— Бу! — скрежет как вырвавшийся из кастрюли.
Купец закатил глаза, издав звук сдувшегося шарика, полного фекалий. Четверо, подавились смехом, икнув, впрочем, купца никто не поддержал. Вот что значит выдержка. Не каждый выдержит встречу с ремптуской одонатой(*), на раз губящей зачарованные клинки, на два — их владельцев. Пусть и малость измененной.
— Дебил ялов! — зашипела тут же рульфка, резво вытаскивая свой крис и делая скорый поверхностный надрез, из которого ритуальное оружие начало пить пятна тьмы.
— Ну извини, кто ж знал, что он такой хлюпик, — беззвучно и пружинисто переступило с ноги на ногу насекомое, проскрежетавшее извинение.
— Ты собрал все трупы? — тут же взял мне в оборот Норадлун, вызвав у протрезвевших подельщиков понятливые смешки. И он первым стал щупать мою лапу.
— Эй-эй! Девок ненащупался?
— Принес? — тем же тоном и переключившись на крылья для подтверждения версии о совершенстве иллюзорного облика.
— Иих...
А Викзар свистяще вздохнул, когда когти натурально отогнули брюшную пластину, а клешня-лапа-рука вытащила оттуда ячеистый желудочный мешок, пропорола его и вытряхнула тут же увеличившегося до истинных размеров энфилда в странно-скрюченной позе с дико выпученными глазами и ощеренным ртом.
— Свежак в стазисе. Цени!
— Эй, лягву ставь! Йейль!.. — и быстрые точные движения, сопровождаемые глухим отборным матом, по нагому организму, решившему очнуться как раз в тот момент, когда я возился с сумкой, и вновь громко отключиться, когда я склонился над энфилдом, видимым им со спины, и касанием когтя снял стазис, а труп в ответ за три его ухающих сердечных удара под разочарованный возглас второго склонившегося превратился в кучу кашицы со звуком раздавленной в руке сочной и спелой сливы. Говорят, у страха глаза велики, а вот у купчика явно измененные, раз в такой темноте и без амулетов все разглядел, ну не запивает же он вечером снотворное эликсиром ночного видения!?
— Ладна маскировка! Ух! — восхитился дварф, не впечатленный эпопеей с матерым монстром из леса Ремпту. Он тоже потрогал мою руку-лапу-клешню, ощутив несоответствие между видимым и реальным размером, а так же подобающие маскировке тактильные качества эластичного хитинового покрова.
Мочилово-рубилово в лесу мне быстро надоело, вот на плодотворную почву и пришла мысля об устрашающей маскировке. Первая проба испытаний не провалила, осталось подкрепить инфразвуком и аурой ужаса, да поработать над мелкими деталями...
— Вот, помнится...
— И так со всеми...
— Цыц! — командным голосом цыкнула Отжистли. — Сейчас задергается пташка. А ты чего встал? Лягву у бочек сади!
— И посажу! Царевну-лягушку... — пробормотал я, отчего-то обидевшись на отсутствие должной реакции на мою маскировку со стороны командира группы.
Переместив заранее помеченный рваный бут под сорок килограмм, походя срезанный от торчащего скального обрубка в том же лесу, стал скользить по его слоям, закрепляя навык, пока остальные посильно участвовали в черном обряде на малом алтаре, посвященном неперсонифицированной силе хаоса. Слоистость камня превратит осколки в настоящие дисковые пилы, летящие по самым замысловатым траекториям во все стороны и с легкостью прорезающие толстое дерево. С одной стороны операция расслоения спорилась, с другой я пытался действовать алгоритмично, дабы в будущем сплести умное инфэо, выполняющее эту рутинную работу, хотя фанат массовых убийств и разрушений наверняка бы выпестовывал каждый будущий обломок, рассчитывал его оптимальную форму, скорость и траекторию полета, так же учитывая особенности цели — панцирный доспех, шкура, дерево.
