— А разве я должен кому-то что-то доказывать?— ответил вопросом на вопрос Риз.
Барон сердито прищурился:
— Дерзкий, да?
Риз неопределенно пожал плечами.
А Горлен Фрам улыбнулся и сказал:
— Это хорошо, терпеть не могу, когда передо мною лебезят. Мы люди простые, хоть и баронского роду... Так ты, значит, на самом деле чародей?
Риз хотел ответить, но его опередил расторопный десятник:
— Как есть. Я собственными глазами видел огонь в его руке, которым он хотел меня испепелить.
— Это за что же?— нахмурился барон.
Риз ответил прежде, чем Рок Дукан успел вставить слово:
— Не люблю, когда меня силой тащат в гости.
Барон строго взглянул на дружинника, раздраженно дернул щекой.
— Не обижайся на него. Рок — знатный воин, но этикетов не знает. Зато исполнительный не в меру. Я приказал ему доставить мага, вот он и расстарался.— Он снова уставился на десятника, сдвинул брови:— Я что тебе сказал, Рок? Уговорить, упросить, на коленях умолять! А ты что же?
— Не привык я ползать на коленях, пусть он даже великий архимаг,— буркнул Рок.
Ответ удовлетворил Горлена Фрама, и он решил, что на этом инцидент исчерпан.
— Что ж, добро пожаловать в мою скромную обитель... Тебя, кстати, как звать?
— Риз Левитрок.
— Вот и славно... Дело у меня к тебе будет, Риз, серьезное дело, но сперва... Мы ведь не в столицах живем, законы гостеприимства знаем. Отужинай со мной, не побрезгуй!
— Спасибо, Ваша Милость, но я только что из-за стола.
— Так ведь мой стол, поди, краше крестьянского будет? Я хоть и не купаюсь в злате, но сытно пожрать люблю. А вот чего я не люблю, так этого, если мне отказывают... И вот еще что: давай-ка без всяких там милостей. Зови меня барон Фрам или просто — барон...
Господский дом был не особо велик, поэтому в обеденном зале за выставленными в ряд столами могли поместиться человек сорок — не больше. Но барон решил поужинать в своей комнате — более уютной и обжитой. Пока прислуга накрывала на стол, начало темнеть. Затопили камин, зажгли свечи. Барон не спешил перейти к делу, расспрашивал Риза о том, откуда он, что и как? Удивился, когда узнал, что Левитрок прибыл из Мисхета.
— Как тебе удалось выжить в этом крысятнике?! Там же Лига вовсю лютует, магов и колдунов на кострах жжет!
На подобные вопросы Риз отвечал осторожно, чтобы не попасть впросак. Но в остальном ему нечего было скрывать, говорил, как есть.
"Пожрать" барон Фрам на самом деле любил от души. Особенно выпить. На ужин подавали пять сортов мяса, кучу всевозможной зелени, а главное — вино. Ему-то барон и отдал предпочтение, хотя и на еду налегал, как с голодного края.
Риз не стал отказываться от глотка, а потом и вовсе вошел во вкус и сам не заметил, как захмелел.
Подвыпивший барон оказался приятным, хотя и довольно шумным собеседником. Он сыпал историями, громко смеялся, балагурил и подливал себе вина, может быть, даже чаще положенного, но пьянел медленно — сказывался большой опыт. К полуночи, когда бочонок опустел, уже оба едва держались на ногах, но Барон разошелся не на шутку и приказал принести из погреба еще один.
— А не много будет?— спросил Риз заплетающимся языком.
— Ты меня уважаешь?— нахмурился Фрам.
— Да.
— Тогда пей!
Они залпом опустошили кружки, барон обнял охотника за плечи, встряхнул по-дружески.
— Живу тут, как в пустыне, напиться не с кем. Рок — не в счет, да только скучно с ним: шуток не понимает, а лишку хватит — глупым становится, как...— барон защелкал пальцами, пытаясь найти подходящее слово.
— Как мельничный жернов,— подсказал Риз.
— Почему жернов?— не понял барон.
— А потому что мелет все без разбору.
Барон хлопнул собутыльника по спине, громко расхохотался.
