Счастье, что они не знают, что я буду с ней заниматься дополнительно, а, значит, чаще её видеть. Иначе они меня в клочки разорвали бы от зависти, и пуговиц от рубашки не осталось бы! — подумал про себя Гарри, весьма при этом довольный.
* * *
В этом году занятия были специализированными. Так как в идеале Гарри видел себя мракоборцем, самым важным предметом в этом году для него была Защита. Им невероятно повезло, что её вела Мелисса, оказавшаяся профессионалом своего дела. Уроки были интересными и содержательными. Гарри предчувствовал, что Мелисса их многому научит. На её уроки он ходил с превеликим удовольствием. Чего нельзя было сказать о занятиях Снегга. Хотя Гарри и мечтал о том дне, когда ему не надо будет ходить на Зельеварение, профессия мракоборца требовала высоких ТРИТОНовых баллов по зельям. Скрепив сердце, Гарри таскался и к Снеггу, стеная и обливаясь горькими слезами про себя. Но деваться было некуда, если уж он задался благородной целью стать мракоборцем во что бы то ни стало. Астрономию Гарри бросил как бесперспективную, да ещё профессор Синистра всегда столько задавала, что без её предмета Гарри мог запросто обойтись. В прошлом году он собирался избавить себя от Предсказаний, которые вела летучая мышь-Трелони, но на смену ей взяли кентавра Флоренца, а вот к нему ходить стоило. В итоге Гарри ходил и на Предсказания тоже. История Магии, самый скучный и бесполезный предмет, был, почему-то обязательным для всех, его нельзя было бросить. Он долго думал, от чего бы ещё избавиться, но так ничего и не решил. Травология была несложной и интересной, Уход за Магическими Существами вёл Хагрид, это нельзя было бросать хотя бы и даже ради него, а Трансфигурация и Заклинания были обязательными. Таким образом, Гарри оказался загруженным под завязку. Учитывая тренировки по квиддичу и дополнительные занятия по Защите, свободного времени у него совсем не оставалось.
Что бы ещё бросить?.. Совсем без отдыха тоже нельзя. Посоветоваться бы с кем... — думал Гарри, по привычке вспоминая о Сириусе. Опять он начал терзаться тем, что у него был один единственный близкий, почти родной человек, с которым можно было поговорить о чём угодно, и вот жестокое провидение отняло и его. Чтобы не погружаться в пучину депрессии, которая всегда незаметно подкрадывалась к нему на мягких лапах, Гарри решил почитать что-нибудь, но не по школьной программе, а так, для себя, и вспомнил о книге, подаренной Гермионой. Он обшарил всю тумбочку и шкаф, проверил чемодан — не завалилась ли книга за подкладку — но книги не было. Гарри стал вспоминать, когда он читал её последний раз, и сообразил, что книга пропала ещё в Норе. Кому могла понадобиться эта невнятная писанина?
С отчаяния Гарри стал читать о брачном законодательстве горных троллей дольменского периода. Учебник Истории Магии действовал лучше любого снотворного. Само собой, Гарри тут же уснул в высоком кресле у камина.
Проснулся он от какого-то шороха за спиной. От раскрытого окна пахнуло холодом. Там кто-то был. Хлопнула форточка, вылетела почтовая сова. Кто-то на цыпочках крался к окну закрыть форточку. Он должен был неминуемо пройти мимо Гарри. Тот вжался в кресло, затаив дыхание. Мелькнула худощавая фигурка в белой ночной сорочке и рыжая косичка.
Джинни! — еле удержался от возгласа Гарри.
Джинни быстро захлопнула окно, сражаясь с порывом ветра. У неё в руках что-то было, что-то маленькое, уменьшавшееся у неё в кулачке. Не замечая Гарри, Джинни пересекла гостиную и скрылась в спальне для девочек.
— Вот это номер! — сказал Гарри сам себе под нос. — Что же это она получила, да ещё но-чью? Надо будет спросить Рона, может, он в курсе.
С этой мыслью Гарри отправился спать.
Глава 8 Тристан и Изольда.
Утром их разбудил крик осла.
— Чёртов будильник, угораздило же меня его подарить! — ворчал Рон спросонья.
