— Сураи кошкин сын! — и рванул вперед.
— Давай телепортируемся! — Тама, застыла на месте создавая плетение.
— Беги дура!!! — я схватил ее за рукав и рванул вперед, сбивая концентрацию, — кристаллы "мальдиго" блокируют перемещения!!!
Недовольно вырвав рукав, она молча побежала.
Вырвавшись наружу, мы выскочив из зева пещеры как два пыльных черта из табакерки, кинулись к недоуменно поднимающейся Химари.
— Что случилось, Юто? Тама?
Не отвечая я бросился на землю, одним движением прикладывая окровавленную ладонь к земле, и усилием воли заставляя кровь покинуть жилы, вырисовывая сложную фигуру на камне.
— Что сталось? — повторила девушка хватаясь за клинок.
— Потерпи Химари, — сквозь зубы ответил я, вливая весь свой резерв в кровавые линии, заставляя их разгореться алым огнем.
Разочарованная нэко повернулась к настороженно застывшей Таме, и тут-же получила ответ на свой вопрос.
Громыхнуло, раздался рев заставляющий резонировать стены пещеры, затем еще раз громыхнуло, второй рев был намного громче... раздался смачный шлепок, и отчаянно визжащий Сураи, вылетел из пещеры, совершил крутую дугу пролетая над макушкой выпучившей глаза Химари, и с хрустом и треском приземлился в кусты у нас за спиной.
Из тьмы, вылезла одна здоровенная когтистая лапа, уцепилась за край входа, затем вторая — вцепившаяся в камень с другой стороны, затем они напряглись и на свет натужно вылез грайвер.
Огляделся, сгущая ауру тьмы вокруг себя непрозрачным для солнца пологом, и увидев нас взревел, набирая скорость.
— Стоим! — крикнул я, и тут-же подал пример, становясь ровно напротив середины фигуры. Химари благородно выступила вперед, закрывая меня спиной... но это уже не потребовалось.
Ревущий, и источающий злобу и клочья темной дымки снаряд влетел за первую линию, мир полыхнул багровым огнем, и нам предстала застывшая в неподвижности фигура, окутанная матовыми цепями и висящая в середине гигантского куба.
"Путы Времени" сработали выше всяческих похвал.
Облегченно вздохнув, я сполз на землю глядя застывшим взглядом на тварь, похожую на вставшего на задние лапы каменного медведя, с горящими желтым буркалами, когтистыми лапами и шлейфом тьмы, и пережидая нервную дрожь.
— Как ты там говорил? Да что может плохого случиться со мною в Вечнолесье?! — послышался задумчивый и крайне ехидный голосок Химари.
Вздохнув и ничего не ответив, я с трудом поднялся, переступил через обессилено упавшую Таму, и направился к застонавшему Сураи.
Глава 15. Осознание.
У каждого из нас наступает в жизни тот момент когда нужно просто остановиться и немного подумать. Подумать о том чего ты хочешь добиться, как ты живешь, что ты делаешь... о многом подумать.
Наступил этот момент и у меня.
Не по моей воле, нет. Ведь я радостным глупым псом несся в закат не замечая ничего вокруг себя. Я был слеп...
Меня, растратившего все силы на лечение Сураи, и заточение грайвера, принесли домой перепуганные Тама и Химари. Затем последовала очередная неделя забытия на грани жизни и смерти... а затем пришел дед. Он не кричал на меня, не осуждал меня, он просто со мною поговорил. Поговорил искренне, ничего не скрывая и не утаивая, он высказал все что думал, расспросил меня о всем что я думаю. И попросил просто посидеть и осознать.
Осознать о том, что меня заставляет нестись вперед, наплевав на собственное детство, — лучшую пору жизни, — тратя его на всякие глупости.
Сделав это, я наконец понял как был глуп. Сейчас я Творец, вечный ребенок, но не воин, и не управленец. Я всегда полагался лишь на себя и своих друзей, и не доверял никому постороннему, и это правильно! Но сейчас это немного не то что мне нужно.
