Владетель Восточного хребта со мной согласился и тут же прочёл лекцию о правилах поединков, кто на них должен присутствовать обязательно, а кто может от этого удовольствия воздержаться, и так далее, и тому подобное. Лекция была весьма содержательной, только я была совершенно не в форме, чтобы её слушать. Пару раз зевнула, вежливо прикрыв ладошкой рот, и отчаянно затёрла кулаками глаза, которые сами собой слипались, будто мёдом намазанные.
— Всё-таки, лучше было бы вам отдохнуть, — после очередного моего зевка заметил лаэр.
— Не стоит, мессир Альронд. Тем более, что участники поединка уже на месте, — кивнула я в сторону рыцарей выехавших на утоптанную ровную площадку, видимо уже не раз использовавшуюся для различного рода военных состязаний.
Да, забыла сказать. Сами мы с властителем Восточного хребта сидели в креслах на небольшом холме. Не трибуна Лужников, но с первых рядов там ещё хуже видно, чем нам отсюда. И потом, тут же не футбольный матч, где надо видеть всё поле с толпой народа на нём, здесь всего два действующих лица.
Правитель Оммора, одетый в доспех имперского образца, выглядел, как спартанский царь Леонид. Древнегреческий шлем с забралом или личиной (не помню, как точно), сверху красный волосяной гребень, прикрывавший шею. Туловище защищал нагрудник, напоминавший рыбью чешую. Наручи, поножи, на бедре и голени, круглый красно-оранжевый щит с изображением брэца.
Клэр, как я уже говорила, был одет в кольчугу, к которой он добавил остроконечный шлем с наносником (так по-моему называется эта толстая пластина). В левой руке туэр держал треугольный щит, какие иногда изображают на гербах. Надеюсь, вы поняли, ну не знаю я, как такие называются по-научному. На щите красовался герб Лесистого предгорья — серебристая гора на тёмно-зелёном поле.
У каждого в правой руке было копьё. Лаэр покосился на меня и махнул рукой.
— Вперёд! — крикнул раерьен — "судья в поле". Главным арбитром поединка, как вы уже наверно поняли, был мессир Альронд.
Противники помчались навстречу друг другу. Моорон на иссиня-чёрном нарге, Клэр — на сером в белую полоску, прям как зебра. Как только застучали копыта, всю мою сонливость как ветром сдуло. Интересно ведь. Правда со словом "помчались" я немного погорячилась. Нарги не скачут галопом, они бегут рысью, как быки или носороги. Получается медленнее, но если хорошо разогнаться...
Бабах! Рыцари сшиблись. Копья разлетелись вдребезги. Всадники пошатнулись, но удержались в сёдлах. Второй раунд. А, кстати, копья у них острые или тупые? Я поинтересовалась у лаэра.
— Вы жаждете смерти кого-то из участников поединка?
— Нет, ведь нирт Омморский извинился.
А чтобы было, если бы он этого не сделал? И я задала этот вопрос.
— Бились бы насмерть. Кстати, нэда, откуда вы узнали, что тоже должны принести извинения, чтобы бой был до первой крови?
— Я не знала, — удивилась я.
— Значит — догадались?
— Мне показалось, что так будет правильнее. Раз нирт Оррул посчитал свои действия ошибочными, то и я должна была признать свою вину. Разве это было не справедливо?
— Вы абсолютно правы нэда Олиенн. Однако многим молодым людям гораздо старше вас, это порой просто не приходит в голову.
А всадники уже снова несутся навстречу. Бубух! Мда, то ли противники достойны друг друга, то ли Клэрион решил дурака повалять. Что-то не верится мне, что он слабее. Хотя и нирт, похоже, знает, как браться за копьё, да и не выглядит он теперь тем толстым увальнем, что восседал перед нами на площади.
О-о-о, рыцари взялись за мечи. Правильно, хватит палки без толку ломать, а то деревьев на них не напасёшься. Э-э-э, я опять погорячилась. Меч — у Клэра, у Моорона был вринн. Что это за хреновина? По сути — обоюдоострый топор с остроконечным навершием. А тогда мне показалось, что нирт машет штыковой лопатой на короткой ручке.
