Тала поклонилась, развернулась и неторопливо пошла по дорожке, не обращая внимания на попытки Джинна что-то сказать. М-да... Хорошо, что она не ждала ничего, вот и не пришлось разочаровываться. Простить? За что? Лично ей он ничего не сделал плохого. Значит, не у нее и прощения просить.

В памяти всплыл разговор с Кеноби. Тогда, когда ей оставалось только ждать и надеяться...

Брошенный своим мастером падаван сразу заявил, что не собирается ни в чем ее винить. Наоборот, благодарен. Она пыталась помочь, и не ее вина, что не получилось. И уж тем более она не виновата в поступках Джинна.

Тала плакала, слушая такого взрослого ребенка, и чувствовала, как упала часть тяжести с ее плеч. Услышать, что он выжил, что здоров и даже счастлив, было самым прекрасным в ее жизни за последнее время. Жаль, что она ничем не могла помочь, разве что дать исчерпывающую информацию по членам Советов Ордена: являясь воспитанницей мастера Ню, Тала знала очень многое и умела работать с информацией.

И если это стало началом плодотворной дружбы... Что ж. Значит, это воля Силы.

*Схизма — разделение, расщепление. Раскол в религиозном порядке, церкви.

Автору на конфетку 410012741315515 Яндекс-деньги

Глава 17 Принцип домино 1

Ксанатос был умным.

Всегда был. Другое дело, что гордыни прорва и слушать других не хотел, так это к делу не относится.

Поэтому, очухавшись после срыва, первым делом Ксанатос привел себя в порядок, посвятив релаксации сутки, после чего принялся думать. А подумать было о чем.

К примеру, как достичь поставленной перед ним цели.

Было тяжело. Ксанатос буквально видел, как истекает его время, просачиваясь сквозь пальцы так, что не ухватить, здоровье стремительно ухудшалось, но он взял себя в руки и шел к цели, не отвлекаясь на такие мелочи. Подчиненные пахали круглосуточно и посменно, Ксанатос приводил дела в порядок, насколько это было возможно, составлял инструкции и думал, думал, думал...

Пока не определился.

После этого стало совсем просто.

* * *

Фимор подавил непрошеную жалость. Жалость — это мерзкое и вредное чувство, оно не несет ничего положительного, а вот сочувствие... Но нужно ли оно сидящему напротив трупу?

Ксанатос оскалился, показав на миг кровоточащие десны, и злобно сощурился.

— Доволен?

— Нет, — честно ответил Фимор. — Нет. Такого ты не заслуживаешь, невзирая на весь свой сволочизм.

Ксанатос расхохотался.

— Спасибо, Фимор, — в голосе Падшего клокотала подавленная жажда насилия. — Рад, что ты хоть сейчас высказался откровенно.

Ксанатос цапнул белоснежной рукой кувшин, стоящий на столе, налил в чашку жидкость, одуряюще пахнущую травой, и выпил.

— Тебе не предлагаю, — хмыкнул он. Фимор еле уловимо покачал головой. Он знал этот запах: настой чурии, литра достаточно, чтобы крайт-дракон начал нюхать цветочки. Сильнейшее природное успокоительное... С гарантированным летальным исходом. Вот только Ксанатосу уже все равно: он до кончины от отравления чурией тупо не доживет. — Каф?

— Ты невероятно щедр и радушен, Ксанатос, — криво ухмыльнулся Фимор. Хаотично извивающиеся волны Силы резко успокоились, Ксанатос выдохнул, чуточку свободнее сев за столом.

— Что ж... Теперь можно и поговорить, — заявил спокойный, как камень, Ксанатос.

— О чем?

— О Телосе, — лаконично ответил ДюКрион. — И о тебе.

* * *

Не такого Фимор ожидал от встречи со своим бывшим братом-падаваном. Он вообще не мог понять, что Ксанатос, про которого он четко знал, что тот уверенно катится по наклонной, от него хочет, раз даже взял на себя труд бросить сообщение на комлинк. И откуда только номер узнал... Но отказываться от встречи Фимор не стал, решив лично глянуть на того, кто попортил ему немало крови в Храме. Да и потом доставлял одни неприятности.

