Проклятие Аламзара

— Мне не нравится фехтование.

— Тогда займись борьбой. Или плаванием, на худой конец.

— Я подумаю, — пробурчал Денис. Пока на горизонте маячил Дубов, он готов был разговаривать со старшим братом о чём угодно, но как только Петька исчез, разговоры о спорте стали, как обычно, раздражать его.

— Хватит думать! Выбирай секцию, и я завтра же отведу тебя! — настойчиво произнёс Вадим.

— Да что ты ко мне прицепился?! — не выдержал Денис. — Не хочу я твоим спортом заниматься!

— Так и останешься на всю жизнь рохлей!

— Я не рохля!

— Что ж ты тогда ко мне прибежал от Дубыча спасаться?

— Я его не боюсь!

— Ой, ли?

— Просто не хочу участвовать в его идиотских затеях!

Вадим остановился и с удивлением воззрился на брата:

— С какого это перепугу Дубыч решил сделать тебя своим приятелем?

Денис кисло скривился:

— Я вчера в кино с ним ходил!

— Ну и дурак! Нашёл себе приятеля! Я думал, ты с Борисовой дружишь.

— При чём здесь Вика?! — возмутился Денис и, чувствуя, как запылали щёки, ринулся вперёд, распахнул дверь подъезда и поспешно шагнул в его спасительный полумрак.

Вадим хмыкнул, поправил на плече сумку и, следом за братом, вошёл в подъезд. Выйдя из лифта, Денис остановился и достал из кармана ключи, но Вадим опередил его, по привычке нажав на кнопку звонка. Денис исподлобья посмотрел на брата:

— Почему ты никогда не открываешь дверь ключами?

Вадим беззаботно пожал плечами:

— Каждый раз стоять у двери, по полчаса роясь в сумке — не мой стиль!

— А бабушку гонять — твой?

— Много ты понимаешь! — фыркнул Вадим и снова нажал на кнопку звонка. — Ну, где ты, бабуля?

Дверь распахнулась, и на пороге появилась недовольная Мария Антоновна.

— В следующий раз будешь звонить до вечера! — пригрозила она Вадиму. — Я тесто для пирогов замешиваю, так что, обедать будем только через полчаса! Возьмите по банану и начинайте делать уроки!

— Да не сердись ты, ба. Завтра я обязательно воспользуюсь ключами, — подхалимским тоном произнёс Вадим и заискивающе улыбнулся: он обожал бабушкины пироги.

— Подлиза! — с чувством сказала Мария Антоновна, внимательно посмотрела на Дениса и вернулась на кухню.

С бананом в одной руке и портфелем в другой Денис вошёл в свою комнату и радостно подмигнул Моте:

— Привет, Матрёша! Как твои крысиные дела? — Крыса приветливо пискнула, юркнула в клетку и уселась возле пустой кормушки. — Сейчас. — Денис кинул портфель на кровать, почистил банан и разломил его пополам. Половину он целиком засунул в рот, а половину положил перед Мотей.

Урча от удовольствия, крыса вгрызлась в сочную мякоть, мгновенно измазав белоснежную мордочку и розовый носик. Денис с умилением посмотрел на любимицу, насыпал в кормушку зерна и, переодевшись в спортивный костюм, улёгся на кровать. "Подремлю до обеда", — сонно подумал он, и глаза его закрылись сами собой.

— Здравствуй, мой юный друг!

Денис подскочил, как ужаленный:

— Здрасте, приехали. Опять Вы?!

— Да, это снова я, мой юный друг, — грустно сказал Аламзар. — Очень жаль, что ты не согласился стать моим учеником, но я больше не буду настаивать. Я пришёл попрощаться с тобой.

— В самом деле? — оживился Денис. — Прощайте.

— Прощай. — Аламзар протянул ему руку, и Денис радостно пожал её:

— Прощайте! — Он разжал пальцы, но маг-правитель клещами вцепился в его ладонь.

Мотя пронзительно заверещала, выскочила из клетки и прыгнула на колени Дениса, но Аламзар взмахнул руками, и крыса упала на мягкий ковёр.

