— Садись. Садись, вот сюда. И слушай. Хорошо?
Краткая заминка — и на сцене возникло кресло. Мягкое.
— Друзья... — Лёш невольно сбивался, — Сегодня я нашел...ту девушку, что искал несколько лет. Самую удивительную и неповторимую девушку... Эта песня — тебе. Лина...
Какие-то остатки здравого смысла в ее бедной голове еще сохранились. Именно они сейчас робко намекнули, что наемной убийце крайне неразумно вот так выставлять напоказ свое лицо тысячам людей... Но тут мягко заговорили гитарные струны, и эти остатки благоразумия делись неизвестно куда. Попросту растворились в музыке.
Ангел ступает по облакам,
Ангелы носят нимб... — с легким вызовом пропел ясный голос, и Лина невольно улыбнулась, хотя нежно-проникновенная мелодия не наводила на мысли о юморе.
Белые перья, нежные крылья,
Взгляд неземной доброты...
И звенящий аккорд, взмывающий к небесам... И словно вызванный звуками музыки, в воздухе мерцающей дымкой зависает голубовато светящийся силуэт с жемчужно-нежными крыльями...
По залу проносится восхищенный вздох. Осветитель сработал мастерски, сотворенный его рукой светлый ангел проникновенно-печальными глазами смотрел на толпу и, казалось, ступи к нему кто-то в эту минуту, позови — и он шагнет навстречу...
Ангелы так высоко в Небесах,
Не видно, зови, не зови.
А мы все мечтаем увидеть их свет,
Мечтаем об их любви...
И если все кончено, холод в крови,
Проигран последний бой,
Тогда и увидишь посланца Небес,
Пришедшего за тобой...
Но ангельских крыл и покой, и свет,
Тебе не заменят того, чего нет,
Ведь жизнь и любовь, и долги и враги,
Все это теперь у тебя позади...
А что впереди? Да хоть райский покой,
Тебе все равно не вернуться домой...
Обратно с Небес, хоть моли, хоть рвись,
Тебе не вернуться в жизнь... Гитара вдруг резко сменила ритм. В сдержанном рокоте струн бесследно растворилась печаль и проступило иное — вызов.
Строки накатывали штормовыми волнами:
Ты всюду бывал и всем рисковал,
И смерть встречал оскал в оскал,
Друзей выручал, ко льву в клеть готов войти
От пуль уходил, других уводил,
И в жизни взгляд не отводил
От тех, кто всегда вставал на твоем пути.
Нож в спину, рывок, и крови поток,
И шаг, всего один шаг вперед,
От боли в груди лишь пламя и жгучий лед
Все рвется вмиг и в этот миг
Закушены губы и сердца крик:
О Боги, пусть эта чаша меня минет!
Другой утешенья не говорит
И взгляд не светом, а гневом горит,
Но именно он преграждает дорогу злу.
Когда все черно и надежды нет,
Он выпишет в жизнь обратный билет,
Его настоящим ангелом я назову.
Мой... ангел.
Песня оборвалась резким аккордом, и чуть задыхающийся голос Лёша негромко повторил, уже в полной тишине:
— Мой... ангел.
И наступившей тиши взглядов — любопытных, удивленных, растерянных — на ее коленях мягко замерцало голубоватое облачко, обернувшись... розой. Пунцовой розой на длинном стебле, яркой и нарядной.
На вишнево-бархатных лепестках еще поблескивали капли воды...
Зал взорвался аплодисментами.
— Суууупер!
— А поцеловать?
— Давай, Лёш! Давай!
— Музыку! Музыку!
Лёш летуче улыбнулся и начал новую песню.
Лина потерянно молчала. Да, люди приняли цветок за очередной спецэффект, но ее это облачко только отрезвило. Светлые магические силы. Да уж, ее заказ мог выглядеть беззаботным артистом, юнцом, но не стоит недооценивать противника.
Противника... Заказ...
Руки против воли хозяйки поднесли к лицу нежданный подарок — аромат оказался горьковато-свежим... нежным.
Ангелом ее еще не называли. Никто. Никогда... Ангелом смерти — было. Мама назвала. Лину тогда передернуло, но Лиз не заметила, хвастаясь ее успехом — своим успехом...