Самая соль же заключалась в чеке, курке или взводе, еще не определился с подходящими обозначениями. Создавать подземную часть нельзя — все стены с полом и потолком опутаны сигналкой на целостность, остальные виды не были растянуты на гигантский винный лабиринт. Мы находились в одном из его второстепенных закоулков с обезвреженными Шамольдом плетениями и махано-магическими ловушками, коридор шел радиально от пещеры с постепенно уходящими ввысь сводами, что давало строителям повышать к центру этажность бочкохрана, а мне добавляло хлопот по созданию направленного взрыва.
Собственно, взрыв не должен быть мощным из-за высокой вероятности цепного обрушения. В завалы полезет гораздо меньше народу. При этом нельзя вкачать в камень много энергии — не удержит, да и заметен будет как яркая звезда на пустом небе, мало тоже нельзя — порвутся, т.е. затухнут, нити формирующего осколки плетения. Создать тройку миниатюрных плазменных шипов с полученными буквально прошлой ночью от Зефира знаниями проще пареной репы. Вопрос в спусковом механизме, долженствующим взять функции вливания порции маэны и активации взрыва. Распространенные способы передачи энергии на расстоянии связаны с жуткими потерями и совершенно четким указанием источника и приемника всему подмножеству любопытных из множества магов.
Один плюс — иллюзия одонаты, до отлетающей каменной стружки карябающей когтями булыжник, окончательно привела жертву в тесные объятья неконтролируемого животного ужаса, со свистом втягиваемого крисом. Теория спонтанного умножения сил под призмой эмоций на практике.
Тратить драгоценные камни — расточительство, хотя некоторые изведенные ловушки на поле с лягвой для волкодлаков подороже многого из ювелирки будут. По началу нехотя, а потом плюнув — в сокровищнице ждет гигантский куш, в принципе мне и не нужный, но могущий оказаться весьма и весьма пользительным — достал из сумки горсть своей недавней добычи. Отжистли и Норадлуну нельзя было отрываться, а вот Диртуд, Шамольд и Викзар прямо таки пронзали меня взглядами, видимо не желая смотреть на мучения ожиревшего человека. Глаза заухмылялись — то еще зрелище копошащегося в бирюльках гигантского насекомого.
Отобрал кулон с большим радужным кабошоном опала и мелкими алмазными пирамидками, густо сидящими в тонкой золотой оправе. Станет ядром системы. Сняв с цепочки, применил арсенал артефактора, под глину размягчив подготовленную область на камне, по самые кромки вставив изделие. Затем по очереди стал присматриваться к остальным безделушкам, ища подходящую делушку. Среди десятка единиц ювелирного изыска выбрал запонку с изумрудом. Тем же арсеналом вдавил лицевую сторону в камень, оставляя на макушке отпечаток, варварски срезал крепление и принял улыбающийся вид.
С источником питания разобрался быстро, уложив фундаментом стыковочное инфэо. А вот финальный этап, чарование ядра-кулона, с неуемным любопытством захотели наблюдать все — жертвоприношение было окончено, скрывающие и наводящие морок порошки и зелья рассыпаны и вылиты, следы затерты.
— И че? Норадлун, наполнил бы запал и подумал над тем, как перемещать его будешь прямо вот в эту ямку, — от этого голоса присутствующим становилось непосебе, как и в целом от нахождения рядом со мной в этом виде. Жизнь наемника учит многое воспринимать иначе — без этого первый же исторгнутый монстр какой-нибудь совсем несусветной конфигурации напрочь снес бы крышу, что, впрочем, и так не редкость.
— Я владею заклинанием перемещения лишь теоретически.
— Ну так зачаруй что-нить иль поройся в закромах Отжистли.
— Пфф! — все же улыбнулась рульфка, походившая на замусоленный и замызганный... Тяжело ей далась подготовка черного хатти-криса.
