Истребитель орков. Orcslayer. (Перевод)

Готрек ударил его по носу столь сильно, что он приземлился на шею прямо к ногам гномов. Они шагнули вперед, чтобы прикрыть его, но Готрек остался, где и был.

— Ты смеешь призывать к клятве, после того что ты натворил, Готрек сказал это в то время как Хамнир попытался поднять свою кровоточащую голову— , но, в отличие от некоторых, я никогда не нарушал клятву. Я присоединюсь к твоей армии, но этой дурости лучше бы закончиться, прежде чем закончится война на севере. Он отвернулся спиной к гномам в дверях и поднял свою кружку:

— А теперь убирайся. Я пью.

Глава 3.

Широкий бульвар, восходящей дорогой шел прямо через Барак Варр от доков к задней стене огромной пещеры где были находились здания построенные в более традиционной гномьей манере, в сплошной скале, кланов основателей порта, на каждой из укрепленных дверей которых находился клановый символ. Бульвар пронзал заднюю стену и продолжался, поднимаясь, поэтапно расширяясь вперед, через землю к поверхности, где выходил к надежной гномьей крепости, построенной для защиты входа на поверхности.

На этой дороге, три дня спустя, Хамнир Ранульфссон, принц Карак Хирна, собрал свою армию гномов беженцев — пять сотен отважных воинов из множества кланов, среди которых были гномьи кузнецы и врачи, шумные гномьи жены охранявшие фургоны полные еды, лагерь снаряженья и припасов, все направлялись к Замку Роденхейм, человеческому убежищу возле Карак Хирна, где по мнению Торгига, укрылись выжившие после вторжения орков. Замок был разорен орками, Барон Роденхейма был зарезан вместе со всеми своими вассалами, но орды зеленокожих, вскоре бросили его ради свежего грабежа, а на их место пришли гномы.

Знамена гордо реяли во главе колонны Хамнира. Это войско было хорошо снаряжено броней, щитами, топорами, луками, ручными орудиями и пушкой — так хорошо как и провизией и фуражом — Барак Варр помог в снаряжении этой армии. Феликс не сомневался что это было потому что гномы порта надеялись на хоть какой либо успех Хамнира в возвращении Карак Хирна и обеспечении безопасности гномьей расы, но не подлежал сомнению тот факт, что с уходом его войска, они получат на шесть сотен меньше голодных ртов, и ради этого тоже стоило постараться.

Феликс был единственным человеком в длинной колонне. Было не так легко присоединится к этой армии. Гномы собирались вернуть назад в Карак Хирн, и они не пускали людей в свои владения, не важно насколько отчаянной была ситуация. Только статус Феликса, как летописца Готрека, позволили ему присоединится к торжественным рядам гномов. Он стоял с Готреком возле начала войска, пока они ждали когда кланы построятся.

Здесь было изрядное количество споров о порядке марша, в которых каждый клан выдвигал древние победы или прецеденты, который позволили бы им выдвинуть их ближе к началу колонны. И Феликс мог видеть Хамнира, стоявшего в центре толпы клановых лидеров, который делал все возможное чтобы сдержать свой гнев пока он обсуждал это с ними.

Поблескивающий громрильский панцирь покрывал Хамнира с головы до пят, при этом как будто жавший в талии, и поверх всего этого была пристегнута накидка с вышитым символом Карак Хирна, рогом над каменными воротами. Щит за его спиной имел схожий дизайн и он носил замысловатый крылатый шлем, который прикрывал щеки и нос, но который не совсем скрывал бугристый сломанный нос и его, фиолетовые с оттенком черного, глаза.

Готрек покачивался позади Феликса, постанывая, и поддерживая себя в прямом положении с помощью своего топора. Стоит от дать должное, Готрек выполнил обещание, как он и собирался, провел три последних дня в их грязной комнате, беспросветно пьянствуя и будучи в сознании всего несколько часов каждый день. Теперь это было на нем четко выражено — с жутковатой гномьей способностью знать время под и над землей, на свету или во тьме — он разбудил Феликса два часа назад и сказал приготовиться. Сейчас, так как нечего было делать и оставалось только ждать марша, влияние предыдущего ночного запоя все же настигли его.

