Острова. Шаанджита

Деловито, не торопясь, но и не задерживаясь, женщина провела меня в сад. Я поморщилась — казалось, гравий хрустит оглушительно. Мы прошли извилистой дорожкой, освещенной мягким зеленым светом, так и не встретив ни одной монахини. В конце нас ждала настоятельница. Оглядела меня внимательно, улыбнулась и сделала знак следовать за ней. Чем дальше мы углублялись в сад — прямиком по траве, дорожки тут кончились — тем меньше мне все это нравилось. И вот мы ступили на полянку с молодым дубком в центре. Я уставилась на леди Евгению, молчаливым ожиданием требуя ответа.

— Я подумала, ты сможешь помочь — до того, как уйдешь.

Я хотела сразу же возразить, что не смогу, но закусила губу, задумавшись. Настоятельницу можно понять. Собственный Хранитель — предложение очень соблазнительное. К тому же, тут разом отсекается добрая половина "страждущих" — мужчин. Загвоздка в том, что этот дубок еще не Хранитель в полном смысле, так, нечто вроде заготовки. Нужна "инициация". Вот тут-то и выступаю на первый план я. Сестре леди Евгения теперь не очень-то доверяет, а на меня возлагает определенные надежды. Учитывая все то, что она для меня сделала, помочь будет справедливо. Да и просто — правильно.

— Я попробую.

Женщин попросила близко не подходить, а сама направилась к центру поляны. Не то, чтобы я боялась за них или себя — взрываться тут нечему, это факт — но сосредоточиться, когда ты один, проще.

Маркус пришел быстро, по первому зову. Мальчишка, казалось, встал рядом с деревцем, оперся на него ладонью.

— И что делать? — тихонько спросила я.

Он качнул головой и нахмурил брови, мол, тут твоя работа — не моя. Вздохнув, я последовала его примеру и тоже коснулась шершавой коры. Прикрыла глаза, понимая, что Маркус тут вряд ли чем-то поможет, это действительно моя работа, и если звать кого, то только Остров, а этого я еще не умею.

Еще. В груди потеплело, уголки губ приподнялись в едва заметной улыбке. Вера в себя — то, что мне необходимо. Мысленно я потянулась к дереву, будто делясь этим теплом и верой.

Поначалу слышала лишь шум ветра в ветвях и чувствовала щекотку от выбившихся из косы волосинок, да то, как бурчит в животе — ужин мы пропустили. Но постепенно ощущения эти ушли, осыпались, будто шелуха, оставив мерное биение сердца и тепло, распространяющееся по телу. Я услышала собственный голос, произносящий слова на чужом языке. Таком ли чужом? Шепча, я спотыкалась на согласных и растягивала гласные, как положено. Слова приходили из ниоткуда и уходили, произнесенные, отпущенные на свободу.

Я шептала, делилась теплом, и — чувствовала отклик! Ровная прохлада, словно освежающее дуновение ветра по утру, и ощущение чего-то огромного, древнего, но не злого.

— Здравствуй, Хранитель, — улыбаясь, произнесла я.

И едва сдержалась, чтобы не представить себе Хранителя, но другого, и не перенестись к нему. Таким по-домашнему родным казался шершавый ствол и заманчивой сама мысль путешествия.

Отнимая ладонь от коры, я поблагодарила дерево и Остров и повернулась к ожидающим у кустов женщинам.

— Кажется, все, — пробормотала я и покачнулась.

Головная боль, про которую успела забыть, пришла незваной гостьей. Спутницы мои, до того замершие в неподвижности, кинулись поддержать.

— Первый раз такое вижу, — сказала Хелен, привычным жестом трогая мой лоб и высчитывая пульс на запястье. — Ты... вы... будто светились.

Она неопределенно взмахнула рукой, не в силах объясниться. Настоятельница взглянула на меня глазами восторженной девочки. Посерьезнела, вспоминая, кто она есть, сказала с чувством:

— Спасибо!

Они предложили отдохнуть, но не слишком настойчиво, выразительно поглядывая на небо. Мол, время идет, надо бы поторопиться. Я предпочла соврать, что замечательно себя чувствую, они сделали вид, что поверили.

