Сопровождаемый любопытным взглядом Тамы, (она долго пыталась у меня узнать зачем я сделал эту платформу) я подошел к краю обсидианового диска, и капнул каплю крови на темную поверхность. Зашипев, серебристая капля растворилась в глубине камня. Загудело, и из толщи обсидиана, начали всплывать светящиеся линии, выстраиваясь согласно заложенному образу в тройную пентаграмму, заключенную в двойной рунический круг.
Несколько мгновений, и призывной круг готов. Капля крови, и мыслеобраз, вот и вся защита этого артефакта.
Не задерживаясь, кидаю Таме образ требуемого, и та понятливо кивнув, начинает формировать иллюзию печати.
Печать... есть, призывной круг... есть, заклинание... начнем.
Слова, мелодичные и абсолютно чуждые человеческому слуху, срываются с губ, со звоном раскалывая повисшую тишину. Три строки, и под конец имя. Имя ангела честной торговли, обмена, и тайны.
— Аркаимиил! Приди!
Звенящая белоснежная вспышка со звоном раскалывает пространство и в центре зала возникает ангел, — Аркаимиил. Белоснежные длинные волосы, длинный темно-синий балахон, два ярко-синих длинноперых крыла, с изображенными на перьях рунами языка Небес, и полное отсутствие оружия в скрещенных на груди руках. Оно ему не нужно, ведь мало кто призывает его без причины, и каждый кто пользуется его услугами знает что сделка будет честной, и анонимной. Его защита — тайна, а на случай всяких безумцев решивших напасть на него... говорят что на месте города Сарвиол даже спустя пять тысячелетий ничего не растет, столь яростным оказался гнев пришедшего на помощь серафима.
— Ты. Позвал. Заключить сделку? — еще один плюс, он никогда не спрашивает ни кто ты, ни где взял свой товар, ни зачем тебе требуемое. Но и приходит он не к каждому. Мою душу он увидеть не смог, и сейчас настороженно глядел на меня, но вот души Тамы и Химари увидел. И они достаточно чисты, чтобы удержать ангела от немедленного бегства.
— Да! Вот то что мне требуется, — я показал свиток, и разжал пальцы. Свиток подлетел к ангелу и развернулся позволяя увидеть написанное. Прочитав руны, он слегка нахмурился и пронзительно посмотрел на меня.
— Плата?
Вместо ответа я метнул ему небольшой белоснежный кристалл. Аркаимиил ловко словил кристалл, вгляделся в глубины острых граней и выдержка впервые изменила ему.
— Чистые души, — ахнул ангел, и изумленно раскрыв глаза, глянул на меня. — За них ты... мог бы получить намного больше запрашиваемого. Намного!
— Я знаю, — кивнул я, — потому мне от тебя еще нужна информация.
— Спрашивай!
— Где сейчас Ситарис?
— Там-же где и последние пятьсот лет — в Кровавых Ямах Загонда.
— Кто сейчас правит Пепельными равнинами Хазз?
— Алзог Владыка Плоти крепко удерживает Пепельный трон в своих лапах, и отдавать его не намерен.
— И пока последнее, где Трубочист?
Его лицо скривилось от отвращения.
— Буйствует в Крае, город Амтил.
— Это все.
— Но все затребованные тобою сведения не перекрывают даже трети стоимости кристалла.
— Запиши в мой счет. Мне еще не раз потребуются твои услуги.
Подумав, ангел кивнул, и запахнув крылья исчез в белоснежной вспышке, оставляя после себя несколько ящиков, тюков и свертков.
— Невероятно! — выдохнула Химари, и Тама поддержала ее кивком. — Не думала что увижу что-то подобное.
— То-ли еще будет, — довольно рассмеялся я, и подойдя к оставленным вещам раскрыл один из тюков.
Полумрак зала, частично развеяло проявившимся сиянием.
Сгрудившиеся у меня за спиной девушки восторженно ахнули, увидев содержимое тюка.
— Ангельские перья, — прокомментировал я, доставая одно белоснежное длинное перо, и отдавая им.