— Мотя! — вскрикнул Денис. — Мотя... — расстроено повторил он, с изумлением оглядываясь вокруг. Он находился в большом круглом зале без окон. Вдоль стен стояли высокие стеллажи из красного дерева, сплошь заставленные книгами. Стеллажи уходили к белоснежному куполу потолка, а под куполом лениво кружили огненно-золотые птицы. Свет от их перьев освещал зал мягким желтоватым светом. Денис с трудом оторвал взгляд от сказочно-красивых птиц и посмотрел на Аламзара: — Куда Вы меня притащили?

— Мы в Нейморе, мой юный друг! — торжественно объявил Аламзар, махнул рукой и перед ним появился мальчик лет двенадцати в серых штанах, больше похожих на чулки, в белоснежной сорочке с высоким кружевным воротником и пышными рукавами. На его плечи был накинут короткий синий плащ, расшитый серебряными нитями, на голове красовался тёмно-серый бархатный берет, а руках мальчик держал атласную подушку, на которой покоился золотой венец. Маг-правитель водрузил венец на седую голову, и его губы беззвучно шевельнулись. Птицы, витавшие под куполом, опустились на пол, распахнули золотые крылья и, вскинув головы, мелодично защебетали. Чудесные трели заворожили Дениса. Он восторженно улыбнулся и посмотрел в глаза Аламзару:

— Как красиво они поют.

Лицо мага-правителя светилось триумфом. Горящим взглядом он смотрел на Дениса, а его губы продолжали беззвучно шевелиться. Птицы взмыли в воздух и взорвались, осыпав Дениса золотыми снежными хлопьями, которые осели на его волосах и одежде. Денис ощутил умиротворяющее тепло и улыбнулся ещё шире. Его земная жизнь показалась ему давним, почти забытым сном. Он чувствовал себя легко и спокойно. Он больше ни о чём не думал и ничего не желал. Он блаженствовал в золотых снежных хлопьях и бесконечной тишине.

"Проснись!" — Бархатный голос Аламзара громом прозвучал в его голове. Денис вздрогнул и оторопело посмотрел по сторонам. Золотые хлопья пропали, под куполом библиотеки вновь кружили жар-птицы, а перед ним стоял Аламзар.

— Поздравляю, — тожественно произнёс маг. — Отныне ты мой ученик!

— Но я не хотел! — Денис с ненавистью посмотрел на Аламзара. — Вы обманули меня!

— Разве ты не рад, что стал магом? Вот Юрго с радостью поменялся бы с тобой местами, но он всего лишь мой паж. — Он потрепал мальчика в синем плаще по щеке: — Я прав, Юрго?

— Вы всегда правы, мой государь, — тихо ответил паж и склонил голову.

Аламзар вновь взглянул на Дениса:

— А теперь я посмотрю, что ты собой представляешь, мой юный маг.

Денис попятился:

— Что Вы собираетесь делать?

— Начинай колдовать! — приказал маг-правитель.

— Как это? — опешил Денис.

— Для начала сотвори что-нибудь.

— Что?

— Что хочешь. — В руках Аламзара появился длинный кожаный кнут. Он красноречиво посмотрел на Дениса и щёлкнул кнутом в воздухе: — Я жду!

Денис покосился на неподвижно стоящего пажа и кожей почувствовал его беспредельный страх перед Аламзаром. "Он точно ударит меня, если я не начну колдовать", — испуганно подумал Денис и, вспомнив, как маг творил мороженое, попытался создать свой любимый клубничный рожок. Он уставился прямо перед собой, ожидая, что в воздухе повиснет мороженое, однако ничего не произошло.

— Болван! Ты должен до мелочей представлять то, что хочешь получить! — рявкнул маг-правитель и щёлкнул кнутом

— Я представил!

— Значит, плохо представил. Образ вещи, которую ты хочешь создать, должен сложиться в твоём воображении до мельчайших деталей, — жёстко произнёс Аламзар.

Денис наморщил лоб, старательно рисуя в уме вафельный конус с розовым шариком мороженого. В воздухе на миг возникли и тут же исчезли очертания рожка.

— Ну, хоть что-то, — пробурчал Аламзар.

Неожиданно Денис расхохотался:

— Я же сплю! — воскликнул он и сильно ущипнул себя за руку.

— Давай, лучше я, — глумливо предложил маг-правитель и взмахнул кнутом.

