Бросившись на Риза, он нанес несколько молниеносных ударов гибкими конечностями, словно проверял защиту противника. Левитрок был к этому готов: одно из щупалец он отрубил, от ударов других ухитрился увернуться.
К тому же Охотник тоже не стоял на месте. Он ловко маневрировал, пытаясь обойти монструма с тыла. Там, в самом центре его клубнеобразного тела было уязвимое место. Если его проткнуть, чудовище теряло ориентацию и шло в разнос. Но ударить многонога в спину непросто: его глаза были равномерно распределены по всему телу, и он прекрасно видел, что происходит у него за спиной. Он вертелся, словно читал мысли Левитрока, и беспрестанно атаковал.
В результате очередного натиска противники обменялись ударами: Риз получил пару чувствительных хлестких ударов по плечу и по голени, и был сбит с ног. Многоног тут же метнулся к нему. Зубов у чудовища не было. Зато имелся прочный хоботок, которым он пробивал тело жертвы, накачивал ее едким, растворявшим даже кости желудочным соком, а потом хлебал мерзкую жижу до полного насыщения. Монструм попытался вонзить его в грудь Охотника, но Риз откатился в сторону, вскочил на ноги, выронив факел, и ударом меча отрубил еще одно щупальце под самый корень. К сожалению, пронзить уязвимое место он не успел, пришлось отступать, а потом готовиться к следующей атаке многонога.
Барон Фрам тем временем продолжал лежать у колодца, навалившись на него спиной. Он тяжело дышал, судорожно глотая воздух и потирая горло, на котором чудовище оставило заметный след. Выпучив глаза, он с ужасом смотрел на монструма, который явился из самых кошмарных снов по его душу. Страх лишил его сил и воли, к тому же при нем не было никакого оружия, так что на его помощь Риз мог не рассчитывать.
Зато из казармы выскочили дружинники барона. Шум и гам вырвали их из объятий сна, и они явились при оружии, но, как были — в исподнем. Увидев бушевавшего во дворе многонога, они, как и их хозяин, вначале опешили.
— Чего стоите?!— закричал Левитрок.— Бейте его издалека!
Его крик вывел из ступора бывалых воинов, привыкших иметь дело с людьми, а не с монстумами. Щелкнул арбалет, прилетело копье. Многоног снова заревел, ринулся на дружинников, и они с криками разбежались по сторонам.
Риз разочарованно поморщился — толку от таких помощников было немного.
Все приходится делать самому.
Получив секундную передышку, он соорудил Огненный шар и запустил его в многонога. Снаряд с шипением преодолел разделявшее противников расстояние и разбился о туловище чудовища. Вначале его окутало пламя, но оно так же быстро опало, как и появилось.
Огонь многонога не брал.
Зато снова обратил внимание монструма на Охотника. Резво перебирая щупальцами, он бросился на Риза, и тому пришлось последовать примеру "бравых" дружинников, то есть, обратиться в бегство.
Кто-то спустил собак. Натасканные на охоту псы начали задорно. С дружным лаем они выскочили во двор, но, увидев непривычное для этих мест чудовище, поджали хвосты и стали жаться к стенам. Псарь не терял надежды, пинками и руганью гнал собак на врага, но те лишь громче скулили и искали надежное убежище.
Однако они привлекли внимание многонога, который тоже никогда прежде не видел таких существ. А может, его раздражал жалобный собачий скулеж. Чудовище завертелось на месте. Риз воспользовался моментом, подскочил к многоногу и пробил мечом чувствительный орган чудовища.
Монструм вздрогнул, пошатнулся. Забились, затрепетали щупальца, оказавшиеся не в силах удержать массивное тело. Многонога повело в сторону, он попытался сохранить равновесие, но не устоял, рухнул в пыль двора...
— Бейте его, пока не очухался!— закричал Риз, и, подавая пример, первым набросился на чудовище. Он рубил и колол его мечом, пока хватало сил. Потом устало отошел в сторону, уступив место дружинникам. Ребята остервенело продолжили кромсать беспомощного многонога на куски, вымещая злобу за пережитый страх. А потом подтянулись и собаки. Почувствовав, что угроза миновала, они принялись растаскивать во все стороны отрубленные щупальца, трепля их с рычанием и злобой.