— И сколько их тут, — кивнула на тюк Химари, с удовольствием гладя перо.
— Сто штук.
— Чем же так ценны чистые души? — поинтересовалась более практичная Тама, — этот Аркаимил... — "Аркаимиил поправил ее я" — да Аркаимиил, как их увидел так аж затрясся.
— Из них можно создать Престола, Серафима или Херувима, просто погрузив в источник магии. Обычно души такой чистоты крайне редко встречаются и принадлежат святым, или верховнейшим апостолам светлых богов (что по умолчанию одно и тоже), а они птицы редкие. Проще говоря, одной этой сделкой я неплохо усилил мощь Небес.
— И что же такое ценное ты попросил? — переведя горящий взгляд на остальные вещи поинтересовалась Химари.
— О! — я таинственно улыбнулся, и переместил груз в свой мир, — это тайна! — и широко улыбнулся.
— Ну Ютооо — заныла кошка, но я был неумолим. Узнают когда прийдет время, и ни мгновением раньше.
— И что дальше?
— А сейчас Тама, -я изменил конфигурацию пентаграммы, — мы поохотимся на демонов.
— Зачем?
— Ради шкур, из них ты создашь свитки магии, очень много свитков магии!
— Но я не могу! — возмутилась лиса.
— Почему? — поинтересовался я.
— Ну, во первых я не знаю как!
— Не страшно, научу.
— Во вторых, боюсь что испорчу.
— Не проблема, ингредиентов много.
— В третьих — у меня может не хватить резерва.
-Фигня, поделюсь своим.
— У меня терпения не хватит!!!
— Заставим!
У лисы просто не осталось аргументов. Рассмеявшись, я погладил ее по поникшим ушкам, и начал призыв.
* * *
А свитки она таки сделала. Все двести штук. От "малого исцеления" до "Огненного града"(который я припрятал до лучших времен) так что в следующую поездку деда, мы снабдили превосходно.
Когда я пообещал Тама что мы займемся производством эликсиров, у нее началась истерика.
Комментарии автора:
http://vignette3.wikia.nocookie.net/darksiders/images/6/69/Ds_angelicfigures22.jpg/revision/latest?cb=20120127205208 — Аркаимиил ангел Честной торговли. Знаю что вначале описание было другим и на картинке вообще Азраил, но уж больно подходящим был арт.
Глава 16. Снежная...
Время вновь полетело быстрой рекой.
Дни и ночи, наполненные искристым весельем, проказами, работой над ритуалом, да и обычными буднями почти обычного дома, сменяли друг друга цветным калейдоскопом картин настоящего и будущего.
Много чего случилось за это время. Мы с Тамой, немного изменившейся за последнее время, нашли алхимика создавшего смертельный яд, что едва не отправил кицунэ на тот свет. Эйрин Ягокоро, высокая, голубоглазая, женщина с серебристыми волосами, отличалась сообразительным живым умом, сложным характером, любовью ставить эксперименты на подвернувшихся ей под руку существах и колоссальным талантом в алхимии. Алхимия, и зельеварение, были ее даром, ее страстью, целью ее жизни.
Первоначально Тама хотела ее прибить, но вначале я ее отговорил от поспешных действий... а затем она и сама расхотела ее убивать. Эйрин не интересовало ничего кроме зелий, трав, редких ингредиентов и алхимии. И когда я предложил ей все это в обмен на верность — она не колебалась ни мгновения. Я получил гениального алхимика. Тама парочку интересных эликсиров, и извинения, Эйрин получила все что ей требовалось, и даже немного больше... а Агафья получила себе отличную собеседницу. Эйрин поселившись в бамбуковой роще близ болота, случайно встретилась с ведьмой во время прогулки. Они разговорились, сошлись характерами и увлечениями, и теперь почти каждый вечер вместе, а иногда и с присоединяющимся к ним Лешим, экспериментировали, точили лясы, или просто пили. Агафья к слову таки приняла мое предложение, помолодела, и превратилась в ослепительно красивую женщину лет двадцати пяти-тридцати на вид. А уж как был рад Леший...