Следил бы за поединком кто-то более сведущий в обращении с холодным оружием, чем я, тут бы наверняка появился полный перечень ударов, которыми обменялись противники: прямых, косых, боковых и прочее, и прочее. По мне, так они просто по очереди долбили друг другу по щитам. Так продолжалось пару минут, пока Моорон мощным ударом не обкорнал левый верхний... если смотреть со стороны владельца, да и с моей тоже (Клэрион тогда повернулся спиной)... угол щита туэра. Я, чтобы не вскрикнуть, впилась зубами в указательный палец левой руки. Ну что ж он творит, мой защитник. Так и проиграть недолго.
Клэр, будто услышав меня, резко перешёл от обороны в нападение. Наверное, тоже решил, что этот балаган пора заканчивать. Удар ребром щита снизу вверх, ещё один. Два безответных удара мечом сверху вниз. Нирт Омморский уже не нападает, только защищается. Или оглушён? Не важно, туэр вздымает свой щит вверх и со всей силой обрушивает его ребром на щит противника, которым тот всё ещё прикрывается. Ещё удар, ещё. Всё! Моорон вываливается из седла, мне это хрошо видно, и падает под ноги нарга. Ну вот и всё. Прячу искусанный палец, выпрямляюсь в кресле. Не знаю, заметил ли лаэр, неприлично всё-таки совать пальцы в рот. А с сиденья я чуть не соскочила, так подалась вперёд. Да и старик наклонился точно также. Тоже переживает, так вцепился в подлокотники, что костяшки побелели.
Э-э-э, не поняла. Что там происходит?! Шум, крики, отовсюду бегут воины. Чёрный нарг брыкается и скачет, как осёдланный ковбоем бык на корриде. Что за хрень?
Как потом выяснилось, разогнать нарга непросто. Для этого нужны острые шпоры. Настоящие, а не какие-то там колёсики. Такой фигнёй эту животину не проймёшь. В общем, у Моорона шпоры были достаточно остры. Помогли они или нет — не знаю, но свою роковую роль сыграли.
Когда нирт вывалился из седла, его ноги запутались в стременах. И надо же тому случиться, что шип пошёл не боком... в этом случае, скорее всего, всё обошлось бы для правителя Оммора синяками, да лёгким испугом,.. а со всего маха, пропоров попону, вонзился в бок животного. Да ещё всадник повис на нём всем своим весом. Что тут взять с ослеплённого болью нарга? Поневоле заскачешь, как сайгак.
Пока Клэрион, отбросив свои щит и меч, поймал взбесившееся животное, пока набежала подмога, пока выдернули шпору, успокоили нарга и освободили из пут ноги нирта. Сама я из-за суетящейся толпы не видела, лишь потом мне всё рассказали. На Моорона было страшно смотреть: вся голова в крови, левая рука сломана, она тоже попала под копыто. Почему нирт Оррул был ещё жив, отделавшись сломанной челюстью и повреждённой шеей? Оставалось только удивляться, ведь его щит, на котором "поплясал" нарг разлетелся в щепки. Шлем выглядел так, будто по нему долбили кувалдой, и не один раз. Хорошо, что головы нирта к тому времени в нём уже не было, иначе она бы точно была всмятку.
Но об этом я узнала позднее, уже по пути в столицу, а пока хотелось только одного. Спать! Спать! Спать! Меня подхватили на руки и понесли. Не помню, кто. Не помню, как мы вернулись в Оммор. Помню только кровать, большую, мягкую. Создатель, как же хорошо! Как же мало нужно человеку, чтобы стать счастливым!
Нет, не думайте, я спросила о здоровье Моорона-Брэца, сразу же после поединка. Но мне ответили, что он жив, и ему ничего не угрожает. Вновь поинтересовалась самочувствием правителя, когда мы уже уезжали из Оммора. Получила такой же ответ. Нирт Оррул выздоравливает, с ним всё будет нормально. Может не хотели говорить правду, может сами не знали... Какая теперь разница.
М-м-м, как я выспалась тогда, будто первый раз в жизни.
