— Доворовался, птенчик! — устав смеяться, выдал дварф.
— За содеянное путь и дальше валандается.
— Хе-хе! Показать кому мнемосчитку... — пес задергался.
— Оха-хо! А он-то нас слышит!
— Ой как не прост Ариэль...
— Да брось, Нор, за тобой же подтер.
— Это ты настояла, я просто устал, вот и...
— К ялу! Почему он не перевернулся?
— Наверно, не может...
— Не могу рассмотреть детали, но я читал о таком. Вот будет знать теперь, как не давать...
— Сдергивать его пора да сваливать.
— А бошки, Дир!?
— Ха! Ищи сама.
— Забудьте, они испарились.
— Как?!
— В прямом смысле, как! Температура взрыва раз в десять превышала плавление железа, если не больше, вон воронка какая...
Все еще раз впечатлились видом.
— Ты все пиво выдул, сволочь!..
— Опомнился! Эх, пожрать бы чего...
— Опомнился! Готовь, твоя очередь...
— Эй, стоп! Пса снять надо.
— И? Мне тоже болтов жалко.
— А я что? Не восстановился еще...
— Вы чом!? Да чтоб я, да чтоб свои...
— Именно ты, Дир! Или баран не нужен?
Дварф насупился, зажевав вяленое мясо, выуженное из седельных сумок.
— Этот баран — нет, — прочавкал он, доставая оружие и горестно вздыхая его плачевному виду.
— Когда же чел... проснется!? — подкидывая головешку на ладони.
— Хочешь тоже... полетать? — ехидно и вскинув брови.
— Йейль! Какая была выделка... Все ты!
— Да-да, вали. Столько ловушек перевела зазря.
— Гы!..
— Эдак до обеда будет.
Дварф старался, однако со стороны выглядело так, будто развлекался, сшибая по одному шарику. Мастиф каждый его бросок зажмуривался, поджимая хвост и лапы, постепенно опускаясь.
— Почисти, Нор, а? Чего тебе стоит...
— Сутки отдыха, Отж.
— Кх! Припомню.
— Ты прекрасна в любом виде!
— Умолкни, Вик, без тебя тошно.
— Ариэль обещал себе птицу сделать, кстати.
— Угу, гнездо, вон, уже свил! А ты вроде как помогать ему должен, нэ? Почисти...
Решил "проснуться".
— Доброе утро! Как спалось?
— Йейль!
— Урод...
— Сними его.
— Мда, утро добрым не бывает. Вроде вчера пил только дварф, а в улете еще и пес...
— Чел, а чел, не дури!
— Напомню — Ариэль! Ходи теперь грязной.
— Ах ты!..
— Хе! Когда начнем и сколько это продлится?
— Сейчас, — откусив сочное яблоко. — Идем, получаса хватит.
— Получаса?
— Ага, если не затянется игра в "бросай топорик". Его золотой кондор тоже ведь нужен.
— Покажешь блокирующее плетение?
— И тебя он достал?
— Гы!
— Ариэль! Кто оплатит мне экипировку?!
— Дух святой. Продай вытащенный им из центра котлована камень.
— Чем она лучше поверхности?
— Какой камень?
— Примечательный. Тем и лучше, что спеклась и без серединки. Все, прошу не отвлекать, иначе... ну вы поняли, короче.
Норадлун был сама внимательность, не обращающая внимание на ворчащую Отжистли, разрывающуюся от переполняющих желаний. Он внимал каждой фразе на малоре, вникал в каждое предложение, запоминая.
Я разбил процесс на этапы. Во-первых, выровнял поверхность пня, убрав неровности и сделав правильную кривизну. Во-вторых, сделал площадки для удобства стояния на горизонтальной плоскости. Пять против одной, на которую и встал. Нор благоразумно остался на месте. В-третьих, образовал в центре шар.
Далее я создавал простой световой рисунок, лежащий в плоскости платформ. При участии жеста, слова и мысли рисунок прогнулся, оставив четкий тонкий оттиск на стекловидной поверхности, антрацитово черной. Фрагменты быстро чередовались, отпечатываясь согласно плану. В итоге получился сложный рисунок, идеально выполненный и оцененный двумя свидетелями. Викзара оставили переносить вещи через уцелевшую полосу.