— А ты молодец, в карман за словом не лезешь! Выпьем?
Это было не предложение, а факт.
Выпили.
— А ты на самом деле чародей?— спросил хозяин замка.
— Да,— самодовольно кивнул Риз.
— Докажи!
— Легко!
Левитрок лениво взмахнул рукой, и стоявшая перед ним на столе свеча погасла.
— Э-э,— заблеял барон,— так и я могу!
— А так?
Риз щелкнул пальцами, и... фитилек свечи вспыхнул игривым огоньком.
На этот раз Фрам был восхищен. Да что уж там, волшебство получилось настолько непринужденно, что вызвало удивление и у самого Риза Левитрока. Особенно, если учесть, что это был второй раз в жизни, когда он попытался воспламенить свечу, причем первый опыт оказался неудачным.
— А так можешь?— не унимался Охотник. Он протянул руку к корзинке с фруктами, лежавшее поверх остальных яблоко сорвалось с места и со звонким шлепком угодило в раскрытую ладонь Риза. Он откусил от него, разжевал и решил не останавливаться на достигнутом.
Как никогда прежде Левитрок чувствовал, как обогащенная маной кровь курсирует по его венам. Достаточно было легкого напряжения, чтобы она прилила к пальцам сжимавшей яблоко руки. Ладонь тут же раскалилась, потянуло дымком, запахло паленым. Риз разжал пальцы, и на стол упало яблоко, почерневшее с одного бока. Он продемонстрировал барону пятерню, покрытую огненными прожилками:
— И так ты можешь?
Фрам был искренне поражен.
— Хорошо, хорошо, теперь ты меня убедил! Выпьем за это!
Риз подхватил со стола деревянную кружку, сделал несколько глотков и только после этого сообразил, что не удосужился погасить пламенеющую ладонь. Он сделал это с запозданием, отчего на кружке остался четкий выжженный оттиск его руки.
— Расскажешь, наконец, зачем тебе понадобился маг?— спросил он барона, жадно грызущего куриную ножку.
Фрам поперхнулся, закашляв, бросил обглоданную кость в пустую миску, промочил горло вином и заговорил осипшим голосом:
— Ты ведь недавно в Ковахе, но, может быть, слышал уже о бабе, которую местные кличут Хозяйкой Леса? Так вот, я хочу, чтобы ты убил эту стерву.
Неожиданная просьба барона застала Риза врасплох. Он готов был к чему угодно, но такое...
— Да, я о ней уже слышал. И слышал только хорошее. Вроде как она людям помогает, детей лечит и все такое. Чем же она тебе не угодила?
Если бы месяц назад кто-нибудь рассказал Левитроку о том, что однажды он будет защищать ведьму, он бы рассмеялся этому человеку в лицо. Но с тех пор многое изменилось.
— Пойми меня правильно: я ничего не имею против вас, чародеев. Двадцать лет назад, когда бывший правитель Коваха решил помочь магам вернуть власть в Мисхете, и моя дружина в числе прочих осадила крепость Изорок, с нами было два десятка таких, как ты. Мы бились плечом к плечу с магами, и никто не может упрекнуть меня в том, что я предвзято отношусь к вашему брату... Я ни слова не сказал, когда узнал, что в моем лесу поселилась пришлая ведьмочка. И сейчас бы помалкивал, если бы она не попыталась меня убить.
— Она... Ты уверен?— нахмурился Риз.
— Один раз можно было бы списать на случайность. Но за последние полтора года она уже несколько раз покушалась на мою жизнь. И то, что я сижу перед тобой, иначе как удачей и не назовешь... В прошлом году во время охоты на меня напал дикий вепрь...
— Такое порой случается...
— Не перебивай! Да, случается, но когда я прикончил скотину, обнаружил у нее на шее веревку с медальоном, на котором было начерчено мое имя. Я поговорил с одним человеком из Крелина, который часто общается с магами, и он сказал, что это колдовские штучки, что кто-то желает моей смерти и умышленно натравил на меня зверя.
Ризу нечем было возразить. С подобным ему уже приходилось сталкиваться.
— Были и другие случаи?
