Но на этом мучения пузыря не закончились. Как Дадли ни искал (несколько раз громко крикнул «Проводниииик!»), но так и не нашел проводника, который бы помог перенести сумки (читай, перенес за него). Сумки пришлось нести самому, а они были тяжеленными и их было много. Да еще и клетка с этой дурацкой совой. Короче, он ввалился в первое попавшееся купе весь потный и недовольный, со злостью швырнул сумки куда-то не глядя (два крика «Ой, ты что творишь?» он совершенно проигнорировал), и всей своей массой свалился на мягкую, но какую-то неудобную сидушку. Придушенный писк из-под своей задницы он проигнорировал так же, как и все предыдущие возмущения обитателей купе.
Как выяснилось, в купе ехал Драко Малфой со своими подпевалами Крэббом и Гойлом. Именно по последним и пришлись удары сумками. Пока эти двое разбирались с нежданными «подарками», Дадли приземлился прямо на лицо, улёгшегося передохнуть, Малфоя, да еще и вертеться начал, чтобы устроиться поудобнее. Когда подручные блондина, наконец, разобрались в ситуации и вознамерились наказать вторженца, Дадли вдруг вспомнил про то, что ему неплохо бы пообедать и полез в сумку, лежащую на полу. Этим своим действием он уклонился от ударов Крэбба с Гойлом и те со всей дури стукнули друг друга. Потом Дадли уронил бутерброд и на нем подскользнулся Крэбб, утягивая за собой на пол и Гойла. Но такое везение пузыря не могло длиться вечно. Стоило ему обратить внимание на присутствующих и творящийся в купе бедлам, как и везение кончились и Дадли был бит. Очень сильно и очень жестоко бит. Правда Крэббу, Гойлу и, в особенности, Малфою тоже досталось неплохо — Дадли хорошо поставил удар, избивая Поттера и других слабаков в школе. Лишь когда драка достигла своего кульминационного момента их разняли старосты и заперли в разных купе.
* * *
На вокзале Хогсмида нас встретил Хагрид и, собрав всех первокурсников, потащил на пристань через бурелом. Нет, некое подобие тропинки тут было, но ни тебе освещения, ни нормальной дороги. Повсюду торчат корни и ветки, о которые дети постоянно спотыкались. Самое странное, что буквально в полусотне метров была нормальная дорога, вымощенная булыжником и освещённая уличными фонарями. Когда я попытался узнать у Хагрида почему мы ломимся через бурелом, а не идём по нормальной дорожке, то он меня напрочь проигнорировал. Он вообще не особо обращал внимание на детей и их потребности. Чтобы дети не переломали ноги, пришлось осветить наш путь цепным люмосом — полсотни связанных между собой огоньков протянулись вдоль всей дорожки. Многие первокурсники благодарно мне кивнули.
Наконец мы добрались до пристани и полувеликан усадил нас на лодочки, на которых мы и добрались до Хогвартса. Лодочки, кстати, были совсем не гнилыми, как писалось во многих фанфиках.
Что я могу сказать о Хогвартсе? Даже несмотря на некоторые разрушения этот мой замок просто великолепен. Хогвартс был по настоящему прекрасен. Фильм не передавал и десятой доли той красоты и величия, что представлял собой замок. Защита замка меня опознала, но контроля над ним я пока не получил. Зато теперь я точно знаю, что смогу пройти куда угодно в замке. Совсем скоро я начну шоу, которое перевернет магический мир! Этот мой поступок должен очень сильно повлиять на канон, надеюсь, откат не станет для меня фатальным. Если всё пройдёт хорошо, то дальше я буду иметь всё больший простор для манёвра. Мандраж был такой, что я не выдержал и, вскочив на ноги прямо в лодке закричал:
— Привет тебе, Хогвартс, я приехал!
Удивительно, но от замка повеяло удовольствием от моих слов. А со всех лодок первокурсников послышались смешки или отдельные радостные вопли.
Глава 14 (распределение)
Лодки причалили к берегу подземной пристани и мы стали собираться на берегу. Потом нас отвели в маленькую комнату (ну, как маленькую, тут человек триста можно разместить, а учеников было под сотню), где Макгонагалл произнесла свою приветственную речь и оставила нас мариноваться и нервничать в ожидании предстоящего распределения.