Круги, овалы, многогранники, точно перенесенные на сферические координаты. Пять площадок получились как бы огороженными от общего магического контура, изобилующего точками-не-точками, на самом деле являющимися очень мелким рисунком и выполняющими роль узловых центров насосных и распределительных станций плетения, логикой тонкого управления.
— Трансмутация с одновременным зачарованием. И это еще по-божески упрощенная схема. Как видишь, полная автономность, настраиваться будет только моя птица, наложением отражений ваших, — на самом деле это жутко громоздкий монстр разового проектирования. В один поток я не смог все успеть, нужно больше ночей.
— Ты вычислил код!!! — потрясенно.
— И не пытался! Откуда взять столько времени? Проще свое подогнать, создав зеркало. Ты контроль-то одобряешь? Перегрузки не случится, я специально предусмотрел.
— На это ушла вся ночь, не так ли?
— Да, это не импровизация.
— И наша защита активируется первой. Хорошо. Общий смысл я понял, наш порядок и роли тоже. Отж?
— Ариэль, у тебя проблемы с новым груздевским командором гильдии?
— Наоборот, — обворожительно улыбнувшись. — Или ты расхотела?
— Пока одни лишь убытки.
— Дотянись до песика и вытряси камень. Мастер-артефактор подтвердит ценность, пока Шамольд очухивается.
— Покажешь блокирующее оборотней заклинание, Ариэль?
— Он теперь сам предложит тебе и снимет все помехи. При телесном контакте у тебя получится найти.
— Какой принцип мешает сказать напрямую?
— Твой способ продления молодости тела.
— Предложи другой.
— Вампир-целитель — это звучит гордо! Сам достаточно знаешь.
Шамольд чувствовал себя голым перед обсуждающей его толпой. О нем никто не говорил и не смотрел, но именно так он себя ощущал и выглядел соответственно, упершись глазами в землю. Перевертыш судил себя строже кого бы то ни было, и такой провал был разве что в глубоком детстве, когда он еще не знал о своей сути. Однако самобичевание закончилось, как только Нор активировал щит, а память о позоре въелась в черепную коробку.
Ооо! Нору казалось, что за щитом так и бушуют волны энергий, готовые смести все на своем, не будь узды и плотины. Маг аж вспотел, вливая и вливая в магическую структуру порции силы. Норадлун четко видел все щупы, поочередно коснувшиеся гильдейских колларов, считывая с них данные. Ему самому хотелось понять устройство носимого амулета, и шанс он не упустил, уже получив предостаточно информации для размышлений. Методы работы нового члена команды поражали воображение страждущего. Однако заветным сделалось отнюдь не это, а желание иметь такую же защиту. И по возможности пару лет не расставаться с этим кладезем знаний. Целителя вгонял в трепет способ создания сложных магических контуров на криволинейных поверхностях, вопрос о целесообразности творимого и соразмерности приготовлений с запланированным результатом откатился на второй план, попав в тетрадь мыслей для раздумий на досуге.
Викзар тяготился своим положением младшего, которому вечно достается все самое противное. Ну почти — он покосился на Отж. Еще одна пропущенная ночь! И все по вине этого выродка, ялом принесенного. Теперь и денег не будет за ялову кучу волкодлаков. Выродок! Ну ничего, поглядим... С такой лягухой, глядишь, и на графство накоплю, в гильдии уже немало на моем счету платинов. Приноси доход, выродок, а то ведь и на старуху бывает проруха.