Левитрок стоял в стороне и безучастно наблюдал за происходящим. Что-то сверкнуло в темноте. Скосив взгляд, он увидел черного кота, сидевшего у казармы. Заметив пристальное внимание человека, животное моргнуло и юркнуло за угол.
Левитрок покачал головой и направился к колодцу. По пути он нагнулся и понял что-то с земли...
Барону уже стало заметно лучше, но он все еще был бледен и слаб. Риз помог ему подняться на ноги.
Горлен Фрам, пошатываясь, доплелся до того места, где его дружинники превращали в фарш то, что некогда было грозным чудовищем. Теперь оно не было таким уж страшным и вызывало разве что отвращение.
— Что это?!— поморщился барон.— Никогда не видел такую жуткую тварь.
— Это леранский многоног,— пояснил Риз.— Чудовище обитает в море, у берегов Мисхета...
— Какого, в таком случае, хрена он делает в моем колодце?!— заревел Фрам.
— Не знаю,— пожал плечами Охотник.— Вряд ли он сам туда залез.
— И как он там поместился — такой огромный?— почесал макушку барон.
— Многоноги очень быстро растут. Этому от силы несколько месяцев. Возможно, его бросили в колодец, когда он был еще совсем маленьким.
— И мы все время пили эту воду...— задумчиво произнес Фрам, а потом резко согнулся пополам, и выплеснул содержимое желудка себе под ноги.
Придя в себя и утерев рот, барон осмотрелся и завопил:
— Кто?! Кто это сделал?!
Риз молча протянул ему медальон, который поднял с земли рядом с поверженным чудовищем. На медной пластинке было начерчено имя Горлена Фрама.
Барон выразительно посмотрел на Охотника и вкрадчиво сказал:
— Убей ее, убей эту суку, прошу тебя!
Риз молча кивнул...
Ночное происшествие лишило покоя и сна многих обитателей замка, но только не Левирока. Он уснул, едва опустившись на кушетку, которую перенесли в баронскую спальню по приказу Горлена Фрама. В отличие от Риза, хозяин замка был не на шутку напуган, боялся оставаться не только один, но даже под охраной своих самых преданных слуг. Кажется, он больше никому не доверял, разве что своему новому знакомому. Поэтому он уговорил гостя провести остаток ночи в его опочивальне.
А Риз был уверен, что этой ночью уже ничего не случится. Он упал на кушетку и тут же захрапел. Напрасно барон звал его по имени и тряс за плечо. Вино и усталость сделали свое дело, унеся Охотника на чудовищ и колдунов в мир сновидений...
Утром барон был угрюм и неразговорчив. Он так и не ложился спать, зато опустошил два кувшина вина, однако хмель его больше не брал. Да и солнечному свету не удалось развеять его страхи, разве что самую малость. И хотя день только начинался, он с ужасом думал о том, что рано или поздно снова наступит ночь.
— Может быть, останешься?— спросил он Риза после скромного завтрака. Стол снова ломился от яств, но после вчерашнего кусок не лез в горло, а от вина Левитрок благоразумно отказался.
— Кто тогда убьет ведьму?
Аргумент оказался весомым, и барон не стал настаивать. Он приказал седлать коня для гостя.
— Возьми пока этого. Потом, когда выполнишь поручение, получишь другого, получше. Его зовут Ветерок. Будь с ним осторожен, он молод и горяч!
— Я справлюсь...
На постоялый двор Риз возвращался по знакомой уже дороге. Она была одна, не ошибешься. Семипядье встретило его тишиной и безлюдьем. Неужели слухи о происшествии в замке уже достигли деревни и напугали жителей так, что все боялись нос высунуть во двор?
Риз свернул к дому Териха.
Дверь открыл сам староста, нахмурился, увидев давешнего гостя.
— Не бойся, мне поговорить только,— успокоил его Риз.
