Комлинк, встроенный в наруч, захрипел, связь стабилизировалась, крошечный Сайлас гневно открывал и закрывал рот, эмоционально о чем-то вещая, потрясая руками. Выглядело смешно, Джастеру даже напрягаться не надо было, чтобы понять, о чем орет верный заместитель. Как он посмел, где он пропал, отзовись, поганец, даже если помер. Постучав по комлинку, Джастер тряхнул рукой, и сбоящая техника заработала нормально.
— ...Манд`алор! — эмоционально закончил экспрессивную речь корун.
— Не ори, голова отваливается, — попросил Джастер, заставив Сайласа облегченно выдохнуть, одновременно скрежеща зубами от ярости.
— Раз отваливается, значит, она есть! — рявкнул успокоившийся воин. — Манд`алор, ради Ка`ры, стой и не шевелись. Мы уже рядом.
— Стою, не шевелюсь... — пробормотал Джастер, закрывая глаза, чувствуя, что начинает заваливаться на бок от накатившей дурноты. В уши вонзился вопль явно заметившего неладное Сайласа, и все поглотила темнота.
Очнулся Джастер предсказуемо в медкапсуле, под безразличным взглядом меддроида, под звуки ругани. Так же предсказуемо ругались Сайлас и Миа, отрядный медик, естественно, костерили они на чем свет стоит самого Джастера, его альтернативные умственные способности, манию величия и дурное влияние на слабовольного Манд`алора всяких разных подпольных джети.
Джастер тут же малодушно закрыл глаза, надеясь, что его шевеления не заметили, но Миа не даром ела свой хлеб, тут же оборвала разговор и принялась тормошить его, проводя стандартную процедуру проверки. С трудом отбившись от нее, Джастер выбрался из медотсека и почесал на кухню, морщась от завываний собственного желудка. Сайлас, приготовивший обильный обед, с умилением на роже проследил за тем, как Джастер набивает желудок, разлил пряный каф по чашкам и принялся сверлить его взглядом, пока он не сдался.
Мерил налил себе еще кафа, щедро плеснув в чашку сливок, и под обжигающе-горячий напиток рассказал, как вообще так получилось, что он едва не отдал концы, потерявшись ситх знает где. Он рассказывал, четко и обстоятельно делясь подробностями, и сам поражался своему везению.
Стьюджон Джастеру не понравился с первого взгляда. Как и сопровождающим его воинам. Впрочем это было взаимно: местным жителям бронированные пришельцы тоже не нравились. Они отмалчивались, не желая идти на контакт, не реагировали на попытки подкупа и даже легкие угрозы. Джастер смотрел на них и поражался.
Сейчас, зная историю обитателей планеты, он отчетливо видел, что Ортон не соврал. Стьюджонцы выглядели людьми, но все-таки глаз улавливал нюансы. Волосы с отчетливо металлическим блеском, сильные, выносливые тела — он видел, с какой скоростью и ловкостью гоняет малышня, красивые — никаких грубых черт лица или непропорциональных фигур. Изолированные, причем добровольно: никакого желания нормально познакомиться с чужаками, что-то купить или продать, да и космопорт — одно название, маленький и зачуханный, чуть ли не голое поле с табличкой на палке. Техника есть, но старая. Дроиды, эта вездесущая живность галактики, почти не попадались на глаза, а те, которых видел Джастер, вызывали недоумение своей древностью. Но самым главным было даже не отсутствие технического прогресса: в глаза бросалась какая-то... забитость? Он не знал, как это назвать. Ортон Рен не соврал — стьюджонцы действительно добровольно и совершенно осознанно пребывали в стоячем болоте своего затхлого мирка и контактировать с галактикой, что-то меняя, совершенно не желали.
Все попытки разговорить, даже познакомиться с историей планеты, элементарно зайдя в библиотеку, музей — провалились, по причине отсутствия таких заведений.