— Да...— прокряхтел барон.— Через несколько дней после той злополучной охоты меня хотели отравить. Хорошо еще, что первый кусок мяса я скормил своей собаке. Она сдохла прежде, чем я успел отрезать следующий кусок... Хороший был пес, боевой, преданный. Если бы не он, тот самый вепрь полакомился бы моими внутренностями.
— Еще?
— Этого мало?!— взревел Фрам.
— Я до сих пор не вижу, что связывает эти покушения с Хозяйкой Леса?
— А кто еще в наших краях мог натравить вепря или приготовить сильный яд, если не эта ведьма?! Ну, хорошо, вот еще один случай. Произошло это совсем недавно... Ты видел, поди, тренировочную площадку во внутреннем дворе моего замка?— когда Риз кивнул, барон продолжил: — Так вот, когда-то там стояли деревянные чурбаны, на которых мои ребята отрабатывали удары. А теперь представь себе такое: когда я проходил мимо, одно из этих чучел напало на меня и попыталось воткнуть копье в мою грудь... Я всякого повидал на своем веку, но такое...
— На тебя напало чучело?!— удивился Риз.
— Не веришь?— барон резко поднялся с лавки.— Пойдем!
— Куда?— опешил Левитрок.
— Пойдем, пойдем, я тебе кое-что покажу!
— Ночь уже, темно...
— Ничего, я тебе лично посвечу... Идем, я говорю!
Кроме самого барона в господском доме постоянно обитало несколько слуг и пара телохранителей. Детей у Горлена Фрама не было, а жена, как известно, сбежала с кузнецом. Прислуга либо уже спала, либо притаилась в ожидании очередных причуд хозяина. От телохранителей, дежуривших у дверей, барон отмахнулся, взял со стены факел и решительным, хотя и нетвердым шагом направился во двор. Риз последовал за ним. Они задержались у внутренних ворот, пока одинокий стражник снимал засов, потом спустились по лестнице и прошли в юго-восточную часть замка, где между крепостной стеной и казармой была зажата тренировочная площадка. От упомянутых бароном деревянных чурбанов остались только пеньки обрубленных стоек, но Горлен Фрам собирался показать нечто иное. Он подошел к стене, поднес факел и строго спросил:
— Видишь?
Риз заметил на каменных блоках бурые разводы. Догадался:
— Это кровь?
— Именно! Напавший на меня чурбан размазал по стене одного из моих дружинников. Еще троих покалечил. А в меня метнул копье. К счастью, я в тот день был в кольчуге, и оно лишь скользнуло по груди.
— А дальше что было?
— Слуги набросили на него сеть, а дружинники порубили его топорами в щепки. Потом я приказал срезать и сжечь остальных — от греха подальше.
— И все равно я не понимаю, почему ты думаешь, что во всех твоих злоключениях виновата Лесная Хозяйка?
— Я видел ее, как тебя!— продолжал неистовствовать барон, пытаясь доказать свою правоту.— В лесу, когда на меня напал дикий вепрь. Ну, как видел... Мельком заметил бабу, а потом она исчезла за деревьями. Я здесь родился, это мои земли! Поэтому я знаю всех обитателей баронства. Но эту кралю я никогда раньше не видел.
— И ты решил, что это была Лесная Хозяйка.
— А кто еще?! Если тебе и этого мало, в последний раз, когда мы отбивались от сбрендившего деревянного чурбана, я заметил черную кошку...
— Это еще тут при чем?— удивился Риз.
— А...— прокряхтел Горлен Фрам.— Говорят, она превращается в черную кошку и в таком виде шастает по округе... После этого случая я приказал перебить всех черных котов в баронстве. Предлагал по серебряному льву за шкурку. И что ты думаешь? Ни одного не нашли.— Барон замолчал, пристально посмотрел на Левитрока и выдавил с заметной обидой:— Я чего-то не понимаю: ты что — отказываешься мне помочь?!
— Нет, но... Я не хочу, чтобы пострадал невиновный человек.
— Да она это, она, говорю тебе! Кроме нее некому. Она — единственная ведьма на всю округу. До того, как она объявилась, я жил не тужил, а потом все это началось... Так ты поможешь мне?
