Проклятие Аламзара

Глава 1.

Сны.

Золотистая стрелка часов неумолимо приближалась к четырём, но Денис не замечал времени. Стоя рядом с могучим рыжеволосым рыцарем, который в одной руке держал здоровущий топор, а в другой — громадный треугольный щит с тремя львами, он смотрел на колонну всадников. Вместе с Ричардом Львиное Сердце Денис собирался в крестовый поход. Предвкушая великие битвы и грандиозные победы, он не услышал, как в комнату вошла бабушка. А вот белая крыса Мотя, безмятежно спавшая на учебнике алгебры, проснулась и, виновато взглянув на Марию Антоновну, поспешно шмыгнула за стопку книг. Бабушка посмотрела на часы, на раскрытые учебники и тетради, на лежащую поверх них книжку и укоризненно покачала головой: на этот раз благие намерения внука быстро сделать уроки разбились о третий крестовый поход. Мария Антоновна тихонько кашлянула, и войско крестоносцев во главе с их венценосным предводителем растаяло, как дым. Денис разочаровано сморщился и захлопнул книгу:

— Я почти дочитал главу. Ещё чуть-чуть, и я сам бы...

— Знаю я твоё чуть-чуть, — строго перебила его Мария Антоновна. — Сделаешь уроки, и путешествуй на здоровье. Всё равно Ричард без тебя далеко не уедет. — Тронутое морщинами лицо расплылось в добродушной улыбке. Мария Антоновна ласково взлохматила короткие пшеничные волосы внука, и он, недовольно мотнув головой, с нарочито деловым видом потянулся к портфелю. Но тут дверь распахнулась, и в комнату с воплем ворвался его старший брат Вадим:

— Ты опять стащил мои диски?!

— Я?! — Денис в негодовании вскочил, а Мотя высунула из-за книг острую мордочку, возмущённо пискнула и спряталась обратно. — Сколько раз тебе повторять: не нужны мне твои диски! Я не слушаю твою дурацкую музыку!

— А кто две недели назад стащил у меня "Зверей"?! — наступая на брата, прокричал Вадим.

— Это было один раз!

— Прекратите! — сердито воскликнула Мария Антоновна. — Негоже ссориться из-за куска пластмассы!

— Но я обещал Серёге принести их!

— Так ищи лучше. В твоём бардаке не то, что диски — слон потеряется! — укоризненно сказала бабушка.

Вадим обиженно поджал губы.

— Я точно знаю, где и что у меня лежит, — проворчал он и, гордо вскинув голову, вышел из комнаты.

Денис победно хмыкнул, достал из портфеля пенал и вопросительно посмотрел на бабушку. Бледно-голубые глаза Марии Антоновны насмешливо сверкнули:

— Ухожу, ухожу. Надеюсь, к приходу родителей, ты разберёшься с уроками.

— А то! — Денис покосился на книжку о Ричарде.

— Вот и замечательно. А я, с твоего позволения, полистаю сей увлекательный труд. — Мария Антоновна сунула драгоценный том под мышку и направилась к двери.

Денис проводил бабушку страдальческим взглядом и, тяжело вздохнув, раскрыл тетрадь. Мотя, словно сочувствуя другу, вылезла из-за книг и забралась ему на плечо. Денис погладил её по белоснежной спинке, взял ручку, написал в тетради число, номер задачи и широко зевнул. На него вдруг накатила тяжёлая непонятная сонливость. Не в силах преодолеть её, Денис прикрыл глаза, но тут же открыл их и уставился на шариковую ручку, которая медленно таяла в его руке. Вслед за ручкой стали исчезать учебники, тетради, стол, кровать, шкаф... Мотя тревожно заверещала и юркнула под рубашку приятеля.

— Что за ерунда? — испуганно прошептал Денис, хотел вскочить, но неодолимая сила вдавила его в стул. Комнату поглотил лохматый молочный туман. Денис в ужасе сжал кулаки, зажмурился и... услышал приятный мужской голос:

— Здравствуй, мой юный друг!

Осторожно открыв глаза, Денис с опаской взглянул на невысокого пожилого мужчину в длинных широкополых одеждах, отороченных снежно-белым мехом. В его чёрных с густой проседью волосах сиял широкий золотой венец, а смуглое продолговатое лицо с прямым носом, тонко очерченными губами и аккуратной бородкой клинышком было исполнено достоинства и величия. Денис опустил глаза и ахнул: его стул висел в пустоте. Незнакомец в длинных одеждах тоже висел в воздухе, но, в отличие от Дениса, не испытывал при этом никакого волнения.

Крепко вцепившись в стул, Денис с дрожью в голосе спросил:

— Где я?

— Между мирами, — доброжелательно улыбнулся незнакомец. Его большие тёмно-карие глаза смотрели приветливо и, в то же время, оценивающе. — Точнее, в тоннеле между Землёй и Неймором.

— А Вы кто такой?

— Позволь представиться, мой юный друг: Аламзар, маг-правитель Неймора.

— А... — растерянно протянул Денис и замолчал, обдумывая, что бы ещё спросить. Честно говоря, он никак не мог сообразить, что с ним произошло. И вдруг обрадовался: "Я же сплю!" Денис больно ущипнул себя за руку и закрыл глаза, надеясь проснуться в своей комнате.

— Это не сон, мой юный друг, — мягко произнёс Аламзар.

— А что? — Денис приоткрыл один глаз.

— Межмировой тоннель, — терпеливо объяснил маг и положил руку ему на плечо. — Не бойся. Я не причиню тебе вреда.

От руки мага исходило успокаивающее тепло, и Денис расслабился: "Надо же, какой правдоподобный сон. Интересно, что будет дальше?" Он разжал пальцы и, подняв голову, посмотрел на Аламзара смелее:

— Я всё равно ничего не понимаю. Как я оказался в этом тоннеле?

Маг убрал руку и ободряюще улыбнулся:

— Это я перенёс тебя сюда. Я выбрал тебя среди сотен тысяч других мальчиков, ибо только ты достоин стать моим учеником! — Денис хотел что-то сказать, но Аламзар жестом остановил его: — Ты можешь стать очень хорошим магом, мой юный друг, если, конечно, захочешь.

— Я хочу домой!

— Понимаю, — кивнул Аламзар. — Я обязательно верну тебя на Землю, но сначала выслушай меня. Ты живёшь в мире, где не признают магию, и поэтому тебе трудно понять, что, значит, быть магом. А ведь магия даёт человеку удивительные возможности, ограниченные лишь степенью его таланта. — Под рубашкой Дениса заворочалась Мотя, и он машинально погладил себя по груди. Аламзар беспокойно взглянул на его руку и, кашлянув, продолжил: — У тебя необыкновенно развитое воображение, Денис, а именно оно и есть основа магического искусства. — Маг взмахнул рукой, и перед Денисом появилась вазочка с его любимым клубничным мороженым. — Угощайся.

Денис недоверчиво посмотрел на мага, взял ложечку и осторожно попробовал мороженое.

— Вкусно, — удивлённо произнёс он, и вазочка пропала.

— Став магом, ты сможешь есть мороженое, когда захочешь. И, заметь, никакой ангины. — Аламзар щёлкнул пальцами, и в его руке возникла книга о Ричарде Львиное Сердце.

— Здорово! — восхитился Денис. — Я тоже так смогу?

— Конечно, мой юный друг. Но, поверь, это мелочи. Став магом, ты будешь способен творить гораздо более интересные вещи, чем заурядные лакомства или книги. — Аламзар подмигнул мальчику, и книга в его руке превратилась в роскошного персидского кота. Мотя вновь завозилась под рубашкой, но Денис не обратил на неё внимания: он во все глаза смотрел на мага. Аламзар почесал кота за ухом, тот довольно мяукнул, прыгнул в молочный туман и исчез. — Так вот. — Аламзар сел на появившийся за его спиной стул и закинул ногу на ногу. — Я готов взять тебя в ученики и научить всему, что умею сам. И ты будешь глупцом, мой юный друг, если не воспользуешься моим предложением.

"Какой забавный сон, — подумал Денис. — Жаль, что это всё не взаправду. Если бы я был магом, то никакие уроки и бабушки не помешали бы мне читать!" Денис уныло вздохнул и отрицательно замотал головой:

— Я не могу.

— Почему? — Брови Аламзара взметнулись вверх. — Я же не предлагаю тебе бросить семью. Ты по-прежнему будешь жить дома, ходить в школу, видеться с приятелями и читать любимые книжки. На первых порах мы будем заниматься два-три раза в неделю. Никто не заметит твоих кратких отлучек. Лет за шесть-семь ты освоишь азы магического искусства, а, достигнув совершеннолетия, сам решишь, в каком мире продолжить обучение. Так ты согласен стать моим учеником?

Денис едва не выкрикнул "да", но, вспомнив, что всё это ему только снится, улыбнулся:

— Лучше покажите мне ещё какой-нибудь магический трюк, пока я не проснулся.

— Трюк? — Аламзар нахмурился. — Я не фокусник. Я маг!

— Я Вам верю, — закивал Денис. — Поколдуйте ещё! Мне ужасно интересно!

— Сначала пообещай мне стать моим учеником!

— И Вы будете приходить ко мне во сне? — рассмеялся Денис. — Значит, и магом я буду только во сне!

— Но если это сон, почему ты не соглашаешься?

— Да потому что в этом нет никакого смысла!

— А если это не сон?

— Я уверен, что это сон! Сейчас я встану и окажусь дома! — весело сказал Денис и, прижав к груди крысу, поднялся.

— Подожди! — вскричал Аламзар.

Ноги Дениса провалились в пустоту. Он плюхнулся на стул и оказался в своей комнате. На столе лежала раскрытая тетрадь по алгебре, а в руке он сжимал ручку. Мотя осторожно выглянула из-за ворота рубашки, огляделась и проворно перебралась на стопку учебников. Она обнюхала книги, покосилась на приятеля и улеглась, забавно вытянув лапки. Денис посмотрел на крысу завистливым взглядом: он-то не мог позволить себе бездельничать.

Несколько раз перечитав условие задачи, Денис поймал себя на мысли, что думает не об алгебре, а о своём странном сне. Перед его глазами калейдоскопом проносились: маг Аламзар в царских одеждах, парящая в тумане вазочка с мороженым, и книга, превращающаяся в кота.

В комнату заглянула Мария Антоновна:

— Принести тебе молока?

Калейдоскоп рассыпался. Аламзар растворился в лохматом тумане, прихватив с собой мороженое и кота, а Денис повернулся к бабушке и недоумённо спросил:

— Что ты сказала?

Мария Антоновна с тревогой посмотрела на внука. Глаза Дениса лихорадочно горели, щёки пылали.

— Ты, часом, не заболел? — взволнованно спросила она и вошла в комнату.

Денису хотел рассказать ей о своём сне, но благоразумно промолчал, понимая, что бабушка рассердится, узнав, что он спал, вместо того, чтобы делать уроки. Мария Антоновна, прищурившись, посмотрела на внука и положила ладонь на его лоб:

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Я просто задумался, — пробурчал Денис и уткнулся в учебник.

Мария Антоновна задумчиво посмотрела на внука, перевела взгляд на безмятежно спящую Мотю, пожала плечами и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. А Денис потёр ладонью лоб, глубоко вздохнул и, собрав волю в кулак, начал решать задачу.

Ночью Денису вновь приснился Аламзар. Маг сидел за его письменным столом и взахлёб читал учебник физики для шестого класса. Сначала Денис долго смотрел на гостя, а потом окликнул его. Аламзар лишь отмахнулся: "Не мешай!" Тогда Денис сел на кровать и стал терпеливо ждать, когда магу надоест физика, и он обратит внимание на него. Однако время шло, а Аламзар всё читал и читал учебник. При этом на его лице был написан такой интерес, словно он держал в руках самую захватывающую книгу во Вселенной...

Денис проснулся за полчаса до звонка будильника. Сквозь неплотно закрытую форточку в комнату сочился влажный осенний воздух. Неплотно задёрнутые шторы едва заметно колыхались. В утреннем сумраке стены и мебель выглядели загадочными и незнакомыми. Денис сел в постели и ошарашено уставился на учебник физики. Он точно помнил, что убирал его в портфель. "Вадька развлекается", — сердито подумал Денис, вскочил и начал застилать постель. Ещё вчера он бы ни за какие коврижки не поднялся так рано, а снова закрыл бы глаза и валялся в постели до половины восьмого, ожидая, пока прозвонит будильник, а потом в комнату заглянет бабушка и скажет, что завтрак готов. Но сегодня Денис не рискнул остаться в постели: ему казалось, что если он закроет глаза, в комнате опять появится Аламзар и примется за изучение физики. Смотреть этот занудный сон снова было выше его сил, и, натянув джинсы и майку, Денис отправился в ванную.

Бабушка расставляла на кухонном столе чашки и тарелки. Увидев внука, она удивлённо покачала головой:

— Что это ты вскочил в такую рань?

Денис неопределённо дёрнул плечами и вошёл в ванную. Мария Антоновна нахмурилась: со вчерашнего дня её младший внук вёл себя как-то странно. "Наверное, с Викой разругался", — решила она, и, когда Денис пришёл на кухню, сел за стол и принялся за глазунью, участливо спросила:

— Ты с Викой поссорился?

— Нет, — поспешно замотал головой Денис, и Мария Антоновна решила, что попала в точку. "Ничего, помирятся", — успокоила она себя и налила внуку чая.

Денис быстро проглотил яичницу, выпил чай и выскочил в коридор, едва не сбив с ног брата. Вадим замахнулся, чтобы отвесить ему подзатыльник, но Денис ловко проскочил под его рукой и скрылся в своей комнате. Схватив портфель, он запихнул в него учебник физики и с шумом защёлкнул замок. Мотя вылезла из клетки и укоризненно уставилась на друга: она не любила шума и суеты.

— Прости, Моть, спешу. — Денис надел рубашку, пиджак и махнул крысе рукой: — Пока!..

На улице моросил противный мелкий дождь. Денис накинул капюшон и по устланному жёлтыми листьями тротуару побрёл к школе. Мысли вертелись вокруг чудных снов об Аламзаре, и его настроение было мрачным, как дно колодца. "И чего я нервничаю?! — ругал себя Денис. — Подумаешь, сны! Ну, показывал фокусы Аламзар, физику читал. Что здесь такого? Да и не приключилось со мной ничего ужасного! Более того, мне предложили стать настоящим волшебником! Это же здорово!" Он представил, как заходит в класс, лёгким взмахом руки превращает учительский стол в гигантского зайца, и тот упрыгивает от изумлённой Татьяны Викторовны, унося на спине журнал, а весь шестой "А" рукоплещет ему.

Денис улыбнулся хулиганским мыслям и тут же сник: у него не ладились отношения с одноклассниками. Из-за страстного увлечения книгами, он был среди них белой вороной. Если бы не старший брат-спортсмен, который не боялся даже главного хулигана школы Васьки Кротова, тихоню Дениса наверняка затравили бы. А так одноклассники просто не приглашали его на тусовки, дразнили ботаником и занудой, и снисходили до нормального общения лишь тогда, когда нужно было списать домашнее задание или контрольную работу. Никто из них не предполагал, что внутри Дениса Рыбникова живёт великий правитель, полководец и путешественник.

Правда, в этом году Денис подружился с Викой Борисовой, и это немного скрасило его унылое школьное существование. Однако даже ей он не признавался в том, что мечтает о подвигах и славе. Денис остановился у школьных ворот и с тоской посмотрел на белое трёхэтажное здание. "Почему я такой трус?! — с раздражением подумал он. — Даже во сне не смог совершить решительный поступок! Почему я не согласился стать магом хотя бы во сне?! — Денис с досадой пнул кучу мокрой листвы на краю тротуара. — Трус! Трус! Трус!"

— Что ищешь, Рыба? — Денис получил ощутимый хлопок по спине и резко обернулся. Рядом стоял его одноклассник Петька Дубов.

— Ничего, — проворчал Денис. Он вновь посмотрел на школу, скрипнул зубами и, глубоко вздохнув, выпалил: — Слушай, Дубыч, а пошли-ка в кино! — Денис загорелся желанием доказать себе и остальным, что он не трус.

Петькины глаза расширились от изумления: он, как и прочие, считал Рыбникова паинькой и маменькиным сыночком.

— Ну, ты даёшь, Рыба! — ухмыльнулся Дубов. — Правильно мой папа говорит: в тихом омуте черти водятся!

— Так мы идём в кино? — Денис яростно сверкнул глазами и сжал кулаки.

Петька пошарил по карманам, достал несколько бумажных купюр, пересчитал мелочь и кивнул:

— Поскакали! — Он дружелюбно хлопнул раздухарившегося тихоню по плечу. — Айда в "Рамстор"! В Максе, наверняка, что-нибудь интересненькое идёт! Как раз на девять успеем!

Денис отчаянно кивнул, и они понеслись к автобусной остановке.

Когда новоявленный прогульщик вернулся домой, Мария Антоновна встретила его "взглядом василиска". Так она смотрела на Дениса лишь тогда, когда он совершал что-то плохое. И, решив, что бабушке позвонила их классная, Татьяна Викторовна, Денис приготовился к взбучке. Однако бабушка ничего не сказала. Она стояла в дверях кухни и молча смотрела на внука.

— Привет, ба, — выдавил Денис, торопливо переобулся и прошмыгнул в свою комнату, спиной ощущая пристальный бабушкин взгляд. Захлопнув дверь, он плюхнулся на кровать и шмякнул портфель на пол: "На фиг мне сдался этот кинотеатр? Объясняйся теперь со всеми! Подумаешь, подвиг совершил, уроки прогулял! Да это любой дурак может! — Денис развалился на постели и уставился в потолок. — Ненавижу врать! — Он закрыл глаза и зевнул. — Господи, как я устал! Хуже, чем в школе! Подремлю часок и за уроки"...

Денис вошёл в комнату и позвал:

— Мотя, иди сюда! — Не услышав ответного писка, он посмотрел на стол: крысы не было. — Мотя! — Денис заглянул за стопку книг, за монитор и, наконец, бросил взгляд на клетку. Крыса лежала на опилках, вытянув лапки, и тяжело дышала. — Что с тобой? — Денис осторожно взял крысу в ладони. Мотя жалобно пискнула и закрыла глаза. — Бабушка! — заорал Денис, и по его щекам потекли слёзы. — Бабушка!

Мария Антоновна вихрем ворвалась в комнату:

— Что с тобой?

Денис молча протянул ей Мотю. Мария Антоновна взглянула на крысу и погладила внука по голове:

— Она живёт у тебя уже три года. Для крысы это большой срок, Денис.

— Хочешь сказать, что она...

— Скорее всего, — с грустью глядя на крысу, сказала Мария Антоновна и снова погладила внука по голове.

— Давай вызовем ветеринара!

— Боюсь, врач не поможет.

— А вдруг?! — Денис прижал Мотю к груди и умоляюще посмотрел на бабушку: — Пожалуйста!

Мария Антоновна с сочувствием посмотрела на него и кивнула:

— Хорошо.

Она вышла из комнаты, а Денис положил Мотю на подушку, сел рядом и стал ласково водить пальцами по её спинке, приговаривая:

— Потерпи, Мотечка, сейчас приедет доктор. Ты обязательно поправишься.

Внезапно он почувствовал, что за его спиной кто-то есть, и обернулся — у кровати стоял Аламзар. На этот раз маг был одет в простую серую рубашку и тёмные брюки, а вместо золотого венца его голову украшал мягкий бархатный берет.

— Твоя бабушка абсолютно права, врач ей не поможет. А вот я... — Аламзар приблизился к кровати, склонился над Мотей и приложил указательный палец к её горячему сухому носу. Губы мага едва заметно шевельнулись, он отнял палец от Мотиного носа и стал водить им по её позвоночнику. Денис с надеждой и страхом следил за пальцем мага. Внезапно Мотя встрепенулась и вскочила. Недоверчиво покосившись на Аламзара, она взлетела на плечо друга и юркнула ему за пазуху. Денис прижал крысу к груди и открыл рот, чтобы поблагодарить мага, но за дверью раздались шаги, и тот исчез...

Денис проснулся, открыл глаза и недоумённо огляделся: Мотя сидела на стопке книг и брусничными глазками укоризненно смотрела на него.

— Надо ж такому присниться, — проворчал он, встал и насыпал Моте корма. Крыса проворно забралась в клетку и захрустела пшеничными зёрнышками, а Денис стал переодеваться.

В комнату заглянула Мария Антоновна:

— Иди обедать. — Бабушка хотела добавить ещё что-то, но в прихожей раздался требовательный звонок — И когда Вадик научится пользоваться ключами! — проворчала она и пошла открывать дверь.

Денис погладил крысу.

— Как же мне стыдно, Мотя, — вздохнул он и поплёлся следом за бабушкой.

Увидев брата, Вадим хитро прищурился и поинтересовался:

— Ну и где ты сегодня был? Татьяна Викторовна интересовалась твоим здоровьем!

Денис покраснел до ушей и выпалил:

— В кино ходил!

— И как фильм? — весело спросил Вадим.

— Нормально. — Денис презрительно посмотрел на брата и бросился в атаку: — Можно подумать, ты сам никогда не прогуливал!

— Но сейчас-то речь о тебе! — не остался в долгу Вадим. — Ладно, не парься. Я сказал Татьяне, что ты заболел.

— Кто тебя просил?! — завопил Денис. — Я бы сам разобрался!

— А что я должен был сказать? — возмутился Вадим. — Ты пошёл в школу и пропал!

Денис не нашёл, что ответить, поджал губы и побрёл на кухню.

— Так, Вадик! Быстро переодевайся, мой руки, и к столу! — скомандовала Мария Антоновна и тоже пошла на кухню. Денис сидел за столом и водил пальцем по клеёнчатой скатерти. — Надеюсь, тебе очень стыдно, — тихо сказала бабушка и поставила перед ним тарелку супа.

Не смея поднять глаза, Денис взял ложку и начал торопливо глотать горячий суп. Есть ему хотелось ужасно. Если б не голод, Денис предпочёл бы безвылазно просидеть в комнате до вечера. Но за весь день они с Дубовым съели пополам одно мороженое, и живот сводило от голода.

На кухню влетел Вадим, шлёпнулся на стул рядом с братом и бодро тряхнул головой:

— Не кисни, Ден! Подумаешь, разок школу прогулял! Должен же ты был узнать, что это такое!

— Вадик! — строго одёрнула его Мария Антоновна.

— А что я такого сказал? — оскорбился Вадим. — Он уже в шестом классе, и до сих пор себя не проявил!

— То есть, ты считаешь, что прогулять школу, значит проявить себя? — возмутилась бабушка.

— Конечно! Наконец-то одноклассники зауважают нашего Дениску!

Ложка в руках Дениса замерла: только сейчас он сообразил, что сегодняшний прогул может в корне изменить его школьную жизнь. Подружившись с Петькой Дубовым, главным озорником и прогульщиком шестого "А", он мог рассчитывать на уважение одноклассников, о котором всегда мечтал. Если бы он стал таким, как Дубов, его перестали бы дразнить "ботаником" и приняли бы в тусовку. Однако Петькина слава была славой антигероя — разбойника, с которым настоящий герой обычно боролся. И это в корне не устраивало Дениса. Он представил взбудораженные лица одноклассников, с нетерпением ожидающих от него новых "подвигов", и его передёрнуло от презрения к самому себе. "И зачем я попёрся в кино?! Да ещё с Дубычем! — с досадой подумал Денис. — Завтра, если не сегодня, он растрезвонит об этом всей школе! Если б не Петька, я уговорил бы бабушку написать Татьяне записку, и никто бы ничего не узнал. Заболел и заболел. А теперь что?!" Денис отложил ложку и встал:

— Спасибо. Больше не хочу.

Мария Антоновна тяжко вздохнула и, решив, что попозже принесёт внуку молока и бутербродов, не стала заставлять его доедать суп.

Денис вернулся в комнату, перенёс Мотю из клетки на стол и достал из портфеля учебники. Крыса улеглась на стопку книг, а Денис сел за стол и подпёр подбородок кулаком. "Что мне теперь делать? — уныло думал он. — Петька ни за что не отвяжется". Денис зевнул и уронил голову на руки. За спиной раздалось лёгкое покашливание. Обернувшись и увидев Аламзара, Денис раздражённо воскликнул:

— Опять Вы?! Что Вам от меня надо?!

— Тебе следует быть повежливее со мной, мой юный друг. Я, как-никак, маг-правитель целого мира. И потом, я вылечил твою крысу!

— Это был сон!

— Ты так думаешь? — многозначительно усмехнулся Аламзар, и по спине Дениса пробежали мурашки.

— Это был сон... — неуверенно повторил он. — Когда я проснулся, Мотя была в порядке.

— Ещё бы! — сдержано улыбнулся маг. — С ней теперь лет десять ничего не случится. А может и больше.

— Крысы так долго не живут.

— А твоя проживёт. Если б ты стал моим учеником, Мотя смогла бы жить так же долго, как и ты. Лет двести-триста... Это зависит от таланта и желания учиться.

— Вы мне снитесь! — выкрикнул Денис. — В реальности магов не бывает! Бабушка говорит, что все те, кто называют себя магами — шарлатаны!

— Бабушка говорила о земных магах. Но я не из твоего мира, — ухмыльнулся Аламзар.

— Других миров не существует!

— Ты их просто не видел, — спокойно возразил Аламзар. — Я живой. Из плоти и крови. Вот, потрогай. — Он протянул Денису руку.

— Я сплю! А во сне может присниться всё, что угодно! — замотал головой Денис.

— Коснись моей руки!

— Ни за что!

— Но почему? Неужели ты боишься?

— Ничуть! — Денис спрятал руки за спину. — Просто не хочу!

— Глупец! — скривился Аламзар и исчез...

Пронзительно заверещала Мотя, и Денис проснулся.

— Мало мне проблем в школе, так ещё и сны... — пробормотал он и потёр глаза. Мотя ткнулась холодным носом в его ладонь. — А ты что думаешь о магии, Матильда? — Крыса фыркнула. — Ты права. К чёрту магию! — Денис посмотрел на раскрытый учебник русского языка и хлопнул себя по лбу: — Домашка! — Он вскочил и помчался звонить Вике.

Глава 2.

Гости.

На следующее утро Денис явился в школу с твёрдым намерением положить конец своей хулиганской карьере. И для начала решил рассказать Татьяне Викторовне о том, что не болел, а ходил в кино. Он нашёл классную руководительницу возле дверей учительской, где та тихо беседовала с историчкой. Денис дождался, пока учительницы закончат разговаривать, смело шагнул к Татьяне Викторовне и на одном дыхании произнёс:

— Вчера я пропустил уроки, потому что ходил в кино!

Пряча улыбку, историчка быстро скрылась в учительской, а Татьяна Викторовна удивлённо поправила очки:

— Ну, ты даёшь, Рыбников!

— Я больше не буду! — замотал головой Денис, и классная руководительница невольно улыбнулась:

— Что ты не будешь? Ходить в кино?

— Прогуливать! — твёрдо сказал Денис и покраснел.

Татьяна Викторовна снова поправила очки: Рыбников был примерным учеником, и она безоговорочно поверила Вадиму, когда тот сказал, что брат приболел. Признание Дениса озадачило классную руководительницу. С одной стороны, она должна была наказать прогульщика, но с другой — далеко не каждый из её учеников был способен честно признаться в проступке. И Татьяна Викторовна решила простить Рыбникова.

— Ты молодец, что признался, Денис. Надеюсь, ты больше не будешь прогуливать, — строго сказала она и скомандовала: — А теперь марш на урок!

Денис кивнул и, сломя голову, помчался на геометрию. Он взлетел по лестнице, ворвался в класс и нос к носу столкнулся с Петькой Дубовым, который, собрав вокруг себя одноклассников, в красках расписывал их вчерашний "подвиг".

— Привет, Рыба! — заорал Дубов.

— Привет, — невозмутимо ответил Денис и сел на своё место, стараясь не обращать внимания на недоверчиво удивлённые взгляды одноклассников. Он внутренне сжался, ожидая, что сейчас на него посыплются вопросы, но прозвенел спасительный звонок, и в класс вошла учительница. Шестиклассники кинулись к партам, а Денис облегчённо вздохнул — целых сорок пять минут он мог жить спокойно...

Но спокойно жить не получилось. Весь урок Денис ловил на себе укоризненные взгляды Вики, и это нервировало его. Он с ужасом ждал перемены, а вернее объяснений с Викой, Петькой и, не дай Бог, одноклассниками. И как только прозвенел звонок, он сгрёб учебники и тетради в портфель и попытался удрать, но Борисова была начеку. Она преградила Денису дорогу, смерила его уничижительным взглядом и сердито спросила:

— Что на тебя нашло, Рыбников? С Петькой всё ясно, но ты... Вот уж не ожидала!

От стыда Денису захотелось провалиться сквозь землю. Вика нравилась ему, и он хотел бы рассказать ей, всё, как есть, но за ними внимательно наблюдали одноклассники... Состроив гордое лицо, Денис небрежно улыбнулся:

— А что я такого сделал? Ну, захотелось нам с Дубычем в кино сходить! Тоже мне, делов-то!

— Вот дурак! — обиженно поджала губы Вика и отошла, а к Денису подлетел Дубов. Он хлопнул его по плечу и дружески подмигнул:

— Молодец, Рыба! Раньше я думал, что ты ботаник, а ты, оказывается, нормальный пацан!

— А то! — Денис гордо вскинул голову и покосился на Вику, которая исподлобья смотрела на него.

— Не кисни, братан! Мы с тобой ещё потусуемся! — громко заявил Петька и показал Борисовой язык.

— Замётано! — ответил Денис, чувствуя себя предателем.

— Пошли что ли, по школе прошвырнёмся, чего у дверей торчать! Без нас урок не начнётся! Правда, Борисова? — Дубов снова показал Вике язык и потянул нового приятеля за собой.

Денис не сопротивлялся, сочтя, что сам виноват в своих бедах. Он позволил Петьке оттащить себя к окну и терпеливо выслушал его грандиозные планы, в которых ему, Денису, отводилась далеко не последняя роль. Дубов с энтузиазмом расписывал, как они неделями будут прогуливать школу, появляясь в ней лишь для того, чтобы срывать уроки и доводить учителей. Денис не возражал. Он молча стоял рядом с Петькой и думал: "И с чего Дубыч решил, что один раз прогуляв с ним школу, я стану его закадычным другом?" Его совсем не вдохновляли Петькины планы, но сказать об этом прямо он не решался, боясь нажить в лице Дубыча опасного и хитрого врага.

Наконец, прозвенел звонок.

— Ладно, после договорим! — быстро сказал Петька, и они понеслись на следующий урок — физичка не терпела опозданий.

После физики Денису удалось ускользнуть от Дубыча и спрятаться в библиотеке. Следующие три перемены он скрывался там же. Это было единственное место в школе, которое Дубов посещал всего два раза в год, когда получал учебники и когда сдавал их. Денис даже обедать не пошёл, опасаясь, что Дубыч от слов перейдёт к делу, и прямо сегодня предложит ему сорвать урок или сбежать в кино. На последней перемене в библиотеку заглянула Вика. Она ехидно насмешливо посмотрела на Дениса, и "нормальный пацан" окончательно стух. Рыбников едва дождался конца шестого урока и бросился на поиски брата.

— Ты домой? — завопил он, едва увидев Вадима.

— Да, — несколько ошарашено ответил тот.

— Здорово! Пойдём вместе!

Вадим с подозрением посмотрел на брата:

— У тебя проблемы?

— Нет-нет, — поспешно замотал головой Денис. — Просто и ты домой идёшь, и я... Нам же по пути.

— Ну, пошли, раз по пути, — ухмыльнулся Вадим.

Братья спустились на первый этаж, оделись и вышли из школы. Первым, кого увидел во дворе Денис, был Петька Дубов. Он явно ждал своего "боевого товарища", но присутствие Вадима расстроило его эпохальные планы. Дубыч повернулся к братьям спиной и расстроено зашагал прочь.

— Так это Дубов твоя проблема? — язвительно поинтересовался Вадим.

— Ну, как сказать...

— Хочешь, я поговорю с ним? — Вадим потряс в воздухе кулаком.

— Не надо, — испугался Денис. — Я сам разберусь.

— Как же, разберёшься! Кишка у тебя тонка! А всё потому, что ты спортом не занимаешься, над книжками чахнешь! — категорично заявил Вадим. — Вот занимался бы со мной фехтованием, тогда бы точно разобрался и с Дубычем, и с прочими проблемами. Хочешь, я поговорю с Михалычем, и он возьмёт тебя в секцию?

— Мне не нравится фехтование.

— Тогда займись борьбой. Или плаванием, на худой конец.

— Я подумаю, — пробурчал Денис. Пока на горизонте маячил Дубов, он готов был разговаривать со старшим братом о чём угодно, но как только Петька исчез, разговоры о спорте стали, как обычно, раздражать его.

— Хватит думать! Выбирай секцию, и я завтра же отведу тебя! — настойчиво произнёс Вадим.

— Да что ты ко мне прицепился?! — не выдержал Денис. — Не хочу я твоим спортом заниматься!

— Так и останешься на всю жизнь рохлей!

— Я не рохля!

— Что ж ты тогда ко мне прибежал от Дубыча спасаться?

— Я его не боюсь!

— Ой, ли?

— Просто не хочу участвовать в его идиотских затеях!

Вадим остановился и с удивлением воззрился на брата:

— С какого это перепугу Дубыч решил сделать тебя своим приятелем?

Денис кисло скривился:

— Я вчера в кино с ним ходил!

— Ну и дурак! Нашёл себе приятеля! Я думал, ты с Борисовой дружишь.

— При чём здесь Вика?! — возмутился Денис и, чувствуя, как запылали щёки, ринулся вперёд, распахнул дверь подъезда и поспешно шагнул в его спасительный полумрак.

Вадим хмыкнул, поправил на плече сумку и, следом за братом, вошёл в подъезд. Выйдя из лифта, Денис остановился и достал из кармана ключи, но Вадим опередил его, по привычке нажав на кнопку звонка. Денис исподлобья посмотрел на брата:

— Почему ты никогда не открываешь дверь ключами?

Вадим беззаботно пожал плечами:

— Каждый раз стоять у двери, по полчаса роясь в сумке — не мой стиль!

— А бабушку гонять — твой?

— Много ты понимаешь! — фыркнул Вадим и снова нажал на кнопку звонка. — Ну, где ты, бабуля?

Дверь распахнулась, и на пороге появилась недовольная Мария Антоновна.

— В следующий раз будешь звонить до вечера! — пригрозила она Вадиму. — Я тесто для пирогов замешиваю, так что, обедать будем только через полчаса! Возьмите по банану и начинайте делать уроки!

— Да не сердись ты, ба. Завтра я обязательно воспользуюсь ключами, — подхалимским тоном произнёс Вадим и заискивающе улыбнулся: он обожал бабушкины пироги.

— Подлиза! — с чувством сказала Мария Антоновна, внимательно посмотрела на Дениса и вернулась на кухню.

С бананом в одной руке и портфелем в другой Денис вошёл в свою комнату и радостно подмигнул Моте:

— Привет, Матрёша! Как твои крысиные дела? — Крыса приветливо пискнула, юркнула в клетку и уселась возле пустой кормушки. — Сейчас. — Денис кинул портфель на кровать, почистил банан и разломил его пополам. Половину он целиком засунул в рот, а половину положил перед Мотей.

Урча от удовольствия, крыса вгрызлась в сочную мякоть, мгновенно измазав белоснежную мордочку и розовый носик. Денис с умилением посмотрел на любимицу, насыпал в кормушку зерна и, переодевшись в спортивный костюм, улёгся на кровать. "Подремлю до обеда", — сонно подумал он, и глаза его закрылись сами собой.

— Здравствуй, мой юный друг!

Денис подскочил, как ужаленный:

— Здрасте, приехали. Опять Вы?!

— Да, это снова я, мой юный друг, — грустно сказал Аламзар. — Очень жаль, что ты не согласился стать моим учеником, но я больше не буду настаивать. Я пришёл попрощаться с тобой.

— В самом деле? — оживился Денис. — Прощайте.

— Прощай. — Аламзар протянул ему руку, и Денис радостно пожал её:

— Прощайте! — Он разжал пальцы, но маг-правитель клещами вцепился в его ладонь.

Мотя пронзительно заверещала, выскочила из клетки и прыгнула на колени Дениса, но Аламзар взмахнул руками, и крыса упала на мягкий ковёр.

— Мотя! — вскрикнул Денис. — Мотя... — расстроено повторил он, с изумлением оглядываясь вокруг. Он находился в большом круглом зале без окон. Вдоль стен стояли высокие стеллажи из красного дерева, сплошь заставленные книгами. Стеллажи уходили к белоснежному куполу потолка, а под куполом лениво кружили огненно-золотые птицы. Свет от их перьев освещал зал мягким желтоватым светом. Денис с трудом оторвал взгляд от сказочно-красивых птиц и посмотрел на Аламзара: — Куда Вы меня притащили?

— Мы в Нейморе, мой юный друг! — торжественно объявил Аламзар, махнул рукой и перед ним появился мальчик лет двенадцати в серых штанах, больше похожих на чулки, в белоснежной сорочке с высоким кружевным воротником и пышными рукавами. На его плечи был накинут короткий синий плащ, расшитый серебряными нитями, на голове красовался тёмно-серый бархатный берет, а руках мальчик держал атласную подушку, на которой покоился золотой венец. Маг-правитель водрузил венец на седую голову, и его губы беззвучно шевельнулись. Птицы, витавшие под куполом, опустились на пол, распахнули золотые крылья и, вскинув головы, мелодично защебетали. Чудесные трели заворожили Дениса. Он восторженно улыбнулся и посмотрел в глаза Аламзару:

— Как красиво они поют.

Лицо мага-правителя светилось триумфом. Горящим взглядом он смотрел на Дениса, а его губы продолжали беззвучно шевелиться. Птицы взмыли в воздух и взорвались, осыпав Дениса золотыми снежными хлопьями, которые осели на его волосах и одежде. Денис ощутил умиротворяющее тепло и улыбнулся ещё шире. Его земная жизнь показалась ему давним, почти забытым сном. Он чувствовал себя легко и спокойно. Он больше ни о чём не думал и ничего не желал. Он блаженствовал в золотых снежных хлопьях и бесконечной тишине.

"Проснись!" — Бархатный голос Аламзара громом прозвучал в его голове. Денис вздрогнул и оторопело посмотрел по сторонам. Золотые хлопья пропали, под куполом библиотеки вновь кружили жар-птицы, а перед ним стоял Аламзар.

— Поздравляю, — тожественно произнёс маг. — Отныне ты мой ученик!

— Но я не хотел! — Денис с ненавистью посмотрел на Аламзара. — Вы обманули меня!

— Разве ты не рад, что стал магом? Вот Юрго с радостью поменялся бы с тобой местами, но он всего лишь мой паж. — Он потрепал мальчика в синем плаще по щеке: — Я прав, Юрго?

— Вы всегда правы, мой государь, — тихо ответил паж и склонил голову.

Аламзар вновь взглянул на Дениса:

— А теперь я посмотрю, что ты собой представляешь, мой юный маг.

Денис попятился:

— Что Вы собираетесь делать?

— Начинай колдовать! — приказал маг-правитель.

— Как это? — опешил Денис.

— Для начала сотвори что-нибудь.

— Что?

— Что хочешь. — В руках Аламзара появился длинный кожаный кнут. Он красноречиво посмотрел на Дениса и щёлкнул кнутом в воздухе: — Я жду!

Денис покосился на неподвижно стоящего пажа и кожей почувствовал его беспредельный страх перед Аламзаром. "Он точно ударит меня, если я не начну колдовать", — испуганно подумал Денис и, вспомнив, как маг творил мороженое, попытался создать свой любимый клубничный рожок. Он уставился прямо перед собой, ожидая, что в воздухе повиснет мороженое, однако ничего не произошло.

— Болван! Ты должен до мелочей представлять то, что хочешь получить! — рявкнул маг-правитель и щёлкнул кнутом

— Я представил!

— Значит, плохо представил. Образ вещи, которую ты хочешь создать, должен сложиться в твоём воображении до мельчайших деталей, — жёстко произнёс Аламзар.

Денис наморщил лоб, старательно рисуя в уме вафельный конус с розовым шариком мороженого. В воздухе на миг возникли и тут же исчезли очертания рожка.

— Ну, хоть что-то, — пробурчал Аламзар.

Неожиданно Денис расхохотался:

— Я же сплю! — воскликнул он и сильно ущипнул себя за руку.

— Давай, лучше я, — глумливо предложил маг-правитель и взмахнул кнутом.

Резкая боль обожгла плечо Дениса. Он пронзительно вскрикнул, схватился за руку и с яростью посмотрел на Аламзара:

— Значит, Вы приходили ко мне не во сне?

— Какая теперь разница? — оскалился маг-правитель. — Я узнал всё, что мне нужно, и скоро ты умрёшь!

— Но почему? За что Вы хотите убить меня?

— Увы, дружок, этого ты уже не узнаешь. — Аламзар воздел руки к потолку, но внезапно стены библиотеки задрожали, пол заходил ходуном, и руки мага бессильно упали: — Проклятый Северин! Как не вовремя! — зло прошипел он.

С трудом сохраняя равновесие на дрожащем полу, Денис и Юрго испуганно уставились на мага. На лбу Аламзара выступил пот, а из закушенной до боли губы по подбородку потекла тонкая струйка крови. Он сорвал с головы венец, словно тот жёг ему кожу, швырнул его на пол и ненавидящими, безумными глазами посмотрел на мальчишек:

— Убью... — прохрипел он и исчез.

— Мальчики! К столу! — крикнула Мария Антоновна, выйдя в коридор.

Вадим вылетел из своей комнаты и, в мановение ока, очутился за столом. Он схватил с тарелки горячий пирожок, надкусил его и, открыв рот, часто задышал. Мария Антоновна осуждающе покачала головой: её старший внук был ужасным торопыгой.

— Ну, куда ты всё время спешишь? Ведь никто же не отнимает у тебя пироги!

— Ага, не отнимает! — с набитым ртом пробурчал Вадим. — Сейчас Дениска придёт и всё слопает!

— Не говори глупостей! — буркнула Мария Антоновна и снова выглянула в коридор: — Денис! Сколько можно ждать?!

Однако её младший внук не появился. Сердце бабушки тревожно ёкнуло и, нахмурившись, она поспешила в его комнату. Мотя, как ни в чём не бывало, сидела в клетке и грызла зерно. На кровати валялась небрежно брошенная школьная одежда и портфель. На столе, возле монитора, лежала банановая кожура...

— Денис... — Мария Антоновна сжала пальцами виски. — Старая дура! — Она бросилась в прихожую, в слабой надежде, что внук, не спросясь, ушёл гулять, но его тёмно-синяя куртка преспокойно висела на вешалке, а на обувной полке стояли ботинки. На негнущихся ногах Мария Антоновна добрела до кухни и тяжело опустилась на табурет.

— Что с тобой, ба? — перестав жевать, спросил Вадим. — Тебе плохо? Может, скорую вызвать? — Он бросил недоеденный пирожок на тарелку и вскочил. — Денис! Звони маме!

— Сядь! — хрипло приказала Мария Антоновна. — Нечего мать беспокоить! Сейчас ей нельзя волноваться!

Вадим послушно сел и настороженно уставился на неё.

— Денис тебя чем-то обидел? Так я ему сейчас дам!.. — Он снова вскочил.

— Да сядь же! — Мария Антоновна потёрла виски, лихорадочно соображая, что сказать внуку. Она не знала, как объяснить Вадиму таинственное исчезновение брата. И, ничего не придумав, Мария Антоновна встала. — Мне надо позвонить... — замогильным голосом протянула она и пошла в гостиную.

Вадим проводил её недоумённым взглядом, почесал затылок и направился в комнату брата. Он приоткрыл дверь и позвал:

— Денис!

Однако брата в комнате не было. Вадим на всякий случай заглянул в шкаф, под кровать и помчался в прихожую. Куртка и ботинки Дениса были на месте. Однако, в отличие от бабушки, Вадим так легко не сдался. Он заглянул в ванную, в туалет, на балкон, обыскал комнаты родителей и бабушки, заглянул в свою и только тогда вернулся на кухню. Сев за стол, Вадим машинально взял в руку пирожок и стал жевать его, прислушиваясь к встревоженному голосу бабушки. Однако, как не прислушивался, не смог понять ни слова. "Интересно, с кем это она разговаривает?" — с удивлением подумал он. Вадим почему-то был уверен, что бабушка звонит ни в милицию, ни маме. Пребывая в задумчивости, он не заметил, как съел три пирожка. Надкусив четвёртый, Вадим опомнился, положил его на тарелку и собрался пойти в гостиную, но голос бабушки смолк, и она сама появилась на кухне.

— Так что произошло с Денисом? — спросил Вадим.

Мария Антоновна налила себе и внуку чая, села за стол и тихо сказала:

— Его похитили.

— Кто? — изумился Вадим.

— Пока не знаю. — Мария Антоновна хлебнула чаю и взяла с блюда пирожок. — Но к вечеру, мы узнаем.

Несколько секунд Вадим сидел с открытым ртом, а потом взорвался:

— Моего брата похитили, а ты, как ни в чём не бывало, сидишь и пьёшь чай?! Вызывай милицию!!!

— Милиция не поможет, — вздохнула Мария Антоновна. — Пей чай, Вадим. Мы сами разберёмся с похитителями твоего брата!

— Как?

— Узнаешь. — Мария Антоновна посмотрела на часы. — Скоро у нас будут гости.

— Кто?

— Увидишь. И не смей ничего предпринимать! Ясно?!

Вадим исподлобья посмотрел на бабушку, демонстративно взял чашку, надкушенный пирожок и направился в комнату.

Через час Мария Антоновна заглянула к нему:

— Одевайся, Вадик! Идём встречать гостей!

За час, проведённый в бездействии, Вадим устал больше, чем на самой изнурительной тренировке. Поэтому он не стал пререкаться с бабушкой, а вскочил и бросился в прихожую. Кое-как зашнуровав ботинки, он накинул куртку и щёлкнул дверным замком:

— Я готов!

Они вышли на улицу, и, словно по заказу, у подъезда остановились два такси. Дверцы машин распахнулись, и Вадим растерянно уставился на двоюродных бабушек. Он никак не ожидал, что для спасения Дениса, баба Маша позовёт своих чудных сестёр. Вадим посмотрел по сторонам: он стеснялся эксцентричных бабушек. И как назло, из подъезда повалили соседи. Они вежливо здоровались с Марией Антоновной и с недоумением косились на её гостей. И Вадим прекрасно понимал их: где бы ни появлялись Дарья Антоновна и Настасья Антоновна, они всегда приводили окружающих в шок. Ещё бы! Несмотря на то, что они были родными сёстрами, баба Даша и баба Настя различались, как небо и земля. Взять хотя бы одежду. Старшая, Дарья Антоновна, носила допотопные плюшевые жакеты, длинные шерстяные юбки неопределённых цветов и войлочные сапоги "прощай, молодость". В любое время года голова бабы Даши была обмотана тёплым клетчатым платком, а сегодня, к тому же, за её спиной висел рюкзак из мешковины, а в руках она держала большой закопченный котёл. Младшая сестра, Настасья Антоновна, напротив, всегда выглядела чересчур современно. Вот и сейчас она была затянута в кожаную куртку-косуху и узкие голубые джинсы. На её ногах красовались изящные кожаные полусапожки с тонкими острыми носами и невероятно высокими каблуками, а из-под чёрной джинсовой банданы выглядывали разноцветные пряди волос.

Пока баба Настя кокетничала с таксистом, баба Даша подошла к сестре и внуку. Она сунула в руки Вадиму закопчённый котёл, оказавшийся неимоверно тяжёлым, и крепко обняла Марию Антоновну:

— Здравствуй, дорогая. Давненько не виделись.

— Спасибо, что приехала, Даша.

— Как я могла не приехать, если с нашим внуком беда приключилась.

Цокая каблучками и небрежно размахивая дорогим кожаным кейсом, к сёстрам подошла Настасья:

— Привет, старые клюшки! — радостно сказала она и поочерёдно чмокнула сестёр ярко накрашенными губами.

— Всё молодишься, — неодобрительно проворчала Дарья, а Мария обняла Настю и похлопала её по спине:

— Рада видеть тебя, дорогая.

— Пошли скорее в дом! Выясним, что за мерзавец покусился на нашего внука! — хищно улыбнулась Настасья Антоновна, решительно распахнула дверь подъезда и столкнулась с Германом Евгеньевичем, холостым соседом Рыбниковых. — Привет, — игриво улыбнулась ему баба Настя.

— З-з-здрасте... — заикаясь, протянул Герман Евгеньевич, с ужасом посмотрел на Марию Антоновну и ринулся на улицу.

— Какой нервный мужчинка, — хихикнула Настасья Антоновна и поцокала к лифту.

— С тобой, кто хошь сбрендит, — пробурчала Дарья Антоновна, следуя за ней.

— Не ругайтесь, девочки! — миролюбиво сказала Мария Антоновна и вызвала лифт.

Обливаясь потом и прижимая к груди закопченный, пахнущий чем-то пряным котёл, Вадим последним вошёл в лифт и привалился плечом к стене. Баба Даша посмотрела на него и едко сказала:

— Что? Каши мало ел? А ещё спортсмен!

Бабушки расхохотались, а Вадим покраснел и отвернулся. Ему очень хотелось ответить на ехидное замечание бабы Даши, но он по опыту знал, что с двоюродными бабками лучше не связываться, и поэтому благоразумно промолчал. Баба Настя похлопала внука по плечу и подмигнула:

— Молодец, взрослеешь.

— Давно пора, — проскрипела Дарья, выходя из лифта.

Оказавшись в квартире, сёстры, не раздеваясь, направились в комнату Дениса. Вадим же застрял в коридоре. Он поставил котёл на пол, переобулся и повесил куртку на вешалку.

— Вадик! — раздался возмущённый голос Дарьи Антоновны. — Что ты копаешься? Неси скорее котёл!

Вадим посмотрел на перепачканные сажей руки, с усилием оторвал котёл от пола и потащил его в комнату Дениса. На пороге он остановился и с опаской оглядел комнату брата, точнее, то, что от неё осталось. Маленькая уютная комнатка превратилась в большую пещеру. Посреди сиротливо стояли письменный стол с компьютером и тумбочка с Мотиной клеткой. Сама же Мотя с довольным видом сидела на плече бабы Насти, которая увлечённо резалась в любимую игру Вадика — Counter-strike. Баба Даша доставала из своего рюкзака огромные пуки трав и развешивала их по стенам пещеры, а баба Маша раскладывала на полу большие разноцветные камни, извлекая их из маленькой резной шкатулки.

— Сними с тумбочки клетку и поставь туда котёл, — не оборачиваясь, сказала Дарья Антоновна.

Вадим поставил клетку на каменный пол пещеры, водрузил на тумбочку котёл и едва успел отскочить: тумбочка исчезла в оранжевом пламени костра.

— Да не скачи ты! — прикрикнула на него Мария Антоновна. — Потрогай огонь, он холодный!

Покосившись на бабушку, Вадим осторожно поднёс руку к костру, и огонь, словно учуяв юношу, лизнул его ладонь пламенным языком.

— И, правда, холодный...

Мария Антоновна хмыкнула, а баба Даша обернулась и одобрительно сказала:

— Молодец, Вадик, хорошо держишься! Когда я впервые увидела, как колдуют наши бабки — в обморок бухнулась!

Вадим обвёл глазами стены пещеры, уже сплошь увешанные связками трав, перевёл взгляд на небольшой мешок бабы Даши, из которого она продолжала доставать огромные лохматые пуки, и стал медленно оседать.

Настасья Антоновна стремительно выскочила из-за стола, метнулась к внуку, подхватила его под руки и бережно уложила на пол. Она поджала губы и, подбоченясь, грозно посмотрела на старшую сестру:

— Сбрендила что ли, Дашка?! Зачем было смущать ребёнка? Он был почти готов принять всё, как должное! А теперь что?

— Да ничего, — невозмутимо пожала плечами Дарья Антоновна. — Сейчас ты приведёшь его в чувство и всё объяснишь. Всё равно ему придётся принять свою сущность. Так почему не сейчас? Он будет хорошим магом, раз без посторонней помощи увидел нашу пещеру! Действуй! Пусть наблюдает. Глядишь, чему-нибудь, да научится!

— С тобой научишься! — не унималась Настасья Антоновна. — Сейчас я его откачаю, а ты опять что-нибудь ляпнешь! И, потом, почему я должна объяснять ребёнку, что он маг, и чем мы здесь занимаемся?

Дарья и Настасья уставились в спину Марии.

— Даже не думайте! Я занята! — отрезала их средняя сестра. — Пусть Настя объясняет! Counter-strike подождёт!

— Не подождёт! — капризно скривила губы Настасья Антоновна. — Я, между прочим, в сети играю. Меня и так из-за вас уже убили! И не раз!

Мария Антоновна вздохнула:

— С тобой договориться сложнее, чем с моими внуками! — Она резко обернулась и с силой метнула в монитор большой коричневый камень. Камень пробил в экране круглую с обугленными краями дыру, а секундой позже монитор разлетелся вдребезги.

— Вот зараза! — выругалась Настасья Антоновна. — Могла бы попросить по-человечески! Зачем было хорошую вещь ломать? Теперь я его восстанавливать замучаюсь!

— Ничего, справишься! — сухо сказала Мария Антоновна. Она злилась на себя за то, что каждый день откладывала на завтра важный разговор с внуками. Возможно, если бы Денис знал о своём даре, то не попался бы на удочку иноземного мага или, по крайней мере, не скрыл бы встречу с ним.

Между тем Настасья Антоновна опустилась на колени рядом с бесчувственным телом Вадима и стала водить руками над его головой. Вадим открыл глаза и устремил вопросительный взгляд в лицо бабы Насти:

— Кто вы?

— Я твоя бабушка. Ты что, не узнал меня? — всполошилась Настасья Антоновна.

— Кто вы вообще? — слабым голосом спросил Вадим.

— А... Ты про это. — Настасья Антоновна обвела рукой комнату-пещеру. — Мы ведьмы, Вадик.

— Зачарованные... — простонал Вадим и сел.

— Круче! — с достоинством заявила баба Настя и поправила чуть съехавшую на бок бандану.

— Особенно Настя у нас крута! — брюзгливо вставила Дарья Антоновна.

Настасья обернулась:

— Да уж не то, что некоторые кошёлки! Неужели тебе трудно купить приличную одежду? Ходишь, как бомжиха! Ты, со своими доходами, могла бы пол-Москвы купить!

— Не лезь в чужой кошелёк! Лучше на себя в зеркало посмотри, герла болотная!

— Шапокляк!

— Барби на пенсии!

— Кощей в юбке!

— Фуфыра бульварная!

— Кто? — переспросил Вадим, и обе бабки уставились на него.

— Мал ещё в разговоры старших вмешиваться! — строго сказала Дарья и, отвернувшись, продолжила развешивать по стенам пуки трав.

Настасья же кашлянула в кулак и торжественно изрекла:

— Мы посовещались, и решили открыть тебе тайну нашего рода, Вадим! Короче, ты — колдун!

— Ага, — кивнул Вадим, встал и направился к двери. Его мозг категорически отказывался воспринимать происходящее.

— Ты куда? — окликнула его Настасья Антоновна.

— Маме звонить. Пусть она с вами разбирается!

Настасья Антоновна почесала затылок, посмотрела на ироничные лица сестёр и, насупившись, топнула ногой. Вадим был в шаге от двери, когда та слилась с каменной стеной пещеры.

— Выпустите меня! — Вадим треснул кулаком по стене и гневно взглянул на бабушек.

— Нечего мать беспокоить. К тому же, она всё равно ничего не увидит. — Настасья Антоновна вновь почесала затылок. — То есть увидит, конечно, но не то, что ты. В общем, всё нормально.

— Вы считаете, что превратить комнату моего брата в пещеру — нормально?

— Не кипятись! — прикрикнула на внука Мария Антоновна. — Комната Дениса в порядке!

— Это, по-вашему, порядок? — выпалил Вадим и указал на горящий посреди пещеры костёр.

Вместо ответа Мария Антоновна взмахнула рукой, и все четверо оказались в комнате Дениса, которая выглядела как обычно. Вадим рванулся к двери, но на его пути встала баба Даша:

— Тебе же сказали: не беспокой мать! Пусть себе работает! Она не ведьма, и нечего ей лезть в наши дела!

Вадим искоса посмотрел на бабу Машу:

— Так вы не выпустите меня отсюда?

Мария Антоновна утвердительно кивнула, снова взмахнула рукой, и комната Дениса вновь стала пещерой. Вытащив из шкатулки круглый красный камень, Мария Антоновна ловко бросила его в центр замысловатого узора и подошла к внуку:

— Твоему брату срочно нужна помощь, поэтому говорить буду кратко. Постарайся понять и принять всё с первого раза. И ты, и Денис — маги, нравится тебе это или нет. Именно поэтому, когда ты родился, я переехала в Москву. Я оберегала вас с самого рождения, да вот не уберегла.

— У меня всё готово! — вмешалась Дарья Антоновна и выжидающе посмотрела на Настасью. — Действуй!

— Уже. — Баба Настя щёлкнула замками кейса, его крышка откинулась, и Вадим ойкнул от неожиданности. Из чемоданчика выскочил молодой светловолосый мужчина в парчовом кафтане с золотым кушаком и в мягких коричневых штанах, заправленных в высокие сапоги со шпорами. Мужчина снял красную широкополую шляпу с длинным радужным пером, галантно склонился к руке Настасьи Антоновны, нежно поцеловал её и широко улыбнулся:

— Что желает моя красавица? — Его шляпа превратилась в цилиндр, а перо — в бордовую розу, которая перекочевала в петлицу чёрного фрака. Волосы потемнели, на висках появилась благородная седина, а сам он стал ниже ростом.

Вадим нервно сглотнул и придвинулся к бабе Маше.

— Кто это? — шёпотом спросил он.

— Никун Миассар, — тихо ответила Мария Антоновна. — Он найдёт твоего брата.

— Если, конечно, захочу! — капризно заметил Миассар, превращаясь в утончённого юношу в тонких облегающих лосинах, коротенькой курточке и бархатном берете. Он с обожанием посмотрел на Настасью Антоновну и потребовал: — Пусть они не пристают ко мне, а то обижусь и уйду, куда глаза глядят!

— Не дальше Настькиного чемодана! — ухмыльнулась Дарья Антоновна.

— Скажи своей сестре, что б ни лезла, куда не просят! — рассердился никун и превратился в злобного коренастого старикашку в грязном балахоне с крючковатой палкой в руке. Он погрозил палкой Дарье Антоновне и громким басом произнёс: — Я свободное существо, и живу у Настеньки по собственной воле!

— Отстань от Мусика, Дашка! — потребовала Настасья и кокетливо улыбнулась никуну.

Миассар мгновенно стал крепким накаченным парнем в кожаных штанах и чёрной футболке с изображением оскалившегося тигра. Он потуже затянул пёструю бандану, из-под которой выбивался длинный хвост белых волос, засунул большие пальцы за ремень и хрипло заявил:

— Я самый крутой никун во Вселенной! Что мне сделать для тебя, детка?

— У нас нет времени, любоваться твоими фокусами, Миассар! — рявкнула Мария Антоновна.

Никун вжал голову в плечи, тело его дёрнулось, неестественно выгнулось и стало вытягиваться. Спустя несколько мгновений посреди пещеры на толстых кривых лапах с изогнутыми стальными когтями стояло чудовище. Его длинное мощное тело, обтянутое розовой кожей и покрытое редкой жёсткой щетиной, выглядело омерзительно. Гориллообразные руки в клочках белёсых волос мелко дрожали от злобы, а облезлый грязно-серый хвост бился о каменный пол. Жирная складчатая шея подпирала большую круглую голову с птичьими перьями вместо волос. И лишь лицо Миассара можно было бы назвать красивым, если б правильный рот не уродовали четыре изогнутых навстречу друг другу клыка. Никун обвёл ведьм пронзительно синими яростными глазами и прорычал:

— Не буду работать! — Он развернулся и, опираясь на кулаки, неуклюжими прыжками направился к кейсу.

Глава 3.

Правитель Неймора.

Аламзар исчез. Стены и пол библиотеки перестали дрожать, и Денис беспомощно огляделся: он застрял в чужом мире, о котором, кроме названия, ничего не знал. Ситуация была настолько абсурдной, что он даже не паниковал. Он просто стоял посреди зала и отрешённо смотрел на книжные полки. "Бабушка там, наверное, с ума сходит", — мрачно подумал он и взглянул на Юрго. Паж неотрывно смотрел на золотой венец, лежащий на мраморном полу, и в его широко распахнутых синих глазах плескались надежда и страх.

— Юрго! — окликнул его Денис. Не получив ответа, он подошёл к пажу и похлопал его по плечу: — Очнись! — Юрго моргнул, повернул голову, безразлично взглянул на Дениса и вновь уставился на венец Аламзара. — Да что ты на него пялишься! — возмутился Денис и поднял с пола венец.

— Сейчас же положи на место! — взорвался паж и вцепился в венец мага-правителя. — Отдай!

— Ни за что! — Денис рванул добычу к себе, но Юрго мёртвой хваткой держал венец Аламзара.

— Отпусти! Никто не смеет касаться венца государя! — истерично заорал паж.

— Но сам-то ты за него держишься, — насмешливо произнёс Денис, и, побледнев, Юрго разжал пальцы.

— Аламзар вернётся и размажет тебя по стенке! — в отчаяние крикнул он, но его угроза не произвела на Дениса впечатления. Он повертел венец в руках и надел его себе на голову, чем привёл Юрго в исступление: — Теперь тебе точно конец! Ты осквернил венец государя, и умрёшь в страшных муках!

— Я отдам его, если ты скажешь, как мне отсюда выбраться. — Денис снял венец с головы, повесил на руку и стал небрежно крутить его, выжидающе глядя на пажа.

— Ты никогда не выберешься из Неймора. Ты — новое тело государя, — заворожено наблюдая за вращением золотого венца, произнёс Юрго.

— Как это "новое тело"? — удивился Денис. — А я куда денусь?

— Умрёшь, — равнодушно ответил паж и потянулся к венцу. На этот раз Денис позволил ему забрать символ царской власти. Юрго бережно положил венец на пол и замер рядом с ним.

— Так и будешь стоять до второго пришествия? — нервно ухмыльнулся Денис.

— Государь не приказывал мне уходить из библиотеки! — твёрдо сказал Юрго. — Я буду ждать его здесь!

— А вдруг он не вернётся?

— Вернётся! — упрямо произнёс паж. — Северин не справиться с Аламзаром. Государь великий маг и волшебник, а Северин... так, собиратель магических зверушек. Он...

— Тогда почему твой великий маг сразу не прихлопнул Северина? — перебил его Денис.

— Не нам с тобой судить о поступках государя, — назидательно заявил Юрго. — Иногда Аламзар очень долго убивает своих врагов. Ему нравится наблюдать за их муками.

— Так он ещё и садист, — поморщился Денис. — Зачем ты ему служишь?

Юрго не ответил. Он провёл рукой по шее, покосился на Дениса и вперил взгляд в золотой венец. Денис пожал плечами, сделал несколько шагов к дверям, но потом передумал, развернулся и двинулся вдоль полок, рассматривая книжные корешки. В другое время, он непременно начал бы доставать с полок книги и листать их, но сейчас ему было не до этого. Мысли Дениса вертелись в бессмысленном хороводе. Он думал то о доме, то о своём неясном будущем, и чем дольше думал, тем сильнее хмурился. Больше всего на свете ему хотелось вернуться на Землю, но как это сделать он не представлял.

Юрго неподвижно стоял возле венца Аламзара, а Денис кругами ходил по библиотеке. Наконец, он устал от бестолкового хождения и, взяв с полки первую попавшуюся книгу, сел на пол. Положив книгу на колени, Денис раскрыл её, несколько минут с интересом рассматривал оригинальную цветную гравюру на титульном листе, а потом перевернул страницу и, прочитав выписанное витиеватыми буквами название "Поход за сухим огнём", решил просмотреть первую главу...

Время шло. Аламзар не возвращался. Спина Юрго затекла, и он стал переминаться с ноги на ногу и водить плечами. "А вдруг этот мальчишка прав, и Аламзар действительно не вернётся? — подумал паж и, испугавшись крамольной мысли, вытянулся в струну. Однако сомнения уже разбередили его душу, и Юрго, как ни старался, не смог остановить поток дерзких мыслей: — Не так уж и слаб этот Северин, если, как говорят, он держит в своём заповеднике гарпий и прочих злобных тварей из разных миров. Да и Орден Справедливых он уничтожил. Вдруг и с Аламзаром получилось? А что? Натравил на него своих монстров, и... — Юрго расслабил мышцы и мечтательно улыбнулся. — Вот было б здорово... Я стал бы свободным и..." Улыбка сползла с лица пажа, когда он представил, что будет, если Аламзар не вернётся, и, оторвав взгляд от золотого венца, он посмотрел на Дениса. "Новое тело Аламзара" было с головой погружено в историю о сухом огне. "Ты поможешь мне выжить, Денис, и освободить родителей", — подумал Юрго и начал вспоминать, что он знает о землянине.

Аламзар часто и подолгу наблюдал за семейством Рыбниковых, и Юрго был прекрасно осведомлён о жизни Дениса — романтика и фантазёра. Земной мальчишка обожал читать о великих полководцах и правителях, представляя себя добрым и справедливым властителем, непримиримым борцом со злом, защитником слабых и угнетённых. Денис грезил о подвигах и приключениях. "Но такой ты лишь в своём воображении, — мрачно подумал Юрго. — А вот если мне удастся заставить тебя стать таким в реальности, у нас обоих появится шанс выжить. Жаль только, что маг ты пока никакой. — Паж с досадой потёр шею. — Но, по крайней мере, задатки у тебя отличные, да и не только магические... А я... Я буду тем, кого ты станешь защищать. Я должен заставить тебя действовать!" Юрго снова потёр шею и громко кашлянул, привлекая внимание Дениса.

— А? Что? Сейчас, я уже начал делать уроки! — Денис вскинул голову и чертыхнулся, вспомнив, где находится. — Чего тебе? — недовольно спросил он у пажа.

Юрго робко улыбнулся:

— Как тебя зовут?

— Ну, наконец-то, ты очнулся! Меня зовут Денис.

— Просто Денис? — уточнил Юрго.

— Денис Рыбников, если тебе интересно.

— А титул?

Денис почесал затылок:

— А без титула никак нельзя?

— Можно, — покладисто кивнул паж и подошёл к нему. — Интересная книжка?

— Очень.

Юрго завистливо вздохнул:

— А я не умею читать.

— Не умеешь? — Глаза Дениса округлились. — Почему родители не научили тебя? Разве ты не ходил в школу?

— Не-а, — замотал головой паж. Ему удалось заинтересовать Дениса, и теперь нужно было заставить землянина проникнуться к нему жалостью и состраданием. — Аламзар не позволил мне учиться, — грустно сказал он.

— Почему?

— Я сын мятежника. Мой отец был против жестокого правления Аламзара. Он попытался свергнуть его, но потерпел неудачу. Аламзар бросил моих родителей в тюрьму, а меня сделал своим рабом. — Юрго понуро опустил голову.

Денис растерянно молчал. Перед его внутренним взором возник Аламзар с кнутом в руках. Мотнув головой, Денис поспешно отогнал видение: он побоялся представить, как обращался с рабом правитель Неймора. И, чтобы как-то приободрить пажа, уверенно произнёс:

— Твои мучения закончились, Юрго. Аламзар не вернётся.

Паж поднял голову и с надеждой спросил:

— Ты уверен? Ты видел его труп?

— Как я мог его увидеть? — удивился Денис.

— Но ты же маг! Я думал, ты воспользовался магическим зрением и проследил за схваткой Северина и Аламзара.

— Ничего я не видел! — покачал головой Денис. — Я читал.

— Так посмотри! — настойчиво произнёс Юрго. — Нужно узнать, что стало с магом-правителем. От этого зависят наши жизни. Пожалуйста, сосредоточься и подумай об Аламзаре!

— Да на фиг он мне сдался? Пропал, и, слава Богу! — отмахнулся Денис. — Лучше скажи, где мне найти мага, который отправит меня домой?

— Сначала нужно убедиться, что Аламзар мёртв! — твёрдо сказал Юрго. — Пока он жив, ты в опасности. Найди Аламзара, и мы будем знать, что делать!

— То есть ты поможешь мне выбраться из Неймора, только если Аламзар мёртв?

— Да.

— Замётано! — Денис отложил книгу и вопросительно посмотрел на пажа: — Говори, что делать!

Юрго потёр шею:

— Закрой глаза и пожелай увидеть Аламзара. Только очень сильно пожелай.

— Попробую, — проворчал Денис, закрыл глаза и сосредоточился на образе правителя Неймора. Ему очень хотелось увидеть Аламзара мёртвым, и услужливое воображение мгновенно унесло его в густой лес, где среди вековых елей лежало бездыханное тело мага-правителя. — Он мёртв! — радостно воскликнул Денис.

— Точно? — недоверчиво спросил Юрго.

— Точнее не бывает! Я вижу: он лежит на земле и не дышит!

Лицо пажа озарилось улыбкой:

— Здорово!

Денис открыл глаза и потребовал:

— Теперь пошли к магу!

— Понимаешь, — Юрго виновато потупился, — далеко не каждый маг способен путешествовать между мирами. Чтобы отправить тебя домой, нам нужно найти очень сильного мага. Такого, как, например, Северин. Он точно сможет перенести тебя на Землю. Но для этого нам нужно выбраться из Тёмного замка.

— Так пошли! Чего время зря терять?! — Денис встал и направился к дверям.

— Стой! — крикнул Юрго. — Как только ты выйдешь из библиотеки, гвардейцы схватят тебя!

Денис остановился и невозмутимо пожал плечами:

— Так скажи им, чтоб не хватали. Ты как-никак паж самого Аламзара.

— Я раб, и мои слова ничего не значат.

— И что ты предлагаешь? — раздражённо спросил Денис.

Юрго замер: наступил решающий момент. Он должен был, во что бы то ни стало, уговорить Дениса стать Аламзаром.

— Помнишь, я говорил, что ты — новое тело мага-правителя.

— Помню, — скривился Денис.

Юрго бросил взгляд на венец Аламзара, потом на Дениса и решительно произнёс:

— Ты должен выйти из библиотеки магом-правителем Неймора!

— Я?!? Ты рехнулся?! — Денис покрутил пальцем у виска.

— Аламзар собирался переселиться в твоё тело. Он уже объявил об этом. Пусть нейморцы думают, что обряд уже свершился! — пылко проговорил Юрго, поднял с пола венец и водрузил его на голову Дениса. — Ну вот, ты Аламзар, маг-правитель Неймора!

Денис сорвал венец и напялил его на голову пажа, прямо поверх берета:

— Сам играй в эти игры! А мне домой нужно!

Юрго снял с головы венец, протянул его Денису и категорично заявил:

— Либо ты Аламзар, либо — мертвец!

Денис взвесил на ладони тяжёлый золотой венец и замотал головой:

— Это идиотская затея. Никто не поверит, что я Аламзар.