Ангел смерти.
Твой, Лёш.
Ты хоть понял, кто я? Ты же помнишь... ты должен был понять, зачем я пришла. Или нет?.. Тогда у меня еще есть время. Немного... В конце концов, клиент не устанавливал крайний срок на сегодня. Он туманно высказался о трех днях — это мать решила ускорить события...
Тянешь, Лина? Непохоже на тебя.
Тяну.
А потом будет труднее...
А я должна убить его прямо на сцене, да? При тысяче свидетелей?
Это не помеха...
Отстань!
Ну-ну...
Внутренний голос замолк, причем, кажется, на этот раз не сам по себе — что-то сбило ее только начавшие приводиться в порядок мысли. Что-то... Или кто-то? Но феникс вдруг поймала себя на том, что непроизвольно постукивает по подлокотнику кресла — в такт зажигательно-веселой песне о некоем незадачливом юноше, который имел несчастье пожаловаться волшебнику на свои неуспехи в отношениях с девушками.. Начало Лина пропустила, но судя по результатам колдовства, маг был то ли злостным саботажником, то ли обладал извращенным юмором джиннов, а то ли просто был пьян в зюзю. Так что особы женского пола и впрямь стали отвечать юноше взаимностью, но уж очень в массовом порядке, начиная с семилетней малышки вместе с ее бабушкой и заканчивая... о, нет, перечень жаждущих любви все не заканчивался. Когда дело дошло до слонихи (у вольера которой герой пытался найти спасения в кустах), зал уже стонал.
Но послушно подтягивал последнюю строку, как его и попросил озорной певец.
Лина представила поток из девочек, женщин, бабушек, кошек и слоних... Да уж, будь осторожен в своих желаниях, беседуя в чародеем!
Зеленоглазый чародей оглянулся, поймал ее взгляд и улыбнулся.
И ей вдруг стало плевать на внутренний голос. Абсолютно.
Лучше повторить вместе со всеми последние строчки. Вот так.. и добавить свой вариант окончания — от которого барабанщик начинает давиться хохотом.
Лине было все равно.
Танец на барабане.
Незнакомое чувство коснулось сердца, вскипело теплыми щекочущими пузырьками, волной поднялось по телу и зажгло щеки... Беспечное веселье, радостная беззаботная легкость, пьянящее веселье жарким огнем забродили в крови. Глухо стукнуло сердце навстречу смеху зрителей. Навстречу озорному вопросу:
— Понравилось?
Песня закончилась...
— Даааааа!
— Потанцуем? — поинтересовался Лёш у публики.
Публика была только за!
— Дааааааа!
Шум, несколько радостных свистков, веселый гомон разом оборвались, когда, чуть наклонив голову, Лёш тронул струну. Эхом отозвалась вторая гитара, мягко вступил барабан...
Медленный, мягкий, короткий проигрыш... короткий барабанный рокот... и сердце вдруг замирает в предчувствии чего-то.. чего-то необычного, чудесно... Вот!
Пальцы Лёша срываются в быструю пляску, в сумасшедший танец на звенящих струнах, в невозможный вихрь огненной мелодии... огненной... огненной...
Лина оказалась на ногах прежде, чем успела понять, что делает.
Шаг. Еще. Руки, вскинутые над головой. Чей-то удивленный вскрик... Краткий миг непонимания-страха "Что я делаю?". Но было поздно.
Что-то уже билось внутри, стучалось в сердце, плавило установленные ограничения, и невозможно было устоять, и мучительно было — не отозваться...
Да-да-да — отозвался барабан песне гитар, да-да-да — отозвалось ее сердце...
Музыка несла ее в огненном водовороте, и в эту минуту она была крылатой, была птицей, была пламенем — она летела, парила, возносилась, она БЫЛА. И это было прекрасно.
В глазах Лёша плясало золотое пламя. А она была фениксом, который жил в этом огне. Для этого огня... Для этой радости, этого восхищения...Для.. кого-то. Кого-то, кто посмотрит на нее ТАК.
Веселое безумие подхватило и понесло.