Ксанатос выглядел ужасно, словно выкопавшийся из могильника труп. Даже Сила вокруг него словно покрылась трупными пятнами, хотя... Было видно, что Ксанатос явно пытался выбраться из пропасти, в которую скатился. Но теперь все его усилия пошли прахом.

Впрочем, состояние Ксанатоса и то, как он дошел до жизни такой, Фимора интересовало в данный момент меньше, чем другие, более актуальные вопросы.

— Почему я? — Фимор искренне недоумевал и не понимал. — Мы никогда не были с тобой в хороших отношениях. Ты всегда считал себя выше меня и не стеснялся это демонстрировать. Ты меня презирал и ненавидел!

Ксанатос, с нехорошей ухмылкой кивающий в такт словам, улыбнулся совсем жутко.

— Именно поэтому, — проскрежетал Падший и вновь потянулся к кувшину. — Именно поэтому. Меня не обманешь, Фимор. Тогда я не мог понять, что с тобой не так... Сейчас... Я это вижу. Ты ведь Тень. И не разведчик, не так ли?

Фимор, еще секунду назад такой добродушный и спокойный, в мгновение ока изменился, превратившись в готового к атаке хищника.

— Как ты узнал? — глаза Фимора отблескивали полированной сталью.

— Походка, брат мой, — издевательски хмыкнул Ксанатос и закашлялся. — Походка. Ты ходишь, как... Простой человек. Может, для этого быдла и сойдет, — Ксанатос махнул рукой, — но для тех, кто знает, что ты джедай...

— Учту, — обронил Фимор.

— Учитывай, — согласился Ксанатос, ополовинивая чашку.

— Так все-таки почему именно я? — продолжил докапываться до истины Фимор. — Разве нет...

— Нет, — отрезал Ксанатос. — В том и дело, что нет. Вернее, есть, но я не могу его так подставить. Не сейчас.

— Оби-Ван, — прищурился Фимор.

— Да, — оскалился Ксанатос. — Наш самый умный, самый любимый младший брат. Наша единственная надежда.

Фимор задумчиво посмотрел на Ксанатоса, вновь припавшего к чашке с настоем. Кеноби. Фимор знал от Джона, что Оби-Ван общается с Ксанатосом. Что благодаря последнему на Мелидаане появился новый житель — очень своеобразное пополнение в их несчастной семье. Что подросток необыкновенно умен и деятелен: это Фимор и по активности в Храме знал. Что... Это многое объясняло. Кроме одного.

— И как ты собираешься все это обосновать?

Ксанатос молча подвинул стопку листов, украшенных печатями и специальными знаками, Фимор прочел первую страницу, и у него брови полезли на лоб.

— Радикально.

— Но действенно, — оскалился Ксанатос. — Читай и не говори, что тебя не предупредили.

* * *

— Что с тобой, Оби? — Сераси тихо подошла, прислонилась к нему сбоку. Оби-Ван повернул к ней плохо различимое в темноте лицо.

— Что-то у меня плохое предчувствие... — прошептал он, отвернувшись и глядя куда-то вдаль. — Очень плохое. Сердце ноет. И с какой стороны прилетит... Кто знает.

Сераси молча сжала его руку и потянула в тепло дома.

* * *

Жизнь, так неожиданно сделавшая финт ушами, продолжалась. Мол отлично вписался и в семью Оби-Вана, и вообще во все происходящее на Мелидаане. Окружающим злобный рогатый малец понравился, его приняли в скудные ряды и начали потихоньку приглаживать торчащие во все стороны иголки.

Разговор с Дуку окончательно успокоил малолетнего убивца, и мальчишка вдруг обнаружил, что жизнь состоит не только из бесконечных превозмоганий и наказаний. Оказывается, вокруг есть столько интересного!

Он бегал с такой же воинственной шпаной, уяснив, что агрессию надо проявлять к врагам, а не соседям, что можно учиться не только убивать, но и лечить, рисовать и ткать, выращивать растения и животных, составлять новые рецепты... И еще много, много чего нового и любопытного.