В другой части сада нас ожидали монашенки с лестницей, плащами и какими-то досками. Тихо и сноровисто, будто каждый день это делали, они приступили к выполнению моего плана. На практике оказалось, что не так уж он и хорош. Да, лестница ставилась к зеленому насаждению, но при попытке взобраться на нее кусты гнулись, трещали и оглушительно шелестели листьями. Я морщилась, поглядывая на Хелен, которая пошла первой, и все ждала, когда половина улицы сбежится на шум.

Не сбежалась. Последнее конвульсивное вздрагивание "забора", стук подошв о мостовую. Женщина скрылась из вида. Монахини придержали лестницу и в ожидании уставились на меня.

— Спасибо за все.

Я порывисто обняла настоятельницу, понимая, что если и увидимся мы, то нескоро. От ее "береги себя" защипало в носу, я сердито заморгала, отстраняясь, и полезла наверх. И вновь — треск и шелест, и попытки не рухнуть в колючий плен, перебираясь на свободу.

"Слишком тихо, — подумала я, балансируя на верхней перекладине и раздумывая, как бы перемахнуть на ту сторону, не слишком себя покалечив. — Не может такого быть, чтобы они ничего не заметили"

Конечно, я медлила. И пусть я становлюсь параноиком, боящимся собственной тени, но обратно перебраться при случае будет сложнее — это факт. На задворках домов, конечно, никого, но тут темно, даже со стороны монастыря огней нет, а темнота — вечное пристанище личностей антисоциальных, и вообще, дурных.

Снизу зашипела Хелен, я осмотрелась в последний раз и решилась. Оттолкнуться, короткий момент полета, удар в подошвы. Я перекатилась и встала на ноги. Спасибо айкидо: умение падать мягко — немногое, что вынесла из пары месяцев обучения.

Я приняла от женщины плащ, завернулась в него, скрывая серое одеяние, такое привычное там, за барьером, и столь приметное здесь, в городе, особенно ночью. И вновь стало тихо. Я ожидала нападения, нервно оглядываясь по сторонам, но его все не следовало. Спутница моя тоже застыла, всматриваясь в неверную полумглу ближайшего проулка. Наконец она подала знак следовать за ней, и мы оставили сестринскую обитель за спиной, кривыми улочками продвигаясь к центру, а после — снова на окраину, но в другую часть города.

Я вышагивала по мостовой — дорожное покрытие даже здесь оказалось недурственным — и думала, что убираться из Валора нужно как можно скорее. Это и Хелен говорила, да и сама я поняла: когда люди господина Велено узнают, что я сбежала из монастыря, они перекроют город. Если уже не перекрыли. Леди Евгения обещала половину завтрашнего дня, но кто знает, можно ли доверять остальным сестрам так, как ей? Нет, не так. Скольким сестрам вообще можно доверять? Да и нужно ли?

До постоялого двора добрались быстро. В общей зале царили темнота и тишина, хозяина видно не было. Оно и понятно — ночь — но сердце прыгнуло к горлу и застучало часто-часто.

— Слежки нет? — прозвучало из дальнего угла, и я едва удержалась от вскрика, до того напряжены были нервы в последние полтора часа.

— Не уверена, — спокойно ответила Хелен.

Она, в отличие от меня, говорящего узнала. Коротко поведала о событиях прошлого дня, умолчав лишь о Хранителе. Не думаю, что хотела скрыть, лишь отложила ненужные вопросы "на потом".

— Уходить надо, — произнес знакомый голос.

На верхней площадке лестницы нарисовался Гиз. От сердца отлегло.

— А что с хозяином? — вопросила я.

— Спит.

Я кивнула, принимая это как данность. Отдыхает он по своему желанию или вынужденно, не так важно сейчас. Важнее убраться отсюда скорей.

Самой спать не хотелось, голова болела в пределах нормы — не очень приятный, но почти незаметный гул с короткими яркими вспышками.

— Я за вещами.

— Не нужно, все уже собрано. Грег принесет.

— Значит, без дела вы не сидели.