Лина стряхнула с ног легкую обувь, подмигнула удивленному юноше в переливчатой зеленой рубашке... И вскочила на барабан.
Он отозвался недовольным ворчанием...
Не сердись, мой хороший, сейчас мы с тобой станцуем!
Брови Лёша удивлено взлетели... В зеленых глазах прыгнули озорные искры... И ее вновь обожгло той вспышкой восхищения-нежности, которая так бесповоротно заставила потерять голову несколько минут назад.
Лина улыбнулась, уверенно и дерзко.
И барабан одобрительно отозвался легким ударам маленьких ног.
— Лина-Лёш! Лина-Лёш! Лина-Алееееееееееееекс! — надрывался зал. Она отбросила назад темные волосы — когда это они успели рассыпаться? А она... она...
Она растерянно обвела глазами сцену. Она стояла на сцене перед тысячей взволнованных, восхищенных, довольных людей. И на этот раз — не было маски.
Как она... Что она натворила?
Сияющий Лёш протянул руки:
— Лина?
Машинально Лина позволила снять себя с барабана, пронести через сцену и поставить у рампы. И взять свою руку в теплый плен двух ладоней. Лёш коснулся ее губами...
Аплодисменты рухнули громом.
Лина невольно дрогнула. У нее отчаянно кружилась голова, и почему-то было очень жарко... а еще — непривычно тепло. Там, внутри, у сердца. Словно заполнилась пустота, о которой она и не подозревала раньше.
Как невероятно... хорошо. Тепло...
— Лина. Наша новая звезда, — тихо проговорил Лёш.
Ага. И она классно засветилась рядом со своей будущей жертвой.
Но почему-то сейчас это ее не беспокоило...
Прерванная встреча.
Она плохо запомнила, что было потом.
Концерт в конце концов кончился, и Лёш быстро познакомил ее с ребятами из музыкальной группы. Вроде чистокровными людьми, хотя за степень чистокровности она б не поручилась — ее птичка никого не пробовала на зубок по причине полного отруба. Впечатление было такое, что феникс впал в спячку, хоть и неясно, с чего. Да она и сама чувствовала себя не лучше.
Что там Лёш говорил про нимб и крылья? Сейчас Лина готова была поклясться, что они у нее есть. По крайней мере, когда она и Лёш смылись от группы и бродили по ночным улицам, по набережной, смотрели на Парк фонтанов, мостовой под ногами не ощущалось. Словно девушка ступала по облакам. Или по воздуху... А за нимб вполне б сошла улыбка, которую она никак не могла погасить.
Они говорили и говорили — о музыке и танцах, о красоте ночного города, о том, что теперь Лёш никуда ее не отпустит, раз нашел наконец... ведь столько лет искал... пожалуйста, не исчезай, я же ничего про тебя не знаю...
А я?
Что я знаю о нем, кроме имени и Сил?...
Кто ты, Лёш?
И кому нужна твоя жизнь?
И почему мне не все равно, и почему я... я же уже двадцать раз могла тебя убить, ты же совсем не защищаешься, и не надо врать себе, что просто выбираешь момент. Не сейчас, не сейчас...
Сейчас, ей, наверное, не убить даже мухи — слишком тепло сейчас... спокойно... расслабленно... Хорошо.
Но тут Лёш брызгает на нее водой из фонтана, и этот злодейский поступок требует немедленного отмщения! Только попасть в ответ — не так просто. Они с хохотом носятся вокруг фонтана, пока оба не вымокли с головы до ног...
— Вот так-так.. — несколько удивленно говорит вдруг чей-то голос, — Ну, Лёш, ты меня потряс.
Лина резко остановилась.
На пустой площади появилось новое лицо — высокий светловолосый парень. Был этот парень постарше Лёша, пошире в плечах, и синие глаза его смотрели совсем не так безоглядно доверчиво..
— Дим? — Лёш поспешно стряхнул с ладоней уже набранную воду, — Э... а что ты тут делаешь?
— Ищу тебя, — очень спокойно проговорил Дим, и Лина ощутила на себе весьма пристальный взгляд. Словно ауру считывает...
— Что-то случилось?