— Тебе нужно продержаться до вечера, а ночью мы убежим! — напористо сказал Юрго. — У тебя получится! В Тёмном замке бояться Аламзара. Придворные не посмеют напасть, пока не уверятся в том, что ты не Аламзар. А на это им понадобится время. Мы успеем убежать, поверь!

Денис повертел в руках венец, тяжело вздохнул и надел его на голову:

— Я выгляжу по-идиотски, — буркнул он, оглядев спортивный костюм и клетчатые домашние тапочки.

— Ты Аламзар, и можешь одеваться, как угодно. Хоть в трусах ходи, никто слова не скажет. Запомни: здесь все тебя боятся! Чем наглее и жёстче ты будешь себя вести, тем дольше продержишься у власти!

— Отлично! Тогда пошли! Выйдем из замка — и дело с концом! — Денис шагнул к дверям, но Юрго схватил его за рукав:

— Подожди! Сначала нужно запереть придворных магов!

— Это ещё зачем? — нахмурился Денис.

— Чтобы они не бросились в погоню. К тому же, их ты не обманешь! Стоит магам государя увидеть тебя, они сразу поймут, что ты самозванец! И потом, в тронном зале ждут посланцы Северных Пустынь. Аламзар сказал, что встретится с ними, а он всегда делает то, что говорит!

Денис сорвал с головы венец:

— Так мы не договаривались. Я думал, что мы просто выйдем из замка, а теперь выясняется, что я должен переделать кучу дел. Послы, маги... У меня не получится.

— Тогда мы умрём, — хладнокровно произнёс Юрго, глядя ему в глаза.

Денис поёжился и водрузил корону на голову:

— Ладно, где там твои маги?

— В Башне Магов, конечно, — быстро ответил Юрго и, опасаясь, как бы Денис опять не передумал, метнулся к дверям, распахнул резные створы и проорал: — Свершилось! Маг-правитель Неймора Аламзар!

Гвардейцы, несущие караул у дверей библиотеки, вскинули алебарды, приветствуя государя, и Денис, лихорадочно вспоминая всё, что он когда-либо читал о замках, рыцарях и королях, шагнул в неизвестность. Всё его существо трепетало от страха. Денису казалось, что сейчас гвардейцы опомнятся и, с криками: "Самозванец!", зарубят его алебардами. Однако на лицах гвардейцев не мелькнуло даже тени удивления, когда вместо пожилого государя они увидели двенадцатилетнего мальчишку.

— Служим великому Аламзару! — дружно гаркнули они и потрясли в воздухе алебардами.

Денис царственно качнул головой и пошёл за Юрго. Они спустились по винтовой каменной лестнице, прошли по широкой галерее, освещённой факелами, свернули в арку и оказались перед позолоченными дверями. Юрго распахнул их, и Денис ахнул: перед ним открылась ещё одна галерея, показавшаяся ему бесконечной.

— Идём. — Юрго потянул ошарашенного Дениса за собой.

— Долго ещё?

— Нет, если ты не будешь по полчаса топтаться у каждой двери.

— Тогда побежали! — Денис рванулся было вперёд, но паж повис у него на руке:

— Стой! Государь не бегает по замку, как мальчишка!

Скрипнув зубами, Денис оттолкнул пажа и быстро пошёл по галерее, но через несколько метров остановился и с удивлением спросил:

— А где люди?

— Какие люди?

— Ну, слуги там всякие, придворные.

— А... — протянул Юрго и указал на стену: — Они там.

— Где? — Денис недоумённо уставился на гобелен с изображением царской охоты.

— В стене.

— Аламзар их всех замуровал? — ужаснулся Денис.

— Зачем? Стены замка испещрены ходами, тайными и явными. Аламзара раздражали мельтешащие перед глазами слуги, вот он и загнал их в тоннели. Никто не смеет показаться ему на глаза без надобности.

— Интересное решение, — сдержанно заметил Денис и зашагал дальше.

Галерея закончилась очередными позолоченными дверями. Юрго распахнул их и повёл Дениса вверх по узкой мраморной лестнице, по пути объясняя:

— В Башню Магов ведёт лишь один вход, и мы должны запечатать его.

— Каким образом?

— Ты произнесёшь запирающее заклинание.

— А я его знаю? — язвительно усмехнулся Денис.

— Я знаю. Будешь повторять за мной.

— Так ты маг? — изумился Денис.

Юрго потёр шею и горько вздохнул:

— Я очень долго был пажом Аламзара и кое-что запомнил.

Денис с подозрением посмотрел на него, но промолчал, решив оставить вопросы на потом. А вскоре мраморная лестница упёрлась в массивные деревянные двери.

— Пришли, — взволнованно сказал Юрго. — Приложи ладони к дверям и повторяй за мной.

— Не люблю авантюры, — недовольно буркнул Денис, однако руки на дверь положил. — Говори своё заклинание! — Он как попугай повторял за пажом незнакомые труднопроизносимые слова и думал о том, что афёра Юрго приведёт его прямо в могилу. Неожиданно массивные деревянные двери дрогнули и завибрировали. Из-за них донеслись разъярённые крики, и Денис хотел отдёрнуть руки, но Юрго был начеку. Он с силой прижал ладони землянина к дрожащим створам и прошептал:

— Отпустишь, когда двери исчезнут.

Дерево нагрелось, а местами даже начало дымиться. Руки Дениса жёг невидимый огонь, и ему показалось, что они вот-вот превратятся в головешки. Если бы не Юрго, он давно бы убрал руки, наплевав на последствия, но у худощавого на вид пажа оказалась стальная хватка. Перед глазами Дениса поплыли разноцветные пятна, голова закружилась. Он почувствовал, что сейчас упадёт в обморок, и вдруг всё закончилось — его ладони упирались в холодную каменную стену.

— У тебя получилось, — устало улыбнулся Юрго. — Теперь — в тронный зал! Посланцы Северных Пустынь заждались! — Он повернулся к землянину спиной и стал поспешно спускаться по лестнице.

— Зачем они вообще припёрлись?! — в сердцах воскликнул Денис и с опаской посмотрел на ладони, ожидая увидеть страшные ожоги. Однако его руки выглядели как обычно.

— Идём! — поторопил его паж. — У нас не так много времени.

— Подождут! — огрызнулся Денис и удостоился уважительного взгляда Юрго.

— Ты начинаешь вживаться в роль. Это обнадёживает.

Они вновь прошли по безумно длинной галерее, миновали несколько помпезных залов и остановились перед огромными дверями с барельефами золотых птиц. Гвардейцы отсалютовали Денису алебардами и распахнули перед ним двери тронного зала.

— Маг-правитель Неймора Аламзар! — провозгласил герольд, и, скрестив пальцы на удачу, Денис вступил в зал.

Юрго едва не застонал от досады: войдя в тронный зал, Денис сделал несколько шагов и остановился, как вкопанный. Вместо того чтобы прошествовать к трону, маг-правитель Неймора стал с любопытством глазеть по сторонам, словно попал в свой тронный зал впервые. "Надо было предупредить его!" — удручённо подумал паж, лихорадочно соображая, как спасти ситуацию.

А Денис, забыв обо всём, рассматривал тронный зал Тёмного замка. Его потолок напоминал мощную крону раскидистого дерева: разветвлённые арки из тёсанных клинчатых камней сбегали на толстые рифлёные колонны, которые как бы растворялись в зелёных мраморных стенах. Пол был выложен до блеска отполированными цветными каменными плитами. Вдалеке, на мраморном постаменте, под огромным алым балдахином стояло роскошное чёрное кресло...

Драгоценные секунды таяли, и Юрго решился. Он сделал шаг вперёд и, словно поскользнувшись, неуклюже взмахнул руками и грохнулся под ноги Денису. Придворные, замершие при появлении мага-правителя в благоговейном полупоклоне, приглушённо ахнули, а Юрго встал на колени и запричитал:

— Простите меня, государь. — Он уткнулся лицом в колени Дениса: — Что ты застыл, придурок. Оттолкни меня и иди к трону.

Денис послушно оттолкнул пажа и, ругая себя на чём свет стоит, направился к постаменту. Он поднялся по мраморным ступеням, подошёл к трону-креслу и с трудом удержался от крика. С высокой спинки на него смотрел вытканный золотом многоглавый дракон. Его головы шевелились, как живые, а из распахнутых пастей вырывались оранжевые языки пламени. "Он меня укусит!" — испуганно подумал Денис, но бежать было не куда, и, набрав полную грудь воздуха, он плюхнулся на трон. Несколько секунд Денис сидел абсолютно прямо, ожидая, что его спину обожгут языки пламени, но ничего не происходило, и он, собравшись с духом, откинулся на спинку кресла и посмотрел на стоящих перед возвышением мужчин в тяжёлых свободных одеждах. Денису стало не ловко оттого, что он заставил стольких людей ждать, и, вскочив с трона, он проворно спустился к ним.

— Здравствуйте, господа, — вежливо сказал он и протянул руку старшему из мужчин.

Хорошо, что Юрго остался стоять на коленях у дверей зала, иначе бы он не сдержался и треснул бестолкового иноземного мальчишку по шее — Денис пожимал руки людям, которых Аламзар считал недостойными даже целовать след его ноги. Это был полный провал, и у Юрго потемнело в глазах. Между тем пожилой нейморец изумлённо посмотрел на руку мага-правителя, перевёл взгляд на его улыбающееся лицо, потом снова на его протянутую руку и осторожно пожал её.

— Здравствуйте, государь, — неуверенно произнёс он и, отступив, поклонился.

Продолжая доброжелательно улыбаться, Денис пожал руки остальным посланникам Северных Пустынь, взбежал на возвышение, сел на трон и крикнул:

— Иди сюда, Юрго!

Паж вихрем пронёсся по залу, взлетел по мраморным ступеням и рухнул на колени перед троном:

— Что угодно государю?

— Стой рядом со мной! — приказал Денис.

— Как прикажете, повелитель. — Огромным усилием воли Юрго подавил желание прибить горе-правителя и, поднявшись с колен, встал рядом с троном. Он окинул внимательным взглядом придворных: нейморцы настороженно смотрели на помолодевшего государя, не понимая, что тот затеял. "Пока они ломают головы, у нас ещё есть шанс спастись", — приободрил себя Юрго.

Денис же поудобнее устроился в кресле и торжественно произнёс:

— Слушаю вас, господа посланники!

Послы Северных Пустынь переглянулись, и вперёд выступил глава делегации:

— Наместник Северных Пустынь шлёт Вам дары, государь! — Он хлопнул в ладоши, и из боковых дверей появились слуги в тёмных ливреях. Они внесли на постамент громадный, обитый железом сундук, поставили его перед Денисом и откинули тяжёлую крышку.

Денис вперил изумлённый взгляд в сундук. Груда драгоценностей, словно по волшебству, перенесла его в мир Стивенсона и Сабатини. Он видел перед собой пиратский сундук с сокровищами. В ушах зазвучал шум прибоя, загремели пушечные выстрелы, а перед внутренним взором развернулось морское сражение — корабль с чёрным флагом на мачте брал на абордаж испанский галеон.

Пока Денис "наблюдал за сражением", посланцы Северных Пустынь недоумённо смотрели на него, гадая, что хочет сказать Аламзар своим странным поведением.

— Здесь ровно столько, сколько Вы приказали привезти! — решился произнести глава делегации.

Его голос вернул Дениса к действительности. Он оторвал взгляд от "пиратских сокровищ" и дружелюбно кивнул слугам:

— Отнесите это в казну.

Слуги захлопнули крышку и понесли сундук к дверям, а Денис поманил пальцем Юрго и, когда тот склонился к нему, шепотом спросил:

— Что дальше?

У Юрго перехватило дыхание, и он с трудом выдавил:

— Отпусти их.

— Спасибо, — вежливым шёпотом поблагодарил его Денис и встал: — Было приятно с вами познакомиться, господа послы. Можете идти. Все. До свидания.

Юрго во все глаза смотрел на придворных, и мурашки ползли по его спине: на лицах приближённых Аламзара ясно читались сомнение и опасное любопытство. "Надо бежать из замка. Сейчас они выйдут из зала, обсудят увиденное, и к вечеру наши жизни не будут стоить гроша!" — с ужасом подумал паж и опустил глаза.

Между тем, кланяясь и кивая, посланцы Северных Пустынь покинули тронный зал, за ними с поклонами удалились придворные, и Денис с Юрго остались одни.

— Куда я должен идти теперь? — бодро поинтересовался Денис.

Юрго молча смотрел на стоящего перед ним мальчишку: "Сказал бы я тебе!" — зло подумал он.

— Что-то не так, Юрго? — насторожился Денис.

— Всё не так! — рявкнул паж. — Ты вёл себя, как идиот! Какого лешего ты стал жать всем руки?! Ты деспот и тиран, а не добрый царь-батюшка!

— Но они так долго ждали меня... — попытался оправдаться Денис.

— И что из этого? Может, тебя задержали важные государственные дела!

Денис не нашёл, что ответить, и, пробормотав: "Извини", сел на трон. Юрго задумчиво потёр шею:

— Нужно попытаться освободить моего отца. Он где-то в подземельях. Если бы...

Неожиданно двери распахнулись, и герольд провозгласил:

— Комендант Тёмного замка, генерал Аулита!

— Принесла нелёгкая, — пробормотал Юрго, глядя на грузного мужчину в синем мундире с золотыми эполетами важно шествующего к трону.

— Простите, государь, но дело не терпит отлагательств! — почтительно сказал Аулита, остановившись перед постаментом. Он ловко вытянул из-за обшлага рукава свёрнутый в трубочку лист бумаги, взбежал по мраморным ступеням и, с поклоном, протянул лист Денису: — К казни всё готово! Нужна лишь Ваша подпись, государь!

Внутренне содрогнувшись, Денис взял из рук генерала лист и вслух прочитал:

— Смертный приговор... — Он с надеждой взглянул на Юрго, ожидая подсказки, но паж статуей стоял рядом с троном, вперив взгляд в пол. Юрго надеялся, что у Дениса хватит ума наорать на генерала и выгнать его вон, но, к его ужасу, Денис внимательно прочитал приговор, разорвал его и провозгласил: — Я прощаю этого человека! Отпустите его домой! Он заработает денег и выплатит свой долг!

Генерал с трудом сдержал возглас удивления и, пробормотав: "Как будет угодно, государю", бросился прочь из тронного зала. Как только двери за ним закрылись, Денис повернулся к Юрго и наткнулся на разъярённый взгляд больших синих глаз.

— Мы покойники, государь!

Глава 4.

Никун Миассар.

— Как вам не стыдно! — сердито бросила сёстрам Настасья и, догнав никуна, положила руку на его облезлую спину: — Ты нужен мне, Мусик! — Она ласково потрепала Миассара по плечу. — Только ты можешь найти Дениску!

— Твои сёстры считают, что справятся без меня! — обиженно проворчал никун.

— Они очень нервничают, — промурлыкала Настасья Антоновна, обняла Миассара за складчатую шею и заглянула ему в глаза: — Помоги нам, Мусик. Без тебя мы пропадём!

Никун сел на лапы и победно взглянул на Марию Антоновну:

— Снимай чары, ведьма! Не то залезу в кейс, а уж оттуда ты меня никакими заклятьями не вытащишь!

— Ты избаловала его, Настя! — укорила сестру Мария, но чары развеяла.

Миассар мгновенно принял облик щеголеватого молодого человека во фраке с розовой бутоньеркой в петлице и пренебрежительно поинтересовался:

— Так что там у вас?

Дарья Антоновна протянула ему банановую кожуру. Миассар двумя пальцами взял её, брезгливо понюхал и посмотрел на Вадима:

— Денис твой брат? — Юноша кивнул. Никун провёл ногтём по кожуре, облизал палец и самодовольно заявил: — Он ел его не один!

— А с кем? — с надеждой спросила Мария Антоновна.

Миассар повернулся к Настасье и указал на крысу, сидящую на её плече:

— Большую половину съела она. Шестьдесят семь грамм! — Он поднял вверх палец.

— Я теряю терпение... — угрожающе протянула Дарья Антоновна.

Никун презрительно фыркнул, изящной походкой прошествовал к разложенным на полу пещеры камням, наклонился, не спеша, развязал шнурки, снял ботинки, носки и босыми ногами ступил на магический узор. Вдохнув аромат Дарьиных трав, никун потянулся.

— Пока! — Он помахал ведьмам рукой и стал стремительно проваливаться в пол. Едва его голова исчезла, камни вспыхнули, расплавились, и по полу растеклась большая серебряная лужа.

— Прошу! — Настасья Антоновна сделала приглашающий жест.

Ведьмы и Вадим встали вокруг лужи и взялись за руки. Серебряная поверхность лужи дрогнула, и из её глубин раздался голос никуна:

— Так, ведьмочки, сосредоточились! Думаем о нашем дорогом внучке! Думаем ярче, образней. Вадим, ты тоже не отлынивай!

— Балабол, — буркнула Дарья.

— Без оскорблений, пожалуйста. Я всё слышу!

Серебряная поверхность подёрнулась рябью, разгладилась, и по ней стремительно побежали красочные картинки. Они сменяли друг друга так быстро, что Вадим, как ни старался, не мог ничего разглядеть.

— Эврика! — заорал Миассар, и в блестяще-белой луже возникло изображение огромного зала с зелёными стенами.

Сначала картинка была не очень чёткой, но никун что-то проворчал, и Вадим увидел брата. Денис в своём любимом спортивном костюме сидел в чёрном бархатном кресле, а его голову украшал широкий золотой венец.

— Звук давай! — заорала Настасья Антоновна.

— Есть, мой капитан! — отозвался Миассар, и в пещере раздался голос Дениса:

— ... заработает денег и выплатит свой долг!

— О чём он говорит? — заволновалась Дарья.

Мария Антоновна хотела ответить, но тут прозвучал другой мальчишеский голос:

— Мы покойники, государь!

— Это ж Неймор! Тронный зал Тёмного замка! — взвизгнула Настасья Антоновна, отпустила руки сестёр и схватилась за голову. — Ну почему, среди тысяч миров, Денис попал именно в этот?

Круг распался, изображение пропало, и из лужи высунулась голова никуна:

— Я сделал то, что вы хотели. Довольны? — Ведьмы не удостоили его ответом, обескуражено глядя друг на друга. — Ну, тогда я пошёл. — Миассар выбрался из лужи, надел носки, ботинки и преспокойно вышел из пещеры через возникнувшую перед ним дверь.

Сёстры не обратили внимания на его уход. Они продолжали угрюмо смотреть друг на друга, и Вадим не выдержал:

— Что вы молчите? — крикнул он и дёрнул бабушку Машу за рукав.

Но Мария Антоновна, вместо того, чтобы ответить внуку, напустилась на младшую сестру:

— Всё из-за тебя, Настя! Твоя проделка может стоить нам внука!

— Кто старое помянет, тому глаз вон! — быстро проговорила Настасья.

Мария Антоновна упёрла руки в бока и стала наступать на сестру. Под сводами пещеры загрохотал гром, сверкнула молния, и сильный порыв ветра едва не сбил Вадима с ног. Дарья Антоновна оттолкнула внука к стене и встала между сёстрами.

— Прекратить! — рявкнула она, топнула ногой, и в пещере воцарилась тишина. — Так-то лучше, — примирительно произнесла Дарья и укоризненно посмотрела на сестёр. — Ведёте себя, как дети малые! Что ты, Маня, сорок лет спустя на Настьку накинулась? Мало ли, что мы по молодости творили?! У тебя самой рыльце в пушку! — Она покосилась на Вадима. — Ладно, нечего прошлое ворошить. Надо думать, как спасать Дениса!

— Мы должны найти способ попасть в Неймор! — воскликнула Мария Антоновна.

— А почему мы не можем туда попасть? — удивился Вадим.

— Мы? — переспросила Настасья. — А ведь это идея!

— Ни за что! — категорично заявила Мария Антоновна. — Одного внука мы почти потеряли!

Настасья Антоновна пожала плечами:

— Тогда предложи что-нибудь другое.

— И предложу! — Мария Антоновна нервно провела рукой по волосам: — Только подумаю.

Дарья скептически посмотрела на неё:

— Ну, ты пока думай, а мы начнём готовить Вадима.

— Ни за что, — неуверенно повторила Мария Антоновна. — Вадик никуда не пойдёт!

Притихший Вадим, раскрыв рот, слушал перепалку бабушек.

— Да не паникуй ты, Маня! — воскликнула Дарья Антоновна. — Если ты что-нибудь придумаешь, мы оставим Вадима на Земле. Но нельзя же складывать все яйца в одну корзину! А вдруг Вадик наш единственный шанс вытащить Дениса? Давай договоримся так: мы начнём учить Вадима, а ты думай. У тебя в запасе сутки! Больше мы медлить не можем!

— Понимаю... — сумрачно протянула Мария Антоновна и, опустившись на колени, стала собирать с пола камни.

Дарья и Настасья повернулись к Вадиму и оценивающе оглядели его с головы до ног. Юноша нервно повёл плечами:

— Я готов учиться.

— Не ври! — усмехнулась Дарья Антоновна. — Сейчас ты готов только к тому, чтобы выслушать увлекательную историю о том, почему мы сами не можем пойти в Неймор! — Вадим покраснел, а Настасья Антоновна смущённо закашлялась. Старшая сестра заботливо похлопала её по спине: — Я не собираюсь сообщать ему подробности. А вкратце, дело обстоит так. Когда-то мы много путешествовали по мирам, и однажды, примерно сорок лет назад, наша шебутная сестра поссорилась с нейморским магом по имени Аламзар.

— Мы не ссорились! — встряла Настасья Антоновна.

— Ты права, это была не ссора, а грандиозный скандал!

— Так что произошло? — с горящими от любопытства глазами спросил Вадим.

— Не говори ему! — крикнула Настасья.

Дарья Антоновна развела руками:

— Сорок лет прошло, а она до сих пор не может успокоиться.

— Да, мне стыдно! — гордо заявила Настасья Антоновна. — Короче, мы не можем пойти в Неймор, потому что Аламзар установил там ловушку лично для меня! И хватит об этом! Начнём учиться!

Вадим разочарованно вздохнул: ему не удалось удовлетворить любопытство. Но бабушки не обратили внимания на его тяжкий вздох.

— Для начала мы разбудим твой магический дар, — деловито произнесла Дарья Антоновна и указала на стул: — Садись.

Мария Антоновна спрятала последний камень в шкатулку, поднялась с колен и направилась к двери:

— Пойду, ужин приготовлю, — тихо проговорила она и вышла.

Вадим сел на стул, Дарья и Настасья встали по бокам от него, и тут раздался душераздирающий вопль их средней сестры:

— Убью!!!

— Никунчик! — вскрикнула Настасья и, схватив кейс, опрометью бросилась на кухню.

Дарья Антоновна положила руку на плечо Вадима, который собрался было бежать следом, и строго сказала:

— Сиди! Без тебя разберутся. Пока они скандалят, я разбужу твой дар.

Тем временем на кухне шла настоящая битва. Мария Антоновна, вернув никуну истинный облик, трепала его за перья-волосы и приговаривала:

— Мерзкое шкодливое создание! Кто позволил тебе сожрать все мои запасы!

— Я есть хотел! — визгливо орал Миассар. — Поиск отнял у меня все силы! Я должен был подкрепиться! Тебе что, куска пирога жалко?

— Если б ты съел одни пироги, и разговора б не было! Ты посмотри! — Мария Антоновна обвела рукой кухню. В распахнутом настежь холодильнике валялись пустые консервные и стеклянные банки, шкурки от колбасы, апельсинов и бананов, рваные полиэтиленовые пакеты и цветные обёртки от масла и маргарина. Стол и пол были усеяны хлебными крошками, мукой, крупами, огрызками яблок и груш. На плите лежали опрокинутые пустые кастрюли, а на подоконнике белела молочная лужа.

Миассар обвёл глазами кухню и нагло сообщил:

— А что такого?! Тебе здесь порядок навести — одна минута!

— Ах ты, негодник! — Мария Антоновна схватила с плиты сковороду и замахнулась на никуна.

— Не трогай Мусика, Маня! — На кухню, размахивая распахнутым кейсом, влетела Настасья Антоновна.

— Спасите!!! — завопил никун, вырвался из рук Марии, на удивление резво нырнул под стол и заныл: — Гадкие ведьмы! Эксплуатируют горемычного Миассарчика, сковородками бьют, голодом морят! Уйду я от вас!

— Куда? — ехидно поинтересовалась Мария Антоновна.

— За синие моря, за высокие горы...

— Воровать помидоры! — насмешливо перебила его баба Маша.

— Иди сюда, мой зайчик. Несчастный никунчик, — засюсюкала Настя. — Все-то тебя обижают, лишь одна Настенька любит, холит, лелеет.

— Любишь ты меня, как же! — капризно взвыл Миассар. — Только я нос высуну, ты меня хвать — и в чемодан! Не хочу в темноте сидеть!

— Ну, никунчик...

Мария Антоновна фыркнула, подошла к холодильнику и слегка шлёпнула его по белоснежной стенке. Пустые банки, шкурки, пакеты и прочий мусор исчезли. На полках появились разнообразные продукты. Дверца холодильника захлопнулась, и ведьма посмотрела на плиту. Повинуясь её взгляду, кастрюли и сковородки перелетели в раковину. Из крана потекла вода, и мыльные губки и щётки принялись мыть и скрести посуду. Мария Антоновна повернулась спиной к раковине и недовольно взглянула на сестру, которая продолжала ласково уговаривать никуна вылезти из-под стола. Миассар требовал свободного передвижения по квартире, но Настасья Антоновна, с затаённой надеждой поглядывая на сестру, ни в какую не соглашалась разрешить ему разгуливать по чужому дому.

С минуту Мария Антоновна слушала их перепалку, а потом решительно отодвинула сестру, нагнулась и, схватив Миассара за ухо, вытащила его из-под стола. Никун сжался в комок и жалобно заскулил.

— Не ной! — строго сказала ему Мария Антоновна. — Не хочешь сидеть в чемодане — веди себя прилично!

— Я буду паинькой! — хлюпнул носом никун.

— Конечно, будешь, — улыбнулась баба Маша и отпустила его.

Миассар шлёпнулся на пол, вскочил и уселся на табуретку, положив руки на толстые кривые лапы.

— А можно я снова буду человеком? — заискивающе попросил он.

Мария Антоновна сделала вид, что обдумывает его просьбу, и никун беспокойно заёрзал на табурете.

— Ладно, — усмехнулась она. — Будь человеком! — Баба Маша взмахнула рукой, и Миассар, восторженно пискнув, превратился в добропорядочного мужчину средних лет.

Настасья ехидно хмыкнула, оглядев его простенькие джинсы, клетчатую рубашку и шлёпанцы, а Мария Антоновна проворчала:

— Как бы моя доброта мне боком не вышла.

— Не сомневайтесь, хозяюшка. Я буду самым примерным никуном в мире!

— Ну-ну... — Мария Антоновна задумчиво почесала щёку, хлопнула в ладоши, и на столе возникла деревянная квашня. — Будешь тесто месить!

— С превеликим удовольствием. — Миассар вскочил и засучил рукава.

Настасья Антоновна удовлетворённо улыбнулась, сунула кейс под мышку и отправилась в пещеру, посмотреть, как идут дела у Дарьи и Вадима. Распахнув дверь комнаты, она едва не оглохла от грохота — в пещере шёл бой! Под каменными сводами вился удушливый сизый дым, а по изрытой взрывами земле, между развалин какого-то здания носились люди в камуфляжной форме с автоматами в руках. Они орали, стреляли и бросали гранаты. То и дело взрывались мины, на стенах появлялись и исчезали разноцветные надписи и знаки. Солдаты не обратили внимания на Настасью, зато из-за груды ящиков выглянула Дарья:

— Иди сюда! — крикнула она сестре и снова спряталась.

Короткими перебежками баба Настя добралась до укрытия и села на пол рядом с Вадимом и Дарьей:

— Что вы натворили?

— Я хотела показать Вадиму, что такое магия, и начала восстанавливать монитор. Но Вадик ненароком вмешался в моё колдовство, и вот результат!

— Я не хотел... — с горящими от азарта глазами сказал Вадим и осторожно выглянул из-за ящиков: ему до жути хотелось посмотреть на ожившую компьютерную игру.

— Сиди уж! — Дарья Антоновна втащила его в укрытие и взглянула на сестру: — Я пыталась их уничтожить, но они всё время возвращаются.

— Не умеешь — не берись! — весело сказала баба Настя, и в её руках появился автомат. — За Родину!!! — истошно завопила она, поднялась в полный рост и с кровожадной улыбкой на губах застрочила по террористам и контртеррористам. От её пуль солдаты взрывались, как мыльные пузыри.

Вадим с восхищением и завистью смотрел на бабу Настю. Не выдержав, он вскочил и метнул в солдат гранату, невесть как появившуюся в его руке. Раздался оглушительный взрыв, и трое террористов взлетели в воздух, раздулись, как пузыри, лопнули и пропали.

— Вперёд!!! — заорал Вадим.

— Ладно, воюй, — проворчала Дарья Антоновна и вложила в руки внука автомат.

— Ура! — завопил Вадик и нажал на курок.

Вадик и баба Настя сражались, стоя на ящиках плечом к плечу, а баба Даша, привалившись спиной к стене, громко пела:

— Веди Будённый нас смелее в бой!..

В первые минуты боя лопнувшие солдаты появлялись вновь, но вскоре магия ведьм взяла верх, и их ряды стали редеть. В запале Вадик не заметил этого и продолжал стрелять, пока не раздался громкий механический голос:

— You wins! Game over!

В тот же миг автомат Вадима исчез, а пещера приобрела прежний вид. Дарья Антоновна поднялась с пола, одёрнула длинную мешковатую юбку и с ироничной улыбкой произнесла:

— Пошли, миротворцы, чайку попьём. Отметим вашу сокрушительную победу!

Настасья Антоновна с вожделением взглянула на восстановленный монитор и обняла Вадима за плечи:

— Вернём Дениску, и устроим в сети маленький междусобойчик!

— Пошли, валькирия! — Дарья Антоновна ласково потрепала сестру по спине, распахнула дверь, и Вадим почувствовал упоительный, ни с чем не сравнимый аромат бабушкиных пирогов.

Когда они вошли на кухню, Мария Антоновна выкладывала на большое фарфоровое блюдо горячие пирожки, а никун в цветастом фартуке расставлял на столе чашки. Увидев, что Миассар всё ещё работает, Настасья с умилением улыбнулась:

— Солнышко моё, трудолюбивое!

Никун гордо расправил плечи и отвесил поясной поклон:

— Прошу к столу, гости любезные.

Вадим хихикнул, уселся на любимое место у окна и с нетерпением забарабанил пальцами по скатерти. Мария Антоновна водрузила на стол блюдо с пирожками и стала разливать чай. Неожиданно её рука замерла:

— Света и Олег идут. Что-то они сегодня рано. А я, со всей этой суетой, совершенно о них забыла. Никун!

Миассар понимающе кивнул и превратился в Дениса. Мария Антоновна поставила чайник на подставку, вытащила из буфета ещё две чашки и устремилась в прихожую.

— Здравствуй, мама. — Светлана поцеловала мать в щёку.

— Добрый вечер, Мария Антоновна, — поздоровался Олег и помог жене снять пальто.

— А у нас гости. Настя и Даша приехали.

Светлана с удивлением посмотрела на мать:

— Что-то случилось?

— Да нет, — успокоила её Мария Антоновна. — Они так, за покупками.

— Я могу завтра взять выходной и повозить их по магазинам, — тут же предложил Олег.

— Не надо, сынок. Пусть сами катаются, иначе тебе не выходной, а отпуск брать придётся, — улыбнулась Мария Антоновна. — Да что же мы в прихожей стоим? Идёмте чай пить. Я пирогов напекла.

Светлана и Олег прошли на кухню, поздоровались с Дарьей и Настасьей и сели за стол.

— Ну, что, бродяги, — обратился к сыновьям Олег. — Как школа? Ещё не взорвали?

— Типун тебе на язык! — возмутилась Светлана. Она хотела отчитать мужа за легкомысленный вопрос, но в гостиной зазвонил телефон. Мария Антоновна собралась ответить на звонок, однако Света вскочила первой: — Сиди, мама, я подойду.

Ведьмы недовольно переглянулись, а никун-Денис закатил глаза к потолку.

— Что загрустили, дамы? Может, коньячку? Отметим ваш приезд! — весело сказал Олег.

Мария Антоновна молча встала, достала из буфета пузатую бутылку, рюмки, и Олег разлил коньяк.

Тем временем, в гостиной, Светлана разговаривала с классной руководительницей Дениса. Она оторопело выслушала историю о прогуле сына, его неожиданном раскаянии и решительно произнесла:

— Такого больше не повторится!

— Что Вы, что Вы, Светлана Петровна! — запротестовала Татьяна Викторовна. — Вы не так меня поняли! Я горжусь Вашим сыном! За двадцать лет работы в школе, он единственный, кто честно признался, что прогулял уроки! Прошу Вас, не ругайте его!

— Хорошо, не буду, — вздохнула Светлана и, попрощавшись с учительницей, вернулась на кухню. — Не ожидала от тебя такого, Денис! — Она села за стол и укоризненно покачала головой. — Что б больше никаких походов в кино во время занятий! Учти, не появишься в школе, Татьяна Викторовна мне сразу же позвонит! Я оставила ей номер моего сотового!

Никун улыбнулся, скромно потупил глаза и взял с блюда пирожок. Мария Антоновна залпом выпила коньяк, мрачно посмотрела на сестёр, а потом на Миассара: никун прикидывал в уме, как завтра развлечётся в школе. И, судя по хмурым лицам Дарьи и Настасьи, они тоже прочли его хулиганские мысли.

— Да, что с вами, дамы? — озадаченно спросил Олег. — Вы сегодня сами на себя не похожи. Особенно Вы, тётя Настя.

— Устали мы с дороги, — проворчала Дарья Антоновна.

— Я сейчас вам постелю! — вскочила было Светлана, но Настасья резко взмахнула рукой, и родители Вадима и Дениса застыли, как изваяния.

— Значит, так! — сказала баба Настя. — Прежде чем мы пойдём спать, надо решить, кто идёт в школу вместо Дениса.

— Я! — обрадовался никун. — Обожаю учиться!

Вадим покосился на его довольную, хитрую физиономию:

— Что-то я сильно сомневаюсь.

— А в чемодан ты пойти не хочешь, Мусик? — язвительно поинтересовалась Мария Антоновна.

Никун сник, поняв, что школы ему не видать, и потянулся за пирожком.

— Тут и решать нечего! В школу пойдёт Настя! — твёрдо сказала Дарья.

— Чуть что, сразу Настя! — деланно возмутилась Настасья Антоновна, но по её лицу было видно, что идея отправиться в школу вместо внука нравиться ей до жути.

— Ну, не хочешь — я пойду! — с тяжёлым вздохом сказала Мария Антоновна, пряча улыбку в уголках губ.

— Тогда уж лучше я! — заявила Дарья Антоновна. — На тебе, Маша, хозяйство.

— Да вы с ума сошли! — всплеснула руками Настасья. — Что вы, старые клюшки, о молодёжи знаете? Опозорите Дениску перед одноклассниками. Он потом вовек не отмоется!

— Ну, и флаг тебе в руки, прогрессивная ты наша! — ухмыльнулась Дарья Антоновна. — Ты всё-таки чуть благоразумнее никуна, и, надеюсь, школа тебя выдержит! — Она взмахнула рукой, и Светлана бросилась в гостиную, стелить тётям постели.

Олег обвёл глазами просветлевшие лица тёток и удовлетворённо заметил:

— Хороший коньячок, вон как настроение поднимает. Ещё по одной?..

Глава 5.

Находка.

— Мы покойники, государь! — язвительно произнёс Юрго, глядя на Дениса испепеляющим взглядом.

— По-твоему я должен был послать незнакомого человека на виселицу? — огрызнулся Денис. — Он ничего такого не сделал. Подумаешь, долг не заплатил! Потом заплатит!

— Аламзар ни за что не помиловал бы смертника!

— Но я-то не Аламзар! — возмутился Денис.

— А должен был стать им! — топнул ногой Юрго. — Я же просил тебя быть жёстче!

Денис вскочил и ткнул пальцем в грудь пажа:

— Я не садист и не убийца! Ясно тебе?!

— Куда уж яснее, — сквозь зубы процедил паж. — Я знал, что ты размазня, но чтобы до такой степени?!

— Обзывайся, сколько влезет, мне всё равно! Я знаю, каким должен быть настоящий государь!

— И каким же? — ехидно поинтересовался Юрго.

— Справедливым и милосердным! И мудрым!

— Если б это было твоё государство, ты мог бы делать, что пожелаешь! Но Неймор принадлежит Аламзару, и ты должен был поступать, как он!

— Но ты сам сказал, что я могу делать всё, что угодно! — возразил Денис.

— Да, но в пределах разумного! А ты...

— Я Аламзар! — в запале воскликнул Денис. — Хочу, руки пожимаю, хочу — смертников милую! И, вообще, теперь Неймор будет жить по моим законам!

— Замечательно! — раздражённо всплеснул руками паж. — Только по твоим справедливым законам Неймор проживёт максимум до завтрашнего утра!

— Почему это?

— Потому что завтра нас казнят, идиот!

— Сам такой!

— Такой — не такой, но я прав! Ты не сумел сыграть роль Аламзара, и теперь нам крышка!

— Ерунда! — раздухарился Денис. — Сейчас я всё исправлю!

Юрго скрестил руки на груди и усмехнулся:

— Действуй!

Денис сел на трон, подпёр голову кулаком и задумался. Прошло минут десять, и пажу надоело ждать. Он вздохнул и произнёс:

— Мы можем попытаться спасти положение.

— Как? — встрепенулся Денис.

— Чтобы выжить, тебе придётся забыть о милосердии и справедливости, — ледяным тоном проговорил Юрго. — Отдай приказ арестовать и казнить Аулиту!

— За что?

— За измену! Он наверняка готовит заговор.

Денису стало холодно:

— Но, по большому счёту, он прав. Я ведь самозванец, а не...

Юрго плюнул себе под ноги и отвернулся. Денис виновато посмотрел ему в затылок.

— А без казни никак нельзя? — неуверенно спросил он. — Может, достаточно посадить его в тюрьму?

— Нет, — не оборачиваясь, отрезал паж.

Денис почесал кончик носа:

— Хорошо, я подумаю.

Юрго сжал кулаки и ровно проговорил:

— Думай. У тебя есть минута.

— А потом?

— Я лично сдам тебя Аулите! С таким тупицей, как ты, я не желаю даже на виселице рядом болтаться!

Денис сосчитал в уме до десяти и выпалил:

— Я согласен!

— Отлично! — Юрго повернулся к нему лицом. — Зови гвардейцев!

— Подожди. Давай арестуем его, а я во всеуслышанье заявлю, что придумаю для него страшную и ужасную казнь. Всё равно ночью мы сбежим. — Денис умоляюще посмотрел на пажа, и тот, недовольно поморщившись, кивнул:

— Но учти, если ночью мы не сбежим, утром тебе придётся казнить его страшной и ужасной казнью.

— Как это не сбежим? — всполошился Денис.

— Да мало ли что может случиться, — передёрнул плечами Юрго.

— Ничего не случится! Я весь вечер буду вести себя, как Аламзар! Буду на всех орать, а может, даже кого-нибудь ударю.

Паж скептически хмыкнул и скомандовал:

— Зови гвардейцев!

— Гвардейцы! Идите сюда! — крикнул Денис, и Юрго закатил глаза.

Двери распахнулись, и четверо солдат вбежали в зал. Они остановились перед постаментом и отсалютовали государю алебардами.

— Служим великому Аламзару!

Денис приосанился:

— Приказываю вам арестовать генерала Аулиту! Завтра утром я казню его за измену, страшной и ужасной казнью!

— Будет исполнено, государь! — Гвардейцы вновь отсалютовали Денису и бегом покинули зал.

— Браво! — Юрго несколько раз хлопнул в ладоши.

— Ну что опять не так? — рассердился Денис.

— Ты прочёл столько книг о государях! Назови мне хотя бы одного, который вёл себя так же по-идиотски, как ты!

Денис наморщил лоб, припоминая какого-нибудь подходящего монарха, но все короли, о которых он когда-либо читал, вели себя твёрдо и решительно. Они всегда знали, что, кому и как сказать, и были беспощадны к врагам. Те же, кто давал слабину, ненадолго задерживались на троне. "И почему я решил, что со мной будет иначе? — грустно подумал Денис. — Юрго прав, я вёл себя, как последний дурак!" Он откашлялся и решительно произнёс:

— Я исправлюсь. Тебе больше не придётся краснеть за меня, Юрго.

Паж молча кивнул и выжидающе посмотрел на него. Денис глубоко вздохнул:

— Что там у Аламзара по плану?

— Обед.

— И как Аламзар вёл себя за обедом?

— Да как обычно, — пожал плечами Юрго.

— Это для тебя обычно! — напустился на него Денис. — А я привычек Аламзара не знаю. Не хочу больше попадать впросак.

Юрго стянул берет и почесал затылок:

— Аламзар любил напомнить окружающим, что он маг. Порой он подшучивал над кем-нибудь из придворных. Правда, шутки у него были жестокие. Вряд ли ради смеха ты сможешь убить человека.

Денис содрогнулся:

— А если я их просто напугаю?

— Как?

— Сделаю вид, что хочу перебить всех! — Денис зажмурился, и перед его глазами друг за другом пронеслись Змей Горыныч, Баба-Яга в ступе и Кощей Бессмертный с мечом-кладенцом в костлявых руках. Денис представил, как Кощей булатным мечом сносит головы приближённым Аламзара, и с ужасом прогнал видение. Кощей исчез, но меч-кладенец никак не хотел пропадать. Он висел перед внутренним взором Дениса, сверкая обоюдоострым лезвием, а на его рукояти переливался огромный кроваво-красный рубин.

— Ух, ты! — раздался восхищённый возглас Юрго, и Денис открыл глаза: в воздухе перед ним раскачивался самый, что ни на есть настоящий булатный меч с рубином в рукояти.

От неожиданности Денис вздрогнул, и меч с глухим стуком упал к его ногам.

— Ты прирождённый маг! — Юрго хлопнул землянина по плечу: — Если так пойдёт дальше, ты заставишь Тёмный замок трепетать перед собой!

Денис с сомнением посмотрел на пажа:

— Но убить-то я не смогу!

— Сможешь! — оптимистично заявил Юрго и прикусил язык. — Извини, ляпнул, не подумав.

Денис присел на корточки и осторожно коснулся рукояти меча:

— И, правда, настоящий...

— А ты как думал?! — усмехнулся паж и с досадой потёр шею. — Бери его и пошли в трапезный зал!

Денис схватился за рукоять, приподнял меч и потащил к ступеням.

— Ты что делаешь? — воскликнул Юрго.

— Тяжёлый зараза, — проворчал Денис и отпустил рукоять. Меч со звоном рухнул на каменные плиты.

— Заставь его лететь впереди!

— И как я, по-твоему, это сделаю? — насупился Денис. — Я даже не понимаю, как сотворил его!

— Но сотворил же! А тебя ведь этому не учили! Уверен, ты можешь заставить меч летать!

Денис сдвинул брови и уставился на меч-кладенец, мысленно приказывая ему лететь. Меч тот час же подпрыгнул и, крутясь винтом, взмыл к потолку. Юрго задрал голову и присвистнул:

— Высоковато будет!

— Спускайся! — отчаянно крикнул Денис, и меч со свистом понёсся вниз.

— Берегись! — заорал Юрго, и мальчишки бросились в разные стороны.

Кладенец рухнул на трон и, расколов его пополам, вонзился в мраморный пол. По постаменту побежали глубокие трещины. Юрго с опаской приблизился к мечу, потрогал отполированное до блеска лезвие и с уважением посмотрел на Дениса:

— Продолжай в том же духе, и никто не усомнится в том, что ты Аламзар!

— Но так я и впрямь могу кого-нибудь покалечить! — боязливо произнёс Денис.

— Ну и что? — отмахнулся паж. — Тебе это только на руку!

— Ты понимаешь, что говоришь? — разозлился Денис.

Юрго обернулся и холодно посмотрел ему в глаза:

— Понимаю. Пока ты сидел за книжками в уютной комнатке, я был рядом с Аламзаром, и видел такое, о чём в твоих книжках в жизни не напишут. — Лицо Дениса вытянулось, и паж покладисто добавил: — Впрочем, калечить кого-либо не обязательно. У твоего меча и так весьма устрашающий вид. Всё! Хватит болтать! Забирай меч, и пошли!

Денис с сомнением посмотрел на кладенец и приказал:

— Вперёд! И чтобы без фокусов!

Меч с хрустом вырвался из пола и послушно завис перед ним.

— Идём! — Юрго направился к дверям, но внезапно остановился и со вздохом произнёс: — Напоминаю: я твой раб, и ты должен обращаться со мной соответственно!

— О чём ты? — насторожился Денис.

Юрго поморщился и неохотно ответил:

— Аламзар не слишком церемонился со мной. Я, конечно, не призываю бить меня, но на пару подзатыльников не обижусь.

Денис вспомнил кнут Аламзара и отвёл взгляд:

— Хорошо.... Но не знаю, смогу ли...

— Не тушуйся, государь. Твоё правление — для меня благодать, как бы оно ни закончилось. — Юрго толкнул двери и громко объявил: — Маг-правитель Неймора Аламзар! — Он отступил в сторону, и огромный двуручный меч, сверкая сталью, выплыл из зала. Юрго взглянул на лица гвардейцев и с удовлетворением отметил, что те, раскрыв рты, смотрят на острое, как бритва, лезвие, и их глаза наполняются почтительным страхом.

Денис гордо вскинул голову и важно прошествовал мимо вытянувшихся в струну солдат. Юрго до пола поклонился "государю" и бросился вперёд, крича:

— Маг-правитель Неймора Аламзар!

Денис степенно шёл по богато убранным коридорам и галереям Тёмного замка, стараясь не смотреть по сторонам, хотя громадные гобелены и картины в массивных золотых рамах, высокие напольные вазы и мраморные статуи магнитом притягивали его взгляд.

По Тёмному замку уже разнёсся слух о том, что маг-правитель переселился в новое тело, и нейморцам не терпелось посмотреть на помолодевшего Аламзара. Несмотря на то, что любопытство могло стоить им жизни, придворные, не приглашённые к обеду, и замковые слуги осторожно выглядывали из-за чуть приоткрытых дверей и глубоких ниш. Они во все глаза смотрели на мальчишку в синем мешковатом костюме, и Денис запоздало подумал, что ему следовало переодеться, чтобы больше походить на правителя мира. "Впрочем, вряд ли я выглядел бы лучше в одеждах Аламзара. Размерчик-то у него поболее моего", — мысленно усмехнулся он и представил, как, шаркая большими сапогами, бредёт по Тёмному замку, а за ним волочится роскошная золотая мантия.

Пока Денис "примерял" на себя одежды Аламзара, они с Юрго дошли до трапезного зала, который оказался не меньше тронного. Не глядя на склонившихся перед ним придворных, Денис опустился в синее бархатное кресло во главе стола и рявкнул:

— Приятного аппетита, предатели! — Повинуясь его мысленному приказу, меч-кладенец со свистом пронёсся над головами людей и заплясал в воздухе, словно готовясь, напасть на них. — Вон отсюда! — прогрохотал Денис, и придворных как ветром сдуло.

Юрго, стоящий позади кресла новоявленного правителя, весело рассмеялся:

— Ну, ты даёшь! Ещё пара-тройка подобных фокусов, и ты вернёшь утраченные позиции!

— Слава Богу, никого не задел, — облегчённо выдохнул Денис, и меч-кладенец вонзился в пол рядом с ним. — Как меня всё достало! Домой хочу!

— Лучше поешь. — Юрго с вожделением оглядел заставленный яствами стол и сглотнул слюну. Он изо дня в день наблюдал, как пирует Аламзар, но ни разу маг-правитель не позволил ему притронуться к изысканным блюдам со своего стола. Обычно, в начале пира, Аламзар вручал пажу жестяную миску с кашей, а когда маг-правитель был не в духе, Юрго и вовсе приходилось довольствоваться лишь видом и запахом еды.

— Давай поедим вместе, — предложил Денис.

Паж отрицательно покачал головой:

— Мне не положено...

— Брось! Нас никто не видит.

Юрго понимал, что совершает ошибку, но последние два дня Аламзар был в скверном расположении духа и почти не кормил его. Желудок пажа сводило от голода, и, наплевав на осторожность, Юрго схватил с блюда золотистую тушку какой-то мелкой птицы, разорвал на две части и начал торопливо есть, кусая то от одной, то от другой половины.

Денис же с опаской осмотрел стол: многочисленные и разнообразные кушанья были не знакомы ему. Наконец он решился и, выбрав птицу, которая больше всего напоминала курицу, отломил от неё ножку. Мясо оказалось нежным и вкусным, хотя совсем не походило на куриное. Юрго же метался вокруг стола, стараясь попробовать все выставленные на нём яства. Несколько минут Денис наблюдал за ним, а потом встал и двинулся вдоль стола. Отбросив страх отравиться иноземной пищей, он руками залезал в тарелки, пробуя всё подряд.

Вскоре Юрго осознал, что больше не сможет съесть ни кусочка. "Ещё чуть-чуть, и я лопну", — сыто зевнув, подумал он, погладил себя по животу и со сладкой улыбкой взглянул на Дениса:

— Как Вам обед, государь?

— Превосходно! — Денис вытер рот рукавом и деловито спросил: — Что у нас по плану?

— Думаю, Вам нужно отдохнуть после обеда, государь... — расслабленно протянул паж.

Денис посмотрел на меч и решил, что оставит его в трапезном зале.

— И где у нас отдыхает Аламзар?

— В своих покоях, конечно, — с благодушной улыбкой, сообщил паж и ленивой походкой направился к дверям.

Денис тяжело вздохнул: "Видимо придётся отвесить ему подзатыльник, а то уж больно вид у него довольный". И, проходя мимо гвардейцев, он грубо толкнул пажа в спину:

— Пошевеливайся, лодырь!

Не ожидавший толчка Юрго полетел на пол, и на секунду ему показалось, что позади стоит Аламзар. Паж поспешно вскочил, испуганно оглянулся и помчался вперёд так быстро, что Денис едва успевал за ним. Они пронеслись по облицованному красным мрамором коридору, почти взбежали по белоснежной лестнице и влетели в покои мага-правителя. Денис остановился, переводя дыхание, и ехидно спросил:

— Вы с Аламзаром всегда бегали по замку наперегонки?

Юрго виновато опустил глаза:

— Ты напугал меня!

— Нечего было расслабляться! Я только-только начал вживаться в образ, а тут ты с улыбкой до ушей!

— Извини, но я сто лет так не пировал.

Денис понял его слова буквально:

— Сто лет? — удивился он. — Ты служишь Аламзару сто лет?

— Бестолочь! Это художественное преувеличение! Я служу Аламзару два года! — воскликнул Юрго, но, решив, что рассказывать землянину правду рановато, поспешно предложил: — Давай я покажу тебе покои!

— Показывай, — покладисто согласился Денис.

— Во-первых, гостиная. — Юрго обвёл рукой обставленный тёмной мебелью зал. — Есть ещё спальня, ванная, гардеробная, кабинет и лаборатория.

— Что за лаборатория?

— Сейчас увидишь. Но, имей в виду: лаборатория мага — место опасное.

— Опаснее, чем изображать Аламзара, не может быть ничего! — с бравадой заявил Денис.

Юрго пожал плечами и подошёл к двери, обитой чёрной блестящей кожей:

— Там кабинет, вход в лабораторию через него. — Паж толкнул дверь, и глазам Дениса предстала большая комната с окном во всю стену.

В сравнении с помпезной гостиной, кабинет Аламзара выглядел уныло: ни книжных полок, ни шкафов, ни диванов. Лишь у противоположной от окна стены стоял широкий письменный стол, а за ним простой деревянный стул. Рядом со столом темнела узкая высокая дверь. Не долго думая, Денис направился к ней.

— Здесь лучше ничего не трогать! — предостерёг приятеля Юрго, как только они вошли в лабораторию.

Денис кивнул и стал с интересом рассматривать полки и стеллажи, заставленные толстыми книгами и стеклянными сосудами, всевозможных цветов и размеров. Его взгляд скользнул по длинному столу, заваленному географическими и астрономическими картами, раскрытыми книгами, исписанными листами бумаги. Поверх бумаг в беспорядке стояли бронзовые чернильницы, статуэтки людей, животных и птиц.

— В общем, ничего особенного... — разочарованно протянул Денис, и тут его внимание привлёк желтоватый обрывок бумаги, придавленный золотой статуэткой птицы. Денис взял его в руки и вслух прочитал:

Дева гладит быка по спине.

Не тревожь её вечный покой.

Её дом обойди по воде

И ступай за хрустальной звездой.

В час совы семь лучей золотых

Разорвут пелену облаков...

— А дальше? — пробормотал он и оглядел стол, ища похожие обрывки. — Я чувствую, это не просто стихи! Это какая-то магическая загадка! Вдруг, разгадав её, я сумею вернуться на Землю?! — Он потряс обрывком перед носом Юрго и стал рыться в бумагах Аламзара.

Паж с сомнением взглянул на землянина, но возражать не стал, впрочем, участвовать в поисках тоже. С непроницаемым лицом он наблюдал за Денисом, а в душе клокотали ярость и жгучая боль. Два года назад эти стихи разрушили его благополучную жизнь, и вот теперь они всплыли вновь...

Тем временем поиски Дениса увенчались успехом, и, сложив воедино желтоватые обрывки, он радостно воскликнул:

— Слушай!

Дева гладит быка по спине.

Не тревожь её вечный покой.

Её дом обойди по воде

И ступай за хрустальной звездой.

В час совы семь лучей золотых

Разорвут пелену облаков.

Выбирай самый длинный из них

И снимай древней тайны покров.

Ты мечтал о богатстве? Хватай,

Сколько можешь с собой унести.

Ты окончил свой путь. Отдыхай.

Тебе не зачем дальше идти.

А коль деньги тебе не нужны,

Загляни в ледяные глаза.

И на красные точки нажми:

Два, три, семь, три, четыре, семь, два.

Ты стоишь у Великой черты —

Когти, зубы, мечи и броня.

Если мысли твои не пусты,

То триумф ожидает тебя.

Ты взошёл на вершину горы —

Власть пьянит, как хмельное вино.

Коль отвергнешь её ты дары,

Разобьёшься об острое дно.

Ты рискнёшь? Так продолжи свой путь.

Призрак встанет из чаши огня.

Не позволишь себя обмануть,

Он откроет врата для тебя.

Ты у цели. Последний секрет.

Своим сердцем его разгадай,

И получишь заветный ответ,

Только верно вопрос задавай.

— Как ты думаешь, Аламзар прошёл этот путь? — закончив читать, спросил он Юрго.

— Это полный бред! — выпалил паж. — Какая-то бессмыслица! Не морочь себе голову, Денис! Брось эту бредятину! Нам нужно готовиться к побегу!

— А чего к нему готовиться? — Денис нашёл чистый лист бумаги, сел за стол и обмакнул перо в чернильницу. — Надо это переписать.

— Зачем? — кисло поинтересовался Юрго.

Денис повернулся к нему и недоумённо спросил:

— Неужели ты не понимаешь?! Разгадав эту загадку, я смогу получить ответ на любой вопрос! Например, как выбраться из Неймора! Тогда, может, и бежать не придётся!

Юрго безразлично пожал плечами:

— А тебе не приходит в голову, что эта абракадабра — поэтические экзерсисы* Аламзара?

— Я чувствую, что это не так! — горячо заявил Денис, склонился над листом и стал переписывать стихотворение.

Юрго следил, как приятель неумело водит пером по бумаге, и молчал, обдумывая, стоит ли рассказывать ему, что это за стихотворение. Денис корпел над бумагой, чертыхаясь себе под нос. Оказалось, писать пером гораздо сложнее, чем шариковой ручкой. Он уже измазал чернилами пальцы и кончик носа, который всё время потирал, а на листе красовались жирные кляксы.

— Жаль, что ты не умеешь писать, — вздохнул Денис, с постным лицом глядя на четыре неровные строчки. — С такими темпами я провожусь до утра.

— Ты занимаешься ерундой! — вскинул голову паж. — Если тебе так уж необходима

эта бессмыслица, забирай обрывки, и займёмся делом!

Денис посмотрел на перепачканные пальцы, вздохнул и попытался оттереть их листом, на который переписывал стихотворение, но вместо этого вымазался ещё больше. Он скомкал бумагу, швырнул её на пол, а желтоватые обрывки сунул в карман.

— Ты говорил, здесь есть ванная.

— Есть, — кивнул паж и поспешил покинуть лабораторию, пока Денис не нашёл что-нибудь ещё.

Он привёл Дениса в просторную круглую комнату, примыкавшую к спальне. Её стены и пол были облицованы розовым с зелёными прожилками мрамором, а потолок — зеркалами. Денис неуверенно приблизился к огромной белой ванне, сделанной в форме морской раковины, и осторожно заглянул в неё:

— А воду где взять?

— Есть два способа: можешь наколдовать или приказать принести.

_____________________________________________________________________________

* Экзерсис — от лат. exercitium — упражнение.

— А как обычно поступал Аламзар?

— По-разному. Это зависело от его настроения и ситуации. — Юрго стоял в дверях, переминаясь с ноги на ногу. — Только учти, если решишь обратиться к слугам, придётся подождать. Пока её принесут с кухни, пока смешают...

— Я буду колдовать! — решительно оборвал его Денис и представил красный пластмассовый таз, полный горячей водой. Это оказалось даже проще, чем сотворить меч. Почти мгновенно у его ног возник красный тазик с кипящей водой.

Юрго машинально потёр шею и ехидно спросил:

— Будешь мыться кипятком?

— Остынет, — беззаботно сказал Денис и взял с мраморной полочки кусок мыла. Он краешком макнул его в таз и старательно намылил руки. — Полей мне, пожалуйста, — попросил он Юрго.

Паж скептически посмотрел на приятеля:

— Обожжёшься.

— Что ж мне теперь так и стоять с намыленными руками? — возмутился Денис, ткнул пальцем в стенку таза и потребовал: — Остывай быстрее! — Раздался треск, и кипяток превратился в лёд.

— Опять переборщил! — хихикнул Юрго.

Денис покраснел от досады и снова сосредоточился. Перед его мысленным взором возник тающий айсберг, и внезапно в ноги ударил поток ледяной воды.

— Сейчас же прекрати! — крикнул Юрго, и Денис открыл глаза: из таза хлестал фонтан студёной воды.

Денис быстро сунул в него руки, смыл чернила и приказал:

— Хватит! — Фонтан мгновенно иссяк, и Денис самодовольно улыбнулся: — Колдовать мне нравится всё больше и больше.

Юрго снова потёр шею, взял с полки полотенце и кинул его землянину:

— Главное, не переусердствуй. Маг ты ещё никакой. — Он красноречиво указал на залитый водой пол и вышел из ванной.

— Нормальный я маг, — пожал плечами Денис, быстро вытер руки и, повесив полотенце на край ванны, пошёл за приятелем. Юрго стоял у распахнутых дверей гардеробной и задумчиво рассматривал одежды Аламзара. — Да, ты прав, мне давно пора переодеться. — Денис оглядел мокрый, заляпанный чернилами костюм, снял с головы золотой венец, небрежно бросил его на кровать и вошёл в гардеробную. — Ого! Да тут целый склад! — Взяв с полки рубашку, он приложил её к себе: — Великовата. Что делать-то будем, Юрго?

— Колдуй, — усмехнулся паж.

Денис послушно сконцентрировался на своей одежде, и в мановение ока его мокрый, в чернильных пятнах спортивный костюм преобразился, став чистым и сухим, а тапочки превратились в кроссовки.

"Во, даёт! — уважительно подумал Юрго и потёр шею. — Если у него всё так легко получается, может быть, он..." Паж пристально посмотрел на Дениса, вытянул из-под рубашки тонкую белую цепочку и попросил:

— Сними её, пожалуйста.

— А сам ты не можешь? — удивился Денис.

— Мог бы, не просил, — хрипло ответил Юрго, ощущая лёгкую дрожь в ногах.

— Что ж, посмотрим. — Денис повертел на шее пажа белую витую цепочку и, не найдя замка, удивлённо осведомился: — Хочешь, чтобы я её порвал? Не жалко?

— Ни капельки... — У Юрго перехватило дыхание.

— Ну, ладно. — Денис обеими руками взялся за цепочку и дёрнул в стороны, но тонкая цепочка оказалась на удивление прочной. Он дёрнул её ещё раз, и ещё — цепочка не поддавалась. — А ты не пробовал снять её через голову? — поинтересовался он.

— Слишком короткая, — пробормотал паж, и лицо его разочарованно вытянулось.

Денис почувствовал себя уязвлённым:

— Да быть того не может, чтобы такая тонюсенькая цепочка была крепче стального троса! Если только она... — Денис осёкся и с подозрением посмотрел на пажа: — Это магическая цепочка, так? — Юрго кивнул. — И кто одел её на тебя? Аламзар?

— Да.

— Зачем?

— Чтобы я не мог колдовать!

— Так ты маг! — обрадовался Денис, и с удвоенной силой начал тянуть цепочку в разные стороны. — Мы обязательно порвём её, и ты расскажешь мне о магии!

Юрго ойкнул, когда цепочка врезалась ему в шею, и сердито крикнул:

— Хватит! Я ошибся! У тебя ничего не выйдет. Это ларнит.

— Ну и что? — хмыкнул Денис и снова дёрнул цепочку.

Юрго перехватил его руки и мрачно произнёс:

— Это магический металл, и снимать его нужно при помощи магии.

— Так бы сразу и сказал! — Денис опустил руки и сосредоточился на образе Юрго без магической цепочки. — Ну, как? — через минуту спросил он.

— Никак, — грустно отозвался Юрго.

— Хорошо. Попробуем иначе. — Теперь Денис представил, как ларнитовая цепочка рассыпается в порошок, но опять ничего не произошло. Разозлившись, он зажмурился и начал "изводить" цепочку самыми разными способами: плавил, замораживал, рвал, перекусывал кусачками — тщетно. Наконец, Денис сдался и, разочарованно вздохнув, отрыл глаза: — Слушай, Юрго, а есть в замке маги, кроме тех, что мы заперли? Может, позовём кого-нибудь, пусть снимет твои оковы!

— Таких сильных, чтобы снять ларнит — нет. А если б и были, что бы мы им сказали? — горько усмехнулся паж. — Что великий Аламзар не может справиться с ларнитом?

— Значит, я плохой маг, — расстроился Денис.

— Не плохой. Просто тебе ещё учить и учиться. — Юрго спрятал цепочку под рубашку. — У тебя должен быть огромный потенциал, раз Аламзар выбрал тебя своим новым телом.

— Не напоминай! — замахал руками Денис.

— Не буду, — кивнул Юрго и, помолчав, решительно произнёс: — Прежде чем мы уйдём из замка, я хочу повидать родителей!

Денис встрепенулся:

— И, правда! Почему они до сих пор в тюрьме? Я сейчас же прикажу освободить их!

— Спасибо, конечно, — печально улыбнулся Юрго, — но ты не можешь этого сделать.

— Почему? Я же маг-правитель!

— Именно поэтому и не можешь. С какой стати Аламзар вдруг решил простить мятежника?

— Ну... ну... — Денис почесал затылок. — Пусть это будет моей прихотью.

— Не пойдёт, — покачал головой Юрго. — Ползамка и так сомневается в том, что ты Аламзар. Не стоит давать им лишний повод для разговоров. А, кроме того, я не уверен, что мои родители живы. — Паж хлопнул землянина по плечу. — Я быстро. — Он выскользнул из спальни, а Денис плюхнулся в кресло и стал разглядывать огромную высокую кровать с резными ножками. "Вот бы поваляться на ней с книжкой, — подумал он и победно улыбнулся. — Я маг, и никто не помешает мне читать!" Денис сконцентрировался, и в его руках появилась недочитанная на Земле книга о Ричарде Львиное Сердце. Скинув кроссовки, он забрался на монументальную кровать Аламзара, уютно устроился среди многочисленных подушек, и третий крестовый поход продолжился.

Глава 6.

Баба Настя и шестой "А".

Петька Дубов стоял возле школьного крыльца, пританцовывая на месте: холодный ветер так и норовил забраться под его короткую куртку. Он давно бы вошёл в тёплую школу, но ему было необходимо посекретничать с Денисом. Стрелка часов неотвратимо ползла к половине девятого, а Рыбников всё не появлялся.

— Вот тебе и примерный ученик, — ворчал Дубов, ёжась от холода. — Где тебя черти носят, Рыба? Или без меня в киношку сорвался? Мог бы и предупредить! — Из-за поворота показались братья Рыбниковы, и Петька смачно плюнул себе под ноги. Разговаривать с Денисом при Вадиме ему не хотелось. — Мы с Тамарой ходим парой, — пробурчал Дубов и взбежал по ступенькам, решив перехватить приятеля в раздевалке.

В холле, перебросившись парой тихих фраз, Денис и Вадим расстались, и Петька, наконец, подошёл к приятелю.

— Здорово, Рыба! Разговор есть! — Настасья Антоновна, ещё не до конца вжившаяся в роль Дениса, обернулась и с интересом уставилась на него. — Что это с тобой? — усмехнулся Дубов. — Смотришь так, словно первый раз увидел!

— Ты Дубов, — уверено сказала Настасья Антоновна, и Петька рассмеялся:

— У тебя что, крыша поехала?

— Моя крыша на месте. Так о чём разговор?

— Хочу химичку проучить! Она мне пару за самостоялку влепила!

— Так ты сам виноват! — строго сказала Настасья. — Нужно было химию учить, а не в компьютер играть!

Петька покрутил пальцем у виска:

— Ты точно свихнулся, братан! Короче, ты со мной?

— Что, значит, "с тобой"? Сначала скажи, что задумал!

— Так говорю же, химичку надо довести!

— Как? — рявкнула Настасья Антоновна, и тут прозвенел звонок.

— Тьфу ты, — плюнул Дубов. — Договорим на перемене. Глядишь, за урок ты в себя придёшь! — И, закинув рюкзак на плечо, он бросился к лестнице.

Настасья Антоновна пулей кинулась вслед за Дубовым: она как-то забыла спросить у Вадима, в каком кабинете будет проходить первый урок. На середине лестничного пролёта баба Настя вспомнила, что она ведьма, перешла на шаг и включила магическое зрение — Петька Дубов был неподалёку. Он сидел за партой в кабинете, который располагался на втором этаже, рядом с лестничной площадкой. Настасья Антоновна подошла к дверям класса и, прочитав табличку: "кабинет истории", деликатно постучала.

— Войдите! — раздался громкий голос учительницы, и, глубоко вздохнув, ведьма вступила в класс.

— Простите, ради Бога, я сегодня себя неважно чувствую, и, поэтому, немного задержался! — на одном дыхании произнесла она и кокетливо улыбнулась.

Галина Владимировна замерла с журналом в руках и растерянно спросила:

— Так, может тебе домой пойти, Рыбников?

— Нет-нет, я здесь посижу, — быстро сказала баба Настя и понеслась к свободному месту на задней парте.

— Ты куда, Рыбников? — ещё больше растерялась Галина Владимировна. — Ты же всегда сидел с Викой?!

— С Викой? — переспросила Настасья Антоновна, обвела ищущим взглядом одноклассников внука и задумчиво протянула: — С Викой, так с Викой...

Ведьма оказалась в затруднительной ситуации: в классе было две Вики, Борисова и Остроухова, и обе они, как назло, сидели за партами в одиночестве. Выбрав ту, что поближе, а именно Остроухову, баба Настя медленно двинулась в её сторону, наблюдая за реакцией учеников. Шестиклассники, впрочем, как и Галина Владимировна, напряжённо следили за странным передвижением Дениса. Сделав несколько шагов, Настасья Антоновна сменила направление, поняв по их лицам, что ошиблась.

— Да сядь ты, наконец, Рыбников! — не выдержала Галина Владимировна.

Баба Настя с облегчением плюхнулась рядом с Викой Борисовой и громко сообщила:

— Со мной всё в порядке!

— Я вижу, — проворчала Галина Владимировна и раскрыла журнал. Сегодня она как раз планировала вызвать Рыбникова к доске, но его странноватое поведение смутило её. "В другой раз спрошу", — подумала учительница, и баба Настя, прочитав её мысли, облегчённо вздохнула.

Урок пошёл своим чередом. Пока Галина Владимировна вызывала учеников к доске, и те, запинаясь и путаясь в датах, рассказывали домашнее задание, Настасье Антоновне было весело. А вот когда учительница перешла к новой теме, баба Настя заскучала и, под монотонный рассказ Галины Владимировны, стала клевать носом. Ей снилась маленькая деревенская школа, класс с русской печкой, в которой зимой весело потрескивали дрова, пожилая учительница в пушистой шерстяной шали, и она сама за простой деревянной партой...

— Рыбников!

— Я за него! — вскочила Настасья Антоновна, и класс взорвался от хохота.

Галина Владимировна подождала, пока ученики отсмеются, и недовольно потребовала:

— Повтори, что я только что сказала!

— Вы сказали: Рыбников! — честными глазами глядя на учительницу, ответила Настасья Антоновна, и ученики вновь покатились со смеху. Баба Настя обвела их хмурым взглядом, махнула рукой, и в классе наступила тишина. Ведьма уселась за парту, подпёрла голову рукой и ворчливо произнесла: — И зачем я сюда потащилась? Нужно было заколдовать Светку с Олегом, а Денису и Вадику справки написать, что болели. И никаких проблем. — Она обвела взглядом застывших учеников, вздохнула и встала: — А теперь слушай, как тебя отчитывают, словно маленькую девочку. — Настасья Антоновна развеяла чары, и Галина Владимировна сердито спросила:

— Что с тобой происходит, Рыбников? Мало того, что ты опоздал, так ещё и спишь на уроке! Если плохо себя чувствуешь, обратись в медпункт!

— Я в порядке! — твёрдо сказала Настасья Антоновна. Она решила, во что бы то ни стало, досидеть в школе до конца уроков, чтобы не дать сёстрам повода осмеять её.

— Садись, Рыбников! И, имей в виду, на следующем уроке я тебя обязательно спрошу!

Настасья Антоновна села на стул. Вика придвинулась к ней и прошептала:

— Что с тобой творится, Денис? Ты второй день сам не свой.

— Отстань! Я в порядке! — прошипела баба Настя.

Вика презрительно фыркнула и отодвинулась, а ведьма попыталась сосредоточиться на рассказе учительницы, но не смогла. Мысли Настасьи были заняты одним вопросом: "Зачем я сюда притащилась?!"

Наконец, прозвенел звонок. Ведьма запихнула учебник в портфель, вылетела из класса и ошалело замерла: в уши хлынули пронзительные крики, оглушительный смех и топот сотен ног.

— Очнись, Рыба! — Настасья Антоновна получила чувствительный тычок в спину, по инерции шагнула вперёд и столкнулась с пробегавшим мимо старшеклассником.

— А ну, брысь с дороги, головастик! — Старшеклассник замахнулся, и ведьма на автомате выбросила руку вперёд. Подросток ойкнул, шлёпнулся на пол и стал тереть глаза, словно в них попал песок.