Риз неопределенно пожал плечами. Он зла не забывал, но и добро помнил. Если бы не Хозяйка, растерзало бы его лесное чудище. Так что он был ей обязан жизнью. Как желать смерти такому человеку? С другой стороны, и барон пришелся ему по душе, хотелось ему помочь, но как?
— Знаешь, за что это она на тебя так взъелась?— спросил он Горлена Фрама.
— Нет...— буркнул барон.— Да мало ли? Я — человек простой, местами грубый. Опять же — выпить люблю. Может, насолил ей чем, обидел. Но... это мои земли. И я буду делать здесь то, что хочу. Захочу — кучу наложу прямо посреди перекрестка, захочу — вырублю этот лес к такой-то матери! Я здесь хозяин — и точка!
Барон был, конечно, в своем праве, но...
— Избавь меня от этой бабы,— сказал Горлен Фрам опустошенно.— Я не особо богат, но отблагодарю тебя за это от души. Сотню львов дам и коня своего лучшего...
Барон пошатнулся, схватился за сердце, поморщился.
— Что-то нехорошо мне как-то... Идем в дом, пропустим еще по кружке, и на боковую.
Риз не стал спорить, направился следом за бароном.
У колодца Горлен Фрам остановился, передал Ризу факел, сказав:
— Подожди, хлебну водички...
Барон толкнул деревянное ведро, и оно, загрохотав, упало вниз. Потом он навалился на ворот, начал вращать его, но уже через пару витков веревка натянулась.
— Что за...
Фрам напрягся, покраснел от натуги.
— Помоги мне!
Риз успел сделать лишь шаг, как веревка лопнула, и барон завалился на спину.
Левитрок помог ему подняться на ноги. Барон завертел головой по сторонам в поисках предполагаемого виновного, но так как во дворе, кроме гостя, никого не было, он засопел, отряхнулся и сказал:
— Ну и хрен с ней, с водой! Пойдем-ка лучше вина выпьем!
Они направились к лестнице, и тут случилось неожиданное: утонувшее, было, ведро вылетело из колодца и угодило в спину барону. Он заревел от ярости: "Не понял?!" и начал разворачиваться. Но не успел. Появившееся из горловины колодца щупальце захлестнуло горло Горлена Фрама и, резко рванув, потащило назад.
Хмель слетел с Левитрока, как пух с одуванчика под сильным порывом ветра. Перекинув факел в левую руку, правой он выхватил меч и перерубил щупальце в тот момент, когда оно подволокло грузное тело барона к колодцу. Обрубок исчез, но уже через секунду появился его хозяин — леранский многоног.
Чудовище выглядело огромным. Оно с трудом протиснулось сквозь горловину каменного колодца, выпустив вначале наружу свои длинные гибкие щупальца. Судя по их количеству и по тому, что их окончания не успели зароговеть, это была юная особь. Нависнув тушей над бароном, она заверещала так, что жалобно заскулили собаки на псарне. Горлена Фрама спасло лишь то, что многоног, хоть и обладал восемью парами глаз, не сразу заметил жертву. Зато он увидел своего обидчика и, спрыгнув с колодца, набросился на Риза Левитрока.
Лишь однажды Охотнику пришлось иметь дело с леранским многоногом. Правда, тот был меньше размером, а Левитрока защищали доспехи Лиги Очищающего Огня. Но даже тогда пришлось изрядно попотеть, чтобы угомонить разъяренного монструма. Многоног очень проворен — как в воде, так и на суше. Он не стоит на месте, стремительно перемещается, опираясь на свои многочисленные щупальца. Эти тонкие, но длинные, прочные и сильные конечности представляли серьезную опасность для человека. Хлестким ударом щупальца он мог повалить на землю даже всадника. А еще многоног опутывал ими свою жертву, лишая подвижности, хватал всевозможные тяжелые предметы и бил своего противника. У более возрастной особи кончики щупалец роговели, превращаясь в тонкие и чрезвычайно прочные иглы, каковые с легкостью пробивали стальные доспехи. К счастью, этот был еще слишком юн. Но даже он мог доставить немало хлопот.