Резкая боль обожгла плечо Дениса. Он пронзительно вскрикнул, схватился за руку и с яростью посмотрел на Аламзара:

— Значит, Вы приходили ко мне не во сне?

— Какая теперь разница? — оскалился маг-правитель. — Я узнал всё, что мне нужно, и скоро ты умрёшь!

— Но почему? За что Вы хотите убить меня?

— Увы, дружок, этого ты уже не узнаешь. — Аламзар воздел руки к потолку, но внезапно стены библиотеки задрожали, пол заходил ходуном, и руки мага бессильно упали: — Проклятый Северин! Как не вовремя! — зло прошипел он.

С трудом сохраняя равновесие на дрожащем полу, Денис и Юрго испуганно уставились на мага. На лбу Аламзара выступил пот, а из закушенной до боли губы по подбородку потекла тонкая струйка крови. Он сорвал с головы венец, словно тот жёг ему кожу, швырнул его на пол и ненавидящими, безумными глазами посмотрел на мальчишек:

— Убью... — прохрипел он и исчез.

— Мальчики! К столу! — крикнула Мария Антоновна, выйдя в коридор.

Вадим вылетел из своей комнаты и, в мановение ока, очутился за столом. Он схватил с тарелки горячий пирожок, надкусил его и, открыв рот, часто задышал. Мария Антоновна осуждающе покачала головой: её старший внук был ужасным торопыгой.

— Ну, куда ты всё время спешишь? Ведь никто же не отнимает у тебя пироги!

— Ага, не отнимает! — с набитым ртом пробурчал Вадим. — Сейчас Дениска придёт и всё слопает!

— Не говори глупостей! — буркнула Мария Антоновна и снова выглянула в коридор: — Денис! Сколько можно ждать?!

Однако её младший внук не появился. Сердце бабушки тревожно ёкнуло и, нахмурившись, она поспешила в его комнату. Мотя, как ни в чём не бывало, сидела в клетке и грызла зерно. На кровати валялась небрежно брошенная школьная одежда и портфель. На столе, возле монитора, лежала банановая кожура...

— Денис... — Мария Антоновна сжала пальцами виски. — Старая дура! — Она бросилась в прихожую, в слабой надежде, что внук, не спросясь, ушёл гулять, но его тёмно-синяя куртка преспокойно висела на вешалке, а на обувной полке стояли ботинки. На негнущихся ногах Мария Антоновна добрела до кухни и тяжело опустилась на табурет.

— Что с тобой, ба? — перестав жевать, спросил Вадим. — Тебе плохо? Может, скорую вызвать? — Он бросил недоеденный пирожок на тарелку и вскочил. — Денис! Звони маме!

— Сядь! — хрипло приказала Мария Антоновна. — Нечего мать беспокоить! Сейчас ей нельзя волноваться!

Вадим послушно сел и настороженно уставился на неё.

— Денис тебя чем-то обидел? Так я ему сейчас дам!.. — Он снова вскочил.

— Да сядь же! — Мария Антоновна потёрла виски, лихорадочно соображая, что сказать внуку. Она не знала, как объяснить Вадиму таинственное исчезновение брата. И, ничего не придумав, Мария Антоновна встала. — Мне надо позвонить... — замогильным голосом протянула она и пошла в гостиную.

Вадим проводил её недоумённым взглядом, почесал затылок и направился в комнату брата. Он приоткрыл дверь и позвал:

— Денис!

Однако брата в комнате не было. Вадим на всякий случай заглянул в шкаф, под кровать и помчался в прихожую. Куртка и ботинки Дениса были на месте. Однако, в отличие от бабушки, Вадим так легко не сдался. Он заглянул в ванную, в туалет, на балкон, обыскал комнаты родителей и бабушки, заглянул в свою и только тогда вернулся на кухню. Сев за стол, Вадим машинально взял в руку пирожок и стал жевать его, прислушиваясь к встревоженному голосу бабушки. Однако, как не прислушивался, не смог понять ни слова. "Интересно, с кем это она разговаривает?" — с удивлением подумал он. Вадим почему-то был уверен, что бабушка звонит ни в милицию, ни маме. Пребывая в задумчивости, он не заметил, как съел три пирожка. Надкусив четвёртый, Вадим опомнился, положил его на тарелку и собрался пойти в гостиную, но голос бабушки смолк, и она сама появилась на кухне.