— Линяем, Рыба! — Петька подскочил к приятелю, схватил его за рукав и потащил за собой. Он приволок Дениса на первый этаж и втолкнул в туалет. — Ты офонарел, Рыба?! — Дубов постучал себя по лбу. — На фига ты песком кидаешься? Да ещё в Крота! Он тебя запомнил! Теперь найдёт, и по морде надаёт! Беги скорее к брательнику!

— Зачем? Я сам справлюсь! — гордо вскинула голову баба Настя.

— Ага, как же! — ухмыльнулся Дубов. — Из ботаников в терминаторы решил податься? Мускулы сначала подкачай!

— Я и без мускулов обойдусь!

— Книжками отмахиваться будешь, да?

— Да хоть книжками!

— Ну и дурак ты, Рыба! — Петька посмотрел на приятеля, как на конченого человека, и вздохнул: — Давай напоследок химичку доведём, а потом я тебе в больницу буду мандарины носить.

— Рано ты на мне крест ставишь! — взорвалась Настасья Антоновна и вылетела в коридор, со всего размаха хлопнув дверью. Пробежав несколько метров, она остановилась, сообразив, что не знает, куда идти. Ведьма раздражённо поморщилась, развернулась и направилась к Дубову, который как раз выходил из туалета. — Как будем химичку доводить?

— Так ты согласен? — оживился Петька. — Слушай сюда! — Он склонился к уху приятеля и быстро зашептал: — Для начала, мы...

— Бред! — категорично отрезала Настасья Антоновна, когда Дубов закончил излагать свой план. — Никакого воображения! Но, так и быть, я сам всё сделаю! А ты смотри и учись!

— Да что ты можешь? — обиделся Дубов.

— Увидишь! — с хитрой улыбкой сказала баба Настя и хлопнула Петьку по плечу: — Пошли, приятель. Химичка ждёт!

— Ну, пошли... — скептично протянул Дубов и направился к лестнице...

Вероника Сергеевна преподавала в школе первый год. Это была милая девушка со строгой причёской и наивными зелёными глазами. Когда Настасья Антоновна увидела это ангельское создание, то в первый момент пожалела, что согласилась на Дубовскую авантюру, однако в ней уже проснулся шкодливый сорванец и, сев за парту рядом с Викой, ведьма приступила к срыву урока.

Вероника Сергеевна поздоровалась с учениками, открыла журнал и мягко сказала:

— Витя Мечников, к доске!

Белобрысый мальчишка в тёмно-зелёном джинсовом костюме нехотя поднялся, побрёл к доске, и Дубов стал нетерпеливо подмигивать Денису. Баба Настя ободряюще улыбнулась ему и посмотрела на Мечникова, который, взяв в руку мел, собрался написать на доске формулу.

— Не выйдет, — прошептала она, и Вика Борисова недоумённо взглянула на соседа по парте.

Тем временем бедняга Мечников изо всех сил водил мелом по доске. Мел скрипел, крошился, но не оставлял на гладкой коричневой поверхности ни единой чёрточки. Вероника Сергеевна несколько секунд наблюдала за мучениями ученика, а потом подошла к нему, взяла из его рук мел и провела им по доске.

— Странно... — пробормотала она, достала из коробки другой кусок мела и попробовала писать им — безрезультатно. Вероника Сергеевна поскребла доску ногтём, в надежде обнаружить следы воска или парафина, но доска была совершенно нормальной. Озадаченная учительница посмотрела на Мечникова и вздохнула: — Ладно, рассказывай устно.

— Му-у-у... — протянул Витя и испуганно замолчал.

В классе раздались первые смешки, а Вероника Сергеевна растерянно спросила:

— Что ты сказал, Витя?

— Му-у-у... — опять выдал Мечников и покраснел.

Смех стал громче.

— Ты не выучил урок? — из последних сил сохраняя спокойствие, поинтересовалась учительница, но Мечников не ответил. Раздувая ноздри, он молча стоял у доски и исподлобья смотрел на учительницу. Вероника Сергеевна попятилась: на мгновенье ей показалась, что у доски стоит разъярённый бык. — С-садись, Мечников, — выдавила она и, словно защищаясь, выставила перед собой указку. — Иди, иди, что встал!

Мечников потряс головой и, под оглушительный хохот одноклассников, стремительно зашагал к своему месту. Вероника Сергеевна проводила его опасливым взглядом и постучала указкой по столу:

— Прошу тишины! — И когда шестиклассники успокоились, она обвела настороженными глазами класс и неуверенно произнесла: — Отвечать будет Вика Борисова.

Вика встала и, одарив Дениса подозрительным взглядом, направилась к доске. Баба Настя повернулась к Дубову и довольно усмехнулась: Петька, разинув рот, наблюдал за Викой — он с нетерпением ждал продолжения спектакля. Борисова подошла к доске, взяла в руки мел и, неожиданно для себя и остальных, стала рисовать. Вероника Сергеевна приглушённо ойкнула и села на стул. С неестественной быстротой на доске появилась картина: скалистый морской берег, вдалеке замок с множеством башен и башенок, а на переднем плане — парусный корабль. В классе повеяло свежим морским воздухом, ученики услышали крики чаек и стали недоумённо переглядываться. Вика Борисова положила мел.

— Это всё, — сказала она и вернулась на своё место.

Вероника Сергеевна даже не заметила, как Вика ушла. Она таращилась на рисунок, не зная, как реагировать на выходку самой примерной ученицы в классе. Наконец, молодая учительница нашла в себе силы подняться.

— Раз с опросом у нас ничего не получается, приступим к новой теме. — Она покосилась на Викин рисунок и замолчала.

Ученики начали перешёптываться, а на лице Дубова расплылась блаженная улыбка. Настасья Антоновна взглянула на него и вдруг почувствовала вину перед девушкой. "Ну, Дубов, сейчас ты у меня получишь! Я тебя научу химию любить!" — подумала она и, спрятав руку под парту, щёлкнула пальцами. Вероника Сергеевна встрепенулась и вдохновенно произнесла:

— Химия — замечательная наука!

Вероника Сергеевна обожала свой предмет и мечтала привить любовь к химии детям. И, благодаря Настасье Антоновне, настал её звёздный час! Доска и учительский стол исчезли, и ученики увидели лабораторию средневекового алхимика. Затаив дыхание, шестиклассники смотрели, как в колбах закипают разноцветные растворы. Раздалось несколько шумных взрывов. По стеклянным трубкам замысловатого прибора потекла сиреневая жидкость. Вероника Сергеевна вдохновенно рассказывала о таинственной алхимии — матери современной химической науки. Прямо на глазах учеников средневековая лаборатория стала преображаться. В ней, один за другим, появлялись и исчезали люди, знакомые по портретам на стенах класса. Они смешивали реактивы, что-то писали, а голос Вероники Сергеевны комментировал происходящее. В конце концов, лаборатория стала напоминать кадр из фантастического фильма, и тут прозвенел звонок. Учительница поправила волосы, положила на стол указку и обычным голосом произнесла:

— Урок окончен. — По классу пронёсся вздох разочарования. Шестиклассники неподвижно сидели на местах, словно надеясь, что завораживающий рассказ Вероники Сергеевны начнётся вновь. — Урок окочен! — повторила учительница, и ученики, оживлённо переговариваясь, стали собирать портфели. Вероника Сергеевна наблюдала за шестиклассниками и обдумывала, как построить урок в восьмом "В". Сегодня она окончательно уверилась в том, что сделала верный выбор, придя работать в школу.

Петька Дубов запихнул учебник в сумку, подошёл к Денису и восторженным шёпотом спросил:

— Как ты это сделал?

— Что? — состроила удивлённое лицо Настасья Антоновна.

— Не прикидывайся! Гарри Поттер фигов! По-твоему, я поверю, что трус-Мечников по собственной воле мычать начал? А правильная до тошноты Борисова вдруг приколоться решила?!

— А я-то здесь при чём? — Баба Настя взяла портфель, и тут, расталкивая шестиклассников, в класс ворвался Вадим. Он схватил Настасью за руку, оттащил к окну и разъярённо прошипел:

— Зачем ты наехала на Крота?

— Какого крота? — растерялась ведьма.

— Ваську Кротова из десятого "Б"!

— А... ты про того охламона? Он меня чуть с ног не сбил! Да ещё ударить хотел! Что ж мне, по-твоему, подзатыльники терпеть? И не надейся!

Вадим сжал кулаки, сосчитал в уме до десяти и терпеливо произнёс:

— Ты понимаешь, что натворила? Тебе, ясное дело, Крот не страшен, а вот Денису... Короче, делай, что хочешь, но ситуацию с Кротом разрули!

— Что ты так расшумелся? — возмутилась баба Настя, но Вадим не стал её слушать.

— Я всё сказал! — рявкнул он, решительно повернулся к бабушке спиной и стремительно вышел из класса.

— С Кротом проблемы, да? — ехидно поинтересовался Дубов, подойдя к приятелю.

— Да не будет никаких проблем! — взорвалась ведьма. — Что вы его так боитесь?

Петька успокаивающе погладил Дениса по спине:

— Понимаю, ты волнуешься. Ну, отлупит он тебя — не убьёт же. Попросишь у него прощения. В конце концов, сумку за ним пару недель потаскаешь. Потом ему надоест, и он найдёт себе новую жертву.

— Что бы я... — в запале начала Настасья Антоновна и осеклась. — Пошли на алгебру, или что у нас там по расписанию?

— Сейчас литература, алгебра потом. — Дубов почесал затылок и хитро прищурился: — Я бы не отказался и на литературе послушать что-нибудь эдакое...

— И не надейся! Я тебе не волшебник из голубого вертолёта! — огрызнулась баба Настя.

— А кто? — тут же спросил Дубов.

— Дед Пихто! — выпалила ведьма и понеслась к двери.

— Ничего, — проворчал Петька, — я узнаю, что ты за птица, Рыба!..

Всю перемену Дубов разыскивал Рыбникова, но тот словно сквозь землю провалился. "Наверное, от Крота прячется", — подумал Петька и направился в кабинет литературы, надеясь, что Рыбников не сбежал домой и появится на уроке. Он оказался прав: за миг до звонка, Денис влетел в класс и сел рядом с Викой. Следом за ним появилась Элеонора Михайловна. Она поздоровалась с учениками и сразу начала опрос. Чувствуя, что Элеонора вот-вот вызовет его к доске, Петька Дубов начал лихорадочно листать учебник, поскольку он, как обычно, не удосужился открыть его дома. Он поглядывал на Рыбникова, в надежде, что приятель устроит что-нибудь эдакое, и сорвёт литературу, но Денис спокойно сидел за партой и внимательно слушал, как отвечает Женька Рыжова. "Ну, давай же, Рыба! Сделай что-нибудь!" — мысленно умолял его Дубов, нутром ощущая, что следующим отвечать пойдёт он.

Денис покосился на Дубова, лукаво улыбнулся, и Петька приободрился, решив, что друг не бросит его в беде.

— Дубов! — Как гром среди ясного неба прозвучал голос Элеоноры Михайловны.

Петька встал и поплёлся к доске. Он остановился возле учительского стола, положил руку на его край, торжественно произнёс:

— Василий Андреевич Жуковский. "Кубок". — И замолчал, поскольку больше сказать ему было нечего.

— Слушаю тебя, Дубов, — терпеливо произнесла Элеонора Михайловна.

— "Кубок", — ещё раз повторил Петька и с мольбой уставился на Дениса.

Учительница проследила за его взглядом, пожала плечами и спросила:

— Ты выучил стихотворение, Дубов?

— А как же! — с достоинством ответил Петька и напряжённо наморщил лоб. — Вот только первую строчку забыл.

— Кто, рыцарь ли знатный иль латник простой... — подсказала Элеонора Михайловна.

— Точно, точно, — закивал головой Дубов, угрожающе посмотрел на Дениса и повторил: — Кто, рыцарь ли знатный иль латник простой...

— Вторую строчку ты тоже забыл? — немного подождав, насмешливо спросила учительница.

— Что-то у меня голова разболелась, — вздохнул Петька, потрогал лоб и горестно произнёс: — Кажется, у меня температура поднялась.

— У тебя уже две двойки, Дубов! — строго сказала Элеонора Михайловна. — Если я поставлю третью, то до конца четверти, ты не успеешь их исправить. Так, что будем делать?

— А Вы спросите меня завтра! — масленым голосом проговорил Дубов. — К завтрашнему дню у меня голова пройдёт, и я точно всё отвечу!

— Хорошо. Завтра на уроке ты расскажешь нам о жизни и творчестве Василия Андреевича Жуковского, а на перемене прочтёшь "Кубок". Садись.

Петька сел за парту и исподтишка показал Денису кулак. Настасья Антоновна демонстративно отвернулась и стала слушать, как очередная жертва русской литературы, путаясь и запинаясь, рассказывает балладу Жуковского. В классе шуршали тетрадные листы, ученики тихо перешёптывались между собой, да и у Элеоноры Михайловны был весьма скучающий вид. "Тоже мне, урок литературы, — оскорбилась Настасья, страстная поклонница поэзии. — Стихи нужно прочувствовать!" Ведьма потёрла лоб и пробормотала себе под нос:

— Я вас научу поэзию любить.

В тот же миг Элеонора Михайловна прервала ученика, отправила его на место и, встав у доски, вдохновенно вымолвила:

— Василий Андреевич Жуковский. "Кубок".

Шторы на окнах сами собой сдвинулись, на партах и учительском столе появились свечи в старинных канделябрах, а вместо люминесцентных ламп под потолком повисли тяжёлые люстры. Зазвучала медленная музыка, в которой слышался шум прибоя, крики чаек и тихое бряцанье доспехов. Элеонора Михайловна поправила кружевной воротник пышного шёлкового платья, взмахнула веером и с чувством начала:

"Кто, рыцарь ли знатный иль латник простой,

В ту бездну прыгнет с вышины?..

Классная доска превратилась в экран, и глазам учеников предстал берег сурового северного моря. О серые острые скалы бились пенистые волны, а на вершине самой высокой скалы сиял золотой трон. Кадр сменился, и шестиклассники увидели старика с благородным лицом и длинными седыми волосами. На его голове, в лучах бледного солнца, тускло светился царский венец. В руках царь держал массивный золотой кубок, усыпанный рубинами, а вокруг стояли рыцари, дамы и несколько пажей. Царь поднялся с трона, шагнул к обрыву и швырнул кубок в клокочущую бездну.

"Кто, смелый, на подвиг опасный решится?

Кто сыщет мой кубок и с ним возвратится?" — донёсся до учеников низкий старческий голос.

Шестиклассники затаили дыхание. Юный паж поклонился царю, скинул на землю плащ и ласточкой нырнул в кипящие волны. Вика Борисова вскрикнула и от страха закрыла лицо руками.

Паж вынырнул из бездны, по крутой тропе взошёл на скалу, и шестой "А" взорвался ликующими криками. "Кино" с головой захватило учеников: им казалось, что они тоже стоят возле трона и вместе со свитой царя приветствуют героя. Паж поклонился и голосом Элеоноры Михайловны начал рассказывать о путешествии в бездну. На экране, в пурпурном сумраке, замелькали чудовища, одно ужаснее другого. Внезапно пурпурная бездна потемнела, и из мрака появилась огромная пасть с острыми кинжалами зубов и длинным раздвоенным языком. Чудовище щёлкнуло зубами, и шестой "А" дружно ахнул.

— Мама! — испуганно вскрикнула Лена Белкина, но чудовище уже исчезло, а на экране вновь появился царь. Он оглядел пажа с ног до головы и вкрадчивым голосом произнёс:

"Мой кубок возьми золотой;

Но с ним я и перстень тебе подарю,

В котором алмаз дорогой,

Когда ты на подвиг отважишься снова

И тайны все дна перескажешь морскова"...

Царь смотрел на пажа, а тот не сводил глаз с прекрасной царевны, стоящей по правую руку от отца. В преддверии драматичной развязки Вика Борисова зашмыгала носом, и Настасья Антоновна вложила в её руку носовой платок.

Паж бросил на царевну прощальный взгляд, нырнул в бушующую пучину волн, и в классе повисла гробовая тишина.

И с трепетом в бездну царевна глядит...

И бьет за волною волна...

Приходит, уходит волна быстротечно:

А юноши нет, и не будет уж вечно.

Элеонора Михайловна положила веер на стол. Экран погас, шторы разъехались в стороны, канделябры исчезли, и прозвенел звонок. Ученики, как приклеенные, сидели на местах и смотрели на учительницу. Элеонора Михайловна кашлянула и задумчиво произнесла:

— Урок окончен. — Она растерянно стояла у доски, не понимая, какая муха её укусила. Сегодня она планировала весь урок опрашивать учеников, а вместо этого зачем-то устроила художественную декламацию "Кубка". "Ну, ладно. Что сделано, то сделано! В конце концов, устрою дополнительный урок, — решила Элеонора Михайловна и улыбнулась: шестиклассники не спешили покидать кабинет литературы, наперебой обсуждая балладу Жуковского. Ощущая себя счастливой как никогда, учительница взяла журнал и покинула класс, искренне надеясь, что её неожиданное выступление поможет ученикам шестого "А" проникнуться очарованием великой русской литературы.

Перемена подходила к концу, а шестиклассники всё обсуждали "Кубок". Настасья Антоновна слушала их и думала: "Похоже, беда современной школы не столько в учениках, сколько в учителях. Немного артистизма, воображения, и дети начнут учиться с удовольствием..."

— Ты что, заснул, Рыба? Сейчас звонок прозвенит, а нам ещё на третий этаж подниматься! — Петька Дубов легонько шлёпнул приятеля сумкой по спине и пошёл к двери.

Баба Настя последовала за ним. Петька шагнул в коридор, но вдруг остановился и попятился, закрывая Дениса спиной.

— Ты чего? — Ведьма выглянула из-за его плеча: у дверей кабинета, подпирая стену накаченным плечом, стоял Кротов.

— А... Крот! — расплылась в улыбке Настасья Антоновна, отодвинула Дубова в сторону и вышла в коридор. — Что, не терпится со мной разобраться?

— А ну, топай за мной! — приказал Кротов и направился к мужскому туалету.

— Бежим... — прошипел Петька и потянул Дениса за рукав.

— Ну, уж нет! — решительно сказала баба Настя и зашагала за Кротом.

Петька пробежал взглядом по сочувственным лицам семиклассников, которые ждали начала урока литературы, ободряюще улыбнулся стоявшей неподалёку Вике Борисовой и, шумно втянув ноздрями воздух, припустил за Денисом.

Прозвенел звонок на урок, и коридор быстро опустел. Васька Кротов ногой толкнул дверь туалета:

— Заходи!

Ведьма пренебрежительно пожала плечами и невозмутимо прошествовала мимо Кротова. Дубов хотел шмыгнуть следом, но Васька поймал его за шиворот:

— А ты куда?

— Я с ним! — пискнул Петька.

— Один за всех, да? — глумливо ухмыльнулся Крот, и Дубов, получив пинок, влетел в туалет. Васька прикрыл за собой дверь и скрестил руки на груди: — Ну, что, сразу каяться начнёшь или повыпендриваешься? — обратился он к Денису.

— В чём каяться-то? — насмешливо спросила Настасья Антоновна. — Это ты должен передо мной извиниться! Летаешь по коридору, как метеор! Да ещё руками не по делу размахиваешь! Извиняйся, и разойдёмся по-хорошему!

Сначала лицо Васьки стало недоумённо-растерянным, а потом побагровело, напомнив бабе Насте свекольный салат, ещё не заправленный майонезом.

— Да ты!.. Да я!.. Да что с тобой цацкаться! — выдавил, наконец, Кротов и, угрожающе раздувая ноздри, пошёл на Дениса.

— Полегче на поворотах, приятель! — криво усмехнулась Настасья Антоновна, а Петька вжался в стену и зажмурился, не желая видеть смерть одноклассника.

Баба Настя покосилась на него, хихикнула и махнула рукой, словно отгоняя назойливую муху. Крот охнул и повис над полом, беспомощно перебирая ногами.

— Это что за... — начал он, но ведьма не позволила ему выругаться. Она что-то буркнула себе под нос, и Васька лишился дара речи.

— Всё равно ничего умного не скажешь, — проворчала Настасья Антоновна и подошла ближе. — И в кого же ты уродился такой бестолковый, Василий? Вроде родители у тебя приличные люди, врачи, а ты... — Она осуждающе покачала головой.

Петька открыл глаза и вытаращился на висящего в воздухе Крота.

— Я так и знал! Ты волшебник, Рыба!

— Уймись, Пётр! — шикнула на него Настасья Антоновна и щёлкнула Ваську по носу: — Сейчас я тебя в крысу превращать буду! — елейным голосом сообщила она, и Крот заболтал ногами, пытаясь убежать. Его рот раскрылся в безмолвном крике, а лицо стало несчастным и жалким. Баба Настя поймала Васькин взгляд и что-то невнятно забормотала.

От восторга у Петьки перехватило дыхание: на его глазах творилось настоящее чудо. Гроза школы, Васька Кротов, медленно скукоживался и покрывался щетиной, его лицо вытягивалось и заострялось, глаза становились маленькими и круглыми. Васькины руки и ноги превратились в когтистые лапки, а сзади вырос длинный розовый хвост. Крыса-Кротов болтался в воздухе и с ужасом смотрел на пол, казавшийся ему теперь безнадёжно далёким.

— Так ему и надо! — радостно воскликнул Дубов и показал Денису большой палец: — Здорово!

Внезапно дверь туалета распахнулась, и в проёме появился директор школы, Иван Карлович Пухов:

— Прекратить! — с порога рявкнул он и остановился.

Директор надеялся поймать Кротова на месте преступления, но дебошира-десятиклассника в туалете не было. У стены стояли Пётр Дубов и Денис Рыбников из шестого "А". На плече у Дениса сидела серая толстая крыса и испуганно таращилась на Ивана Карловича.

— Почему вы не на уроке? — строго спросил директор.

— А я... это... — Дубов кивнул на кабинки. — В общем, живот у меня болит.

— А ты? — Иван Карлович требовательно посмотрел на Дениса. — У тебя тоже живот болит?

— Болит, — кивнула Настасья Антоновна.

— А крысу, зачем в школу принёс?

— Я её здесь поймал, — не моргнув глазом, ответила баба Настя.

— Где здесь? — опешил Иван Карлович.

— Вот в туалете и поймал.

Директор школы побледнел:

— Не может быть! — Он ещё раз посмотрел на крысу, и вдруг ехидно улыбнулся: — Значит, говоришь, здесь поймал? А ну, давай её сюда! Я сейчас её в клетку посажу и санэпидемстанцию вызову. Пусть они её усыпят и у себя в лаборатории посмотрят, не больная ли, а то вдруг в школу чуму занесёт! — Иван Карлович протянул руку, и к его удивлению, крыса метнулась к нему, взобралась на плечо и часто задышала в ухо, словно пытаясь что-то сообщить. — Да, Рыбников! Я и не знал, что ты у нас великий дрессировщик! — Он снял крысу с плеча и вернул её Денису. — Спрячь в карман, и марш на урок! И что б животных в школу больше не приносил! Ясно?

Настасья Антоновна коротко кивнула. Они с Петькой выскочили в коридор и увидели Борисову. Вика, переминаясь с ноги на ногу, стояла у лестницы и ждала, чем закончится разборка между её одноклассниками и Кротом. Она боялась, что вызванный ею директор опоздает, и Крот успеет избить Дениса и Петьку. Увидев мальчишек целыми и невредимыми, Борисова облегчённо вздохнула и состроила сердитое лицо:

— Я из-за вас пол алгебры пропустила! — Она надменно поджала губы и стала подниматься по лестнице.

Настасья Антоновна и Петька, переглядываясь, пошли следом, однако на площадке между этажами притормозили, давая Вике уйти. Борисова поднялась на третий этаж и обернулась:

— Так я и знала: на алгебру вы не пойдёте! И нечего было вас, прогульщиков, спасать! — Она тряхнула длинными светлыми волосами и, расправив плечи, пошла к кабинету.

Дубов показал её спине язык:

— А нас и не надо было спасать! Мы сами с усами! — Он подмигнул Денису: — Что с Кротом делать будем? Может, на Птичке продадим? Или в канализацию выпустим? Пусть гуляет, всё равно учиться не любит!

— Как и ты, — язвительно заметила Настасья Антоновна.

— Да, ладно тебе! — отмахнулся Петька, и горящими глазами взглянул на крысу-Крота: — Давай её помучаем!

— Губы закатай! — бросила ему баба Настя и, почувствовав приближение Ивана Карловича, понеслась вверх по лестнице.

— Ты чего? — всполошился Петька и ринулся следом.

Настасья Антоновна влетела в мужской туалет, посадила крысу на подоконник и забормотала заклинание. Дубов с унылым видом смотрел, как крыса увеличивается в размерах, превращаясь в десятиклассника Кротова. Васька спрыгнул с подоконника, с недоверием ощупал себя, метнулся к дверям и оказался в объятьях Ивана Карловича.

— Да что ж такое-то? — возмутился директор. — Почему вы до сих пор не на уроке?

— Мы не дошли! — гордо сообщил Дубов. Рядом с волшебником Денисом он чувствовал себя неуязвимым.

Кротов вцепился в лацканы директорского пиджака и, закатывая глаза, затараторил:

— Эти двое превратили меня в крысу!

— Успокойся, Василий, — размеренно произнёс Иван Карлович и попытался освободить лацканы пиджака, но Кротов вцепился в них мёртвой хваткой:

— Они собирались меня на Птичке продать! И в канализацию спустить! Не хочу быть крысой!

— Возьми себя в руки, Василий! — гаркнул директор.

Кротов выпустил лацканы его пиджака и доверительно шепнул:

— Они и вас могут в крысу превратить.

Иван Карлович смерил Дениса и Петьку грозным взглядом:

— Что здесь произошло?

— Мы зашли в туалет, а тут Кротов сидит на подоконнике, — с честными глазами сказала Настасья Антоновна. — Он увидел нас и как подскочит, как бросится вон. А тут Вы.

— Врёшь! — крикнул Кротов и, испугавшись собственных слов, спрятался за спину директора.

Иван Карлович сделал шаг в сторону и недоуменно спросил:

— Да что с тобой, Кротов?

Вместо ответа Васька махнул рукой и пулей вылетел из туалета.

— Наверное, его кто-то по голове ударил, — весело предположил Петька.

Директор погладил щёку: странное поведение Кротова обеспокоило его. "Только душевнобольного мне в школе не хватало", — озабоченно подумал он, но, решив сначала разобраться с шестиклассниками, скомандовал:

— Дубов! Рыбников! За мной! — Иван Карлович вышел в коридор и направился к кабинету математики.

Сначала Настасья Антоновна хотела оставить всё, как есть, но потом представила Крота в смирительной рубашке и, тяжело вздохнув, начала колдовать. Иван Карлович замер у дверей кабинета, повернулся к шестиклассникам и посмотрел на них так, словно только что увидел. Петька решил, что сейчас директор будет отчитывать их за прогул, но неожиданно тот широко улыбнулся и заговорщицки подмигнул им:

— Вот мы, бывало, с Колькой Малинкиным... — На лице Ивана Карловича появилось мечтательное выражение. — Как-то весной, помню, в седьмом мы тогда учились... Принесли мы с Колькой в школу голубей и выпустили их на географии. Шуму было!.. — Директор с озорным видом погладил лацканы пиджака и дружелюбно предложил: — Заходите ко мне после уроков, я вам такое расскажу! — И, не дожидаясь ответа, он повернулся к ученикам спиной и вприпрыжку побежал по коридору.

— Вот, чёрт, перестаралась... — провожая его озабоченным взглядом, пробурчала баба Настя и прищурилась.

— Что ты сказал? — насторожился Петька.

— Ничего. — Настасья Антоновна с сомнением посмотрела на степенно идущего по коридору Ивана Карловича и постучалась в дверь кабинета математики.

Глава 7.

Пленники Аламзара.

Из-за острых макушек елей показался малиновый край солнца. Его лучи пробежали по мшистым стенам Тёмного замка, скользнули в распахнутое окно спальни Аламзара, пронеслись по кровати и замерли на лице Дениса. Новоиспечённый правитель Неймора заворочался, натянул одеяло на голову и продолжил смотреть увлекательный сон, в котором он мчался на вороном коне во главе огромного войска. "Вперёд!" — кричал он, указывая мечом на неприступные стены города.

— Денис! Проснись, Денис! — ворвался в его сон настойчивый голос Юрго.

Денис недовольно поморщился и проснулся. За окном ярко светило солнце.

— Уже утро?! А как же побег?!

Паж сел рядом с приятелем и виновато произнёс:

— Я не смог прийти раньше.

— Почему?

— Я пробрался в кабинет начальника тюрьмы, надеясь, что в тюремной книге указанно, где содержат моего отца. Но едва я раскрыл книгу, за дверью раздались шаги. Если бы у меня была магия, я стал бы невидимым, а так мне пришлось спрятаться в шкаф. Там я и просидел до утра, пока начальник тюрьмы и капитан замковой стражи обсуждали арест Аулиты и твоё правление.

— И как им моё правление? — заинтересовался Денис.

— Они пришли к выводу, что Неймором правит не Аламзар.

— Тогда чего мы сидим?! — Денис откинул одеяло, спрыгнул с постели и сунул ноги в кроссовки. — Бежим!

Юрго не пошевелился. Он задумчиво гладил шёлковую подушку, не решаясь сказать приятелю, что им придётся отложить побег до следующей ночи. Денис внимательно посмотрел на пажа и зло засопел:

— Только не говори, что побег откладывается!

— К сожалению, это так, — не поднимая глаз, сказал паж. — Нас подозревают, и не позволят покинуть замок средь бела дня.

— Всё из-за тебя! Если б я пошёл с тобой, ты бы не проторчал в шкафу всю ночь, и мы бы успели сбежать! — Денис вспомнил об Аулите и в ярости топнул ногой: — А теперь, по твоей милости, мне ещё и человека убить придётся! — Стены спальни задрожали, а под потолком с воем закрутился чёрный смерч.

Юрго озадаченно посмотрел на гневное лицо Дениса, сполз с кровати и стал медленно пятиться к двери. Чёрный смерч колыхнулся и понёсся вдоль стен, срывая картины, гобелены и шёлковую обивку. Паж почти достиг дверей в гостиную, когда смерч неожиданно метнулся ему наперерез. Он завис перед Юрго и угрожающе взвыл.

— Бежим! — крикнул паж, подскочил к Денису и, схватив его за руку, потащил за собой. Он втолкнул приятеля в гардеробную, захлопнул дверь и привалился к ней спиной. — Это твоё создание, Денис! Прикажи ему убраться!

— Я его не создавал! — замотал головой Денис. Из спальни донёсся жуткий грохот, Юрго отпрянул от двери, и приятели с опаской уставились на неё. — Сейчас в покои кто-нибудь войдёт, и мы пропали, — прошептал Денис.

— Вот сейчас как раз никто и не войдёт. Когда Аламзар колдует, все стараются держаться подальше!

Дверь со свистом слетела с петель и рухнула на пол рядом с мальчишками. Смерч ворвался в гардеробную и продолжил бешеную пляску. Он, как пылесос, всасывал в себя одежду мага-правителя и воинственно выл, разбухая на глазах. Юрго и Денис упали на четвереньки и поползли в спальню. Но смерч, словно почувствовав, что его единственные зрители хотят сбежать, разозлился, и в мальчишек полетели подушки, одеяла и простыни, похищенные с кровати Аламзара. Юрго с головой накрыло большое пуховое одеяло, и он в панике закричал:

— Прекрати это, Денис!

Но Денису было не до приятеля. В его спину с силой врезалась подушка, и он распластался на полу, больно ударившись носом.

— Вот зараза! — выругался Денис, потёр ушибленный нос и с ненавистью посмотрел на пляшущий по комнате смерч: — Откуда ты взялся?

— Да не разговаривай ты с ним! — завопил Юрго, пытаясь выбраться из-под огромного одеяла. — Просто убери его!

— Легко тебе говорить! — Денис ойкнул: по его спине забарабанил град из перламутровых пуговиц. — Да что б тебя разорвало! — в сердцах рявкнул он, и смерч послушно взорвался, осыпавшись на пол лоскутами тканей, кожи, обувными гвоздями и перьями.

Юрго выбрался из-под одеяла и с подозрением оглядел разгромленную гардеробную, словно ожидая, что смерч вылезет из какого-нибудь угла и продолжит веселье. Тем временем Денис поднялся, отряхнул спортивный костюм и покаянно взглянул на приятеля.

— Тебе никто не говорил, что магия — опасное занятие?! — напустился на него паж. — Ты мог убить нас!

Денис заискивающе улыбнулся:

— Но обошлось же.

— На этот раз, да, — буркнул Юрго. — Пошли завтракать.

— А как быть с Аулитой? — нахмурился Денис. — Я, по твоей милости, пообещал казнить его! Не может же Аламзар не сдержать слова!

— Так казни его, и дело с концом! — выпалил Юрго. — Никто не заставляет тебя лично присутствовать на казни. Хотя, Аламзар...

— Даже не думай! — Денис показал пажу кулак. — Я отменю казнь!

— Только не это! — замахал руками Юрго. — Лучше уж сделай вид, что забыл об Аулите! Пусть сидит в тюрьме, так нам спокойнее.

— Вот и договорились. — Денис воспрял духом и дружелюбно хлопнул пажа по плечу: — Теперь можно и позавтракать!

Первое, что увидел Денис, войдя в трапезный зал, был меч-кладенец. Сияя сталью, он торчал в мраморном полу рядом с креслом мага-правителя. Денис сел за стол, положил ладонь на рукоять меча и красноречивым взглядом обвёл придворных и слуг. Нейморцев будто водой смыло. Довольно хмыкнув, Денис стал рассматривать стоящие перед ним кушанья. Его внимание привлекла прозрачная желейная башня, облитая соусом подозрительного оранжевого цвета с запахом грибов.

— Что это за гадость, Юрго? — спросил он.

— Рыбное желе под соусом из трюфелей.

— А почему трюфеля оранжевые?

— А какие они должны быть? — растерялся Юрго.

"Это другой мир", — напомнил себе Денис и посмотрел на глубокую тарелку с кашей, похожей на овсянку. Кашу украшали большие жёлтые розы. "Наверное, из сыра", — подумал он и взял серебряную ложку с витой ручкой. На вкус "овсянка" оказалась похожей на плов, который по праздникам готовил его папа, несколько лет проживший в Узбекистане. И, думая о доме, Денис с удовольствием съел целую тарелку нейморской каши. Юрго же накинулся на смутившую Дениса желейную башню. Он с аппетитом умял почти половину этого кулинарного шедевра, а потом взял золотой кувшин и аккуратно разлил по чашкам тёмную жидкость. Денис осторожно попробовал горячий напиток и радостно воскликнул:

— Это же чай!

— Не чай, а терс, — наставительно произнёс Юрго. — Это редкий напиток. Терс растёт только в Крае Ста Озёр. Там есть одно маленькое озеро, по берегам которого он и встречается.

— А у нас этого чая — завались, — пожал плечами Денис, и паж завистливо посмотрел на него:

— Везёт же некоторым! Была б у меня возможность, я пил бы терс с утра до вечера!

Неожиданно двери зала приоткрылись, и Юрго, вылетев из-за стола, вытянулся за креслом Дениса. В зал проскользнул невысокий поджарый мужчина в ярко-красном мундире. Он приблизился к Денису и почтительно поклонился ему, продемонстрировав блестящую плешь на макушке.

— Простите, что беспокою Вас во время завтрака, государь, — подобострастно произнёс он, — но на площади перед замком уже собрался народ. Они ждут казни генерала Аулиты, государь. В котором часу Вам будет угодно казнить его?

Юрго внутренне сжался: "Ну, давай же! Скажи ему, что казнишь Аулиту завтра!" — молил он Дениса, сверля глазами его затылок. Денис же с задумчивым видом тёр переносицу: чашка чая привела его в благодушное расположение духа, и ему захотелось сделать что-нибудь хорошее.

— Я прощаю генерала! Пусть себе живёт. — Денис хлебнул терса, добродушно улыбнулся и с пафосом изрёк: — Нужно уметь прощать своих врагов! Идите!

— Как угодно государю. — Офицер низко поклонился, бросил взгляд на оранжевые губы пажа и стремительным шагом покинул трапезный зал.

Несколько секунд Юрго молчал, подавляя гнев, а потом с издёвкой осведомился:

— И какого же цвета саван предпочитает Ваше идиотское величество?

— Ну не смог я его казнить! — взорвался Денис. — Он же живой человек!

— Зато мы скоро будем мёртвыми, — мрачно произнёс паж и направился к дверям.

— Куда ты?

— На кудыкину гору! Видеть тебя не желаю! Тряпка!

— Ну и вали отсюда! — в сердцах воскликнул Денис. — Без тебя обойдусь! — Он резким движением поправил золотой венец. Стены трапезного зала дрогнули, с потолка посыпалась каменная крошка.

— Прекрати колдовать! — обернувшись, потребовал Юрго. — Ты разрушишь замок!

— Туда ему и дорога! — рявкнул Денис. Под сводчатым потолком раздался оглушительный треск, и гигантский кованый подсвечник рухнул на стол. Под его тяжестью стол разломился надвое, горящие свечи подпалили скатерть, и начался пожар.

— Ты полный кретин! — завопил Юрго, сорвал плащ и бросился тушить огонь.

Денис сжал зубы, стараясь успокоиться, и кинулся на помощь приятелю. Им удалось затушить пожар, и, отбросив в сторону обгорелый плащ, Юрго негодующе заорал:

— Ты ни бельмеса не смыслишь в магии! Не смей больше колдовать! Понял?

— А ты меня не зли! — огрызнулся Денис.

— Учись сдерживать себя!

— Тогда перестань твердить, что нас вот-вот казнят!

Юрго потёр шею и с расстановкой произнёс:

— Меня достало твоё тупоумие! Речь идёт о наших жизнях, а ты проявляешь какое-то идиотское милосердие!

— Значит, по-твоему, чтобы выжить, я должен убивать?!

— Да. Иначе убьют тебя!

— Ты такой же кровожадный мерзавец, как твой хозяин Аламзар! — с горечью воскликнул Денис. — Аулита прав: я самозванец!

— Тогда отправляйся на замковую площадь и сунь голову в петлю! — рявкнул Юрго, развернулся на каблуках и выбежал из зала.

Денис с ненавистью огляделся, взмахнул рукой, призывая меч, и, когда тот повис в воздухе перед ним, приказал:

— Рядом! — Меч, как послушная собака, повис справа от него, и Денис направился к дверям, по пути обдумывая план побега из замка.

При его появлении гвардейцы вскинули алебарды. В их глазах плескался испуг, и Денис почувствовал себя виноватым. Он едва не начал извиняться за устроенный в трапезном зале тарарам, но вовремя опомнился и быстро пошёл по коридору. "Зря я послушался Юрго! — ругал он себя. — Надо было надеть венец и сразу выти из замка, а не изображать Аламзара! Ну, ничего! Я сделаю это сейчас. Найду выход и отправлюсь к Северину!" Приняв решение, Денис приободрился и уверенно зашагал по пустым коридорам Тёмного замка. Он вертел головой, с удовольствием глядя на картины и гобелены, статуи и напольные вазы, благо Юрго рядом не было, и никто не шикал и не шипел на него. На одной из лестничных площадок Денис остановился возле восхитительного фонтанчика. На высокой мраморной подставке, в нежно-розовой раковине, окружённой прозрачным водяным шаром, лежала огромная белоснежная жемчужина. На створке раковины сидела маленькая русалка и расчёсывала длинные светло-зелёные волосы. Когда Денис приблизился к фонтанчику, гребень в руках русалки превратился в лютню, и она заиграла тихую печальную мелодию. Щемящие звуки лютни словно вывернули Дениса наизнанку. Он вспомнил о доме, родителях, бабушке и брате, и на его глаза навернулись слёзы. Меч-кладенец упал на мраморные плиты, а Денис, забыв о побеге, побрёл вверх по лестнице. Утирая слёзы, он поднимался всё выше и выше. Вскоре лестница сузилась и превратилась во вьющуюся железную ленту. Денис опомнился лишь тогда, когда уткнулся лбом в массивную деревянную дверь. Он стоял на маленькой площадке, окружённой стенами из мрачного белого кирпича. Над дверью тускло мерцал светильник. Денис равнодушно толкнул дверь, вошёл в маленькую круглую комнату и остановился. На стенах, обитых морёным дубом, висели топоры всевозможных форм и размеров. Возле высокого узкого окна стояла тахта, покрытая лохматой шкурой какого-то зверя, рядом — платяной шкаф с резными дверцами, а чуть поодаль — стол, заставленный грязной посудой. У пылающего камина, сложенного из красных шершавых камней, на низком трёхногом табурете, сидел человечек с пышной каштановой шевелюрой.

— Добро пожаловать, в моё скромное жилище, мальчик, — хихикнул он и указал на свободный табурет. — Будь как дома.

Денис растерялся. Не зная, как повести себя с незнакомцем, он сделал первое, что пришло в голову — приосанился и гордо заявил:

— Какой я Вам мальчик? Я Аламзар!

— А я огнедышащий дракон! — расхохотался человечек.

Денис покраснел от гнева:

— Говорю же: я — Аламзар! Не смейте смеяться надо мной!

Человечек расхохотался ещё пуще. От смеха на его глазах выступили слёзы, и Денис окончательно разозлился: со стены слетел массивный двуручный топор и с грохотом рухнул под ноги заливающегося смехом человечка.

— Не бузи! — Незнакомец перестал смеяться и повернул к Денису выбритое до синевы лицо: — Не умеешь колдовать — не берись!

— А Вы не злите меня! — огрызнулся Денис и требовательно спросил: — Откуда Вы знаете, что я не Аламзар?

— Вижу, — усмехнулся человечек. — Кстати, позволь представиться, Гена, гном Гена.

— Гном? — теперь расхохотался Денис. Сидящий перед ним человечек скорее был похож на стареющего клоуна, чем на воинственного хранителя подземных сокровищ.

Глядя на хохочущего мальчишку, гном скривился как от зубной боли:

— Прекрати!

— И не подумаю, — сквозь смех заявил Денис.

— Прекрати! — повторил гном и пригрозил: — Сейчас пойду и расскажу Аламзару, что ты выдаёшь себя за него!

— Помер твой Аламзар! — с издёвкой сказал Денис.

— То есть как? — насторожился Гена.

— Северин убил Аламзара! — с важным видом произнёс Денис. — Я лично видел его тело!

Гном на мгновенье прикрыл глаза:

— Во владениях Северина нет тела мага-правителя.

— Наверное, он его закопал, — пожал плечами Денис и, поправив золотой венец, гордо добавил: — Теперь я маг-правитель Неймора!

— Ты?! — Гном снова покатился со смеху. — Да ты даже приличной одежды сотворить не можешь, ходишь, как оборвыш!

— Ну и что? Как хочу, так и хожу! — оскорбился Денис. — Ты, вообще, кто такой?

— Ну, раз ты маг-правитель, то сам знаешь, кто я.

— Отвечай, когда государь тебя спрашивает!

— А если не отвечу, что ты мне сделаешь? — язвительно поинтересовался гном.

— В тюрьму посажу! — рявкнул Денис, и со стен посыпались топоры.

— Напугал, так напугал! — с сарказмом произнёс Гена. — Только ты, мальчик, опоздал. Я уж сорок лет в тюрьме сижу.

Денис обвёл глазами уютную комнату и с сомнением заметил:

— Что-то не похоже на тюрьму.

— Много ты понимаешь! — разозлился Гена. — Не стены здесь главное!

— А что?

— Борода!

— Какая борода? — удивился Денис, глядя на гладковыбритое лицо гнома.

— Моя! Роскошная, длинная, с детства ращенная. — Гена отвернулся и тяжело вздохнул. — Так это правда, что Аламзар мёртв?

— Да.

— Чем докажешь?

— А ничем, — фыркнул Денис. — Ладно, пошёл я, некогда мне тут с тобой разговоры разговаривать. Меня дела ждут.

— Погоди! — встрепенулся гном. — Раз ты теперь наш правитель, может, наколдуешь мне бороду и отпустишь восвояси?

— Я не умею, — сварливо произнёс Денис.

— Так я объясню!

— Некогда мне. Давай, через денёк-другой встретимся. — Денис шагнул к дверям, но Гена проворно вскочил с табурета и заступил ему дорогу:

— Нет уж, дорогуша. Я хочу из замка сбежать, пока Аламзара нет. А то, не ровён час, явится, и мне ещё лет сорок здесь сидеть придётся.

Лицо Дениса вытянулось:

— Ты, правда, сидишь здесь сорок лет?

— День в день.

— Ничего себе. — Денис позволил гному усадить себя на табурет. — Ну, раз так, рассказывай, что я должен делать.

— Сосредоточься, и представь меня с бородой, — потирая руки и подпрыгивая от нетерпения, сказал Гена.

— Всё тоже и оно же, — буркнул Денис, закрыл глаза и представил круглое щекастое лицо гнома. Потом он мысленно прилепил к нему длинную каштановую бороду и открыл глаза. — Готово! — воскликнул он и осёкся: на Генином подбородке вились редкие рыжие пучки волос.

Гном ощупал подбородок и разочарованно протянул:

— Ну, хоть что-то... Дома, конечно, в таком виде не появишься, но из комнаты выйти можно.

— Давай, я попробую ещё, — предложил Денис. Ему искренне хотелось помочь узнику Аламзара.

— Спасибо, не надо. — В руках гнома появилось круглое зеркальце, и он со всех сторон стал разглядывать клокастый подбородок. — Сойдёт на первое время, — наконец, сказал он и посмотрел на Дениса: — Ты профан, с тебя взятки гладки. Ничего, отыщу мага посерьёзнее, и он всё исправит. Прощай! — Гена подошёл к двери, распахнул её и снова захлопнул: — Ах да, чуть не забыл! — Он подбежал к камину и шагнул прямо в огонь.

Денис ойкнул, но пламя не причинило гному вреда — камин превратился в дверной проём. Глазам Дениса предстала узкая комнатка с двумя кроватями, умывальником и маленьким столиком. На кроватях сидели два диковинных существа. Одно из них, более-менее похожее на человека, было одето в длинную холщёвую хламиду и шляпу с широкими, опущенными полями. Из-под шляпы выбивались длинные, спутанные волосы соломенного цвета. Они почти закрывали смуглое вытянутое лицо с острым носом и мохнатыми бровями, которые болотными кочками нависали над большими голубыми глазами. Нижнюю половину лица скрывала борода изо мха, а в ней виднелись красные ягоды клюквы, кустики брусники и шляпки грибов. У второго существа более-менее человеческим было только лицо. Оно сидело на кровати, как обезьяна, поджав толстые кривые лапы с изогнутыми стальными когтями. Длинные, поросшие белёсыми волосами руки обнимали мощное тело, обтянутое бледно-розовой кожей и покрытое жёсткой щетиной, а облезлый, грязно-серый хвост ритмично бился о засаленную подушку. Существо когтём почесало жирную складчатую шею, пригладило птичьи перья на голове и улыбнулось, обнажив сломанные клыки. Дениса передёрнуло от отвращения, и существо обиженно отвернулось.

— Проша! Сандра! Вы свободны! — торжественно объявил Гена. — И всё благодаря ему, новому магу-правителю Неймора! — Гном указал на Дениса, и тот машинально качнул головой.

— Какое счастье! — воскликнул мохобородый и повис на толстой шее своей сокамерницы: — Сандра, дорогая, нас освободили! Я давно говорил тебе, что день свободы близок!

— Отстань, — утробным голосом проворчало безобразное существо, лёгким движением оторвало Прохора от своей шеи и бережно усадило на кровать. Затем, оно с подозрением посмотрело на Дениса, неуклюже сползло на пол и, тяжёлыми прыжками, покинуло камеру. Оказавшись в соседней комнате, Сандра выпрямилась и одарила мальчика презрительным взглядом. Денис моргнул и едва не упал с табурета: перед ним стояла миниатюрная черноволосая девушка в лёгком шёлковом платье до пола и роскошной меховой накидке.

— Э... — сказал Денис и покраснел.

Гном с удовлетворением посмотрел на его смущённое лицо, вышел из камеры и громко произнёс:

— Позвольте представить Вам, государь, великолепную никунью Миссандру и обаятельного лешака Прохора!

— Очень приятно, — с трудом выдавил Денис. В его сознании никак не уживались образы безобразного неуклюжего чудовища и лёгкой, почти воздушной красавицы.

— Ну, я пошёл! — Гена опять направился к двери, но в шаге от неё обернулся и лукаво подмигнул Денису: — Я в долгу перед тобой, государь. Но я не буду таскать этот долг с собой. Я верну его прямо сейчас. Твоя тайна раскрыта, Денис. В данный момент к покоям Аламзара приближается отряд гвардейцев. Генерал Аулита приказал им арестовать самозванца и его приспешника-пажа! Кстати, Юрго тоже направляется в покои мага-правителя! Скоро он встретится с гвардейцами, и...

— Юрго! — вскрикнул Денис и, оттолкнув гнома, ринулся вон из комнаты.

Цокая маленькими раздвоенными копытами, из камеры вышел лешак. Он приблизился к гному и длинными пальцами с кошачьими когтями приподнял его над каменным полом:

— Я был о тебе гораздо лучшего мнения! Но я ошибался! Ты позор всего гномьего рода, Генарабарабус! — Он разжал пальцы, и гном кулем шлёпнулся на пол. — Идём, Сандра! — Прохор подал руку красавице-никунье.

— Идём, Проша, — улыбнулась та.

Лешак и никунья вышли на площадку, обложенную белым кирпичом, и стали спускаться по винтовой лестнице.

— Зеркалом дорога! — буркнул им вслед Гена, поднялся с пола и захлопнул входную дверь.

Денис, задыхаясь, бежал по коридорам Тёмного замка. "Только бы успеть!" — думал он, и ноги сами несли его к покоям Аламзара. Денис боялся, что если Юрго схватят, то он уже ничем не сможет помочь ему, да и сам пропадёт, поскольку теперь, когда Аулита решил расправиться с самозванцем, покинуть замок можно было лишь какими-нибудь тайными ходами. "Юрго наверняка знает их!" — думал Денис. Он свернул за угол и едва не закричал от радости: перед ним был знакомый коридор, облицованный красными мраморными плитами. "Успел..." — с облегчением подумал он и вздрогнул, услышав за спиной топот. Денис юркнул в нишу, втиснулся между статуей бородатого мужчины и красной мраморной стеной и, мысленно чертыхаясь, уставился в мраморную спину. Мимо промаршировал отряд гвардейцев. К счастью, Юрго с ними не было. Денис осторожно выглянул из ниши. Солдаты, чеканя шаг, поднялись по белой каменой лестнице. Офицер отдал тихий приказ, и гвардейцы ворвались в покои мага-правителя.

"Где же Юрго?" — взволнованно подумал Денис, выбрался из ниши и пошёл прочь от покоев Аламзара. Внезапно из-за поворота вылетел паж.

— Юрго! — просиял Денис и со всех ног бросился ему навстречу. — Нам нужно немедленно бежать! — радостно улыбаясь, сообщил он.

Юрго остановился и с недоумением спросил:

— Чему ты радуешься?

— Я рад, что ты не там! — Денис кивнул на покои Аламзара.

— А что там?

— Засада! Бежим! Где тут тайный ход?

Юрго посмотрел по сторонам, подбежал к ближайшей нише и остановился:

— Ход здесь, только шиш мы пройдем по нему без магии!

— И что нам делать? У нас мало времени. Сколько гвардейцы просидят в засаде? А, может, они разделились, и половина рыщет по замку в поисках самозванца! Ты просто обязан что-нибудь придумать, Юрго, пока весь замок не поднялся на поиски!

— Ладно, рискнём, — вздохнул паж, юркнул за статую, распахнул маленькую, едва заметную дверь, и они очутились в узком проходе, освещённом магическими светильниками. — Не отставай! — крикнул Юрго и помчался вперёд.

Вскоре они достигли места, где проход разветвлялся. Паж на секунду задумался и метнулся к левому крайнему тоннелю. Денис, как привязанный, следовал за ним. Проход пошёл вниз и постепенно стал длинной пологой лестницей с потёртыми ступенями. Светильники стали попадаться реже, и беглецам пришлось перейти на шаг. Когда стало совсем темно, Юрго остановился:

— Теперь нам нужна твоя магия, Денис. Ты должен осветить дорогу.

Денис зажмурился и представил, что на стенах ярко горят светильники, но, когда он открыл глаза, в тоннеле по-прежнему было темно. Он снова закрыл глаза и пробовал осветить тоннель — безрезультатно.

— Не получается.

— Вижу, — задумчиво откликнулся Юрго, потёр шею и вздохнул: — Придётся идти в открытую. Ну, да ничего, недалеко осталось. — Паж вернулся на несколько шагов и стал ощупывать каменную кладку. — Есть. — Раздался скрежет, и в стене открылся серый проём, в котором кто-то стоял. Денис отшатнулся, и Юрко тихо хихикнул: — Это статуя, дубина! Мы в галерее на первом этаже. Аламзар частенько прогуливался по ней, обдумывая свои дела. Говорят, половина этих статуй — его бывшие друзья и враги.

— То есть, они живые? — шепотом спросил Денис.

— Понятия не имею. — Юрко выглянул из-за статуи и посмотрел по сторонам. — Чисто!

Но едва беглецы выбрались из тоннеля, в дальнем конце галереи показались гвардейцы.

— Бежим! — Денис рванул прочь, и Юрго, бросив раздосадованный взгляд на закрывшийся в нише проход, помчался за ним.

Громкий крик и топот привлекли внимание гвардейцев, которые совершали дежурный обход замка и ещё не знали об охоте на самозванца. Увидев мальчишек в грязной одежде, они решили, что это жулики, каким-то образом пробравшиеся в замок, и с криками: "Держи воров!" погнались за ними.

Денис и Юрго галопом промчались по галерее, ворвались в огромный, сияющий множеством ослепительных огней зал и остановились, наткнувшись на взвод гвардейцев. Юрго в отчаянье рванул ларнитовую цепочку, а Денис бестолково взмахнул руками, силясь представить, что у него выросли крылья.

Гвардейцы окружили беглецов и наставили на них алебарды.

— Не двигайтесь! — приказал офицер.

— Ты идиот, Денис, — шепнул Юрго. — Надо было вернуться в тоннель!

— Ловите воров! — Из галереи выбежали гвардейцы. Увидев мальчишек в кольце солдат, они заулыбались и отсалютовали офицеру.

— Мы заметили их возле статуи Эрмадена Грозного, — доложил старший караула. — Возможно, они успели что-то украсть.

— Продолжайте обход! — приказал офицер и повернулся к Юрго и Денису: — А с вами будет разбираться генерал Аулита! За мной! — скомандовал он, и гвардейцы повели пленников к лестнице.

Глава 8.

Нежелательный визит.

К разочарованию Дубова алгебра прошла скучно и тихо. Они с Денисом попали на урок как раз к началу самостоятельной работы, и, забыв о чудесах, до звонка корпели над тетрадями. После алгебры шестиклассники бросились в столовую. Петька сел рядом с приятелем, но тот был не расположен к разговору. К тому же, вокруг сидели одноклассники, и обсуждать при них магические способности Дениса было не уместно. Дубов промаялся всю перемену и явился на английский язык раздражённым и злым. Он сел рядом с Мечниковым, выложил на парту учебник и тетрадь и с неудовольствием посмотрел на задумчивого Дениса. "Сидит на своей магии, как собака на сене! Ни себе, ни другим! Ненавижу английский!"

В класс вошла Алла Константиновна:

— Good afternoon!

— Good afternoon, Алла Константиновна! — хором ответили ученики.

— Sit down, please.

Шестиклассники сели. Алла Константиновна открыла журнал, задумчиво провела пальцами по списку учеников и сказала:

— На прошлом уроке я рассказывала Вам о Лондоне. Теперь я хочу послушать вас. Рыбников!

Настасья Антоновна и ухом не повела. Подперев голову рукой, она невидящими глазами смотрела на доску и думала о том, что за одно утро натворила бездну глупостей. "За каким лешим меня понесло в школу?! Пусть бы Дашка шла! Она у нас дама серьёзная!"

— Рыбников! — громко повторила Алла Константиновна. — Я услышу сегодня твой рассказ о Лондоне?

Баба Настя вздрогнула и непонимающе посмотрела на учительницу. "Какой сейчас урок? — заторможено подумала она. — Кажется, иностранный язык. Эх... Тряхнём стариной!" И вскочив, ведьма затараторила:

— L`histoir de London est tres riche et c`est difficile d`avoir le temps pour voir tous en bref delai. Samuel Johnson* (* Сэмюэл Джонсон (1709-1784) — английский писатель и лексикограф) etait correet, quand elle a dit ce que si quelque un est fatique de London il esn fatique de la vie...**

Несколько минут Алла Константиновна оторопело слушала бойкую французскую речь Дениса, а потом опомнилась и воскликнула:

— Рыбников! У нас урок английского!

Настасья Антоновна смущённо замолчала, оглядела изумлённые лица одноклассников и пробормотала:

— Простите, уважаемая, я сейчас. — Она прикрыла глаза, сосредоточилась и начала: — The history of London is very rich and it is difficult to find the time to see all of it in a few time. Samuel Johnson was right, when he said that when someone is tired of London he is tired of life...

* * *

(*

* * *

* История Лондона очень богата, и достаточно сложно увидеть все его достопримечательности за короткое время. Сэмюэл Джонсон был прав, когда говорил, что если кто-то устал от Лондона, значит, он устал от жизни.)

Выслушав рассказ Дениса на идеально правильном английском, Алла Константиновна с минуту молчала, а потом села за стол и недоумённо посмотрела на вереницу четвёрок, стоящих напротив фамилии Рыбникова:

— Поразительно! Тебе наняли репетитора?

— Ага, — на всякий случай сказала Настасья Антоновна, не понимая, что сделала не так.

— По английскому и французскому?

— И французскому, — эхом отозвалась баба Настя и села, ругая себя, на чём свет стоит. "Больше в школу ни ногой!" — твёрдо решила она и уткнулась в учебник, игнорируя отчаянные гримасы Дубова.

— Рыбников — пять! — сказала учительница. — Продолжим... Мечников!

Дубов облегчённо вздохнул и развалился на стуле: Алла Константиновна никогда не спрашивала домашнее задание больше чем у двух учеников. "Ничего, Рыба! Я тебя заставлю считаться со мной! Быть волшебником, и не облегчить жизнь друга — форменное свинство!" И Петька решил, что после уроков возьмёт Дениса за жабры и не отпустит до тех пор, пока тот не пообещает помогать ему во всём. Дубова совершенно не смущала история с Кротом. Он не верил, что Рыбников обойдётся с ним — своим лучшим другом — как с Васькой Кротовым. Петька не предполагал, что в этот момент баба Настя как раз решает его судьбу. Интуиция подсказывала ей, что двоечник и разгильдяй Дубов ещё сыграет роль в истории с исчезновением Дениса. "Может, я поспешила, и не стоило колдовать при нём? Хотя... Он воспринял магию, как должное. Значит, я не ошиблась, и ему действительно предстоит участвовать в спасении нашего внука! — Настасья Антоновна бросила быстрый взгляд на хитрое лицо Петьки и вздохнула: — Пусть всё остаётся, как есть..."

Вика Борисова покосилась на своего соседа по парте и тихо спросила:

— С каких пор у тебя появился репетитор?

— Со вчерашнего дня, — отмахнулась ведьма.

— И за один день он обучил тебе французскому и английскому? Он что, волшебник?

— Отстань! — буркнула Настасья.

Вика обиженно отвернулась, решив устроить допрос с пристрастием после уроков. "Ничего у вас обоих не выйдет!" — ехидно подумала Настасья и, едва прозвенел звонок, вылетела из класса. Вика и Петька бросились следом, но ведьма не позволила им догнать её. Она отвела глаза любопытным одноклассникам внука, пулей влетела в раздевалку, сорвала с вешалки куртку и, как ошпаренная, выскочила из школы.

Прохожие оборачивались на мальчишку, бегущего по улице так, словно за ним гналась стая волков. В распахнутой куртке, без шапки, размахивая портфелем, Настасья Антоновна вихрем пронеслась по двору, влетела в подъезд и с силой надавила на кнопку лифта. Тяжело дыша, она ввалилась в квартиру и, бросив портфель и куртку в прихожей, ринулась на кухню, где чаёвничали её сёстры и Миассар. Настасья упала на табурет и громко заявила:

— Моя учёба закончилась!

— Без тебя знаем, — мрачно сказала Дарья.

— Вы подсматривали? — возмутилась Настасья. — Нахалки!

— Нужна ты нам, — сердито проворчала Мария Антоновна. — Школа цела — и ладно!

Баба Настя обвела сестёр настороженным взглядом:

— Тогда в чём дело?

Дарья Антоновна поставила чашку с голубыми розочками на блюдце:

— Мы тоже без дела не сидели. Никун любезно помог нам осмотреть Неймор. — Миассар, по-прежнему пребывавший в образе домовитого мужичка, польщено улыбнулся, с шумом хлебнул чая и захрустел сушкой. Баба Даша подвинула к нему вазочку с вишнёвым вареньем и вновь посмотрела на сестру: — Так вот, Настя. Плохи наши дела. Северин захватил Аламзара, но тот сбежал и вот-вот вернётся в Неймор. И тогда нашему Дениске — кирдык.

— И вы спокойно пьёте чай?! — взорвалась Настасья Антоновна. — Нужно немедленно отправляться в Неймор и...

— Валяй! — перебила её Мария. — Аламзар ждёт тебя с распростёртыми объятьями! — Она налила сестре чая, провела рукой над её головой, возвращая привычный облик, и на удивление спокойным голосом произнесла: — Дождёмся Вадима, поговорим с ним и отправим за братом.

— Значит, других вариантов нет?

— К сожалению... — протянула Мария Антоновна и, словно успокаивая себя, сказала: — Это минутное дело. Вадим переместиться в Тёмный замок, возьмёт брата за руку, и домой. А если Аламзар надумает вернуться за Денисом, мы встретим его во всеоружии. На своей территории нам будет легче с ним справиться.

— Пожалуй... — неуверенно протянула Настасья и ласково улыбнулась Миассару. — Как ты тут без меня, Мусик?

А в это время Вика и Петька молча шли к дому Дениса.

— Куда ты прёшься, Борисова? — нарушив молчание, развязно спросил Дубов.

— Не твоё собачье дело, болван! — огрызнулась Вика. Обычно, она не позволяла себе грубости по отношению к кому бы то ни было, но загадочное поведение Дениса взволновало её и заставило забыть о вежливости.

— Очень даже моё! — оскорбился Дубов. — Мы с Денисом друзья, а ты кто такая?

— Тоже мне друзья! — зло усмехнулась Борисова. — Ты ему не друг, иначе не стал бы втягивать его в свои авантюры.

— Не было никаких авантюр! — Петька преградил ей дорогу. — Подумаешь, один раз школу прогуляли! И, кстати, это была его идея, а не моя! — Вика обошла Дубова и продолжила путь. Петька показал однокласснице язык, догнал её и пошёл рядом. — Правду тебе говорю, хочешь — верь, хочешь — нет.

— Мне всё равно! — отрезала Вика. — С Денисом что-то происходит, и я хочу знать, что!

— С ним всё нормально, так что, иди-ка ты домой, Борисова!

— Поговорю, и пойду!

Петька вновь встал у неё на пути:

— Почему бы тебе ни поговорить с ним завтра?

— Сегодня!

— Сегодня с ним буду разговаривать я! — твёрдо заявил Дубов.

— Только после меня! — Вика решительно отодвинула его с дороги и направилась к подъезду.

— Вот зануда, — проворчал Петька. Вика путала ему все карты: при ней нельзя было разговаривать с Денисом о магии. — Слушай! — Дубов схватил одноклассницу за рукав: — Не ходи сегодня к Рыбникову!

— Что ты ко мне привязался? — Вика вырвала руку и вошла в подъезд. — Лучше сам иди домой! Ты — плохая компания для Дениса!

— Это ты плохая компания! — не остался в долгу Петька. — Заморочила ему голову своей учёбой, а Рыба — нормальный пацан!

Вика с презрением посмотрела на одноклассника и нажала на кнопку лифта. Они молча поднялись на седьмой этаж, плечом к плечу, подошли к квартире Дениса и остановились.

— Может, всё-таки домой пойдёшь? — почти одновременно спросили они и замолчали, исподлобья глядя друг на друга.

— Давай монетку кинем, — предложил Петька. — Решка — идёшь ты, орёл — я.

Не удостоив его ответом, Вика позвонила в квартиру Рыбниковых. В прихожей послышались шаги, дверь распахнулась, и на пороге возникла пожилая женщина, затянутая в джинсу. Вика с изумлением взглянула на её чёрную бандану, разноцветные волосы и, запинаясь, спросила:

— А... Денис... дома?.. Здравствуйте.

Настасья Антоновна критически оглядела гостей и недружелюбно заявила:

— Дениса нет. Он ещё в школе. — Ведьма хотела захлопнуть дверь, но Петька поставил на порог ногу и ехидно спросил:

— А портфель и куртка сами пришли, да?

— Как ты себя ведёшь, мальчик?! — возмущённо воскликнула Настасья, пытаясь ногой задвинуть портфель и куртку Дениса за обувной шкафчик.

— Это Вы ведёте себя неправильно! — обрела дар речи Вика. — Вы взрослая женщина, и Вам не пристало обманывать детей! С Вашей стороны это некрасиво!

Баба Настя покраснела. Она молча смотрела то на Вику, то на Петьку, не зная, что предпринять. И в тот момент, когда она решила всеми правдами и неправдами вытурить незваных гостей вон, за её спиной раздался голос Дениса:

— Привет, ребята! Заходите!

Настасья Антоновна громко и отчётливо скрипнула зубами, широко распахнула дверь и со злобой в голосе сказала:

— Добро пожаловать!

Вика и Петька вошли в прихожую.

— Раздевайтесь! — радостно предложил Денис, и у Настасьи Антоновны непроизвольно сжались кулаки.

Покосившись на вульгарную пожилую женщину, шестиклассники сняли куртки и сложили портфели под вешалкой.

— Знакомьтесь, это моя бабушка Настя! — жизнерадостно сообщил Денис и потянул одноклассников за собой. — А это моя баба Маша и баба Даша! — сказал он, войдя на кухню.

Вика с настороженным удивлением посмотрела на Рыбникова. Он продолжал вести себя подозрительно. Вика знала Марию Антоновну. Денис представил ей свою бабушку ещё два месяца назад, когда она впервые пришла к нему в гости. С тех пор она часто бывала в доме Рыбниковых и много раз беседовала с бабой Машей за чашкой чая. А сейчас у Дениса был такой вид, словно он впервые принимал Вику в своей квартире. Да и дружелюбная Мария Антоновна выглядела мрачной и неприветливой.

— Чаю? — сухо спросила она, а баба Даша метнула на незваных гостей сердитый взгляд.

Петька и Вика почувствовали себя неуютно. Они явно не вовремя пришли в гости, и лучше всего было бы уйти, но желание поговорить с Денисом было столь велико, что, пересилив себя, они приняли нелюбезное предложение Марии Антоновны и сели за стол.

Послав никуну-Денису змеиный взгляд, баба Маша достала из буфета чашки и поставила их на стол. Не менее мрачная Дарья Антоновна налила Вике и Петьке чаю и резко спросила:

— По делу пришли, али как?

— По делу, — важно ответила Вика.

— Излагайте! — приказала Настасья, стоя над ними, как надсмотрщик.

— Не обращайте внимания! — махнул рукой никун и подвинул к Вике блюдо с пирогами: — Угощайся, дорогая.

— Мне надо с тобой поговорить! — отказавшись от пирогов, сказала Вика и, помешкав, добавила: — Наедине!

— Конечно, конечно! — Миассар вскочил и схватил её за руку. — Пойдём в мою комнату!

— Стоять! — хором рявкнули бабушки.

Никун испуганно выпустил руку девочки и шмякнулся на табурет.

— А что я? — пропищал он. — Я ничего! Это она хотела поговорить!

— Вот и говорите! — грозно произнесла Настасья Антоновна.

Вика негодующе посмотрела на неё:

— Что Вы себе позволяете? На детей нельзя кричать!

— На этого — можно! — брякнула баба Настя, и Дарья постучала себя кулаком по лбу:

— Думай, что говоришь, Настасья!

Петька с интересом наблюдал за чудными родственницами приятеля. "Кажется, у них вся семейка ненормальная", — решил он и заёрзал на табуретке. Дениса он считал неопасным, а вот его бабушки, без всякого сомнения, были способны на всё. Перед Петькиными глазами возник Кротов, болтающий в воздухе крысиными лапками, и он с досадой подумал: "Похоже, я влип по-крупному". Дубов посмотрел на Дениса. Его приятель, как мальчик-пай, сидел на табурете, выпрямив спину и положив руки на край стола, и преданно смотрел на Настасью Антоновну.

— Так вы будете говорить, девушка, или домой пойдёте? — сурово спросила Дарья.

— Буду! — решительно ответила Вика и обратилась к Денису: — Что с тобой происходит? Последние два дня ты сам не свой! Конечно, кое-что мне уже понятно... — Она обвела строгим взглядом бабушек. — Но всё же у меня остались вопросы, и я хочу получить на них ответы!

— Спрашивай, — уныло произнёс никун.

— Во-первых, я хочу знать, почему позавчера ты прогулял школу?

— Я прогулял школу? — изумился Миассар. — Какой я молодец!

— Не паясничай! — прикрикнула на него Настасья Антоновна и улыбнулась Вике: — Мы уже объяснили Дениске, что прогуливать — плохо, и он пообещал больше так не делать. Ты довольна?

Вика готова была сквозь землю провалиться. Так глупо она не чувствовала себя никогда. Она пришла в гости к Денису с серьёзными намерениями, а вместо этого оказалась в театре абсурда. Вике хотелось встать и уйти, хлопнув дверью, но ей почему-то казалось, что, едва она покинет квартиру, эти ненормальные бабки прибьют своего внука. И, собрав волю в кулак, Борисова осталась сидеть на месте.

— Следующий вопрос: что общего у тебя с ним! — Вика кивнула на Дубова.

Никун с опаской покосился на Петьку и неуверенно произнёс:

— Ну... Мы... Мы оба мужского пола!

— А ещё?

— Ну... — Миассар задумчиво посмотрел на круглую стеклянную люстру и вдруг радостно заорал: — Мы одноклассники! — Он победно взглянул на Настасью Антоновну, и та показала ему кулак. — Не угадал? — расстроился никун.

Вика растерянно молчала: ей в голову пришла шальная мысль, что сидящий рядом с ней мальчик — не Денис. "Тогда кто же это? И где настоящий Денис? — подумала она и одёрнула себя: — Быть такого не может! Всё дело в дурном влиянии этих противных старух!" Вика вскинула голову и твёрдо взглянула в глаза Марии Антоновне:

— Что Вы сделали с Денисом? — Не получив ответа, она сама с горечью ответила на свой вопрос: — Вы его запугали так, что у него ум за разум зашёл.

Петька внимательно всматривался в заискивающе подобострастное лицо приятеля, не в силах поверить, что это тот самый Денис, который сегодня с пол пинка укротил грозу всей школы — Кротова. Но в отличие от Вики, Петька знал о магии, и мысль о том, что Денис — не Денис, не показалась ему шальной.

— Ты не Денис! — неожиданно для всех произнёс Дубов, и тут раздался звонок в дверь.

