Когда волна Тьмы схлынула, Оби с трудом разогнулся, бросил взгляд на валяющиеся рядом куски тела и едва успел упасть в сторону — желудок выворачивало наизнанку. Перед глазами плавали черные точки и световые пятна, голова гудела, а тело болело так, словно по нему промчалось стадо бант, танцующих качучу.
Оби поморщился от запаха и свистнул дроиду-уборщику, заставив его убрать пятна желчи.
В дверь вежливо постучали.
— Войдите, — просипел Оби, закашлявшись. Зашедший Веруна со свитой на миг прикрыл глаза, переваривая открывшееся его глазам зрелище, после чего хлопнул в ладони.
— Вира взыскана.
— Свидетельствуем, — хором произнесли двойники и Абха.
— Помощь нужна? — деловито осведомился Веруна, рассматривая бойню более внимательно.
— Да, пожалуйста, — просипел Оби, вставая. В груди хлюпало и щелкало, левая рука висела плетью, судорожно подергиваясь. Левую же ногу сводило судорогой, а поясница просто отказывалась сгибаться. Он поймал Силой брошенный ему Веруной комлинк, отданный на хранение, и нажал на кнопку. — Квинлан...
Смуглокожий киффар распахнул глаза, уставясь на пожеванного непонятно кем друга.
— Квинлан.
— Оби?! Оби!!! Что произошло, где...
— Квинлан! — попытался рявкнуть Оби-Ван, закашлявшись. — Позови мастера Толма.
— Оби, во что ты вляпался?! — прошипел киффар. — Мастер на собрании, он...
— Квинлан, — тяжело выдохнул Оби-Ван, с трудом поднимая руку. — Живо беги к нему и дай нам поговорить. Живо!
— Оби, — зарычал понесшийся по коридору парень. — Не дай Сила, ты пострадал! Лично голову оторву!
— Да, Кви, я знаю, ты настоящий друг, — просипел, кашляя, Оби-Ван. Раздались голоса, стук, снова голоса... Изображение стабилизировалось, комлинк показал обеспокоенное лицо Толма.
— Мастер Толм, — Оби попытался куртуазно поклониться и едва не свалился на пол. — Пришлите команду Теней на Республиканскую, 350. У меня тут дохлый лорд ситхов. И врача.
И рухнул на пол под крики Воса.
* * *
Очнулся он в тишине, наполненной чужим присутствием. С трудом разлепив глаза, Оби потер лицо ладонью, и уставился на комитет по встрече. Сплошь птицы высокого полета: Толм, рядом мужчина, которого память Кеноби смутно опознала как Тьюна, Дуку с Диасом, и Винду. И Вокара Че, синекожая фигуристая твилечка, запакованная в мантию целителя. И вот именно ее хмурый взгляд заставил непроизвольно зарыться в одеяло.
— Опять, Кеноби? — тоном, не предвкушающим ничего хорошего, произнесла Вокара, подходя ближе и встряхивая кистями рук. Только пересохшее горло, в котором нагадили сарлаки, помешало сглотнуть. Вокара подхватила стакан с трубочкой и дала напиться. Прохладная подкисленная вода показалась амброзией. — Тебе есть что сказать в свое оправдание? — продолжила его прессовать мрачная твилечка.
— Э... Так получилось? — сделал вялую попытку оправдаться Оби-Ван. Вокара фыркнула, показывая, что она думает по этому поводу. — Я действовал по воле Силы?
Присутствующие дружно закашлялись, Вокара скептично скривила губы.
— Не впечатляет, следующая попытка.
— Ситхово отродье убило моего брата, — Оби допил и протянул стакан женщине. — И за это я отхреначил твари голову и все остальное.
— Джедаи не мстят, — мрачно произнес Винду.
— Да что вы говорите... Ну тогда я убил его в праведном желании сделать галактику чище. Сойдет?
— Крайне оригинально, — похвалила его Вокара, проводя ладонями, светящимися бледным золотистым светом, вдоль тела нежданного пациента.
— Радж Кеноби, — Винду смотрел так, словно пытался просверлить дырку в голове собеседника. — Кеноби. Ты понимаешь, что наделал?