Сейчас мне нужно лишь остановиться, не полностью, но притормозить. Не лезть самому, и не пытаться сделать все в одиночку. Ведь что могло бы быть проще чем попросить Лешего с железняками посмотреть шахты? Что могло бы быть проще чем попросить Хашана, создать источники? Что могло бы быть проще чем попросить духов о помощи?
Ничего!
Пытаясь быть взрослым, я начал забывать свою суть...
Я ребенок! Я — Юто Амакава!
Я уже не Аркаллион Шепот Бездны — древний и могущественный демон что плевал на все и вся, стремясь лишь к своей цели. Нет! Я маленький мальчик что владеет силами безмерно более могучими... и сам я другой!
Осознание этого, сломало что-то во мне, изменило и перековало. Наверно именно сейчас я изменился. Проложил грань между своим прошлым Я и нынешним. Разделил себя Аркаллиона и себя — Юто Амакава, окончательно освободился от гнета моей прошлой сущности и личности, став самим собой.
Первым делом, я попросил прощения у всех: Тамы, Химари, деда и бабушки, даже у Каи, за свои глупости.
Вторым, я отправил Хашана (недовольного тем что его оторвали от Хроник)разбираться с шахтами на пару с Лешим, Мира с Цицероном озадачил поисками аякаси, раздал задачи лесным духам, и даже Сураи нашел дело.
А сам-же принялся ждать. Времени у меня много, и я наслажусь им по полной.
А сейчас...
* * *
— Ложечку за дедушку...
— Ложечку за бабушку...
— Ложечку за Химари...
— И ложечку за...
— Тебя! — перебил я Таму, и послушно съел последнюю ложку каши. Каша была не простая, а сделанная Харукой, специально для меня. Отличаясь от обычной рисовой, огромным количеством приправ и лекарств она была ужасной на вкус, но Тама применив свое обаяние (приняла лоли форму и назвав меня братиком попросила съесть кашку... Химари долго смеялась с моей глупой улыбки) сумела заставить меня ее съесть.
— Знаешь, я рада что ты изменился, — помешивая чай, внезапно призналась Тама. — Ты стал более... живым... веселым.
— Тот разговор, заставил меня задуматься... и что-то изменил внутри... — я приложил руку к груди, — что-то маленькое, но очень важное. Я отбросил прошлое, и начал думать о будущем.
— И тебе это удалось, — кивнула Тама, — теперь пропало то гнетущее чувство которое расходилось от тебя, — ты перестал примерять на себя чужие маски...
— И ты перестал кричать по ночам, — раздался голос подошедшей Химари.
— Я кричал по ночам? — удивился я в ответ на реплику нэко.
— Да, каждую ночь после прихода Тамы...
Задумавшись на долгие пять минут, я наконец ответил:
— Я... Аркаллион видел много чего, что могло свести с ума даже крепкого человека... не говоря уже о ребенке. Пусть даже таком странном как я. Наверно эти воспоминания и давали о себе знать.
— Теперь это неважно, — ответила Химари присев рядом и крепко обнимая меня, — теперь ты немного другой. И даже твои друзья это заметили.
— Так вот почему Мир был таким радостным — осенило меня.
— Да, он истинный друг что жаждет отомстить врагам, но ради этого не хочет корежить твою жизнь. Он сам сказал мне что подождет, пока ты вырастешь...
— Но Химари, я не могу измениться полностью. Я тот-же Юто что и всегда, просто...
— Просто ты осознал кто ты на самом деле. — перебила меня Тама, — А остальное все неважно! — Она присоединилась к Химари, и крепко обняла нас двоих.
— Вы моя семья... а остальное неважно.
— Спасибо...
Спасибо им, поддержавшим меня, и вернувшим на путь истинный, с коего я начал сходить за последние полгода. Спасибо им за то что они есть.
* * *
— Куда сегодня пойдем?
Перевернувшись я сладко потянулся на одеяле, и отбросил книгу в сторону.
— Никуда.
— Что совсем?
— Угу. Мне лень.
— И даже дома не будем ничего делать? — с хитрецой спросила нэко.