— Не мог бы ты дышать не так громко?— Проворчал он.

— Я мог бы полностью перестать дышать, если ты хочешь, — отрывисто сказал Феликс, так как он тоже не мало времени уделял элю ночью.

Готрек сжал свои виски. — Да, перестань. И не кричи.—

Наконец, спустя еще час спора и реформирования, порядок марша был улажен, и армия гномов сдвинулась. Их сопровождал Одрин Стена Бури, командир крепости на поверхности, толстый, белобородый старик-ветеран, и ротой городской стражи Барак Варра — пятьдесят гномов в кольчугах и сине-серых накидках. Одрин объяснил ситуацию, во время марша.

— Мерзкие гроби осадили форт — объяснял Одрин, пока они маршировали, — хотя они не очень стараются, чтобы взять его. В основном, они едят и пьют каждый кусочек фуража, который находится в радиусе пятидесяти лиг, и вырезают каждый караван, который идет, чтобы торговать с нами. Когда они становятся беспокойными, они бегут в стенам, и мы возвращаем их обратно. А так они обычно ограничиваются швырянием в нашу сторону камней да своих сородичей.

— Почему бы вам не пойти и не уничтожить их? — спросил Торгиг, который шел рядом с Хамниром и со своим молчаливым другом Кагрином.

Одрин обменялся веселой улыбкой с Хамниром, а потом кивнул Торгигу. — О, мы хотели бы, парень, но это не так легко. Зачем мы будем подвергать себя риску, когда нам хорошо и безопасно за нашими стенами?.

— Но вы здесь голодаете, — сказал Торгиг.

— Точно, и они тоже проголодаются вскоре,— сказал Одрин. — Когда они убьют весь скот и разграбят все города в пределах дневного марша, голод победит их терпение и они уйдут. Они всегда так делают.

— Что будет если вы будете умирать с голоду раньше них?

Одрин хмыкнул. — Твой орк не силен в планировании. Наши парни могут жаловаться на ужавшиеся пояса и заканчивающиеся пиво, но мы можем прокормить владение на еще два месяца на водяных лепешках.— Он повернулся к Хамниру. — Сейчас принц Хамнир, здесь мы с вами попрощаемся, если бы вы промаршировали через главные ворота, вы бы привлекли внимание каждого орка в лагере, но тут есть скрытый проход. Он уходит под землю и ведет к одному из наших старых амбаров.— Он ухмыльнулся. — Орки разбили его немного, и сожгли крышу, но им никогда не найти дверь.

— И зеленокожие не увидят нас когда мы будем на марше? — Спросил Готрек. — Нас здесь шесть сотен.

— Вот для чего эти парни, — сказал Одрин, тыкая большим пальцем через плечо на роту городской стражи Барак Варра. — Им придется пройти за ворота, и когда зеленокожие прибегут, чтобы схватить их, вы скользнете в скрытый проход и уйдете прочь.

Хамнир прищурился и оглянулся на гномьих стражников. — Они хотят пожертвовать собой ради нас? Это больше, чем мы хотели. Я...

— О, в этом не будет никакой жертвы. Они такие же как этот короткобородый, — сказал он, кивая на Торгига. — Они давно хотели вступить в схватку с зеленокожими с тех пор как все началось. Мы вытащим их из пекла, как только ты уедешь. Они не пройдут дальше, чем за ворота.

— Тем не менее, — сказал Хамнир, — они подвергают себя опасности для того, чтобы помочь нам, и я благодарю их за это.

— Нет гнома в барак Варре, что не хочет видеть Карак Хирн восстановленным, Принц Хамнир, — сказал Одрин. — Владения Хирна скрепляют Черные Горы. Они защищают пустоши. Мы бы долго не выжили без них.