— Сплошной бедлам! — в сердцах произнесла Мария Антоновна и отправилась в прихожую.

Вадим влетел в квартиру и возбуждённо начал:

— Баба Настя устроила в школе кавардак! Она...

— Тише! У нас гости! — шикнула на него Мария Антоновна.

Вадим заглянул на кухню:

— Зачем они пришли?

— Поговорить с Денисом.

— И вы их пустили? — Вадим сорвал куртку и понёсся на кухню. — В общем, так, мелочь! Взяли портфели и домой!

— Здравствуй, Вадим, — невозмутимо сказала Вика и ободряюще посмотрела на Дениса: — Я тебя не брошу.

— Спасибо... — выдавил никун и всхлипнул.

Лицо Настасьи стало красным от ярости.

— Да не Денис это! — упрямо повторил Дубов и пристально посмотрел на Вадима: — Где твой брат?

— В Караганде! — прорычал Вадим и схватил Петьку за шиворот: — Я же сказал: убирайтесь!

— Ни за что! — отважно заявила Вика. — Пока не узнаю, что вы сделали с Денисом, с места не двинусь!

— С меня хватит! — Дарья Антоновна хлопнула ладонями по столу. — У нас нет времени на эти игры!

— И что ты предлагаешь? — угрюмо спросила Мария Антоновна.

— Выставим их за дверь, и баста!

— Только попробуйте! — угрожающе произнесла Вика. — Я милицию вызову, а ещё, обращусь в комитет по защите прав детей!

Дарья Антоновна снисходительно улыбнулась:

— Ты не знаешь, с кем связалась, Вика. Мы — ведьмы! Один взмах руки, и ты окажешься дома, и никогда не вспомнишь о том, что сегодня было!

— Я, конечно, против подобных методов, но в данном случае, они оправданны, — развела руками Мария Антоновна.

С опаской глядя на ведьм, Петька и Вика придвинулись ближе друг к другу, и в этот момент Миассар заорал:

— Аламзар вернулся в Неймор и вот-вот будет в Тёмном замке!

— Вадим! За мной! — завопила Дарья Антоновна, схватила старшего внука за руку и ринулась вон из кухни.

Настасья и Мария бросились следом, а никун подмигнул Вике:

— Сидите тихо, как мышки. Авось пронесёт. — И исчез на глазах у изумлённых шестиклассников.

— Ч-ч-что это было? — дрожащим шепотом спросила Борисова.

— Волшебство! — с горящими от восторга глазами ответил Дубов, слез с табуретки и шагнул к двери.

— Стой! — Вика вцепилась в его свитер. — Денис сказал сидеть здесь!

— Ну и сиди! — ухмыльнулся Петька. — Для меня магия — дело привычное! — Он вырвал свитер из пальцев Борисовой и на цыпочках выскользнул в коридор.

Между тем в комнате Дениса полным ходом шла подготовка к походу в Неймор. Ведьмы, взбудораженные сообщением никуна, наперебой давали Вадиму наставления, а сам никун, в истинном обличие, стоял на разложенных Марией Антоновной камнях, ожидая команды Настасьи.

Петька тем временем осторожно продвигался по квартире Рыбниковых. Он заглянул в спальню родителей Дениса, вошёл в гостиную, сунул нос в комнату Вадима, Марии Антоновны и, никого не обнаружив, остановился перед последней дверью. "Они точно там!" — Дубов сжал дверную ручку и замер, никак не решаясь повернуть её.

Миассар ввинтился в пол пещеры и утробным голос произнёс:

— Я готов! Создаю портал в Неймор! Осторожно, двери открываются! — гнусаво добавил он. — Следующая станция: Тёмный замок!

Мария Антоновна подтолкнула внука к камням:

— Всё будет хорошо, Вадик!

— Я знаю, — кивнул Вадим и шагнул в серебряную лужу.

Ведьмы прижались к развешанным по стенам пукам трав и зашептали заклинание, чтобы магический портал никуна не затянул в Неймор и их. Комната-пещера наполнилась оранжевым светом. Вадим почти растворился в его сиянии, когда в дверном проёме показалась лохматая голова Петьки Дубова...

Глава 9.

Тюрьма, побег и очередной самозванец.

Дениса и Юрго привели в покои Аламзара, где их ждал генерал Аулита. Закинув ногу на ногу, он сидел в большом кожаном кресле и курил тонкую изогнутую трубку, выпуская изо рта серебристые колечки дыма. Генерал смерил мальчишек недобрым взглядом и прогремел:

— Где государь, Юрго?

— Не знаю, господин, — поклонился паж, решив прикинуться дурачком.

— А это кто? — Генерал трубкой указал на Дениса.

— Это мальчик из другого мира. Государь привёл его в Неймор, чтобы сделать своим учеником.

— Учеником, значит, — ухмыльнулся Аулита. — Хочешь сказать, что маг-правитель оставил ученика на твоё попечение и ушёл, ничего не сказав?

— Так и было, господин, — снова поклонился паж.

— Допустим, — снисходительно кивнул генерал. — Но объясни мне, Юрго, как тебе в голову пришла мысль, выдать этого сопляка за государя?

— Это была воля мага-правителя, господин, — быстро ответил паж.

Генерал насмешливо покачал головой:

— Ты только что заявил, что маг-правитель ушёл, ничего не сказав. Или ты читаешь мысли великого Аламзара? Ларнит не мешает?

Юрго понуро опустил голову и закусил губу. Денис сжал его руку и, глядя в глаза генералу, с вызовом заявил:

— Это была моя идея! Я — маг, и заставил Юрго помогать мне!

— Маг, значит. — Аулита выпустил клуб дыма в лицо Денису, и тот закашлялся. — Ну, наколдуй нам что-нибудь, маг из другого мира. Или хотя бы одежду свою в порядок приведи. А ещё лучше, заставь моих молодцов подчиниться тебе. С Юрго же у тебя получилось!

— Я не собираюсь выполнять Ваши приказы!

— То есть, тебе слабо! — Генерал презрительно оскалился, и Денис возмутился:

— Ничего не слабо! — Он повернулся к конвоирам и рявкнул: — Шагом марш отсюда!

Юрго болезненно поморщился, а гвардейцы громогласно загоготали. Генерал положил трубку на столик, с необычным, для его грузного телосложения, проворством подскочил к пажу, схватил его за грудки и приподнял над полом:

— Где государь? — прорычал он и ударил Юрго по лицу.

— Не знаю! — прохрипел тот, отчаянно болтая ногами.

— Куда он ушёл? — Аулита снова ударил пажа по лицу.

— Не знаю! — Из носа Юрго потекла кровь, и Денис вскрикнул:

— Не бейте его! Я расскажу!

Генерал бросил пажа на пол и повернулся к землянину:

— Слушаю!

— Молчи! — крикнул Юрго, но Денис не послушался:

— Аламзара убил Северин! — выпалил он.

— Значит, Аламзар мёртв... — задумчиво протянул генерал, потёр лоб и пристально посмотрел на Дениса: — Ты уверен?

— Я видел его труп!

Аулита взглянул на расстроенного пажа и желчно расхохотался:

— Недаром говорят: яблочко от яблоньки недалеко падает! — Он схватил Юрго за шиворот и поставил на ноги: — Значит, решил пойти по отцовским стопам?! — Генерал сорвал венец с головы Дениса и напялил его на пажа: — Об этом ты мечтал? — Он хлестнул Юрго по щеке. — Решил воспользоваться смертью мага-правителя, посадить на трон марионетку и править Неймором?! Считаешь, кругом одни идиоты?!

— Это я всё придумал! — в отчаяние закричал Денис, но генерал не обратил на него внимания. Он хищно смотрел на Юрго:

— Ты ответишь за своё преступление, бунтарское отродье! Я буду медленно резать тебя на кусочки на глазах у всего города! Ты устанешь молить меня о смерти, щенок! — Сорвав венец с головы пажа, он швырнул Юрго в руки гвардейцев и приказал: — Закуйте его в цепи, и в Башню Смертников! — Он гневно взглянул на Дениса и добавил: — И этого самозванца тоже! — Гвардейцы потащили мальчишек к дверям. — Встретимся на эшафоте! — крикнул им вслед Аулита. Он взвесил на ладони золотой венец, облизал пересохшие губы и водрузил его себе на голову. — Правитель Неймора Аулита! — смакуя каждое слово, произнёс он и царственно опустился в кресло.

На глазах придворных и слуг, Юрго и Дениса, как щенят, протащили по галереям и залам Тёмного замка. По крутым каменным ступеням гвардейцы спустились в подземелье Башни Смертников и сдали пленников на руки тюремщикам. Хмурые мрачные мужчины в грязно-серой кожаной одежде распахнули массивную, обитую железными пластинами дверь, втолкнули мальчишек в низкую мрачную камеру и толстыми цепями приковали к стене.

— Отдыхайте! — хрипло пробасил один из тюремщиков, прежде чем захлопнуть блестящую массивную дверь.

— Бедная моя мама, — простонал Юрго.

— Думаешь, нас, правда, казнят? — кисло спросил Денис.

— Конечно. Аулита, в отличие от тебя, не страдает тяжёлой формой милосердия! — раздражённо ответил паж. Неожиданно для него, Денис всхлипнул и разревелся. Юрго растерянно посмотрел на него: — Ты чего?

— Почему я не послушался тебя? — сквозь слёзы воскликнул Денис. — Я же знал, что государь должен быть сильным и твёрдым! О чём я думал, прощая Аулиту?!

— Не знаю, — буркнул Юрго. — Зато знаю, о чём тебе нужно подумать сейчас.

— О чём? — встрепенулся Денис.

— Как выбраться отсюда! Ты маг, и на тебе нет ларнита! Попытайся избавиться от цепей!

— Я не умею колдовать... — Денис шмыгнул носом.

— Не говори глупостей! Ты колдовал! И колдовал хорошо!

— Это случайность! На самом деле, я обычный мальчишка! Меня всю жизнь дразнили ботаником и тихоней! И они были правы!

— Чушь! Не знаю, что значит "ботаник", но ты точно не тихоня! Тебе всего двенадцать, а ты почти сутки был магом-правителем целого мира! Это, знаешь ли, не шутки! И, вообще, раз Аламзар выбрал тебя своим телом, значит, так или иначе, ты, а не Аулита, настоящий правитель Неймора!

— Которого завтра казнят.

— Не казнят! Ты не позволишь им!

— Да что я могу?!

— Возьми себя в руки, Денис! Ты — маг! Ты — правитель мира! Так веди себя соответственно! Аулита узурпировал власть в Нейморе, и твоя задача вернуть себе трон!

— Но я же самозва...

— Нет! — перебил его паж. — Ты — маг-правитель Неймора! Я признаю тебя своим государем и клянусь верой и правдой служить тебе!

Денис потрясённо замолчал. Узники сидели в полной темноте, а гнетущую тишину нарушали лишь мерное капанье воды и бряцанье цепей.

— Я оправдаю твоё доверие! — наконец, разорвал тишину решительный голос Дениса, и в пол камеры ударил ослепительно-жёлтый луч.

Из глаз пленников брызнули слёзы, и они зажмурились.

— Привет, преступники! Открывайте глаза!

Денис поднял веки. Камеру освещал мягкий рассеянный свет, а перед ним стоял его недавний знакомый — Гена. Гном со знанием дела осмотрел оковы и одобрительно произнёс: — Хорошая работа, и вдвойне хорошо, что не магическая! — Он провёл пальцами по тяжёлым браслетам на руках и ногах Дениса, и они, с громким лязгом, упали на каменный пол.

— Спасибо, Гена! Ты настоящий друг! — радостно воскликнул Денис.

— Я тебе не друг, — ворчливо произнёс гном, посмотрел на Юрго и желчно поинтересовался: — Вы тоже с нами, господин паж? Или хозяина дожидаться будете?

— С вами, господин Генарабарабус, — почтительно склонил голову Юрго, и гном снисходительно улыбнулся:

— Что ж, пошли. — Он освободил пажа от оков, взял мальчишек за руки и скомандовал: — Глаза закрыть, не дышать, мне не мешать!

Денис и Юрго дружно ойкнули, когда пол камеры исчез из-под ног, машинально открыли глаза, и дикий крик потряс Башню Смертников: прямо на них нёсся каменный потолок. Мальчишки зажмурились, ожидая удара, но его не последовало. Они снова открыли глаза и снова заорали — очередной каменный потолок с неимоверной быстротой приближалась к их лицам. На этот раз любопытство пересилило страх, и они с открытыми глазами пронеслись сквозь потолок, словно он был иллюзией. Мальчишки потрясённо замолчали, и Гена удовлетворённо заметил:

— Я очень умный гном, и знал, что с вами каши не сваришь! Ни минуты не сомневался, что, несмотря на мою просьбу, вы откроете глаза, и будете вопить благим матом! Поэтому, предусмотрительный Гена позаботился, чтобы никто, кроме него, не услышал вас. Так что, орите, сколько хотите! — Беглецы пронеслись сквозь купол Башни Смертников, по пологой световой дуге спикировали к виднеющемуся вдали лесу и мягко опустились среди редких, по-осеннему жёлтых деревьев. — Добро пожаловать на свободу! — самодовольно произнёс Генарабарабус, прощально махнул мальчишкам рукой и зашагал прочь.

Аулита обвёл глазами гостиную мага-правителя и приказал:

— Соберите придворных в тронном зале!

Гвардейцы отсалютовали генералу и бросились выполнять приказ, а Аулита вошёл в спальню Аламзара и растерянно остановился — в комнате царил хаос. Пол был усеян клоками гобеленов, картин, кусками позолоченных рам, обрывками одежды. На разорённой кровати мага-правителя валялись разорванные подушки, простыни и одеяла. Дверь гардеробной была сорвана с петель. Генерал вошёл в гардеробную и вздохнул: почти вся одежда Аламзара была испорчена. "Что ж они тут творили?" — с досадой подумал он, пытаясь разыскать парадное одеяние мага-правителя. Аулита заметил торчащую из бесформенной груды тряпья золотую полу мантии и, не особо надеясь на удачу, потянул за неё. К его удивлению, мантия оказалась целой, и, накинув её прямо на мундир, генерал подошёл к напольному зеркалу, которое чудом выжило во время бешеной пляски смерча. Аулита расправил плечи, с замиранием сердца погладил золотой венец и гордо вскинул голову. Несколько секунд он любовался собой, а потом степенно направился в гостиную. Но едва он вышел из спальни, перед ним возник столб оранжевого пламени. Аулита с ужасом уставился на магический портал, ожидая появления мага-правителя, но, к его облегчению, из портала вышел светловолосый юноша в тёмных брюках с широким поясом, свободной серой рубашке и длинном чёрном плаще. Мгновением позже из портала выкатился ещё один визитёр — лохматый черноволосый мальчишка лет двенадцати в синих потёртых штанах и растянутом шерстяном свитере. Генерал открыл рот, чтобы позвать гвардейцев, но по покоям громом прокатился торжественный мужской голос: "Его величество Аламзар Великолепный!", и Аулита захлопнул рот.

"Колдуй же, бестолочь!" — прозвучало в голове Вадима. Юноша среагировал мгновенно: он выбросил руку вперёд, и шквальный порыв ветра сорвал с генерала мантию и венец.

— Как ты посмел осквернить мою корону?! — суровым голосом произнёс Вадим. Мантия легла на его плечи, а венец опустился на русые волосы.

Аулита рухнул на колени и забормотал:

— Простите, государь. Пощадите. Ваш паж и Ваш ученик сговорились и попытались захватить власть в Нейморе! — Генерал сомневался, что стоящий перед ним юноша — Аламзар, но предпочёл подчиниться сильному и уверенному в себе магу. — Я раскрыл их коварный заговор! Самозванец и его сообщник арестованы! Они ждут Вашего справедливого суда!

— Пощады не будет никому! — жёстко заявил Вадим и приказал: — Зови гвардейцев! Сначала я разберусь с самозванцем, а потом с тобой!

Генерал вскочил и метнулся к дверям, но беззаботный мальчишеский голос заставил его остановиться.

— Ни фига себе, обстановочка! — Петька Дубов поднялся на ноги, оглядел роскошно обставленную гостиную и обратился к Вадиму: — Куда это нас занесло?

— Захлопни пасть, придурок! — Вадим отвесил Дубову подзатыльник и раздражённо посмотрел на генерала: — Чего застыл? Хочешь умереть сейчас? — На его ладони завертелся маленький огненный шарик, и Аулита пулей вылетел из гостиной.

— Я всегда знал, что ты серьёзный мэн, — уважительно произнёс Дубов и уселся в чёрное бархатное кресло. — У вас вся семейка такая, да?

Вадим дунул на огненный шарик, и тот исчез.

— У меня нет времени выяснять, за каким лешим ты попёрся за мной! — холодно произнёс он. — Но, раз уж ты здесь, будешь моим шутом!

— Я не шут! — возмутился Петька. — Я друг Дениса!

Вадим нахмурился, схватил Дубова за ухо и угрожающе произнёс:

— Ты — мелкий пакостник, и ни на шаг от меня не отойдёшь! Усёк?

— Ой-ой-ой! — завопил Петька. — Мне же больно!

— Сиди и молчи! Скажешь слово, мне придётся тебя убить! — Вадим отпустил ухо Дубова и погрозил ему кулаком.

Петька взглянул в ледяные глаза Вадима, вспомнил, каким авторитетом пользуется тот в школе, и быстро кивнул: брат Дениса всегда держал слово и вполне мог, если не убить, то отлупить так, что мало не покажется. Вадим же, удовлетворённый реакцией Дубова, повернул голову и посмотрел на входящих в гостиную гвардейцев во главе с генералом Аулитой.

— Ваш государь вернулся! — торжественно произнёс он, и гвардейцы отсалютовали ему алебардами:

— Служим великому Аламзару!

— Ведите меня к самозванцу! — надменно приказал Вадим и взял за шиворот Дубова. — Пойдёшь со мной, шут! Вперёд! — скомандовал он и, волоча Петьку за собой, направился к дверям.

Аулита выскочил в коридор и громко провозгласил:

— Маг-правитель Неймора Аламзар! — Его голос прокатился по красному коридору и, подхваченный голосами гвардейцев, разнёсся по всему замку.

Под ликующие крики нейморцев Вадим с каменным лицом шёл по Тёмному замку. Ему стоило больших усилий сохранять невозмутимый вид, поскольку от сказочного великолепия обстановки захватывало дух. Оказавшись в покоях Аламзара и, вместо Дениса, увидев перед собой незнакомца в золотой мантии, Вадим растерялся, и неизвестно чем закончился бы его поход, если б никун вовремя не подсказал, что делать. К счастью, уроки фехтования научили Вадима быстро реагировать на ситуацию, и он, на удивление легко, вошёл в роль грозного мага-правителя.

Вадим крепко держал ушлого одноклассника брата за шиворот, опасаясь, что отпусти он его хоть на секунду, тот обязательно втянет их в неприятности. Для острастки он время от времени грубо встряхивал его, и Дубов взвизгивал. Это производило благоприятное впечатление на гвардейцев Тёмного замка, успокаивало Вадима и не давало расслабиться Петьке. "Сейчас коснусь Дениса, и домой!" — думал Вадим, по крутым ступеням спускаясь в подземелье Башни Смертников.

Аулита вприпрыжку бежал впереди государя. Он остановился перед массивной, обитой железными пластинами дверью и низко поклонился:

— Мы у цели, государь!

— Открывай! — приказал Вадим, и сердце его учащённо забилось. Одной ногой он уже был дома. Ему нужно было лишь дотронуться до брата, и заклинание бабушек вытянуло бы их на Землю.

Тяжёлая дверь бесшумно отворилась. Аулита кивнул гвардейцам, и те, сорвав со стен факелы, бросились в камеру, чтобы осветить государю дорогу. Жёлтый магический свет разлился по каменным стенам низкой сырой комнаты, и Вадим обескуражено уставился на цепи, горой сваленные на полу.

— Не губите! — заорал генерал Аулита и бухнулся ему в ноги.

С трудом подавив удручённый вздох, Вадим отпустил Петьку, повернулся к генералу спиной и, печатая шаг, стал подниматься вверх по лестнице — без брата он не мог покинуть Неймор.

Никун вывинтился из пола пещеры и, проныв: "Есть хочу", отправился восвояси. В гостиной он принял облик Дениса, придирчиво оглядел себя в зеркало и с широкой улыбкой вошёл на кухню. Вика по-прежнему сидела за столом. Увидев одноклассника, она встрепенулась и осторожно спросила:

— Ты кто? Денис или не Денис?

Миассар плюхнулся на табурет у окна, взял с блюда пирог, намазал его толстым слоем варенья, почти целиком запихнул в рот и громко зачавкал. Вика налила ему чая и снова спросила:

— Так кто ты такой?

— Никун, — с набитым ртом и гордым выражением лица сообщил Миассар.

— А где Денис?

— Был в Тёмном замке, а теперь не знаю, где. — Никун с опаской покосился на дверь, придвинул к себе блюдо с пирогами и вылил на них банку варенья. — Наконец-то поем досыта! — потирая руки, заявил он и стал, один за другим, кидать пироги в рот.

Вика с удивлением смотрела, как пироги проваливаются в рот никуна, словно в бездонную яму. Блюдо опустело. Миассар вытер губы краем скатерти, подскочил к плите, схватил огромную кастрюлю с супом, перелил его в свою ненасытную пасть и алчно взглянул на холодильник. Однако, памятуя тяжёлую руку хозяйки, открыть его не решился.

— Так и умру голодным, — доверительно сообщил он Вике, сел за стол и чинно сложил руки на коленях.

— Так кто ты такой, никун? — Вика никак не могла справиться с удивлением. Только что, на её глазах, двенадцатилетний мальчик сожрал гору пирогов и в один присест выпил литров пять супа. Даже взрослому человеку после такого количества еды стало бы дурно, а у мальчишки с лицом Дениса взгляд по-прежнему был голодным. "Робин-Бобин-Барабек скушал сорок человек...." — завертелось в голове у Вики.

— Шла бы ты домой, дорогуша, — неожиданно сказал никун. — Сейчас здесь такое начнётся!.. Хоть святых выноси!

— Сначала я хочу выяснить, что с Денисом! — твёрдо сказала Вика.

— Во многом знании много печали... — философски протянул Миассар, покосился на холодильник и облизнулся.

— Убью! — раздался истеричный вопль Марии Антоновны.

— Началось... — Никун вжал голову в плечи и начал стекать под стол.

— Не убивай Мусика! Он не нарочно! — донесся из гостиной умоляющий голос Настасьи Антоновны.

Ведьмы злобными фуриями ворвались на кухню. Дарья Антоновна нетерпеливо топнула ногой, стол исчез, и скрючившийся под ним Миассар завыл:

— Оставьте меня в покое! Я устал и есть хочу!

— Сейчас я тебя накормлю! — проревела Мария Антоновна, схватила никуна за шкирку и хорошенько встряхнула.

Вика оторопело следила за происходящим. Она будто видела кошмарный сон, в котором дети не дети, а бабки не бабки, да и в себе она начала сомневаться: "Может, и я не Вика..."

— Не надо, Маша! Он нам ещё пригодится! — Баба Настя повисла на руке сестры.

— Пусть немедленно покажет, что творится в Нейморе, и я его помилую! — прорычала Мария Антоновна.

— Я не могу! — пискнул Миассар. — Я устал, как сто собак, и голоден, как динозавр!

— Не выдумывай! — сухо произнесла Дарья. — Дай тебе волю, ты бы сутками любовался на другие миры!

— Так то для собственного удовольствия, а не для вашего! — плаксиво воскликнул никун.

— Удовольствия?! — возмутилась Мария Антоновна и затрясла Миассара, как грушу. — Я тебе покажу удовольствие! А ну, марш в пещеру!

— Не пойду! — окрысился Миассар.

— А куда ты денешься? — зло прошипела баба Маша и потащила никуна в комнату младшего внука.

— Она прибьёт моего Мусика! — заламывая руки, вскричала Настасья.

— Да ничего с ним не случится, — пробурчала Дарья Антоновна, покосилась на Вику, устало махнула рукой и вышла в коридор.

— Мусик! — Баба Настя встряхнула разноцветными волосами и ринулась за сёстрами.

В голову Вики пришла здравая мысль: взять портфель и тихо уйти домой, но дотошная натура не позволила ей отступить. "Надо посмотреть, что там творится!" — подумала она, решительно встала и направилась вглубь квартиры. Дверь комнаты Дениса была приоткрыта. Вика заглянула в неё и разочарованно вздохнула. Комната выглядела, как обычно: аккуратно застеленная кровать, платяной шкаф, письменный стол с компьютером, над ним полка с учебниками, а у окна — тумбочка с клеткой, в которой сидела Мотя. Девочка шагнула в комнату, аккуратно прикрыла за собой дверь и вскрикнула: стены поехали в стороны, потолок взметнулся вверх, окно исчезло. Вика очутилась в огромной пещере. Из привычной обстановки остались лишь компьютер и клетка с крысой. Каменные стены пещеры были увешаны пуками трав, а на полу красовалась ртутная лужа, вокруг которой стояли бабушки Дениса. Ведьмы не обратили на Вику внимания, продолжая отчаянно спорить и размахивать руками.

— Нужно идти в Неймор самим! — кричала Настасья.

— Добровольно шагнуть в ловушку? — вопрошала Дарья. — Мы ничем не поможем детям, только сами увязнем по уши! Вадиму придётся действовать самому!

— Ты готов, Миассар? — нервно спросила Мария.

Вика вздрогнула, когда из серебристой лужи раздался приятный мужской голос:

— Минуту терпения, милейшая Мария Антоновна. Я почти нашёл его!

— Да что его искать?! — взорвалась баба Маша, и приятный мужской голос стал заискивающим:

— Я стараюсь настроиться так, чтобы вам было лучше видно.

— Что-то ты темнишь, Мусик-Пусик! — недовольно проворчала баба Даша. — Показывай, а то...

Стараясь ступать тихо-тихо, Вика приблизилась к ведьмам и вместе с ними уставилась в ртутную лужу.

— Уже! — воскликнул Миассар. Серебристая поверхность дрогнула, и в ней появился Вадим. С каменным лицом он подошёл к крутой лестнице, поднялся на несколько ступенек, но вдруг резко обернулся и обратился к коленопреклонённым солдатам, стоящим рядом с настежь распахнутой железной дверью.

— Жив! — облегчённо выдохнула Мария Антоновна и рявкнула: — Звук давай!

— Сию минуту, драгоценнейшая! — лакейским тоном произнёс Миассар, и в пещере раздался жёсткий голос Вадима:

— ...и либо к утру мой ученик и мой паж будут в замке, либо все вы окажетесь на плахе! И что б ни один волос не упал с голов изменников!

— Будет исполнено, государь! — нестройным хором отчеканили гвардейцы, а грузный мужчина в синем мундире с золотыми эполетами вскочил с колен и истерично проорал:

— Генерал Аулита ещё послужит Вам, государь!

— Если к утру доставишь самозванца и пажа живыми и здоровыми, я дарую тебе лёгкую смерть! — хмуро бросил Вадим и махнул рукой Петьке: — За мной, шут!

Дубов оторвался от созерцания развешанных по стенам цепей, оков, кандалов и вприпрыжку побежал за Вадимом.

— Пока он вроде бы справляется, — мрачно сказала Дарья и вдруг заорала: — Где Аламзар, никун?! Ты же сказал, что он вернулся! Где он?

— Э... Я... это...

— Не мямли! Зачем ты обманул нас? — продолжала бушевать Дарья Антоновна.

— И, правда, Мусик, зачем? — огорчилась баба Настя. — Ты расстроил меня, лапушка...

— Лапушка?! — взревела Мария Антоновна. — Сейчас я этой лапушке все лапки поотрываю! Где Аламзар, гадёныш?!

— Будете обзываться, вообще ничего не скажу! — ядовито заявил Миассар, и из серебряной лужи высунулся длинный розовый язык.

— Ну, всё! Допрыгался! — Мария Антоновна засучила рукав кофты, встала на колени и по локоть засунула руку в серебряную лужу.

— А-а-а!!! Помогите!!! — дико заорал никун.

Вика с изумлением смотрела, как пожилая женщина тянет из лужи большое уродливое существо, вцепившись в его волосы-перья. Истинный облик никуна заставил девочку скривиться от отвращения, и, почувствовав её брезгливость, Миассар перестал брыкаться и кричать. Он укоризненно посмотрел на Вику пронзительно синими глазами и с обидой сказал:

— Так оно и бывает! Вы, люди, признаёте только себе подобных! — Никун перевёл взгляд на Марию Антоновну: — Что, нравится унижать меня? Так вот, ничего я вам не скажу! Если вам нужен Аламзар — идите и ищите его сами! И Дениса с Вадимом я вам больше показывать не буду! А теперь можете убить меня! Мне всё равно!

— Всё сказал? — спокойно спросила Мария.

— Да! — гордо вскинул голову Миассар.

— А теперь послушай меня. — Голос бабы Маши стал низким и вкрадчивым, и от этого голоса у Вики по спине побежали мурашки. — Я не буду тебя убивать. Сейчас я посажу тебя в кейс и заброшу его в океан. Уверяю, никто и никогда тебя не найдёт!.. — Она выдержала паузу и тем же голосом спросила: — Где Аламзар?

— В Нейморе его нет, — ответил присмиревший никун.

— Зачем ты обманул нас?

— Но он, правда, скоро вернётся, я чувствую... — дрожащим голосом протянул Миассар.

— Зачем ты нам соврал?

Длинным когтём никун указал на Вику:

— Вы собирались выгнать её! А она мне нравится!

— Изменник, — добродушно ухмыльнулась Настасья, и ведьмы уставились на девочку.

Вика испуганно отступила.

— Не бойся, детка, — ласково проскрипела Дарья Антоновна.

— Ага... — пятясь к стене, кивнула Вика.

— Мы добрые! — заявила Настасья и поправила чёрную бандану.

— Ага... — пискнула Вика и заметалась вдоль стен, ища дверь. — Выпустите меня отсюда! — Она в сердцах ударила ладонью по каменной стене.

— Но ты же хотела узнать, что происходит, — добродушно сказала Мария Антоновна.

— Больше не хочу! — выпалила Вика. — Мне домой надо!

— Успеешь, — отмахнулась Настасья. — Сейчас чайку попьём, побеседуем по-дружески.

Вика обернулась и исподлобья посмотрела на полоумных старух:

— Что вам от меня надо?

— Пустячок, — мило улыбнулась баба Настя. — Мы хотим, чтобы ты всё забыла.

— Опять? — вскрикнул Миассар, вырвался из рук Марии Антоновны и неуклюже запрыгал к девочке.

— Не подходи!!! — завизжала Вика.

Никун ударил когтистой лапой по земляному полу и с ненавистью посмотрел на бабу Машу:

— Убери чары! Не хочу, чтобы она меня боялась!

— Почему я должна выполнять твои просьбы? — возмутилась Мария Антоновна. — Из-за тебя мои внуки оказались на краю гибели! Ты прекрасно знаешь, что твои порталы — билет в один конец! Ты должен был открыть портал рядом с Денисом! Вадим схватил бы его в охапку, и наше заклинание перенесло бы их обратно на Землю! И эта история уже закончилась бы! А ты отнёсся к работе спустя рукава! Ты не посмотрел, куда отправляешь Вадима! Ты заставил нас торопиться, и в результате, в Нейморе оказался Петька Дубов! Он не маг, и может погибнуть! Так что, ходить тебе в истинном обличье до конца дней своих! — припечатала ведьма, и никун с горестным воем стал скрести пол когтями.

— Мой бедный Мусик! — запричитала Настасья. Она подбежала к Миассару, обняла его и погладила по клокастой белёсой спине. — Посмотри на него, Вика, разве он не душка?

— Угу, — буркнула Вика и сморщилась.

— Никуны — добрейшие создания во Вселенной, — почёсывая толстую складчатую шею Миассара, промурлыкала баба Настя. — Нам, воспитанным на других идеалах красоты, их внешний вид кажется неприятным. Люди пугаются никунов, и это больно ранит их нежные трепетные души. — Миассар прикрыл глаза и заулыбался, до корней обнажив саблевидные клыки. — И они, чтобы лишний раз не травмировать себя, попадая в чужой мир, всегда принимают обличье, привычное для глаз аборигенов. Никуны замечательные существа. Они умны, порядочны и любознательны. Они отличные проводники по мирам. Правда, сами перемещаться не умеют. Никуны не путешественники, а созерцатели. Порталы, которые они выстраивают, работают только в одну сторону. Никуны переместят тебя в любой мир, но забрать обратно не смогут. — Настасья Антоновна посмотрела на Вику и попросила: — Подойди, погладь его. — Вика нерешительно приблизилась к чудовищу, дотронулась до его щетинистого плеча и отдёрнула руку. — Смелее! — приободрила её Настасья.

— А он меня не съест? — недоверчиво спросила Вика.

Никун горестно шмыгнул носом, и девочка, собравшись с духом, провела ладонью по его клокастой спине. Миассар тут же заурчал от удовольствия и посмотрел на Вику. Синие, как васильки, глаза с любовью взирали на неё, и Вика всем своим существом осознала, что никун никогда не обидит её. Уродливый и неуклюжий Миассар вдруг показался ей милым и добрым.

— Он на самом деле такой, — вздохнула Дарья Антоновна и укоризненно посмотрела на Марию.

— Ладно, уговорили, — беззлобно проворчала та и освободила никуна от чар.

Миассар подпрыгнул от радости, превратился в Дениса и подмигнул девочке:

— Ты хочешь забыть обо всём, что видела?

— Не знаю, — пожала плечами Вика.

— Не тушуйся! — Никун похлопал её по плечу. — Эти ведьмы вполне милые старушенции, если, конечно, не допекать их слишком сильно.

— Вот-вот, — кивнула Мария Антоновна и строго посмотрела на Вику: — Мы ещё не решили, что с тобой делать. Лично я за то, чтобы лишить тебя ненужных воспоминаний.

— Почему ненужных? — вознегодовал Миассар. — Я не хочу, чтобы она меня забывала!

— А лично я — против! — не обращая внимания на слова никуна, заявила Настасья Антоновна. — Завтра нам в школу идти!

— Почему это нам? Школа — твоя забота, — буркнула Дарья Антоновна.

— А Вадим? А Петька? — язвительно поинтересовалась баба Настя. — Кто пойдёт в школу за них? Я уже не говорю о родителях Дубова, которые скоро хватятся сына! Вика могла бы помочь нам...

— Ты считаешь, они не вернутся до завтра? — перебила её Мария Антоновна и нервно потёрла виски. — Давай, Миассар, работай! Мы должны знать, что происходит в Нейморе!

— Я и так знаю, — как ни в чём не бывало, сообщил никун. — Денис движется в северном направлении от Тёмного замка. Вадим послал за ним гвардейцев, да вряд ли они отыщут его брата.

— Почему? — насторожилась Дарья Антоновна.

— Спутники у него, что надо! С такими не пропадёшь! — радостно сообщил Миассар и потребовал: — Есть давайте!

— Позже! — строго сказала Мария Антоновна. — Сначала покажи нам Дениса!

— Я устал! — ультимативно заявил никун. — Мне нужны еда и сон!

И как ни уговаривали его ведьмы, как ни угрожали, Миассар твёрдо стоял на своём.

— Чёрт с тобой! — сдалась, наконец, Мария Антоновна, провела рукой над полом, и в пещере появился кухонный стол, накрытый к обеду.

Миассар издал победный рык, плюхнулся на стул и шустро заработал ложкой.

— Садись, деточка, отобедай с нами, — пригласила Вику Дарья Антоновна.

— Спасибо. — Вика хотела отказаться, но, взглянув на румяные кулебяки, прозрачный, как слеза, бульон с сухариками и грибное рагу, не удержалась. Она села за стол, взяла ложку, попробовала бульон, и не заметила, как тарелка опустела. Вика с сожалением отложила ложку и взглянула на Миассара. Никун громко чавкал, хрустел сухариками и брюзгливо фыркал, когда Настасья опаздывала наполнить его тарелку очередной порцией бульона. А Мария и Дарья задумчиво вкушали бульон, не обращая внимания на громкое чавканье никуна и заботливое мурлыканье сестры.

— Кушай, Мусичек, — ворковала Настасья, — не торопись, набирайся сил. Ты самый замечательный никунчик на свете! Радость моя...

В голове у Вики роилось множество вопросов, но она молчала, не зная, с какого начать. Тем временем Мария и Дарья доели бульон, и баба Маша тихонько хлопнула ладонью по столу. Бульонницы и ложки пропали, а на их месте появились тонкие фарфоровые тарелки и широкие серебряные вилки. Блюдо с рагу взмыло в воздух и сделало круг над столом, наполнив тарелки. Кувшин разлил по чашкам клюквенный морс, а куски кулебяки прыгнули в пирожковые тарелки.

— Кушайте на здоровье, — гостеприимно сказала Мария Антоновна, посмотрела на Вику и дружелюбно предложила: — Задавай свои вопросы, девочка.

Вика взяла в руку вилку, глубоко вздохнула и спросила:

— Откуда вы взялись?

Настасья Антоновна перестала гладить никуна по спине и с улыбкой посмотрела на неё:

— Из Тверской области.

— И вы настоящие ведьмы?

— Конечно, — рассмеялась Мария Антоновна. — Мы происходим из очень древнего рода магов.

— А Денис? — Вика никак не могла смириться с мыслью, что её одноклассник, обычный мальчишка, вдруг оказался магом.

— Он тоже ведьма, — хихикнул никун. — И Вадим — ведьма. И их третий брат тоже будет ведьмой! Короче, они все волшебники, кроме Светы и Олега!

— Замолчи! Болтун! — погрозила ему пальцем Дарья Антоновна, но Миассар проигнорировал её. Он придвинул к себе тарелку с грибным рагу, облизнулся и доверительно сообщил Вике:

— Света — это дочка Марии Антоновны и мама Дениса. Она обычная женщина. — Вика, затаив дыхание, слушала никуна, и тот, польщённый её вниманием, продолжил: — И её муж, Олег, тоже обычный, хотя человек он не плохой. Весёлый.

— Да замолчи же ты, наконец! — Мария Антоновна стукнула кулаком по столу, и Миассар, заметив угрозу в её глазах, благоразумно умолк.

— Но как же так получилось? Кто-то маг, кто-то нет. Разве так бывает? — удивлённо спросила Вика.

— Ещё и не такое бывает, — не поднимая головы, буркнул никун.

Настасья нежно потрепала его за ухо:

— Сказано молчать — молчи.

— Вечно вы мне слова сказать не даёте! Хорошо, хоть кормите иногда! — проворчал Миассар и уткнулся в тарелку, а Дарья Антоновна откашлялась и сказала:

— Ну, раз мы решили не стирать тебе память, придётся кое-что объяснить. — Она глотнула морса и продолжила: — Так вот, в нашем роду магия передаётся через поколение, так что мама Дениса и Вадима живёт нормальной человеческой жизнью, не подозревая о том, что является важным связующим звеном магической цепочки. Понятно?

— Не совсем, — покачала головой Вика. — Неужели, всю жизнь прожив рядом с вами, она не знает, что вы — ведьмы?

— А зачем ей это? У Светочки другое предназначение. Она продолжательница нашего рода, как и её бабушка — наша мать. В промежуточном поколении — один ребёнок, в магическом — трое. И из этих троих только средний ребёнок может стать отцом или матерью. В нашем случае — это Маша. — Дарья Антоновна снова глотнула морса и тихо произнесла: — У нас беда, Вика. Денис — средний сын Светланы. Он — продолжатель нашего рода, и он пропал. Если мы не вернём его, наш род прервётся.

— Но вы же вернёте его? — с надеждой спросила Вика.

Ведьмы переглянулись и мрачно замолчали. Миассар доел рагу, облизал ложку и положил руки на округлившийся живот:

— Эх, благодать! Сейчас бы поспать! Кстати, вы обещали! — Он невинными глазами обвёл хмурые лица ведьм.

— А ну, марш в Неймор! — рявкнула Мария Антоновна.

Никун подскочил, как ужаленный, но тут же плюхнулся на место и схватился за живот:

— Ой-ой-ой, как мне плохо! Вы меня отравили!

— Чушь! — разозлилась Дарья. — Прекрати дурака валять!

— Я умираю, а вы меня работать заставляете! — протяжно взвыл Миассар и умоляюще посмотрел на Вику: — Помоги мне дойти до кейса! Я залезу в свою тюрьму, и буду тихо умирать там! Этим противным ведьмам нет дела до моего самочувствия! Их не волнует моё здоровье!

— Наверное, ты просто объелся, Мусик, — ласково сказала Вика.

— Касторки мне! Немедленно! — потребовал никун и закатил глаза.

— Ремня! — вкрадчиво произнесла Мария Антоновна, и в её руке появился широкий ремень с большой металлической пряжкой.

Миассар покосился на него и трагическим голосом произнёс:

— Извергиня! — Он встал со стула и, пошатываясь, побрёл к кейсу.

— Как там у нас выглядят никуны? — крикнула ему вслед баба Даша.

Никун остановился, повернулся к столу, и его глаза мстительно сузились:

— Делайте со мной, что хотите, но пока не отдохну — Неймора вам не видать!

— Ты что-то скрываешь, Мусик, — внимательно глядя на него, сказала Настасья.

— У всех нас свои секреты! — философски заметил никун, вихрем метнулся к письменному столу, нырнул в кейс и захлопнул за собой крышку.

— Вытащи его, Настя! — потребовала баба Маша.

— Бесполезно, — не сводя задумчивых глаз с кейса, ответила Настасья Антоновна. — Мусик упёрся всерьёз. Не знаю почему, но он категорично не хочет показывать нам, что творится в Нейморе.

Мария Антоновна побледнела и схватилась за грудь:

— Чует моё сердце, с Денисом и Вадиком — беда!

— Не паникуй! Здесь что-то другое... — озабоченно протянула баба Настя. — Если б нашим внуками было совсем плохо, он бы сказал. Что-то не так с самим Мусиком.

— У меня сложилось такое же впечатление, — кивнула Дарья Антоновна и посмотрела на Вику: — Не пора ли тебе домой?

— Да Вы что! Я не уйду, пока не узнаю, что случилось с Денисом!

— Да пусть сидит, — в сердцах махнула рукой баба Маша. — И без того всё наперекосяк пошло! Денис пропал! Вадим пропал! Никун бастует! Да ещё... — она посмотрела на Вику: — ...ваш лохматый приятель сунулся, куда не просили!

— Не кисни, Маша! Никун не единственный способ посмотреть в Неймор! — Дарья Антоновна хлопнула в ладоши, и обеденный стол опустел. Из угла пещеры выскользнул большой закопчённый котёл, подлетел к столу и опустился на его середину. — Начинай! — скомандовала Дарья, в её руках появился рюкзак, а под котлом вспыхнул огонь. Вика отпрянула:

— Вы ж пожар устроите!

— Это не тот огонь, — деловито сообщила Дарья Антоновна, достала из рюкзака пучок трав и бросила его в котёл.

Крышка кейса приоткрылась. Миассар посмотрел на колдующих ведьм и хмыкнул себе под нос:

— Зелье варите? Ну-ну! — Он принюхался, удовлетворённо кивнул и захлопнул крышку кейса.

Глава 10.

Погоня.

Юрго настороженно посмотрел вслед гному и перевёл взгляд на Дениса:

— Это ты вырастил бороду Генарабарабусу?

— Я.

— Зачем? Он опасен! Когда-то он пытался убить Аламзара!

— Значит, он на нашей стороне.

— Когда имеешь дело с гномами, нельзя быть уверенным ни в чём! — категорично заявил Юрго.

— Он вытащил нас из Башни Смертников, — напомнил ему Денис.

— А ты не задумывался: зачем?

— Я освободил его, он — меня. Что здесь такого?

Паж махнул рукой:

— Ладно, проехали. — Он покрутил головой по сторонам и спросил: — Куда пойдём, государь?

— Искать Северина! Ты знаешь, где он живёт?

— В Крае Северных гор.

— Отлично. — Денис взглянул на солнце.

— Помогите!!! — вдруг раздался истошный крик Гены, и приятели, забыв обо всём, бросились к нему на помощь. Промчавшись через рощу, они вылетели на поляну и увидели гнома, болтающегося в руках лешака. — Помогите!!! — вопил гном, а Прохор спокойно повторял:

— Гена, ты не прав. Ты не прав, Гена.

Рядом стояла красавица-никунья. Она кивала в такт словам лешака и безмятежно улыбалась. Когда Юрго и Денис выбежали на поляну, Миссандра повернулась к ним и присела в глубоком реверансе:

— Рада приветствовать вас, господа маги.

Денис нерешительно поклонился, а Юрго закатил глаза и простонал:

— И эти двое здесь?! Зачем ты отрастил гному бороду? — вновь напустился он на Дениса. — Этот прохиндей выпустил на волю двух опасных иноземных магов! Теперь они будут разгуливать по Неймору и неизвестно что натворят!

— Если б я не вырастил Гене бороду, мы до сих пор сидели бы в Башне Смертников! — возразил ему Денис.

Тем временем Гена перестал орать, и Прохор поставил его на землю.

— Ты не имел права бросать детей! Ты вытащил их из тюрьмы, и теперь в ответе за их жизнь! — наставительно произнёс он.

— С какой стати? — оскалился гном.

— Так положено! — безапелляционно заявил Прохор.

— Кем положено?

— Разве у гномов нет кодекса чести? Государь Денис вырастил тебе бороду, тем самым, вернув свободу и доброе имя! Теперь ты должен помочь ему!

— Я уже помог!

— Этого мало.

Гена почесал жиденькую бородку и подошёл к Денису:

— Чего тебе надо?

— Я хочу вернуть себе нейморский престол.

— Ого! — присвистнул гном. — В этом я тебе не помощник! — Он отвернулся и ходко зашагал к лесу.

— А ну, вернись! — тихо сказал Прохор, и перед Генарабарабусом выросла стена непроходимых колючих кустов.

— Это не честно! — возопил гном и попытался раздвинуть колючие ветки.

— Вот упрямец, — неодобрительно покачала головой Миссандра.

— Ой! — вскрикнул гном, напоровшись на острый шип. Он сунул кровоточащий палец в рот и с обидой посмотрел на лешака: — Вавкий, вловивный Вошка!

— Что-что? — насмешливо спросил лешак.

Гена вынул изо рта палец и с чувством повторил:

— Гадкий, противный Прошка! Сейчас же убирай кусты!

— Как тебе не совестно, Генарабарабус?! — укоризненно произнёс лешак. — Мы знакомы почти сорок лет, и все эти годы ты казался мне порядочным, честным гномом. Но сегодня ты разочаровал нас, не так ли, Миссандра?

Красавица-никунья скорбно качнула головой:

— Мы любили тебя, Гена...

Генарабарабус достал из кармана платок и, с громким сопением, стал наматывать его на пострадавший палец. Денис и Юрго переглянулись: по лицу гнома было видно, что слова лешака и никуньи больно задели его.

Миссандра с упрёком взглянула на гнома и обратилась к мальчикам:

— Мне очень жаль, ребята. Мы с Прошей надеялись, что Гена поможет вам. Он ведь нейморец, и его, как никого из нас, должна интересовать судьба родного мира.

— Меня интересует только судьба гномов! — рявкнул Генарабарабус. — Если Северин действительно убил Аламзара, я могу со спокойной душой возвращаться в родные горы! Кто бы ни стал правителем, в Нейморе начнётся война, и мы, гномы, наконец-то, перестанем влачить жалкое существование! Мы будем делать оружие и продавать его всем, кто пожелает! Люди дерутся — гномы богатеют!

Миссандра и Прохор, открыв рты, смотрели на него.

— А что вы удивляетесь? — пожал плечами Юрго. — Он был послан своим народом именно за этим. Гномы спят и видят, как бы поссорить всех и вся. Аламзар и пощадил-то его, потому что ему понравилась кровожадная идея гномов.

— Много ты понимаешь, сопляк! — огрызнулся Генарабарабус. — До того, как Аламзар объединил Неймор, мой народ процветал! А теперь? Вы бы видели, что стало с нашими городами! Мы мастера-оружейники, но наше оружие никому не нужно! В Нейморе забыли о войнах!..

— Но... — неуверенно начал Прохор, — вы могли бы производить что-нибудь, кроме оружия. Например, сельскохозяйственные орудия или ювелирные украшения.

— Сначала мы так и поступили! Но Аламзар оказался единственным, кому были по карману произведения нашего ювелирного искусства, а плуги и бороны крестьяне умеют делать сами. И не говори мне о дешёвой бижутерии! На ней много не заработаешь!

— А добыча полезных ископаемых? — поинтересовался Денис.

— Чушь! Мы не рудокопы, как считают отсталые нейморцы! Мы — хозяева недр, и хотим, чтобы с нами считались! Как прежде!

— А как было прежде? — спросил Денис.

— Мы были самыми богатыми и уважаемыми жителями Неймора! — гордо сказал Генарабарабус.

Юрго почесал затылок:

— Насколько мне известно, гномы никогда не пользовались особым уважением в Нейморе. Вы помешаны на богатстве, и ради того, чтобы продать лишний кинжал, готовы поссорить отца с сыном!

— Кто бы говорил! — взорвался гном и, наступая на пажа, гневно заорал: — Лучше расскажи своему дружку, как ты водишь его за нос, прикидываясь неграмотным забитым мальчиком! Пусть он узнает, как холил и лелеял тебя отец! Каких учителей нанимал! — Генарабарабус повернулся к Денису: — Знаешь, почему Аламзар повесил ему на шею ларнит? Да потому что он в десять лет был магом, не хуже своего отца! А ведь Мелик был учеником великого Аламзара, его правой рукой! Его боялись в Нейморе не меньше, чем мага-правителя!

— Это правда? — отшатнулся от приятеля Денис.

— Правда-правда! — закивал гном. — Спроси, кого хочешь. Любой нейморец скажет тебе, что Аламзар и Мелик — одного поля ягоды! Когда Мелик попытался свергнуть учителя и проиграл, ни одна собака не пожалела его! А уж когда Аламзар сделал холёного и капризного Юрго своим рабом, нейморцы пришли в восторг! Жаль только Делару, — вздохнул Генарабарабус. — Она была хорошей женщиной, и пострадала ни за что!

— Она жива? — осторожно спросил Юрго, но гном не удостоил его ответом.

— Короче, я пошёл. — Он бросил презрительный взгляд на пажа: — Прежде чем обвинять других, посмотри на себя! — Генарабарабус плюнул ему под ноги и зашагал прочь.

На этот раз лешак не стал останавливать его. Прохор гладил моховую бороду и смотрел то на Дениса, который задумчиво разглядывал свои кроссовки, то на поникшего Юрго.

— Значит, ты обманывал меня? — после длительной паузы, спросил Денис.

— Да, государь, — еле слышно ответил паж. — Я решил выжить любой ценой, и ты был моей единственной надеждой. Я хотел выбраться из замка, найти мага, который снял бы с меня ларнитовую цепочку, и освободить отца.

— А мать?

— Никто не знает, где она. Возможно, сняв ларнит, я сумел бы найти её... — тихо произнёс Юрго, поднял голову и твёрдо взглянул в глаза Денису: — Чтобы ни говорил гном, я твой друг! Я признал тебя государем, и поклялся служить верой и правдой! И я сдержу клятву!

— А как же Мелик?

— Я не откажусь от отца, каким бы он ни был! — Юрго обвёл горящим взглядом лица Дениса, Прохора и Миссандры. — Он пожертвовал собой ради меня!

Лешак и никунья недоумённо переглянулись, а Денис недоверчиво произнёс:

— Но гном сказал...

— Никто, кроме меня, не знает правды! — перебил его паж. — Только я слышал последний разговор Аламзара и моего отца!

Неожиданно из кустов вылез гном и заинтересованно спросил:

— И о чём они говорили?

— Обо мне. — Юрго болезненно поморщился. — Я был рождён для того, чтобы стать новым телом Аламзара.

— Вот те раз, — буркнул Денис. — Тогда я-то, зачем ему понадобился?

— Расскажи всё по порядку, Юрго, — хрустальным голосом произнесла Миссандра.

Паж кивнул и заговорил:

— Сорок лет назад Аламзар поссорился с иноземной колдуньей, и та прокляла его, лишив способности поддерживать жизнь с помощью магии. Маг-правитель начал стареть. Но умирать ему не хотелось, и он стал искать способ продлить своё существование. В старинных книгах он нашёл заклинание, позволяющее переселиться в чужое тело, и счёл, что это будет лучшим решением проблемы. Однако найти подходящее тело оказалось не просто. Аламзар выдающийся маг, и должен был переселиться в тело мага, чей дар соизмерим с его собственным. А такие маги не горят желанием расставаться с телами. — Юрго горько усмехнулся. — И Аламзар решил вырастить для себя тело. Он нашёл женщину с незаурядными магическими способностями и приказал своему ученику жениться на ней. — Паж опустил голову и тихо продолжил: — Делара, моя мать, не любила Мелика, но её родители не посмели отказать магу-правителю. В Тёмном замке сыграли пышную свадьбу, а через девять месяцев на свет появился я. Опыт Аламзара удался: я обладаю магическим даром, который по силе не уступает дару мага-правителя. И Аламзар стал ждать, когда я подрасту. Но он не учёл одного — моё рождение сблизило Делару и Мелика, и они полюбили друг друга. В тайне от учителя, Мелик начал искать способ спасти меня. Однажды, в библиотеке, он наткнулся на книгу с вложенным в неё ветхим листком бумаги. Это были те самые стихи, которые ты нашёл в лаборатории Аламзара, Денис. Я знаю их наизусть...

Мой отец понял, что судьба посылает ему шанс. Перерыв половину библиотеки, он раскрыл тайну девы и быка, и узнал, где начинается заветный путь... — Юрго вздохнул. — В ту роковую ночь, я проснулся, как от толчка, и услышал, как тихо скрипнула входная дверь. Сам не зная зачем, я вскочил, быстро оделся и последовал за отцом. Он спустился в подземелье, долго плутал по запутанным коридорам, отводя глаза встречавшимся на его пути стражникам, пока не оказался в тупике. Несколько минут отец пристально рассматривал гладко отёсанную стену, а потом нагнулся и коснулся ладонью её правого нижнего угла. Раздался скрежет, каменная плита ушла в пол, и Мелик исчез в открывшемся перед ним тёмном тоннеле. Опасаясь, что плита вернётся на место, я стремглав бросился следом. За спиной раздался скрежет — проход закрылся, и я оказался в полной темноте. В первую секунду я испугался, сделал шаг назад, прижался спиной к холодной двери и замер, не зная, что делать дальше. Вдалеке раздавались торопливые шаги отца, и, наколдовав магический огонёк, я побежал по узкому земляному тоннелю. Вскоре тоннель стал расширяться и подниматься вверх, в мои ноздри ударил свежий прохладный воздух, и я вышел на опушку леса. Светила полная янтарно-жёлтая луна, в траве стрекотали кузнечики. В ветвях деревьях шелестел ночной ветерок. Звенели цикады. Я погасил огонёк и с помощью магического зрения отыскал отца: он бежал по заросшей тропе вглубь леса. Любопытство затмило страх, и я, не чуя под собой ног, понёсся за ним. Мои ботинки и одежда промокли от росы и стали тяжёлыми. Несколько раз я спотыкался и падал на землю, но тот час вскакивал и бежал дальше. Внезапно деревья расступились, я вылетел на большую поляну, увидел отца и нырнул за ближайший куст. Отец не заметил меня. Он, не шевелясь, стоял на краю поляны, словно чего-то ожидая. Прошло несколько ужасно долгих минут, и вдруг на середине поляны возник огромный, истекающий кровью бык, а рядом с ним — прекрасная девушка в ослепительно-белых одеждах. Бык вытянул шею, тоскливо замычал и рухнул на траву. Девушка села рядом с умирающим быком и запела, гладя его по спине. Слёзы выступили на моих глазах. Торжественно-печальное пение заворожило меня. Я смотрел на умирающего быка, и мне казалось, что я теряю своего лучшего друга. Горько заплакав, я выскочил из-за кустов и бросился к быку. В ту минуту я был готов умереть, лишь бы бык ожил, а прекрасная девушка перестала плакать.

Моё появление оказалось для отца полной неожиданностью. Он уже занёс ногу, чтобы ступить на заветный путь, но мои рыдания заставили его обернуться. "Юрго! Стой!" — заорал он, выбросил руку вперёд, и воздушная волна сбила меня с ног, не позволив коснуться бархатной шерсти быка. Пение смолкло, дева и бык исчезли, а отец бессильно опустил руку: из темноты выступил Аламзар. "Браво! — Маг-правитель трижды хлопнул в ладоши. — Ты очень смелый человек, Мелик! До тебя никто не пытался пройти этот путь!" Я поднял голову и вытаращился на улыбающегося во весь рот Аламзара. "Неужели ты думал, — продолжил маг-правитель, — что сможешь что-то скрыть от меня? Как только ты начал рыться в моей библиотеке, я сразу понял, что ты созрел для бунта, и сам подсунул тебе эти магические стишки. — Отец побледнел, и Аламзар усмехнулся: — А ты как думал? Мне уже человек двадцать доложили о твоих магических изысканиях. У меня в кабинете лежит целая кипа доносов, со списком всех прочитанных тобою книг. И чего тебе не жилось спокойно, Мелик? Ты был вторым человеком в мире! У тебя были власть, деньги и слава! И ради какого-то сопливого мальчишки ты принёс всё это в жертву! Зачем?" Отец гордо вскинул голову: "Ты прав, Аламзар! У меня было всё! Но моя семья дороже золота и власти! Убей меня, ибо я всё равно не смогу жить, когда ты отнимешь у меня сына!" "У нас был договор! — жёстко сказал Аламзар. — Ты знал, что твой сын станет моим новым телом! И ты согласился отдать мне Юрго ещё до его рождения!" Лицо отца исказила гримаса боли и отчаяния: "Я был глуп! Я не понимал, что значит быть отцом!" "Чушь! — перебил его маг-правитель. — Ты мог родить себе другого ребёнка!" "Ты никогда не поймёшь меня, учитель, — грустно произнёс отец. — Мне даже жаль тебя. Ты никогда не узнаешь, что такое любовь..." "Заткнись! — заорал Аламзар и ударил отца по лицу. — Не смей учить меня жизни! Любовь это сказка для слабаков! Сильным она ни к чему!" Неожиданно отец выбросил руку вперёд, и ко мне ринулась пронзительно синяя молния. Лучше бы я тогда позволил отцу убить себя! — воскликнул Юрго. — Но я сумел отразить его удар! Аламзар резким движением накинул на шею отца ларнитовую цепочку и расхохотался: "Вот тебе и любящий отец! Решил убить сына?! Браво! Я не перестаю восхищаться тобой, Мелик! Воистину, ты мой лучший ученик! Точнее был им! — Маг-правитель похлопал отца по плечу: — Твоё желание исполнится, Юрго умрёт. И ты увидишь его смерть — обещаю!" Отец скрипнул зубами и холодно сказал: "Сегодня проиграл я, но наступит день, и в Нейморе появится маг, который раздавит тебя, как клопа!" "Вот и утешайся этой мыслью, сидя в подземелье!" — ухмыльнулся Аламзар, махнул рукой, и из леса выбежали стражники. Они окружили отца и повели его к замку. Больше я не видел ни его, ни маму. — Юрго замолчал и опустил голову.

На поляне повисла напряжённая тишина. Генарабарабус теребил редкую бородёнку, Миссандра отрешённо смотрела вдаль, а Прохор по-кошачьи острым ногтём задумчиво водил по изогнутым полям шляпы. Денис провёл ладонью по коротко стриженым волосам и решительно произнёс:

— Когда я верну себе трон, Мелик выйдет на свободу!

Юрго удивлённо вскинул голову, а Генарабарабус возмущённо воскликнул:

— Ты в своём уме? Знаешь, что творил Мелик на пару с Аламзаром? А что если Юрго выдумал эту трогательную историю, чтобы обелить себя и папашу?! Выпустишь Мелика, и он убьёт тебя! Как уже было с Аулитой!

— Юрго рассказал нам правду! И ты знаешь это, Гена! На нём ларнит, и он не может закрывать сознание! — сказал лешак и слегка поклонился Денису: — Мы отправимся к Северину, как того желает государь!

— В путь! — Миссандра поправила меховую накидку и взяла Юрго под руку. — Ты поступил правильно, рассказав нам об отце. Теперь между нами нет тайн, и мы можем доверять друг другу.

Генарабарабус ревниво взглянул на никунью и зашагал к лесу, ворча:

— Северин, так Северин. Какая разница, кто вырастит мне бороду. По крайней мере, в Северине я уверен. У меня будет длинная густая красивая борода. Сородичи обзавидуются!

— Кто о чём, а вшивый — о бане, — пробормотал лешак. — Лучше бы посмотрел, нет ли за нами погони!

Гном остановился:

— Моя борода важнее, чем та кучка идиотов, которая гонится за нами!

— Уже? — встрепенулась Миссандра и требовательно посмотрела на Генарабарабуса: — Сколько их?

— А, ерунда: сорок восемь гвардейцев, индюк-генерал и местный маг-недоучка! Они даже не заметят нас! — уверенно заявил гном. — Пошли, государь, чего застыл?

— Зачем я был нужен Аламзару, если он собирался переселиться в Юрго? — задумчиво произнёс Денис. — И потом этот путь... Ещё вчера мне показалось, что он — решение всех проблем. Может, мы зря идём к Северину? И, вообще, у меня такое чувство, будто меня ждут в Тёмном замке, — рассеяно проговорил он.

— Конечно, ждут. Генерал Аулита и плаха! — Гном хихикнул и скомандовал: — Вперёд, государь!

— Наверное, Вы правы, — отстранённо пробормотал Денис и пошёл за ним.

Генарабарабус уверенно вёл маленький отряд по редкому лиственному лесу. Под ногами шуршала опавшая листва, в воздухе витал запах мокрой земли. Лес был тихим и печальным, подстать Юрго, который, опустив плечи, шёл рядом с никуньей. Денис тяжело вздохнул: ему очень хотелось приободрить друга, но он никак не мог подобрать нужных слов. "Вот если бы я мог снять с него ларнит..." — расстроено подумал Денис и обратился к гному:

— Сколько лет учиться на мага?

— Всю жизнь! — наставительно ответил Генарабарабус.

— Я серьёзно! — обиделся Денис.

— И я, — усмехнулся гном. — Магии можно учиться бесконечно, потому что всегда найдётся что-то, чего ты ещё не знаешь.

— А сколько нужно учиться, чтобы снять с Юрго ларнит?

— Не знаю, — насупился гном. — Работать с ларнитом умеют единицы, и здесь дело не во времени, а в том, чтобы найти учителя. А уж он скажет, способен ли ты на такое колдовство. Я, например, не способен. И Прохор с Сандрой тоже. А вот Аламзар — да.

— А Северин?

— Спроси что-нибудь полегче. О Северине никто толком ничего не знает. Может, он умеет снимать ларнит, а может — нет.

— Понятно... — Денис удручённо замолчал, и тут вдалеке раздался конский топот.

— Погоня! — воскликнула Миссандра.

Гном криво улыбнулся, хлопнул над головой руками и невозмутимо сообщил:

— Они нас не увидят.

Топот становился всё громче. Денис оглянулся: на них мчался большой отряд гвардейцев во главе с Аулитой. Рядом с генералом, на гнедом жеребце, скакал плюгавый светловолосый мужчина в длинной серой накидке и сбившемся на бок берете. Генерал Аулита бросал на него нетерпеливые взгляды, размахивал кривой саблей и кричал:

— Скорее! Они где-то близко!

На полном скаку отряд пронёсся мимо беглецов, и гном удовлетворённо хмыкнул:

— Я же говорил! Этот маг-недоучка яйца выеденного не стоит!

— Не говори гоп, — пробормотал лешак, и оказался прав.

Гвардейцы, скрывшиеся было из вида, неожиданно повернули и, выстроившись во фронт, двинулся на беглецов. Генарабарабус побледнел:

— Не может быть! Они не могут нас видеть!

— Зато могут затоптать! — рявкнул Прохор и выдернул из бороды кусок мха.

— Не делай этого! — завопил гном, но было поздно.

Лешак швырнул мох на землю, и беглецов окружила стена колючих кустов. От неожиданности гвардейцы остановились, а плюгавый маг тонким голосом взвизгнул:

— Они себя выдали! Рубите кусты!

— Рубить кусты! — истерично скомандовал Аулита и, соскочив с коня, рубанул саблей по веткам.

— Что ты наделал?! — Гном подскочил к лешаку и треснул его по спине. — Предатель!

А гвардейцы, дружно работая саблями, неумолимо приближались к беглецам. Юрго с ненавистью дёрнул ларнитовую цепочку и бессильно опустился на мокрую листву. Денис взглянул на несчастное лицо пажа, и волна жалости и раздражения с головой накрыла его. Не соображая, что делает, он взмахнул руками и перед ним закрутился чёрный искрящийся смерч.

— В атаку! — срывающимся от волнения голосом приказал Денис, и смерч буром врезался в колючие кусты, с корнем выворачивая их из земли. Денис двинулся следом за смерчем.

— Так их, государь! — Юрго вскочил на ноги и во всё горло закричал: — Покоритесь истинному повелителю Неймора или умрите!

Гном, лешак и никунья во все глаза смотрели на Дениса, который, представ перед солдатами, свирепо глянул на них и рявкнул:

— Катитесь отсюда!

Генерал Аулита, плюгавый маг и гвардейцы снопами повалились на землю, сложили руки по швам и, как брёвна, покатились по лесу. Они натыкались на деревья, останавливались, сдавали назад и, обогнув препятствие, катились дальше.

— Ну, ты даёшь! — рассмеялся гном.

К нему присоединились паж, лешак и никунья, и лес огласился неудержимым хохотом. И лишь красный от злости Денис молча смотрел вслед поверженным врагам, а когда гвардейцы скрылись с глаз, недовольно произнёс:

— Я сделал что-то не то.

Гном дружески хлопнул его по плечу:

— Ты отлично справился, государь! Теперь нам не придётся идти пешком! — Он указал на смирно стоящих лошадей.

— Странные они какие-то, — настороженно заметил Юрго. — Почему они не разбежались?

Лешак смущённо погладил бороду:

— Увидев государев смерч, я испугался за лошадок, и малость прикрыл их. Так что, они ничего не видели и не слышали. Красавицы мои! — Раскинув руки, Прохор двинулся к лошадям.

Генарабарабус подёргал жидкую бородку и задумчиво спросил:

— Зачем нам пятьдесят лошадей?

— Пригодятся! — весело воскликнула никунья, подбежала к коню Аулиты и легко вскочила в седло: — Обожаю ездить верхом!

— А меня на лошадь арканом не затащишь, — хмуро сказал Денис. — Я лучше пешком пойду.

— Не переживай, государь, — широко улыбнулся лешак. — Я выберу тебе самую смирную лошадку, да ещё скажу ей, чтобы она оберегала тебя. Поедешь, как на машине!

Денис хотел возразить, но Генарабарабус и Юрго подхватили его под руки и потащили к лошадям. Прохор принял из их рук Дениса и бережно усадил в седло низкорослой серой кобылки. Лешак ловко подогнал стремена по его ногам, сунул в руки повод и ласково потрепал кобылку по холке:

— Береги его, дорогая. Как-никак, это наш государь.

— Не хочу я ехать на лошади! — в сердцах воскликнул Денис.

— Всем поначалу трудно. Ты научишься, — благодушно заметил Юрго, сидя на норовистом вороном коне.

— Но я... — начал было Денис, но его спутники, как по команде, отвернулись и поехали за гномом. — Фиг с вами! — Денис с опаской дёрнул повод. — Упаду, пеняйте на себя!..

Отправив генерала Аулиту в погоню за братом, Вадим вместе с Петькой вернулся в покои Аламзара. Дубов развалился на бархатном диване в гостиной и мечтательно произнёс:

— Эх, хорошо быть королём! Ни забот, ни хлопот! Захотел мороженого — пожалуйста, пирожного — извольте! — Он повернул голову и посмотрел на нервно расхаживающего по гостиной Вадима: — А не заказать ли нам обед, Ваше величество?

— Умолкни! — рявкнул Вадим. — Мне не до еды!

— А мне всегда до еды! — Дубов соскочил с дивана и, выглянув в коридор, заорал: — Эй, кто-нибудь! Обед давайте! Быстро! Не то государь вам головы поотрывает!

Вадим подскочил к Петьке и за шкирку втянул его обратно в покои:

— Ты ведёшь себя по-хамски, Дубыч!

— Нормально я себя веду! — огрызнулся Петька. Он силился вырваться из рук Вадима, но тот в запале тряс его за грудки, приговаривая:

— Тебя здесь, вообще, быть не должно! Сказано же было: сидите на кухне! Какого чёрта ты попёрся в комнату Дениса?

— Посмотреть!

— Посмотрел? Что мне теперь с тобой делать? Я даже не знаю, смогу ли вытащить тебя отсюда! Ты понимаешь, что можешь застрять в Нейморе навсегда?

— Ну и ладно! В школу ходить не буду!

— И что ты будешь здесь делать, идиот?

— Что-нибудь придумаю! — нагло заявил Петька и, наконец, вырвался из рук Вадима. — Например, я могу править каким-нибудь королевством, или...

— Кому ты нужен, бестолочь?! — Вадим вновь схватил Дубова за грудки. — Ты даже не маг!

— Подумаешь! — фыркнул ему в лицо Петька. — Ты что, не понял? В этом замке тебя боятся, как огня! Скажешь им, что я принц, и они до конца жизни будут мне кланяться!

— Никто тебе кланяться не будет! — прорычал Вадим, отрывая Петьку от пола. — А жизнь твоя будет короткой и бесславной!

— Почему это? — возмутился Дубов.

— Потому что сейчас я тебя прибью!

— Не прибьёшь! Не убил же ты Аулиту, хотя обещал!

— Аулиту не прибил, а тебя — прибью!

— Кишка тонка!

Лицо Вадика побагровело:

— Ты меня достал!

— Ты меня тоже!

— Ах, так!.. — Вадим сдавил плечи Дубова и начал трясти его, как грушу.

— Больно! — завопил Петька.

Из коридора донёсся громкий, хорошо поставленный голос:

— Обед для государя!

Двери распахнулись, и в гостиную вступила вереница слуг в белых, отороченных золотым шнуром ливреях. Они несли большие серебряные подносы, уставленные разнообразными кушаньями.

— Я убью тебя прямо сейчас! — не обращая внимания на вошедших, продолжал бушевать Вадим: — Удушу! Собственными руками!

Увидев государя в гневе, слуги остановились, как вкопанные. Они неотрывно смотрели на беднягу-шута, которому, по их мнению, оставалось жить считанные секунды.

— На нас смотрят! — прошипел Дубов, и Вадим обернулся.

Встретившись глазами с перепуганным до смерти слугой, он отпустил Петьку и раздражённо крикнул:

— Что встали?

И слуги бросились накрывать на стол. Вадим хотел выгнать их, но вид искусно сервированных блюд и притягательный запах еды, напомнили ему, что он не ел с самого утра. Петька, благоразумно отодвинувшись подальше от Вадима, тоже наблюдал за слугами, и когда те, накрыв стол, поспешно удалились, победно заявил:

— Если б не я, сидеть тебе голодным!

— Да уж... — буркнул Вадим, сел за стол и стал рассматривать незнакомые блюда.