Так и есть! Со времени моего попадания на Аврэд, самый что ни на есть первый.
А в крепости?
Это когда давги под боком? Не смеши.
Так вот, мы, в смысле все обитатели дома лаэра Восточного хребта, встали, позавтракали и стали готовиться к отъезду в столицу. Мне помогли надеть новое платье. Ещё одно — дорожное, светло-коричневое, почти бежевое. Именно такого цвета были вставки на вороте и рукавах.
Если ты ещё полчаса будешь про платье рассказывать, я что-нибудь с тобой сделаю.
Озорник. Ладно, не буду. Тем более, что и рассказывать особо нечего. Простое дорожное платье. К нему более тёмное сюрко и тёмно-коричневый плащ с капюшоном. Ещё ко мне из починки вернулись мои старые проверенные сапожки. Ещё послужат, не развалились пока, мои хорошие.
Сборы были недолгими, слуги готовились к отъезду уже три дня. Мне повезло, что мессир Альронд вчера подзадержался на торжественных проводах у правителя Оммора. Чего ради они совместили гулянку с судебным заседанием? Откуда ж мне знать, может у них тут порядок такой. Отправил на плаху десяток-другой преступников и порядок. Можно дальше с осознанием выполненного долга вино пьянствовать.
Не задержись лаэр в городе, не известно, что со мной и другими беженцами случилось. Но догадаться не сложно. Замариновали бы нас куда-нибудь на пожизненное. Нет, у меня шанс выкрутиться был. Раз отец жив, он бы меня точно разыскал. Только сколько на это понадобилось бы времени. Вон, в России люди пропадают, никто не может найти. И это при современных СМИ. А тут? Вообще глушь и дичь, даже страшно подумать.
Кстати, ещё вчера вечером, когда я уже спала, нашлись Ансел и Тив — младший брат Соны. Точнее, это Ансел разыскал дом лаэра. Воин оказался не так прост, а с виду не скажешь — деревня деревней. Но перехитрить он умудрился всех, только ради этого ему пришлось бросить семью. Однако чем он рисковал? Ведь не давгам же женщин отдал, а стражникам. Правда, наши с Соной приключения показали, что и свои порой бывают хуже врагов.
Ну да ладно, у Ансела ведь всё обошлось. Не зря именно ему Хабд доверил самые важные бумаги отца, в том числе свидетельства о браке моих родителей и моё — о рождении. На самом деле документы назывались по-другому, но сути их это не меняло. Тубу со свитками воин передал лаэру из рук в руки. Какие ещё там были бумаги? Понятия не имею (просветить меня никто не удосужился), но, видимо, много всего.
Между прочим, тогда Ансела я так и не увидела. Ни свет, ни заря они с Клэром отправились к форпосту У-Серебряной-реки, чтобы покопаться в его руинах. Элгар Альронд справедливо посчитал, что в вещдоках по моему, а теперь по нашему с Клэрионом, делу ни казна, ни прочие, менее важные, документы лишними не будут. А всё уцелевшее имущество, которое будет найдено, следует доставить в военный лагерь у Оммора.
— А разве туэр Лесистого предгорья не будет присутствовать на суде в Леворе? — изумилась я.
— Он нас догонит со своим отрядом по дороге.
— Там ещё остались книги, библиотека отца.
— Я всё приказал забрать, — последовал ответ.
— А как отец, — спросила я у лаэра.
— Чувствует себя хорошо.
Ага, вон и про растоптанного Моорона-Брэца мне сказали то же самое. И тут меня пронзила новая мысль. А как же брат?! Ведь за все эти дни я о нём даже не вспомнила. Нет, Ола бы, наверное, вся извелась. А я? Кто он мне, этот юноша? Родная кровь? А ведь действительно — родная! Я спросила про Лона.
— Так вам не сказали? — удивился мессир Альронд.
— Что не сказали?! — у меня аж сердце упало. Ну скорее, старик, что ты тянешь кота... резину? У меня даже дыхание перехватило, и сердце перестало биться на несколько мгновений, показавшихся мне вечностью.
— Ваш брат жив.
Ну, слава тебе яйца, то есть слава Создателю.