Отвадив главного вопрошающего наблюдателя, разбирающегося в артефакторике, принялся за дело. Первым делом я понял, что рано засунул в камень кулон, и вытаскивать поздно. Пришлось осторожно переворачивать камень к верху дном. А далее все достаточно просто: сформировать сосуд, который поглотит инфэо; организовать проектировочный луч, в котором сплетется инфэо; и под заунывный речитатив на малоре подобно конструктору собирать визуально трехмерную фигуру из плетеных блоков. Не показывал чудес, схожим образом поступали все маги, плетущие сложные многофункциональные чары. Бутыль весьма удобна для хранения неоконченного произведения магического искусства, порой создающегося годами, но в моем исполнении она была сильно видоизменена, помимо прочего став одноразовой. Мне не мешали, понимая важность процесса и хрупкость концентрации.
— Во время своего ритуала вы ничего особенного, отличного от прошлого раза, не ощутили? -поднимаясь и хрустя... чем-то там в общем хрустя аж до передергивания Викзара, побледневшего и отвернувшегося в сторону.
— Не до того было, Ариэль. Ты, кстати, часто делал лягв, да?
— Я бы так не сказал. Да, а вот я почувствовал отголосок.
— Не мурыжь, — сказал в спину Диртуд, идущий последним в озаглавленной Шамольдом и Отжистли цепочке, поднимающейся извилистым и давненько не использованным тайным ходом, узким и на все лады пищащим сверху и снизу.
— Если рассуждать вдумчиво, то... — почти вся цепочка засопела, а я продолжил, — вспомним факты. Первое. У Графа удивительно спокойные владения. Второе. У графа есть много качественного хатти, из которого была сделана отнюдь не маленькая клеть. Третье. Отголосок во время проведения некро-ритуала.
— Ссс!..
— Ц!..
— Вывод: в замковых подземельях скрыт действующий алтарь Араса со всеми вытекающими.
— Ого!
— Старый лис!
— Хы!
— Нас засекли?
— Йейль!
— Кхегх...
— Не, а вот лягву и трупы как пить дать найдут.
— Ариэль!? И ты до сих пор молчал?
— Думаешь, полезут к лягушке в винную бочку? — под шумок я конфисковал достаточно коллекционного вина более чем вековой выдержки. Жаль, слишком далеко залы с наиболее старыми хранами, запечатаны и обслуживаются лично графской семьей.
— Ял, ты меня понял!
— Хорош мышей пугать, Отж!
— Пфф!
— Не тупи. Больше нагонят в подвалы, больше шума после лягвы.
— Мы скоро достигнем расстояния для короткой непрослеживаемой телепортации.
— Впереди долго не будет отводков в комнаты.
— Поприжмемся.
Лаз, а по другому и не назвать то, по чему мы в данный момент продвигались, и не назовешь, жил своей жизнью, особенной. Мыши и пауки остались позади, начались привыкшие к сырости мохнатые колонии водорослей и волосатых грибов, харчивших мелких мушек, вьющихся среди гнилостных стеблей.
— Здесь.
— Здесь!?
— Фу...
— Наконец-то.
Согнувшись и скрючившись, оскальзываясь и бранясь, кое-как уложились в брикет из Шамольд-Отжистли, Я-Норадлун, Диртуд-Викзар.
— Не дрейфь, Вик! — бодро крякнул дварф, поудобнее беря оружие.
Тот буркнул что-то неопределенное, впервые участвуя в операции подобной сложности. Каждый понимал, что охрана отнюдь не задохлики подзаборные, придется выложиться на полную и положиться на обещанную скорость телепортации.
— Эм...
— Что еще!?
— Кхе-кхе...
— На счет два отправляй запал, Норадлун, на раз телепортируемся. Приготовились! Четыре. Три. Два. Раз, — дварф успел хихикнуть, а рульфка фыркнуть, и только я ощутить вибрацию от взрыва.
Команда сработала слаженно — тут же откатились от меня, дав на все сто сыграть моей маскировке и защите — взлетевший плащ-крылья зловеще скрежетнул, притягивая внимание. Четверо из охраны в следующее мгновение замертво упали с кинжалами в глазницах, чары на оружии оказались сильнее, и мое выступление заставило чисто инстинктивно разрядить арбалеты и метнуть кинжалы в меня. Диртуд сделал ловкий подкат, сбив инфэо мага, а Викзар прострелил ему голову. Норадлун активировал заготовленный загодя полог Рольтоньяг(*), сумев охватить им всю охрану, а его синий дракончик размером с дворнягу бросился на огненно-красного.