Диртуд был доволен, давненько он так не веселился, а прижать хитрована-перевертыша даже не мечтал. Он сквозь пальцы смотрел на их операции, после которых приходилось драпать со всех пяток, да чем бы дитяти не тешились, пускай развлекают. А новый друг прямо как манна небесная в эту группу. После смерти предыдущего бойца стало совсем тухло, это никуда не годилось. Жаль, пиво кончилось. Ах, какой солод! Какой хмель! Только Хофох умеет варить отменное пиво, почти как дома... Жаль, собратья топят в нем смелость и гордость. Дварф с интересом наблюдал за процессом, видя многие знакомые руны и символы. Он слышал о талантливых, ломавших птах, и об их печальной участи. Пару и сам ловил, что юлить? Бывало всякое! Но вот так на пустом месте еще никто не додумывался. Диртуд уверился в способностях наглеца, еще вчера. Подобное творили на родине, да чего крутить, он сам сейчас так мог. Бы... Погань дровская, яла на них нет! Смотри, Диртуд! Авось в Ашчат-то и проскочишь да окажутся слухи про возвращение хотя бы части способностей верными... Ух, развернется тогда хирд в Дрегдарге, царстве гномьем!..
Отжистли едва сдерживалась, чтоб не искусать губу. Авторитет подорван напрочь, обсмеяна и унижена. Ууу! Къяа вам всем! Йейли в метели! Понасадить бы лягух в Дрегдарге, ох понавтыкать бы их там! Чего этот чел забыл в Ашчате? В царство надо, с таким можно забыть о дурачке и мотнуться всем отрядом на промысел орков и гоблинов, "испарять" тварей тысячами тысяч! Надо привязать его к себе, выведать секрет на худой конец, или убить. Так просто к сумочке не подобраться, а какой с виду безобидный ножичек, ммм! Ох, не завидую грибникам, а ибо нефиг! Зарвались. Давно пора было барона кокнуть, весь их йейльский клоповник. Кокнуть. Главное начать, хотя бы с грибов, а там куда дорожка выведет.
Все шло гладко, пока на финальной стадии формирования конечной фигурки кондора, точной копии одной из пяти, пентагранником раскрывших свои крылья вокруг центра с заготовкой, не вмешался неучтенный фактор. Зеф и Фиф!? Но мой образ опоздал — своенравные, но верные друзья уже вмешались.
Два феникса одновременно подлетели с противоположных сторон по разделительной диагонали. И одновременно выплюнули собранный за ночь огонь в заготовку. Если бы не... Завораживающее зрелище, если бы не выбор момента. Две птицы раздулись, совсем как раэкапу. Взмахнули гигантскими крыльями и хвостами, обжигая жаром неистового пламени с примесью зеленого и фиолетового. И отделились от своих гигантских двойников, двумя потоками в одно мгновение втянувшимися в заготовку.
— Имя ему — Зефир! Будь достоин чести, — пришел четкий и недвусмысленный образ от Зефа и Фифа.
Еще в нем был Чако, на плечах которого сидели оба маленьких феникса. Что ж, они успели принять мою благодарность и обещание, прежде чем прямо в воздухе осыпаться прахом, у земли вспыхивающем зеленью и фиолетовым. Ушли спасители, вобравшие в себя основной жар от взрыва камня и живой лесной огонь.
А в это время мой рисунок вспыхнул от влитой в него энергии. А Нор молодец — выдержал мой насос, в этот момент засосавший поистине гигантский объем энергии для стабилизации процесса, всего лишь тень действительности, пришедшей из астрала, всколыхнувшегося новой сущностью, по праву могущей считаться одним из высших фениксов. Вмешался и я, задействовав Аюуо. Воля фениксов диффузно сложилась с моей, родив Зефира(*).
Гиперасэнад, живой, подобный моему вместилищу, но иной, завершенный, целостный. Просто тело у него такое и все тут. В десяти округлившихся глазах отражалась копия родителей, но с тремя цветами окантовки язычков — синим, красным и зеленым. Безумно чудесное создание сделало первый неуклюжий вираж перед носом застывшей пятерки, а потом уверенно скользнуло ко мне. Любовно расправив крылья и вытянув шею, феникс приник к моей груди, уменьшившись еще в полете до сопоставимого с кондорами размера, от кончиков крыльев побежали огненные дорожки, сошедшиеся на затылке. Миг, и уже вперед направлен зоркий взгляд перевернувшегося и застывшего в виде коллара, подобного изначально запланированному, с необычной цепочкой в виде стилизованных язычков огня. Да, Зефир пристроился так, как хотел, убрав излишнюю иллюминацию, став чрезвычайно красивым, но все же для посторонних глаз амулетом огненной раскраски с сине-красно-зелеными бликами. И начал активное общение с чебро и Аюуо, нежась в лучах моей любви, нашедшей незапрещенное существо, и даря свою. Зеф и Фиф поняли и нашли то единственное...