— Да, успели подготовиться, — с усмешкой проговорил Ильгизар, спускаясь вниз. — Когда Ник узнал про осаду монастыря, мы снарядили все для похода.

— И когда выступаем?

— Сейчас.

— Гиз прав, ждать до утра опасно, — подтвердила Хелен. — Лучше выбраться за ворота еще затемно.

— А не будет это подозрительно выглядеть? Такая толпа, да и ломанется разом за город, да еще посреди ночи...

— Будет, — легко согласился мужчина, — но это уже не важно. К тому же, мы разделимся. Конечно, лучше бы уйти горами, до соседней долины, но на это нет времени.

— А если где-то отсидеться? В тихом местечке...

— Говорю же: нет времени.

— Та-ак, — протянула я, — чего я еще не знаю?

— Кристин, я потом расскажу, сейчас лучше уходить поскорее...

— Нет, ты мне расскажешь сейчас, или я никуда не пойду.

Гиз молча указал на лавку, сел сам, подождал, пока усядусь я.

— Тайный совет знает, что ты шаанджита.

— А что, раньше он от придури мной интересовался? — попыталась съязвить я, но Ильгизар не "повелся".

— Раньше они подозревали, что ты — девушка необычная. А теперь знают точно. И, как представители законной власти, они не очень-то тебе рады. Подумать только — Хозяйка Острова, после стольких лет тишины!

Я поводила пальцем по лавке, вляпалась во что-то липкое, скривилась, отирая руку о край серой туники.

— Значит, лунные псы тоже будут на меня охотиться?

— Скорее всего, да, хоть и не сразу.

— А ты?

— Что — я?

— Не притворяйся, что не понял, Гиз. Ты — на чьей стороне?

Я взяла его ладонь в свои, чувствуя, что если соврет — пойму. Рука оказалась горячей — в контраст моим вечно ледяным конечностям.

— На своей. И сейчас у нас с тобой одна дорога.

— Понятно.

Я убрала руки, сцепив пальцы в замок на коленях. Хелен молчала, ведь у нее тоже "своя сторона", хоть и дорога лежит туда же, куда и моя. Подумалось, что эти люди, рискуя многим, ставят все на меня и надеются... выиграть? Похоже, я для них немало значу. Это должно радовать, но почему-то пугает. Любая большая игра пугает количеством неизвестных факторов. Но чем ныть, лучше идти вперед, так ведь?

Встряхнувшись, я решительно встала.

— Вещи собраны, говорите?

Да, времени они не теряли. Я хотела подняться наверх, чтобы переодеться, все же сестринская одежда хоть и удобна, но слишком заметна, но Гиз велел оставить все, как есть. План побега из Валора у него уже вырисовался. Поведать мне его не успели, потому что вернулся встревоженный Ник.

— В конце улицы люди, человек десять, все с оружием. Может, и не за нами, но все равно подозрительно. Кристин, Хелен, салют.

— Здравствуй, Ник, — отозвалась я.

— Лошадей вывести успеем?

Парнишка скривился и махнул рукой — какие там лошади, самим бы уйти. Гиз легко взбежал по лестнице и что-то коротко крикнул во тьму коридора. В комнату, освещенные переносными фонарями, вошли мужчины, старые знакомые, еще с Дарвика. Со стороны кухни показался блондин, имя которого я не запомнила. Ильгизар, пробежавшись по всем глазами, принялся раздавать указания:

— Мар, вы с Ивеном проверьте тех людей, но тихо. Если нужно будет — задержите любыми способами. Лучше без крови, но как выйдет. Грег, Дерек, к лошадям. Госпожа Альмуро, держите при себе Кристин, нам с вами придется побегать. Ник, вернись обратно, будешь наблюдать. Отвлечешь при случае.

Мальчишка фыркнул, выражая свое отношение, но возражать не стал и без слов унесся на второй этаж. Мужчины же дождались кивка Хелен и тоже поспешили выполнять поручения.

— Да, Кристин была права: без дела ты не сидел, — холодно проговорила женщина, закидывая за спину один из заплечных мешков, принесенных Грегом.