Второй маг-охранник бросил в меня Цепь Молний и получил удар лапой обернувшегося раэкапу и добивающий в глаз хвостом. Успевший отойти от любовных утех Зефир подранил третьего мага, которого добил своими саями подскочивший Шамольд. Последний четвертый, одевшийся в полный огненный доспех(*), расплавивший кинжал рульфки, выпустил с рук лавину напалма(*), заставив Отжистли уйти перекатами, и вызвал огненного элементаля(*). Высшего, в качестве посмертного подарка — мой ледяной таран прошиб его грудь насквозь.
Трехметровые арочные колонны поддерживали обычный потолок, каменный пол даже не был облицован, стены терпели развешанные щиты с гербом графства, скрывающие за собой тревожку или ловушку. Первая дверь ничем особо не выделялась, в отличие от монолитной плиты на другом конце квадратного помещения, что было за первой. Из стены напротив бил ключ, оформленный под фонтан, воды уходили ниже, куда-то в пол. В углах слева и справа скаля хищными створками стояли двери, наличники которых представляли собой топорщащуюся иглами буку "п".
На месте пироманта, стоявшего справа от непримечательной двери напротив фонтана, ревел бесформленный сгусток огня, пожиравший кислород. Под ним растекался ковер напалма, так и не угасшего после смерти мага.
Пару ударов сердца противники оценивали обстановку, а потом завертелся бой. Элементаль начал харкаться огненными сгустками, аналогом напалма, во всех подряд. Викзар и Диртуд прикрывались колоннами — это не их драка. Шамольд, успевая уворачиваться, ловко уничтожал амулеты, могущие отослать предупреждающий сигнал, куда не надо. Отжистли прикрыла себя и Норадлуна ледяным щитом из спешно активированного кольца с сине-голубым сапфиром. Интеграл съежился и скрылся за колонной. Зефир разбух, ловя собой большую часть плевков и ловко избегая ударов огненной плети, гулко рассекающей воздух своим расстроенным концом, оставляющим на потолке плачущие борозды. Мой щит отклонял плевки, давая мне простор действий.
Повторный ледяной таран Дарба с шипением испарился, не долетев. Перекрученный пентакль тарана Рушиза-бис затушил ковер — дух стихии выставил щит, однако непосредственно под элементалем пол по-прежнему магматически бурлил, от трупа вызвавшего его мага давно ничего не осталось.
— Шам, живее!!! — крикнула Отжистли, меняя два кольца, чтобы с одного активировать водяную стрелу Рушиза, а со второго водный щит взамен истаявшего ледяного.
— Зефир! — послал я мысленную команду на передачу собранной энергии, бесполезной для атаки на воплощение стихии, когда тот уже вырос до потолка, а я решился на раскрытие очередного секрета — некогда придумывать что-то, и винить некого.
Я отставил левый кулак с кольцом в сторону, к истинно засверкавшему всеми цветами радуги камню крылом прикоснулся феникс. Из точки касания с ледяным шелестом в сторону элементаля полетел Круколвэх последней модификации. Энергия от уменьшающегося Зефира все шла и шла, цилиндр, вырастающий до диаметра в двадцать сантиметров на расстоянии метра, все не заканчивался. Капсулы по щиту духа стихии с треском стекали на пол, заставляя того отступать, не думая о нападении. Через десяток секунд канал между мной и Зефиром стабилизировался и позволил одномоментно передать весь оставшийся объем, и мое инфэо превратилось, по сути, в огромный гвоздь со шляпкой — диаметр цилиндра резко вырос, сломав сопротивление элементаля, развоплотив его, попутно снеся пару колонн. Для правдоподобия засветил весь комплект Асацио, полностью истратив силу из кольца и браслета левой руки, что нельзя было не заметить по внешним признакам и через истинное зрение, просто сравнив с правой.