— А-а-а, сегодня Зельеварение... — не успев проснуться, заныл Невилл. — Я растоплю ещё один котёл, а Снегг опять будет издеваться.
— Последнее время у него вроде бы хорошее настроение, — заметил Рон. — Может, на него общение с Мисс Найтингейл так благотворно влияет? — пошутил он, а потом сам испугался собственной догадки. Округлив глаза, он сказал:
— А ведь он неспроста к ней всё время липнет и в зале всё время рядом с ней сидит... А, может, он того, влюбился?
— Да ну тебя, Рон, влюбился! Скажешь тоже! Снегг — волк-одиночка. Его мрачности и язви-тельности никто не выдержит, — отозвался Гарри, но в душе у него зашевелился червячок сомнения.
— Это ты так думаешь, а как Гермиона сказала, женская душа — потёмки. Может, для Ме-лиссы он — мрачный готический красавец, чёрный демон, — живописал Рон, — изгнанник общества...
Гарри вздохнул, обречённо закатил глаза и заткнул уши.
В обеденном зале Джинни каким-то необъяснимым образом оказалась рядом с Гарри. Обычно она садилась подальше и искоса посматривала на него.
Может, она хочет поговорить о ночной посылке? — подумал Гарри, но в этот момент влетели почтовые совы. Гарри прямо в тарелку упало письмо. Брызги овсянки полетели в разные стороны.
— Букля себе такого не позволяет, — пробурчал он, поднимая конверт.
Это оказалось письмо от Люпина. Он спрашивал, всё ли у Гарри в порядке, просил пи-сать, если что-то случиться. Похоже, он принял эстафетную палочку от погибшего Сириуса и начал заботиться о Гарри вместо крёстного. Гарри подумал о Люпине с теплотой. В сущности он был Гарри никто, но всё равно волновался за него. Гарри задумчиво вертел письмо в руках, думая о том, не написать ли Люпину о загадочной фотографии. Ведь тот был таким же другом его отца, как и Сириус, а, значит, он точно так же мог быть знаком с его сестрой.
Тут в зале зашумели. Гарри поднял голову, чтобы посмотреть, что случилось. Все внимательно читали Ежедневный пророк.
— Ну что там ещё? — спросил он Рона.
Тот пожал плечами.
— Наша звёздная училка в очередной раз отличилась! — вещал Малфой на весь зал, пользуясь тем, что Дамблдор уехал в Лондон в Министерство. Размахивая газетой точно флагом, Драко стал читать статью вслух, нимало не заботясь о том, что преподаватели его тоже слышат. Заметка называлась Девица не промах.
Печально известная недавним скандалом Мисс Мелисса Найтингейл решила изменить тактику. Она скрылась от общества в школе Хогвартс, словно заточив себя в монастырь. (Ну и стиль, — подумал Гарри.) Она решила искупить свои грешки, служа обществу и обучая молодых. И у директора школы, величайшего из ныне живущих волшебников Альбуса Дамблдор, не возникло никаких сомнений относительно такого серьёзного шага. Не знал он, что пригрел на груди змею в лице данной особы. Первым делом она стала наводить в школе свои порядки, оскорбляя и унижая учеников из самых уважаемых семей. И это сходит ей с рук! Ученик шестого курса Драко Малфой, сын Люциуса Малфоя, известного мецената, отпрыск одной из самых чистокровных семей, всерьёз подумывал наложить на себя руки, с трудом пережив прилюдное оскорбление. Его вовремя спасли верные друзья. (Что за чушь? — не поверил своим ушам Гарри, да и все остальные здравомыслящие люди тоже.)
Но и это ещё не всё! В обществе Мисс Найтингейл всё чаще стали замечать известного профессора Зельеварения, лучшего специалиста в стране, Северуса Снегга. Не иначе, как и тут не обошлось без Тристана и Изольды.
И вы готовы, господа, доверить своих детей подобной аморальной особе? Подумайте, не скажется ли на юных созданиях пагубное влияние беспринципной красотки?
Аноним.
Статья была без подписи.