— А я и не боюсь. Поздно уже в моем возрасте чего-то бояться... Проходи...
Леки в доме не было.
— За ягодами пошла,— пояснил старик.
— Не боишься ее одну в лес отпускать?— спросил Риз.
— Чему быть, того не миновать. А Лека — девка толковая. Да и Хозяйка за ней приглядит, в обиду не даст.
— Я как раз о ней хотел с тобой поговорить.
— О Леке-то?— прищурился Терих.— Неужто приглянулась деваха?
— Внучка у тебя одно загляденье, что есть, того не отнимешь. Но поговорить я хочу о Хозяйке.
— Вот оно что...— погрустнел дед.
— Мне бы свидеться с ней, поговорить. Где мне ее искать?
— Даже не пытайся, не выйдет ничего. Не найти тебе Хозяйку, если она сама этого не захочет.
— А все же? Как вы ее зовете, если нужда появится?
— Да как... Идем в лес и зовем, а деревья и птицы доносят до нее наши мольбы.
— И что, приходит?
— А как же! Сама придет или слуг своих пришлет.
— Каких слуг?— удивился Риз.
— Так у нее ж вся окрестная живность в услуге! И не только. Лесной дедушка опять же.
— А живет она где?
— В глуши дремучей, куда разумные люди не ходят. Болота там непроходимые, только она одна и знает дорогу через топи...— Старик заметил, как задумался Левирок, поспешил добавить:— Не ходи туда, сгинешь почем зря! А раз уж приспичило, поищи ее в других местах.
— Где, например?— навострил уши Риз.
— Есть такие. Поляна, на которой орлянка растет... травка такая. Хозяйка часто использует ее для своих зелий. Наши девки рвут траву и складывают под кустом, а она, значит, забирает потом... А еще есть Могуч-камень, туда Хозяйка тоже приходит. Мы ей там припасы оставляем: грибы, например, или молоко, или лукошко с малиной. Любит она малинку, сердешная. И в березовой роще она бывает, с деревьями разговаривает.
— Спасибо за совет, Терих,— поблагодарил Риз.— Только где те места искать?
Дед подробно объяснил, где находится и поляна с орлянкой, и Могуч-камень, и березовая роща.
— Смотри, не заплутай только!— предупредил он.— И вот еще что...— замялся старик.— Если ты что худое задумал, так лучше откажись. Хозяйка любого человека насквозь видит, каждую думку, как книгу читает. Если ты к ней со злом придешь, погубит не задумываясь... И поделом,— добавил он безбоязненно.
— Я тебя услышал, старик,— кивнул Риз и вышел во двор...
— Где тебя носило?— спросил Сатрас, даже не подняв глаз. Он сидел за столом у окна и сосредоточенно выводил чернилами какие-то узоры на чистом листе бумаги.
— Искал хозяина худых денег, сражался с ожившей корягой, спасал местного барона от леранского многонога,— устало проговорил Охотник, усевшись на кровать рядом со столом.
— В общем, приятно провел время,— подытожил колдун.
— Ага... А ты чем занимался все это время?
— Да уж тоже не сидел, сложа руки,— буркнул Сатрас.
— Я вижу,— кивнул Риз, глядя на стоявшую на столе корзинку с остатками крестьянских даров. Посыльный из Семипядья добросовестно выполнил поручение Левитрока и отнес продукты на постоялый двор; трактирщик не отважился присвоить себе часть продовольствия, собранного селянами для заезжего мага, и передал гостинцы Сатрасу; а тот по достоинству оценил заботу и усердие ученика, почти опустошив плетеное лукошко к моменту его появления. Он и сейчас отстраненно дожевывал вареное яйцо, закусывая его копченой колбасой.— Что ты там рисуешь?
Маг поморщился от того, что ему мешали сосредоточиться, но довел дело до конца, закончил витиеватый узор. Потом вдруг смял лист, бросил его в пустую миску и воспламенил непринужденным щелчком пальцев.