— Что смотришь? Ешь! — Дубов подошёл к столу и, не раздумывая, начал хватать с тарелок куски и запихивать их в рот. — Вкусненько! — Он вытер рот рукавом свитера и взял в руки золотой кувшин. — Ого! Вино!

— Поставь на место! — гаркнул Вадим. — До вина ты ещё не дорос!

— Не очень-то и хотелось, — скривился Петька, но кувшин на стол поставил. — Я пить хочу! А здесь только вино!

— Потерпишь!

— Давай попросим сока или чая, — примирительно произнёс Дубов, но Вадим отрицательно покачал головой:

— Не хочу никого видеть! Ещё догадаются, что я не Аламзар, и нам каюк!

— Да брось ты, — отмахнулся Дубов и снова принялся за еду. — Они тебя до икоты боятся. Так что, можешь делать, всё, что хочешь!

Вадик, наконец, решился попробовать нейморскую еду и положил в тарелку нечто, напоминающее холодец. Взяв тяжёлую серебряную вилку, он подцепил дрожащий кусочек, понюхал его и осторожно положил в рот.

— Думаешь, тебя хотят отравить? — с напускным сочувствием поинтересовался Дубов.

— В отличие от тебя, я не привык совать в рот, что попало!

— Какие мы важные! Прямо настоящие цари! — ухмыльнулся Петька.

— Ща врежу, — угрожающе произнёс Вадим.

— Может, хватит на меня наезжать? Мы, как-никак, в одной лодке.

— Только я капитан, а ты — юнга! Усёк?

— Как вам будет угодно, Ваше величайшее величество. — Дубов комично поклонился и помахал ему обглоданной костью.

Вадим доел холодец, попробовал салат, обильно сдобренный сладким синим соусом, закусил его румяной булкой, фаршированной рыбным паштетом, и, ощущая приятную сытость в желудке, ехидно посмотрел на Дубова:

— Сейчас вызову портного и прикажу ему сшить для тебя наряд. — Он откинулся на спинку стула и придирчиво оглядел Петьку. — Думаю... пёстренький такой, весёленький. На голову я тебе колпак с бубенцами надену, на шею — колокольчик, как у блудливой коровы. Будешь развлекать меня, шут. А то жрёшь ты много, а пользы от тебя никакой.

— А почему, собственно, шут? — возмутился Петька. — Мог бы сделать меня своим советником!

— Уж ты насоветуешь. Ты же ни черта не умеешь, только уроки прогуливать!

— Ботаник со шпагой!

— Я бы, на твоём месте, поостерёгся обзывать государя, — медовым голосом произнёс Вадим. — Вот, вечерком, соберу придворных, сядем мы кружком, поставим тебя бубенчатого посередине и будешь ты соловьём заливаться, вспоминая стишки и песенки с самого детского сада. Вот уж повеселимся!

— А это ты видел?! — Дубов показал ему фигу. — Накось, выкуси!

— А не будешь петь-плясать — выпорю! Публично! То есть при всём честном народе! — скрестив руки на животе, тоном вредного мультяшного царька сообщил Вадим.

Неожиданно двери гостиной распахнулись, и запыхавшийся гвардеец пал ниц перед государем:

— Не губите! — взвыл он. — Позвольте слово молвить!

Мальчишки настороженно переглянулись.

— Молви, — разрешил Вадим.

— По улицам города катится отряд во главе с генералом Аулитой! С ними городской маг Перфилий! Он тоже катится!

— Оба-на! — хихикнул Петька.

Вадим отвесил ему подзатыльник и встал:

— Веди! — приказал он гвардейцу и с сомнением посмотрел на Петьку: — На поводок тебя, что ли, посадить?

— Да я уже шёлковый! Пошли скорее!

— Шаг в сторону — расстрел! — пригрозил ему Вадим и последовал за гвардейцем.

Почти бегом они спустились на первый этаж, пересекли парадный холл и вышли на мощёный булыжником двор. Вадим зашагал прямо к воротам, а Петька остановился и с интересом огляделся по сторонам. Он словно оказался среди декораций исторического фильма. Рядом с парадным входом в замок кучкой стояли латники в лёгких блестящих доспехах с длинными копьями в руках. Чуть поодаль — несколько богато одетых мужчин что-то бурно обсуждали, а в самом углу двора, возле деревянного сарая, четверо крестьян разгружали телегу. Откуда-то доносился лай собак, ржание лошадей и мычание коров, в воздухе витал стойкий запах навоза.

— Фи! — Петька поморщился и поспешил к воротам. — Вот уж не думал, что вокруг замка так плохо пахнет! — сказал он Вадиму.

— Срочно колпак и колокол на грудь! — Вадим отвесил Дубову очередной подзатыльник. — Думай, с кем говоришь, шут!

Петька закланялся, как китайский болванчик. В его памяти всплыла фраза из мультика, и он с удовольствием озвучил её:

— Не велите казнить, государь, велите миловать!

Вадим скрипнул зубами:

— За мной! — И повернувшись на каблуках, ступил на подвесной мост.

Со стороны города слышались шум и крики, которые стремительно приближались к замку, и Вадим решил, что подождёт Аулиту здесь. "Не пристало государю носиться вместе с толпой", — подумал он и скомандовал идущему впереди гвардейцу:

— Стоять!

— Что случилось? — заволновался Петька. — Разве мы не пойдём в город? Я надеялся осмотреть местные достопримечательности: сарай имени тебя, памятник твоей любимой собаке, этот... как его?.. Акведак!

— Акведук, дурила! — поправил его Вадим.

— Да без разницы. В общем, хочу попариться в этой допотопной бане!

— Какая баня? — Вадим развернулся и грозно уставился на Дубова: — Акведук — это мост с водопроводом! Двоечник!

— Ну, вода-то там есть. Значит, и помыться можно! — не унимался Петька.

— Вот сейчас я тебе шею и намылю! — покраснев, как рак, прошипел Вадим.

Гвардеец с опаской и восхищением покосился на дерзкого шута и подумал: "А он действительно смешной. Даже жаль, что сейчас государь прибьёт его". Но шуту повезло: отряд Аулиты, сопровождаемый толпой горожан, наконец, докатился до стен замка. Вадиму пришлось забыть о Петьке и повернуться к околдованным гвардейцам, которые как раз вкатывались на мост. Аулита и Перфилий первыми подкатились к ногам государя. Вадим мог отступить в сторону и позволить им катится дальше, но маг-правитель так поступить не мог. И, положившись на свой магический дар, он рявкнул:

— Встать!

Его слова разрушили магию Дениса. Генерал, маг и гвардейцы вскочили и вытянулись перед государем по стойке смирно. Горожане взвыли от восторга:

— Слава великому Аламзару! — Неслось со всех сторон.

— Посмотри, как любит тебя народ, — язвительно шепнул Вадиму Петька. — Они чуда ждут, так что давай, колдуй!

— Хочешь, я тебя в муху превращу и прихлопну?

— Какой ты всёж-таки кровожадный! Я тебя развеселить пытаюсь, а ты!.. — заныл Дубов.

Вадим привычно отвесил ему подзатыльник и сурово посмотрел на Аулиту:

— Где самозванец, генерал?

— Мы попали в засаду, государь! — Аулита бухнулся на колени. — Самозванец и предатель-паж собрали вокруг себя целую банду магов!

— Когда же это они ухитрились? — ехидно поинтересовался Вадим.

— Он выпустил Ваших пленников из Рубиновой Башни! — встрял Перфилий и упал на колени рядом с генералом.

Вадим молча смотрел на них, обдумывая следующий вопрос. Его нужно было задать таким образом, чтобы и себя не разоблачить, и выяснить, что за маги сопровождают Дениса. Не придумав вопроса, Вадим недовольно потребовал:

— Расскажите мне подробности вашего столкновения с бандой самозванца!

Аулита кашлянул:

— Думаю, с этим лучше справиться господин маг. Пусть он расскажет, что видел.

Вадим перевёл взгляд на плюгавого мужчину в грязной серой накидке.

— Это было ужасно, государь! — воскликнул Перфилий. Они с Аулитой вернулись в замок с пустыми руками, и обоих ждала плаха. Терять магу было нечего, и, пытаясь хоть как-то выгородить себя, он пустился во все тяжкие. — Эти злодей обрушили на нас страшные заклинания! Некоторые мне удалось нейтрализовать, но потом самозванец, словно с цепи сорвался! О! Это жуткий человек! От его магии в жилах стынет кровь! Если б Вы видели, государь, что он творил! Он убил всех наших лошадей! Поляна, где мы столкнулись, выгорела дотла! Никогда в жизни я не слышал таких громовых раскатов и не видел таких гигантских молний! Но я не отступил! Я боролся до конца! Но, увы!.. — На глазах мага заблестели слёзы: — Если б самозванец был один, я бы справился! Но его коварные приспешники нанесли мне подлый удар в спину! Но даже тогда я не ударил в грязь лицом! Я прикрыл магией отряд Аулиты, и только благодаря мне, они не погибли, а всего лишь свалились с ног и прокатились до замка!

Вадим с каменным лицом слушал воодушевлённую речь Перфилия и ничего не понимал. Денис, как с писаной торбой, носился со своей крысой, и вдруг убийство лошадей... И, потом, гром, молнии, выжженная поляна — всё это было как-то чересчур.

— Вот заливает! — раздался громкий голос Петьки Дубова. Он осёкся, но, вспомнив о роли шута, приосанился и затараторил: — Врёт, и глазом не моргнёт! Повесь-ка его прямо сейчас, в назидание потомкам, государь! — Он скорчил уморительную рожу, достал из кармана ключи, позвенел ими и поклонился сначала Вадиму, а потом горожанам.

"А Дубыч-то прав, врёт Перфилий!" — подумал Вадим, обвёл раздражённым взглядом испуганно-подобострастные лица гвардейцев и мысленно выругался. Настоящий Аламзар тот час бы казнил нерадивого генерала, мага-вруна, а, заодно, и всех провинившихся гвардейцев, но Вадик не мог так поступить и, обернувшись к Петьке, доверительно сообщил:

— Они не заслужили быстрой смерти, шут! Мы с тобой будем убивать их долго и с удовольствием! А сейчас... — Вадим гордо расправил плечи, вскинул голову и громогласно приказал: — Коня! — Он грозно посмотрел на Аулиту и Перфилия и приказал: — Взять их! В цепи! В Башню Смертников! — Аулита и Перфилий привалились друг к другу, чтобы не упасть, а Вадим, посчитав миссию выполненной, вскочил на коня и указал на Дубова: — Шута я беру с собой!

Гвардейцы подхватили опешившего Петьку и закинули в седло позади государя.

— Что же тебе в замке-то не сидится, — горестно прошептал Дубов. — Куда ты намылился, на ночь глядя?

— Держись крепче, пустомеля! — бросил ему Вадим, пришпорил коня и вихрем понёсся сквозь расступившуюся толпу. Он рассудил, что если двигаться в одном направлении, рано или поздно, город закончится. Так и случилось. Не прошло и получаса, как его конь выехал на просёлочную дорогу.

— Куда теперь? — язвительно поинтересовался Петька. — Путь назад ты нам отрезал и на королевской постели мне не спать. Что предложишь взамен?

— Сейчас скину тебе с коня, и можешь отправляться в замок. Авось, постелют тебе в королевском каземате!

— А что такое "каземат"?

— Ну и тупой же ты, Дубов! — в сердцах воскликнул Вадим. — Каземат — это тюрьма!

— За что меня в тюрьму? — возмутился Петька. — Это ты самозванец, а я так, шут.

— Господи! Как же хочется тебя прибить!

— Опять ты за своё! Между прочим, ты уже не в замке, так что, бросай свои садистские замашки!

— За что мне всё это?! — простонал Вадим и огляделся, отыскивая место, где солдаты выкатились из леса. Ничего не обнаружив, он тронул повод и поехал вокруг города. Вадиму повезло: вскоре он увидел широкую полосу примятой травы, и направил коня по ней.

— Ненавижу лес! — заворчал Дубов, глядя на редкие деревья, похожие на земные берёзы, и всё же чем-то отличающиеся от них.

— Почему? — удивился Вадим.

— Сыро, грязно, ёлки-палки кругом! А у меня даже куртки нет! Это всё ты! Прежде чем куда-то ехать, мог бы одеть меня по погоде! Мне, между прочим, холодно! Тебя-то бабки хоть как-то одели! — Он пощупал рукав тёплого плаща Вадима, которым снабдила его Настасья Антоновна, и завистливо вздохнул, с тоской глядя на свой вязаный свитер с жирными пятнами на рукаве.

— Напоминаю: тебя вообще сюда не звали! Сам навязался на мою голову, вот теперь и мучайся! — зло сказал Вадим.

— Я не просто так ною! — гордо сообщил Дубов. — Я мягко намекаю тебе, что не прочь одеться потеплее! И ты, как маг, обязан мне помочь!

— Ничем я тебе не обязан! Разве что, доставить на Землю и посоветовать твоим родителям выпороть тебя хорошенько! И заткнись, пожалуйста! Надоел хуже горькой редьки! Ещё чуть-чуть, и брошу тебя в лесу! Пусть волки пообедают!

— Здесь волков...

— Ещё слово — и я за себя не ручаюсь! — угрожающе проревел Вадим.

Петька благоразумно замолчал, зная, что через некоторое время Вадим остынет, и можно будет снова доводить его: Дубов не собирался мёрзнуть. Он был уверен, что допечёт Вадима, и тот наколдует ему тёплую куртку, сапоги, а если повезёт, то и ещё что-нибудь. Петькина вера во всемогущество магии была непоколебима.

Между тем, они достигли поляны, где "банда" Дениса сразилась с гвардейцами Аулиты. Вадим спрыгнул с коня и стал ходить кругами, пытаясь восстановить картину событий. Но он был плохим следопытом и ничего толком не понял. Трава на поляне была вытоптана, повсюду валялись вырванные с корнем кусты, и единственное, что уяснил себе Вадим — его брат не убивал гвардейских лошадей, а уехал на них вместе с загадочными спутниками. "Сколько же пленников сидело в этой Рубиновой Башне?" — с изумлением подумал Вадим, разглядывая вытоптанный множеством лошадиных копыт край поляны. Следы вели на север, и, вскочив на коня, Вадим помчался за братом.

Притихший Петька крепко обнял Вадима за талию и прижался к его спине, чтобы не свалиться с коня и хоть немного согреться. "Эх, найти бы Дена и отделаться от его брата-зануды, — думал он. — Тогда бы мы кутнули на полную катушку! А с этим мухомором каши не сваришь! Только и думает, как бы побыстрее домой вернуться, и в школу пойти! Какой из него маг-путешественник?! Тьфу! Недоразумение одно!"

Впереди, среди редких деревьев, замелькали спины лошадей, и Дубов болезненно поморщился: перед его глазами встал образ "горячо любимой" школы с группой учителей на крыльце. Вперёд выступил Иван Карлович. Он сладко улыбнулся Петьке и протянул ему поднос, покрытый рушником, на котором аккуратной стопкой лежали учебники и тетради...

Глава 11.

Подболотье.

Денис никогда не предполагал, что ездить верхом так трудно. Вцепившись в повод, он раскачивался взад-вперёд, как араб во время молитвы, и с завистью поглядывал то на Юрго, который весьма комфортно чувствовал себя в седле, то на мирно беседующих никунью, лешака и гнома. Сандра весело смеялась над шутками Гены и Прохора, а те, стараясь переплюнуть друг друга, наперебой рассказывали ей забавные истории.

— Давайте сделаем привал! — крикнул Денис. Каждый шаг лошади болью отзывался в его пояснице и ногах.

— Зачем? — удивился Юрго. — Мы ещё и часа не едем.

Денис решительно дёрнул повод, и его каурая кобыла послушно остановилась:

— Я больше не могу. У меня всё болит. — Денис сполз с лошади и сел на траву. — Больше я верхом не поеду!

Юрго подъехал к приятелю и сердито сказал:

— Залезай в седло! Мы не можем здесь оставаться! Тёмный замок слишком близко!

— Плевать, — растирая затёкшие ноги, заявил Денис. — Мне не на чем сидеть на лошади!

— Это как? — растерялся паж.

— Моя попа — один сплошной синяк! — выпалил Денис и покраснел.

— В чём дело, мальчики? — поинтересовался Прохор. Он свесился с лошади и с удивлением посмотрел на кривящегося от боли Дениса: — Что ты расселся? Лечись, и поехали дальше!

— Как? — возмутился Денис. — Как мне лечиться? Может, расскажешь?

— А ты не умеешь?! — Изумлению лешака не было предела. — Ты же прекрасный маг!

— Он начинающий маг! — вступился за друга Юрго.

— В двенадцать-то лет! Я в твои годы... — Прохор замолчал, сорвал с бороды маленький жёлтый гриб и кинул его на колени Дениса: — Пожуй, и всё пройдёт.

Денис осторожно поднял незнакомый гриб, осмотрел его со всех сторон и, зажмурившись, сунул в рот. Гриб оказался кислым и водянистым. Денис жевал его, с трудом подавляя желание выплюнуть склизкую массу.

— Плюй! — скомандовал лешак.

Денис с удовольствием сплюнул и спросил:

— А когда будет... — Он не договорил, поняв, что у него уже ничего не болит.

— Так-то, маг, — насмешливо улыбнулся Прохор. — Теперь залезай на лошадь и постарайся приноровиться к её шагу. Маг ты никакой, а мои грибы растут не так быстро, как хотелось бы!

Денис с ненавистью посмотрел на лошадь, поднялся с земли и неумело забрался в седло.

— Поехали! — скомандовал Генарабарабус.

Лошадь сделала шаг, и Денис напрягся, ощутив себя гусеницей на живом батуте.

— Расслабься! — прикрикнул на него Юрго. — Доверься лошади!

— И прекрати её ненавидеть! — добавил лешак.

— Легко сказать, — проворчал Денис и заставил себя погладить лошадь по шее. — Давай дружить, — мрачно сказал он, и никунья звонко рассмеялась. Денис обиженно посмотрел на неё, сжал ногами каурые бока лошади и поехал вперёд.

Спутники оценивающе смотрели на него.

— Бесполезно, — махнул рукой гном. — Наш государь и лошадь — вещи несовместимые!

— Привыкнет, — оптимистично заявил Юрго и направился вслед за другом.

— Он совсем не осознаёт своего дара, — вздохнула никунья. — Объяснил бы ты ему, Проша, что значит быть магом.

— Вечером, — кивнул лешак. Он обернулся к запасным лошадям и ласково скомандовал: — Продолжаем путь!

Минут десять они ехали шагом, а потом Прохор обогнал Дениса и пустил лошадь рысью.

— Хорошо бы до темноты миновать Хомокрылье болото! — озабоченно заметил гном.

— С такими-то темпами, — пробурчал Юрго и поёжился. — И чего Аламзар с ними церемонился? Хомокрылов давно пора стереть с лица Неймора!

— Вы не правы, молодой человек, — наставительно произнёс лешак. — Любое существо имеет право на жизнь. И не Вам распоряжаться их судьбой!

— Но хомокрылы охотятся на людей!

— Люди тоже охотятся на зверей. И далеко не всегда ради пропитания! — возразил Прохор.

— Ещё скажи, что с хомокрылами можно договориться! — скептически усмехнулся паж.

— Можно, если постараться.

— Надеюсь, мы не встретимся с ними, — проворчал Юрго.

— Денис!!!

Услышав знакомый голос, Денис обернулся:

— Вадим?! Дубыч?! Откуда?!

— От верблюда! — радостно заорал Петька, размахивая руками.

— Держись! Свалишься! — рявкнул на него Вадим. Он подъехал к брату и широко улыбнулся: — Привет, пропащая душа! Наконец-то я до тебя добрался! Давай руку, пора возвращаться домой!

— Но... — Денис обвёл взглядом спутников. — Я не могу...

— Не дури! Бабушки с ума сходят! — Вадим потянулся к брату, и тут раздался резкий гортанный крик. Небо над всадниками потемнело, и огромное зелёное существо камнем упало на Дениса. Пальцы Вадима почти коснулись брата, когда крылатое существо выдернуло Дениса из седла и взмыло в небо. — Денис!!! — в отчаяние закричал Вадим.

— Хомокрылы!!! — одновременно с ним завопил Юрго, пришпорил коня и помчался прочь.

Вадим поднял голову и замер: над ними, раскинув широкие перепончатые крылья, парили десятки зеленокожих людей, единственной одеждой которых были облегающие тёмно-коричневые штаны.

— Кто это? — испуганно спросил Дубов.

Вадим не успел ответить — один из хомокрылов молниеносно спикировал на них, подхватил Петьку и стремительно взлетел в небо.

— Прохор! Гена! — закричала никунья. — Сделайте что-нибудь!

— Что? — зло спросил Генарабарабус, наблюдая, как хомокрыл хватает Юрго и уносится с ним ввысь. — На хомокрылов не действует магия!

Над лесом разнёсся победный крик, и хомокрылы скрылись за облаками. Вадим растерянно смотрел на пустое небо.

— А Вы, собственно, кто, молодой человек? — раздался приятный женский голос.

Вадим опустил голову: перед ним, на жемчужно-сером коне, сидела черноволосая девушка неземной красоты. Язык Вадима прилип к гортани.

— Ты обзавелась ещё одним воздыхателем, Сандра, — ехидно сообщил Генарабарабус, и лицо Вадима стало пунцовым.

— Не смущайтесь, молодой человек. — Лешак дружелюбно похлопал его по плечу. — Мы все без ума от Миссандры. Даже наш уважаемый гном, хотя он ни за что не признается в этом.

— Конечно, поскольку мне не в чем признаваться! — гордо заявил Гена и обратился к Вадиму: — Так кто ты такой?

— Вадим, брат Дениса.

— Брат государя! — с восхищением воскликнула никунья. — Значит, Вы — князь! Или принц? — Она вопросительно посмотрела на Генарабарабуса.

— Да шут его знает, — пожал плечами гном. — Пусть пока будет князем. А там государь решит, какой титул ему даровать.

— О чём это вы? — нахмурился Вадим. — С какой стати Денис вдруг стал государем?

— Он унаследовал престол Аламзара, — любезно сообщила ему Миссандра.

— Но Аламзар жив! — воскликнул Вадим.

— Я так и думал, — проворчал гном, а лешак и никунья согласно кивнули.

— А потом, я сам час назад изображал мага-правителя! — горячо продолжил Вадим. — Что ж теперь, каждого самозванца государем считать? Денису в школу надо ходить, а не по мирам шляться!

— Вы ничего не понимаете, князь, — снисходительно произнёс лешак. — Ваш брат должен был стать новым телом Аламзара, а значит, он его преемник. Мы уже признали Дениса магом-правителем Неймора, и Аламзару придётся смириться с этим фактом!

— Какой правитель? Денис обычный мальчишка! Я найду его и верну домой!

— Тогда позвольте полюбопытствовать, князь: где Вы собираетесь искать нашего государя? — ехидно вежливым тоном осведомился гном.

— Не знаю, — угрюмо буркнул Вадим и пошёл в атаку: — А вы-то сами, кто такие?

— Ах, извините, князь! — всполошилась Сандра. — Какие мы неучтивые! Позвольте представиться — никунья Миссандра. — Она грациозно качнула головой, и у Вадима перехватило дыхание:

— Вы никунья?

— А что здесь такого? — бросился на защиту подруги лешак. — Вы что-то имеете против никунов?

— Да нет, — быстро сказал Вадим, с содроганием вспоминая истинный облик Миассара.

— Ясно... — грустно протянул Прохор. — Вы знаете, как они выглядят на самом деле.

— Да, но... Я... В общем, я не хотел никого обидеть, — выдавил Вадим и виновато посмотрел на красавицу-никунью: — Простите меня, Сандра.

— Пустое, — улыбнулась девушка и продолжила: — А это мои друзья: лешак Прохор и гном Генарабарабус.

Лешак и гном почтительно поклонились. Вадик тоже склонил голову и учтиво произнёс:

— Очень приятно, господа.

— Так что делать-то будем? — с постной миной поинтересовался гном, которого начали раздражать светские игры никуньи.

— Пойдём к хомокрылам и заберём у них мальчиков! — уверено ответил лешак.

— Так они тебе их и отдали! — Гена язвительно фыркнул.

Прохор с важным видом погладил моховую бороду и степенно сказал:

— Я могу договориться с любым живым существом!

— Особенно хорошо это получилось у тебя с Аламзаром, — едко заметил гном.

— Аламзар — неприятное исключение из правил.

— Кто-нибудь из вас знает, где живут хомокрылы? — нетерпеливо спросил Вадим.

— Я, — ответил Генарабарабус.

— Тогда веди! — Вадим подъехал к гному.

— Что я, больной, идти в логово этих тварей?! — возмутился Гена. — Вам надо, вы и идите! Хомокрылье болото в миле отсюда! За лесом. — Он махнул рукой, и Вадим, пришпорив коня, поскакал в указанном направлении.

— Мы не можем отпустить князя одного. — Никунья укоризненно посмотрела на гнома. — Если с ним что-нибудь случится, что мы скажем государю?

— Поехали, Гена! — решительно скомандовал Прохор и шлёпнул гномьего коня по крупу.

— Ни за что! — рявкнул Генарабарабус, но его конь уже нёсся за лошадьми лешака и никуньи, а сам гном, усмирённый магией Прохора, замер в седле. — Ну, ничего! Вы у меня ещё попляшете! — бормотал он, не в силах противиться колдовству лешака.

— Зря ты с ним так, — вздохнула никунья. — Гена поломался бы минут пять, да и согласился отвести нас к хомокрылам.

— Нет у нас пяти минут! — отрезал Прохор. — Не ровён час, князь, и правда, в неприятности влипнет!..

— Зелье почти готово! — сообщила Дарья Антоновна, помешивая бурлящее в котле варево. — Ещё минут пять, и мы увидим наших внуков! Заканчивай воевать, Настя!

— Ага, — не отрывая взгляда от монитора, буркнула Настасья. — Сейчас, добью гада. — Мотя на её плече заверещала, и ведьма крикнула: — Эй, кто-нибудь, покормите крыску!

Мария Антоновна посмотрела на Вику, которая, разложив учебники возле магического костра, старательно делала домашнее задание, встала и насыпала в крысиную кормушку зерна. Мотя спрыгнула на пол, проворно забралась на тумбочку и юркнула в клетку.

Огонь под котлом погас, Дарья Антоновна вытерла руки о фартук и скомандовала:

— Начинаем!

Настасья выключила компьютер, а Вика собрала учебники в портфель и задвинула его под стул.

— Я могу чем-то помочь? — спросила она у Дарьи Антоновны.

— Да. Сиди тихо и ни во что не вмешивайся!

Ведьмы встали вокруг котла, взялись за руки, и вдруг кейс распахнулся, и никун, совершив головокружительный прыжок, оказался на обеденном столе.

— Как вы смели пренебречь мною! — патетично воскликнул он и спихнул котёл на пол. Зелье с шипением вылилось на каменный пол и испарилось.

— Ах ты, дрянь! — взвилась Дарья Антоновна. — Я варила его два часа!

Миассар снисходительно скривился, спрыгнул со стола и заявил:

— Сама виновата! Надо было всего лишь вылечить меня! Это заняло бы у тебя пять минут!

— Не ври! — Баба Даша выплёвывала слова, как пули. — Никуны не болеют!

— Она права, Миассар! Ты ведёшь себя странно! — холодно сказала Настасья.

Никун враждебно посмотрел на неё:

— Я веду себя, как хочу!.. Так вы будете смотреть в Неймор, или мне идти спать дальше?

— Будем! — сурово сказала Мария Антоновна.

Миассар важно кивнул, подошёл к узору из разноцветных камней и, скинув кроссовки, стремительно ввинтился в пол.

— Что же всё-таки с ним не так? — проворчала Настасья.

— После разберёмся! — вздохнула Мария Антоновна и подошла к растекающейся по полу серебристой луже, в которой уже проступали силуэты странных крылатых существ. — Кто это?

— Хомокрылы. — Баба Настя недовольно поморщилась. — Это лучше, чем Аламзар, но тоже не фонтан!

— Подробнее! — потребовала Дарья Антоновна, глядя на Дениса, висящего в руках хомокрыла.

— Я знаю только, что живут они где-то под болотами и забирают к себе в услужение человеческих детей. Правда, не навсегда. Хомокрылы держат их в плену до четырнадцати лет, а потом возвращают туда, откуда взяли.

— Два года! — Мария Антоновна всплеснула руками. — Где Вадим, Миассар?

— Сию минуту, драгоценнейшая! — раздалось из лужи, и ведьмы увидели скачущего сквозь лес Вадима.

— А Петька? — спросила Вика.

— У хомокрылов, — любезно сообщил никун.

— Ничего не понимаю! — нервно воскликнула баба Маша. — Ты что-то говорил о надёжных спутниках Дениса. Где они? Почему они не защитили его?

— Понятия не имею, — ответил Миассар. — Какое мне дело до каких-то там лешаков и гномов!

— Гном? Лешак? Откуда они взялись? — удивилась Дарья Антоновна.

— Из Тёмного замка. — Миассар усмехнулся. — Они были пленниками Аламзара. Денис освободил их.

— Что ещё ты нам не рассказал? — грозно спросила баба Маша.

Серебристая поверхность подёрнулась плёнкой:

— Я рассказал вам всё, противные ведьмы! Хватит измываться над бедным Миассарчиком! — Никун стремительно вывинтился из каменного узора, надел кроссовки и прыгнул в кейс. — Спокойной ночи! — визгливо рявкнул он, и кейс захлопнулся.

— Паразит!!! — прошипела Мария Антоновна и заколотила по кейсу кулаками. — Вылезай, или я сделаю то, что обещала! Закину в Марианскую впадину и забуду о твоём существовании!

— Просто открой крышку, — спокойно сказала Дарья Антоновна.

— Что? — Баба Маша обернулась.

— Крышку открой, — повторила Дарья, и тут в комнату Дениса постучали.

— Света, — прошептала Настасья Антоновна и отчаянно взмахнула рукой.

Пещера исчезла. Вика с изумлением оглядела комнату одноклассника, а Дарья Антоновна распахнула дверь и улыбнулась племяннице:

— Светочка! Олег! Вы уже вернулись! Сейчас будем ужинать. Мойте руки!

Мария Антоновна с ненавистью посмотрела на кейс, развернулась и поспешила на кухню.

— Мама сегодня не в настроении? — насторожилась Светлана и, заметив Вику, улыбнулась: — Здравствуй. Вы с Денисом делали уроки?

— Да, Светлана Петровна! — нервно выпалила Вика.

— Вот и молодцы! Идёмте ужинать! — Светлана отправилась мыть руки, а Вика удивлённо поинтересовалась:

— Почему она не спросила о Денисе?

— А что спрашивать, если он здесь! — раздался брюзгливый голос никуна.

Вика обернулась: Миассар-Денис сидел за столом у компьютера и перекладывал учебники с правой стороны стола на левую.

— И Вадим здесь, — усмехнулась Настасья и приняла облик старшего сына Светланы Петровны. — А вот баба Настя отправилась в гости к старинной приятельнице!

Вика понимающе кивнула:

— А Петька?

— Он сегодня переночует у Дениса, — сказала Дарья Антоновна, достала из кармана вязаной кофты сотовый телефон, и, набрав номер, заговорила звонким мальчишеским голосом: — Алло? Мама? Привет. Это я. У нас завтра контрольная, мы с Рыбниковым готовимся. Можно я останусь у него ночевать? — Выслушав ответ, баба Даша закивала: — Ага, сейчас позову. — Она откашлялась и голосом Светланы произнесла: — Алло? Вера Васильевна? Здравствуйте... Да, я совершенно не против. Пусть мальчики занимаются. — Закончив разговор, баба Даша убрала телефон в карман и недовольно проворчала: — На какое-то время мы всех успокоили. Но что будет завтра?

Юрго безвольно висел в сильных руках хомокрыла и смотрел на простирающееся под ним бескрайнее болото. Чахлые, низкие деревца. Тёмные промоины, зияющие в зелёном ковре мха. Заросли камышей и осоки. Островки с одинокими елями.

"Какое уныло место", — отрешённо подумал Юрго и стал вспоминать всё, что когда-либо слышал о хомокрылах. Говорили, что они воруют детей по всему Неймору. Хомокрылы, словно ниоткуда, появлялись в городах и деревнях, хватали детей и исчезали так же внезапно, как и появлялись. Правда, через несколько лет пропавшие дети находились неподалёку от своих домов, но ничего не могли рассказать о том, что с ними произошло. Хомокрылы стирали их воспоминания о годах, проведённых на Хомокрыльем болоте, и ни один маг, даже великий Аламзар, не мог восстановить их память. "Интересно, где потом окажется Денис? Он ведь с Земли. Вряд ли хомокрылы могут путешествовать между мирами. Хотя... Что мы о них знаем?" — думал Юрго, продолжая разглядывать Хомокрылье болото.

Несколько лет назад, когда Юрго ещё жил с мамой и папой, хомокрылы унесли из Тёмного замка Стэллу, младшую дочь начальника стражи. Тогда Аламзар был в отъезде, и поисковый отряд возглавил Мелик. Солдаты достигли Хомокрыльего болота и почти двое суток проплутали по нему, но логова чудовищ так и не нашли. Когда вернулся Аламзар, Мелик рассказал ему о случившемся, и маг-правитель лично отправился к хомокрылам. Что между ними произошло, никто не знал, но, возвратившись в замок, Аламзар сообщил начальнику стражи, что тот увидит дочь целой и невредимой через три года, и издал указ, запрещающий жителям Неймора подходить к Хомокрыльему болоту ближе, чем на две мили. Помнил Юрго и возвращение Стэллы. Девушка появилась у ворот замка ранним утром. Она, как и прочие дети, вернувшиеся от хомокрылов, ничего не помнила, и Аламзар, как ни бился, не смог восстановить её память. К тому времени Юрго уже был пажом государя и видел, как тот экспериментировал с сознанием Стэллы. Аламзар измучил и себя, и девушку, пытаясь понять, что сделали с ней хомокрылы, но, в конце концов, сдался и оставил её в покое. Юрго вздрогнул: "Они же вернут меня прямо в Тёмный замок! В чьи руки я тогда попаду?!" Отчаяние захлестнуло пажа, и он начал рваться из рук хомокрыла.

— Да успокойся ты! — гортанно произнёс хомокрыл. — Тебе ничего грозит, мальчик!

— Бросьте меня в болото! — закричал Юрго. — Не хочу возвращаться в Тёмный замок!

— Не дёргайся! — Хомокрыл крепче обхватил его и начал опускаться на круглую каменистую площадку. Громко хлопая крыльями, он мягко приземлился на ноги и поставил Юрго на камни. Паж повертел головой и бросился к краю площадки, где темнела болотная вода.

— Какой шустрый, — усмехнулся хомокрыл и в два прыжка догнал его.

Вновь оказавшись в руках чудовища, Юрго заорал благим матом и стал ожесточено брыкаться, пытаясь ударить его ногой. Сопротивление пленника развеселило хомокрыла. Хихикая, он сунул лягающегося Юрго под мышку и подошёл к соплеменникам.

— Забавный малыш, — сказал он и поставил Юрго рядом со смирно стоящими Денисом и Петькой.

Дубов смерил хомокрылов бунтарским взглядом и открыл рот, чтобы высказать своё "фу", но Денис больно наступил ему на ногу.

— Уй! — вскрикнул Петька и запрыгал на одной ноге. — Что ты себе позволяешь, Рыба?! Сейчас как тресну! — Он замахнулся на приятеля, но Юрго перехватил его руку:

— Что ты возомнил о себе?! Ничтожество! Я запрещаю тебе приближаться к нашему государю!

Петьку вырвал руку и, схватившись за живот, расхохотался:

— Государь?! Это у вас семейное что ли, Рыбников?

— Дурак ты, Петька! — незлобиво огрызнулся Денис и хлопнул Юрго по плечу: — Оставь шута в покое!

— Но он оскорбил Вас, государь! — воскликнул Юрго. — Замахнувшись на Вас, он замахнулся на весь Неймор!

— Неймор здесь ни при чём! — отмахнулся Денис. — Дубов всегда был без царя в голове! Не обращай на него внимания!

— Как прикажете, государь, — поклонился Юрго и равнодушно взглянул на Дубова.

Хомокрылы, с интересом слушавшие перепалку мальчишек, многозначительно переглянулись и расхохотались.

— А мы и не знали, что в Нейморе власть сменилась, — ухмыльнулся бородатый хомокрыл.

— Теперь знаете! — с достоинством заявил Юрго. — И то, что вы захватили в плен нашего государя, вам с рук не сойдёт!

Хомокрылы снова громко расхохотались. Бородатый с силой топнул ногой, и каменная площадка, словно кабина лифта, поехала вглубь трясины. Мальчишки раскрыли рты: за стенами шахты, в тёмных болотных водах, засверкали разноцветные огоньки. Присмотревшись, пленники закричали от ужаса. За стенами тоннеля копошились, свиваясь в бесформенные, уродливые груды, кошмарные монстры. Когда они шевелились, вода вокруг них кипела и бурлила. Светящиеся щупальца беззвучно бились о стены шахты, а ненасытные рты, сверкая сотнями острых зубов, раскрывались и закрывались в бессильной злобе. Монстры не могли дотянуться до жертв, и им оставалось лишь злобно пожирать их глазами. Юрго и Петька, забыв о распрях, прижались к Денису. Все трое дрожали, как осиновые листы. Им казалось, что прозрачные стены не выдержат напора болотных монстров, и те, ворвавшись в тоннель, растерзают их.

Каменная площадка глухо ударилась о дно, и мальчишки не поверили своим глазам: стены шахты и копошащиеся за ними монстры исчезли. Хомокрылы и их пленники стояли посреди большого луга, утопая в густой траве. Их волосы теребил свежий летний ветерок, а легкие наполнял аромат луговых цветов. Вдали серебрилась река, а за ней, на холме, стояли низкие широкие дома с плоскими серыми крышами.

— Круто! — воскликнул Петька, пришедший в себя быстрее всех. Он поднял голову, надеясь увидеть голубое безоблачное небо, и разочарованно хмыкнул: над ними простирался огромный серый купол.

Юрго проследил за его взглядом и торжественно сообщил:

— Мы в тюрьме, государь!

— Сам вижу, — сварливо ответил Денис и посмотрел на бородатого хомокрыла: — Я протестую! Вы незаконно захватили нас! Я требую нашего немедленного возвращения на поверхность!

— А если мы откажем Вам, государь? — иронично осведомился бородатый.

Денис с ненавистью взглянул на серые своды потолка и, вызывающе вкинув подбородок, заявил:

— Тогда я, маг-правитель Неймора, объявлю вам войну!

В глазах и голосе Дениса было нечто такое, что хомокрылам расхотелось смеяться. Брови бородача сползлись к переносице, и он довольно грубо подтолкнул Дениса к тропе, едва виднеющейся среди высокой травы:

— Иди, государь. Пусть Харум-Сар решает, что с тобой делать.

Денис шагнул на тропинку, а Юрго окинул гордым взглядом напряжённые лица хомокрылов и с достоинством произнёс:

— Похищение государя вам с рук не сойдёт!

— И его любимого шута тоже! — добавил Петька и, продемонстрировав хомокрылам длинный розовый язык, с важным видом зашагал за Денисом.

— А ты ничего, шут, — шепнул ему в спину Юрго. — Смелый.

— Это всё ерунда! — заносчиво заявил Дубов. — Лучше послушай, как мы с государем Ивана Карловича до маразма довели!

— После расскажешь! — обернулся Денис. — Сначала объясни, как вы с Вадимом оказались в Нейморе.

— Да бабки твои наколдовали, — ответил Петька. — Классные они у тебя тётки! Одна страшная, как Баба-Яга, а другая, крутая такая, в джинсах, бандане и волосы разноцветные!

— Понятно... — протянул Денис и потребовал: — Рассказывай по порядку!

Гораздо больше Дубову хотелось рассказать об Иване Карловиче, но под строгими взглядами Юрго и Дениса, он послушно начал:

— Когда, после уроков, ты по-тихому смылся, мы с Борисовой...

Денис внимательно выслушал одноклассника и, когда тот закончил, подумал: "Ну, бабули, удружили! Не могли раньше рассказать, что я маг!" Он ускорил шаг, предоставив Петьке возможность поведать Юрго о проделках бабы Насти в школе, а сам стал размышлять о брате: "Вадим маг. К тому же с ним гном, лешак и никунья. Они не бросят его. А когда я выберусь отсюда, то объясню Вадику, что не уйду из Неймора, пока не верну себе трон! А там посмотрим..."

На берегу реки, перед длинным арочным мостом Денис остановился. Отсюда поселение хомокрылов было видно, как на ладони. Одинаковые широкие строения не имели ни дверей, ни окон, и скорее походили на ангары или большие погреба с крышами, чем на жилые дома. Между постройками не было ни единого зелёного деревца или кустика, ни единой травинки или цветочка. Дома стояли на ровных серых плитах, и от этого поселение хомокрылов выглядело мрачным и безжизненным.

Денис поёжился: ему не хотелось покидать светлый цветущий луг, и он посмотрел на Юрго и Петьку. Его приятели были поглощены беседой, и по их оживлённо-беззаботным лицам Денис понял, что, полностью и безоговорочно признав его государем, они со спокойной душой переложили ответственность за происходящее на него. "А вдруг у меня не получится? — подумал Денис и решительно отогнал малодушную мысль. — Я решил быть государем, и должен разобраться с хомокрылами! Ну, зеленокожие, держитесь!" — Он бросил испепеляющий взгляд на крылатых конвоиров и шагнул на мост.

— Вперёд! — Бородатый подтолкнул заболтавшихся Юрго и Петьку в спины, издал гортанный клич, и во главе стаи хомокрылов взмыл в воздух.

Мальчишки ожидали, что крылатые люди будут ждать их на другом берегу, но те опустились на крышу дома, расположенного в центре поселения, и исчезли.

— Может, обратно пойдём? — предложил Дубов, обернулся и ахнул: за их спинами возвышалась гладкая каменная стена. Арочный мост, на который они взошли, выходил прямо из неё.

— Похоже, у нас только один путь, — усмехнулся Юрго.

Денис равнодушно взглянул на каменную стену, пожал плечами и направился к поселению. Сейчас, когда он твёрдо решил разобраться с хомокрылами, никакие магические фортели не могли испугать его. Сойдя с моста, Денис дошёл до дома, на который приземлились хомокрылы, и громко крикнул:

— Выходите! Я маг-правитель Неймора! Я требую немедленно освободить меня и моих подданных!..

Тем временем в зале советов хомокрылы шумно обсуждали новых пленников. Вождь племени Харум-Сар, как большая птица, восседал на высоком табурете, а по обе стороны от него на деревянных лавках сидели остальные хомокрылы. Харум-Сар теребил широкую золотую цепь на груди и внимательно слушал соплеменников.

— Мы должны вернуть миру его правителя! Неймор не может оставаться без государя!

— Нам нет дела до людских проблем! Мальчишки подходят нам по возрасту, так что, пусть работают наравне с остальными!

— Он не будет работать!

— Неделя на хлебе и воде, и заработает, как миленький!

— Сомневаюсь. Юный государь явно с характером!

— Проверим? Крыло даю на отсечение, через неделю он будет шёлковым!

Харум-Сар спрыгнул с табурета, и хомокрылы замолчали.

— Я приму решение после того, как поговорю с ним! Введите пленников!

Трое хомокрылов взмыли к потолку, сквозь круглые отверстия вылетели наружу и спикировали на мальчишек.

— Это произвол!!! Вы за это ответите!!! — заорал Денис, когда сильные зелёные руки оторвали его от земли.

— Я не оставлю Вас, государь! — крикнул Юрго.

— Я тоже! — эхом отозвался Петька.

Хомокрылы влетели в зал советов и поставили пленников перед табуретом вождя. Харум-Сар окинул взглядом Петьку в заляпанном жиром свитере и джинсах, Дениса в грязном спортивном костюме, Юрго в прожженной грязно-белой сорочке с пышными рукавами и рваным кружевным воротником. Его взгляд скользнул по блестящим пряжкам на сапогах пажа:

— Ты, что ли, государь? — небрежно спросил он Юрго.

— Нет. — Паж церемонно поклонился Денису, выпрямился и громко провозгласил: — Его величество, маг-правитель Неймора Денис!

Харум-Сар скептически посмотрел на мокрые грязные кроссовки государя и кисло поинтересовался:

— А где Аламзар?

— Его убил Северин, — с достоинством ответил Денис и гордо взглянул в глаза вождю, представляя себя плененным Ричардом Львиное Сердце.

Хомокрылы повскакали с мест, захлопали крыльями и разом заговорили. В зале поднялся неимоверный шум, и Юрго зажал ладонями уши. Дубов снисходительно посмотрел на него и прокричал:

— Тебя бы в нашу школу на перемену! Вот где настоящий шум! А это так, семечки!

— Тихо!!! — рявкнул вождь. Хомокрылы замолчали, расселись по лавкам и с любопытством воззрились на Дениса. Харум-Сар нетерпеливо взмахнул крыльями: — Расскажи нам, что произошло между Аламзаром и Северином.

— Только после того, как Вы извинитесь передо мной и доставите меня и моих подданных на поверхность! — высокомерно заявил Денис.

— Ты не в том положении, чтобы торговаться! — нахмурился вождь. — Пока я разговариваю с тобой по-хорошему, но если это тебя не устраивает, я начну разговаривать иначе!

— Не смейте мне угрожать! — Денис шагнул к вождю. — Зачем вы притащили нас сюда?

Харум-Сар возмущённо захлопал крыльями:

— Ты забываешься, пленник!

— Я не пленник! Я — маг-правитель Неймора! Ваше болото находится на территории моего мира, а, значит, вы — мои подданные, и мой захват равносилен государственной измене!

— Мы не признаём людских законов! — проклокотал Харум-Сар. — У нас, в Подболотье, свои законы! И ты будешь подчиняться им!

— Никогда! — раздражённо топнул ногой Денис, и стены зала советов задрожали.

— Неплохо, пленник, — снисходительно усмехнулся вождь. — Однако хомокрылам не страшна твоя магия, впрочем, как и любая другая!

Денис чувствовал, что Харум-Сар прав, но успокоиться уже не мог. Гнев и ярость переполняли его, и он обрушил их на хомокрылов. По залу закружились чёрные смерчи. Они вырвали из-под хомокрылов лавки, втянули в себя табурет вождя, сорвали со стен ковры и факелы. Хомокрылы с невозмутимым спокойствием наблюдали за бушующими в зале смерчами, а те крутились вокруг них, словно не замечая.

— Ну, ты даёшь, Рыба! — восторженно улыбнулся Дубов. — Вот это и надо было химичке устраивать! Это вам не мычащий Мечников!

Юрго склонился к уху Дениса и прошептал:

— На хомокрылов не действует магия, государь.

— Я уже понял, — процедил Денис, размышляя, как остановить смерчи. Сознание того, что он навсегда останется узником Подболотья, не давало ему успокоиться, и от его раздражения смерчи разбухали, как на дрожжах, и кружились по залу всё быстрее и быстрее.

Харум-Сару надоело смотреть, как смерчи разрушают зал советов, и, решительным взмахом руки, он уничтожил их. Однако через секунду чёрные смерчи появились вновь, и вождь с досадой покачал головой:

— Ты очень вспыльчив, маленький государь.

— А вы не злите меня! — огрызнулся Денис. — Пусть моя магия не действует на вас, но вашу пещеру я разрушу!

— А как же твои подданные?

— Лучше умереть свободным, чем всю жизнь быть рабом! — гордо заявил Денис, и его смерчи пустились в бешеный пляс по залу.

— Причём здесь рабство, да ещё пожизненное?! — Харум-Сар снова уничтожил смерчи и с удивлением взглянул на Дениса. — Когда вам исполнится четырнадцать лет, мы вернём вас вашим семьям.

Смерчи возникли снова и слились в одну большую воронку, которая закружилась за спиной Харум-Сара. Денис исподлобья смотрел на вождя:

— Я не буду рабом ни дня!

— Да кто говорит о рабстве? — улыбнулся Харум-Сар. — Нам всего лишь...

— Вы!

— Нам всего лишь нужна ваша помощь, — терпеливо закончил вождь.

— И два года нашей жизни! — рявкнул Денис. — Мы не будем твоими рабами! Немедленно отправь нас на поверхность, или Неймор объявит вам войну!

Терпение Харум-Сара лопнуло:

— Я хотел договориться по-хорошему! — взорвался он. — Но ты не понимаешь человеческого языка! Посадите его в карцер!

Двое хомокрылов подхватили Дениса под руки и взмыли к потолку. Чёрная воронка устремилась за ними.

— Я должен быть рядом с государем! — закричал Юрго и с ненавистью посмотрел на вождя: — Отправьте меня в карцер!

— И меня! — заорал Петька. — Я тоже должен быть рядом с Денисом!

— Обойдётесь! — гневно отрезал Харум-Сар. — Хватит нам одного тунеядца! Вы будете работать!

— Ни за что! — взвыл Дубов, но хомокрылы подхватили их с Юрго и вылетели из зала...

Хомокрылы, нёсшие Дениса, спикировали на один из крайних домов поселения. В крыше зияла огромная чёрная дыра, и хомокрылы, чуть помедлив, нырнули в неё. Несколько секунд полёта в полной темноте, и жёсткое приземление на земляной пол. Хомокрыл зажёг факел и воткнул его в железное кольцо на стене. Чёрный смерч рванулся к огню и поглотил его.

— Значит, будешь сидеть в темноте, — равнодушно заметил хомокрыл.

— Протестую! Вы ответите за произвол! — громко заявил Денис, ощущая дрожь в коленках. Его второй раз за день сажали в тюрьму, но теперь рядом никого не было.

Хомокрылы остались безучастны к его протестам. Они нащупали в темноте цепь с железным ошейником, защёлкнули его на шее пленника и улетели. Денис сел на земляной пол и задумался. Два дня в Нейморе изменили его, и если прежний Денис расплакался бы, то нынешний стал искать выход из создавшегося положения. "Я ведь маг! Я могу выбраться отсюда с помощью дара! — подумал он и представил, как ошейник с громким щелчком раскрывается и падает к его ногам. Однако как он ни старался, ничего не получалось. — Может у меня ничего не выходит из-за того, что я голоден?" — И перед внутренним взором Дениса возникла тарелка с румяными бабушкиными пирогами. Он втянул ноздрями упоительный аромат свежевыпеченных пирогов и открыл глаза: в воздухе перед ним висела тарелка со сложенными горкой пирогами. Денис облизнулся и начал есть. После третьего пирога ему захотелось пить, и, прикрыв глаза, он представил себе чашку с мохнатым сенбернаром. И почти не удивился, ощутив её в руке.

Насытившись, Денис снова представил, как оковы падают на пол, но тщетно: железный ошейник упорно сидел на его шее. "У меня обязательно получится!" — подбодрил себя Денис и решил попрактиковаться на более простых вещах. Для начала он представил, что вместо кроссовок на его ногах тёплые, сухие ботинки, а вместо грязного спортивного костюма — джинсы и толстый вязаный свитер. Открыв глаза, Денис провёл рукой по мягкому ворсистому рукаву, удовлетворённо улыбнулся, и продолжил колдовать, уже не закрывая глаз. В карцере появились широкий плюшевый диван, ярко горящий торшер, и домашний кинотеатр. Денис с удивлением посмотрел на крутящийся у стены смерч — он давно успокоился, но смерч против обыкновения не пропал. Пожав плечами, Денис залихватски щёлкнул пальцами, экран телевизора вспыхнул, и карцер огласился звуками ожесточённой битвы...

Хомокрылы появились через три минуты. Денис бросил на них снисходительный взгляд и продолжил смотреть фильм. Зеленокожие люди испуганно вытаращились на экран. Несколько минут они вместе с пленником смотрели "Гладиатора", а потом, опомнившись, взметнулись к потолку и исчезли. Проводив их насмешливым взглядом, Денис наколдовал себе длинный широкополый плащ, отороченный снежно-белым мехом, а на его голове засиял золотой венец.

Харум-Сар не заставил себя ждать. Он влетел в карцер, осмотрелся и строго произнёс:

— Я запрещаю тебе колдовать!

— Ты ничего не можешь запретить мне, ибо я твой государь, а ты — мой вассал! — бросил Денис, не отрывая глаз от экрана.

— Ты мой пленник! — взорвался Харум-Сар. — И не забывай: в моих руках — твои любимые слуги! Они могу дорого заплатить за твои капризы!

— Если с головы моих слуг упадёт хоть один волосок, я уничтожу всё твоё племя! — с расстановкой произнёс Денис. На него вдруг снизошло необыкновенное спокойствие. Он посмотрел в глаза Харум-Сару и миролюбиво сказал: — Тебе лучше отпустить нас, вождь. И тогда я постараюсь забыть о вашей глупой выходке, иначе, вы больше не будете жить под этим болотом. — От стены с воем отделилась чёрная воронка, и Харум-Сар с головой исчез в её чреве.

— Твои речи пусты, государь! — раздалось из глубины смерча. На этот раз вождь не стал разрушать смерч Дениса, а просто вышел из него и раздраженно усмехнулся в лицо пленнику: — Куда тебе воевать с хомокрылами?! Ты даже ошейник снять не в силах!

— Это дело времени, — уверенно заявил Денис и отвернулся, давая понять, что аудиенция закончена.

Харум-Сар взвыл от бешенства: он исчерпал все разумные доводы. У него чесались руки отлупить наглого мальчишку, но законы хомокрылов строго-настрого запрещали причинять пленникам боль. Вождь глубоко вздохнул и напомнил себе, что перед ним не государь, а желторотый юнец, едва покинувший родное гнездо. А уж по сравнению с ним, тысячелетним Харум-Саром, Денис был даже не младенцем, а эмбрионом. Вождь отругал себя за несдержанность. Сейчас он жалел, что встал на сторону законников, которые твердили, что любой ребёнок, попавший к хомокрылам, должен прожить в Подболотье до четырнадцати лет, и только тогда вернуться на поверхность. Ещё в зале советов, глядя на странных мальчишек, Харум-Сар ощутил гнетущее беспокойство. Интуиция подсказывала ему, что с этими пленниками хлопот не оберёшься, тем более что все они были неженками. А хомокрылы, обычно, забирали в Подболотье крестьянских детей, привычных к физическому труду, и досадные ошибки, вроде дочери начальника стражи Тёмного замка, были редкостью. "Конечно, сразу трое детей, да ещё так близко — заманчивая цель... Лучше бы я дал им проехать мимо!" — с досадой подумал вождь. Ему не удалось успокоиться, и, чтобы хоть как-то выпустить пар, он, лёгким взмахом руки, уничтожил домашний кинотеатр Дениса и молнией вылетел наружу.

Денис скрипнул зубами, откинулся на спинку дивана и подёргал ненавистный ошейник. Харум-Сар был прав: он не мог снять оковы, и поэтому, его заявление о войне прозвучало, как детский лепет. А Денису хотелось, чтобы хомокрылы восприняли его всерьёз. И, если б под его командованием сейчас была армия, он, не колеблясь, послал бы её в бой. Но на счастье нейморских солдат, Денис не мог отправить их на верную смерть: хомокрылы, неуязвимые как перед магией, так и перед мечами, с лёгкостью расправились бы с его войском. Однако Денис не знал этого. Он долго разрабатывал план нападения на Подболотье, но поскольку армии у него всё равно не было, решил использовать методы магический партизанской борьбы. Он почему-то был уверен, что даже если разрушит посёлок хомокрылов, они ничего не сделают, ни ему, ни Юрго с Петькой. Задумчивый взгляд Дениса блуждал по карцеру, вновь и вновь возвращаясь к смерчу, неподвижно висящему над торшером. И внезапно ему в голову пришла совершенно хулиганская идея. Губы Дениса растянулись в хитрой улыбке, и он поманил смерч к себе...

Глава 12.

По болотом и над ним.

Хомокрылы перенесли Юрго и Петьку в дом рядом с резиденцией вождя. Они мягко поставили мальчиков на деревянный пол и улетели.

— Новенькие! — раздался звонкий мальчишеский голос, вспыхнул свет, и Юрго с Петькой окружили мальчики и девочки в одинаковых серо-голубых пижамах.

— Откуда вы? — поинтересовалась рыжеволосая девочка с курносым носом, усыпанным веснушками.

— Из Тёмного замка, — мрачно ответил Юрго.

— Угу, — поддакнул Петька, рассматривая комнату, в которой они оказались. Большую часть занимали двухъярусные кровати, застеленные весёленьким разноцветным бельём, а оставшуюся — столы с рукоделием, красками, цветными карандашами и пластилином. На полу лежали куклы, деревянные кораблики с парусами, плюшевые фигурки зверей, модели замков, оловянные солдатики и бог знает, что ещё! В целом, комната произвела на Петьку благоприятное впечатление. — Ещё бы телик, комп — и я не против такого рабства! — заявил он и поинтересовался: — В школу ходите?

— Нет, — замотала головой рыжеволосая девочка. — Мы работаем.

— Работаете?! — Дубов с ужасом посмотрел на Юрго: — Мы не можем здесь оставаться! Ладно школа, но работать...

— Да не переживай ты так! — Худенький мальчик лет десяти дружелюбно улыбнулся Петьке: — Это ж всего два часа в день! Да и работа, смех один — грибы собирать!

— Ты не понимаешь! Это дело принципа! Я сказал, что не буду работать, значит, не буду! — Петька топнул ногой и заговорил громко и с выражением: — Мы с Юрго пришли сюда не для того, чтобы работать на этих крылатых уродов!

— Пришли?! — удивлённо воскликнула рыжеволосая девочка. — Сюда сами не приходят.

— А мы пришли! — с гонором заявил Петька и хлопнул Юрго по плечу. — Позвольте представить: Юрго — оруженосец и телохранитель мага-правителя Неймора, Дениса.

— Я... — начал паж и поперхнулся, получив дружеский тычок в спину.

— Не смущайся, здесь все свои! — Петька подмигнул ему и обратился к детям: — Он очень, очень скромный, наш Юрго! — Дубов выпрямился, щёлкнул каблуками и быстро кивнул головой, как офицер из сериала, который вечерами смотрела его мама. — Пётр Дубов — генеральный советник мага-правителя. — Он обвёл гордым взглядом ошеломлённые лица детей и добавил: — Если что — обращайтесь!

— А что стало с Аламзаром? — осторожно спросила черноволосая девочка с коротко стрижеными волосами.

Петька положил ладонь на плечо Юрго, призывая его не вмешиваться, и вдохновенно заговорил:

— О! Это сногсшибательная история! Могущественный волшебник Денис, освободитель сотен миров от всяких гадов, на днях проезжал через Неймор. Он услышал о злодеяниях коварного и жестокого Аламзара, пришёл в Тёмный замок и так накостылял ему, что Аламзар копыта откинул! Благодарные нейморцы попросили Дениса стать их магом-правителем, и он согласился. В Тёмном замке устроили пир на весь мир! А потом Денис узнал, что в недрах Хомокрыльего болота томятся в плену дети его подданных, и, ни секунды не сомневаясь, отправился спасать вас! — Петька сделал трагическую паузу, шмыгнул носом и патетично продолжил: — Но подлые хомокрылы заманили его в ловушку и нанесли предательский удар в спину! — Он скорбно прикрыл ладонью лицо, сквозь пальцы подглядывая за реакцией слушателей. Дети с разинутыми ртами внимали ему, боясь пропустить хоть слово. Петька отнял руку и картинным жестом указал на рваный воротник Юрго: — Мы сражались за нашего государя, как звери, но силы были неравные! Хомокрылы захватили государя и бросили его в тюрьму, а нас сделали рабами! — Петька горестно замолчал.

— Ты слишком мал, чтобы быть советником государя, — недоверчиво заметил высокий мальчишка с круглыми карими глазами и родинкой на подбородке.

— Слышишь, Юрго?! Мы пришли спасать их, а они нам не верят! — возмутился Дубов. — Они не хотят на свободу! Они не хотят домой! Мы пришли зря! Государь зря пожертвовал своей свободой! Эти неблагодарные детишки не оценили его жертвы!

— Ты похож на ярмарочного клоуна, Пётр Дубов, — скривилась рыжеволосая девочка.

— Ну и сидите в болоте, — высокомерно произнёс Петька. — А мы будем бороться с гнусными хомокрылами!

— Они вовсе не гнусные, — замотал головой худенький мальчик. — Они хорошие! Они заботятся о нас!..

— Чушь! Вы — рабы, а они... — Петька задумался, мучительно вспоминая слово "эксплуататоры", но так и не вспомнил. — В общем, кто не с нами — тот против нас! — продолжил он. — Когда хомокрылам придёт конец, их прихвостней постигнет та же судьба! Лично мы с Юрго не сдадимся! Мы верим нашему государю, правда, Юрго?

— Правда, — обреченно кивнул головой паж. Он диву давался, слушая Петькино враньё, но вмешиваться не стал, предоставив шуту самому разбираться с последствиями. "В крайнем случае, скажу, что он шут, а с шута взятки гладки" — подумал Юрго и со скучающим видом уставился на люк в потолке. Внезапно в люк ворвался чёрный смерч. Он врезался в деревянный пол перед Петькой и Юрго и отлетел в сторону, оставив перед ними большой чёрный чемодан, на металлических замках которого алым огнём горело: "Москва".

— Посылка от государя! — торжественно провозгласил Петька, с превосходством посмотрел на детей и откинул крышку чемодана. Внутри была аккуратно сложена одежда.

Смерч подлетел к Юрго и затанцевал перед ним, то опускаясь к самому полу, то вытягиваясь до потолка. Паж с удивлением следил за его движениями, и смерч, словно рассердившись на его недогадливость, закрутился быстрее.

— Он явно что-то хочет от тебя, — на секунду оторвавшись от чемодана, заметил Петька.

Услышав его слова, смерч крутнулся вокруг Дубова и вернулся к Юрго. Паж оторвал кусок кружевного воротника и бросил его в услужливо подставленную воронку. Смерч взвился к потолку и вылетел наружу.

— Клёво! Смерч-почтальон! — хихикнул Петька и вынул из чемодана теплый вязаный свитер, точь-в-точь как на нём, только чистый: Денис не стал пробовать себя в качестве дизайнера, он просто скопировал одежду приятелей, размножил её и сложил в чемодан.

Юрго посмотрел на белоснежные рубашки, потом на свои грязные руки и тяжело вздохнул:

— Сейчас бы помыться...

— Ванная там. — Коротко стриженая девочка указала на дверь за кроватями. — Только зря вы одежду притащили, хомокрылы нам хорошую форму выдают. — Она подошла к стене, нажала на маленький рычажок в виде цветка, и деревянная панель отъехала в сторону, открыв глазам вешалки с добротными коричневыми комбинезонами. На полу стояли ряды чёрных ботинок на толстой рифлёной подошве, а на полках стопками лежали серо-голубые пижамы, носки и нижнее бельё.

— У вас тут, как в армии, — недовольно сморщил нос Петька и прижал к груди присланный Денисом свитер: — Ни за что не отдам!

Юрго недоумённо пожал плечами:

— Нормальная одежда. Удобная.

— Не хочу ходить, как инкубаторский! — упрямо заявил Петька, снял грязный свитер, бросил его на пол и натянул новый. — Государь позаботился о нас. Ты же не хочешь разочаровать его, Юрго? — ехидно спросил он.

Паж почесал затылок. Вступать в ссору с хомокрылами из-за тряпок ему не хотелось, но, с другой стороны, в чём-то шут был прав: если государь прислал одежду, значит, он хотел, чтобы подданные надели её. Юрго ещё раз взглянул на грязные руки, вздохнул и направился в ванную комнату. Едва дверь за ним закрылась, через потолочный люк протиснулся чёрный смерч Дениса. Он тяжело опустился на пол рядом с Петькой и со скоростью сонной черепахи пополз по комнате, оставляя за собой разнообразные предметы: два дивана, два кресла, стол, заваленный едой, стулья, чемоданы, книги. Последним из недр смерча появился огромный плоский телевизор. Смерч подполз к Петьке, оставил у его ног пульт и, облегчённо колыхнувшись, растворился в воздухе.

— Ты гений, Рыба! — Дубов вцепился в пульт, как в спасательный круг. Ему и в голову не пришло, что в Нейморе нет ни электричества, ни телевидения. С блаженной улыбкой он нажал на кнопку и, когда экран загорелся, издал торжествующий вопль. Одновременно с его криком на экране появился Рассел Кроу с мечом в руке.

— Гладиатор!!! — возликовал Петька и, плюхнувшись на чемодан, впился глазами в экран.

Рассел Кроу замахнулся мечом, и дети в серо-голубых пижамах с испуганными криками сбились в кучку. На крики, из ванной комнаты, завернувшись в полотенце, выскочил Юрго:

— Что... — Он осёкся и замер перед экраном. Несколько секунд он пялился на размахивающего мечом мужчину, а потом решительно подошёл к Петьке и толкнул его в плечо: — Что это?

— Государь прислал нам телик! — радостно сообщил Петька. Он защёлкал кнопками, но по всем каналам шёл "Гладиатор", и Дубов недоумённо покачал головой: — Быть такого не может, чтобы все каналы одно и тоже показывали! Что-то тут Денис напортачил! Надо сказать ему...

— А это? — перебил его Юрго, обводя рукой захламлённую комнату. — Тоже государь прислал?

— А ты думал, само выросло? — ухмыльнулся Петька.

— Зачем?

— Потому что, мы не рабы! Это рабам положено быть несчастными и обездоленными! — Дубов метнулся к столу, схватил тарелку с пирожными и снова вернулся к телевизору. — Давай посмотрим, потрясный фильм! — Он плюхнулся в кресло, прибавил звук и откусил половину эклера.

Юрго вытащил из чемодана облачение пажа и, пройдя мимо замерших от страха и удивления мальчишек и девчонок, скрылся за дверью ванной. Петька доел пирожное, вытер губы рукавом нового свитера и обернулся к нейморским детям:

— Что стоите, как неродные? Кино так не смотрят! Двигайте сюда диван, хватайте пирожные и наслаждайтесь жизнью!

— А хомокрылы? — зачарованно глядя на экран, спросила рыжеволосая девочка.

— А что хомокрылы? Пусть себе летают! — небрежно ответил Дубов, и дети не нашли, что ему возразить. Они мигом придвинули диваны и стулья, разобрали тарелки с едой и, затаив дыхание, уткнулись в телевизор.

И только Юрго не спешил присоединиться к просмотру. Он лежал в тёплой ванной и думал, что таких государей, как Денис, просто не может быть на свете. Даже сидя в карцере, Денис не забыл о своих подданных и нашёл способ позаботиться о них. Юрго представил, какая замечательная жизнь начнётся в Тёмном замке, когда на нейморском престоле воцарится Денис, и улыбнулся: в мечтах он шёл по родному замку вместе с лучшим магом-правителем на свете...

Лешак, гном и никунья нагнали Вадима на краю Хомокрыльего болота.

— Дальше я ни ногой! — заявил Генарабарабус. — Я слишком ценный гном, чтобы бесславно сгинуть в каком-то дурацком болоте!

Прохор ухмыльнулся в моховую бороду и покровительственно похлопал его по плечу:

— Ты не забыл, что с тобой путешествует лешак?

— Ты что, болота осушать умеешь? — ехидно поинтересовался гном.

— Зачем осушать болото? — нахмурился Прохор. — Болота — это тоже чей-то дом, Гена. Например, лягушек, змей, комаров...

— Тараканов! — насмешливо перебил его Генарабарабус. — Ты с ним со всеми обниматься будешь? Так мы за год до хомокрылов не доберёмся!

— Поехали уже! — нетерпеливо воскликнул Вадим. — Мой брат в руках чудовищ, а вы о лягушках беседуете!

— Не спешите, князь. — Прохор порылся в бороде и извлёк из её недр лохматый моток верёвки.

— Вешаться будешь? — обрадовался гном, огляделся и указал на толстую ветку берёзы. — Вон подходящий сук! Помочь?

— Ну и противное же ты существо, Гена! — укоризненно сказала никунья.

— Не противное, а обеспокоенное! — сварливо заявил гном. — Вы так и норовите втянуть меня в неприятности! Не будь вас, я бы уже давно нашёл мага, восстановил свою бороду и был бы у подножья родной горы!

Лешак спрыгнул с лошади, что-то шепнул клубку и положил его на мокрый болотный мох. Клубок несколько раз подпрыгнул на месте, а потом покатился по болоту, оставляя за собой широкую полосу утоптанной просёлочной дороги. Вадим не поверил глазам: дорога лешака вилась над болотом, не касаясь его поверхности. Прохор обернулся к свободным лошадям, махнул рукой, освобождая их от сбруи, и приказал:

— Ждите нас здесь, ребята! — Лошади ответили ему дружным ржанием и стали щипать редкую траву. — Поехали, князь! — весело сказал Прохор и, легко вскочив в седло, направил лошадь к дороге. Сначала лошадь заартачилась, не желая ступать на магический путь, но лешак ласково погладил её по шее, и она поскакала вперёд.

Вадим и Миссандра поехали следом, а гном замер у края дороги, с подозрением разглядывая её:

— Не нравится мне всё это... — Он слез с лошади и пощупал утоптанную землю. — Хорошая, конечно, магия, но, чует моё сердце, заведёт она нас туда, куда ворон костей не заносил! — Генарабарабус отчаянно плюнул, вскочил в седло и поскакал за спутниками, которые, по его мнению, только и мечтали угробить себя, а, заодно, и его!

Дорога вилась между зарослями осоки и стрелолиста. Когда всадники проезжали над скопищем колючих ежевичных кустов, Вадим заметил на их ветках крупные чёрные ягоды, и вспомнил, как прошлым летом баба Дарья водила его и Дениса в лес. Тогда они до оскомины наелись и ежевики, и голубики, и даже едва начавшей краснеть брусники. Именно прошлым летом Вадим научился ездить верхом. А вот Денис наотрез отказался садиться на лошадь, как они с бабой Дашей не уговаривали его... Вспомнив брата, Вадим вздохнул и подумал: "Денька совсем не приспособлен для походов. И угораздило же его вляпаться в эту историю. Лучше бы Аламзар пришёл ко мне. Я бы ни за что не попался бы на его удочку! А уж если б попался, то мне было бы гораздо проще в Нейморе! И правителя изображать, и по лесу скакать..." Он посмотрел на своих спутников. Гном, сгорбившись, сидел в седле и что-то ворчал себе под нос. Изредка он поднимал голову, бросал на болото недовольный взгляд и вновь начинал бормотать. Никунья выглядела великосветской дамой на загородной прогулке. Она сидела на лошади, как на троне, и с лёгкой снисходительной полуулыбкой взирала на унылый пейзаж. Лешак же был счастлив. Его наполовину скрытое моховой бородой лицо было исполнено блаженства, а глаза светились любовью к простирающемуся без конца и края болоту. И болото, казалось, отвечало ему взаимностью. На холщёвую шляпу и плечи лешака садились птицы, при его приближении на низкорослых деревцах распускались зелёные листочки. Проезжая над россыпями клюквы, Прохор сложил ладони гостью, и в них появился берестяной туесок, доверху наполненный тёмно-красными ягодами. Лешак протянул туесок Миссандре, и та, приняв подношение, поблагодарила его царственным кивком. Прохор улыбнулся, и тёмные болотные промоины расцвели жёлтыми и белыми кувшинками.