Все три моих источника энергии выжались досуха, чебро вынуждена была отключить спутниковую связь для поддержания работоспособности остальных функций моего жизнеобеспечения, оставив в памяти последнюю сцену с пришедшим образом от новоявленных родителей, чтобы брат не волновался. Балбес Интеграл, заговорщик ялов, все знал и ухмылялся, глядя в мою спину с края ямы, на котором вольготно разлегся с самого моего прихода к ней. А на месте схемы круг парапета, объединивший шесть платформ, и воронка, какая обычно получается при размешивании воды в стакане, но из застекленевшей земли.
Я в свое время ломал птицу-феникса Замеха, собственно из-за этого и взялся за создание, вплетая переработанный функционал. Но кто ж мог предположить, что его золотой феникс с сапфирами глаз окажется в ауте по всем статьям. В речных королевствах были только серебряные и медные, а платиновые находились где-то в пальцах Грога, причем с камнями был только один, судя по всплывшим и воспринятым ассоциациям.
— Я тут не причем, клянусь! — нежно левой коснувшись теплой поверхности, вызвав переливание цветов. — И Зефир останется на груди, другой птицы не будет, — твердо.
Об иерархии выше орла и совы знала только рульфка, согнувшаяся от смеха с руками на животе, да дварф, лупивший по коленкам в полуприсяде.
— Зефир?.. — рискнул прояснить причину такой реакции, вызвав еще пущий смех.
— Это имя феникса, данное родителями. А такой получился из-за удержанного благодаря тебе контроля.
— Живой амулет!? Целиком!?
— Не амулет, ведь тогда и тебя самого следовало бы считать... амулетом.
— А че эт они?
— Рехнулись?.. — чувствительно подпнув никак не отреагировавшую и не могущую издавать членораздельные звуки рульфку.
— Эм... Пятую градацию, особый цветной сплав, имеет только личная свита каждого феникса: медный — воробьев, серебряный — ласточек или грачей, золотой — соколов или кондоров, платиновый — орлов или сов. Фениксы над гильдиями стран, так сказать высшее, часто наследственное, руководство. Причем платиновая птица с алмазами только одна, и живет где-то в пальцах Грога. Ирония в том, что пятой градации среди птиц-фениксов нет.
— Ялов чел! — смех как ветром сдуло. — Откуда знаешь такие секреты!? — руки едва сдержала, чтобы не выхватить орудие и не убить на месте.
А дварф не унимался, сев на задницу. Трое остальных прониклись моментом.
— Норадлун, будь добр, проверь амулет. Должно все работать, а вид свалим на какую-нибудь особую заслугу и великое позволение отойти от канонов.
— Отвечай мне, ялов чел!
— Мне тоже интересно. Ариэль.
— Скажем так, Норадлун, я участвовал в уритском грибном падеже, повлекшим за собой смену командора с птицей-фениксом из золота с сапфирами. Кое-какие крохи информации мне перепали. Проверил амулет-то?
— Да, работает как должно, ты сказал правду.
— Эй! Не игнорируй меня, Ариэль!
— Прости, Отжистли, ты что-то хотела мне сказать?
— Я. Глава. Этого. Отряда. Понял, ялов чел!?
— Норадлун, ты случайно не знаешь, к кому обращается глава нашего отряда? Чес слово, мне как-то обидно становится за Викзара, браво убившего йейля.
— Остынь, Отж! — басанул дварф, смачно припечатав свою ладонь на ее ягодице.
— Гррш!
— Вау!
— Кхе!..
— Вежливость и уважение к подчиненным тебе пора в себе воспитывать, иначе выше так и не взлетишь, — продолжил Диртуд. — О как! Оха-хо!