Только тут я заметил Малфоя, которого до этого не замечал в толпе, да и не искал особо. Выглядел он не лучшим образом. Весь помятый и побитый, как и его подпевалы Крэбб с Гойлом. Кто это их так отделал? Малфой тоже меня заметил и теперь шел в мою сторону с решительным выражением лица. Я уже готовился к началу драки (главное их не покалечить, поэтому надо сосредоточиться), но Драко сделал самую неожиданную вещь, которую только возможно.
— Я, Драко Люциус Малфой, наследник рода Малфой, от своего имени и имени моего рода приношу Вам свои искренние извинения за неподобающее поведение при нашей прошлой встрече, — поклонился мне блондин.
Все присутствующие дети были поражены происходящим. Маглорожденные были удивлены самим фактом и формой извинения, а чистокровные маги, знавшие насколько высокомерны и спесивы Малфои, вообще не верили своим глазам и ушам. Я удовлетворённо кивнул своим мыслям — «вот что звиздюлина животворящая делает!». Я на такой эффект даже не рассчитывал, когда бил его по лицу, думал он всего лишь начнёт немного думать прежде чем показывать свою спесь. Видимо, Люциус основательно проехался сыну по мозгам. Еще одной причиной такого поведения могло быть то, что Люциус заказывал Серому Посреднику информацию обо мне. Ему сообщили лишь, что меня зовут Гаррет и я являюсь сыном Джеймса Шепарда. Но уже одного только имени моего отца было достаточно, чтобы впечатлить кого угодно. Что же, пять секунд, положенные по этикету на осмысление подобного официального извинения прошли, пора шокировать народ.
— Я, Повелитель Магии, Гаррет-Войд Джеймс Гриффиндор-Вулпес, — в подтверждение своих слов я проявил перстень с браслетом и призвал Волю Лорда, — принимаю Ваши извинения. — Я сделал едва заметный кивок.
Что тут началось! Крик, шум, гам. Про Гриффиндора слышали все без исключения, поэтому теперь все пытались осознать правда ли я тот, за кого себя выдаю. Аристократы успели понять гораздо больше. Они хоть и дети и не могли раньше ощущать на себе действие Воли Лорда, но прекрасно знали, что из себя представляет перстень главы рода и что его подделка невозможна. Теперь одна группа доказывала, что я подделка, а другая — что я настоящий. Спросить у меня почему-то никто не догадался. А Малфой вообще стоял с отвисшей челюстью. До него только теперь дошло как сильно он мог вляпаться из-за своего несдержанного языка — если бы я вызвал его на дуэль, то от него и мокрого места бы не осталось, а я всего лишь врезал ему по морде, что очень обидно, но лечится элементарно.
— А ты молодец, — хлопнул я блондина по плечу, — быстро учишься и делаешь правильные выводы. Кстати, знакомься — это Гарри Поттер, Невилл Лонгботтом и Гермиона Грейнджер. — Представил я своих новых знакомых.
— Приятно познакомиться, Драко Малфой, а это Крэбб и Гойл. — В ответ представился он сам и представил своих подручных. К ним он, похоже, пока ещё относится, как к мебели и нисколько не уважает.
Ближайшие к нам ученики, слышавшие наш разговор, стали передавать остальным, что помимо Гриффиндора здесь еще и Гарри Поттер. Это вызвало вторую волну перешептываний.
Очень забавно было наблюдать за моськой Грейнджер. Она безмолвно разивала рот, как рыба, выброшенная на берег, но никак не могла сформулировать хоть один вопрос, которых, наверняка, возникло очень и очень много.
Вдруг недалеко от нас раздался испуганный вскрик — это появились школьные привидения. Они немного покружили среди первокурсников, рекламируя свои факультеты, а потом явилась Макгонагалл и повела нас в большой зал.
Да, зал и впрямь был потрясающ. Потолок, имитирующий небо, многочисленные магические огоньки, сделанные в форме свечей, огромные полотна с гербами четырёх факультетов. Всё было красиво и ярко.