— Ну, — я призадумался и просиял, словив безумную мысль за хвост, — научи меня мышей ловить!
Химари зависла.
— Химари, эй! — я пощелкал пальцами перед лицом девушки.
— Это будет интересно, — отмерев хихикнула нэко, и сменив ипостась прыгнула мне на колени, — в подвале завелась мышка, пойдем, объясним ей как она была неправа.
— Это будет интересно, — улыбнулся я, поднимаясь.
Взяв ключи у Каи, мы открыли подвал и спустились вниз не включая света. Спрыгнув с рук, Химари чуть пробежала вперед, и остановилась у неприметной дырки в коридоре.
— Вот она, мышиная нора.
— И что надо делать что-бы словить мышь?
Она села обернув хвостом лапки, и начала:
— Чтобы словить мышку, нужно в первую очередь терпение, ведь мыши очень осторожные животные...
* * *
Проснувшись утром Тама, первым делом заглянула в комнату Юто. Там было пусто, лишь раскрытая книга валялась на кровати. Заложив закладку, она закрыла книгу и поставила на прикроватную тумбочку, улыбнувшись, щелкнула ногтем по стенке аквариума, заставляя уже подросшего жука-рогача недовольно загудеть, и вышла из комнаты.
Заглянув в комнату Химари, она недовольно нахмурившись вышла из пустой комнаты, и попыталась найти Юто по ните связи... связь была перекрыта. Встревоженно ругнувшись, она проследовала на кухню где все уже собирались на завтрак.
— Доброе утро Тама. — поприветствовал ее Генноске, по своему обыкновению сидя во главе стола. Каждое утро, он занимал свое место и еще до завтрака выпивал чашку крепкого чая. Это уже стало традицией.
— Доброе, вы Юто и Химари не видели?
— Нет, а что их нету?
— В комнатах пусто, а Юто не отзывается.
— Они в подземье, — подсказала Кая, ставя парящую ароматным дымком кастрюлю, на стол, — ушли туда еще час назад.
— О, спасибо!
Пожав плечами, домовушка ничего не ответила, побежав на зов Савако. Еще одна традиция этого дома. Если глава каждое утро сидел за столом наслаждаясь вкусом чая, то его жена каждое утро возилась на кухне. Даже если ничего готовить не надо было.
Таких своеобразных традиций в этом доме было много: Гинко, каждую полночь обходившая дом по кругу. Ая, частенько ночью наведывающаяся на кухню, тайком от Савако. Юто, по своему обыкновению встающий раньше всех, и до самого завтрака любующийся деревом возле дома. И Химари, предпочитавшая спать с ним в одной постели и намертво игнорирующая свою комнату...
И она сама, частенько просыпающаяся от того что по ней скачет один несносный ребенок, искренне считающий что фамильяр не должен спать дольше хозяина (из-за чего часто приходилось досыпать в обнимочку с Юто, силой успокаивая оного)
Фыркнув от таких мыслей, кицунэ направилась ко входу в подземный этаж.
* * *
Тихо попискивая, мышка осторожно высунула острую мордочку из норки и оглядевшись, выползла во тьму коридора, не замечая двух пар поблескивающих глаз, с жадным нетерпением глядящих на нее. Озираясь на бегу, мышка последовав на запах, нашла кусочек сыра брошенный прямо на середине коридора, и не в силах противостоять голоду преодолевшему природную осторожность, куснула его. И события понеслись вскачь.
Метнулись тени, и выронив сыр мышка кинулась бежать в норку. Темнота наполнилась азартными воплями:
— Лови ее! Лови!
— Справа обходи, справа!
— Поймал... ай, упустила!
— Попалась!
Щелкнул выключатель и взору ошеломленной Тамы предстала следующая картина — Юто, стоящий на четвереньках и Химари в образе кошки, гонялись за чем-то маленьким и серым, наполняя воздух азартными криками. И когда она включила свет Юто как раз торжествующе поднял руку показывая свою добычу.
Немая сцена продлилась несколько секунд, пока не ожидавшие того стороны пялились друг на друга.
— Чем вы это заняты? — шокировано спросила Тама, не отпуская шнурок выключателя.