Правда как минус, по деревням аякаси потекли слухи о сребровласом ребенке в звездном плаще (мой атрибут уже начал становиться моей своеобразной визитной карточкой. Ибо носил я его почти не снимая — удобен, свободно меняет форму от ночной пижамы до плаща, не пачкается, от обнаружения скрывает, и еще куча иных свойств. А уж как завидовала Тама когда и белый плащик Химари начал принимать схожие свойства... я пообещал что и ей создам что-то подобное), сопровождаемом золотым львом, и самой Тамамо-Но-Маэ, что устранял неугодных себе екаев. Умные задумались, а глупые... Цицерон, однажды пожаловался, что иногда не успевает убирать трупы. А дед озадаченно рассказывал что у екаев кажется началась война, ибо вольные маги стали часто натыкаться на места битв.
Мы (Химари к слову единственная, кого рассказчики упустили вниманием, чему кошка была только рада) благоразумно молчали.
Побывали осенью в Токио.
Город мне не понравился с первого взгляда. Слишком шумный, слишком большой, слишком... душный и вонючий. Люди этого могут не замечать, но я отчетливо различал удушающие запахи бензиновых выхлопов, вонь множества тел, и великое множество, иных разнообразных запахов, запашков, и запахищев!
А звуки... постоянная вибрация земли под ногами, рев машин, гул толпы... Я отчетливо понял что жить в городе уже не смогу, да и не слишком туда рвусь если честно. Девушки были со мной солидарны. Хотя их и привлекали магазины ломящиеся от избытков товаров, но как мне честно сказала Тама "Не мое это. Сюда хорошо приезжать на несколько часов за покупками, но жить... увольте" и Химари ее молчаливо поддержала.
Видели мы и дворец Императора. Члены нашего клана имеют право входить в любое время на территорию дворца, но использовать это право нам не пришлось. У деда были дела во дворце и мы попали туда абсолютно законно и беспрепятственно. И пока дед разбирался с делами мы устроили себе небольшую экскурсию. Дворец больше напоминал музей. Много картин, статуй, доспехов, украшений, и позолоты. Позолота была везде, и вкупе с холодной атмосферой дворца создавала гнетущее впечатление нежилого дома.
В каждом доме есть своя атмосфера. Она зависит от хозяев, и бывает разной. Например у нас в поместье атмосфера была теплой, домашней, умиротворенной. Наш дом был живым, добрым.
А тут... холод, наполненный ядом интриг, вражды, и презрения.
Неуютное место.
С трудом дождавшись деда, мы уехали, даже не осмотрев половины комнат. И ничуть об этом не пожалели.
И мне не пришлось уговаривать деда не рассказывать Императору про Таму. Ведь то что знает Император, знают и Цучимикадо стоящие за его троном. Нечего им знать что легендарная Тамамо-Но-Маэ живет в нашем доме.
В общем, съездили неудачно. Единственным утешением были набранные гостинцы (что еще раз доказало — какой бы старой или... своеобразной ни была бы женщина, она все равно остается женщиной) да тайком от деда купленная и тут-же прочитанная мною хентайная манга (там даже сюжет был!) с участием одной кицунэ, и одного парня. (Тама к слову, крайне внимательно ее изучила, а затем молча купила и вручила насмехающейся Химари такую-же, только с заменой кицунэ на двух нэко... я намек оценил!)
И наконец, когда выпал первый снег мы провели ритуал воплощения.
Купленные у ангелов ресурсы, ингредиенты, артефакты и накопители подстегнули работы по созданию фигуры, и очень облегчили наш труд. Божественный адамант, сверкающий мифрил, проклятый демонит, Иглы Света, Рубины Пламенной Души, стихийные артефактные порталы Земли, Воды, Воздуха и Огня, с полсотни различных эссенций, и более редкие ингредиенты, вроде драконьих сердец... все это ушло на создание гигантской ритуальной фигуры, призванной воплотить мой мир в реальности, попутно слив его с остатками Вечнолесья. Два года внутреннего времени лишь на расчеты. Месяц на выведение, месяц на перепроверку конечного результата, и... ритуал.