— Конечно, магистр Винду, — Мейс был страшным, но после Палпатина не котировался. — Конечно, понимаю. Я взыскал виру с убийцы моего брата, и монарх Набу, Веруна Справедливый, одобрил это, дав согласие на отнятие жизни своего подданного в возмещение. Еще вопросы?
Оби почти слышал скрип зубов магистра. Дуку и Сайфо покосились друг на друга, давя ухмылки. Толм с Тьюном смотрели умильно, как на любимого внука, который в очередной раз отколол нечто самоубийственное и теперь чего-то там лепечет в свое оправдание.
— Это действительно так, радж Кеноби? — голос Тьюна был мягким и вкрадчивым, Оби пробрало до костей.
— Конечно, мастер Тьюн, семь свидетелей, из которых один — бывшая королева Набу Эритаэ, Абха Абаллоне. Или вы думали, я с голой жопой на ежа полезу? Знаете ли, смею надеяться, что серое вещество в моей голове умеет думать и даже соображать. Временами.
Тьюн, не выдержав, хихикнул, но вновь принял суровый и безмятежный вид.
— Откуда вы узнали, что Палпатин — Темный?
Оби моргнул. Оп-па... Темный. Не ситх. Не Падший. Темный.
— Ксанатоса отравили, — плюнув на веселье, начал Оби-Ван. — Он умирал, но страстно хотел поквитаться с убийцей. Поэтому в присутствии двух свидетелей провел ритуал.
— И какой ритуал провел Падший? — от вопроса Винду у Оби зачесались руки, так хотелось врезать по равнодушной роже.
— Не знал, что Орден Джедаев обучает Темным ритуалам... Ксанатос ДюКрион, мой старший брат, — голосом Оби можно было резать камни, — прочел Литании Света: 'Светящиеся существа' и 'Гнев небес', надеясь покарать убийцу. Свидетели: я, наш старший брат Фимор, моя супруга Сераси. Надеюсь, этих свидетельств вам достаточно, магистр Винду? А через пару часов сенатор Брахмари сообщил своему королю о том, что его младший помощник слег.
— Кеноби, ты не должен...
— Я сам решаю, что я должен, а что нет. И кому. Магистр Винду. Я не являюсь членом вашего Ордена.
Только тяжелое состояние и предупреждающий взгляд Вокары не давали сорваться. Оби чувствовал, что еще немного, и он вылезет и попытается повторить эпичный подвиг убиения Одаренного гораздо более высокого уровня, чем он сам. Или хотя бы покусать...
— Почему вы не обратились к нам, радж? — вновь подал голос Тьюн. — Мы могли...
— Что? Что вы могли, мастер Тьюн? — с грустью посмотрел на него Оби-Ван. — Орден давно ничего не может. И вы не можете это отрицать. А уж предъявить обвинение члену Сената... Это настоящее время, а не тысяча лет назад. И это Корусант, а не Ондерон. Я прикрыл свою задницу Законом и разрешением, полученным лично от короля. Никто и не пикнет. Что здесь, что на Набу.
— Нам сообщили, что была зафиксирована гибель сильного Темного.
— Да, мастер Тьюн. Чистое зло. Палпатин убил своего учителя. Мы это почувствовали. Кошмарно.
— Почему ты полез к нему, гранд-падаван? — наконец не выдержал Дуку. — Ты мог погибнуть.
— Шанс, гроссмейстер. Сила сказала это четко и ясно. Я положился на нее... И не прогадал.
Глава 19 Принцип домино 3
Тьюн устало откинулся на спинку кресла, помассировав виски. Он чувствовал себя выжатым и уставшим, а горы отчетов на флимси, угрожающе высящиеся на столе, только добавляли головной боли.
Неожиданный звонок Кеноби, расколовший их жизнь на 'до и после', прозвучал громом небесным. Заявление о дохлом лорде ситхов подняло бурю в Совете Первого знания, пусть они и побеседовали с Диасом, неожиданно вывалившим на них подробности своих и не только своих видений, но вот так получить доказательства...
Когда Тьюн, Толм с рвущимся вперед падаваном и Тенями примчались по указанному адресу, их встретил настоящий заградительный отряд: два монарха Набу — действующий и бывший — и телохранители в количестве шести штук, а также три телохранителя Кеноби, смотрящие как сквозь прицел. От обилия вышивок, драгоценностей и пышных одежд рябило в глазах.