Оби-Вана он принял сразу и безоговорочно: трепка явно затронула в мозгах Мола какие-то насмерть вбитые истины, и с послушанием не было проблем.

Более того, он и остальных тоже принял сразу и безоговорочно, и Оби видел, что истосковавшийся по заботе и хоть какой-то ласке мальчишка просто упивается тем, что у него есть прорва родни: дед Дуку, тетя Комари, старшие братья Оби-Ван, Фимор и Ксанатос, которого Мол боялся до судорог и весьма уважал, дядя Джон, сестра Сераси...

Для него, ничего не помнящего про свою родную семью, возможность обрести родственников оказалась натуральным чудом, ради которого он готов был убивать. Особенно после разрыва связи с Сидиусом — самым страшным кошмаром мальчишки. Мол не разбирался, почему учитель разорвал связь, его причины не интересовали, достаточно было факта. И вбиваемая и внушаемая ситхом верность просто перекинулась на другой объект, что Оби-Вана устраивало полностью. Оставалось только подкорректировать некоторые спорные моменты, и все.

Давящее чувство грядущих неприятностей Оби не нравилось. Прикинув так и этак, откуда может прилететь, он решил банально проверить самые ожидаемые варианты и сразу же попал в точку.

Вид у Ксанатоса был — краше в гроб кладут. Сразу понятно, почему тот не желал общаться по комлинку: такое увидишь, всю оставшуюся жизнь ночами в кровать писать будешь. Оби хватило взгляда, чтобы поставить диагноз: Ксанатос все-таки нарвался. Очень серьезно нарвался... Сила стучала в виски похоронным маршем, и Оби проглотил готовящуюся слететь с языка прочувствованный ругань: не стоит портить последние часы умирающего грязью, от которой потом не отмыться.

— Сколько? — тихо спросил Оби-Ван, потерев лицо руками. Ксанатос пожал плечами в нарочитой браваде.

— Несколько дней. День, — проскрежетал он.

— Как тебя угораздило, старший брат? — Оби отбросил рефлексию и смотрел привычно цепко и внимательно.

— Не знаю, — признался Ксанатос. — Не помню.

— Признаки?

— Провалы в памяти, отмирание нервных клеток.

— Сила? — требовательно впился взглядом Оби.

— Пока что есть! — огрызнулся Ксанатос и сделал глоток из чашки. Оби побарабанил пальцами по столу, напряженно размышляя. В голове почему-то вертелись кадры из полузабытого фильма, умирающая Падме... При чем тут она? И почему Сидиус убил Ксанатоса так: ядом, медленно... Показательная акция? Еще что-то?

— Что в чашке?

— Успокоительное, — криво ухмыльнулся Ксанатос, и Оби моргнул. Нервы? Сила пока что есть... Из Ксанатоса вытягивают жизнь? Энергию? Что происходит? Оби-Ван понятия не имел, что мог учудить ситх, но то, что не все так просто, он понимал. А значит, надо испортить Сидиусу планы. Да и не стоит умирать в таком состоянии, озлобленным на весь мир... Даже в том, прошлом мире он слышал о призраках и прочих непонятках, и там были обычные люди, а что говорить про этот, где разная мистика в порядке вещей?

— Ты. Ты готов? — голос предательски дрогнул. Да, Ксанатос тот еще говнюк и сволочь, даже тварь местами, но вот так... ДюКрион кивнул.

— Кто... Кого назначил?

— Пусть это будет сюрпризом! — весело оскалился Ксанатос, делая еще глоток.

— Это ведь... Он?

— Да, — ненависть в голосе Ксанатоса обжигала, и Оби мысленно плюнул на возможные последствия. Хуже не будет, а это главное.

— Хочешь подпортить ему удовольствие от победы? — вкрадчиво спросил Оби-Ван, и Ксанатос предсказуемо вспыхнул интересом. — Учти. Это не для слабаков. Будет...

— Что надо делать? — ожидаемо закусил удила почти умирающий ситх, и Оби сосредоточился.

— Запоминай.

Расчет Оби-Вана был прост и логичен. Вера двигает горами. Выражение, которое в том мире вызывало смех, а в этом являлось жуткой реальностью. Не важно, так действует предложенное или нет, важно, что Ксанатос верит в то, что подействует. А это главное.