Джастер, помыкавшись, уже даже плюнул на все свои планы, решив лететь назад, домой, как произошло нечто, кардинально изменившее его мнение и об этой богами забытой планете, и о ее обитателях.
Как он отделился от сопровождающего его отряда, Джастер не знал. Банально не помнил. Не понимал. Как и того факта, что его сопровождающие не забили тревогу, потеряв его из виду. Он просто был вот тут, со своими verde, скептически разглядывая руины какого-то древнего форта, а потом вдруг обнаружил, что чешет по каким-то тоннелям хрен знает в какую сторону, и как он в них попал — загадка.
А потом стало не до размышлений: электроника неожиданно начала отказывать, понять, где он и куда идти, чтобы выбраться, — невозможно, связь исчезла, как не было, вдобавок нарастало удушающее чувство опасности, какого-то тяжелого, мутного страха. Джастеру пришлось читать боевые марши, чтобы хоть как-то заставить ноги двигаться, а мозги — соображать.
Тем более что тоннели, по которым он топал навстречу неизвестности, были явно рукотворными, непонятно на кого рассчитанными. А потом он буквально ввалился в огромный зал, заброшенный века назад, судя по слоям пыли, грязи, проросшим корням деревьев и потекам воды на стенах, и все мысли улетели прочь, сдутые прочувствованной руганью.
Увиденное резко напомнило некоторые не самые приятные миссии в качестве охотника за головами и кадры из низкосортных голофильмов ужасов про разных вивисекторов: прозрачные колбы в рост человека, прозекторские столы, шкафы с наглядными пособиями... Хорошо еще, что все это было покрыто грязью и давно заброшено.
Джастер обошел зал, полюбовался раздолбанной аппаратурой, несколькими мумифицированными образцами очень странных пропорций, десятком скелетов, вроде, человеческих, пожал плечами и развернулся в сторону выхода. Обо что он запнулся, Джастер и сам не понял, поблагодарив доспех за то, что не ободрал колени и не расквасил нос. Вот только, вставая, он заметил тонкий алый луч, идущий откуда-то сбоку. И заметить его можно было, только лежа на полу.
Он успел повертеть головой, соображая, как часть стены разъехалась, оказавшись дверями, и в зал, вспыхнувший огнями, вошел молодой парень, явный стьюджонец, судя по похожим на золотую проволоку коротко подстриженным волосам, насмешливо оскалившийся.
— Правильно встречаешь своего повелителя, — одобрительно прищелкнул языком то ли гость, то ли хозяин этого места, и Джастера буквально подбросило от накатывающего бешенства. Он только открыл рот, чтобы достойно ответить на это наглое заявление, как взгляд наткнулся на то, что было скрыто ранее невидимой дверью, и Джастер застыл, пытаясь осознать то, что увидели глаза. Он думал, что лаборатория — а это была лаборатория, целый центр, — покинута?
Он ошибался.
Джастер еще раз посмотрел за спину идущего к нему парня, рука сжалась на 'Вестаре'... Стьюджонец оскалился, стремительно сокращая расстояние. Первый выстрел он просто отбил зашипевшим в мертвой тишине, наполненной бешенством мандалорца, алым сейбером. От второго и третьего увернулся. Джастер еле успел вернуть бластер в кобуру, подставляя под падающий клинок бескаровый наруч.
В следующий миг он полетел спиной вперед, успев выпустить со второго наруча 'свистящую птицу'. Миниатюрная реактивная ракета с диким свистом, давшим название этому виду вооружения, устремилась в сторону агрессора, мчавшегося на Джастера с бешеной скоростью. Парень увернулся, ракета влетела в открытые двери и вонзилась в... Мандалорец даже думать не хотел о том, в чем именно она сейчас прожигает себе путь. Стьюджонец оглянулся, на миг его глаза почти комично расширились, а потом он с диким воплем бросился прямо на Джастера, размахивая алым клинком.