— Ничего особенно нового, но тебя ждут дома. Срочно.
— Черт... — расстроено проговорил юноша, — Это... то, что я думаю?
— Вот именно, — кивнул блондин, не отрывая взгляда от лица девушки, — Я искал тебя после концерта, но ты уже... исчез. Интересно... Познакомишь?
Лёш проглотил совершенно явственно просившиеся на язык недипломатичные выражения и вздохнул:
— Именно сейчас! Лина, ты простишь меня? У нас... семейные проблемы.
Разумеется. Семейные проблемы. Такие, как и у меня? Готова спорить, что ты взял кого-то на прицел, светлый ведьмак.
— Нет, — ответили ее губы, — Мне тоже пора... домой.
— Только не пропадай снова! Пожалуйста... Вот... Это мой номер, звони в любое время.
Совершенно автоматически она взяла белый прямоугольничек с наспех нацарапанными буквами. Совершенно автоматически ее пальцы чуть дрогнули, коснувшись его рукава, и на тонкой ткани рубашки появилась новая ниточка. Она чуть шевельнулась, меняя фактуру, подстраиваясь под цвет... и пропала среди сотен других.
— Лёш, представь меня своей девушке, — второй ведьмак напомнил о себе, и шутливый голос как-то не вязался с неулыбчиво-испытующим взглядом голубых глаз.
— Лина, познакомься. Этот вредный тип, сунувший нос в наше свидание — мой брат Дим. А это Лина. Моя нев.. девушка. Надеюсь. Познакомься.
Лёш говорит чуть сбивчиво и как-то неуверенно, хоть на первый взгляд все в порядке, и она ощущает, как постепенно тает то светлое, теплое чувство, с которым они так беззаботно бродили по ночным улицам — точно по облакам ступали. Все. Это позади.
Сейчас... сейчас губы защитно складываются в приветливую улыбку, в ушах начинает звучать тот особый шелест-звон, с которым вынимается оружие... а протянутая ладонь ждет твоей руки, и нельзя выдавать напряжения. А от него уже мышцы сводит...
Она намеренно касается не ладони, а запястья... через рубашку... и сразу убирает руку. Дим озадаченно поднимает светлые брови, но не комментирует, потому что в этот миг Лёш встревоженно трогает ее локоть:
— Что-то случилось?
Случилось. Наверное... И еще случится.
— Нет. Просто мне пора. Я.. я еще вернусь! Приятно было познакомиться, Дим...
И она шагает в перенос, быстро и бесповоротно, хоть и приходится кусать губы, чтобы не оглянуться....
Кто-то сошел с ума...
— Так. И что это было?
— Лина, — в голосе Лёша слышится улыбка.
— Это понятно. Кто она такая?
Лина, склонившаяся над подслушкой, настораживается. Ну-ка, ну-ка... Говори, Лёш, я жду. Мне надо понять, что ты обо мне думаешь? Чего мне ждать? Ловушки? Подставы?
Теплое, непривычное чувство счастья испарилось бесследно. Так не бывает. Все это, что было сегодня вечером — так не бывает. Она не ребенок и в сказки не верит. Так что же это было?
Притворство? Западня?
— Ну... слушай, ты вроде говорил, дома что-то срочное?
— Не увиливай, братец. Дома подождут пять минут. Отвечай, что все это значит.
— Что?
— Начнем с того, что на концерте вовсю фонило магией.
— И?
— Что — и? Лёш, встряхнись! Ты ж почти никогда не пользуешься магией в реале!
— Не удержался...Когда ее увидел, не сдержался, — тон Лёша ощутимо виноватый, и голос старшего брата чуть мягчает.
— Ладно. Забыли. Тем более, зрители остались счастливы и никто ничего не просек. Так кто она?
— Надеюсь, моя невеста...
— ЧТО?
Несколько минут старший брат пытался прийти в себя. Лина, впрочем, тоже. НЕВЕСТА? Лёш, ты в своем уме?!
— Ага. Ясно. Отлично... — Лина даже была готова посочувствовать светловолосому ведьмаку, — от неожиданности он, похоже, мог изъясняться лишь такими короткими фразами. — И... сколько вы знакомы?