Зала-гостиная, в которой произошел бой, была разгромлена, на полу валялись золотой — из электрума! — сейбер, разрубленный на куски труп явно набуанца, судя по одежде, и Кеноби, находящийся на последнем издыхании. Что самое интересное, его, да и все остальное, никто не трогал: как потом выяснилось, Кеноби перед тем, как пойти на верную смерть, отдал очень четкие указания и приказы, и набуанцы с мелидаанцами выполнили их в точности.
Кеноби и спешно запакованный труп отправили в Храм в компании мелидаанцев, которых невозможно было оторвать от своего раджа, и Теней. А Тьюн с Толмом и Восом и оставшимися Тенями начали обыскивать квартиру.
Невзирая на тщательный обыск, доказательства, что заявления Кеноби не голословны, нашли с трудом и только благодаря Восу, который касался всего не снимая перчаток, во избежание. Потайная комната стала ударом в лицо: огромная каменная плита, то ли жертвенник, то ли еще что, покрытая выбитыми ситхскими глифами, почему-то с матрасом и подушкой, от которой мощно тянуло ненавистью и яростью. Полка со свитками и несколько пирамидальных голокронов. Мантии из тканой брони. Целый набор ампул с жидкостями и газообразными веществами, а также банок с таблетками, к которым и подходить страшно. Стопки датападов и папки с флимпси. Разные мелочи.
Абсолютно все — несущее на себе следы Темной стороны.
Тени вычистили все, даже стенные панели, покрытые вязью символов, оторвали и утащили, а Тьюн с Толмом крайне вежливо принялись допрашивать набуанцев.
И сейчас, уже зная немного предысторию конфликта, джедаи оценили всю красоту замысла Кеноби по достоинству.
Прежде чем начать бой, Кеноби проделал тщательную подготовительную работу в компании короля и госпожи Абаллоне. Первым делом был подготовлен приказ об увольнении Шива Палпатина, так как подорванное здоровье не позволяет ему занимать должность младшего помощника сенатора. Взамен набуанцу выделили небольшую пенсию, чтобы болезный ни в чем не нуждался, а то, что оба приказа, принятые монархом почти сразу же после доклада сенатора, ползли через канцелярию двое суток и легли на стол Брахмари только тогда, когда Палпатин уже остывал... Ну так бюрократия, она такая.
Вторым указом стало разрешение на взыскание виры с жителя планеты Набу, Шива Палпатина, раджем планеты Мелидаан Оби-Ваном Кеноби. Эта бумага одним махом переводила банальное убийство в разряд культурных особенностей: ссылки на законодательство Набу и подписи свидетелей непрозрачно намекали, что законы Республики в данном случае не действуют, а потуги Ордена взять дело под свой контроль никто не оценит по достоинству.
Тьюн с остальными проглотили эту горькую пилюлю и продолжили копать дальше. На вопрос, как же это Веруна разрешил убить своего подданного, вместо того, чтобы вызвать джедаев, король лишь надменно приподнял бровь.
— Орден джедаев, — Веруна оказался опытным оратором, сарказм в голосе даже не слышался, — в своей неизъяснимой мудрости еще тысячу лет назад неоднократно заявлял, что ситхи искоренены. Раз и навсегда. А раз искоренены, то какое дело мастерам, размышляющим о благе Республики денно и нощно, до внутренних мелких конфликтов планеты, находящейся на задворках галактики? Тем более что Сенатор от сектора Чоммель никаких заявок не подавал.
Король и его двойники смотрели прямо и равнодушно, и Тьюн с остальными не могли ничего прочесть ни на лицах, покрытых одинаковым гримом, ни в Силе, словно всю эту роскошную толпу окружали глушащие эмоции и мысли щиты.
Попытка побеседовать с мелидаанцами провалилась полностью. Молодые парни, целеустремленно сопроводившие Теней с носилками в Залы Исцеления, отказались говорить хоть с кем-то, нагло разбив импровизированный лагерь прямо в коридоре, и смотрели на дверь палаты своего раджа горящими фанатичным огнем глазами, то и дело пересматривая какую-то запись. От них мощно перло восторгом истинно верующих, узревших свое божество, и общаться — кроме самого минимума — они отказывались напрочь.