— Вернее, был жив ещё три дня назад.
Нет, сколько можно жилы тянуть? Я вас спрашиваю?
Как потом выяснилось, Лони благополучно переправился через Серебряную. Тот молодой прохиндей, что вывел нас с Соной к разбойничьему лагерю, успел послужить проводником и этому отряду, где находился мой брат. Правда, его хмырёнок разглядел плохо, но запомнил, что к раненому юноше обращались нэдин Лоннэр. Значит — точно брат. Выглядел он неважно. А кто там выглядел хорошо? Только два воина. Третий был без левой руки. Четвёртый — с перевязанной головой. С ними мой брат, три женщины и мальчишка. Ещё там откуда-то оказался старик-рыбак. А-а, понятно, дед решил тоже от греха переправиться на другой берег.
Всю компанию юный разбойник за мелкую серебряную монету подрядился вывести из леса. Всех, кроме старика, у того в лесу был какой-то схрон, да и не выдержать ему было дальней дороги. Не считая его, на девять уцелевших беглецов было только семь наргов. Два воина, как и проводник, всю дорогу шли пешком. Их-то разбойничья душа в свой лагерь не повёл, не дурак, насилу отбрехался, закосив под рыбака. Его действительно заловили, когда он полез проверять установленную накануне снасть.
Дурить головы воинам юноша не решился, честно выведя отряд по лесным тропам к дороге в деревню. Получил обещанную плату, тоже мне — Сусанин по найму нашёлся, и был таков. На него с дядей мы с Соной наткнулись, судя по всему, когда те отправились на разведку. Но об этом я лаэру Восточного хребта рассказывать не стала.
— А где они теперь — мой брат и его спутники?
А вот на этот вопрос никто мне ответить не мог. Будем надеяться, что у них всё в порядке. Вроде давги от реки далеко не отходили. Хотя эти грёбаные стражники предгорий, ей богу, хуже морских разбойников. Я поделилась с милордом своими опасениями.
— Я уже разослал гонцов ко всем владетелям и жду известий. Всё-таки я, как-никак, исполняю обязанности наместника этого края.
Действительно, кого это я лечу? Даже как-то неловко стало.
Но это было с утра, а сейчас мы катим по пыльной дороге в столицу. Хорошо, что прошёл небольшой дождик, и пыль прибило, но, наверное, ненадолго. Так что пылюки мы ещё наглотаемся вдосталь. Хотя, может в карету она не проникнет? Правда название "карета" для этой таратайки, как-то не очень подходит. Тем более "экипаж". Это что-то, по моему разумению возвышенное и благородное. Да засунуть Золушку в эту колымагу, она б скорее согласилась скакать до дворца верхом на тыкве. Так иногда зуб на зуб не попадает.
Конечно, я немного утрирую, но только слегка. Явно тут надо что-то с подвесками делать. Не с теми, за которыми охотился д'Артаньян в "Трёх мушкетёрах", а теми, на которых крепятся колёсья. И как они от такой дороги вообще не отвалятся? Тьфу-тьфу-тьфу, лишь бы не сглазить. И это ещё называется Королевский тракт? Явно не трасса на Валдай. А что же тогда с остальными дорогами — волчьи тропы, где телега не проедет?
Ладно, лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Я затолкала в угол сразу две подушки, одну на другую и запрыгнула сверху, сунув под спину ещё одну, и, как лесной клещ, намертво вцепилась в ручку на стенке кареты. Хорошо, что их догадались прибить, а то б пассажиры при такой тряске со скамеек давно бы поулетали. Сидевший напротив лаэр на меня покосился, но ничего не сказал. А что он мог мне поведать? Сам мессир Альронд такую роскошь себе позволить не мог, иначе к двум подушкам под седалищем ему пришлось бы добавить третью, привязав её к голове. Иначе бы он на каждой выбоине или кочке стукался головой об потолок. А вот мне это не грозило — при всём желании не долететь.
— Элгар Альронд, а вы не расскажете про королевский суд?
— А не слишком ли это самонадеянно с вашей стороны, нэда Олиенн, обращаться к высшему правосудию, толком не зная, что это такое?