Когда колонна Хамнира достигла вершины Сплавленной Дороги, огромные гранитные двери качнулись и они смогли промаршировать на широкий центральный двор Казад Варра, основательно построенному гномьему форту с толстыми стенами и квадратными башнями на каждом углу. Феликс оглянулся назад, на мгновение потерявшись. Он ожидал, что за дверями будет находится длинный тоннель, построенный в скале или горе, как у обычных входов в гномьи владения, но здесь не было никакой горы. Двери были встроены в приземистом, изрытым бойницами для луков каменном строении, которое занимало пространство, где, в замке, стояла был центральная крепость.

В крепости все было спокойно. Гномьи арбалетчики в синих и серых накидках патрулировали стены, и пушечные расчеты наблюдали с башни. Они едва подняли головы, когда после далекого выстрела, странной формы снаряд описал высокую дугу над стеной и хлопнулся, крича, на каменные плиты, не дальше чем в тридцати футах от Хамнира.

Феликс взглянул на это. Это был тощий гоблин с шипастым шлемом и плохо сделанными кожаными крыльями привязанными к его рукам. Его шея была сломана, а тело разорвано. Кровь стекала черными ручьями.

— Идиоты,— сказал Готрек.

Феликс взглянул на него прищурившись. — Но ты... на корабле, ты сделал так же...—

— Я смог это сделать правильно.—

Как и гномы Барак Варра, городская стража продолжила движение в сторону городских ворот, Одрин повел Хамнира и его армию прямиком к задней части форта к каменным конюшням, построенным прямо возле задней стены. В задней части конюшни, Одрин отпер и открыл пару больших окованных железом дверей. За ними, шел широкий спуск нисходящий в туннель, что проходил под крепостной стеной.

— Оставайтесь здесь, пока стража не привлечет всеобщее внимание и сигнал не будет дан, — сказал Одрин. — Когда вы покинете амбар, двигайтесь прямо. До западных ворот стены старого пастбища всего сто ярдов, и сразу за ними, ваша группа будет прикрыта от глаз орков.

Готрек сплюнул, брезгливая усмешка скривила его лицо. Феликс ухмыльнулся. даже когда это имело тактический смысл, Готрек не заботился о том, чтобы спрятаться от врагов.

Последовало короткое ожидание. Затем, со всей крепости донесся звон цепей и шестерен, и Феликс смог увидеть как огромные двери главных ворот поворачиваются и решетка поднимается. С яростным криком, стража Барак Варра двинулся вперед, в зев ворот, шлемы и лезвия топора сверкали в лучах утреннего солнца.

Взметнувшийся рев за пределами стены вторил их крику. Он становился все громче и свирепее с каждой секундой.

— Они увидели приманку,— сказал Торгиг , пожевывая губу. Это выглядело для Феликса так, если бы молодой гном предпочел бы быть возле главных ворот, чем здесь. Вскоре последовал безошибочный звук столкновения двух армий, щит к щиту и топор к топору. Глаза Торгига засверкали и остальные гномы беспокойно задвигались, сжимая свое оружие и ворча про себя.

Готрек застонал и помассировал свои виски. — Не могли бы они сражаться потише?— Проворчал он.

Шум схватки нарастал. Феликс мог видеть жестокую толкотню в открытой арке главных ворот — вспышки стали, падающие тела, вздымающиеся контуры зеленого и серого.

Наконец, трепетание красного взметнулось со стены над воротами — флаг махался назад и вперед.

— Это оно,— сказал Одрин. — Вся орда сейчас двинулась. Путь свободен.

Хамнир отсалютовал Одрину, приложив кулак к своему сердцу. — У тебя есть моя благодарность, Одрин Стена бури. Карак Хирн не забудет этого.

Одрин отсалютовал, улыбаясь. — Вспомни это в следующий раз, когда мы придем менять морские жемчужины на оружейную сталь, принц.

Хамнир жестом указал своим войскам вперед и двинулся вниз по спуску в туннель. Это было очень ограниченное пространство по сравнению с Восходящей Дорогой, в нем было достаточно места лишь для того чтобы могло двигаться четыре гнома в ряд. Менее чем через две сотни шагов закончился еще один спуск, поднимающийся, казалось, к пустому потолку.