Сам Кеноби в это время напоминал хорошо отбитую котлету на косточке, которую вошедший в раж повар от всей души отходил молотком. Треснувшие кости, пять переломов, отбитые и раздавленные внутренности, сильное сотрясение мозга, раздавленная гортань, многочисленные синяки и кровоизлияния, в том числе и внутренние, и Силовое истощение.
Чуткие руки Вокары и еще целой команды целителей собирали это тесто с начинкой в нечто похожее на человека, а Тьюн смотрел на бессознательного подростка и думал о том, какого бойца и дипломата потерял Орден, ведь этот талант мог быть его славой...
В том, что потеря Ордена велика, Тьюн и остальные члены Совета Первого знания убедились, когда в их руках оказалась запись боя, сделанная одним из набуанцев, крайне прозорливо и очень ловко оставившего включенный на запись комлинк в гостиной Палпатина.
Они смотрели, и волосы вставали дыбом. Немощный, едва шевелящийся почти труп, резко преобразившись в чудовище, несколько минут оказывал ожесточенное сопротивление, перешедшее в нападение, показывая такой уровень подготовки, какой не каждый рыцарь продемонстрирует, и то, что мальчишка смог не только продержаться, но и убить своего соперника, говорило о многом.
В том числе и о том, что он продолжает обучение и у него есть поддержка: кристаллы для сейбера с шото из воздуха не берутся сами собой.
Впрочем, о личности учителей Тьюн догадывался: Дуку постоянно курсирует к Внешнему кольцу, да и Сайфо с внуком своего друга тоже общается, а ведь провидец когда-то славился как прекрасный боец, пусть об этом предпочли забыть окружающие...
Естественно, эти шевеления не остались без внимания, к моменту выхода Кеноби из медикаментозной комы к Тьюну с Толмом присоединились не только разъяренные и в тоже время едва не лопающиеся от гордости Дуку с Сайфо, но и Винду, являвшийся не только магистром Ордена, но и главой Совета Примирения, ведь все политическое находилось в его ведении.
Увы, те славные времена, когда мелкий Кеноби был полон почтительности и страха перед сильными Ордена сего, давно прошли, и тут выяснилось, что травмы на мозги и характер Оби-Вана не повлияли в лучшую сторону и на него где сядешь, там и слезешь. А тут еще и подкопаться, надавив на возможные политические последствия, невозможно: когда тебе демонстрируют мандат от монарха планеты, то можно только покивать и думать свои мысли молча, без озвучки.
* * *
Мейс скривился, растирая виски. Голова разваливалась на части, в ушах тонко звенело трескающимся стеклом: именно так Сила сигнализировала о новых точках разлома. Носитель тяжелого дара, Мейс с детства находился в идеальном равновесии между Космической и Живой Силой, что позволяло определять ключевые события и разумных, благодаря которым совершается история.
В тот день, когда Джинн вернулся на Корусант без падавана и с раненой Талой на руках, у Мейса от боли шла носом кровь...
Он смотрел на только очнувшегося бодро огрызающегося мальчишку, и перед глазами улетали в темноту осколки, на которых был Кеноби.
Кеноби с Джинном, Кеноби с падаванской косичкой, падающей ниже плеча, Кеноби с отросшими волосами, Кеноби в кресле советника, Кеноби с каким-то смутно видимым ребенком в светлых одеждах, седой, как лунь, Кеноби в потрепанном плаще... этих вероятностей больше не будет, как и заявил тогда в Зале подросток. Не будет.
* * *
Как Веруна с остальными и рассчитывал, весть о смерти Палпатина мало кого заинтересовала и опечалила. Оставшийся сиротой в результате целой серии несчастных случаев и покушений, случившихся с его родными, Палпатин, невзирая на все свое обаяние, не имел друзей. Знакомых и деловых партнеров — прорву, а вот друзей не было совершенно. Для Брахмари он был одним из подчиненных, подающих большие надежды, и только. Мудрый седой набуанец даже не поинтересовался, за что на его вроде как благонадежного помощника ополчился король, ему хватило фразы о возмещении ущерба. Воспитанный надлежащим образом сенатор только пробормотал, что 'жизни подданных — в руке короля', и на этом разговор закончился.