Безумно сложный, безумно опасный, безумно болезненный. Моя роль в ритуале сводилась к лежанию в центре фигуры, и попытках не потерять сознание. Боль отрываемой половины души, и разделяемого мира захлестывала сознание, волнами дурноты и забытья. Эта боль затмевала даже боль от заживо вытягиваемых жил, и пребывания в пыточных дроу...
Меня спасло лишь то что часть боли забирали себе Тама и Хашан. Малую часть, очень малую. Но очень облегчившую мне участь. А еще часть ушла Аль, пробив выставленный мною блок. Я всеми силами старался не допустить подобного. Но когда тебя одновременно — заживо варят, сжигают на костре, и вытягивают жилы (а именно так я себя чувствовал) сделать что-то... затруднительно.
Знай я что будет так больно, то трижды бы подумал, а стоит ли оно того?! Хотя... я знаю себя. Полез бы не раздумывая. Потеря изрядной части сил, и солидного куска души, перенесенная боль и даже потеря части воспоминаний — достойная и справедливая цена за воплощение мечты. Ничто не дается даром, это закон! Закон выведенный Отцом в основу мироздания!
Основная часть ритуала закончилась, оставляя на память провалы в памяти, постоянный холод и отток сил. Вечнолесье и мой мир закуклились, постепенно сливаясь и воплощаясь в реальности. (Чем хороша ритуалистика, в ней не обязательно делать все сразу. Можно дать лишь толчок, и ритуальная фигура будет делать все сама, по мере накопления энергии. Проблема лишь в расчетах) Жильцы моего мира на время перебрались в реальный мир, создав небольшую деревеньку, а жители Вечнолесья остались там. Лишь Леший оставил частичку себя в поместье, и через нее докладывал про изменения, происходящие с моим будущим... миром?! доменом?! Не знаю...
Все закончилось... и все только началось!
Осталось лишь ждать...
* * *
Утро началось весело — я упал с кровати. Вернее сказать — меня спихнули. Пока мы спали, Химари набрав на улице снега, подло подкралась и высыпала его за шиворот Тамы, — с визгом подскочившей, и нечаянно спихнувшей меня. Потирая ушибленный бок, я хмуро посмотрел на хохочущую Химари, переглянулся с принявшей взрослый облик Тамой... и мы накинулись на кошку.
— Тама! Хватай ее!
Накинувшаяся Тама ухватила Химари, прижала ее за плечи к кровати — взгромоздившись сверху — а я зверски улыбаясь, достал и показал кошке печально знакомое перо.
Увидев его, Химари задергалась, тщетно пытаясь высвободиться.
— Нет! Юто! Извини! Извини! Не на-а-адо-о!!!
— Завтра будешь извиняться, — буркнул я, с садистским наслаждением щекоча извивающуюся и одновременно хохочущую — одновременно вопящую кошку.
Грохнула дверь.
— Что тут происходит — взволнованно спросила прибежавшая на наши вопли бабушка, и очумело огляделась. Колоритное ей открылось зрелище — Тама в полусползшей юкате, нависает над лежащей на кровати Химари в весьма... пикантной позе, а сзади всего этого великолепия — я. С перышком.
Встряхнув головой, бабушка ошарашенно спросила:
— Тама, ты что, насилуешь Химари?!
Смущенно кашлянув, кицунэ сползла к покрасневшей кошки, и запахнула юкату, прикрываясь хвостиками.
— Нет, просто Химари нас разбудила снегом, — вот мы и объясняли ей всю глубину ее заблуждения, — спрятав компрометирующую улику, поспешил пояснить я, пока бабуля не надумала себе еще чего-нибудь.
— А-а-а, — понимающе протянула ба, — ясно... Давайте обедать идите.
— Сейчас подойдем, — бодро отозвалась Химари, подозрительно косясь на нас.