— Мышей ловим, — бодро отозвался Юто, в качестве доказательств предъявляя возмущенно пищащую мышку, удерживаемую за хвост.
— ...Ясно, — помотав головой, деликатно ответила кицунэ и дернув за шнурок, выключила свет.
Поднявшись по лестнице, она помотала головой, смахивая картину увиденного, и пройдя на кухню, молча села на свое место.
— Как там они? — благодушно поинтересовался Генноске, — идут завтракать?
— Мышей ловят, — невпопад ответила задумавшаяся Тама, и спохватившись добавила, — думаю скоро выйдут.
— Мышей ловят... — повторил глава, задумался, встал, достал из шкафчика запечатанную бутылку саке, и налил себе полную пиалу, — будешь?
— Наливай, — кивнула кицунэ, горя желанием запить увиденное.
* * *
Когда мы с Химари, нагонявшись всласть за бедной мышью поднялись наверх, Тама уже была пьяна. Дед божился что она выпила совсем немного, но очевидно ей того хватило. Ткнув двумя пальцами в лоб кицунэ, я — добавив сонных чар, — вырубил ее сознание, Химари отнесла ее в комнату и мы наконец уселись за стол.
Позавтракав, мы разошлись по своим делам.
Мы с Химари, решили немного поиграть, а дед пошел встречать гостей, подъехавших на машине и загадивших воздух резкими запахами выхлопных газов, пота, сдерживаемого презрения, страха и очень крепких духов. Почуяв всю эту палитру, я так и не рискнул подойти ближе, и соответственно разговор деда с неизвестным экзорцистом остался для меня в тайне, но судя по тому что дед спешно собравшись уехал, разговор был очень серьезным.
Дед уехал, а я задумался.
— О чем задумался? — полюбопытствовала Химари, удобно сидящая у меня на руках.
— Слушай, Химари, дед ведь часто уезжает по делам?!
— У него работа такая. Он экзорцист.
— Да, но он стал часто покидать дом...
— Беспокоишься? — пытливо заглянула мне в глаза нэко.
— Да, — признался я, — беспокоюсь. А потому мы сейчас прогуляемся.
— Куда?
— Помнишь мы с Тамой, нашли пещерку под водопадом?
— А ту, где ты еще выплавил круглую площадку из обсидиана? — вспомнила нэко, — помню. Туда пойдем?
— В точку. Пора воспользоваться той площадкой.
— О интересно, интересно. Таму будить будем?
— Нет, — я злорадно улыбнулся, — пускай страдает, пьянь несчастная!
— Зря ты так, — укоризненно заметила нэко, — она ведь тоже имеет право немного расслабиться.
— Немного, это не упиваясь в хлам!
— Ну кто ж знал что она так неустойчива к алкоголю, — развела лапками Химари, — но ты-же знаешь, что если она пропустит что-то интересное, то долго будет обижаться.
— Знаю, — вздохнул я, разворачиваясь к дому. — Слушай, а ты не знаешь чего так Цучимикадо зашевелились? Уже третий раз за последние два месяца приезжают.
— Генноске говорил что у них уже четвертая экспедиция пропала, во время охоты на аякаси.
Покачав головой я зашел в комнату Тамы. Похоже Цицерон вошел во вкус.
* * *
Разбудив лису, я не дожидаясь просьбы кинул на нее простенькое заклятье спасающее от головных болей, и пока блаженно жмурящаяся девушка ела, накропал небольшой список, занявший почти метровый свиток пергамента (настоящего между прочим), вписав туда помимо самых необходимых вещей еще и небольшие подарки, для всех членов клана.
Затем мы отправились в ту самую пещерку.
Пещерка разместилась прямо за водной гладью водопада, и изначально представляла собою небольшой отнорок. Затем ее нашел я с Тамой, и серьезно расширил, превратив в приличных размеров, куполообразный зал. Осветил негасимыми кристаллами, а пол расчертил разнообразными линиями, располагавшимися в произвольном порядке, и издали казавшимися творением безумного абстракциониста. Вблизи впрочем тоже.