Что тут началось в зале! Крики Неправда! Что за чушь!, Какой осёл спас Малфоя от самоубийства?, Недоповешенный! и Лишить её должности!.
— Какая бредятина! — встряла Гермиона. — Лучше бы прочитали о том, что в больнице Святого Мунго случился пожар, хотя никто к счастью не пострадал, и что больницу временно перенесли из Лондона в другой корпус где-то в провинции. Теперь туда будут пускать по пропускам только родственников, потому что подозревают поджог с целью убийства кого-то из больных. Убили же в прошлом году Бода... По-моему, это гораздо важнее... — но эта статья никого не заинтересовала. Гермионин глас вопиющего в пустыне утонул в общем гуле.
Джинни неловко повернулась, желая рассмотреть фотографию Мелиссы в газете Симуса, и уронила письмо Гарри на пол. Тот полез под стол его доставать и упустил самое интересное — в зал вошли Снегг и Мелисса.
На секунду воцарилась тишина, все повернулись к дверям. Гарри из-под стола заметил, что Джинни что-то быстро сунула в широкий рукав мантии.
Галдёж возобновился.
— Силенцио! — прогремел голос Снегга на весь зал, и всё разом стихло — ученики на какое-то время лишились голоса. — Я узнаю, кто это сделал, и ему не поздоровится, — сказал Снегг тихо, но очень отчётливо. В голосе его слышалась явная угроза, лицо побелело от злости, а губы стали в ниточку. Он медленно цедил слова сквозь зубы, и от этого кожа покрывалась мурашками. — Клевета — подсудное дело. Я лично прослежу за тем, чтобы виновный понёс наказание.
Снегг говорил резко и отрывисто, без обычного яда в голосе. Он был в ярости, взгляд его словно пронизывал насквозь, когда он встречался глазами с кем-нибудь из учеников.
— Имейте в виду, вам эта шутка дорого обойдётся. А теперь — марш все на урок.
Ученики понуро побрели по классам — не все успели позавтракать, включая и Гарри. Он только успел напоследок выпить молоко. Теперь придётся ждать обеда. К тому же у них сейчас Зельеварение. Ох, и отыграется же на них Снегг!
Снегг опоздал на урок впервые за шесть лет их обучения, а может, и за всё время его работы в школе.
Наверное, преподаватели обсуждали произошедшее прямо на месте в Большом зале. И Дамблдора как на зло нет! — подумал Гарри.
Снегг стремительно вошёл в класс, сверкая глазами. Он не сразу приступил к объяснению. Постоял немного, успокаиваясь и окончательно приходя в себя и глядя невидящими глазами в находящееся вровень с землёй окно, а потом спокойно, но твёрдо сказал:
— Я не дам вам возможность выжить её из школы, кто бы ни пытался это сделать. Скорее, он уйдёт отсюда первым. Как будущие специалисты, вы все вместе взятые не стоите её мизинца. Она на первом курсе больше знала, чем вы когда-либо выучите. Даже вы, мисс Грейнджер, — насмешливо добавил он, чтобы позлить Гермиону. Она терпеть не могла, когда кто-нибудь сомневался в её знаниях и способностях.
— Она могла бы вести любой предмет в школе, — продолжал он, — но судьбе было угодно, чтобы её досталась именно Защита от Тёмных Искусств. Значит, так тому и быть. Возможно знания, полученные от неё, однажды спасут вам жизнь. Я бы не советовал вам ставить ей палки в колёса или переходить ей дорогу. Я лично выясню, кто автор статьи в Пророке, — он выразительно посмотрел на Малфоя, и тот съёжился под колючим взглядом учителя, — и пусть пеняет на себя. Его не спасут ни влиятельные родители, ни голубая кровь, ни куча денег. — Снегг презрительно скривил губы. — Я всё сказал.
Дальше урок пошёл как обычно. Они занимались редкими ядами.
На этот раз Снегг отравил Невилла, а остальные искали противоядие. Обнаружил его, как ни странно, Малфой. Обычно он вредничал и ни за что не спас бы гриффиндорца. Но то ли он в этот раз перенервничал под взглядом Снегга, то ли захотел перед ним выслужиться, но Невилл очнулся с его помощью.