Ксанатос всегда был горделивой сволочью, а сейчас так и вовсе готов вывернуться из шкуры, чтобы отомстить убийце. А уж после сомнений, по силам ли это ему, так и вовсе с катушек слетел. Оби уже успел наслушаться страшилок о призраках Силы, о вытягивании жизни и прочих ужасах от Дуку с Сайфо, поэтому вероятность того, что Сидиус провел какой-нибудь ритуал, чтобы бывший ученик, подыхая, принес пользу учителю, сбрасывать со счетов как надуманную было нельзя. Да и, если честно, оставлять Ксанатоса в такой момент без поддержки не хотелось.

Не по-человечески это. Неправильно. Это на остальных плевать, а Ксанатос, какой ни есть, а все же семья.

* * *

Фимор, прячущийся в углу и внимательно слушающий разговор, только уважительно покивал. Ксанатос, введя его в в курс дела, выгонять не стал, и Фимор следил за своим непутевым Падшим родственником, стараясь не слишком действовать на нервы. Естественно, Ксанатос об этом знал, но ничего не говорил.

И сейчас Фимор наблюдал из первого ряда, как Кеноби, которого он видел в Храме лишь пару раз, за минуту мотивировал Падшего на подвиги. И тот преисполнился решимости и энтузиазма... А от попыток Фимора предложить помощь только отмахнулся.

— Кто там? — неожиданно напрягся Кеноби, Ксанатос демонстративно уставился в угол.

— Фимор. Фимор, выйди, познакомься со своим младшим братом, — издевательски хихикнул Ксанатос. Кеноби прищурился.

— Фимор, значит... Отменно. Ксанатос, я прилечу...

— Нет! — рявкнул ДюКрион. — Не смей!

— Я понял, — наклонил голову подросток. — Фимор! Иди сюда. Будешь помогать.

— Чем?

— Седьмая Литания Света.

— 'Гнев небес'? — изумился Фимор. — При чем здесь экзорцизм?

— Увидишь, — процедил Кеноби. — Готов, старший брат?

— О, да! — кошмарно оскалился Ксанатос, от которого перло ненавистью и предвкушением мести.

— Тогда порядок действий такой...

* * *

Сераси моргнула, осторожно замерев возле приоткрытой двери. Рядом втиснулся Мол, пялясь на стоящего на коленях Оби-Вана, сложившего руки в странном жесте. Воздух казался густым и горячим, потрескивая, как от статического электричества. Коммуникатор, стоящий на полу, показывал кусочек кабинета и двух мужчин, тоже стоящих на коленях. Слова падали каплями воды, наполняя реальность энергией, смывали с души тяжесть и обиды, и Сераси стояла, обняв Мола, и слушала твердые, повелительные голоса на незнакомом ей языке, приказывающие, зовущие куда-то за горизонт... И чувствовала, как невидимый поток несется сквозь нее и всех вокруг, а перед глазами плавают радужные круги.

А потом один из мужчин упал, и вся эта масса энергии схлынула, унося что-то прочь.

Коммуникатор погас, Оби-Ван завозился на полу, вставая. Мол вырвался из объятий, влетел внутрь и глубоко поклонился. Оби молча потянул его за височный рог.

— Идем чай пить.

* * *

Палпатин выплюнул розовое Фарийское вино, выронив бокал. Сердце словно сжала невидимая рука, а по нервам пустили ток. Или Молнию Силы. Он захрипел, цепляясь за все, что попадалось под руки, и поковылял в убежище, туда, где находилось его спасение.

* * *

Ян молча плеснул в стакан, сидя в тишине квартиры. Комари отсутствовала, находясь на задании, и Дуку мог спокойно пить в одиночестве, не боясь показать эмоции. Жизнь снова показала, что ее нельзя недооценивать.

Дуку только собрался пообщаться с Ксанатосом, которого, если честно, считал выскочкой и горделивым дурнем под стать Джинну, как пришло известие, что он умер. Оби-Ван подробно расписал последний час жизни Ксанатоса, и Ян только головой покачал.