Вадим почувствовал, как горят его щёки. Ему тоже захотелось сотворить для красавицы-никуньи что-нибудь необычное, но тягаться с лешаком он не рискнул. А вот Генарабарабус рискнул. Гном бросил презрительный взгляд на расцветшее болото, мстительно посмотрел в спину лешака и, отпустив повод, начал старательно тереть ладонь о ладонь. Через некоторое время в его руках появилась горсть крупных жёлто-белых бриллиантов. Гена самодовольно хмыкнул, сотворил чёрную бархатную корзинку, ссыпал в неё драгоценные камни и с победной улыбкой вручил никунье. Миссандра улыбнулась уголками губ, а гном приподнялся на стременах и отвесил ей изысканно горделивый поклон, увидев который половина придворных Тёмного замка умерла бы от зависти. Вадим вздохнул и отвернулся. Миссандра была чересчур прекрасной. Он хотел бы попросить её стать менее красивой, но высказать эту просьбу вслух у него не хватило наглости. И чтобы не уподобляться спятившим от любви гному и лешаку, Вадим стал вспоминать истинный облик никуна Миассара...

Стемнело. По краям дороги расселись стайки светлячков, освещая всадникам путь. Лешак принюхался и громко сообщил:

— Мы почти у цели!

Вадим встрепенулся и стал до рези в глазах вглядываться в даль. Он ожидал увидеть крепость, город или на худой конец холмы с норами, но дорога оборвалась на идеально круглой каменной площадке.

— А где логово? — не удержался он от вопроса.

— Логово? — удивился лешак. — Хомокрылы разумные существа. Они скорее люди, чем животные, и не живут в норах.

— А где же они живут?

— Под болотами! — буркнул Генарабарабус. — И мы, как раз, стоим на крыше их дома!

Вадим с недоумением взглянул себе под ноги:

— Но как нам попасть внутрь?

— Никак, — беспечно ответил Прохор и спешился. — Хомокрылы сами придут к нам. — Он положил ладонь на край дороги, и она превратилась в лохматый моток верёвки. Лешак сунул его в бороду и помог никунье сойти с коня. — Думаю, нам всем не мешает поесть! — Он вырвал из бороды веточку мха, бросил её на камни, и на площадке появился высокий шатёр из еловых веток: — Прошу к нашему шалашу! — улыбнулся Прохор, вошёл в тёмный проём двери, и шатёр озарился желтоватым пламенем костра, над которым висел котелок с аппетитно пахнущим грибным супом.

Гном принюхался и, как обычно, скорчил недовольную рожу:

— Мяса хочу!

— Могу предложить орехи, мёд, молоко, сыр... — начал перечислять лешак.

— А мясо?

— Тебе обязательно нужно кого-то убить? — скривился Прохор.

— А тебе обязательно нужно уморить меня голодом? — в тон ему спросил Гена.

Миссандра осуждающе покачала головой, взяла стоящую возле костра деревянную миску, наполнила её грибным супом и протянула Вадиму:

— Приятного аппетита, князь.

— Спасибо, — застенчиво улыбнулся Вадим, сел у костра и поискал глазами ложку.

— А мне нальют супа? — возмутился гном.

— Ты же хотел мяса, — лукаво улыбнулась никунья.

— Перехотел! Грибов давай!

— И мне! — встрял Прохор, протягивая Миссандре деревянную миску.

— Я первый попросил! — Гном оттеснил лешака от костра и, подняв с пола миску, протянул её никунье.

— Дайте мне, пожалуйста, ложку, — попросил Вадим, но его никто не услышал.

Лешак и гном свирепо смотрели друг на друга, а никунья, переводя взгляд с одного воздыхателя на другого, тихо хихикала. Вадим аккуратно поставил суп на каменный пол и уставился на ладонь, представляя, что на ней лежит столовая ложка с лихим завитком на ручке. И тут никунья взглянула на него. Мягкий взгляд из-под пушистых ресниц нарушил сосредоточенность мага, и вместо ложки в его руке появился большой половник с лихим завитком на ручке.

— Благодарю Вас, князь, — обворожительно улыбнулась Миссандра и взяла из его рук половник. — Так мне будет гораздо удобнее наливать суп.

Лешак и гном исподлобья уставились на Вадима.

— Это подло с твоей стороны, князь! — воскликнул Генарабарабус.

— Но я...

— Не оправдывайтесь, юноша! — сердито прикрикнул на него Прохор. — Вы планировали сотворить ложку, вот и творили бы себе на здоровье!

— Нечего с ним церемониться, Проша! Кинем его в болото, и кончен бал! — завопил гном.

— Я, конечно, против радикальных мер, но в данном случае... — начал было Прохор, но никунья не дала ему закончить. Она взяла лешака за шкирку, без усилий оторвала от каменного пола и усадила подальше от Вадима. Через секунду рядом с ним плюхнулся гном.

Миссандра налила себе супа и вручила половник лешаку:

— Я обиделась на вас, господа, так что, обслуживайте себя сами! — Она присела рядом с Вадимом, и в её руке появились две серебряных ложки. — Кушайте, князь, и ничего не бойтесь. — Она вручила Вадиму ложку. — Эти грубияны только болтать мастаки!

Гном и лешак зло переглянулись.

— Это ты виноват! — напустился на Прохора Генарабарабус.

— В чём это? — возмутился лешак.

— У тебя ограниченное мышление и полное отсутствие воспитания! Деревенщина!

— И кто это говорит?! — взорвался Прохор. — Хам! Брюзга! И прощелыга!

— Я?! — Гном вырвал из рук лешака половник, размахнулся, и вдруг пол под ними дрогнул и поехал вниз.

Лошади испуганно заржали и заметались по площадке.

— Берегись! — закричала Миссандра, когда шатёр начал заваливаться на бок.

Вадим выронил миску и поднял руки, пытаясь удержать шатёр, однако лешак среагировал быстрее: шатёр, вместе с костром и ужином, исчез.

— Тише, мои хорошие! Я с вами! — крикнул лешак, и лошади успокоились. Лишь их чуткие уши подёргивались, прислушиваясь к шорохам в окружившем площадку тумане.

Спуск продолжался несколько минут и завершился мягким толчком.

— Приехали, — проворчал гном. — Здравствуйте, неприятности!

— Денис!!! — взволнованно позвал Вадим.

— Да, не кричи ты! — шикнула на него никунья. Она опасливо озиралась по сторонам, но в сером густом тумане, стеною стоящем вокруг площадки, ничего не было видно.

— Они идут, — тихо сказал лешак. Он был спокоен, как скала.

В тишине раздалось хлопанье крыльев, и на площадку спикировали трое хомокрылов. Их зелёные лица были мрачными и серьёзными.

— Что вам надо от нас, маги? — угрюмо поинтересовался хомокрыл с золотой цепью на груди.

— Я пришёл за братом! — выпалил Вадим.

— Подожди, князь. — Лешак мягко отстранил юношу и торжественно произнёс: — Приветствую Вас, уважаемый вождь хомокрылов!

— Что вам от нас надо?! — раздражённо повторил Харум-Сар.

Прохора не смутил грубый тон вождя. Он погладил моховую бороду и степенно произнёс:

— Произошло досадное недоразумение, уважаемый вождь. Мы сопровождали мага-правителя Неймора в его путешествии на север, когда Ваши люди неожиданно напали на нас и, по ошибке, захватили нашего государя. Давайте уладим эту маленькую проблему, и продолжим жить в мире и согласии.

Харум-Сар смерил лешака озадаченным взглядом и покрутил зелёным пальцем у виска:

— Не было никакого недоразумения! Нам нужны работники, и мы берём их, когда хотим и где хотим!

— Это архиважный вопрос, — терпеливо продолжил лешак. — Речь идёт не об обычном мальчике, а о государе.

— Хомокрылам плевать на людские дела!

Прохор внимательно посмотрел на вождя:

— Я не понимаю Вас, уважаемый вождь. Вы же всей душой хотите избавиться от Дениса. Почему бы вам ни сделать это. Мы заберём нашего государя, его слуг, и немедленно покинем Подболотье.

— Вы и покинете его немедленно, но без вашего государя! — взъярился Харум-Сар. — Хотите, возвращайтесь за ним через два года, и я лично приведу его вам!

— Но два года слишком долгий срок! Мир не может два года оставаться без правителя! — встрял гном. — Немедленно отдавайте Дениса!

— Обойдётесь! — рявкнул Харум-Сар, и его лицо стало тёмно-зелёным. — У нас свои законы! Раз он попал сюда — будет работать, как и все прочие, до четырнадцати лет! Так что, поговорим через два года! — Вождь топнул ногой и вместе с сопровождающими его хомокрылами скрылся в тумане, а каменная площадка дрогнула и стала подниматься.

— Денис!!! — закричал Вадим, бросился к краю площадки и наткнулся на невидимую стену. — Денис!!! — Он шарахнул по стене кулаком и, с трудом сдерживая гнев, повернулся к спутникам: — Я не покину Хомокрылье болото без брата!

Ответом ему было молчанье лешака, сочувственный взгляд никуньи и недовольное сопение гнома. Площадка медленно выехала на поверхность и замерла. Вадим взглянул на усыпанное чужими звёздами небо и заорал:

— Бабушки! Да помогите же вы!

— Бабушки? — удивился Прохор. — Они что, смотрят на нас?

— Да не знаю я! — бросил через плечо Вадим и снова заорал: — Миассар! Открывай свой чёртов портал!

— Миассар... — покачала головой никунья. — Зови его громче, князь! Я хочу видеть этого проказника! Розамсар сбился с не знающих себе равных лап, разыскивая его!

Внезапно на площадку упала большая чёрная птица и, ударившись о камни, превратилась в высокого, жилистого мужчину в чёрном охотничьем костюме. У незнакомца была лысая, как орех, голова. Его длинное остроскулое лицо было мрачнее тучи, тонкие губы — плотно сжаты, а широкие крылья носа нервно подрагивали. Колючий взгляд незнакомца пробежал по лицам притихших магов и остановился на Вадиме. Мужчина плотоядно оскалился и сквозь зубы процедил:

— Ты-то мне и нужен.

Гном закрыл голову руками и сел на камни:

— Ну, всё! Влипли! По-крупному!

— Здравствуйте, уважаемый, — невозмутимо произнёс лешак и слегка приподнял шляпу. — Разрешите представиться, Прохор. А это, — он указал на никунью, — прекрасная Миссандра. — Никунья окинула незнакомца любопытным взглядом, приветливо кивнула ему, и лешак продолжил: — Гнома, путешествующего с нами, зовут Генарабарабус, а молодой человек, который, как Вы говорите, нужен Вам — князь Вадим, брат мага-правителя Неймора Дениса.

— По-твоему я идиот, — разозлился незнакомец, и его пальцы сжались в кулаки. — Ты считаешь, что Северин не знал, к кому шёл?

— Я не сомневался, что Вы знаете, но этикет предписывает...

— Да пошёл ты со своим этикетом! — прорычал Северин и посмотрел на Вадима: — Пойдёшь со мной!

— Никуда я не пойду! — решительно отрезал Вадим, хотя от взгляда незнакомца у него мороз пробежал по коже.

— Думаешь, я тебя спрашивать буду?! — Северин шагнул к юноше и схватил его за руку.

— Но позвольте! — возмутился лешак. — Мальчик ясно дал понять, что не хочет идти с Вами!

— Отстань, лесной человек! К тебе у меня претензий нет! Иди своей дорогой! — сухо сказал Северин, издал пронзительный птичий крик и обернулся большой чёрной птицей. Сжав когтями плечи Вадима, он попытался взлететь, но никунья, до сих пор спокойно стоявшая рядом с лешаком, резко прыгнула вперёд и повисла на ногах юноши. Вадиму показалось, что его тело вот-вот разорвётся надвое, и он пронзительно закричал. От неожиданности Северин и Миссандра одновременно отпустили его, и Вадим грохнулся прямо в объятья лешака. Прохор загородил собой юношу, вырвал из бороды горсть ягод и бросил их в Северина. Густая зелёная сеть обвила чёрную птицу, и она рухнула на каменную площадку.

— К лошадям! — скомандовала никунья.

Генарабарабус оборвал жалобные бормотания, вскочил и бросился к коню. Прохор уронил в болото мохнатый клубок, и всадники понеслись по освещенной светлячками дороге.

Громко ругаясь, Северин разорвал травяные путы и взлетел. Паря над болотом, он следил за беглецами, выжидая удобный момент, чтобы схватить Вадима. Лешак, скакавший впереди отряда, смотрел на кружащую в небе чёрную точку, лихорадочно соображая, как защитить брата государя, ведь вступить в бой с Северином он не мог, поскольку его магия была сугубо мирной.

— Послушай, Гена! — обернувшись, крикнул лешак. — Ты знаешь боевые заклинания?

— Откуда?! — с досадой ответил гном. — Я не воин! Я ремесленник! Хочешь, я создам для тебя любое оружие?

— И что я с ним буду делать? — буркнул Прохор, а никунья ехидно спросила:

— А как ты собирался убить Аламзара, Гена? Ты же пришёл в Тёмный замок за этим!

— Я хотел его отравить, а он не отравился, — сквозь зубы процедил Генарабарабус.

Лешак с надеждой посмотрел на никунью:

— А ты, Миссандра, умеешь сражаться?

— Мне очень жаль, Проша, — отозвалась та, — но я только выгляжу свирепой и сильной.

Лешак озабоченно покосился на Вадима:

— А что умеете Вы, князь?

— У меня разряд по фехтованию!

— Не думаю, что Северина устроит дуэль на шпагах, — проворчал Прохор и посмотрел на чёрную точку в небе. Птица снижалась, и больше медлить было нельзя. Прохор рванул клок мха из бороды, подкинул его в воздух, и туман над болотом сгустился, накрыв всадников плотным серым покрывалом. Чёрная птица издала негодующий вопль — Северин потерял беглецов из вида.

Лешак остановил коня и спешился.

— В чём дело? — недоумённо воскликнул гном.

— Убегать нет смысла, — пожал плечами Прохор. — Пока мы на болоте, туман прикрывает нас.

— Но наступит утро, и туман исчезнет, — ровным тоном заметила никунья.

— Чему быть суждено — неминуемо будет... — с загадочным видом протянул лешак и подмигнул Вадиму: — Не вешайте нос, князь! Генарабарабус! Сотворите Его высочеству шпагу! К несчастью, Северин отказался вести с нами мирные переговоры и предпочёл войну. Что ж, мы принимаем его вызов!..

Под покровом темноты и тумана Вадим, Гена, Прохор и Миссандра вернулись на каменную площадку хомокрылов, расселись кружком, и лешак изложил свой план. Генарабарабус недоверчиво выслушал Прохора и отрицательно замотал головой:

— У нас не получится.

— Что тебя смущает? — спросила Миссандра.

— Всё. От начала и до конца! Северин могущественный маг, не хуже Аламзара, а, может, и лучше. Я бы предпочёл бежать.

— Куда? — насмешливо поинтересовался Прохор. — К хомокрылам? Так они нас и пустили! Нам придётся принять бой, Гена. А не хочешь, можешь прямо сейчас сдаться Северину.

Генарабарабус с досадой дёрнул себя за редкую бороду:

— Я не идиот! Знаешь, как называют Северина в Нейморе? Егерь-душегуб! Как-то раз один несчастный крестьянин забрёл в его владения и убил там оленя. Так этот мерзавец извёл всю его семью! Пожилых родителей, жену, четверых детей и даже их собаку! Весь Неймор был в ужасе от его злодеяния. Когда же Орден Справедливых Магов призвал его к ответу, он уничтожил и его. А ведь в Ордене было штук триста магов, не меньше. Даже Аламзар не позволял себе такого изуверства! — Гном ехидно посмотрел на лешака: — Северин только выглядел душкой, эдаким любителем зверушек! Прям, как ты!

— Забота о животных скорее добродетель, чем порок. Но все эти убийства... — Лешак потряс лохматой головой. — И потом, он убил собаку...

— И нас убьёт, как собак! — перебил его гном. — Маг, уничтоживший целый Орден, раздавит нас, как букашек! Твой план — полный бред!

— Посмотрим, — невозмутимо ответил Прохор. — Ты главное делай, что я сказал. Хорошо? — Генарабарабус молчал. — Я могу на тебя рассчитывать, Гена? — с нажимом спросил лешак.

— А что мне остаётся, — пробурчал гном. — Зря я с вами связался. Пропаду теперь ни за грош. — Он посмотрел на никунью и вздохнул.

— Всё будет хорошо, Гена, — улыбнулась Миссандра.

— Мы победим! Я пришёл на болото за братом, и никакой Северин меня не остановит! — решительно заявил Вадим. — Я тоже маг! И бабули сказали, что неплохой! Жаль, что я мало знаю, но я всё равно справлюсь! — Он потряс в воздухе кулаком: — Так просто я Северину не сдамся!

— Я горжусь Вами, князь! — воскликнула красавица-никунья и поцеловала юношу в щёку.

— Миссандра! — хором возмутились гном и лешак.

— Не смущай князя! Ему завтра в бой! — строго сказал Генарабарабус, посмотрел на Вадима и язвительно поинтересовался: — Какую шпагу изволит Ваше высочество?

— Хорошую, — пролепетал красный как рак Вадим.

— Всего лишь хорошую? Вы непритязательны, князь. — Гном почесал клокастую бороду и вдохновенно заявил: — Это будет не просто хорошая шпага! Это будет вершина оружейного мастерства!.. — Он немного подумал и добавил: — И ювелирного тоже! — Генарабарабус отошёл в сторону, сел на край площадки и уставился в темноту.

— Вам нужно поспать, князь, — мягко сказала Миссандра. — Завтра нам понадобится вся Ваша магия, и Вы должны быть в форме.

— Я не устал, — возразил Вадим.

— Спите, князь. — Лешак хитро улыбнулся и погладил бороду.

— Я не устал, — повторил Вадим, лёг на бок и уснул...

Глава 13.

Гранит науки и театр военных действий.

В восемь утра в квартире Рыбниковых раздался звонок. Настасья Антоновна распахнула входную дверь:

— Заходи, Вика, мы сейчас!

— Кто-нибудь знает, где Вадик учебник физики хранит? — донеслось из глубины квартиры.

— Скорее всего, на подоконнике! — крикнула из кухни Мария Антоновна. — Идите пить чай!

— Какой чай! — возмутилась Вика. — Мы опаздываем!

— Правда? — Баба Маша выбежала из кухни, на ходу срывая фартук. — Ты собрала портфель, Настя?

— Денисов — да, а что делать с Петькиным?

— Да ничего, возьму что есть, — сказала Дарья Антоновна, выходя из комнаты Вадима. — Насколько я поняла, Пётр Дубов не самый примерный ученик.

— Это точно, — кивнула Вика и хлопнула себя по лбу. — Совсем забыла! Дубов сегодня должен доклад по литературе делать! О Жуковском! А на перемене "Кубок" сдать!

— Ничего, прорвёмся! — оптимистично сказала Настасья. — Дашка Василия лично знала, так что, найдёт, что рассказать!

— Да уж... — протянула баба Даша.

— И никакой магии! — вылетев из комнаты Вадима, заявила Мария Антоновна. — Мы должны быть естественными и правильными!

— Ох, уж мне твоя правильность! — проворчала Настасья. — Ну, зачем нам в школу идти? И Миассара одного оставлять страшновато!

— Не начинай, Настя! Мы вчера обо всём договорились! Идём в школу, и точка! — твёрдо сказала Дарья Антоновна.

— Так пошли! — нетерпеливо воскликнула Вика.

Ведьмы переглянулись, кивнули друг другу и превратились в мальчишек. Мария-Вадим повесила на плечо сумку и первой шагнула на лестничную площадку...

Вика неслась, как метеор. Она не привыкла опаздывать, а сегодня, впервые в жизни, у неё были все шансы войти в класс после учительницы. Ведьмы едва поспевали за ней. На крыльце школы они притормозили, переводя дыхание, и тут прозвенел звонок.

— Катастрофа! — вскрикнула Борисова и, на ходу стягивая куртку, помчалась в раздевалку.

— А какой у меня урок? — на бегу поинтересовалась Мария Антоновна.

— Расписание посмотри! — со знанием дела бросила ей Настасья.

— Где?

— В дневнике, калоша старая!

Повесив куртку на крючок, баба Маша стала рыться в сумке, в поисках дневника, а Вика, Дарья-Петька и Настасья-Денис понеслись на второй этаж, в кабинет литературы. Элеонора Михайловна даже растерялась, увидев среди опоздавших отличницу Борисову.

— Вика? Что-то случилось? — спросила она, не удостоив вниманием ни Рыбникова, ни Дубова.

Ведьмы на цыпочках прокрались к своим партам, благо Настасья Антоновна шепнула сестре, где обычно сидит Дубов. Дарья Антоновна устроилась на "камчатке", достала из сумки учебник, тетрадь, пенал и ровно разложила их на парте, вызвав недоумение соседа — Гришки Тропинина. Он склонился к Дубову и хотел спросить, какая муха его укусила, но тут Элеонора Михайловна громко сказала:

— Дубов, к доске!

Дарья Антоновна взяла дневник и подошла к учительскому столу. Она с гордым видом положила дневник перед Элеонорой Михайловной, повернулась к классу и, откашлявшись, произнесла:

— Сегодня я расскажу вам о жизни и творчестве Василия Андреевича Жуковского, одного из создателей новой русской поэзии! Начав как сентименталист, он стал создателем русского романтизма!.. Но давайте по порядку! — Дарья Антоновна прищурила глаза и подняла указательный палец вверх. — Представьте себе, конец восемнадцатого века. Бесконечные балы и войны с турками. Крепостной крестьянин из села Мишенского Тульской губернии отправляется в поход, и его хозяин, Афанасий Бунин, в шутку просит привезти ему подарок — хорошенькую турчанку! Крепостной мужик не понял шутки, и привёз Афанасию красавицу Сальху. Как сейчас помню: волосы, как смоль, миндальные глаза с поволокой, соболиные брови вразлёт, осиная талия, высокая грудь, бёдра... — Элеонора Михайловна кашлянула. Баба Даша посмотрела на неё и опомнилась: — Ах, да... — Она снова повернулась к классу: — Короче, Сальха была красавицей, и Афоня без памяти влюбился в неё. Вскоре у них родился Васечка. — Ведьма прикрыла глаза, вспоминая новорожденного поэта: — Крепенький такой, щекастый. Взгляд осмысленный. Лежит в кружевных пелёночках, улыбается.

— Дубов! — рявкнула учительница.

— Не мешайте, Элеонора Михайловна! — не выдержала ведьма. — Дети должны знать судьбы русских поэтов! Тем более что судьба Васеньки Жуковского с рождения была не простой!

— Я знаю, — кивнула Элеонора Михайловна. — Только уйди уже от пелёнок, Дубов! Переходи к творчеству Василия Андреевича!

— Ну, хорошо, — недовольно пожала плечами баба Даша и посмотрела на шестиклассников: — В общем, от пелёнок мы уходим, хотя мне очень жаль, поскольку вы не узнаете о любовном треугольнике — Сальха, Афоня и Маша, а он сам по себе был явлением примечательным. Как они все страдали!.. Помню, Маша говорит мне: "Я бесконечно несчастна..."

— Дубов!

— Да, что ж Вы всё время вмешиваетесь, Элеонора Михайловна! Разве Вам самой-то не интересно? Такие страсти! Такой благородный финал!

— Расскажи нам о творчестве Жуковского, Дубов!

Дарья Антоновна нахмурилась:

— Как можно говорить о творчестве поэта, не поняв, что он был за человек? Вы что думаете, достаточно сказать, что он родился 29 января (по старому стилю) 1783 года в селе Мишенском, переехал в Москву в 1797, учился в Университетском благородном пансионе, закончил его в 1801, потом писал стихи, стал знаменитым и умер в 1852 году? — Дарья Антоновна тяжело вздохнула: — Ладно, Бог с ними, с родителями. А трагическая любовь Васеньки и Машеньки Протасовой?

— Всё, Дубов! Садись! — Элеонора Михайловна раскрыла Петькин дневник. — Я ставлю тебе пять, потому что вижу, что с жизнью и творчеством Василия Андреевича ты познакомился основательно. — Она вручила дневник ученику и добавила: — Что ж, Пётр, первый шаг в сторону литературы ты сделал. Теперь тебе нужно научиться излагать мысли правильно.

— Дайте хоть "Кубок" расскажу! — потребовала Дарья Антоновна.

— Нет уж! Пусть "Кубок" расскажет нам Рыбников!

— Везёт же людям, — проворчала баба Даша и удалилась на "камчатку".

Элеонора Михайловна с тревогой посмотрела вслед Дубову, покачала головой и кивнула Денису:

— Начинай.

— А может, хватит долдонить одно и тоже? — неожиданно спросила Настасья Антоновна. — "Кубок" да "Кубок"! Хотите, я Вам "Двенадцать спящих дев" расскажу, или "Лесного царя"?! А, может, Вам "Элевзинский праздник" нравится?

— "Кубок", Рыбников! — едва сдерживая гнев, потребовала учительница.

Неожиданно со своего места поднялась Борисова и на весь класс заявила:

— А, правда, Элеонора Михайловна, пусть он расскажет нам другую балладу Василия Андреевича! Денис их все знает!

— Это правда, Рыбников?

— Да, — кивнула Настасья. — Я люблю поэзию. — Она сложила руки перед грудью и вдохновенно начала:

— На Посидонов пир весёлый,

Куда стекались чада Гелы

Зреть бег коней и бой певцов,

Шёл Ивик, скромный друг богов.

Ему с крылатою мечтою

Послал дар песней Аполлон;

И с лирой, с лёгкою клюкою,

Шёл, вдохновенный, к Истму он.

Уже его открыли взоры

Вдали Акрокоринф и горы,

Слиянны с синевой небес.

Он входит в Посидонов лес...

Повеяло весенней свежестью, послышались крики журавлей, и класс начал приобретать очертания лесной поляны...

— Достаточно! — воскликнула Элеонора Михайловна. — Садись, Рыбников! Пять!

Оклик учительницы нарушил сосредоточенность ведьмы, и класс стал прежним. Шестиклассники разочарованно загудели: они настроились слушать "Ивиковых журавлей" в исполнении Рыбникова.

— Увы и ах, ребята! — кисло скривилась Настасья Антоновна и посмотрела на сестру. Баба Даша понимающе кивнула и развела руками.

— Продолжим урок! — нервно сказала Элеонора Михайловна. — Сегодня мы приступаем к изучению новой темы... — Она не договорила. Раздался стук в дверь, и в класс заглянула Анна Павловна, секретарша директора:

— Извините, Элеонора Михайловна, но Иван Карлович срочно требует к себе Рыбникова и Дубова!

— Идите, — почти радостно сказала учительница литературы.

Ведьмы опасливо переглянулись, собрали портфели и вышли из класса.

— Что ты тут вчера натворила? — сердитым шепотом спросила баба Даша.

— Ничего, — с заминкой ответила Настасья.

— Тогда почему нас вызывают на ковёр?

— Да тише ты! — шикнула на сестру баба Настя и посмотрела в спину Анны Павловны: она сама не знала, что понадобилось от них Ивану Карловичу.

Секретарша заглянула в кабинет директора:

— Я привела их, Иван Карлович!

— Так пусть скорее заходят! — раздался жизнерадостный голос директора, и ведьмы вошли в кабинет.

За столом сидел Иван Карлович, а напротив него в кресле вальяжно развалился крупный мужчина в строгом костюме и галстуке с золотой булавкой. Его чуть вьющиеся, с едва заметной сединой волосы были зачёсаны назад, а на полных губах сияла добродушная улыбка.

— А вот и мои архаровцы! — вскочив со стула, воскликнул Иван Карлович. Он подбежал к мальчишкам, приобнял их за плечи и подвёл к столу. — Знакомьтесь, мой одноклассник и лучший друг — Коля Малинкин, член-корреспондент Академии наук!

— Привет, братья-проказники! — произнёс Малинкин густым басом, выудил из кармана рогатку, увесистый камень и прицелился в люстру. — Как думаете, попаду? — игриво спросил он и выстрелил. В люстру камень не попал, зато с потолка, прямо на деловой костюм Малинкина, посыпалась штукатурка. Иван Карлович задорно расхохотался.

— Очень приятно, — запоздало выдавила Дарья Антоновна и испепеляюще посмотрела на сестру.

— Да вы садитесь, ребята, не стесняйтесь! — продолжал ликовать Иван Карлович. — Сейчас чайку с коньячком попьём!

Опешившие ведьмы послушно сели за стол и уставились на огромный торт, украшенный кремовыми розочками и шоколадными фигурками.

— Сейчас, сейчас! — ухмыльнулся Коля Малинкин, отрезал два больших куска и водрузил их на тарелки. — Ешьте, ребята, а потом пойдём, по школе прогуляемся! Эх, давно мечтал тряхнуть стариной! Слышь, Карлыч, у меня в мерсе голуби сидят! Я вчера, после нашей встречи, специально на Птичку заехал! Давай запустим их в учительскую!

— Давай! — обрадовался директор и, потирая руки, взглянул на шестиклассников: — Вы пока чайку попейте, а мы быстро!

И два немолодых грузных мужчины вприпрыжку выскочили из кабинета.

— Ты что натворила? — заорала на сестру Дарья Антоновна. — Что за заклинание ты придумала? Оно же заразное!

Настасья Антоновна ткнула пальцем в жёлтую розочку, слизнула крем и, опустив глаза, сказала:

— Я думала, что сняла его. Он же ушёл абсолютно нормальным.

— И позвонил своему приятелю, чтобы сбить его с пути истинного! Это ты называешь нормальным?!

— Ну не проверила я. В конце концов, ничего страшного не произошло. Ну, встретились два закадычных друга, повеселились!

— Как долго они будут веселиться? — сурово спросила Дарья Антоновна.

Баба Настя снова лизнула палец:

— Да я вообще не думала, что заклинание окажется таким стойким. Говорю тебе: вчера я его снимала!

Дарья Антоновна схватилась за голову:

— Этого ещё не хватало! Самовосстанавливающееся заклинание! В немагическом мира, в обычной школе! Мама дорогая! Мало нам проблем с внуками, теперь ещё со школой разбираться! Представляю, что скажет Маша!

— Давай не будем ей ничего говорить... — заискивающе протянула Настасья.

— А вот и мы! — В кабинет ворвались Иван Карлович и Коля Малинкин. Хихикая и кривляясь, они уселись за стол, отрезали по куску торта и стали уплетать его, запивая чаем.

Ведьмы молча смотрели на впавших в детство мужчин. И тут прозвенел звонок.

— Оба-на! — заговорщицки подмигнул приятелю Малинкин, вытер масленые руки о дорогой пиджак и вскочил: — Айда, посмотрим на училок! — Он хлопнул ведьм по плечам: — Вы с нами?

В кабинет влетела взволнованная секретарша:

— Иван Карлович! Кто-то запустил голубей в учительскую! Что делать?

— Ловить! — категорично произнёс Иван Карлович и захохотал. — Мы с Колей возглавим операцию!

Анна Петровна как-то странно посмотрела на директора и тихонько прикрыла за собой дверь.

— Это конец! — простонала Дарья Антоновна.

— Это начало! — заявил Малинкин, схватил ведьм за руки и потащил их в коридор. — Вперед! Самое интересное пропустим!

— Я убью тебя, Настя! — рявкнула Дарья.

— Я сама себя убью! — проныла Настасья.

— Я убью тебя, лодочник! — загорланил Малинкин. Расталкивая школьников, он уверенно нёсся к учительской.

— Я убью тебя, лодочник! — вторил ему Иван Карлович, размахивая рогаткой.

Внезапно на их пути встал Вадим Рыбников и громовым голосом скомандовал:

— Стоять!

— Маша... — простонала Настасья. — Не надо, Маша!

— Надо! — рыкнула Мария Антоновна, воздела руки к потолку, и здание школы содрогнулось.

Член-корреспондент Малинкин отпустил шестиклассников, Иван Карлович взял его под руку, и они степенно пошли по коридору.

— Ну и как, Николай, сильно изменилась наша школа за тридцать лет?

— Да, понимаешь, вроде бы и не очень, а всё не так... — грустно вздохнул Малинкин.

Мария Антоновна грозно посмотрела на присмиревших сестёр:

— Марш на урок! Дома поговорим! — Она развернулась и, печатая шаг, направилась к кабинету русского языка и литературы.

— Пронесло, — облегчённо вздохнула Настасья.

— Не думаю, — пробурчала Дарья, и сестры помчались в кабинет директора за портфелями.

Мария Антоновна вошла в класс, села за парту и попыталась сосредоточиться на предстоящем уроке русского языка, но неслыханная выходка сестёр не давала ей покоя. "Ну, и задам же я им!" — раздражённо думала она, барабаня пальцами по парте.

Прозвенел звонок, и в класс вошла не менее раздражённая Элеонора Михайловна, которой во время перемены пришлось вместе с коллегами ловить голубей. Правда она ничего об этом не помнила, но ощущение того, что над ней кто-то зло подшутил, не отпускало её. Элеонора Михайловна села за стол, открыла журнал и пробежала глазами по списку учеников. Глаз зацепился за фамилию "Рыбников", и она произнесла:

— Рыбников! К доске!

Мария Антоновна мысленно выругалась: она могла бы отвести учительнице глаза, как сделала это на прошлом уроке, но кутерьма, устроенная сёстрами, выбила её из колеи. "Ну, я им задам!" — снова подумала ведьма и вышла к доске.

— Итак, мы продолжаем тему "Сложное предложение", — сказала Элеонора Михайловна. — Вадим, придумай, пожалуйста, какое-нибудь сложное предложение и напиши его на доске.

Баба Маша взяла мел и задумалась. Кроме фразы: "Ну, я им задам!", в её голове не было никаких других мыслей.

— Пиши, Рыбников! — поторопила Элеонора Михайловна. — Если не можешь придумать сам, процитируй что-нибудь из литературы.

— Сейчас, — сквозь зубы процедила Мария Антоновна, надавила на мел, и на доске появилась фраза: "То, что люди называют судьбою, на самом деле, лишь череда совершённых ими глупостей".

Элеонора Михайловна прочитала предложение и спросила:

— И кто же автор этого высказывания?

— Артур Шопенгауэр, — задумчиво ответила баба Маша.

— Хорошо. Теперь скажи: какое это предложение?

— Мудрое, — вздохнула Мария Антоновна. — Люди всю жизнь совершают глупости, расплачиваются за них, совершают новые, и валят всё на судьбу.

Учительница глубоко вздохнула и подумала: "И зачем я его вызвала? Мало мне его братец крови сегодня попортил! Хотя... Дубов, конечно, их обоих переплюнул".

— Какое это предложение, Рыбников, с точки зрения грамматики русского языка — сложноподчинённое или сложносочинённое?

— Сочинённое, — тоскливо глядя в окно, сказала баба Маша. — Наверное, Артур его долго сочинял, можно сказать, всю жизнь.

— А если подумать?

— Ну, может, его и сразу осенило... Бывает. Сначала долго о чём-то думаешь, а потом вдруг — раз, и осенило.

— Мы на уроке русского языка, а не философии, Рыбников! — начала сердиться учительница.

— Я помню, — уныло отозвалась Мария Антоновна.

— Тогда скажи: какое предложение ты написал, сложноподчинённое или сложносочинённое?

Мария Антоновна посмотрела на доску и подумала: "Ну, я им покажу", а вслух сказала:

— Прежде всего, это афоризм. Возможно перевод не слишком точный, но суть — правильная!

— Два! — припечатала Элеонора Михайловна, и ведьма встрепенулась:

— Как это два? За что?

— За незнание грамматики русского языка! — И Элеонора Михайловна вывела в дневнике Вадима жирную двойку.

Мария Антоновна скрипнула зубами, взяла дневник и прошествовала на место. Щёки её пылали от стыда, а мысль о том, как будут потешаться над ней сёстры, приводила в бешенство. "Ну, я им задам", — раздражённо подумала баба Маша, села за парту и положила дневник перед собой. Ведьма смотрела на него и, на чём свет стоит, ругала свою правильность. Ведь именно она больше всех настаивала на необходимости пойти на уроки. Хотя, с другой стороны, баба Маша даже представить боялась, что случилось бы с милейшим Иваном Карловичем и его другом Николаем Малинкиным, не появись она сегодня в школе. "Точно бы в сумасшедший дом загремели. Оба!" — подумала ведьма, но даже спасение директора средней общеобразовательной школы и члена-корреспондента Российской Академии Наук не улучшило её настроения. "Плюнуть на всё, и домой пойти! — с досадой подумала она и похолодела: — У меня точно ум за разум зашёл! Оставить Миассара без присмотра! Если уж мои более-менее разумные сестрички чуть не разгромили школу, то что же сделал с нашей квартирой никун?! Домой! Немедленно!" Ведьма сгребла в сумку учебник, дневник, тетради, встала и взволнованно произнесла:

— Извините, Элеонора Михайловна, мне домой надо.

— Ты плохо себя чувствуешь?

— Я чайник на плите оставил, а дома никого нет!

Учительница с сомнением посмотрела на него, но возражать не стала:

— Иди, Рыбников. Надеюсь, в понедельник ты исправишь двойку.

— Обязательно, Элеонора Михайловна. — Мария Антоновна повесила сумку на плечо и выбежала из класса. Сначала она хотела забрать с собой сестёр, но потом передумала. "Пусть учатся! А, пока Насти нет, я побеседую с никуном по душам!" Ведьма надела куртку и, отведя глаза охраннику, выскочила из школы.

Хомокрылы не спали всю ночь. Сидя в зале советов, они прислушивались к звукам, раздающимся из карцера и дома работников. Они вздрагивали каждый раз, когда раздавались выстрелы или взрывы снарядов, и испуганно смотрели на вождя.

— Мы не будем вмешиваться, — раз за разом повторял Харум-Сар, отвечая на вопросительные взгляды соплеменников. — Государь провоцирует нас, но мы не поддадимся! Мы не будем обращать внимания на его выходки, и скоро ему надоест. Он прекратит бунт, и наша жизнь войдёт в привычное русло.

Хомокрылы сомневались в словах вождя, но молчали, потому что других разумных предложений у них не было. Время шло, приближалось утро, но выстрелы и взрывы не смолкали. Хомокрылы терпеливо ждали, когда детям надоест глазеть на странное волшебное зеркало юного мага-правителя, не подозревая о том, что их работники уже превратились в пленников кинематографа.

Позабыв о сне, дети сидели перед телевизором и с открытыми ртами смотрели всё, что показывал им Денис. Время от времени, в комнату врывался смерч. Он оставлял на столе подносы с пирожными, тарелки с попкорном, фруктами и орехами, пластиковые бутылки с кока-колой, фантой, пепси, лимонадом, и улетал обратно к хозяину. Нейморские дети были в восторге. Теперь они безоговорочно верили в Дениса и очень почтительно обращались с его приближёнными. Петька и Юрго сидели в центре компании, а благодарные почитатели подносили им еду и напитки. Дубов сиял от счастья, и в коротких перерывах между фильмами, разражался зажигательными речами во славу государя, не забывая упоминать себя и Юрго, его верных друзей и соратников. Паж не вмешивался в происходящее. Он лишь молча кивал, подтверждая слова шута. Петька, сам того не зная, играл ему на руку. "Чем больше будет сторонников у государя, тем легче будет ему вернуть трон!" — думал Юрго, теребя ларнитовую цепочку.

Просмотр очередного фильма был прерван хлопаньем крыльев. В комнату влетел хомокрыл и, вежливо кашлянув, произнёс:

— Вам пора завтракать.

Девятнадцать пар, красных от недосыпа, глаз осоловело уставились на него.

— А что у нас на завтрак? — надменно поинтересовался Петька и погладил себя по животу.

— Молочная каша и чай с печеньем, — учтиво ответил хомокрыл.

— Фу! — скривился Дубов. — Терпеть не могу кашу! Ешьте её сами! О нас уже позаботился государь!

Хомокрыл с тоской оглядел замусоренную комнату, заваленный едой стол и терпеливо сказал:

— Если вы позавтракали, надевайте комбинезоны, и на работу.

— Ты чего, с дуба рухнул? — возмутился Петька. — Какая работа? Мы несовершеннолетние!

— Ну и что? — недоумённо спросил хомокрыл.

— А то! По закону, вы не имеете права заставлять нас работать! — отрезал Дубов.

— У нас свои законы! — заявил хомокрыл и гордо приосанился.

— А у нас — свои! — возразил ему Петька. — И пока государь с нами, законы здесь устанавливает он!

Юрго согласно кивнул и добавил:

— Позвольте напомнить вам, господин хомокрыл, что ваше болото расположено на территории Неймора, а, значит, вы — подданные нашего государя, и обязаны подчиняться ему. Наш государь терпелив и добр. Он даёт вам шанс исправиться и пока не предпринимает серьёзных действий против вас.

— Ваш государь сидит на цепи в карцере! — огрызнулся хомокрыл.

— Он просто вас жалеет, — пожал плечами паж и уверенно продолжил: — Я рекомендую вам выполнить его требования, пока он не передумал. Ибо, как только государь снимет цепи — с вами будет покончено!

Хомокрыл громко расхохотался, но его глаза не смеялись, и Юрго подумал: "А ведь вы уже понимаете, что поступили неразумно, захватив государя. Ничего, ничего, ещё денёк-другой, и вы отпустите нас, как миленькие!"

— Одевайтесь! — грозно приказал хомокрыл, перестав смеяться. — Иначе, мы накажем вас!

Петька скрестил руки на груди и с вызовом посмотрел на него:

— И как же вы нас накажете? Лишите полдника? Или побьёте? Неужели вы думаете, что государь позволит вам поднять руку на своих верных подданных? А ну, кыш отсюда! Мышь летучая!

— Ну, всё! С меня хватит! — Хомокрыл схватил Петьку и Юрго и взмыл к потолку. — Остальные — в поле!

— Это произвол! — завопил Петька.

Хомокрыл влетел в зал советов и бросил пленников перед табуретом Харум-Сара:

— Я больше не могу! С ними надо что-то делать! Иначе мы лишимся нашего зелья!

Петька поднялся с пола, отряхнулся и погрозил вождю кулаком:

— Государь отомстит за меня!

Харум-Сар поднял глаза к потолку и простонал:

— Не могу больше слышать о государе! Ещё одно слово, и я... И я не знаю, что сделаю!

— Так отпустите нас, — миролюбиво предложил Юрго. — Всем от этого будет только лучше.

— Ни за что! — в бессильной ярости прошипел вождь. — Я не позволю сопливым мальчишкам командовать мной! — Он взлетел, сделал круг по залу, вернулся на трон-табурет и объявил: — В отношении вас я вынужден принять беспрецедентное решение! За грубое нарушение дисциплины и покоя Подболотья, а так же за отказ работать, вас закуют в колодки и поставят на краю грибного поля в назидание другим работникам!

Петьке слово "колодки" ничего не сказало, и он презрительно расхохотался. Юрго же, два года прослуживший Аламзару и не раз видевший, как страдают закованные в колодки пленники, возмущённо закричал:

— Вы не посмеете!

— Вы это заслужили! — холодно сказал Харум-Сар, и довольные его радикальным решением хомокрылы вынесли пленников из зала совета.

— Денис!!! — завопил Дубов. По напряжённому лицу Юрго он понял, что "колодки" — это что-то малоприятное. — Помоги!!!

Его крик разнёсся по Подболотью, и Денис услышал его.

— Дубов! — Он вскочил и, гремя цепью, заметался по карцеру. — Что ты натворил, Дубов?! И чего ты так орёшь?! Смерч! — Чёрный вихрь, как послушный пёс, метнулся к хозяину и закрутился перед его лицом. — Узнай, что там происходит, и доложи! Быстро! — Смерч со свистом прошёл сквозь потолок, а Денис сел на диван и задумчиво щёлкнул ногтём по ошейнику: — Должен же ты как-то сниматься, зараза!..

Хомокрылы несли Юрго и Петьку к грибному полю. Они вылетели из посёлка и помчались над рекой. В лицо пленникам ударил ветер, и им пришлось зажмуриться. Поэтому они не увидели, как река сузилась и ушла под землю, а цветущий луг сменился бугристым полем, усыпанным огромными валунами. Хомокрылы спикировали на высокий плоский валун и поставили на него пленников. Юрго и Петька открыли глаза. По полю, с корзинками в руках, бродили сонные дети в тёмно-коричневых комбинезонах. Время от времени они наклонялись, что-то подбирали с земли и осторожно клали это в корзинку, но Юрго и Петька были слишком далеко, чтобы разглядеть, что именно они собирают.

— Грибы! — вспомнил Петька. — Они же говорили об этом! — И тут же заявил: — Терпеть не могу собирать грибы!

— Тебе и не придётся, — хмыкнул хомокрыл и громко хлопнул крыльями. На валуне появились два столба, а на них — толстые доски с прорезями. Хомокрыл разомкнул колоды и улыбнулся пленникам: — Прошу!

— Ни за что! — Юрго попятился, но хомокрыл схватил его за шиворот и подтащил к колоде. Он заставил пажа сунуть руки и голову в прорези, опустил верхнюю доску и защёлкнул замок.

Тоже самое хомокрылы проделали с брыкающимся Петькой, и улетели, оставив пленников в полусогнутом состоянии.

— Я перебью их всех! — пытаясь вырваться из колоды, закричал Дубов.

— Тише ты! На нас смотрят! — шикнул на него паж. — Мы должны с достоинством сносить наказание!

Петька поднял голову: у подножья валуна собрались дети с корзинками в руках. Дубов обвёл глазами их хмурые лица и приободрился:

— Видите, что с нами сделали ваши добрые хомокрылы? И после этого вы будете утверждать, что они хорошие? — Дети молчали, и Петька горько усмехнулся: — Что ж, мы с Юрго не будем роптать! Ради нашего государя и вашей свободы, мы готовы вынести всё, что уготовила нам судьба! Им не сломить нас! Даже в оковах мы продолжим борьбу! — Он снова посмотрел на детей: — А вам пришло время выбирать, на чьей вы стороне: законного государя или кучки зеленокрылых бандитов!

Неожиданно перед колодниками завертелся чёрный смерч, и Петьке до ужаса захотелось закричать: "Дениска, родненький, помоги!", но, вместо этого, он гордо воскликнул:

— Государь с нами! Заковав нас в колодки, хомокрылы пошли против воли мага-правителя Дениса, и подписали себе смертный приговор! Трепещите, крылатые разбойники! Час расплаты близок!

Чёрный смерч облетел вокруг Дениса и Юрго и исчез. Уставшие после бессонной ночи дети оторопело смотрели на советника государя и оруженосца.

— И что нам делать? — неуверенно спросила рыжеволосая девочка.

— Перестать работать на своих мучителей! — категорично заявил Дубов.

После бурно проведённой ночи работать детям не хотелось, и они с радостью побросали корзинки и разлеглись на каменистой земле возле валуна. Юрго озабоченно посмотрел на Петьку:

— Ты понимаешь, что втянул их в наши неприятности?

— Понимаю. Но чем больше шума мы поднимем, тем больше у нас шансов выбраться отсюда.

— Надеюсь, ты прав... — протянул Юрго. — Хомокрылы близки к истерике, раз решились надеть на нас колодки.

— Неудобно-то как, — переминаясь с ноги на ногу, проворчал Дубов.

— И это только начало, — "успокоил" его паж. — Сейчас у тебя заболит спина, потом затекут ноги, руки...

— Умолкни!

Юрго до предела вытянул шею, с завистью посмотрел на спящих детей, зевнул и обратился к Петьке:

— Расскажи мне ещё что-нибудь о школе.

— И то, правда! Лучше буду рассказывать байки я, чем ты описывать наше бедственное положение!..

Между тем, в карцере, Денис пытался наделить смерч речью, чтобы тот мог рассказать ему о Петьке и Юрго. Он колдовал и так, и сяк, но ничего не получалось. Наконец, Денис устало откинулся на спинку дивана и уставился в тёмный экран телевизора:

— Ну, не можешь сказать, так хоть покажи, что там произошло.

К его изумлению, смерч радостно изогнулся и чёрной молнией вонзился в крышку телевизора. Экран вспыхнул, и Денис увидел друзей, закованных в колодки. Он подскочил, как ужаленный, и заорал:

— Да как он посмел! — Денис дёрнул ошейник и зарычал от негодования: — Смерч! Освободи Петьку и Юрго! А потом уничтожь это поселение! Пусть от него камня на камне не останется! Война, так война!

Смерч чёрной лавиной вырвался из телевизора и ринулся к потолку. Люк оказался для него слишком мал, и чёрный водоворот поглотил потолок целиком. Денис посмотрел на серый свод Подболотья, сотворил себе чашку какао и, попивая его маленькими глотками, стал обдумывать следующий шаг в войне с хомокрылами.

Чёрная лавина достигла грибного поля, накрыла его целиком, и схлынула, поглотив колодки. Юрго и Петька, разминая плечи, стояли на валуне, а проснувшиеся от шума дети с удивлением смотрели на них. Смерч облетел вокруг освобождённых пленников, словно убеждаясь в том, что с ними всё в порядке, и устремился обратно в посёлок.

— Свободны! — провозгласил Петька и, от переполнявших его чувств, стиснул пажа в объятьях. — Свободны!

— Ненадолго, — проворчал Юрго, более реалистично смотревший на вещи. — Нам срочно нужно где-то спрятаться. Скоро вернутся хомокрылы, и на этот раз колодками мы не отделаемся. — Он огляделся: вокруг, до самого горизонта, простиралось бугристое поле, усеянное серыми валунами.

— Мы можем укрыться в тоннеле, куда уходит река, — сказал худенький черноволосый мальчик.

— Мы? — удивился Юрго. — Вы пойдёте с нами?

— Конечно, — кивнула рыжеволосая девочка. — Мы тоже хотим помочь государю.

Паж с уважением посмотрел на Дубова, а потом повернулся к детям и скомандовал:

— Побежали!

Юрго и Денис спрыгнули с валуна и, вместе с юными нейморцами, понеслись к краю поля. Они сбежали по крутому склону к реке, влетели под каменные своды тоннеля и остановились.

— Но там темно, — возмутился Дубов.

— Ничего. Сейчас глаза привыкнут к темноте, и станет ясно, куда идти, — приободрил его Юрго.

— А куда ты собрался? Мы не можем оставить Дениса! — напустился на него Петька.

— И не оставим. Мы просто зайдём подальше в тоннель, чтобы хомокрылы как можно дольше искали нас.

— Тогда ладно, — смирился Петька и снова стал всматриваться в темноту.

Неожиданно по Подболотью прокатилась волна громовых раскатов. Работники хомокрылов сбились в кучу и испуганно уставились Юрго и Петьку.

— Что это? — хрипло спросила рыжеволосая девочка.

Дубов, ещё секунду назад боявшийся темноты, выпрямился и небрежно сообщил:

— Это наш государь гневается. Видимо, хомокрылы его достали, и он приступил к боевым действиям.

Юрго бросил на шута неодобрительный взгляд: он не разделял его оптимизма. Петька Дубов, оказавшись в Нейморе, воспринимал происходящее с ним, как увлекательное приключение. Он ощущал себя неуязвимым героем компьютерной игры, в которой, в случае поражения, можно начать уровень заново. Юрго же родился в Нейморе, и то, что казалось Петьке игрой, было для него реальностью. И, услышав громовые раскаты, доносившиеся со стороны поселения хомокрылов, паж похолодел. "Государь... Что, если мы перегнули палку, и разозлившиеся хомокрылы решили убить его?" — с ужасом подумал он.

— Ждите здесь! — Юрго выскочил из тоннеля и вдоль реки побежал на оглушительный грохот и яростные вопли...

В поселении хомокрылов бесчинствовал смерч. Превратившись в черную зияющую пасть, он, один за другим, заглатывал каменные дома. Первым смерч сожрал зал советов, расчистил площадку и перенёс на неё Дениса вместе с диваном. Даже став гигантским, смерч не смог снять с хозяина оковы, но вырвать цепь из пола не составило для него труда. Денис сидел на диване и, поигрывая вырванной из пола цепью, наблюдал, как чёрная зияющая пасть заглатывает дома с плоскими крышами.

Обезумевшие от ярости хомокрылы кружились над стремительно гибнущим поселением. Сначала, объединив усилия, они пытались уничтожить смерч, но после того, как тот поглотил склад с грибным зельем, оставили свои попытки, и бессмысленно носились под серыми сводами Подболотья. Домов оставалось всё меньше, и Харум-Сар решился: он спикировал на диван Дениса, по-птичьи устроился на его спинке и с болью в голосе произнёс:

— Ты убил нас, маленький государь!

Денис повернул к нему голову:

— Я всего лишь разрушил ваш посёлок.

— Ты уничтожил запасы грибного зелья, которое поддерживало нашу жизнь.

— Грибное зелье? — удивился Денис. — Что это такое?

— Магический напиток неуязвимости и долголетия. Мы изготавливали его из волшебных грибов мерибаримако. И мы не рабовладельцы, как ты возомнил себе. Мы просто не можем собирать мерибаримако сами. В наших руках они теряют магическую силу и рассыпаются в труху. Только дети до четырнадцати лет могут взять мерибаримако в руки, не разрушив их хрупкую магическую оболочку.

— Вы всё равно не имели права удерживать здесь детей! — твёрдо сказал Денис.

— Ты не знаешь нашей истории, маленький государь! — возразил Харум-Сар.

— Так расскажите её.

— Зачем? Хомокрылов больше нет... — скорбно протянул вождь и зло добавил: — Надеюсь, ты будешь хорошо спать по ночам, уничтожив целое племя!

Денис вскинул голову и холодно произнёс:

— Вы насильно притащили нас в Подболотье, а потом стали пытать моих друзей! Вы сами виноваты в том, что случилось!

— Пусть так, маленький государь, но это не умоляет твоей вины, — покачал головой вождь. — Прощай. — Харум-Сар попытался взлететь, но силы оставили его, и он рухнул к ногам Дениса.

Увидев, что вождь упал, хомокрылы стали опускаться на площадку. Они складывали крылья и ложились рядом с Харум-Саром. Денис заворожено смотрел, как умирают хомокрылы, и по щекам его текли слёзы.

— Государь! — Денис обернулся: перескакивая через зелёные тела, к нему бежал Юрго. — Вы победили хомокрылов! Даже Аламзар не смог сделать это! — восторженно воскликнул паж и опустился перед ним на колено. — Вы великий маг, государь!

— Я убийца... — еле слышно прошептал Денис, стянул с головы золотой венец и закрыл лицо руками.

Глава 14.

Чаепитие, секрет никуна и клятвы государю.

Вадим проснулся, открыл глаза и едва не закричал: над ним стояло отвратительное чудовище с мощным, покрытым белой щетиной телом. В руке чудовище держало увесистую шипастую булаву. Вадим не сразу сообразил, что это никунья в истинном облике, а когда понял, виновато улыбнулся.

— Вставай! — К юноше подскочил гном и протянул ему длинную шпагу.

Тонкое серебристое лезвие украшала затейливая вязь, светящаяся холодным голубоватым светом, а витую рукоять венчал сапфировый шар, внутри которого блистала восьмиконечная звезда. Вадим зачарованно смотрел на чудесное оружие, достойное Алмазного фонда.

— Туман почти рассеялся, — насмешливо заметил Генарабарабус.

Вздрогнув, юноша принял шпагу из рук гнома и огляделся: гладкую площадку покрывал лес острых металлических пик. Свободным остался лишь центр.

— Хорошо получилось, — самодовольно кивнул Гена и деловито продолжил: — Позвольте объяснить Вам, князь, принцип действия магического оружия. Вы направляете шпагу на врага, посылаете ей магический импульс, а дальше — дело техники. Главное, удержать шпагу в руке.

— И как посылать магический импульс? — поинтересовался Вадим.

— Вы не знаете? — искренне удивился гном. — Это же элементарно! Вы сосредотачиваетесь на оружие, мысленно приказываете ему...

— Воздух! — закричал лешак, и над площадкой нависла чёрная грозовая туча.

— Это не страшно, — пробормотал Генарабарабус.

Туча запульсировала, и на площадку посыпались голубые молнии. Они врезались в металлические пики, искрящимися спиралями обвивались вокруг них и бессильно шипели, не сумев причинить вреда неприятелю. Гном нервозно усмехнулся и что-то прошептал. Оплетённые молниями пики со скрежетом вырвались из каменных плит, вонзились в тучу и разорвали её на мелкие чёрные сгустки. Небо очистилось, и Вадим увидел парящую в вышине птицу. Он поднял шпагу, но лешак остановил его:

— Рано, князь. Слишком далеко.

Гном начал лихорадочно восстанавливать пики, а Прохор свистнул, и к Северину устремились стаи птиц. Они с воинственным клёкотом и чириканьем стали налетать на мага, пытаясь прогнать его. Северин отчаянно отмахивался от них крыльями, но птицы не отступали. И тогда маг стремительным рывком вырвался из их кольца, перекувырнулся в воздухе и, обернувшись крылатым львом, устрашающе зарычал. Пернатых воинов лешака как ветром сдуло. Северин совершил победный круг над площадкой хомокрылов и завис над её центром.

— Берегитесь, князь! — закричала никунья и подмяла Вадима под себя: на них летела большая рыбацкая сеть.

Ускользнуть сумел только лешак. Он спрыгнул с каменной площадки прямо в тёмную промоину и застыл на ней, воздев руки к небу. Вокруг Северина сгустились тёмные облака, и на крылатого льва посыпались градины величиной с грецкий орех. Они больно били по крыльям и телу мага. Северин заметался, пытаясь увернуться от "пуль" лешака, однако облака следовали за ним, как приклеенные.

Прохор подошёл к краю площадки, обеими руками схватил сеть, и из рукавов его балахона поползли большие серые жуки. Они в два счёта сожрали рыбацкую сеть и исчезли.

— Спасибо, Проша, — пророкотала Миссандра, поднимаясь на лапы и помогая встать Вадиму.

— Берегись! — истошно завопил гном.

Северину удалось отделаться от облаков лешака, и теперь он лично решил захватить Вадима. Превратившись в ужасного огнедышащего дракона, он камнем упал на площадку, смяв пики стальной чешуёй. Длинная морда осторожно потянулась к Вадиму, но никунья, издав воинственный клич, прыгнула вперёд и шарахнула шипастой булавой по чешуйчатому носу. Дракон взвыл, из его пасти вырвался шквал огня, и каменная площадка утонула в оранжевом пламени.

— Это конец! — прошептал гном, но пламя исчезло, не причинив никому вреда.

Вадим направил шпагу на дракона, зажмурился и сосредоточился на том, чтобы поразить его. С острия сорвался ослепительно-синий луч и ударил в стальной гребень на голове дракона.

— Мне же больно! — обиженно заорал дракон, и лешак расхохотался:

— Битва завершилась вничью! — провозгласил он, утирая выступившие на глазах слёзы.

— Согласен, — хмуро сказал дракон и превратился в человека. — И всё равно я настаиваю на том, чтобы Вадим пошёл со мной!

— Что ты к нам привязался? — воинственно оскалился Генарабарабус. — Зачем тебе князь?

— Не скажу! — ощерился Северин. — Нужен он мне, и точка!

— Так не пойдёт, уважаемый, — рассудительно произнёс лешак. — Или мы воюем дальше, или Вы рассказываете нам всё, как есть!

Северин обвёл мрачным взглядом площадку, сотворил кресла, круглый стол и жестом пригласил оппонентов садиться:

— Давайте успокоимся, поедим... — Он вздохнул. — И поговорим.

— Я не против, — усмехнулся Прохор, хлопнул по столешнице, и на льняной скатерти появились хлеб, сыр, каша с орехами и мёдом, фрукты, лесные ягоды и кувшины с морсом и молоком.

Никунья превратилась в прекрасную девушку. Гном галантно подал ей руку, подвёл к столу и ехидно взглянул на Вадима, который вертел в руках шпагу, не зная, куда её деть.

— Тебе понравилось моё произведение искусства, Сандра? — напыщенно поинтересовался Генарабарабус.

— Конечно, Гена. Твоя шпага — верх совершенства.

Гном приосанился, погладил клокастую бородёнку и торжественно протянул Вадиму кожаные ножны, отделанные серебряными пластинами.

— Спасибо, — обрадовался юноша, бережно вложил шпагу в ножны и пристегнул их к широкому поясу.

— Да садитесь же, наконец! — не выдержал Северин.

Вадим уселся между гномом и лешаком и исподлобья посмотрел на мага:

— Так зачем я Вам понадобился?

— Не хочу, чтобы Аламзар получил новое тело! — рявкнул Северин и угрюмо замолчал. Прохор, Миссандра, Генарабарабус и Вадим выжидающе смотрели на него. — Пора ему на покой, — наконец, произнёс Северин.

— Так что ж ты не убил его? — встрял гном.

— Много лет назад, у смертного одра учителя, я поклялся, что ни при каких обстоятельствах не лишу жизни ни одно живое существо! — сурово произнёс Северин. — И я до сих пор держу слово!

— Ха! Так мы тебе и поверили! — возмущённо вскричал гном. — А кто целую крестьянскую семью вырезал?

Северин хлопнул по столу так, что посуда подпрыгнула:

— Я пальцем никого не тронул! Эта ужасная история с оленем до сих пор не даёт мне покоя! Несчастный глупец! Погиб сам, и погубил всю свою семью! Я ведь тщательно оберегаю свой заповедный лес! Но этот проныра раздобыл где-то анадромный (анадромный — ana (др.-греч.) — вверх, dromos (лат.) — бег. Бег по верху)артефакт и перескочил через мою магическую ограду! И это несмотря на то, что я постоянно твержу жителям округи, что мои животные не годятся в пищу! И олень тот был не олень!

— А кто? — опешил Генарабарабус.

— Один ядовитый гном, которого я превратил в оленя! — язвительно ответил Северин и вздохнул: — В общем, не из Неймора животное было, хоть и похоже на оленя. Одним словом, прибежал я в деревню, да поздно. Крестьяне уже магов из Ордена вызвали, а с ними, объясняйся не объясняйся — бесполезно.

— И поэтому ты их убил! — торжествующе припечатал Генарабарабус.

— Самые большие сплетники в Нейморе — гномы! — Северин обвёл глазами магов: — Так что, господа иноземцы, хорошенько подумайте, прежде чем что-то рассказывать ему. Не поймёт — додумает, а не додумает — соврёт!

— Ничего я не вру! Весь Неймор знает, что ты — егерь-душегуб! — завопил Генарабарабус.

— Значит, так! — рассердился Северин. — Или вы затыкаете рот вашему дружку, или мы начинаем бой заново!

— Лучше ты помолчи, Гена, — дружелюбно попросил Прохор. — Мы с Северином и так перенервничали, боясь, ненароком, кого-нибудь покалечить. — Генарабарабус картинно покрутил пальцем у виска, придвинул к себе тарелку и начал есть кашу, всем своим видом демонстрируя презрение к окружающим. Лешак виновато улыбнулся Северину: — Я сразу понял, что ты не убивал крестьян. Ведь пострадала ещё и собака, а ты никогда не допустил бы этого.

— Спасибо, — сухо кивнул маг и посмотрел на Вадима: — Нам надо уходить. Я спрячу тебя в заповеднике. Иначе, вернувшись в Неймор, Аламзар захватит твоё тело! До Юрго и

Дениса ему не добраться, искать другое подходящее тело — времени нет, так что, ты — единственная надежда Аламзара!

— Я не оставлю Дениса у хомокрылов! — отрезал Вадим.

— Ох уж эти хомокрылы... — проворчал Северин. — Упёртые донельзя! Будут два года мучиться, но ни за что не нарушат ими же писаные законы!.. Но, с другой стороны, пока Денис в Подболотье, Аламзару до него не добраться. А вот до тебя, князь... — Маг многозначительно посмотрел на лешака и настойчиво повторил: — Идёмте в мой заповедник.

— Я-то согласен, но князь... — Прохор взглянул на Вадима.

— Я никуда не пойду без брата! — упрямо сказал тот. — И, вообще, мне нужно лишь коснуться Дениса, и мы окажемся на Земле! А там бабули защитят нас!

Северин сокрушённо покачал головой:

— Всё не так просто, князь. Аламзар был моим учеником, и...

— Врёшь! — поднял голову Генарабарабус. — Аламзар давным-давно убил своего учителя!

— Правильно. Я знал, что рано или поздно, Аламзар попытается убить меня, и встретил его во всеоружии. К тому времени, я уже устал править Неймором, и был рад переложить эту ношу на другие плечи. Может, Аламзар и не лучший правитель мира, но другой кандидатуры на тот момент не было. Когда Аламзар пришёл убивать меня, я не стал с ним драться, а сразу предложил ему Неймор. Он, конечно же, согласился, и я, заставив мир думать, что погиб в сватке с Аламзаром, отправился путешествовать по Вселенной. Я отсутствовал довольно долго и вернулся в Неймор лет сто назад, когда решил заняться разведением магических животных. Я обосновался в предгорьях Северных гор, и в первый же вечер Аламзар навестил меня. Он был недоволен моим возвращением, но я пообещал не вмешиваться в его дела, и он успокоился. Аламзар знал, что я всегда держу слово. И я держал его сто лет, пока он не притащил в Неймор Дениса!

— Почему он выбрал именно его? — взволнованно спросил Вадим.

Северин усмехнулся:

— Таким образом он собирался убить сразу двух зайцев. И новое тело получить, и обидчице отомстить, которая сорок лет назад так удачно прокляла его.

— Удачно прокляла? — удивился Прохор. — Это как?

— Обычное "что б ты сдох", обрело в её устах силу заклятья, и Аламзар начал стареть. Как он не пыжился, жизнь медленно вытекала из него. И Аламзар решил обмануть судьбу, переселившись в чужое тело. Сначала он планировал использовать Юрго, но потом Миссандра нашла ведьму, которая прокляла его, а у той оказался весьма даровитый внук.

— Баба Маша? — растерялся Вадим.

— Настасья, — усмехнулся Северин. — Именно по её милости Денис оказался в Нейморе.

— Ну, баба Настя! — в сердцах воскликнул Вадим.

— Это ещё что. — Северин хмыкнул, покосился на Миссандру и решительно продолжил: — Кроме Аламзара твою бабулю готов растерзать лучший боевой маг никунов!

— А никунам-то она что сделала? — с опаской взглянув на Миссандру, простонал Вадим.

— Украла единственного сына и наследника Розамсара, правителя Никунии. Настасья как раз гостила у меня, когда по мирам разнёсся призыв Розамсара. Правитель Никунии обещал за возвращение сына амулет абсолютной защиты. Я знал, что Миассар в Тёмном замке, и рассказал об этом Настасье. "Я хочу этот амулет!" — заявила она и отправилась к Аламзару. Я собирался пойти с ней, но тут случилась история с крестьянином, оленем и Орденом Справедливых... В общем, пока я разбирался со своими проблемами, Настасья покинула Неймор вместе с Миассаром. Я думал, она отправилась в Никунию, однако через год, случайно встретившись с Миссандрой, узнал, что Розамсар так и не нашёл сына. Тогда я попытался связаться с Настасьей, но она словно растворилась во Вселенной. И тогда я понял, что хитрая ведьмочка стащила не только никуна, но и древний нейморский артефакт забвения, при помощи которого Аламзар прятал Миассара от сородичей. — Северин взглянул на никунью: — Расскажи, что было дальше, Сандра.

— С какой стати? — возмутилась красавица. — Я не обязана отчитываться перед вами!

— Тогда я сам, — пожал плечами Северин. — После нашей встречи, ты явилась в Неймор и предложила Аламзару помощь в поисках Настасьи. Ты надеялась, что Аламзар, рано или поздно, сумеет нейтрализовать магию артефакта забвения, и тогда ты убьёшь Настасью и заберёшь Миассара.

— И что здесь такого? — скривилась Миссандра и холодно произнесла: — Моя семья испокон веков безупречно служила правителям Никунии. Мы несли почётнейшую обязанность — оберегать правителя и его семью. А из-за глупой выходки Миассара, мой род впал в немилость! Только возвращение наследника, вернёт нам благоволение правителя! И я приведу Розамсару сына, чего бы мне это ни стоило!

— Звучит красиво! — хихикнул гном. — Только Аламзар в два счёта раскусил тебя, и ты оказалась в Рубиновой Башне. Ты надеялась стать партнёром Аламзара, а стала его пленницей! Где твой амулет перемещения, Сандра?

Красавица-никунья закусила губу:

— Да, Аламзар обманул меня. Я была вынуждена служить ему все эти годы. Но всё же, я добилась своего, и нашла Настасью и Мусика!

Северин удивлённо поднял голову:

— Ты не могла преодолеть силу амулета забвения! Скорее всего, это заслуга Аламзара, хотя... Не верю я, что он сумел справиться с артефактом.

— Он и не справился, — неохотно произнесла Миссандра. — Я случайно наткнулась на третьего спутника Миассара и Настасьи.

— Магическая крыса-проводник! — воскликнул Северин. — Ну, конечно же! — Он посмотрел на Прохора: — Тебе знакомы эти создания?

Лешак пожал плечами:

— Я допускаю, что они существуют. Но лично я их не встречал.

— Уверен? — настойчиво спросил Северин.

— Абсолютно! Я помню всех, с кем когда-либо встречался!

Северин вздохнул и снова посмотрел на никунью:

— Насколько я понимаю, крыса жила у Дениса.

— Да, — кивнула Миссандра. — Дальше, как вы понимаете, всё просто: Аламзар отправился на Землю и выяснил всё, что его интересовало. Надо сказать, он хорошо изучил семейство Настасьи, и решил отомстить всему их роду, уничтожив связующее звено — Дениса.

— Что это значит? — насторожился Вадим.

— Ты происходишь из очень древнего магического рода, князь, — ответила никунья. — Но дар в вашем роду передаётся через поколение. У твоей матери нет дара. Она совершенно невосприимчива к магии, но это защищает её лучше любых магических заклинаний. Светлану нельзя убить, пока она не исполнит своего предназначения. Она должна родить троих детей-магов, средний из которых станет продолжателем рода. Поэтому, прежде чем начать действовать, Аламзар дождался третьей беременности Светланы. Круг замкнулся. Денис стал средним сыном, и, убив его, Аламзар уничтожит ваш род! А это куда более изощрённая месть, чем просто убить Настасью!

Вадим, открыв рот, слушал никунью, а когда она договорила, вскочил:

— Я должен немедленно вернуть Дениса домой! Нужно ещё раз поговорить с хомокрылами!

— Бесполезно, — покачал головой лешак, и тут в каменные плиты с оглушительным треском врезалась огненно-фиолетовая молния.

Раскалённые камни зашипели, над площадкой поднялся столб тёмного дыма, а когда он рассеялся, глазам магов предстал маг-правитель Неймора Аламзар. Его золотые одежды сияли в лучах полуденного солнца, а на чёрных с проседью волосах лежал тяжёлый золотой венец. Маги растерянно вытаращились на Аламзара.

— Вы слишком долго болтали! А надо было действовать! Вы проиграли, господа! — Аламзар злорадно ухмыльнулся и шагнул к Вадиму. Он положил руку ему на плечо, и, опомнившись, Северин и лешак вскочили. — Сидеть! — рявкнул Аламзар. — Одно неверное движение, и я убью его!

— Руки прочь от князя! — прорычал Северин.