Хамнир приказал остановиться, стоило Торгигу поравняться с рычагом у левой стены.

— Рота готовься!— приказал Хамнир

Гномы выхватили свои топоры и молоты. Арбалетчики положили болты на тетиву. Готрек отпил из фляги. Феликс, нервничая, поднял свой меч.

— Открывай!— приказал Хамнир.

Торгиг дернул рычаг. С грохотом скрытых механизмов, потолок приподнялся и разделился, и утренний солнечный свет хлынул во тьму.

Хамнир поднял свой топор. — Вперед, сыны Грунгни!

Колонна стала подниматься по пандусу наверх, Хамнир во главе, Готрек и Феликс в первом ряду с Торгигом и Кагрином. Они вышли в разрушенном амбаре. Здание было без крыши — стены представляли собой лишь груды развалин. Скелеты овец и крупного рогатого скота валялись повсюду, на них до сих пор оставались куски гниющего мяса.

Гномы шагнули за пределы амбара и начали движение в сторону ворот выгона, находящихся прямо перед ними, Феликс огляделся вокруг выискивая лагерь орков, находящемся справа от них — на бесконечное нагромождение рваных кожаных палаток, опустошенных и сваленных построек, сварганенных загонов для кабанов и мусора, что распространялся во все стороны от главных ворот гномьей крепости. Грубые, плотоядные лица маячили среди палаток в крови и говне. Мухи жужжали над грудами гниющего мусора, на которые были брошены человеческие тела и кости. Первобытные тотемы, свисали над большими палатками, провозглашая превосходство того или иного вождя.

Из всей этой разрухи, орки бежали в сторону главных ворот. Весь лагерь бурлил в движении. Варбоссы и их лейтенанты направляли свои беспокойные войска в сторону открытых ворот проклятиями, пинками и оплеухами. Неповоротливые зеленые воины схватили свое оружие и били себя в грудь. Крохотные гоблины освободили клыкастых четвероногих зверей, которые выглядели как деформированные свиньи. Измазанные кровью боевые знамена, украшенные отрубленными человеческими и гномьими головами, поднялись над кучей разъяренных орков, ревущих брошенные вызовы.

Здесь была толпа собравшаяся прямо перед стоянкой палаток лишь правее гномьей колонны — так близко, что Феликс мог увидеть желтый цвет их глаз если бы они повернулись к нему лицом.

Основная часть форта была между войском Хамнира и главными воротами, так что нельзя было увидеть, насколько хорошо поживает стража Барак Варра, но звук стали о сталь все еще звенел в ушах Феликса, так что он знал, что они еще не умерли.

Торгиг заскрипел зубами. — Не справедливо,— сказал он, шепотом.

Феликс покачал головой, представив себе, что было бы с желающими оказаться на пути дикой зеленой лавины. Он был счастлив, выскользнув из задней двери. Он огляделся вокруг. Они были почти за стенными воротами пастбища, но хвост колонны еще не вышел из туннеля в сарае.

Внезапно, справа, очень близко, пришел воинственный крик. Вся гномья колонна оглянулась направо. Гоблин, что пытался загнать одного из своих непослушных животных в загон, заметил их. гномьи арбалетчики открыли огонь, и множество арбалетных болтов промелькнуло после этого. Они опоздали. Маленький зеленокожий петлял вокруг палаток и побежал в сторону сборища орков, крича во все горло.

— Сделаем это,— сказал гном позади Феликса.

— Хорошо,— сказал Торгиг.

Орки поворачивались, показывали на них и звали своих товарищей. Варбосс кричал приказы.

Хамнир выругался. — Бегом! — крикнул он. — Бегом! Поторопись!

— Ты бежишь, лавочник?— спросил Готрек после того как колонна набрала темп. — Может быть твой живот не предназначен для этого дела?

— Если я потеряю половину своих войск из-за — своего живота— , прорычал Хамнир, его лицо напряглось, — Что мне делать в Карак Хирне, когда сражение будет что-то значить?