Черный меч не подвел, как и уроки Оби-Вана, немного натаскавшего Джастера во владении весьма специфичным оружием, и сейчас он вспоминал терроризировавшего его мальчишку с горячей благодарностью. Да, пусть Джастер имел чувствительность кирпича, но Черный Меч его любил, что бы это ни значило, и он не просто размахивал им как палкой, как пресловутый Тор Визсла, а вполне уверенно владел, не боясь отрубить себе что-то нужное, к примеру, ногу.
Сейчас его спасали только меч, которым Джастер парировал удары, бескаровые доспехи, обучение у Кеноби и... неопытность противника. Как ни странно, но опытный взгляд воина отмечал, что этот парень явно уступает в умениях тому же Кеноби. Сильно. Оби-Ван разделал бы этого наглеца, не напрягаясь. Создавалось впечатление, что стьюджонец начал заниматься с сейбером относительно недавно, но Джастер не обольщался. От случайностей никто не застрахован, в жизни случается всякое, к тому же с пользователями Силы, особенно едущими мозгами, как его противник, всегда надо держать ухо востро.
Джастер парировал удары, стрелял, запустил оставшиеся четыре ракеты, лишился тросика и всех ножей, но никак не мог подойти на расстояние удара — свой шанс закончить эту дикую схватку не на жизнь, а на смерть. Голова гудела, тело ломило от напряжения, наконец удалось улучить момент и сделать выпад, отрубив руку настырной сволочи, скачущей, как сумасшедший стрилл. Стьюджонец заорал, Джастера впечатало в стену, шлем треснул, электроника угробилась, и он, отлепившись от стены, прыгнул на звук и еле видное сквозь ставшее почти непрозрачным стекло визора шевеление.
Рука сама описала полукруг, словно меч в его руке, раздраженный идиотом хозяином, взял бразды правления на себя.
И все закончилось. Почти.
Джастер сидел, смотрел, как Сайлас орет, как бешеный, эмоционально высказывая мирозданию все, что он о нем думает; на снующих подчиненных, потрошащих лабораторию; на ряд могил, выкопанных дроидами... И составлял план дальнейших действий.
Таунгов он, конечно, не нашел, зато нашел кое-кого другого. А значит, ему срочно нужна консультация специалиста.
Джастер ткнул в комлинк, но не успел набрать номер, как раздалась трель звонка. Джанго. Он слушал сжатый, по-военному четкий отчет сына и не мог отделаться от мысли о том, что и его находка, и Мелидаан — все это звенья одной цепи. Осталось только понять, к кому она ведет.
Глава 30 Хлопок одной ладонью 4
Оби ласково потрепал Саважа и Ферала по маленьким тупым рожкам, обнял ревниво насупившегося Мола, бросив на окружающий его пейзаж нечитаемый взгляд.
От вида разрушений сердце кровью обливалось. Город и так не мог похвастаться полностью целым видом, а теперь и вовсе откатился к тому, что когда-то увидел Оби-Ван: обжитые руины. Нападавшие целенаправленно стирали с лица земли только приведенные в порядок дома, уничтожали жителей, осуществляя самый настоящий геноцид.
Впрочем, развалины они отстроят, а погибших оказалось на удивление мало: тут и отработанная до автоматизма эвакуация помогла, и заботливо организованные убежища и укрытия, и то, что сам Оби-Ван едва не надорвался, держа щит Силы первые минуты нападения, давая этим возможность своим подданным спастись и организовать оборону. Мелидаанцы смотрели на него как на живое божество, а джедаи — с огромным уважением и восхищением. Они тоже помогли держать щит, пока воины уничтожали врагов, и Оби-Ван уже успел краем уха услышать пару интересных разговоров. Тайны из своего так резко закончившегося падаванства он не делал, а члены Ордена — все без исключения — были теми еще сплетниками. Естественно, его Родословную и место на социальной лестнице Ордена, которое он занимал, пока не ушел, перемыли основательно, не упустив из виду ни одной мелочи, вспомнив о Дуку и остальных. От некоторых теорий аж глаза на лоб лезли, но, если честно, сплетни Оби-Вана не волновали совсем.