Аламзар презрительно рассмеялся:

— Ты ничтожество, Северин! Ты мог бы убить меня, но ты не сделаешь этого! Репутация тебе дороже, чем жизнь этого мальчишки! Так что, я забираю его! Он станет моим новым телом! А когда обряд завершится, я вернусь, и буду медленно убивать вас, одного за другим! Ты умрёшь последним, Северин! Ты должен увидеть, к чему привела твоя гуманность! — Аламзар громко расхохотался и исчез вместе с Вадимом.

— Мерзавец! — затопала ногами никунья и зло посмотрела на Северина: — Почему ты не убил его?

— Я же сказал: я поклялся умирающему учителю не убивать! Не желаю стать клятвопреступником! — твёрдо сказал Северин.

— Лучше бы ты оказался егерем-душегубом! — в гневе выпалил Генарабарабус. — Ты единственный, кто может покончить с Аламзаром! Но из-за каких-то дурацких клятв, ты позволишь убить всех нас, лишь бы остаться чистеньким! Ты трус, Северин! Ты отдал всё, что имел недостойному ученику, и умыл руки!

— Я сделал всё, что мог! — пылко возразил Северин. — Я захватил Аламзара в плен и запер его в другом мире! Я хотел продержать его там до тех пор, пока он не умрёт естественной смертью. Ему осталось совсем немного. Два, может, три дня. Однако я не ожидал, что за эти годы Аламзар настолько поднаторел в магии! И, сообразив, что он вот-вот вырвется из плена, я бросился за Вадимом... Аламзар прав: если б я схватил Вадима и спрятал его среди моих животных, мы не проиграли бы! А теперь я даже не знаю, что делать! — Он замолчал и опустил голову. — Я не уверен, что смогу убить Аламзара, даже если решусь нарушить клятву!

Гном, лешак и никунья молча смотрели на мага.

— У меня бы рука не дрогнула, — зло сказала Миссандра.

— Ещё бы! Ты же боевой маг, — сухо произнёс лешак. — А Северин... Его призвание заботиться о живых существах, а не лишать их жизни!

Северин налил в кружку морса и залпом осушил её:

— Плохи наши дела...

— Надо спасать князя! — решительно произнёс Генарабарабус.

Северин с удивлением посмотрел на него:

— Вот уж не ожидал от гнома такой храбрости.

— А что? Князь мой друг! А я не бросаю друзей в беде, как некоторые! — Он бросил гордый взгляд на Северина.

— Как ты собираешься спасать князя, Гена? — с интересом спросил лешак.

— Планы у нас составляешь ты, Проша! Так что, тебе и карты в руки! — радостно сказал гном. — Думай!

Лешак задумчиво погладил моховую бороду.

— Предлагаю попросить помощи у хомокрылов, — неожиданно произнёс Северин. — Пока Аламзар не закончит обряд, у нас есть шанс спасти Вадима!

— Они не согласятся! — уверенно заявил гном.

— Боюсь, что Гена прав, — вздохнул лешак. — Со мной они даже разговаривать не захотели.

— Мне они не откажут, — хмуро усмехнулся Северин и встал. — Нужно только лифт запустить! Убирай пики, Гена!

— Есть! — отрапортовал гном, юлой крутанулся на месте, и острые пики втянулись в каменные плиты.

Северин внимательно оглядел площадку.

— Здесь должен быть рычаг, — пробормотал он, опустился на колени и стал ощупывать гладкие плиты. Не прошло и минуты, как раздался его радостный крик: — Нашёл! — Лешак, никунья и гном подбежали к Северину и уставились на едва заметное углубление, похожее на отпечаток человеческой ноги. — Поехали! — сказал Северин, положил руку на "рычаг", но лифт не двинулся с места.

— Приехали! — ехидно отозвался гном. — Наверное, это обманка. Нужно поискать что-нибудь ещё. — Он присел на корточки и стал внимательно осматривать плиты...

Пока Мария Антоновна бежала из школы домой, холодный осенний ветер привёл её в чувство, и к дверям квартиры она подошла спокойной и уверенной в себе ведьмой. Открывая дверь, она приняла настоящий облик и, крадучись, направилась в комнату Дениса. Мария Антоновна решила поймать никуна с поличным и выяснить, наконец, что он скрывает от них. Ведьма мышкой проскользнула в пещеру и улыбнулась: она пришла вовремя. Никун сидел возле серебряной лужи и, закусив губу, наблюдал за событиями в Нейморе. Мария Антоновна встала у него за спиной и хотела схватить за шкирку, но взгляд упал на серебристую гладь, и ведьма застыла — на Хомокрыльем болоте шёл бой.

— Вадим! — вскрикнула она и схватилась за сердце: сначала на внука навалилась никунья, а потом их обоих накрыла рыбацкая сеть.

Миассар обернулся и, вжав голову в плечи, трусливо посмотрел на ведьму:

— Я не нарочно!

— Да причём здесь ты! — раздражённо воскликнула Мария Антоновна, не отводя взгляда от зеркальной лужи. Жуки лешака уничтожили сеть, ведьма облегчённо вздохнула и опять замерла: на каменную площадку опустился дракон. — Да что же это?! — Мария Антоновна стиснула плечо никуна, и тот жалобно пискнул:

— Больно же!

— Молчи! — рявкнула ведьма, но плечо никуна отпустила. В луже полыхнуло и исчезло пламя. Раздался смех лешака, и Мария Антоновна снова облегчённо вздохнула. Битва закончилась мирным застольем, и ведьма, наконец, смогла рассмотреть спутников Вадима. — Так вот, что ты скрывал! — напустилась она на Миассара. — Ты боялся, что мы увидим никунью?

— Угу, — кивнул Миассар. — Вдруг вы захотите получить награду?

— Какую награду? — насторожилась Мария Антоновна.

— За мою голову!

— Ты преступник?

— Я наследный принц! — Миассар гордо расправил плечи.

— А награда-то за что? — насмешливо поинтересовалась ведьма, и никун сник.

— За меня... — Он всхлипнул. — Папа хочет, чтобы я правил нашим миром. А я не хочу править. Я хочу путешествовать...

— И ничего не делать, — закончила за него баба Маша.

— Ну почему? Когда-нибудь я напишу книгу о своих путешествиях, и вся Никуния будет взахлёб читать её!

— Твои соплеменники имеют возможность увидеть любой мир, какой захотят. Им не нужна твоя книга!

— Одно дело увидеть, а другое — побывать там на самом деле! Поверь, Мария, это совершенно разные вещи!

— Верю, — буркнула ведьма. — А теперь помолчи, я хочу послушать, о чём они говорят.

Никун обиженно надул губы, отошёл от лужи и стал дразнить Мотю, корча ей рожи. Крыса отворачивалась, но никун не сдавался. Он, как заяц, скакал вокруг тумбочки, безуспешно пугая Мотю.

— Аламзар! — вскрикнула баба Маша, и Миассар присел от неожиданности.

— Где? — оглядываясь по сторонам, громким шёпотом спросил он.

Ведьма не ответила: она беспомощно смотрела, как ненавистный маг забирает её внука. Аламзар и Вадим исчезли. Мария Антоновна нервно сглотнула, вперила взгляд в лицо Северина и прошептала:

— Что же ты не помог ему, пацифист чёртов? — Она закрыла лицо руками и беззвучно заплакала.

Никун опасливо приблизился к ведьме и провёл ладонью по её плечу:

— Не плачь. Всё как-нибудь утрясётся.

— Ничего не утрясётся! — всхлипнула баба Маша. — Вадим...

— Предлагаю попросить помощи у хомокрылов, — прозвучал уверенный голос Северина. — Пока Аламзар не закончит обряд, у нас есть шанс спасти Вадима!

— Правильно! — обрадовался никун. — Мы спасём Вадима! Твой внук вернётся к тебе, Маша!

Ведьма вытерла слёзы и жёстко произнесла:

— Оба моих внука вернутся. Я знаю. Я, наконец, поняла, что надо делать. Я старая дура, Миассар! Я должна была сразу сообразить!.. — Она осеклась и достала из кармана сотовый телефон. — Быстро домой, Даша! И Вику захватите!

И на уроке алгебры в шестом "А" случилось из ряда вон выходящее событие: Рыбников, Дубов и Борисова собрали учебники, встали и покинули класс, не спрашивая разрешения и не прощаясь. Но ученики не обратили внимания на их выходку, а учительница проводила нахальную троицу равнодушным взглядом и, как ни в чём не бывало, продолжила урок.

Через пятнадцать минут ведьмы и Вика вошли в квартиру Рыбниковых и прямиком направились в пещеру. Они застали Марию Антоновну за работой: на столе кипел Дарьин котёл, а вокруг него были разложены разноцветные кристаллы. Огромным деревянным черпаком баба Маша помешивала бурлящее варево.

— Привет, — почти весело сказала она и бросила в котёл кроваво-красный кристалл.

— Что ты делаешь, Маша? — настороженно поинтересовалась Дарья Антоновна, а Настасья с подозрением посмотрела на никуна, который с упорством, достойным лучшего применения, дразнил Мотю.

— Она подарочек для Вики готовит! — сообщил Миассар, оставил крысу в покое и заискивающе посмотрел на бабу Настю: — Накорми бедного измученного Мусика, хозяюшка.

— И кто ж тебя измучил? — насмешливо спросила Настасья.

— Жизнь у меня тяжёлая, работа — опасная, и не ценит меня никто, — проныл никун.

— Накорми его, Настя! — скомандовала баба Маша и кинула в котёл синий и зелёный кристаллы. Вика подошла к столу и стала с интересом наблюдать, как магическое варево пенится и меняет цвета. — Интересно? — спросила Мария Антоновна, активно орудуя черпаком.

— Очень, — кивнула Вика и осторожно потрогала сиреневый кристалл: — Что это?..

— А это что? — неожиданно воскликнула Дарья Антоновна и указала на серебряную лужу, в которой отражалась площадка хомокрылов: гном, никунья, лешак и Северин на коленях ползали по каменным плитам, внимательно осматривая их.

Баба Настя повернула голову и с изумлением уставилась на межмировое зеркало.

— Мусик! Что это значит?!

Миассар виновато вжал голову в плечи:

— Да я это... Забыл... выключить.

— Вы с Мусиком — одного дуба жёлуди, Настька! Брехуны, каких мало! — благодушно проворчала Мария Антоновна.

— Ты обманывал меня, Мусик? — всплеснула руками Настасья. — Как ты мог? Ради тебя я... — Она бросила взгляд на серебряную лужу и зло усмехнулась: — Вижу, Миссандра взяла твой след, Мусик. Помочь ей добраться до тебя?

— Да она и так знает! — истерично выпалил никун. — Все меня ненавидят! Все хотят отнять у меня свободу! И ты тоже! Если б я рассказал, что мне ничего не стоит создать межмировое зеркало, вы бы совсем меня не ценили! И не кормили бы!

— Ага, прям голодом бы заморили, — пробурчала баба Даша, рассматривая ползающих по площадке магов. — Странная компания. Кстати, с одним из них я знакома.

— Это с кем же? — с подозрением спросила баба Настя. — Надеюсь, не с Миссандрой? Ты же не собираешься сдать ей моего Мусика?

— Твой Мусик сам нарывается на неприятности! Как же он туда попал?..

— Мусик? — озабоченно спросила Настасья.

— Да при чём тут твой обормот! Я говорю о Прохоре! — рявкнула Дарья Антоновна.

— Он был пленником Аламзара, — услужливо напомнил Миассар.

Дарья с изумлением посмотрела на никуна:

— Зачем Аламзару лешак? Он что, решил лесоводством заняться?

— А где Вадим? — спросила Вика, подойдя к серебряной луже.

— У Аламзара! — В руках Марии Антоновны появилась чугунная крышка. Она плотно накрыла ею котёл, села на стул и деловито сказала: — Пока зелье варится, я изложу вам план спасения нашего рода...

Денис плакал, глядя на неподвижные зелёные тела у своих ног, а коленопреклонённый Юрго молча смотрел на него.

— Вы же победили, государь, — неуверенно произнёс он.

— Но я не хотел их смерти. Я хотел напугать их и заставить отпустить нас! — Денис шмыгнул носом.

— Но Вы же сами объявили хомокрылам войну?

— Я был в отчаянии! Там, наверху, меня ждёт Вадим! Я не мог оставаться в Подболотье два года! Я был готов убить их!

— Вот Вы и сделали это, государь, — вставил Юрго.

— Но я не хотел! — закричал Денис. — Они не должны были умереть!

Юрго озадаченно покачал головой:

— Не понимаю я Вас, государь. Вы объявили войну, выиграли её и плачете! Это неправильно. Вы должны радоваться!

— Чему?

— Вы освободили детей, нас с шутом, и теперь мы все вместе вернёмся на поверхность.

— А они? — Денис кивнул на тела хомокрылов.

— А что они? Пусть лежат. Они получили по заслугам! Только представьте, как нейморцы будут радоваться возвращению своих детей. А сколько мальчишек и девчонок избегут рабства у хомокрылов и вырастут в родных семьях! Вы не убийца, а освободитель, государь!

— Замолчи! — Денис зажал уши ладонями. — Я поступил плохо, и нечего меня оправдывать! Я должен был вести себя иначе! Я должен был по-хорошему договориться с хомокрылами! Они ведь не собирались убивать меня! Ну, посидели бы мы здесь пару лет, зато хомокрылы остались бы живы! — Денис уронил голову на грудь и скорбно замолчал.

Юрго замер, ожидая, когда государь закончит оплакивать погибших хомокрылов. Он смотрел на Дениса и думал: "Пока он только изображает правителя. Ему ещё многому надо научиться, многое понять и принять, прежде чем он станет тем государем, которому мне не стыдно будет служить! Ну, что он распустил нюни?! Неужели он не понимает, что хомокрылы первые, но не последние жертвы на его пути к престолу!" Внезапно за спиной раздался шорох, и паж обернулся.

— Посмотрите, государь! — воскликнул он и вскочил.

Денис поднял голову: кожистые крылья хомокрылов таяли, словно их пожирал невидимый огонь. Зелёная кожа бледнела, приобретая бледно-розовый цвет, а коричневые замшевые штаны стали расползаться по телу, превращаясь в свободные льняные одежды. Люди зашевелились, и Денис поднялся с дивана. Он растерянно смотрел, как бывшие хомокрылы встают на ноги, но, увидев его, вновь падают на колени.

— О, великий государь! Освободитель! — вскричал Харум-Сар, подполз к Денису и, схватив его руку, припал к ней губами.

— Что Вы делаете?! — возмутился Денис и вырвал руку.

— Вы освободили нас от ужасного заклятья, государь! — Харум-Сар распластался ниц, и вслед за вождём на земле распростёрлись все бывшие хомокрылы.

— Я ничего не сделал! Я думал, что убил вас! Ты же сам сказал мне об этом!

— Я ошибся! — подняв голову, воскликнул Харум-Сар. — Вы уничтожили грибное зелье, и мы снова стали людьми!

— Не спорьте с ним, государь. Он не в себе, — шепнул Юрго.

— Встаньте! — приказал Денис, сел на диван и попросил: — Расскажите мне толком, что с вами случилось, Харум-Сар.

— С превеликим удовольствием, государь. — Вождь встал и поклонился. — Мы Орден Справедливых Магов. Наше предназначение — следить за порядком в Нейморе. Сорок лет назад, маг Северин совершил зверское преступление. Он убил крестьянскую семью, и наш Орден призвал его к ответу. Северин отрицал вину, но все улики были против него, и Орден вынес ему смертный приговор. Северин разозлился и превратил нас в хомокрылов. — Харум-Сар нервно вздохнул. — Мы выглядели так ужасно, что нейморцы отвернулись от нас. И, опасаясь, что мир ополчится против кошмарных тварей, которыми мы стали, и начнёт охоту, мы оставили свою крепость и ушли на поиски легендарных грибов мерибаримако. Приготовленное из них зелье продлевало жизнь и делало вкусившего его неуязвимым. Мы знали, что мерибаримако растут под одним из болот на севере Неймора, и нам посчастливилось найти это болото. Мы проникли в Подболотье, нашли мерибаримако и поселились рядом с волшебным полем, на котором они росли. Из старинных книг мы знали о том, что мерибаримако могут собирать либо маги, либо дети. Мы маги, но в образе хомокрылов грибы не дались нам в руки. Едва мы прикасались к ним, мерибаримако теряли волшебную силу и рассыпались в труху. Тогда-то мы и стали воровать детей. Нам нужно было грибное зелье, чтобы продлить своё существование и найти способ снять заклятье Северина.

— Но почему вы не обратились к самому Северину? — удивился Денис.

— Гордыня... Нам помешала гордыня, государь! Орден никогда и никого не просил о помощи! — с болью в голосе сказал Харум-Сар. — Мы сами наказали себя! Сорок лет мы жили под болотом в образе зелёных крылатых тварей! Мы получили зелье! Мы обрели долголетие и неуязвимость! Глупцы! — Вождь сжал пальцами виски: — Мы стали следить за Северином, чтобы отомстить ему, и к своему ужасу выяснили, что он невиновен в смерти крестьян! Теперь я понимаю, что нам нужно было принести ему извинения, и он объяснил бы нам, что наложил на нас временное заклятие, давая возможность остыть и разобраться в ситуации. Нам не нужно было пить грибное зелье! Именно оно поддерживало заклятье Северина, не давая ему разрушиться!

— Тогда вам некого винить, — улыбнулся Денис. Он был так счастлив видеть хомокрылов живыми, что их добровольное заточение в телах крылатых тварей не произвело на него впечатления. — Вы должны развести детей по домам. А потом возвращайтесь в свою крепость и спокойно живите там. Пусть, как и раньше, Орден Справедливых Магов наблюдает за порядком в Нейморе!

— Как прикажете, государь! — низко поклонился Харум-Сар.

— Прикажите им вывести нас из Подболотья, государь, — склонившись к уху Дениса, прошептал Юрго.

— Прекрасная идея, — встрепенулся Денис и обратился к вождю: — Я хочу, чтобы Вы проводили нас на поверхность!

— За государя! — донёсся от реки воинственный клич, и на холм во главе вооружённых палками детей взбежал Петька. — За государя! — повторил он и остановился, с недоумением глядя на людей в белых одеждах. — Кто это, Рыба?

— Маги Ордена Справедливых, — ответил Денис. — Они выведут нас на поверхность.

— Круто! — ухмыльнулся Петька, подошёл к Юрго и панибратски хлопнул его по плечу: — Привет, братан! Мы победили! — Он повернулся к детям и выкрикнул: — Сложить оружие! Государь спас себя сам!

Дети побросали палки, опустились на колени и нестройным хором произнесли:

— Мы Ваши верные подданные, государь!

— Да, ладно вам, ребята! — хмыкнул Петька.

— Я принимаю вашу клятву, господа, — торжественно произнёс Денис, вспоминая, как вели себя великие короли, о которых он читал на Земле. Дети поднялись, а Денис продолжил: — Маги Ордена Справедливых отведут вас домой.

Дети радостно загалдели, и Петька ехидно рассмеялся:

— Классно у тебя получается, Рыба! "Я принимаю вашу клятву, господа!" — передразнил он. — Видели бы тебя однокласснички! Умора!

— Это шут, — в ответ на недоумённый взгляд Харум-Сара, извиняюще произнёс Денис. — Он не местный и не сведущ в правилах этикета.

Петька с осуждением посмотрел на приятеля:

— По-русски говоря, ты сказал, что я хам?

— По-русски говоря, я сказал, что ты — шут! — улыбнулся ему Денис.

— Вам с братцем так и неймётся выставить меня дураком! — скривился Дубов.

— На то ты и шут, — невозмутимо ответил Денис и обратился к Харум-Сару: — Идёмте!

— Слушаюсь, государь, — поклонился вождь и повернулся к реке.

— Тоже мне царь-государь, — буркнул Дубов, и, поймав недовольный взгляд Юрго, возмутился: — Что смотришь? Не трогаю я твоего государя!

— Тронул бы — дышать перестал! — Паж произнёс это так, что Петьке стало не по себе.

— Чокнутые вы какие-то! Разве может обычный мальчишка править миром? — громко воскликнул он.

Дети и маги Ордена Справедливых остановились, с интересом посмотрели на него и дружно расхохотались. Харум-Сар улыбнулся:

— Ваш шут великолепен, государь. Правда, осмелюсь заметить, ведёт он себя несколько развязно.

— Не обращайте внимания, уважаемый Харум-Сар, — церемонно ответил Денис. — Временами я позволяю ему выходить за рамки приличия. Меня это забавляет.

Дубов покраснел от ярости и, сжав кулаки, подался вперёд: Рыба окончательно заврался, и пора было поставить его на место.

Юрго больно стиснул Петькино плечо и прошипел:

— Уймись, шут! Ты позоришь государя! Он и так слишком терпелив с тобой! Будь на его месте Аламзар, ты бы уже висел на рыночной площади с оторванным языком на шее! — Он толкнул Дубова в спину: — Шагай за государем и молчи!

— А ты-то кто такой, чтобы мне... — начал было Петька, и тут Денис не выдержал. Он обернулся и рявкнул:

— Ещё слово, и я оставлю тебя в Подболотье, Дубыч! Усёк?!

От бешенства под Петькиными скулами заходили желваки, а глаза сошлись к переносице. Он собрался выдать гневную тираду, но Юрго зажал ему рот ладонью и вкрадчиво спросил:

— Хочешь остаться в Подболотье?

Петька тщетно силился вырваться из рук щуплого на вид пажа.

— Отпусти его! — наконец, приказал Денис. Юрго разжал руки, и Петька бросился к однокласснику с кулаками. — Смерч, — тихо позвал Денис, и шут исчез в чёрном вихре.

Харум-Сар одобрительно улыбнулся и продолжил путь к реке. К удивлению Дениса, вождь свернул у моста налево и пошёл вдоль русла.

— Разве мы не поднимемся на лифте? — спросил он.

— Мы больше не хомокрылы и, поэтому, не сможем привести лифт в действие, а если бы даже смогли, то не пересекли бы болото. Оно непроходимо, а у нас больше нет крыльев, государь, — ответил Харум-Сар. — Нас выведет река. Именно этим путём мы когда-то проникли в Подболотье. — Несколько минут вождь молчал, а потом сказал: — Ночью приходил Ваш брат, государь. Он требовал Вашего освобождения.

Денис оглянулся и с тоской посмотрел на арочный мост, за которым простирался цветущий луг.

— Значит, Вадим как-то прошёл по болоту.

— С ним был лешак. А эти существа способны на многое. Но, так или иначе, нам не подняться на лифте, государь.

Денис мрачно кивнул. Выбора не было, и он последовал за вождём, надеясь, что, оказавшись на поверхности, пошлёт Вадиму весточку с помощью смерча. Харум-Сар привёл Дениса в ту самую пещеру, где прятались Юрго, Петька и дети. Он ударил кулаком по стене, и яркие факелы осветили узкое русло подземной реки. Неподалёку от входа на песке стояли несколько плоскодонок. Дети и маги расселись по лодкам, и Харум-Сар скомандовал:

— Вперёд!

Лодки сами собой соскользнули с песка, и течение понесло их вглубь тоннеля. Чёрный вихрь, как верный пёс, следовал за лодкой, где сидели Денис, Юрго и Харум-Сар. Денис и Юрго с любопытством смотрели по сторонам. До сегодняшнего дня им не доводилось бывать в пещерах. Правда, Денис читал о спелеологических экспедициях и видел пещеры по телевизору, но ничего знакомого по книгам и телепередачам в этой пещере не было. Магические факелы освещали прозрачные стены тоннеля, за которыми бурлила жизнь. По илистому дну ползали одноглазые пупырчатые чудища с приплюснутыми мордами и безобразными щупальцами, росшими по всему телу. На чудищ нападали огромные шипастые рыбы. Их острые плавники отсекали щупальца чудищ, рыбы пожирали их, но на месте кровавых обрубков вырастали новые щупальца. Временами чудищам удавалось поймать шипастую рыбу. И тогда они рвали её на куски и с рыком пожирали. Вдали виднелись заросли сине-зелёных водорослей. Они лениво колыхались, словно танцуя однообразный медленный танец. Водоросли выглядели безопасными и умиротворёнными, но когда одна из шипастых рыб подплыла слишком близко, водоросли раздвинулись, из них высунулся огромный раздвоенный язык и слизнул рыбину, как лягушка муху.

Юрго во все глаза наблюдал за жизнью магического болота. Денис посмотрел на горящее восторгом лицо пажа, поморщился и опустил голову. Так он и сидел, рассматривая ботинки, до тех пор, пока не услышал отдалённый гул. Течение реки стало стремительнее, и Денис вновь посмотрел на стену. К его радости, лодка неслась так быстро, что невозможно было разглядеть, что происходит за прозрачными стенами тоннеля. Гул нарастал, факелы гасли, но в тоннеле не темнело. Впереди забрезжил просвет, запахло лесом, и Юрго обеспокоено заёрзал на скамейке:

— Куда нас несёт, господин Харум-Сар?

— Не волнуйтесь, господин паж, мы почти добрались.

— Водопад! — вскрикнул Денис, увидев впереди пенистую водяную стену.

Юрго хотел вскочить, но вождь удержал его:

— Сиди!

Гул перерос в рёв, лодки врезались в стену воды, и... наступила тишина. Маги и дети сидели на красно-жёлтом ковре из опавших листьев. Кругом был лес, и никаких следов тоннеля, реки, водопада, болота.

— Где мы? — спросил Денис, поднимаясь на ноги. Рядом крутился чёрный смерч. Он выплюнул Петьку на кучу жёлтых листьев и заплясал по поляне.

— Где мы? — завертел головой Дубов.

— В пяти милях к северу от Хомокрыльего болота, — любезно сообщил Харум-Сар.

— Спасибо, что вывели нас на поверхность, — кивнул ему Денис и посмотрел на Юрго: — Мне нужно найти брата.

— Как скажете, государь.

Денис улыбнулся детям и магам Ордена Справедливых:

— До свидания, уважаемые. Вы знаете, что делать. — Он пожал руку опешившему от такой чести Харум-Сару, поманил к себе смерч и приказал: — Отнеси нас на площадку с хомокрыльим лифтом!

— Не хочу ехать в смерче! — возмущённо заорал Петька. — Там темно и гадко!

— Потерпишь! — Юрго отвесил шуту подзатыльник.

Чёрный вихрь поглотил Дениса, Юрго и Петьку и, взвившись над лесом, понёсся к Хомокрыльему болоту.

Глава 15.

Победитель.

Аламзар перенёсся в свой кабинет, подтащил лягающегося и брыкающегося Вадима к столу, дёрнул верхний ящик и выхватил из него тонкую белую цепочку. Он накинул цепочку на шею юноше и с силой толкнул его. Вадим не удержался на ногах и полетел на пол. Он хотел вскочить, и вдруг понял, что с ним что-то не так. Комната стала блеклой и потеряла чёткость очертаний. Воздух лишился запахов. Во рту стало сухо. Вадим машинально провёл пальцами по паркету и с ужасом понял, что не ощущает тепла дерева.

— Что Вы со мной сделали? — крикнул он и не узнал собственный голос, прозвучавший глухо и бесцветно.

Маг-правитель зло рассмеялся:

— Я лишил тебя магии, дружок! Не хочу, чтобы ты рыпался, когда я буду переселяться в твоё замечательное спортивное тело!

Вадим вскочил, выхватил из ножен шпагу и бросился на Аламзара. В руке мага-правителя появилась точно такая же шпага, и он, легко отразив атаку пленника, перешёл в наступление. Несколько головокружительно быстрых выпадов, и шпага Вадима отлетела в сторону. Аламзар усмехнулся, приставил остриё шпаги к горлу пленника и доверительно сообщил:

— Твоё тело гораздо лучше, чем у твоего брата-книголюба! — Он подмигнул Вадиму, и шпага в его руке превратилась в длинную цепь с утыканным шипами ошейником. Ошейник прыгнул на шею Вадима и громко щёлкнул. Аламзар дёрнул цепь, и острый шип впился в кожу юноши.

— Не боишься испортить своё будущее тело? — скрипнув зубами от боли, с вызовом спросил Вадим.

— Ни капельки! — ухмыльнулся ему в лицо Аламзар. — Вылечить твои раны — секундное дело! — Он развернулся и потащил пленника к дверям в гостиную. — Стены Тёмного замка должны увидеть возвращение настоящего Аламзара!

"Хорошо, что Денис у хомокрылов. Он бы не выдержал", — мрачно подумал Вадим.

Аламзар остановился на пороге гостиной и насмешливо взглянул ему в лицо:

— И не выдержит! Через два года хомокрылы отпустят его и, выйдя на поверхность, он встретится со мной! Жаль, что ты не услышишь, как твой братец будет кричать от боли! — Маг-правитель дёрнул цепь, и Вадим закусил губу, чувствуя, как по шее потекла кровь.

Аламзар вышел из своих покоев, и гвардейцы привычно вскинули алебарды, приветствуя его:

— Служим великому Аламзару! — рявкнули они и замерли навытяжку.

Маг-правитель не удостоил их даже взглядом. Он намотал на руку цепь и потащил Вадима по красному коридору. От боли в глазах юноши потемнело, но он не позволил себе закричать.

— Люблю стойких! — усмехнулся Аламзар. — Их интересно ломать. Спорим, ты не продержишься и часа!

— Иди к чёрту! — сквозь зубы процедил Вадим.

— Ты будешь валяться у меня в ногах и униженно молить о пощаде! И я проявлю милосердие — заберу твоё тело и дар! — проигнорировав его слова, закончил Аламзар.

Он протащил Вадима по запутанным коридорам Тёмного замка и по каменной лестнице спустился в подземелье Башни Смертников. Обитая железными пластинами дверь слетела с петель, и на стенах камеры вспыхнули магические факелы.

— Государь! — жмурясь от яркого света, хором простонали Аулита и Перфилий.

Аламзар взмахнул рукой, и оковы с лязгом упали на пол, а вслед за ними к его ногам рухнули генерал и маг.

— Простите, государь! — в один голос взвыли они.

Маг-правитель посмотрел на Вадима:

— Почему ты не казнил преступников?

— Я и не собирался, — хрипло ответил юноша.

— Не ври! Ты сказал, что будешь убивать их долго и с удовольствием.

— Это лишь слова.

— Маг не бросает слов на ветер! — наставительно произнёс Аламзар. — Придётся мне исправить твою ошибку! — Он посмотрел на распростёртых у его ног мужчин: — Встать! — Аулита и Перфилий вскочили и с мольбой уставились на мага-правителя. — Приговор уже вынесен и обжалованию не подлежит! — В руках Аламзара появился меч. Два коротких взмаха, и руки генерала шлёпнулись на каменный пол.

Аулита выпученными от ужаса глазами воззрился на кровоточащие обрубки:

— Это... это... Мои руки! — взвыл он и рухнул на колени.

Вадим, не мигая, смотрел на генерала, рыдающего над отрубленными руками, а Аламзар посмотрел на Перфилия и будничным тоном сообщил:

— Ты будешь жить, пока живёт Аулита. Когда он умрёт, ты покончишь собой. — Он бросил под ноги магу кинжал и улыбнулся Вадиму: — Ну, как, получил удовольствие? — Вадим отвернулся. — Понимаю, — сочувственно произнёс Аламзар. — Ты хотел бы понаблюдать за их мучениями. Но, к сожалению, у нас нет времени. Идём! — Он дёрнул цепь. — По дороге я расскажу тебе, как они будут умирать. — Маг-правитель вышел из камеры, дверь встала на место, и из-за неё донёсся душераздирающий вой Аулиты. — Он, наконец, почувствовал боль, — прокомментировал крик генерала Аламзар и начал с воодушевлением рассказывать Вадиму, как будут умирать узники.

Вадим изо всех сил старался отвлечься от его речей, но маг-правитель, поняв, что пленник увиливает от пытки, заставил его увидеть мучения и страшный конец генерала Аулиты и городского мага Перфилия. Закончив рассказ, Аламзар с удовлетворением взглянул на бледное лицо юноши, на его в кровь искусанные губы и изуверски ухмыльнулся:

— Сдаётся мне, ты и часа не протянешь!

Вадим не ответил. Перед его глазами стоял обезумевший от ужаса Перфилий. Губы городского мага дрожали, руки тряслись, сжимая дарованный магом-правителем кинжал. Он размахнулся и всадил кинжал в сердце Аулите, выдернул его и воткнул себе в живот.

— Так и будет, — равнодушно сказал Аламзар, дёрнул цепь, и они оказались на верхней ступени лестницы, упирающейся в гладкую каменную стену. Маг-правитель приложил ладонь к стене и раздражённо пробормотал: — Ты слишком хорош, чтобы оставаться в живых, Юрго. — Камни запузырились, расплавились и стекли на пол, обнажив массивные деревянные двери. Аламзар толкнул их сапогом и, волоча за собой Вадима, вошёл в просторный круглый зал.

Три десятка одетых в чёрные балахоны придворных магов рухнули на колени и на разные голоса закричали:

— Служим великому Аламзару!

Маг-правитель презрительно оглядел их и обыденным тоном сообщил:

— Мне нужны пятеро из вас.

Вадим оказался не готов к тому, что произошло дальше. С криками: "Служим великому Аламзару!", придворные маги вскочили и, с горящими фанатизмом глазами, начали убивать друг друга. Они испепеляли друг друга огненными шарами и молниями, сражались на мечах, вступали в рукопашные схватки. Стены зала треснули, пол вздыбился и покрылся пятнами сажи и крови. Вадима мутило, ему хотелось зажмуриться и заткнуть уши. Но именно этого ждал от него Аламзар, и юноша, подняв голову и расправив плечи, с каменным лицом смотрел на кровавую бойню. Он думал, что вошедшие в раж маги не остановятся, пока не перебьют друг друга, однако, когда их осталось пятеро, маги прекратили бой, молниеносно залечили раны, привели в порядок одежду и подобострастно склонились перед магом-правителем.

— Служим великому Аламзару! — торжественным хором произнесли они.

— Готовьтесь к обряду! — приказал маг-правитель и вдруг настороженно вскинул голову. — Какой сюрприз! — широко улыбнулся он и толкнул Вадима в руки придворных магов: — Перенесите его в мой кабинет и прикуйте к стене! — бросил он и исчез.

Внутри смерча было тихо и неуютно. Денис, Юрго и Петька висели в полной темноте. И Денис подумал, что в следующий раз обязательно прикажет смерчу обустроить нутро, наподобие салона самолёта — с иллюминаторами, креслами и телевизором. Юный маг-правитель улыбнулся, и вдруг всем своим существом ощутил опасность. Сердце Дениса ёкнуло, и в тот же миг его ноги коснулись земли. Смерч вильнул и пропал. Перед ребятами стоял Аламзар — живой и здоровый.

— Не может быть... — прошептал Денис. — Ты же умер! Я видел!

— Ты видел то, что хотел увидеть! — холодно произнёс Аламзар, небрежно махнул рукой, и мальчишки застыли, как статуи. Маг-правитель посмотрел в горящие ненавистью глаза Юрго и в его руке появился меч: — Ты больше не нужен мне, щенок! — Аламзар шагнул к пажу и вонзил меч ему в живот. — Думаю, ты будешь умирать долго, и успеешь передать от меня привет Северину! — Аламзар сорвал с шеи пажа ларнитовую цепочку и посмотрел на Дениса: — Это ты втянул Юрго в неприятности. Его смерть на твоей совести! — Он накинул на шею Дениса ларнитовую цепочку и освободил мальчишек от заклинания. Петька ойкнул, сел на землю и закрыл лицо руками, а Юрго схватился за живот и со стоном рухнул на траву. Денис упал на колени и схватил друга за руку:

— Прости меня, Юрго!

Сжимая в руках лезвие меча, паж с презрением посмотрел на Аламзара и обратился к Денису:

— Помните: Вы правитель Неймора! И чтобы не говорил этот человек, Вы — наш истинный государь!

По щекам Дениса струились слёзы:

— Ты не умрёшь, Юрго! Я помогу тебе!

— Никому ты не поможешь, сопливый самозванец! — зло прошипел Аламзар, схватил Дениса за шиворот и оттащил от пажа.

— Прощай, Юрго! — крикнул Денис, прежде чем в глазах у него потемнело.

— Прощайте, государь... — сквозь слёзы прошептал паж, обвёл мутнеющими глазами пустую поляну и потерял сознание.

Прохор, Генарабарабус и Миссандра ползали по каменной площадке, разыскивая способ запустить лифт, а Северин упорно изучал отпечаток хомокрыльей ноги. Он прикладывал к следу руку, топал по нему ногой, воздействовал магией — безрезультатно. Наконец, Северин встал и задумчиво произнёс:

— Да... Без хомокрыла тут не обойдёшься. Придётся мне превратить кого-нибудь из вас в хомокрыла.

Миссандра поднялась с колен:

— Зачем кого-то превращать? Я сама стану хомокрылом! — Лицо красавицы позеленело, а за её спиной захлопали кожистые крылья. Она подошла к отпечатку и топнула по нему ногой. Ничего не произошло.

— Я так и знал, — вздохнул Северин. — Хомокрылы — порождения моей магии, и лифт не двинется с места, пока не почувствует её. Так кого мне превратить в хомокрыла?

— А вернуть прежний облик ты сможешь? — недоверчиво спросил гном.

— Через пару дней заклятье рассыплется само собой.

— Целых два дня пробыть в шкуре хомокрыла?! На мой взгляд, это многовато! — замотал головой Генарабарабус. — Но, если интересы дела требуют, я готов пойти на жертву!

Лешак с сомнением посмотрел на Северина:

— А на себя ты можешь наложить это заклятье?

— К сожалению, нет.

— Тогда мы не запустим лифт.

— Почему? — удивился Северин.

— Потому что, кроме тебя, людей среди нас нет.

Лицо Северина стало тёмным, как ночь:

— А ведь ты прав, Прохор.

— И что же теперь делать? — спросила никунья, накручивая на палец прядь чёрных волос. Она снова была головокружительно красива.

— Искать другой вход в Подболотье! — решительно заявил лешак и свистнул, подзывая лошадей. Послышался топот копыт. Лошади остановились на краю магической дороги и радостно заржали, приветствуя лешака. — Я тоже рад видеть вас, мои милые, — улыбнулся Прохор и подошёл к своей лошади. — Чего ждём? — обратился он к спутникам.

— Где ты собираешься искать другой вход? — насупился гном. — Мы можем годами ездить вокруг болота, и...

— Болото само подскажет мне, где вход в его недра! — уверенно заявил Прохор.

Неожиданно Северин выпрямился:

— Рядом с болотом умирает ребёнок! Я должен помочь!

— Кто? — недоумённо спросил лешак.

— Где? — завертел головой гном.

— Там! — Северин указала на север, и в небе над лесом вспыхнул столб оранжевого пламени. — Кто-то указывает мне путь! — Маг рухнул на землю и, обернувшись большой чёрной птицей, взмыл в небо, а Миссандра обрадовано закричала:

— Миассар! Попался, голубчик! — Она вскочила на лошадь и потребовала: — Направь туда дорогу, Прохор!

— Как скажешь, — пожал плечами лешак, вырвал из бороды мшинку, прищурился и бросил её в направлении оранжевого столба.

Магическая дорога сдвинулась к северу, и никунья, как бешеная, помчалась по ней. Оранжевый столб исчез, и Миссандра, проскакав по инерции ещё несколько метров, остановилась.

— А ну-ка, покажись, шалопай! Всё равно поймаю! — Она развернула коня к площадке, и оранжевый столб возник снова.

Лешак хихикнул и толкнул гнома в бок:

— Мне нравится этот малыш.

— Ага, — ухмыльнулся гном и крикнул: — Обернись, Сандра!

Никунья обернулась:

— Ну, Мусик, доберусь я до тебя! — Она привстала в седле, погрозила огненному столбу кулаком и раздражённо скомандовала: — Поехали за Северином!

Гном и лешак вскочили на коней, и троица понеслась по магической дороге...

Северин подлетел к поляне, в центре которой высился оранжевый столб пламени, и спикировал на траву. Пламя исчезло, а маг, приняв человеческий облик, склонился над умирающим пажом и отпрянул.

— Этого не может быть! — дрожащим от волнения голосом воскликнул он. — Почему я узнал об этом спустя столько лет?! Почему Леана не сказала мне? Я бы ни за что не отпустил её! — Он облизал пересохшие губы и вновь склонился над Юрго. — Проклятый Аламзар! Хватит церемониться! Плевать на принципы! Я убью его! — трясясь от ярости, прошептал Северин.

Меч, торчащий в животе Юрго, окутала сиреневатая дымка, и лезвие начало медленно растворяться в ней. Паж распахнул глаза и прохрипел:

— Больно... — На его губах выступила розоватая пена, а по телу прошла судорога.

— Какая же ты сволочь, Аламзар! — прошипел Северин, и на его глазах заблестели слёзы: Аламзар окружил пажа заклинанием, которое блокировало любую направленную на него магию. А без магии вылечить Юрго было невозможно. И Северину оставалось лишь наблюдать, как медленно и мучительно умирает мальчик. В порыве отчаяния, он положил руку на лоб Юрго и прошептал: — Держись! Ты же маг. Ты должен вылечить себя сам.

— Сними ларнит... — прохрипел паж.

— На тебе нет ларнита.

Губы пажа задрожали:

— Аламзар... Денис...

— Лечись! — заорал Северин, но Юрго не слышал его — он искал Дениса. Северин похолодел: силы мальчика стремительно таяли. — Прекрати поиски! Лечись! — взвыл маг.

Но Юрго не думал о себе. Он поклялся верой и правдой служить Денису и рвался защищать его, даже стоя на пороге смерти. Северин прочёл мысли пажа, и едва не зарыдал от бессилия. Если б на поляне каким-то чудом оказался Денис и приказал ему вылечиться — паж был бы уже здоров. Меч почти растворился в сиреневатой дымке. "Сейчас он исчезнет, и мальчик умрёт!" — отрешённо подумал Северин и во всё горло закричал:

— Лечись же! Государь не простит тебя, если ты умрёшь! — Но и на этот раз Юрго не услышал его. — Держись, мальчик! Я обязательно что-нибудь придумаю! — сквозь слёзы шептал Северин, зная, что ничем не сможет помочь Юрго. "Я должен был убить Аламзара, когда он пришёл убивать меня! А я добровольно отдал ему Неймор и самоустранился! — запоздало ругал себя Северин. — Он мой ученик, и я в ответе за всё, что он совершил! А я, как дурак, держался за бессмысленную клятву, не осознавая, что кровь, пролитая Аламзаром, на моих руках! И вот расплата!.."

Северин не заметил, как на поляне появились люди в белых одеждах. Бывшие хомокрылы окружили Северина и Юрго.

— Кто посмел поднять руку на оруженосца государя? — испуганно спросил худенький черноволосый мальчик, дёргая вождя за рукав льняного балахона.

— Аламзар, — скорбно ответил Харум-Сар. — Он забрал нашего государя!

Вздох ужаса пронёсся над поляной. Дети заплакали, а маги Ордена Справедливых сжали кулаки.

— Сначала оруженосец! — сурово произнёс Харум-Сар. По его знаку маги вытянули руки и направили их на вождя. Из их пальцев потекла магическая энергия, которая вливалась в золотую цепь на шее Харум-Сара. — Хватит! — скомандовал вождь, снял искрящуюся цепь и осторожно положил её на грудь Юрго.

— Бесполезно... — скорбно произнёс Северин. — Он умирает, и никто не в силах помочь ему.

— Теперь я вижу. — Харум-Сар горестно покачал головой.

Над поляной повисла гробовая тишина. Маги Ордена, дети и Северин печально смотрели, как умирает паж. В иступлённом порыве, найти государя, Юрго почти истощил силы, и жить ему оставалось несколько минут.

Послышался топот копыт. Маги Ордена повернулись к болоту, готовясь защитить Северина, Юрго и детей, но к их облегчению, на поляну выехали лешак, гном и никунья. Прохор кивнул вождю, спрыгнул с лошади и подбежал к Северину.

— Плохо дело, — мгновенно сориентировавшись в ситуации, проворчал он и стал рыться в бороде. — Нет у меня такого снадобья, чтобы хоть призрак государя вызвать.

— А зачем призрак? — Никунья спешилась и превратилась в Дениса. — Отойди, Проша! — Она опустилась на колени, склонилась над пажом и заглянула в его затуманенные глаза. — Юрго! Это я, твой государь! Посмотри на меня, Юрго! Я приказываю тебе!

— Скажи, что он нашёл тебя! — подсказал лешак.

— Ты нашёл меня, Юрго! А теперь, лечись! — голосом Дениса крикнула никунья.

— Государь... — еле слышно проговорил паж, и над поляной разнёсся радостный вздох: повинуясь приказу, Юрго сосредоточился на ране. Сиреневатая дымка исчезла, и почти прозрачный меч выскользнул из его живота и упал на траву. Смертельная рана начала затягиваться на глазах, и вскоре взгляд Юрго стал осмысленным.

— Где я? — тихо спросил он.

— Сначала долечись, потом поговорим, — строго сказал Северин.

Юрго послушно кивнул. Через несколько минут от страшной раны не осталось следа. Паж поднялся на ноги, и маги ахнули: они не уловили тот момент, когда Юрго "переоделся". Вместо грязного, окровавленного костюма пажа, на нём вдруг оказались удобные высокие сапоги, замшевые брюки, тёплая простая рубашка и дорожный плащ.

— Ну, ты даёшь! — восхитился лешак и протянул Юрго кубок с морсом. Паж залпом осушил кубок и уничтожил его:

— Спасибо. — Он с горечью посмотрел Северина: — Жаль, что я не знал раньше... Хотя, это вряд ли что-то изменило. — Юрго обвёл стоящих вокруг магов: — Не ходите в Тёмный замок! Аламзар перебьёт вас, как назойливых мошек! Я сам разберусь с ним! — Он снова взглянул на Северина и исчез.

— Куда это он? — удивился гном.

— Понятие не имею, — пожал плечами лешак.

— Каким образом он собирается разобраться с Аламзаром? — всполошилась никунья. — Аламзар уже чуть не убил его!

Харум-Сар исподлобья посмотрел на Северина:

— Кто такой Юрго Северин? Даже я не могу оценить силу его дара!

— Он мой внук. — Северин поднялся и нервно потёр виски. — Его мать, Делара, была моей дочерью.

— Ты маг, и не знал, что у тебя есть дочь? — недоверчиво осведомился Харум-Сар.

Северин посмотрел на него долгим взглядом, отвернулся и направился к лошадям:

— Мы отправляемся в Тёмный замок! — Он вскочил в седло и помчался сквозь редкий лес к виднеющейся вдалеке магической дороге.

— Вот грубиян! — возмутился Генарабарабус. — Впрочем, такой же, как и его внук! До сих пор помню, как Юрго запускал в мою комнату ужей и лягушек! — Гном поморщился. — А я, надо сказать, их терпеть не могу!

— Брось, Гена, ужи и лягушки совершенно безобидные существа, — укоризненно сказал лешак.

— Поехали в Тёмный замок! — вмешалась Миссандра и посмотрела на Харум-Сара: — Вы с нами?

Вождь сокрушённо покачал головой:

— Государь повелел нам развести по домам детей и вернуться в нашу крепость. Мы не можем нарушить его волю.

Генарабарабус презрительно сморщился:

— Другого ответа я и не ждал.

— Но мы не боевые маги! — возмутился Харум-Сар. — Что мы можем противопоставить Аламзару?! Да и Юрго сказал, что у нас нет шансов!

— Шанс есть всегда! — твёрдо сказала Миссандра. — А вы просто струсили!

— Мне жаль, что Вы так думаете, госпожа никунья! — ледяным тоном произнёс вождь. — На протяжении многих веков наш Орден следил за соблюдением законов в Нейморе. Мы — хранители справедливости в высшем понимании этого слова!

— Да неужели?! — ехидно воскликнул гном. — Что-то не припоминаю, чтобы Орден Справедливых хоть раз выступил против бесчинств Аламзара! По вашему мнению, его правление — образец справедливости?

— Аламзар — правитель мира!

— А Денис? Вы собираетесь исполнять его волю, значит, признаёте государем его, — сухо заметил лешак.

— Нет, — покачал головой Харум-Сар. — Денис проиграл, и Аламзар снова наш государь!

— Вы противоречите себе! — раздражённо сказала никунья. — Вы говорите, что ваш государь Аламзар, а выполняете волю Дениса!

— Вам не понять тонкостей политики нашего Ордена! — высокомерно заявил Харум-Сар и махнул рукой: — Мы уходим! Нам не по пути с мятежниками!

— Ещё бы! — проворчал Генарабарабус. — Вы можете лишь решать споры между торговцами да крестьянами! На большее вы не способны! Если б вы знали, что Северин не так безобиден, как кажется, Вы и на его, так сказать преступление, глаза закрыли! Тьфу! — Гном повернулся к вождю спиной и обратился к лешаку: — Северин забрал мою лошадь.

— Это поправимо, — усмехнулся лешак и залихватски свистнул. В ответ раздалось отдалённое ржание, лес задрожал от топота копыт, и на поляну ворвался табун гвардейских лошадей. — Выбирай любую, Гена! — Он укоризненно взглянул на вождя и добавил: — Остальных можете взять себе! В лесу им не выжить, а вы сумеете о них позаботиться. — Прохор ласково погладил своего коня по шее и вскочил в седло.

Миссандра и Генарабарабус последовали его примеру, и трое всадников поскакали к магической дороге. Харум-Сар мрачно посмотрел им вслед:

— Безумцы... — пробормотал он и скомандовал: — Помогите детям сесть на лошадей!

Юрго возник на заветной поляне, посмотрел на солнце, только начавшее клониться к макушкам деревьев, и пробормотал:

— У меня нет времени ждать ночи. — Он набрал полную грудь воздуха и крикнул: — Путь!

Небо потемнело. На поляну опустилась чёрная туча, и наступила ночь. В небе зажглись первые звёзды. Из-за серого облака выглянул янтарно-жёлтый диск луны. Птицы умолкли, лишь где-то вдалеке приглушённо ухала сова. Юрго услышал печальную песнь и повернул голову: посреди поляны сидела прекрасная дева. Она пела и нежно гладила истекающего кровью быка. Юрго посмотрел себе под ноги — в пожухлой траве блестели серебряные капельки росы. "Вот и начало пути!" — подумал он и, повинуясь интуиции, присел на корточки, сорвал травинку и осторожно коснулся серебряной бусинки. Раздался хрустальный звон, и вокруг девы и быка растеклась узкая серебряная река. Юрго решительно встряхнул волосами и ступил на серебряную дорогу. Его сапоги заскользили по гладкой зеркальной поверхности, и паж едва не упал, чудом сохранив равновесие. Юрго хотелось бежать, чтобы скорее достичь желанной цели, но он был вынужден продвигаться по магической реке черепашьим шагом. В его сознании билась мысль, что если он упадёт, заветный путь исчезнет, и он уже никогда не сможет ступить на него.

Торжественно-печальное пение переросло в душераздирающие рыдания, но Юрго внимательно смотрел себе под ноги, хотя его так и подмывало взглянуть на деву и быка. Время словно замедлило ход. Юрго шёл и шёл, и когда ему стало казаться, что он никогда не обойдёт "дом девы", река неожиданно исчезла.

— Теперь мы можем вернуться домой, Юрго, — раздался звонкий голос, и паж обнаружил, что стоит рядом с девушкой и совершенно здоровым быком. Они больше не были призраками. — Садись, — улыбнулась дева и легко вскочила на спину быка.

— А где хрустальная звезда? — с интересом спросил Юрго.

Девушка весело рассмеялась:

— Меня зовут Астра-Кристина.

Юрго понимающе кивнул и запрыгнул на быка. Бык топнул копытами, поднялся в воздух и стремительно полетел над лесом, поднимаясь всё выше и выше в небо. Ночной ветер хлестал разгорячённые щёки мага, вздымал волосы, а луна светила так ярко, что глаза слезились. Паж моргнул, и вдруг раздался оглушительный крик совы. Девушка и бык исчезли — Юрго стоял на скалистом берегу моря. Место было настолько обыденным, что он запаниковал:

— Что я сделал не так?..

Прохор, Миссандра и Генарабарабус догнали Северина и поехали рядом. Маг не обратил на них внимания — он, сгорбившись, сидел в седле и отрешённо смотрел на гриву коня. Лешак удручённо покачал головой: от гордого и уверенного в себе мага ни осталось следа.

— Так нельзя, уважаемый, — строго заметил Прохор. — Сейчас Вы, как никогда, нужны внуку!

— Зачем ему бестолковый, никчемный дед? — пробормотал Северин. — Аламзар убил его родителей и два года издевался над ним, а я... — Он поднял на лешака больные потухшие глаза: — Мне стыдно, Прохор. Я мнил себя гуманным и миролюбивым, а на поверку оказался бессердечным и равнодушным!

— Сейчас не время каяться! — резко сказал лешак. — Мы идём воевать, а самобичеванием займёшься в мирное время! Когда мы победим Аламзара, вы с Юрго сядете и обо всём поговорите. Твой внук разумный юноша. Он поймёт и простит тебя.

— И что я ему скажу? Что бросил его мать ещё до рождения?! — Северин промокнул глаза рукавом. — Я совершил столько ошибок, Прохор, и мне нет прощения! Когда мать Делары ушла от меня, я вычеркнул её из своей жизни! И даже не поинтересовался, что с ней стало! И, если б Аламзар не открыл мне глаза, я до сих пор не знал бы, что у меня есть дочь и внук!

— Главное, что теперь ты знаешь!

— Но Делара и Мелик мертвы! — рявкнул Северин. — Как я скажу об этом Юрго? Он надеется найти родителей!

— У него остался ты.

— Но я...

— Хватит причитать и лить слёзы! — перебил его лешак. — Прошлого не изменишь! Думай о настоящем!

— А что о нём думать? — ворчливо произнёс Северин. — Аламзара я убью, а дальше? Вдруг Юрго не простит меня? И как тогда я буду жить?

— Юрго простит! — уверенно заявил Прохор, пришпорил коня и первым влетел на хомокрылью площадку.

— Подожди, Прохор! — Северин подъехал к лешаку и спешился. — Ты прав: я расклеился не вовремя. Я заслужу прощение внука! Прямо сейчас я отправляюсь в Тёмный замок и убью Аламзара! — Он обернулся чёрной птицей и взмыл в небо.

Лешак проводил птицу задумчивым взглядом, вырвал из бороды мшинку и бросил её перед собой. Магическая дорога переместилась к югу, и трое всадников продолжили путь к Тёмному замку. Лошадь Северина мчалась за ними...

Денис и Петька шлёпнулись на мраморный пол кабинета Аламзара. Увидев прикованного к стене брата, его окровавленную шею, Денис злобно посмотрел на правителя Неймора и заорал:

— Что ты сделал с ним, сволочь?!

— Почему ты не остался у хомокрылов, Денис?! — Вадим забился в цепях, пытаясь освободиться. Он не чаял вырваться из лап Аламзара, но надеялся, что за два года бабушки найдут способ спасти Дениса. Появление брата в Тёмном замке стало для него ударом.

— Не дёргайся, — ухмыльнулся Аламзар и взмахнул рукой. Петьку и Дениса швырнуло к стене, где был прикован Вадим, и железные цепи обвили их запястья и щиколотки.

Кончики пальцев Вадима и Дениса соединились, но вопреки ожиданиям Вадима, ничего не произошло.

— У вас на шеях ларнитовые цепочки, и заклятие ваших бабок не действует! — расхохотался Аламзар. — Повисите тут, пока я пока закончу приготовления к обряду! — Он вышел из кабинета и плотно прикрыл за собой дверь.

— Что произошло, Денис? Как ты выбрался из Подболотья? — с горечью спросил Вадим.

— Не важно, — устало ответил Денис. — Аламзар убил Юрго и скоро доберётся до остальных. Я оказался плохим государем, Вадик. Я никого не смог защитить.

— Что за бредни?! — в сердцах воскликнул Вадим. — Какой идиот внушил тебе, что ты государь?! Ты — Денис Рыбников, ученик шестого "А" класса! Ты не имеешь ни малейшего отношения к нейморскому престолу! Твоя задача вернуться домой!

— Ты не понимаешь, — удручённо покачал головой Денис. — Я дал слово Юрго, что верну себе трон, и буду править Неймором мудро и справедливо.

Вадим горько вздохнул, решив, что его брат не выдержал свалившихся на него бед и сошёл с ума.

— Бабули. Миассар, — тоскливо позвал Вадим. — Что с вами случилось? Почему вы не смотрите в Неймор?

Петька пошевелился, и его оковы тихонько звякнули.

— И чего я полез в пещеру?.. Сидел бы себе на кухне. Так нет же, потащился... — покосившись на Дениса, проворчал он. — Интересно, что там с Борисовой? Небось, ходит себе спокойненько в школу, получает свои пятёрки и в ус не дует. А я здесь пропадай! А всё ты, Рыба, виноват! Это ты меня в кино потащил!

— Замолкни! — прикрикнул на него Вадим. — А то...

— Ну, и что ты мне сделаешь? — раздражённо ухмыльнулся Петька. — По репе настучишь? Вперёд! — Он помолчал и трагическим голосом добавил: — Мы все умрём! И никто не узнает!

— Почему никто? — ядовито улыбнулся Вадим. — Тебя наверняка повесят на главной площади, и толпы народа будут наблюдать за твоей казнью. Здесь так принято, Дубыч. Это ж почти средневековье! А в то время было мало развлечений. Так что, о твоей казни будут говорить ещё долго.

— Спасибо, успокоил, — криво ухмыльнулся Петька. — Только я не хочу умирать! Где там ваши бабки-ведьмы? Пусть немедленно вытащат нас отсюда!

— Закрой пасть! — Вадик дёрнулся, цепи загремели, и Дубов показал ему язык:

— Надеюсь, вас повесят первыми! И если Аламзар не дурак, он поймёт, что я здесь ни при чём, и отправит меня домой!

— Ты кретин, Дубов! — процедил Денис. — Ты до сих пор думаешь, что всё это игра? Разуй глаза! Неужели ты считаешь, что все вокруг задались целью развлечь тебя?

— Да ничего я не думаю! — обиделся Петька.

— Оно и видно, — буркнул Денис.

— Как ты можешь быть таким спокойным, Рыба?! — взорвался Дубов. — Аламзар уже прибил Юрго, и очередь вот-вот дойдёт до нас! Я не хочу умирать!

— Никто не хочет,— проворчал Вадим.

— Тогда сделайте что-нибудь!

— Что?

— Что хотите! Вы же у нас маги, так освободите нас, и поехали домой!

— Да, если б мы могли, мы бы уже чай пили с бабушкиными пирогами! — взъярился Вадим.

Петька помолчал, поводил губами и презрительно произнёс:

— Фигня ваша магия! Никакой от неё пользы!

— Полностью с тобой согласен, — мрачно кивнул Денис.

Его голос потонул в рёве труб. Дверь распахнулась, и в кабинет, в сопровождении придворных магов, вступил Аламзар. На правителе Неймора был простой серый балахон, зато одежды его свиты поражали великолепием. По случаю переселения государя в новое тело, маги облачились в наряды из золотой парчи. На их пальцах сверкали и переливались многочисленные перстни, а в волосах блестели золотые обручи.

— Знакомьтесь, господа! — церемонно произнёс Аламзар и указал на Дениса: — Моё новое тело!

— Не смей прикасаться к нему! — завопил Вадим и забился в цепях, как бешеный. — Возьми моё тело! Ты же сам сказал, что оно лучше!

— Зато Денис — средний! И теперь ваш род прервётся! — Аламзар подошёл к Денису, коснулся его плеча, и цепи упали к ногам пленника.

— Ненавижу! — сквозь зубы процедил Денис и плюнул в лицо правителю Неймора.

Придворные маги охнули, а Аламзар вытер лицо рукавом балахона и улыбнулся:

— Я даже не ударю тебя, щенок. Через несколько минут это тело станет моим. Ты — это я, а бить самого себя несколько странновато, не так ли, Вадик?

— Подонок! — крикнул Вадим, а Петька шмыгнул носом и уставился в пол.

Аламзар крепко стиснул руку Дениса и вывел его на середину комнаты. Придворные маги окружили их, опустились на колени и достали из рукавов длинные золотые перья. Едва магические перья коснулись пола, Аламзар сорвал с Дениса ларнитовую цепочку, и у их ног заклубилась оловянно-серая дымка. Придворные маги вырисовывали на полу сложный, замысловатый узор, и с каждым новым росчерком, оловянно-серая дымка росла и сгущалась, всё плотнее окутывая Аламзара и Дениса.

— Денька! — в бессильной ярости заорал Вадим, глядя на бессмысленно улыбающегося брата. — Очнись, Денька!!!

Но Денис не услышал. Он пребывал в сладкой сонной эйфории. В его ушах звучала нежная хрустальная музыка, слушая которую, хотелось взлететь к потолку и кружиться, кружиться, кружиться... Глаза Дениса закрылись. Он не знал, сколько прошло времени, когда внезапный толчок в солнечном сплетении заставил его распахнуть глаза. Денис недоумённо посмотрел по сторонам. Придворные маги убирали золотые перья в рукава роскошных одежд, а рядом с ним стоял мальчишка, как две капли воды похожий на него...

— Мама... — испуганно прошептал Денис, осторожно наклонил голову и, увидев на себе серый балахон, вскрикнул от ужаса. Он поднёс к лицу руки и заплакал, глядя на широкие чужие ладони.

— Ну-ну, не расстраивайся, — глумливо произнёс Аламзар и похлопал его по плечу. — Ты ещё протянешь денёк-другой. — Он посмотрел на придворных магов: — Отведите братьев в подземелье и посадите в каменный мешок. Они так долго искали друг друга! Так пусть насладятся общением в последние часы жизни! — Аламзар с любовью оглядел себя. — Хорошее тело, словно специально для меня созданное!

Придворные маги сняли с Вадима оковы и подвели к брату. С трудом сдерживая слёзы, Вадим обнял его и прижал к себе. И хотя Денис теперь выглядел взрослым мужчиной и был на голову выше его, Вадим по-прежнему видел в нём младшего брата, которого нужно было защищать и оберегать.

— Как трогательно. — Аламзар картинно утёр слезу.

— Ты за это ответишь! — зло выплюнул Вадим.

— Ой, боюсь, боюсь! — расхохотался маг-правитель и приказал: — Уведите их! Да, кстати! — Аламзар театрально хлопнул себя по лбу: — После того, как посадите братцев-самозванцев в яму, убейте себя. Ваши услуги мне больше не понадобятся!

— Будет исполнено, государь, — поклонились придворные маги и вывели Вадима и Дениса из кабинета.

Аламзар повернулся к Дубову и ехидно спросил:

— Ну что, Дубыч-Мубыч, повеселимся?

Петька посмотрел на правителя Неймора, и по его спине пробежали мурашки: взгляд мага был колючим, жёстким, и не предвещал ничего хорошего. Оковы упали на пол, и Аламзар похлопал Дубова по щеке.

— Говорят, что при самозванцах ты был шутом. Им и останешься, — сказал он, и Петькина одежда превратилась в шутовской костюм. Маг-правитель заботливо поправил двурогий колпак с бубенчиками, щёлкнул шута по носу и подтолкнул к дверям: — Пир в мою честь вот-вот начнётся! Тебе придётся постараться, дружок! Потому что, если мне не понравятся твои шутки, я подвешу тебя за язык, как и обещал покойный Юрго! Отведите шута в парадный зал! — крикнул Аламзар, и в кабинет вбежали гвардейцы. Они подхватили Петьку под руки, вынесли из кабинета, и, едва за ними захлопнулась дверь, перед Аламзаром возник Северин. Он взглянул в мальчишеское лицо бывшего ученика и скрипнул зубами:

— Я опоздал!

— Как обычно, мой глупый учитель, — расплылся в улыбке маг-правитель. — Посмотри: я захватил не только тело, но и магию Дениса. Я стал настолько силён, что могу расправиться с тобой лёгким щелчком пальцев. Но ещё не время. Я хочу, чтобы ты в полной мере осознал своё ничтожество и моё величие! — Аламзар сделал паузу, а потом преувеличенно скорбно вздохнул: — Пользуясь случаем, хочу выразить тебе соболезнования в связи со смертью внука! Он был талантливым магом и хорошим рабом. Мне будет не хватать его.

Северин замер от неожиданности: Аламзар был совершенно уверен в том, что убил Юрго. И в душе мага затеплилась надежда.

— В чём же твоё величие? — язвительно поинтересовался он. — Ты гордишься тем, что убил двоих сопливых мальчишек? Какое великое деяние для правителя мира!

Аламзар усмехнулся:

— Это была разминка! Сегодня мне предстоит убить много магов! А ты, как я и обещал, умрёшь последним!..

Глава 16.

Пир в Тёмном замке.

Дубов стоял посреди парадного зала и уныло наблюдал, как слуги в спешном порядке накрывают столы к пиру в честь перерождения мага-правителя. В Петькин нос навязчиво лезли упоительные ароматы изысканных блюд, и его живот громко урчал от голода. Чтобы хоть как-то отвлечься, Дубов закинул голову и стал рассматривать причудливый золотой орнамент на потолке зала, но тут пробегавший мимо слуга задел его локтём. Петька опустил голову, и его взгляд прилип к горке сочных румяных колбасок. Нейморец побежал дальше, а Петька, загипнотизированный видом и запахом колбасок, двинулся за ним. Слуга поставил серебряное блюдо на белоснежную, расшитую золотой гладью скатерть, и Дубов потянулся за вожделенной колбасой. Но его рука не успела коснуться еды. Двое гвардейцев подхватили шута под мышки и вернули на середину зала.

— Тебе приказано стоять здесь! Вот и стой!

— Но я есть хочу! — со слезами на глазах выкрикнул Дубов. — Я с утра ничего не ел!

— Кормить тебя не приказывали, — сказал гвардеец и отвёл глаза.

Петька шмыгнул носом и, стараясь не смотреть на заставленный яствами стол, начал разглядывать стены, облицованные расписным фаянсом. Они были безумно красивы, но Дубова не тронуло их великолепие: он был настолько голоден, что не мог думать ни о чём, кроме еды. Петька взглянул на золотой балдахин, под которым стоял широкий трон, больше похожий на диван, и вздохнул. Он слабо верил в то, что Аламзар позволит ему пировать вместе с ним.

На стенах и под потолком зала зажглись сотни магических огней. Слуги, закончив накрывать столы, вытянулись у стен, и в зал стали входить разодетые в пух и прах придворные. Их было очень много, но, кроме шуршания пышных платьев и тихого постукивания каблуков, Петька не услышал ни звука. В полном молчании придворные выстроились в два ряда, повернули головы к высоким позолоченным дверям и замерли. Петька нутром ощущал их напряжение и страх. "Весёленький будет пир", — тоскливо подумал он и поправил съехавший на затылок колпак. Бубенчики звякнули, и на шута устремились сотни укоризненных взглядов.

— Извините, — пробормотал Дубов. Его шёпот разнёсся по залу громовым раскатом, и Петька испуганно вжал голову в плечи.

Но придворные больше не смотрели на шута. Они таращились на двери, с трепетом ожидая появления мага-правителя. Дубов нервно затоптался на месте. Бубенцы вновь зазвенели и, сорвав колпак, Петька прижал его к груди. Сейчас он был готов выучить наизусть все баллады Жуковского, сделать учебник химии настольной книгой, и, вообще, стать тихоней-отличником и дружить только с Викой Борисовой, лишь бы вновь оказаться на Земле. Петька зажмурился: "Клянусь! Выберусь отсюда живым — стану лучшим учеником школы! Клянусь!"

— Его величество, маг-правитель Неймора Аламзар! — возвестил герольд, и Дубов открыл глаза — прямо на него шёл Денис. В руке он держал клетку с роскошным чёрным котом. На шее кота белел тонкий белый ошейник.

Под суровым взглядом государя, Дубов поспешно напялил колпак и шагнул в сторону, уступая ему дорогу. Аламзар остановился рядом с Петькой и потрепал его по щеке:

— Твой звёздный час настал, шут! Повесели нас!

Дубов нервно сглотнул:

— Я не знаю, что делать, — заикаясь, вымолвил он. От страха у него тряслись поджилки.

— Думай. У тебя есть минута, — насмешливо сказал Аламзар и направился к трону-дивану.

Петька с ужасом смотрел ему в спину. Аламзар поставил клетку на стол, царственно опустился на трон-диван, расправил золотые одежды и вопросительно посмотрел на шута. Дубов поёжился и неуверенно запел:

— Районы, кварталы, жилые массивы. Я ухожу, ухожу красиво...

— Куда это ты собрался? — ехидно перебил его Аламзар.

— Никуда, — пролепетал Петька. — Это песня такая.

— Пой другую. Эта мне не нравится.

— Хорошо, — кивнул Дубов и завыл: — Хлопай ресницами и взлетай...

Аламзар расхохотался:

— Хочешь летать? Сейчас прикажу сбросить тебя с башни.

— Не надо, — ужаснулся Петька.

— Тогда пой что-нибудь весёлое! — приказал маг-правитель и добавил: — И пляши!

Петька судорожно кивнул и, неуклюже переминаясь с ноги на ногу, затянул:

— Нас не догонят. Снег на ладони. Нас не догонят. Нас не догонят. Снег на ладони...

— От меня не убежишь! — прервал его Аламзар. — Неужели в твоём мире нет более подходящих к случаю песен?

— Каких? — всхлипнул Петька.

— Весёлых и задорных! Глядя на тебя, я должен смеяться, а не хмурится! В общем, так: даю тебе ещё пять минут! Не рассмешишь меня — повешу! Прямо здесь! И твоя пляска в петле, наконец, развеселит меня!

Услышав слова государя, Петька окаменел от ужаса, и лишь его губы беззвучно шевелились, перебирая слова известных ему песен.

— Осталось четыре минуты, — елейным голосом сообщил Аламзар и махнул рукой гвардейцам: — Принесите верёвку!

Петька вздрогнул и заорал, подпрыгивая на месте и бестолково размахивая руками:

— Каждому в жизни свобода дана

Личного выбора, действия.

Ты можешь поменять всё к добру, сомненья отбрось!

Если поверишь в овип локос.

Сделай мир светлым, ясным, прекрасным.

Решай, каким он станет, не будь безучастным!

Овип локос. Во имя добра,

Ты выбираешь всё, что окружает тебя!

— Какая короткая карьера у этого шута! — ухмыльнулся Аламзар, обвёл взглядом толпящихся у стен придворных, и те с энтузиазмом закивали, соглашаясь с магом-правителем. — Где верёвка?

— Здесь, государь! — Запыхавшийся гвардеец подбежал к трону-дивану и протянул Аламзару моток.

— Что ты мне её суёшь? Сделай петлю и накинь на шею шуту! — рявкнул маг-правитель.

Гвардеец побледнел и, с трудом сдерживая дрожь в пальцах, стал вязать петлю. Петька оторопело следил за его движениями, всё ещё до конца не веря, что это происходит с ним. "Сейчас меня повесят..." — пронеслось у него в голове, и, уже не понимая, что делает, дурным голосом завопил:

— Пропадаю, пропадаю,

Словно в чёрную дыру попадаю!

Как цветочек полевой увядаю!

Потянуло на лирику!..

— Сейчас тебя потянут, — глумливо хихикнул Аламзар, и шут обречённо замолчал. Гвардеец накинул на его шею верёвку и посмотрел на мага-правителя. Аламзар махнул рукой: — Начинай!