— А Снегг, оказывается, свой парень! — торопливо говорил Рон, когда они шли на Прорицания в Северную башню. Дамблдор предупредил их, что иногда вместо Флоренца уроки будет давать профессор Трелони, потому что кентавру иногда надо будет отлучаться. Этим заявлением Дамблдор их крайне заинтриговал. Гарри уже решил про себя расспросить обо всём Хагрида, который дружил с Флоренцем. — Как он ради Мелиссы расстарался! Говорю тебе, он к ней неравнодушен. Я думаю, что он сдержит слово и найдёт того, кто написал эту гадость.
— Хотелось бы мне знать, как он это сделает, — откликнулся Гарри. — Не будет же он всех поить сывороткой правды.
— Но круг поиска сужается, если учесть, что этот человек здесь, в Хогвартсе. Ведь только находящийся здесь знает, что Снегг много общается с Мелиссой.
— В Хогвартсе учится какая-то несчастная тысяча человек, плюс учителя, эльфы и привидения! К тому же кто угодно мог написать о происходящем домой, а его родители подсунули эту гадкую анонимку Пророку, чтобы предупредить общественность, — стоял на своём Гарри.
— Пожалуй, ты прав, — вздохнул Рон, соглашаясь.
Наконец-то они добрались до башни профессора Трелони — мыши в очках, как её называли ученики между собой.
В кабинете профессора Трелони всегда был очень тяжёлый воздух. Тут как обычно тош-нотворно-удушливо пахло восточными благовониями, круглый год горел камин, везде были свечи. На столах и полках стояли хрустальные шары, глобусы планет, сервизы для гадания на чаинках, висели карты звёздного неба для составления гороскопов.
Ни Гарри, ни Рон не верили ни в предсказания, ни в гороскопы профессора Трелони. Раньше они ходили к ней просто так — расслабиться и отдохнуть от сложных предметов. Гарри пару раз даже засыпал. Хотя у стрекозы и случались иногда пророческие видения, это было крайне редко. Девушки же, Парвати и Лаванда, были ярыми поклонницами пророцательского таланта мыши. Они всегда с замиранием сердца и затаив дыхание слушали вещание мед-иума. Парвати и Лаванда сильно огорчились, когда вместо профессора Трелони Астрологию им стал преподавать кентавр. Гарри и Рон подозревали, что девушки в конце концов смирились с Флоренцем только потому, что он был очень красивым.
Профессор Трелони вплыла в кабинет, как всегда зябко кутаясь в слои шалей и мелодично позвякивая многочисленными бусами и браслетами.
— Здравствуйте все, я рада вас видеть, хотя бы иногда, и счастлива, что никто из вас не умер, — замогильным голосом произнесла она. — Вы, Поттер, были близки к этому, очень близки, как я и предрекала. Но с моей помощью вы были к этому готовы и смогли постоять за себя — что ж, я рада за вас и сочувствую. Может быть, вам удастся умереть в другой раз...
Гарри хмыкнул — на тот свет он, вообще-то, не торопился, а мадам Трелони, похоже, не терпелось ему помочь.
— Что ж, сегодня будем рассеивать туман над будущим с помощью хрустального шара, вы наверняка давно этого не делали.
Лаванда и Парвати сразу же оживились, а Гарри и Рон тяжело вздохнули. Профессор повернула шар, на её руке блеснуло массивное кольцо-змейка, усыпанное драгоценными камнями. Можно было рассмотреть зелёные изумрудные глазки и красную рубиновую пасть. По тельцу змейки шёл узор из крохотных сапфиров, топазов, опалов и алмазов.
В прошлом году у неё этого кольца не было, — машинально подумал Гарри.
— Сосредоточьтесь, устремитесь мыслями внутрь шара, проникните за его хрустальные пределы, и туман рассеется от ветра провидения...
Что и говорить, мышь была мастером слова. Её голос действовал усыпляюще, вводил в транс. У Гарри закружилась голова, перед глазами поплыло. На миг ему показалось, что змейка на кольце мадам Трелони ожила и зашевелилась, подняв серебристую головку и сверкнув драгоценными глазками.