— Так что произошло с Денисом? — спросил Вадим.

Мария Антоновна налила себе и внуку чая, села за стол и тихо сказала:

— Его похитили.

— Кто? — изумился Вадим.

— Пока не знаю. — Мария Антоновна хлебнула чаю и взяла с блюда пирожок. — Но к вечеру, мы узнаем.

Несколько секунд Вадим сидел с открытым ртом, а потом взорвался:

— Моего брата похитили, а ты, как ни в чём не бывало, сидишь и пьёшь чай?! Вызывай милицию!!!

— Милиция не поможет, — вздохнула Мария Антоновна. — Пей чай, Вадим. Мы сами разберёмся с похитителями твоего брата!

— Как?

— Узнаешь. — Мария Антоновна посмотрела на часы. — Скоро у нас будут гости.

— Кто?

— Увидишь. И не смей ничего предпринимать! Ясно?!

Вадим исподлобья посмотрел на бабушку, демонстративно взял чашку, надкушенный пирожок и направился в комнату.

Через час Мария Антоновна заглянула к нему:

— Одевайся, Вадик! Идём встречать гостей!

За час, проведённый в бездействии, Вадим устал больше, чем на самой изнурительной тренировке. Поэтому он не стал пререкаться с бабушкой, а вскочил и бросился в прихожую. Кое-как зашнуровав ботинки, он накинул куртку и щёлкнул дверным замком:

— Я готов!

Они вышли на улицу, и, словно по заказу, у подъезда остановились два такси. Дверцы машин распахнулись, и Вадим растерянно уставился на двоюродных бабушек. Он никак не ожидал, что для спасения Дениса, баба Маша позовёт своих чудных сестёр. Вадим посмотрел по сторонам: он стеснялся эксцентричных бабушек. И как назло, из подъезда повалили соседи. Они вежливо здоровались с Марией Антоновной и с недоумением косились на её гостей. И Вадим прекрасно понимал их: где бы ни появлялись Дарья Антоновна и Настасья Антоновна, они всегда приводили окружающих в шок. Ещё бы! Несмотря на то, что они были родными сёстрами, баба Даша и баба Настя различались, как небо и земля. Взять хотя бы одежду. Старшая, Дарья Антоновна, носила допотопные плюшевые жакеты, длинные шерстяные юбки неопределённых цветов и войлочные сапоги "прощай, молодость". В любое время года голова бабы Даши была обмотана тёплым клетчатым платком, а сегодня, к тому же, за её спиной висел рюкзак из мешковины, а в руках она держала большой закопченный котёл. Младшая сестра, Настасья Антоновна, напротив, всегда выглядела чересчур современно. Вот и сейчас она была затянута в кожаную куртку-косуху и узкие голубые джинсы. На её ногах красовались изящные кожаные полусапожки с тонкими острыми носами и невероятно высокими каблуками, а из-под чёрной джинсовой банданы выглядывали разноцветные пряди волос.

Пока баба Настя кокетничала с таксистом, баба Даша подошла к сестре и внуку. Она сунула в руки Вадиму закопчённый котёл, оказавшийся неимоверно тяжёлым, и крепко обняла Марию Антоновну:

— Здравствуй, дорогая. Давненько не виделись.

— Спасибо, что приехала, Даша.

— Как я могла не приехать, если с нашим внуком беда приключилась.

Цокая каблучками и небрежно размахивая дорогим кожаным кейсом, к сёстрам подошла Настасья:

— Привет, старые клюшки! — радостно сказала она и поочерёдно чмокнула сестёр ярко накрашенными губами.

— Всё молодишься, — неодобрительно проворчала Дарья, а Мария обняла Настю и похлопала её по спине:

— Рада видеть тебя, дорогая.

— Пошли скорее в дом! Выясним, что за мерзавец покусился на нашего внука! — хищно улыбнулась Настасья Антоновна, решительно распахнула дверь подъезда и столкнулась с Германом Евгеньевичем, холостым соседом Рыбниковых. — Привет, — игриво улыбнулась ему баба Настя.

— З-з-здрасте... — заикаясь, протянул Герман Евгеньевич, с ужасом посмотрел на Марию Антоновну и ринулся на улицу.

— Какой нервный мужчинка, — хихикнула Настасья Антоновна и поцокала к лифту.