— Я создаю магические печати,— пояснил он, придвинув к себе корзинку с кусками свежей глины. Он взял в руку один из них и размял его на ладони в тонкую лепешку.
— Зачем они тебе?— удивился Риз. Что такое магические печати, он и сам знал, в общих чертах, но считал, что нужны они лишь для тех, кто несведущ в колдовстве. Раньше, при магах, их продавали в Мисхете на каждом рынке. Цены кусались, но печати того стоили. Потом, когда маги покинули родину, печати продолжали проникать в Мисхет посредством контрабанды, и Лига Очищающего Огня вела непримиримую борьбу с торговцами этим запрещенным товаром.
— А сам не догадываешься? В бою не всегда хватает времени для произнесения сложных заклинаний и формул. А печать — это конструкция, готовая к немедленному применению. У нее только один недостаток — она одноразовая.
Сатрас дал листку бумаги перегореть, потом растолок пепел пальцем, ссыпал его на глиняную лепешку и, закрыв края, принялся ее нещадно мять.
Риз повернул голову и увидел на подоконнике несколько готовых печатей, сушащихся на солнце.
— Ты готовишься к бою?
Старик неопределенно пожал плечами.
— Думаешь, ОН нас найдет?
— Рано или поздно, так или иначе,— пробормотал Сатрас. Придав изделию округлую форму, он аккуратно поставил на нее оттиск деревянной печати, встал из-за стола и отнес магический артефакт на подоконник. После чего выглянул в распахнутое окно и обратился к Левитроку:— Рассказывай, что тебе удалось узнать по нашему делу?
Риз поведал о том, что случилось прошлым днем, особое внимание уделив Хозяйке Леса и барону Фраму. Насчет последнего Сатрас заметил, что тот ничуть не изменился за последние годы — все тот же выпивоха и баламут. А вот Хозяйка его заинтересовала.
— Чародейка в Баронском лесу? Хм... Это может быть интересно...
— Горлен Фрам хочет, чтобы я ее убил.
— Ты?!— усмехнулся маг.— Судя по тому, что ты о ней рассказал, эта дамочка тебе не по зубам.
— Это мы еще посмотрим!— грозно оскалился Риз.
— Вижу, уроки, полученные в Лиге Очищающего Огня, не прошли для тебя даром,— строго прищурился старик.— Остынь, парень!.. Ты вот что... Раз надумал искать чародейку, пусть будет так. А когда найдешь, не спеши делать глупости! Скажи, что я хочу с ней встретиться. Нам есть о чем поговорить. А потом... там видно будет. Если не удастся договориться... В общем, без меня тебе с ней все равно не справиться.
— А как же барон?
— Не принимай его слова близко к сердцу. Я знаю чародеев. Никто из них в здравом рассудке не станет угрожать людям без особых на то причин. И барона я знаю лучше, чем ты, и не думаю, что, с тех пор как мы виделись в последний раз, он изменился. Самодур и хам!
— За это не пытаются убить!
— Что ты понимаешь?! Маг — чувствительная натура, его любой может обидеть... Но не будем больше об этом... Покажи лучше, как ты усвоил мои уроки?
Сатрас вернулся к столу и передвинул на край свечу.
Риз поморщился и легким движением руки затушил огонек.
— Хм... Хорошо. А теперь зажги ее!
Левитрок щелкнул пальцами, но на этот раз у него ничего не вышло. Он щелкнул снова — результат тот же.
— Тебе еще учиться и учиться,— вздохнул колдун.
— Не понимаю,— пробормотал Риз.— Вчера у меня любое заклинание получалось без проблем.
— Знаешь почему? Вчера вы с бароном налакались изрядно. От тебя и сейчас за версту разит. Вино расслабляет, открывает каналы, ускоряет ток маны. А сегодня у тебя похмелье, голова, поди, болит, общее недомогание. Не самое лучшее состояние для начинающего мага.
— Не могу же я все время ходить пьяным?!
— Ни в коем случае! Я знал немало чародеев, которых погубило вино. Пьянство — беда. А тебе нужно больше практиковаться. Вот и займись этим, раз пока других забот нет.