Его занимала страшная реальность.
Допрос попавших в плен гадов Оби провел лично. Очень жестко и без сантиментов. Давил тварей и физически, и психологически. И Силой не побрезговал, превратив некоторых в слюнявых идиотов.
Информация заставила скрипеть зубами. Оказывается, главарю нападавших, чье имя Оби даже запоминать не захотел, мелидаанцы в общем и он в частности наступили на мозоль, прибив родного брата. Давно покойного козла Оби-Ван прекрасно помнил: именно этот урод пытался украсть детей и сопровождавшую их воспитательницу, потеряв в процессе голову, корабль и нажитые неправедным путем накопления. Кто-то заботливо проинформировал главаря пиратской шайки о том, как и где помер его родственник, более того, подогрел негодование и желание отомстить неплохой суммой в пеггатах.
Естественно, ни имени, ни лица щедрого анонима пират не помнил, зато с радостью поделился координатами схрона, куда упрятал денежку: он вообще запел не хуже солиста Большого королевского оперного театра после того, как Оби-Ван раздавил ему Силой ступни ног, превратив их в фарш. Помощники поддержали своего предводителя хором и по очереди, поделившись всем, чем только могли. Все узнанное тщательно записали, и эти данные еще предстояло осмыслить, но первые выводы Оби уже сделал.
Это не месть за давно сгнившего отморозка, это прилетел привет от обладателя неплохих ресурсов и связей. О месте гибели работорговца знали только юстициары, данные хранились в защищенных базах, куда ходу простым смертным нет. А значит... Значит, у него появился ещё один враг.
* * *
— Разумеется, — Джорус степенно кивнул, отключая комлинк. Породистое лицо на миг исказила гримаса ярости, но тут же пропала, оставляя безупречную надменную маску. Новости... нельзя сказать, что не радовали, но и утверждать обратное тоже было самонадеянно. Раскол в Корусантском храме — а массовый исход мастеров иначе назвать язык не поворачивался, — лишь довершил так отвратительно начавшийся год.
А ведь как хорошо все начиналось!
Он встретил единомышленника, готового к долгой игре, не торопящегося, не гребущего под себя все и сразу прямо сейчас. Понимающего, в каком состоянии находятся Республика, да и Орден, готового работать до кровавых мозолей, чтобы исправить данное положение дел. Готового идти на жертвы.
Джорус даже позволил себе немного помечтать, поймав пару смутных видений...
Смерть Палпатина, сотрудничество с которым сулило небывалые возможности во всех сферах деятельности, поставила могильный камень на распланированное. Ах, какие планы пришлось спустить в унитаз! Не все, конечно, но очень и очень многие. От части пришлось совсем отказаться, некоторые удалось переделать, адаптируя к изменившимся условиям, совсем немногие остались без изменений.
Конечно, он не остался внакладе, но... сам факт!
То, что Палпатин оказался якобы матёрым Темным, которого прибили Тени, по слухам, немного смущало. Не ощущалось ничего такого, совершенно, да и не только он ничего не почувствовал. В Сенат джедаи регулярно ходят, и раз никто и ничего... А вот то, что его обучал какой-нибудь ступивший на скользкую дорожку бывший джедай, дав возможность пропущенному вербовщиками Ордена одаренному нахвататься знаний по верхам, вот это уже было более приближенным к реальности. Сразу нашлось объяснение некоторым странностям, которые он оправдывал страстью набуанца к истории Ордена, ситхов и разных сект, его впечатляющим образованием и любопытством.
Да... Будущее было прекрасным, полным тяжелого труда и достойным вознаграждениям за него. А то, что Темный... Перевоспитал бы. Личным примером показал, что это такое — идти дорогой Света. Палпатин к нему прислушивался, рано или поздно, но осознал бы свои ошибки и встал на путь исправления. В этом Джорус был уверен...