— Общность — залог успеха в любом деле, — ответил Гиз, разводя руками.

"Вот вам и "одиночка", — подумала я, принимая от него упакованные вещи. Мои ли, нет — времени смотреть не было.

Мы уходили через хозяйственный двор, мимо кладовых, сараев и конюшни. Дерек, когда я засмотрелась на то, как они возятся с лошадьми, подмигнул, мол, не робей, все хорошо будет. Я улыбнулась в ответ и поспешила за Гизом, который нырнул в калитку, ведущую в узкий, едва ли в метр шириной, проход между стенами соседских построек. В одном месте пришлось успокоить собаку, Хелен достала рогатку, и животина с коротким взвизгом умолкла. Вскоре мы выбрались на параллельную улицу. Темп ускорился, мы шли, едва не срываясь на бег. В голове знакомо застучало, пришлось даже остановиться, чтобы я смогла хлебнуть отвар из бутылька. Полегчало, но не слишком, потому как шаг сбавлять мы и не думали.

А за спиной отголосками грома шумела оставленная улица. Крики, глухие хлопки, ржание лошадей — двоих увели с собой Мар с Ивеном. Гиз все оглядывался, Хелен тискала мою руку, утягивая вперед, а я из последних сил шевелила ногами, думая, что бег на длинные дистанции явно не мой конек. Особенно сейчас. Особенно так, когда позади прикрывают твой отход товарищи... как бы пафосно это ни звучало.

Преследователей я так и не увидела. На точку встречи мы успели чуть раньше Дерека. Остановились, как я думала, передохнуть, и тут же сквозь грохот крови в ушах я различила множественный стук копыт. Затравленно огляделась, готовая снова бежать, но Хелен остановила. Мужчины, показавшись из-за поворота, осадили коней на полном скаку, заводные пролетели чуть дальше, остановились прямо перед нами. Большие, мускулистые, они переступали на месте и недовольно всхрапывали, заставляя желание подойти ближе улетучиваться, как росу под летним солнцем. Но подойти пришлось. Вскинутая в седло Гизом, я осторожно выпрямилась, цепляясь за луку одной рукой, а другой поправляя плащ. Животное подо мной все двигалось, даже стоя на месте, и мысли мои были сосредоточены на том, как бы удержаться верхом, "если вдруг что". Опыт общения с лошадьми ограничивался Ряжкой, от которой каверз не ожидала, стара она слишком, и парой поездок в Саратове, что тоже не в счет, ибо там все было медленно и недолго. А тут мои спутники разом задали неплохой темп, и я вцепилась в луку, пытаясь не сверзиться на мостовую при тряской рыси. Когда перешли на галоп, стало, как ни странно, легче, я даже смогла оглядеться. Насколько я помнила эту часть города, мы приближались к воротам, юго-западным, как я окрестила их для себя, или Витуумским, как они назывались в народе. Через них я пришла в город, через них же и уходила.

Погони видно не было, и ближе к предвратной площади перешли на шаг, позволяя лошадям малость остыть. Грохота от нас сразу стало меньше.

"Тоже мне, невидимки, — морщась, думала я. — Мы, наверно, половину города перебудили".

Я до последнего не верила в затею Гиза, и когда мы, важные и с каменными лицами, выбрались на дорогу, выдохнула и наконец-то расслабилась, чувствуя, как колотится пойманной птицей в голове боль и ноют мышцы бедер.

— Этак ты далеко не проедешь, — с укоризной проговорил Ильгизар, нагоняя меня.

Он-то и был причиной, по которой мы выбрались так легко. Увесистый кошель, знак лунных псов вместе с умением договариваться творили чудеса.

— Проеду столько, сколько будет нужно, — вяло отмахнулась я. — И... спасибо.

Он легонько хлопнул меня по плечу, мол, пустое, ты бы поступила так же.

— А что с ребятами, с Ником? — осторожно спросила я, не уверенная, что хочу услышать ответ. И если Левилла и Кайи я не знала толком, то мальчишка...

Вздохнув, я призналась себе, что он мне совсем не безразличен. Так я относилась бы к младшему брату, если бы таковой у меня был.