Гвардеец окинул мальчишку сочувственным взглядом и стал медленно затягивать петлю.

— Наши бабули обязательно что-нибудь придумают. Они не бросят нас, — твёрдо говорил Вадим, наблюдая, как на лице Дениса проступают морщины. "Хорошо, что здесь нет зеркала, — с содроганием думал он. — Не представляю, что бы было с Денькой, если бы он видел то, что вижу я". Вадим заставил себя улыбнуться и бодро произнёс: — Ну что ты молчишь, Ден?

— У меня спина болит, — вздохнул Денис. — И вообще, я себя как-то странно чувствую.

"Ничего удивительного", — с горечью подумал Вадим, глядя, как белеют виски Дениса — его брат медленно, но неотвратимо старел. Вадим упорно гнал от себя мысль о том, что через несколько часов брат умрёт у него на руках. Он изо всех сил старался выглядеть оптимистичным и уверенным в будущем.

— Бабули обязательно помогут нам, — в который раз повторил он и ободряюще похлопал брата по плечу. — Держись!

— Держусь, — вздохнул Денис. — Только боюсь, никто за нами не придёт. Аламзар не допустит, чтобы его планы рухнули.

— Не смей сдаваться! Мы должны держаться до последнего!

— Ну, это не долго, — тоскливо усмехнулся Денис и посмотрел на свои большие морщинистые руки. — Может, так и лучше. Не хочу жить в теле этого урода.

— Не такой уж он и урод, — заметил Вадим.

— Всё равно не хочу! — Денис обхватил голову руками. — Какой же я идиот! Ну, почему я сразу не рассказал бабушке?! Чувствовал же, что надо!.. И Юрго был бы жив! Всё из-за меня!

— Хватит плакать о пролитом молоке! — воскликнул Вадим. — То, что ты не смог раскусить Аламзара неудивительно! На его стороне опыт и магия! А ты даже не знал, что маг!

— Да уж, — кивнул Денис и снова уставился на свои чужие руки. — Пусть всё это окажется сном...

— Мне бы тоже этого хотелось, — вздохнул Вадим, и тоскливо подумал: "Но, к сожалению, это явь. И наяву, самый сильный маг в Нейморе — Аламзар! Против него никто не решится выступить!"

Потайная дверь со скрипом отворилась, и из ниши в стене выглянул высокий худощавый гвардеец. Он посмотрел по сторонам и с облегчением вздохнул — скульптурная галерея первого этажа была пуста. Гвардеец выбрался из ниши и тихо сказал:

— Путь свободен, друзья мои.

Из-за статуи Эрмадена Грозного появились ещё двое гвардейцев.

— Куда теперь? — нетерпеливо спросил один из них.

— Спокойно, Сандра. Сейчас Гена посмотрит. — Прохор кивнул гному, и тот гордо расправил широкие плечи:

— Что бы вы без меня делали! — Генарабарабус прищурился и сообщил: — Вижу мальчика, которого вёз князь, и кота в ларнитовом ошейнике... Да это ж Северин! Он попался!

— А Денис?

— Аламзар уже захватил его тело.

Лешак и никунья с ужасом уставились на гнома.

— Ты уверен? — еле слышно спросила Миссандра.

— Абсолютно. — Генарабарабус провёл рукой по гладковыбритому подбородку, одёрнул мундир и заявил: — Я попытаюсь найти старое тело Аламзара. Надеюсь, оно ещё живо, и Денис в нём.

— Так ищи скорее! — поторопил его лешак.

— Не учи учёного! — буркнул гном и снова прищурился: — Да вот же они! Совсем рядом, в подземелье! За мной! — Генарабарабус нырнул обратно в нишу и понёсся по узкому тёмному тоннелю. — Они совсем рядом! — бормотал он себе под нос, безошибочно выбирая направление.

Миссандра и Прохор следовали за ним по пятам. Каменный пол перешёл в земляной, тоннель стал сужаться и вскоре закончился тупиком. Гном провёл ладонью по гладкой стене, схватил друзей за руки и, не дав им опомниться, ринулся вперёд. Миссандра вскрикнула, когда к её лицу устремилась стена, но та оказалась мягкой, как масло. Никунья и лешак прошли сквозь неё, ощутив лишь секундное прикосновение чего-то холодного и скользкого.

— Бежим! — скомандовал гном и понёсся по мрачному подземелью.

— Тебе не кажется странным, что здесь нет стражников, Гена? — на ходу спросил лешак.

— После разберёмся. Пришли. — Гном остановился возле вмурованной в пол решётки и указал вниз: — Там.

Никунья нагнулась, ухватилась за толстые железные прутья и рывком выдернула решётку. Каменная крошка посыпалась вниз, и из темноты раздался голос Вадима:

— Кто здесь?

— Друзья, — ответил лешак, вырвал из невидимой бороды травинку и бросил её в яму. Травинка на лету вытянулась и превратилась в прочную верёвочную лестницу, конец которой намертво прилип к краю ямы. — Поднимайтесь!

— Денис не сможет, — донеслось из каменного мешка.

Никунья тихо выругалась и проворно спустилась по лестнице. В неровном свете факела она увидела глубокого старика с длинной седой бородой. Крепко вцепившись скрюченными пальцами в руку Вадима, он едва стоял на дрожащих ногах и бесцветными слезящимися глазами смотрел на Миссандру. Никунья приняла истинный облик и шагнула к пленникам. Вадим помог брату забраться на её могучую спину, и они двинулись к лестнице.

— Ты тоже садись, Вадим, — сказала никунья, чувствуя, что Денис сползает с её спины. — Будешь поддерживать государя.

Вадим залез на никунью, обнял Дениса и схватился за складку на её шее:

— Не больно?

— Нет, — бросила Миссандра и стала резво карабкаться по верёвочной лестнице. Когда они выбрались на поверхность, лешак закусил губу, а гном замер, как громом пораженный. — Я понесу его и Вадима, — бесстрастно сказала никунья. — Выводи нас из замка, Гена!

Генарабарабус кивнул, не сводя глаз с морщинистого лица Дениса-Аламзара, потом резко повернулся и побежал по подземелью. Никунья длинными мягкими прыжками помчалась за ним. Лешак с сомнением огляделся, потёр глаза и, пробурчав: "Что-то здесь не так", кинулся догонять друзей.

Внезапно гном остановился и хлопнул себя по лбу:

— Куда мы бежим? Я же могу вытащить вас прямо отсюда! Возьмитесь за руки!

Вадим помог брату слезть с никуньи, и та тот час приняла облик девушки. Они взялись за руки, Генарабарабус поднял голову, и в пол ударил ослепительно яркий луч света. Гном подпрыгнул, и друзья понеслись вверх. Они проскочили несколько этажей и оказались в коридоре, облицованном розовым мрамором. Луч света исчез.

— Что-то не так, — растерянно сказал гном, оглядывая себя и лешака. Личины гвардейцев исчезли. — Кто-то погасил мой луч.

— Где мы? — спросил Вадим.

— Рядом с парадным залом, — хмуро ответил лешак. — Похоже, Аламзар не намерен выпускать нас из замка.

— Всё равно нужно попытаться! — воскликнула никунья и вновь приняла истинный облик: — Садитесь, государь!

Денис, кряхтя, забрался ей на спину, Вадим сел позади него.

— Не получилось с магией, будем выбираться так! — крикнул гном, и в его руке заблестел короткий меч. — Я плохой воин, но кое-что могу!

И друзья побежали к выходу из Тёмного замка. Генарабарабус воинственно размахивал мечом, грозясь изрубить в куски любого, кто встанет у них на пути, но замок словно вымер — галереи, залы и коридоры были пусты. Беглецы спустились по белоснежной лестнице, пересекли ярко освещённый холл, распахнули входные двери и... оказались в коридоре, облицованном розовым мрамором. Лешак мрачно посмотрел на гнома:

— Нам не выйти из замка.

— Так просто я не сдамся! — Генарабарабус развернулся и снова побежал прочь от парадного зала.

Лешак удручённо покачал головой:

— Бесполезно. Недаром Аламзар сорок лет изучал мою магию.

— Добровольно я к нему не пойду! — категорично заявила никунья и понеслась за гномом.

Прохор сокрушённо посмотрел на позолоченные двери парадного зала, тяжело вздохнул и бросился догонять друзей.

— Что я сделал не так? — закричал паж, и берег озарился ярким жёлтым светом. Юрго обернулся: над чёрным спокойным морем висела семиконечная золотая звезда. "Какая-то она неправильная", — встревожено подумал он, прежде чем сообразил, что золотые лучи светят не в стороны, как им положено, а изгибаются под прямым углом. Юрго обернулся и увидел, что все семь лучей бьют в скалу прямо за его спиной, образуя неправильный восьмиугольник. Затаив дыхание, паж приблизился к скале и, прошептав: "Выбирай самый длинный из них", коснулся самого длинного ребра восьмиугольника. Над берегом прокатился протяжный раскат грома, скала дрогнула и превратилась в чёрную дыру портала. Ни секунды не мешкая, Юрго шагнул в темноту и очутился в громадной пещере, полной золотых монет, слитков и драгоценных камней. Сокровища горами лежали на полу, смотрели на него из открытых ларцов и сундуков и безмолвно кричали: "Возьми нас себе, Юрго!" У ног пажа появились большие кожаные мешки. Сами собой они раскрылись, и в их прожорливое нутро поползли монеты, слитки и драгоценные камни. "Возьми нас... — зазвучал в голове Юрго вкрадчивый назойливый голос. — Ты будешь богат и счастлив... Ты сможешь купить всё, что пожелаешь..."

— Неправда! — воскликнул Юрго. — Не всё меряется деньгами!

"Ты купишь всё, что пожелаешь..." — уверенно повторил голос.

— И дружбу? Денис дружил со мной не из-за денег! Он умирает, и всё золото этой пещеры не поможет спасти его! — прокричал Юрго.

"Предложи Аламзару выкуп!" — деловито посоветовал голос.

— Не смеши меня! — раздражённо усмехнулся паж. — Аламзару тоже не нужны деньги!

"Всем нужны деньги! — убеждённо заявил голос. — И ты не исключение!"

— Исключение! — твёрдо сказал Юрго и перешагнул через распахнутый мешок.

Пронзительный крик потряс своды пещеры, золото почернело и рассыпалось в пыль, драгоценные камни превратились в булыжники, а стены и пол стали таять, как снег под жарким весенним солнцем. Юрго опрометью бросился вперёд. Он бежал, не чуя под собой ног, пока не оказался перед длинной мраморной лестницей. Юрго вскочил на первую ступеньку, и пещера за его спиной исчезла. Переведя дух, паж стал подниматься вверх. В какой-то момент он обернулся и с ужасом обнаружил, что ступеньки за его спиной поглощает беспросветная тьма. Мороз пробежал по коже Юрго, и он, перепрыгивая через ступени, почти взлетел на площадку, висящую в пустоте. Как только паж остановился, перед ним появилась дверь, из которой торчала огромная голова дракона с жуткими ледяными глазами.

— Ты всё поняла? — взволнованно спросила Мария Антоновна.

— Да. — Вика глубоко вздохнула и шагнула в серебряную лужу. На секунду мир померк, и она оказалась в широком коридоре с голубыми мраморными стенами. Вика залюбовалась было причудливыми узорами мраморных плит, но спохватилась и направилась к лестнице. Она поднялась по гранитным ступеням, укрытым голубым бархатным ковром, и оказалась у дверей библиотеки. Перед дверями стояли двое рослых гвардейцев в расшитых золотым галуном мундирах и высоких шапках с козырьками. У гвардейцев были одинаково роскошные усы и бакенбарды, только у одного — рыжие, а у другого — чёрные. Вика скользнула взглядом по остро наточенным алебардам и присела в реверансе, как учила её Настасья Антоновна. Гвардейцы переглянулись и заулыбались.

— Что привело Вас сюда, барышня? — вежливо спросил рыжеусый, рассматривая хорошенькую девочку в длинном шерстяном платье, меховой пелерине и отороченном мехом капоре.

— Я хочу увидеть золотых птиц. Мама говорила, что они восхитительны, — ответила Вика и умоляюще посмотрела на гвардейцев. — Позвольте мне хоть одним глазком взглянуть на них.

— Да пусть посмотрит, — благодушно усмехнулся черноусый и подмигнул напарнику: — Только дверь не закрывай.

— Спасибо! — радостно воскликнула Вика и шмыгнула в услужливо приоткрытую дверь.

Библиотека поразила девочку размерами и несметным количеством книг, а когда она взглянула на паривших под куполом жар-птиц, то едва не задохнулась от восхищения. Наблюдая за их плавным, величественным полётом, Вика чуть не забыла, зачем пришла, но негромкое покашливание, донесшееся из-за дверей, заставило её очнуться. Она достала из кармана ожерелье из крупных драгоценных камней, аккуратно положила его на пол, с сожалением посмотрела на золотых птиц и вышла из библиотеки.

— Ну и как? — спросил черноусый гвардеец.

— В жизни не видела ничего прекрасней! — искренне ответила Вика.

— А теперь беги к маме, детка, — скомандовал рыжеусый. — И никому не рассказывай, что мы пропустили тебя.

— Не буду. — Вика быстро присела в реверансе и помчалась вниз по лестнице. Скрывшись из поля зрения гвардейцев, она остановилась и поискала глазами укромный уголок. Не придумав ничего лучше, Вика юркнула за статую в нише и затаилась...

Тем временем в квартире Рыбниковых ведьмы отдавали последние наставления никуну.

— Не выходи из комнаты! — строго сказала Мария Антоновна.

— Не снимай амулет забвения! — вторила ей Настасья.

— Охраняй наш портал! — требовала Дарья.

— И никаких проказ! — Мария погрозила Миассару пальцем, и субтильный юноша, в образе которого пребывал никун, потупил глаза:

— Да нормально всё будет.

— Скоро придут Светочка и Олег. Заблокируй дверь. Я потом им всё объясню, — нервно вздохнула Мария Антоновна.

— Да отправляйтесь уже! — нетерпеливо воскликнул Миассар.

— Не командуй! — прикрикнула на него Дарья Антоновна.

Субтильный юноша пожал узкими плечами и демонстративно отвернулся. Ведьмы подошли к серебряной луже, взялись за руки и шагнули в Неймор. Ожерелье на полу библиотеки вспыхнуло всеми цветами радуги, и в книжные полки ударили семь разноцветных лучей. Золотые птицы под потолком гневно заклекотали и шумно захлопали крыльями.

— Давненько я здесь не была, — сказала Настасья Антоновна, с любопытством оглядывая знакомые полки. — Здесь ничего не изменилось. Аламзар консервативен.

— Здесь всё пропитано магией, — проворчала Дарья Антоновна. — Ты уверена, Маша, что ожерелье выдержит?

— Я уже давно ни в чём не уверена, — буркнула Мария Антоновна и посмотрела на золотых птиц. — Уходим! Быстро!

Ведьмы побежали к дверям, и в этот момент радужные лучи погасли. Золотые птицы победно затрубили и ринулись вниз.

— Берегись! — закричала Настасья.

Ведьмы вскинули руки, выстроили магический щит, но жар-птицы пронеслись сквозь щит, словно его не было.

— Ларнит! — вскрикнула Дарья Антоновна, и ведьмы бросились к порталу.

Они не успели. Птицы слились в огромную белую сеть, и она обрушилась на сестёр, оковами осев на их руках и ногах.

— Попались, — тяжело дыша, констатировала Мария Антоновна.

В библиотеку вошли гвардейцы. Они приблизились к ведьмам и церемонно поклонились.

— Прошу следовать за нами, дамы, — учтиво сказал рыжеусый. — Государь ждёт вас!

— Он оказался хитрее, чем я думала, — вздохнула Настасья.

— Ты всегда плохо разбиралась в людях, — скривилась Дарья Антоновна и гордо пошла к дверям.

Голову дракона покрывала зеленовато-чёрная склизкая чешуя, а на остром вздыбленном гребне блестели капельки яда. Они падали на костяные надбровья, и с шипением испарялись, наполняя воздух гнилостными парами. Юрго поморщился: ядовитый запах становился всё резче, и действовать надо было быстро.

— Загляни в ледяные глаза... — прошептал он и, подавив отвращение и страх, уставился в красные пульсирующие зрачки дракона.

Дракон моргнул, и на его чешуйчатом лбу выступил ряд красных точек. Сначала Юрго растерялся, но память услужливо подсказала следующую строчку стихотворения:

— И на красные точки нажми:

Два, три, семь, три, четыре, семь, два, — громко произнёс паж и сосчитал точки: — Девять. Так просто?.. — с сомнением протянул он и дотронулся пальцем до второй точки слева. Раздался приглушённый рык, и из ноздрей дракона потянулись тонкие струйки ядовитого пара. Юрго закашлялся и стал торопливо нажимать на точки. — Три, семь, четыре... — С каждым нажатием рёв нарастал, а струйки становился толще. Юрго зажал ладонью нос и рот, надавил на последнюю точку и отскочил в сторону, спасаясь от мощных струй ядовитого пара. Внезапно рёв смолк, пар развеялся, а голова дракона ожила и повернулась к Юрго.

— Среди единиц и десятков заветное прячется слово.

Найди его, юный искатель, и путь твой продолжится снова, — трескучим басом произнесла она, и красные точки превратились схему с цифрами, крестиками и линиями:

— Да уж... — протянул Юрго, разглядывая рисунок. — Где тут слово? — Из ноздрей дракона вновь потянулись тонкие струйки пара. — А задачка-то опять на время, — вздохнул паж и стал рассуждать: — Единицы, десятки... Слово. Ну, слово, я полагаю, из шести букв. Теперь линии. По две на букву. Один крестик — однозначное число, два — двузначное. Это понятно. А вот линии?.. — Струйки пара стали толще, и Юрго забормотал быстрее: — Две линии. Единицы и десятки. — Он потёр лоб. — Первая буква — 3 или 30. "В" или "Ь". С мягкого знака слово начинаться не может. Значит, первая линия — десятки, вторая — единицы. Осталось посчитать. — Юрго начал загибать пальцы. Струйки пара превратились в струи. Пар лился на пол, и, взглянув вниз, паж обнаружил, что уже по колено стоит в белом густом тумане. Он поднял голову и снова взглянул на линии: — Первая "В". Вторая — 13, значит, "Л". Третья — "А". Кажется, я понял! — Юрго взглянул в ледяные глаза дракона и громко произнёс: — Власть!

Ноздри дракона раздулись. Огромное облако пара окутало Юрго с ног до головы, в нос ударил запах гари, и паж чихнул. Облако исчезло.

— Ты получил власть, Юрго! — трескуче пробасил дракон, и на паже появились богатые одежды, а виски сдавил тяжёлый золотой венец. — Теперь сумей удержать её!

Голова дракона исчезла вместе с дверью — перед пажом разверзлась чёрная пустота портала. И приготовившись ко всему, Юрго шагнул в неизвестность... Он оказался на дороге, вившейся среди полуразрушенных каменных столбов. Дорога начиналась с того места, где стоял Юрго, и вела к огромной горе. Паж услышал воинственные крики, дикий рёв, лязг металла и хлопанье крыльев. Он бросился было вперёд, но на его пути возникла чёрная плита с полыхающими огнём буквами.

— Ты владыка, во власти твоей

Уничтожить врагов на пути.

Или можешь помочь одному,

И с ним вместе на гору взойти.

Или можешь ты мимо пройти,

Смертный пусть продолжается бой.

Или можешь врагов примирить,

И пойдут они оба с тобой, — прочитал Юрго, и каменная плита исчезла. — Сначала я посмотрю на этих дуэлянтов, а уж потом решу, что с ними делать, — вслух сказал паж и побежал по дороге. Спустя несколько минут он достиг площадки, нависающей над котловиной, в которой сражались два исполина — рыцарь и дракон. Рыцарь с ног до головы был закован в начищенные до блеска железные латы. Лицо его скрывало забрало, а руки в железных перчатках сжимали рукоять огромного меча. Над рыцарем парил золотой огнедышащий дракон. Каждый шаг рыцаря заставлял землю дрожать, а от взмахов гигантских крыльев дракона поднимался ураганный ветер.

Юрго, не заботясь о чистоте царского одеяния, лёг на пыльные плиты площадки и стал наблюдать за схваткой. Исполины дрались не на жизнь, а на смерть, но, похоже, силы их были равны. Дракон извергал из пасти потоки бушующего огня, а рыцарь наносил колющие удары в его золотой чешуйчатый живот. Однако атаки ни с той, ни с другой стороны не достигали цели — рыцарь и дракон были обречены драться вечно. И трепет перед величием и мощью исполинов сменился состраданием. "Я не пройду мимо!" — решил Юрго и поднялся на ноги. Его золотые одежды солнцем блеснули на фоне серых камней, и гиганты заметили его. Рыцарь опустил меч, а дракон сложил крылья, спикировал на дно котловины и, как собака, сел на задние лапы. Воткнув меч в каменистую землю, рыцарь опёрся на его рукоять и сквозь прорези забрала посмотрел на пажа:

— Кто ты?

— Юрго!

— Зачем ты помешал нам? — прошипел дракон, и в воздухе запахло серой.

— Я ваш владыка, и требую, чтобы вы прекратили бой! — твёрдо сказал Юрго.

Рыцарь усмехнулся:

— Место владыки на вершине горы! Поднимись туда!

Юрго посмотрел на вьющуюся по склону дорогу и кивнул:

— Хорошо. Но сначала скажите: из-за чего вы сражаетесь?

— Мы нашли клад! — Дракон хлопнул крыльями, и рядом с ним появились три бриллианта, каждый размером со страусиное яйцо.

— Но мы не можем поделить его по справедливости! — добавил рыцарь.

Юрго разочарованно улыбнулся:

— Всего-то? Я решу вашу проблему, но за это вы отдадите мне один из камней.

Рыцарь и дракон посмотрели друг на друга и повернули головы к Юрго:

— Мы согласны.

— Давайте бриллиант! — Юрго протянул руку.

Рыцарь двумя пальцами поднял прозрачный камень — в его огромной руке он казался песчинкой. Он осторожно опустил "песчинку" в ладонь мальчика, а дракон зловеще прошипел:

— Что дальше?

— Теперь каждый из вас возьмёт себе по бриллианту, а я продолжу путь, — с постной улыбкой произнёс Юрго и положил драгоценный камень в широкий карман роскошных одежд.

Рыцарь и дракон схватили оставшиеся бриллианты. Откинув забрало, рыцарь широко улыбнулся Юрго:

— Спасибо, владыка. Ты помог нам — мы поможем тебе. — Он стянул желёзную перчатку, и широкая ладонь легла у ног пажа. — Становись сюда, владыка.

Юрго забрался на ладонь гиганта и сел, скрестив ноги:

— Я готов! — крикнул он, и рука рыцаря, описав плавную дугу, опустилась на вершину горы. — Спасибо! — Юрго спрыгнул на землю и осмотрелся. Вершина была плоской, словно кто-то аккуратно срезал её макушку острым ножом. — И вот ты на вершине горы... — процитировал Юрго, и перед ним появился хрустальный мост, ведущий к прекрасному дворцу. Паж, затаив дыхание, смотрел на устремлённые в небо золотые шпили, на белоснежные башни, будто сотканные из облаков, на стены, увитые цветами. Из настежь распахнутых золотых ворот высыпал народ, и раздались ликующие крики:

— Слава великому владыке Юрго! Да будет вечным его мудрое и справедливое правление!

У пажа закружилась голова, когда он представил, как люди на руках вносят его во дворец, сажают на трон и падают ниц, а он вершит их судьбы, как Аламзар.

— Аламзар! — воскликнул Юрго и шагнул к краю площадки. — Я рискну! — Он зажмурился и прыгнул в пропасть.

— Вика! — раздался встревоженный голос Миассара. — Вика!

— Что случилось? — Вика выбралась из ниши, завертела головой и вдруг увидела знакомых гвардейцев. С алебардами наперевес они конвоировали бабушек Дениса. Девочка вжалась в стену.

— Ты ещё здесь? — строго спросил черноусый. — Быстро беги к маме!

Вика послушно кивнула, бросила взволнованный взгляд на ведьм, и рыжеусый гвардеец усмехнулся:

— Не бойся, детка. Эти ведьмы больше не опасны.

Гвардейцы повели бабушек Дениса дальше, а Вика посмотрела на изящный золотой перстенёк с красным камешком и направилась в противоположную сторону: ей нужно было покинуть Тёмный замок.

— Вика! Держи!

Под ноги девочке упал чёрный кожаный кейс. Вика машинально подняла его и недоумённо посмотрела вверх:

— Что мне с ним делать, Мусик?

— Ничего, — прозвучало рядом. Вика вздрогнула и обернулась — перед ней стоял Миассар.

— Тебе же велели оставаться на Земле! — напустилась на него Вика.

— Мало ли что мне велели! — гордо заявил никун. — Во-первых, я не давал им слова, а, во-вторых, я хочу воочию увидеть гибель Аламзара! К тому же, Насте может понадобиться моя помощь!

— Но что ты можешь?

— Всё! — Миассар напыщенно вскинул голову, поправил кружевные манжеты, сдвинул набок шляпу с плюмажем и слегка приобнял Вику за плечи: — Я, как-никак, никун королевских кровей, моя радость. Так что, держись меня — не пропадёшь!

Вика скептически оглядела стройного молодого человека в элегантном бархатном костюме, его чёрные туфли с вызывающе большими золотыми пряжками и покачала головой:

— Мне надо покинуть замок.

— Чушь! Мы явимся к Аламзару как короли!

— И из какого же ты королевства?

— Дай-ка подумать... — Миассар почесал затылок и вскинул палец: — О! Придумал! Я наследный принц королевства Южных Островов!

— Но в Нейморе всего одно государство!

— Значит, я из другого мира! — безмятежно улыбнулся никун. — Короче, я принц, а ты — моя невеста!

— Слабоватая легенда, — нахмурилась Вика. — И, вообще, тебе лучше вернуться на Землю!

— Я сам себе голова! — Никун галантно подал девочке руку. — Ничего не бойся. Ты со мной.

— Нет уж! — Вика спрятала руки за спину. — Я с тобой не пойду!

— Почему? — обиженно поинтересовался никун. — Я придумал гениальный план!..

— Слышать ничего не хочу!

— Ты не понимаешь! Это действительно гениальный план: пришёл, увидел, победил! И до свидания!

Вика смерила его скептическим взглядом и ехидно сказала:

— Я вас здесь подожду, Ваше высочество. Не хочу у тебя под ногами болтаться.

— Это возмутительно, — насупился Миассар. — Из-за твоего отказа, мне придётся придумывать новый план! Не может же наследный принц явиться на пир без невесты!

— Это почему же? — невольно улыбнулась Вика.

— Все наследные принцы имеют невест! Без невесты я буду выглядеть подозрительно!

Вика закатила глаза и, тщательно подбирая слова, произнесла:

— Мне кажется, Мусик, тебе вообще не стоит встречаться с Аламзаром. Это неразумно и опасно.

— Что я, по-твоему, трус? — вспылил никун. — Не хочешь идти — оставайся! Буду принцем без невесты! — Он презрительно хмыкнул и зашагал по коридору.

Вика с досадой посмотрела ему вслед. Упрямый никун настырно совал голову в петлю, и отговорить его не было никакой возможности. И вместо того, чтобы бежать из замка, Вика прижала к груди кейс и, стараясь держаться поближе к стенам, пошла за никуном.

Петька сопротивлялся изо всех сил, но петля всё сильнее сдавливала его горло. Повинуясь молчаливому приказу Аламзара, гвардеец потянул верёвку вверх, заставив шута встать на цыпочки, и Дубов стал судорожно царапать шею в тщетной попытке ослабить петлю. Перед Петькиными глазами плыли разноцветные круги, а в ушах звучал весёлый хохот Аламзара. Гвардеец вздёрнул верёвку, и ноги шута оторвались от пола. Дубов захрипел, беспомощно заболтал ногами, и Аламзар смилостивился:

— Хватит!

Гвардеец тот час выпустил из рук верёвку, и Петька рухнул на пол. Кашляя и тяжело дыша, он сорвал с шеи петлю и стал тереть саднящую кожу. Аламзар с удовлетворением наблюдал за ним.

— Наконец-то ты развеселил меня, шут, — благодушно сказал он и махнул рукой придворным, приглашая их к столу.

Нейморцы мгновенно расселись по местам, слуги наполнили их кубки, и парадный зал сотрясли громкие возгласы:

— Слава великому Аламзару! Да будет вечным его правление!

— Спасибо, друзья мои, — снисходительно улыбнулся маг-правитель и пригубил чашу.

Тем временем Петька отдышался и сел, затравленно оглядывая зал. Мысли путались. С одной стороны он был рад, что остался в живых, но с другой... "Рано или поздно, он замучает меня", — с тоской подумал Дубов и вперил взгляд в пол, чтобы не видеть радостного лица Аламзара-Дениса. Предчувствуя, что отдых будет недолгим, Петька, помимо воли, начал перебирать в уме разные песни, обдумывая, какую спеть, чтобы не вызвать гнева мага-правителя.

Придворные произносили хвалебные тосты во славу Аламзара, пили и ели. Их громкие голоса заставляли Петьку содрогаться и представлять, как сейчас будут хохотать над ним все эти люди. Он с ужасом ждал команды мага-правителя, чтобы начать "представление", но Аламзар, словно забыл о его существовании. Мало-помалу Петька успокоился, и в его голову пришла фантастическая мысль, что, возможно, Аламзар больше не станет унижать его.

Маг-правитель ждал этого момента.

— Вставай, шут! — прозвучал его грозный голос, и Петька вскочил, как ошпаренный. — Хватит бездельничать. Ты до сих пор не заработал даже на миску каши! Надеюсь, урок пошёл тебе на пользу, и ты больше не заставишь меня скучать!

Дубов закивал головой, как китайский болванчик, откашлялся и хотел запеть, но тут массивные двери зала распахнулись. Придворные перестали жевать и с любопытством уставились на трёх пожилых женщин, гордо вошедших в зал под конвоем гвардейцев. Аламзар поднялся с трона-дивана и лучезарно улыбнулся:

— Какие гости! Настенька, душа моя, ты вернулась! Соскучилась? Или по делу? Может, никуна решила вернуть?

Ведьмы молча смотрели на мага-правителя, укравшего тело их внука.

— Ты редкостный мерзавец, Аламзар! — с чувством сказала Настасья Антоновна.

— А ты — лгунья и воровка! — ухмыльнулся Аламзар. — Я получу ни с чем не сравнимое удовольствие, наблюдая за твоей казнью! — Он взмахнул рукой, ведьм подняло в воздух, и они повисли в нескольких метрах от пола. — Сегодня у меня будет много необычных гостей! — сообщил придворным маг-правитель и посмотрел на Петьку: — Пой, птенчик!

Дубов оторвал жалобный взгляд от бабушек Дениса и затянул:

— Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам,

А вода по асфальту рекой...

Аламзар с интересом выслушал его завывания и благосклонно кивнул:

— Уже лучше. Сегодняшний день можно считать моим очередным днём рождения, так что, я принимаю твои поздравления, шут! — Он взял с тарелки кусок хлеба и швырнул его под ноги Дубову.

Петька брезгливо поморщился, но заставил себя поднять хлеб с пола. Он подул на него, откусил маленький кусочек, потом ещё, ещё, и сам не заметил, как съел весь хлеб.

— Его высочество, принц королевства Южных Островов Мусс Великолепный! — невозмутимо провозгласил герольд, и в зал вступил Миассар.

Глаза Аламзара хищно блеснули. Он поднялся и церемонно кивнул никуну:

— Вот уж не ожидал увидеть Вас в Тёмном замке, Ваше высочество! Я много лет мечтал о встрече с Вами! И вот, наконец, мы снова вместе! Прошу Вас, Мусс Великолепный, окажите мне честь, сядьте рядом со мной!

— С удовольствием! — важно сказал Миассар и гордо прошествовал к трону-дивану. Он пощупал бархатное сидение, проверяя, достаточно ли мягкое оно, довольно кивнул и уселся рядом с Аламзаром.

Маг-правитель собственноручно наполнил золотой кубок и протянул его долгожданному гостю:

— Выпьем за Ваше здоровье, друг мой!

Миассар машинально принял кубок: он во все глаза смотрел на Настасью Антоновну, а та, в свою очередь, укоризненно смотрела на него.

— Почему Вы не пьёте, принц? — Аламзар состроил удивлённое лицо. — Вам не нравится вино?

Миассар поднёс кубок к губам, одним глотком осушил его и грозно потребовал:

— Немедленно опусти на пол мою Настасью!

— Ай-ай-ай, Мусик, — с едким укором произнёс маг-правитель. — Ненадолго же тебя хватило. Я-то думал, мы ещё поиграем, но, раз так... — Аламзар хлопнул никуна по спине, и красавец-принц превратился в уродливое чудовище.

Придворные сначала ахнули, но, увидев сияющее от радости лицо правителя, тоже заулыбались и захихикали. Миассар вжал в плечи покрытую перьями голову и тихо заскулил, глядя на Настасью Антоновну:

— Я хотел помочь тебе, а он меня раскусил. Он плохой человек и будет обижать бедного никунчика. Забери меня домой, Настенька!

Аламзар подозвал к себе капитана гвардейцев:

— Где-то неподалёку бродит девчонка с чёрным чемоданчиком. Немедленно разыщите её и приведите сюда!

— Слушаюсь, государь! — отрапортовал капитан и бросился к дверям, а маг-правитель приобнял никуна и ласково произнёс:

— Ты уже дома, Мусик. Будь послушным мальчиком, и я тебя не обижу.

— Ты и прошлый раз говорил, что будешь заботиться обо мне, — всхлипнул Миассар. — А на деле посадил в клетку и заставил работать!

— Но ведь Настя поступила с тобой точно так же!

— Она меня любит, а ты — нет!

— Если б она любила тебя, то отпустила бы на свободу, — сухо заметил Аламзар.

— Я остался с ней по доброй воле! Я могу покидать кейс, когда захочу! — гордо сказал Миассар и мохнатым запястьем потёр заплаканные глаза.

— Да... — протянул маг-правитель. — У меня ты так свободно жить не будешь. Я твои капризы терпеть не намерен, Мусик! Сейчас принесут твой чемодан, и будешь сидеть в нём, пока не понадобишься! Заодно узнаю, сколько лет никуны могут обходиться без еды.

— Лет? — взвизгнул Миассар и, забыв обо всём, бросился на Аламзара. Однако его когтистые лапы схватили лишь воздух. Маг-правитель уже стоял за его спиной. Он вцепился в перья на голове никуна и стал трепать его, как собака курицу:

— Не смей огрызаться! Ты животное, и должен знать своё место! Ещё одна подобная выходка, и сидение в чемодане покажется тебе раем! Надеюсь, ты помнишь, на что я способен!

— Простите! — сквозь слёзы запричитал никун. — Я больше не буду! Никогда!

Аламзар сбросил его с трона-дивана и пнул ногой в бок:

— Сиди и жди свою клетку!

Миассар свернулся клубком и затих, не смея взглянуть ни на Настасью, ни на Аламзара.

— Бедный мой мальчик, — прошептала баба Настя, глотая слёзы. — Почему я не вернула его Розамсару? Дома он был бы в безопасности.

— Раньше надо было думать! — презрительно сказал Аламзар и грозно посмотрел на шута: — Пой!

Петька облизал сухие губы и дрожащим голосом затянул:

— Голубой вагон бежит, качается...

Глава 16.

Битва.

Вика пряталась в нише, неподалёку от парадного зала, когда по коридорам замка пронёсся крик:

— Задержать девочку с чёрным чемоданом!

Вика испуганно посмотрела на кейс, осторожно поставила его на пол и выскользнула из-за статуи. "Я обычная девочка, я просто иду к своей маме, — сказала она себе, посмотрел на красный камень в золотом перстне и неспешно пошла по коридору. — Надо попытаться выбраться из замка". Мимо неё пронеслись несколько взмыленных солдат, но никто из них не обратил внимания на богато одетую девочку, которая медленно шла по коридору, останавливаясь и рассматривая картины, гобелены и статуи. Вике повезло: она довольно быстро отыскала широкую белоснежную лестницу и спустилась в главный холл замка. Гвардейцы, стоящие на посту у выхода, скрестили перед ней алебарды.

— Сегодня никто не должен покидать Тёмный замок! Приказ государя! Возвращайся к себе, девочка, и скажи няньке, чтобы лучше присматривала за тобой! Этой ночью детям опасно разгуливать по замку в одиночестве!

— Но я хочу погулять! — капризно заявила Вика. — Я уже осмотрела весь Тёмный замок, и теперь хочу в парк!

— Где твоя нянька? — рявкнул высокий статный гвардеец, и Вика испуганно попятилась. — Где твои родители? Куда они смотрят? Ночь на дворе! Тебе давно пора спать!

Поняв, что выбраться из замка не удастся, Вика обречённо вздохнула:

— Мои родители на пиру у государя. А няня спит. У неё голова разболелась, — мрачно сообщила она, развернулась и побрела прочь.

— Вот так, — вздохнул один из караульных. — Вроде богатые, а дитё само себе предоставлено. И это в нашем-то замке! Проводить её что ли?

— Ага, а потом добрые люди донесут, что ты покинул пост, и тебя проводят на виселицу! — грустно откликнулся его товарищ.

Гвардейцы замолчали, провожая девочку сочувственными взглядами. Вика поднялась по белоснежной лестнице и остановилась. Она задумчиво смотрела на перстень, решая, где спрятаться. Неожиданно из-за угла выбежали трое гвардейцев, в одном из которых Вика узнала охранника библиотеки. Рыжеусый тоже узнал девочку. Он подбежал к ней и схватил за руку:

— Пошли! Хватит болтаться по замку! Я сейчас же отведу тебя к няне!

Вика покорно кивнула, и гвардеец повёл её к гостевым покоям. Поднявшись по винтовой лестнице, они очутились в широком коридоре, по обеим сторонам которого располагались двери. Гвардеец посмотрел на Вику и строго спросил:

— Где остановилась твоя семья?

— Не помню, — прошептала Вика и всхлипнула. — Здесь все двери одинаковые.

— Не расстраивайся. — Гвардеец погладил её по голове. — Сейчас мы пройдёмся по комнатам и обязательно найдём твою няню.

— Не найдём, — шмыгнула носом Вика, понимая, что попалась. — У меня нет няни.

Гвардеец озадаченно посмотрел на богато одетую девочку:

— Неужели родители оставили тебя без присмотра?

— Мои родители в другом мире! — Вика закрыла лицо руками и горько заплакала.

— Ты та самая девочка, которую разыскивает государь! — догадался гвардеец и испуганно огляделся по сторонам.

Вика подняла на него полные слёз глаза и обречённо кивнула:

— Я боюсь...

— Я тоже, — вздохнул гвардеец. Он представил на месте плачущей девочки свою дочку, и его сердце мучительно сжалось. — Идём! — решительно сказал он, поднял Вику на руки, прижал к себе и побежал по коридору.

— Куда Вы несёте меня? — прошептала Вика.

— Домой. — Гвардеец спустился по винтовой лестнице, нырнул за гобелен с изображением пирующих охотников и побежал по тёмному тоннелю.

Вика запуталась в лабиринте переходов и галерей, по которым нёс её гвардеец. Наконец, впереди забрезжил свет. Гвардеец подбежал к деревянной двери, возле которой горел факел, поставил Вику на пол, толкнул дверь, и они вошли в замковую кухню. На огромной плите кипели кастрюли и котлы, а вокруг сновали повара и поварята. Они были так заняты, что не обратили внимания на девочку и гвардейца. Лишь старик, точивший ножи в углу кухни, поднял голову, дружелюбно кивнул им и снова занялся своим делом. Гвардеец провёл Вику через кухню, пересёк маленький, скудно освещённый холл и открыл одну из закопченных дверей.

— Рина! — закричал он с порога.

Из глубины комнаты вышла невысокая молодая женщина с младенцем на руках.

— Тише, Питер, детей разбудишь! — шикнула она на мужа.

Гвардеец подтолкнул Вику к жене:

— Уложи её спать вместе с нашими. Это моя племянница! — напористо сказал он и, поцеловав жену в щёку, обратился к Вике: — Где чемодан?

— Но... — смутилась та. Вике казалось, что, отдавая чемодан Аламзару, она предаёт никуна.

Питер словно прочитал её мысли:

— Ему уже ничем не поможешь. Он попался. Чемодан ничего не изменит. А вот у тебя ещё есть шанс спастись. Ты не маг, и не интересна Аламзару. Возможно, получив чемодан, он забудет о тебе.

Вика тяжело вздохнула и тихо произнесла:

— Я оставила кейс возле зала, где идёт пир. В третьей нише справа, за статуей женщины с арбалетом в руках.

— Понял, — кивнул гвардеец, многозначительно посмотрел на жену и выбежал в холл...

Полёт продолжался неимоверно долго, и Юрго открыл глаза — он летел прямо на острые скалы.

— Я не разобьюсь!

— Конечно, нет, — раздался знакомый шипящий голос, и Юрго мягко опустился на спину золотого дракона.

— Спасибо.

— Не благодари меня. Я выполняю свой долг. — Дракон взмахнул крыльями, взмыл вверх и врезался прямо в чёрные тучи, в мановение ока сгустившиеся над ними. Он пронёсся сквозь чёрную пелену и вынырнул над озером огненной лавы. Почти касаясь крыльями огня, золотой дракон летел к одинокой скале, и в голове Юрго всплыли строчки: "Призрак встанет из чаши огня..." Одинокая скала приближалась, и паж увидел, что она живая — в озере, утопая в лаве по пояс, стоял великан. Увидев дракона, великан приветственно взмахнул рукой и прогрохотал:

— Я открою врата для тебя! — Он хлопнул ладонью по лаве, как по воде, и из огненных брызг в воздухе сложились шесть совершенно одинаковых арок. — Выбирай любую, Юрго! — дружелюбно пророкотал великан.

Дракон завис в воздухе перед арками и поторопил седока:

— Выбирай быстрее, мне жарко!

Юрго смотрел на шесть, похожих, словно капли воды, арок и не мог ни на что решиться.

— Быстрее! — вновь поторопил его золотой дракон.

— Здесь что-то не так! — замотал головой паж.

— Сейчас я упаду, и мы оба сгорим! — прошипел дракон.

— Да и меня дела ждут, — проворчал великан, водя пальцем по лаве.

— Не позволишь себя обмануть... — прошептал Юрго и воскликнул, указав на арки: — Это фальшивка! Открывай настоящие ворота!

— Догада! — выплюнул великан. Его шея вытянулась, и без того огромная голова выросла, а рот, увеличившись до невероятных размеров, приблизился к Юрго и заглотил его вместе с драконом.

"Ну и ворота!" — скорее удивившись, чем испугавшись, подумал паж и огляделся. Дракон бесследно исчез. Юрго стоял в обычной жилой комнате: аккуратно застеленная кровать, платяной шкаф с зеркальной дверцей, этажерка с книгами. На середине — простой деревянный стол. На столешнице зияли четыре дыры в форме круга, квадрата, звёзды и сердца. Рядом лежало деревянное сердечко, на котором неровными буквами было выжжено: "Юрго".

— Бред какой-то! — с досадой воскликнул паж. — Ещё увидев росу, я почувствовал, что с этим путём что-то не так! Неужели всё это зря?.. — Он взял в руки сердечко и небрежно бросил его в отверстие в форме сердца. Прозвенел звонок, вырезанные на столешнице изображения исчезли. — И что дальше? — подождав минуту, громко спросил Юрго.

— Это твой вопрос? — раздался радостно насмешливый голос. Дверца шкафа приоткрылась, и из него выбрался высокий седовласый мужчина в потёртых джинсах и растянутом свитере.

— Вы кто? — разочарованно спросил паж.

— Значит, это твой вопрос? — обрадовался незнакомец.

Юрго помолчал, обдумывая, стоит ли, вообще, продолжать разговор, а потом всё-таки сказал:

— Я хочу узнать, как убить Аламзара.

— О, милый мой... — протянул мужчина и подошёл к столу. — Если бы я это знал, я бы здесь не сидел. — Он провёл ладонью по столешнице и улыбнулся: — Спасибо, что прошёл этот дурацкий путь и освободил меня.

— Не за что, — холодно произнёс паж и, окинув незнакомца долгим, оценивающим взглядом добавил: — Насколько я понимаю, Вы — пленник Аламзара. И, как ни печально, я был прав, когда сказал Денису, что эти стихи — поэтический экзерсис Аламзара! Не было никакого пути! — Юрго нервно рассмеялся. — Я знал стихотворение наизусть, и воплотил в реальность, всё, что придумал Аламзар, да ещё и приукрасил её! Вместо того чтобы сразу отправиться в Тёмный замок, я блуждал по придуманным мной мирам! Глупец! — Паж посмотрел на незнакомца и прорычал: — Убирайся, пока я тебя не прибил!

— Ты даже не спросишь моего имени? — опешил мужчина. — Тебе не интересно знать, кого ты освободил?

— Убирайся! — Юрго вытянул руку и сухо сообщил: — У тебя три секунды. Раз, два... — Незнакомец недоумённо взглянул на чёрные огоньки, мерцающие на кончиках его пальцев, постучал себя кулаком по лбу и исчез. — Три! — Чёрная молния сорвалась с пальцев пажа и врезалась в стену, пробив в ней огромную дыру. В комнату ворвался свежий лесной воздух. Сквозь пролом, Юрго выбрался на заветную поляну и оглянулся: на месте, где появлялись дева и бык, стоял небольшой приземистый домик. — Я так и знал... — Паж скрипнул зубами, взглянул на усеянное звёздами небо и направил магический взор в Тёмный замок...

Сделав очередной круг по замку, Прохор остановился у позолоченных дверей парадного зала, с ненавистью посмотрел на них и тяжело вздохнул. Он проводил взглядом гнома и никунью с Денисом и Вадимом на спине, сел на пол и задумался.

"Входите в парадный зал!" — прозвучал в его голове до боли знакомый голос, и лешак вскочил:

— Кто это? — Но голос молчал. Прохор озабоченно гладил бороду, изо всех сил пытаясь вспомнить, кому принадлежит этот низкий ворчливый голос: он явно знал его обладательницу. Лешак прислушался к себе: "Кто она, друг или враг?"

"Да друг я, друг!" — недовольно буркнул голос и, не почувствовав в нём лжи, Прохор решился.

— Гена! — громко позвал он, и из-за поворота выскочил гном. За ним трусила Миссандра.

— Ну? Придумал что-нибудь? — брюзгливо спросил Генарабарабус.

— Мы идём в зал!

— С ума спрыгнул? — возмутился гном и собрался бежать дальше, но Прохор поймал его за рукав:

— Ты пойдёшь со мной!

Никунья вздохнула:

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Проша.

Лешак шагнул было к дверям парадного зала, но тут из-за статуи женщины с арбалетом появился рыжеусый гвардеец с кейсом в руке. Увидев его, Прохор остановился. Остановился и Питер, не ожидавший встретиться со столь странной компанией. Его растерянный взгляд скользнул по лицам гнома, лешака и замер на старом теле Аламзара, которое, привалившись к юноше-самозванцу, безвольно сидело на спине никуна.

Миссандра взглянула на чемоданчик в руках гвардейца и, забыв об осторожности, воскликнула:

— Мусик здесь?! Зачем он притащился? Как он, вообще, смог прийти в Неймор? У него нет перемещательного амулета, а Матильда променяла его на Дениса! Или Настасья тоже здесь? — Она вопросительно посмотрела на гнома, и тот кивнул:

— Здесь целых три ведьмы.

— Бабушки? — встрепенулся Вадим. — Они помогут нам?

— На них ларнит, — хмуро сообщил Генарабарабус, и Вадим закусил губу — они были обречены.

— Я не верю, что Настасья взяла Мусика с собой! — продолжала возмущаться никунья. — Она бы этого никогда не сделала! Или он... — Она снова посмотрела на кейс. — Идиот!

— В чём дело, Сандра? — озабоченно поинтересовался лешак.

— Этот малолетний балбес не нашёл ничего лучше, чем бросить в портал свою магическую клетку, и она перетащила его в Неймор! Надо же быть таким болваном! Он фактически подарил себя Аламзару!

— Не волнуйся, Сандра. Мы спасём твоего принца, — успокоил её Прохор. Он подошёл к оторопело стоящему у стены Питеру и взял из его рук чемодан. — Мы сами отнесём его, уважаемый. Возвращайся к жене.

Гвардеец заторможено кивнул и исчез в нише, а лешак протянул кейс никунье. Миссандра хищно взглянула на магическую клетку Мусика и отвернулась:

— Я не должна брать его в руки. Увидев меня с этим чемоданчиком, Аламзар мгновенно убьёт меня!

Прохор не стал настаивать. Он сурово посмотрел на Генарабарабуса и направился к парадному зала. Гном поплёлся за ним. Процессию замыкала никунья, с Денисом и Вадимом на спине. "Я не сдамся без боя! — Вадим потрогал ларнитовую цепочку на шее. — Хотя бы плюну ему в лицо!"

Вика тихонько лежала на краю широкой деревянной кровати, сквозь приоткрытую дверь наблюдая за молодой женщиной, укачивающей младенца. Рина тихонько напевала, и, несмотря на волнение, Викины глаза слипались. Спрятав голову под одеяло, она потёрла глаза кулаками. "Ещё не хватало заснуть! Ведьмы доверились мне, и я не подведу их! — твёрдо сказала она себе и посмотрела на изящный перстенёк с маленьким красным камнем. Внутри камня горела крохотная белая искорка. — Пока всё нормально".

Раздался скрип двери, и из соседней комнаты донёсся тихий голос Питера:

— В замке что-то происходит, Рина. Возле парадного зала я столкнулся со странными существами. Они сопровождали на пир старое тело Аламзара!

— Что ты говоришь, Питер?! — испугалась молодая женщина и прижала к груди младенца.

— Чует моё сердце, добром это не кончится, Рина. — Питер обнял жену. — Пришло время покинуть замок.

Супруги стали громким шёпотом обсуждать переезд в деревню, а Вика посмотрела на перстень: в красном камне ровным светом горела белая искорка...

Высокие золотые двери парадного зала раскрылись, и герольд, заглушив осипший голос Петьки Дубова, объявил:

— Лешак Прохор! Гном Генарабарабус! Никунья Миссандра! Правители-самозванцы Денис и Вадим Рыбниковы!

— Милости прошу! — Аламзар приветливо раскинул руки. — Как я рад, что все мы, наконец, собрались вместе! Вези их сюда, Сандра! Я собственноручно казню самозванцев!

Никунья неуклюже дотрусила до стола, остановилась, и Вадим напрягся, собираясь до последней капли крови защищать брата. Но в этот момент висящая в воздухе Дарья Антоновна скинула ларнитовые оковы и переместилась к Аламзару.

— Что за... — Маг-правитель не договорил: Дарья выхватила из воздуха котёл и опрокинула ему на голову. Вонючая зелёная жидкость растеклась по лицу и одежде мага-правителя. Он закашлялся, чихнул, откинулся на спинку трона-дивана и потерял сознание. Одновременно с ним Денис уронил голову и обмяк в руках брата.

— Вот и пришёл тебе конец, Аламзар! — удовлетворённо произнесла Дарья Антоновна. — А всё твоя самоуверенность! Правильно Маша сказала: до обыска ты не опустишься. А зря! Пленников завсегда обыскивать надо! Некоторые, например, магических крыс с собой носят. А крысы эти и сами к ларниту невосприимчивы, и спутника своего таким же делают.

Чёрный кот радостно мяукнул и стал тереться шеей о прутья клетки, пытаясь скинуть ларнитовый ошейник. Лешак поставил кейс на пол, метнулся к клетке и длинным острым когтем сорвал замок. Кот-Северин выскочил из клетки, спрыгнул на пол и стал тереться о ноги бабы Даши. Дарья Антоновна хмыкнула, махнула рукой, и на пол полетели ларнитовые оковы сестёр, ошейник кота и цепочка Вадима. Мария Антоновна стала собирать магический металл и складывать его в карман шерстяной кофты. Генарабарабус бочком приблизился к ошейнику кота, наступил на него и, разглядывая потолок, стал насвистывать игривый мотивчик. Баба Маша подошла к гному и положила руку ему на плечо.

— Что? Где? Вы, наверное, бабушка Дениса? Позвольте представиться, гном...

— Ларнит!

— Генарабарабус!

— Ларнит! — требовательно повторила Мария Антоновна.

Гном скривился и неохотно убрал ногу с ошейника. Баба Маша подняла его, повертела в руках и протянула Генарабарабусу: — Чёрт с тобой, бери!

— Спасибо! — возликовал гном и с трепетом принял из её рук белую металлическую полоску. — Я богат! — с придыханием произнёс он и прижал ларнит к груди.

— Мусик! — Настасья бросилась к никуну и обняла его за шею: — Мусик! Я тебя убью! Зачем ты припёрся в Неймор?

— Посмотреть, как вы расправитесь с Аламзаром! — шмыгнул носом ошеломляюще красивый юноша, с белыми вьющимися волосами.

— Дурачок ты мой, — вздохнула баба Настя и погладила его по щеке.

Дарья Антоновна внимательно смотрела на лешака:

— Что ты делал в Нейморе, Прохор?

Лешак пожал плечами:

— Не знаю...

Из-за пазухи Дарьи высунулась крысиная мордочка. Мотя принюхалась, перебралась на плечо ведьмы, посмотрела в глаза Прохору и пронзительно заверещала. Лешак мотнул головой, словно прогоняя наваждение, и заорал:

— Матильда!!!

Крыса проворно сбежала на пол, цепляясь острыми коготками за серый балахон, добралась до моховой бороды лешака и юркнула внутрь.

— Наконец-то ты дома, Мотя, — улыбнулся Прохор, погладил бороду и взглянул на Дарью: — Я вспомнил, Даша. Я приходил в Неймор за Мотей. Но мы разминулись. Эта проказница сбежала с твоей сестрой на Землю, а я оказался в плену у Аламзара. И, чтобы спасти от него последних магических крыс, я погрузил их в сон и стёр себе память.

— А я-то думал, почему ты так странно себя ведёшь, — усмехнулся Северин. — Мы же встречались с тобой, Прохор. Я просил тебя отдать мне одну из магических крыс. В заповеднике ей жилось бы не хуже, чем в твоей бороде.

Из мха выглянули четыре острые мордочки. Прохор любовно погладил каждую из них когтистым пальцем и вздохнул:

— Я вспомнил тебя, Северин. Но крысу не проси — не отдам!

— Да они и не пойдут со мной, — махнул рукой Северин, повернулся к трону-дивану и внимательно посмотрел на Аламзара: — Когда завершится смена тел?

— Скоро. — Мария Антоновна подошла к сиротливо стоящему Дубову: — Ну, что, напутешествовался? — Она крепко взяла его за руку: — От меня ни на шаг! — Дубов поспешно закивал. — Горло болит? Дома вылечу. Тебе сейчас лучше помолчать!

Внезапно Вадим вскрикнул:

— Бабушка! Денис! — Ведьмы обернулись: смена тел завершилась. На спине никуньи сидел их средний внук. — Денька! — Вадим сжал брата в объятьях. — Ты снова ты!

— А я снова я! — раздался грозный голос Аламзара. С кресла-дивана тяжело поднялся седовласый старик. Он обвёл блёклыми, горящими ненавистью глазами магов, и вдруг расхохотался: — Думаете, что победили великого Аламзара?! Как бы ни так! — Маг-правитель глубоко вздохнул и... помолодел.

— Этого не может быть! — вскричал Северин. — Ты умирал! Я видел!

— Да вот воскрес тебе на радость! — ухмыльнулся Аламзар. — Я был готов и к такому повороту! — По правую руку от Дениса закрутился смерч. — Ты облегчил мне задачу, сопляк! — глумливо хохотнул маг-правитель и метнул в смерч маленький искрящий шар.

Никто из магов не успел сообразить, что произошло: все они оказались под прозрачным магическим куполом, в который превратился смерч Дениса. Петька и Миассар зарыдали в голос, а остальные маги стали тревожно переглядываться, решая, что делать дальше.

— И не пытайтесь! — насмешливо произнёс Аламзар. — Даже соединив усилия, вы не пробьёте мой магический купол! Сейчас я поужинаю и заберу Дениса! Он снова станет моим телом, а вы будете сидеть под куполом и медленно умирать! Один за другим! Сначала умрёт единственный среди вас человек — шут, потом... — Он что-то прикинул в уме и сообщил: — Не могу понять, кто будет следующим — гном или Сандра. Похоже, они умрут одновременно. Потом Мусик сойдёт с ума, и нам всем станет по-настоящему весело! — Аламзар сел на трон-диван, и слуга наполнил его кубок.

— Слава великому Аламзару! — завопили придворные. — Да будет вечным его правление!

Аламзар поднёс кубок к губам, но сделать глоток не успел — двери парадного зала вспыхнули и исчезли. Герольд ошарашено посмотрел на очередного гостя и неуверенно объявил:

— Юрго!

Юрго бросил короткий взгляд на магический купол и твёрдым шагом направился к магу-правителю. Несколько секунд Аламзар пялился на пажа, а потом отшвырнул кубок и вскочил:

— Ты не мог выжить, щенок! Ты должен был отправиться вслед за родителями!

Щека Юрго дёрнулась, но голос прозвучал твёрдо:

— Я вызываю тебя на поединок, маг! — Он остановился и спокойно посмотрел в глаза Аламзара.

Маг-правитель нервно рассмеялся:

— Ты? Да ты сдохнешь от моего плевка!

— Плюй! — холодно произнёс Юрго. Аламзар выбросил руку, и к пажу устремилась чёрная блестящая молния. Юрго сделал шаг в сторону, и молния врезалась в пол, оставив на нём пузырящееся смоляное пятно. — Неудачный плевок! — невозмутимо сказал он.

Аламзар зарычал, как зверь, и в Юрго полетели смертоносные молнии и шары.

— Я убью тебя, сопляк! — кричал маг-правитель, а паж молча уворачивался от его магических снарядов.

— Почему он не атакует? — недоумённо воскликнул Вадим.

— Он изучает возможности противника, — тихо ответил Северин. — Сейчас он ответит.

И, словно подтверждая его слова, Юрго ударил: на Аламзара опустилось ядовито-зелёное облако, и он вскрикнул. Кислота прожгла золотые одежды и стала разъедать кожу. Поток чёрных молний и шаров прекратился. Аламзар юлой завертелся на месте, изгоняя из тела яд. Юрго взмахнул руками, и на мага-правителя обрушился град острых ледяных осколков. Они с шипением врезались в его тело, причиняя дикую боль. Истошно воя, Аламзар завертелся быстрее, но Юрго не позволял ему вылечится. Ледяной град сменился роем огненных мух. Они кусали и жалили мага-правителя, и он, не в силах сопротивляться, рухнул на трон-диван. Отчаянно вопя, Аламзар катался по нему и царапал ногтями бархатную обивку. Юрго, как скала, стоял над ним и бесстрастно наблюдал за агонией противника.

Маг-правитель умирал, и придворные стали напряжённо переглядываться, готовясь присягнуть новому государю...

Белая искорка замерцала и погасла. Вика приглушённо вскрикнула, вскочила и, быстро одевшись, выбежала в соседнюю комнату. Рина и Питер удивлённо уставились на неё.

— Мне как можно быстрее нужно выбраться из замка! — воскликнула Вика.

— Это невозможно, — покачал головой Питер. — До утра все выходы перекрыты.

— Значит, придётся здесь. — Вика со страхом смотрела на потухший камень, не решаясь коснуться его.

— Объясни, что происходит? — взволнованно спросила Рина.

— Ведьмы погибли, — срывающимся голосом ответила Вика. — Они не смогли убить Аламзара! Остался последний шанс уничтожить его!

Питер невольно улыбнулся:

— И как же ты собираешься сделать это?

Вика показала ему перстень:

— Я должна повернуть камень, и последнее заклинание ведьм начнёт действовать. Все маги, находящиеся в Тёмном замке, на какое-то время лишатся дара. Этого времени должно хватить, чтобы Аламзар умер своей смертью.

— Тогда что же ты медлишь? — удивилась Рина. — Действуй, девочка.

Вика потянулась к красному камню, но отдёрнула руку и закусила губу. На её глазах заблестели слёзы.

— Баба Маша сказала, что если я поверну камень в замке, то заклинание не сможет выбросить меня обратно на Землю. Я застряну в Нейморе.

Рина умоляюще посмотрела на мужа:

— Придумай что-нибудь, Питер. Неужели ей никак нельзя выбраться из замка? Может, какой-то тайный ход...

— Только не сегодня, — вздохнул гвардеец. — Этой ночью войти в замок может любой, а вот выйти... Аламзар лично позаботился об этом.

— Значит, я остаюсь. — Вика сжала зубы и решительно повернула камень.

Огненные мухи Юрго пеплом осыпались на трон-диван. Аламзар последний раз вскрикнул и замер, чувствуя, как магия стремительно покидает его, унося с собой магические раны. В парадном зале повисла недоумённая тишина. По прозрачному куполу пробежала трещина, и он раскололся надвое. Юрго выхватил из-за пояса кинжал и бросился на Аламзара.

— Вика! — воскликнула Мария Антоновна. — Как не вовремя!

— Мы не могли всего предусмотреть, — буркнула Дарья Антоновна и, схватив огорошенных внуков за руки, закинула их на спину никуна. Мария Антоновна легко оторвала Петьку от пола и усадила позади Дениса.

— Вперёд, Мусик! — скомандовала Настасья, и Миассар большими прыжками понёсся прочь из зала. За ним помчалась никунья с гномом и лешаком на спине. Ведьмы бежали последними.

— Юрго! — Северин бросился на помощь внуку.

— Стража! Взять их всех! — вырвав из рук Юрго кинжал, заорал Аламзар. Паж впился зубами в его руку, и кинжал упал на пол. — Гадёныш! — прошипел маг-правитель. Он хотел ударить Юрго свободной рукой, но потерял равновесие, и они покатились по трону-дивану.

В дверном проёме, преградив беглецам путь, появились гвардейцы. Миссандра и Миассар зарычали, но их грозный рык не остановил солдат. Повинуясь приказу мага-правителя, они выставили перед собой алебарды и стали теснить магов на середину зала. Придворные замерли, наблюдая, как гвардейцы окружают мятежников плотным кольцом.

Северин почти добежал до Юрго и Аламзара, когда солдаты сбили его с ног и, заломив руки за спину, потащили к остальным пленникам. Приказ государя был почти выполнен. На свободе оставался лишь Юрго: гвардейцы никак не могли подступиться к нему, поскольку паж и маг-правитель клубком катались по трону-дивану. Наконец, один из солдат решился и, схватив со стола кувшин, вылил его на дерущихся магов. Клубок распался, и гвардейцы, наконец, схватили пажа.

— Щенок! — прорычал Аламзар. Он поднялся на ноги и ударил пажа кулаком в лицо.

— Ты всё равно сдохнешь! — еле шевеля разбитыми губами, произнёс Юрго и с ненавистью посмотрел в глаза магу-правителю.

— Сначала ты! — Аламзар поднял с пола кинжал и занёс его над Юрго. Но внезапно его рука дрогнула. Маг-правитель уронил кинжал и схватился за грудь. — Магия... Откуда?.. — прошептал он и рухнул под ноги пажа.

Юрго и гвардейцы недоумённо вытаращились на бездыханное тело Аламзара, а тишину парадного зала разорвал пронзительный крик Марии Антоновны:

— Петенька! — Ведьма раздвинула направленные на неё пики, растолкала солдат и бросилась на шею пожилому мужчине в потёртых джинсах и растянутом вязаном свитере. — Петенька! — Она осыпала его лицо беспорядочными поцелуями, а потом оттолкнула и требовательно спросила: — Где ты болтался сорок лет, Пётр?

— Мне было видение, что я нужен в Нейморе, и я пришёл сюда.

— Не поставив меня в известность?

— Ну, понимаешь... Я увидел, как ты и Даша с Настей гибнете в Тёмном замке... Я не мог рассказать тебе об этом! Зато, как только Аламзар поймал меня, я перестал видеть вашу смерть. Наверное, моё пленение что-то изменило в...

— Дома поговорим! — прервала его Мария Антоновна и повернулась к гвардейцам: — Ваш правитель умер! Можете опустить алебарды!

Солдаты послушно опустили оружие. Придворные поднялись, и весь парадный зал склонился перед единственным магом в замке.

— Командуй, Пётр Васильевич! — весело воскликнула Дарья Антоновна и хлопнула лешака по плечу: — Мы всё-таки победили, Проша!

— А он точно умер? — хрипло спросил Петька Дубов.

— Точно-точно! — авторитетно заявил Генарабарабус и почесал затылок: — Только я не понял, куда делась наша магия, и почему он остался магом! — Гном указал на Петра Васильевича.

— Я всё-таки провидец. Я вошёл в замок после того, как Машино заклинание начало действовать, — любезно объяснил ему маг и направился к Юрго. — Нам всё же придётся познакомиться, молодой человек, — улыбнулся он, залечил разбитое лицо пажа и протянул ему руку. — Пётр Васильевич. Я дедушка Дениса и Вадима.

Юрго ответил на рукопожатие:

— Значит, я всё же не зря прошёл путь.

— Конечно. Ты по-прежнему можешь задать мне вопрос.

Паж пожал плечами:

— У меня больше нет вопросов. Я добился того, чего хотел. — Он посмотрел на Дениса: — Вы можете занять трон, государь!

— Даже не думай! — угрожающе шепнул брату Вадим.

Денис взглянул на трон-диван, на тело Аламзара и перевёл взгляд на Юрго:

— Пожалуй, читать о великих правителях мне нравится больше, чем быть на их месте. Извини, Юрго, но я возвращаюсь на Землю.

— Всё верно, — кивнул Пётр Васильевич. — Трон Неймора принадлежит тебе, Юрго!

Паж отрицательно замотал головой:

— Я не в праве...

— Не спорьте с провидцем, юноша! — перебил его Пётр Васильевич и посмотрел на Северина: — Что же Вы молчите, Велорий? Вы, как-никак, бывший правитель Неймора, а Юрго — Ваш внук.

— Трон Неймора твой, Юрго — вздохнул Северин. — И, хотя в Нейморе трон переходит не от отца к сыну, а от учителя к ученику, ты доказал, что достоин править этим миром! Ты превзошёл в магическом искусстве Аламзара, не говоря о прочих нейморских магах!

— Но сейчас я не маг! — запротестовал Юрго.

— Это дело нескольких минут, — сказала Мария Антоновна и обратилась ближайшему гвардейцу: — Сбегай-ка к Питеру Холлу, сынок. Он приютил нашу Вику. Скажи ей, чтоб вернула камень на место. Она поймёт.

— Есть! — отрапортовал гвардеец и бросился выполнять поручение ведьмы.

— Итак, приступим! — Тело Аламзара исчезло, а в руках Петра Васильевича появился золотой венец. Он торжественно возложил его на голову Юрго и провозгласил: — Маг-правитель Неймора, Юргорислав!

— Да будет вечным его правление! — хором прокричали нейморцы, опустились на колени и склонили головы.

— Служим великому Юргориславу! — дружно гаркнули гвардейцы и, воздев алебарды, запели древний нейморский гимн во славу мага-правителя.

Когда пение смолкло, Юрго опустился на трон-диван и улыбнулся — магия вернулась.

— Пир! — крикнул он и взмахнул рукой, заново накрывая столы.

— Мусик... — одновременно с ним простонала Настасья и беспомощно огляделась. — Миссандра забрала его!..

Эпилог.

Настасья Антоновна сидела у окна и, подперев голову кулаком, смотрела на крупные хлопья снега, медленно опускающиеся на землю. Её любимая чёрная бандана валялась на подоконнике, на макушке, среди разноцветных прядей волос, отчётливо проглядывалась седина.

— Вот и зима пришла... — безразлично протянула Настасья Антоновна, и в её руке появилась чашка горячего чая. — Скоро Новый год... Дашка в гости звала... — Она сделала глоток чая, прикрыла глаза, и обратила магический взгляд на дом сестры: Дарья и Прохор, хихикая, как дети, украшали огромную ель, которую лешак вырастил посреди двора специально для встречи Нового года. По двору носились четыре белые крысы, а на крыльце с важным видом сидел Генарабарабус. Гном курил золочёную трубку, любовно поглаживал длинную густую бороду и снисходительно поглядывал на лешака и ведьму. — Скоро Новый год, — повторила Настасья, и посмотрела в квартиру Рыбниковых. Денис, Петька и Вика готовились к последней в четверти контрольной по алгебре. Вадим собирался на тренировку. Он рылся среди разбросанной одежды, книг и тетрадей, разыскивая ключи от квартиры. На кухне за чашкой чая Мария Антоновна и Пётр Васильевич бурно спорили: они выбирали имя для своего третьего внука. Настя невольно хихикнула: — Тоже мне, нашли проблему! Как Светочка скажет, так и будет! — Настасья заглянула в Неймор: сидя у камина, Юрго и Северин с жаром обсуждали подарки для земных друзей.

"Не подглядывай!" — прозвучал в голове Настасьи недовольный голос юного мага-правителя.

— Не буду, — буркнула ведьма и открыла глаза. — Всё равно никуда не поеду!

— Это почему это?! — возмущённо спросил Миассар, поднимая с пола чёрный кейс. — Лично я очень хочу в гости к Дашке!

— Мусик! — Настасья сорвалась с места и повисла на его складчатой шее. — Ты вернулся, Мусик!

Миассар осторожно отстранил ведьму, смахнул со стола немытую посуду, плюхнул на освободившееся место кейс и хмуро потребовал:

— Позвони Машке и узнай точное местонахождение Марианской впадины!

— Зачем? — нервно хихикнула ведьма.

— Прятаться там буду. — Миассар сорвал с шеи цепочку, на которой болтался вытянутый, как сосулька, синий кристалл и сунул его в руки Настасьи: — Спрячь!

— Что это?

— А как я, по-твоему, сбежал? — возмутился никун. — Отец отдал мой кейс семье Миссандры. Они поместили его в Никунский мусейон (мусейон (греч. museion — храм муз) — совокупность научных и учебных учреждений, центр науки и культуры), а он, между прочим, охраняется не хуже Алмазного фонда твоей страны! И я ограбил его! Если б ты только знала, Настя, как тяжело мне пришлось!

— Бедный мой, Мусик, — со слезами радости на глазах воскликнула ведьма.

— Ещё какой бедный, — проныл никун. — Отец отобрал у меня нейморский амулет забвения. Но это не сошло ему с рук! Взамен, я стащил эту сосульку. Вроде бы это древний артефакт Никунии.

— И что он может? — внимательно разглядывая синий кристалл, поинтересовалась Настасья.

— А фиг его знает! — жизнерадостно сообщил Миассар. — Главное, что Миссандра опять попала! Она лично отвечала за его сохранность! Теперь будет знать, как бедных Мусиков похищать! — Никун запрыгнул в кейс. — У меня был трудный день, Настёна! Разбуди, когда соберёшься к Дарье! — Он послал ведьме воздушный поцелуй и захлопнул крышку.

Счастливая Настасья провела рукой по волосам, которые тут же засверкали всеми цветами радуги, повязала бандану и сотворила себе блестящий кожаный костюм.

— Скоро Новый год! — пропела она, выдвинула ящик письменного стола и небрежно кинула туда древний артефакт Никунии. — Время подумать о подарках!