Нашу толпу поставили рядом с учительским столом и стали вызывать по одному. Студентов усаживали на стул и надевали им на голову старую грязную шляпу, которая выкрикивала факультеты. Как и ожидалось, Гарри, Рон и Гермиона попали на Гриффиндор, а вот дальше пошли изменения канона. Невилл, как я и советовал, попал в Хафлпаф, туда же попал и Дадли, который так же, как и Малфой с подручными, светил фингалом под глазом. Но больше всего меня, и не только меня, удивил Драко, который громко уговаривал шляпу отправить его на Гриффиндор. В итоге, он всё равно попал на Слизерин.
Толпа нераспределенных студентов постепенно мельчала, пока я не остался стоять в одиночестве. Как я и рассчитывал, в систему приёма детей в Хогвартс вклинился человеческий фактор и Макгонагалл не удосужилась перепроверить список студентов ни вчера, ни сегодня, поэтому в её копии списка студентов моё имя отсутствовало.
— Гм, молодой человек, — немного замешкавшись, обратилась она ко мне, — как Вы сюда попали и почему Вас нет в списке студентов?
— Попал сюда как и все, — беззаботно отозвался я, — сначала на поезде, а потом на лодках. В списках студентов я есть, вот письмо, подтверждающее, что я принят в школу. — Я вытащил из кармана мантии письмо и передал его преподавательнице.
Надо отметить, что я решил не выпендриваться, одеваясь в вычурную мантию или магловскую одежду, а был одет, как и все в самую обычную школьную мантию. В конце концов, есть единая школьная форма, обязательная для всех, и одеваться как-то иначе, значит выставить себя идиотом и самодуром. Если уж мне эта форма не нравится (а она мне не нравится), то как владелец школы, я своим решением могу изменить нынешнюю форму на что-то другое, но пока я этого не сделал, я должен подчиняться общим правилам.
— Но, этого не может быть! — Вскричала Макгонагалл, прочитав имя в моём письме. — Я сейчас всё перепроверю.
С этими словами она быстрым шагом ушла куда-то вглубь Хогвартса. Отсутствовала она недолго и, вернувшись, прочитала из списка совсем не то, чего я и все первокурсники, слышавшие, как я представился Малфою, ожидали:
— Гаррет-Войд Вулпес.
Такой наглости я от Маккошки не ожидал. Я предполагал, что она «не заметит» моего титула или даже статуса особого ученика, но чтобы переврать моё имя… К стулу я не пошел и всё так же молча стоял, делая вид, что не слышал её.
— Молодой человек, присаживайтесь на стул и шляпа выберет Ваш факультет. — Пригласила она меня, но видя, что я не реагирую, решила совсем уж унизить (или она просто дура). — Не стоит бояться, это совсем не больно.
— Профессор Макгонагал, а Вы читать умеете? — Ядовитым тоном поинтересовался я.
— Что за глупые вопросы? — Возмутилась эта старая грымза.
— А если Вы умеете читать, то почему не прочли моё имя и титул полностью? — Со стороны столика журналистов, которые фиксировали всю процедуру распределения, послышался шепот, что затевается что-то интересное.
— Но тут явно какая-то ошибка. — Несколько недоумённо проговорила Минерва. Видимо, то, что я принял за наглость, оказалось банальным неверием. — То, что здесь написано… Такого быть просто не может!
— Будьте добры, профессор, прочтите запись из списка полностью. — Послышался выкрик от Риты Скитер. Она-то прекрасно знала, что там написано и лишь прямой запрет Шепарда остановил её от преждевременного разглашения моего имени в прессе.
— Повелитель Магии, Гаррет-Войд Джеймс, глава древнейшего и благороднейшего рода Гриффиндор, глава великого клана Вулпес, Мастер Рун, Мастер Крови, принят в Школу Чародейства и Волшебства «Хогвартс» как студент с правом свободного посещения предметов. — Продекламировала Макгонагалл.
Ох что после этого началось! Кричали студенты, журналисты, преподаватели. Безостановочно щелкали колдокамеры. Дамблдор вообще сидел с таким выражением лица, словно его ударили в поддых. Через некоторое время он всё же пришел в себя и, усилив голос сонорусом, прокричал:
— Тихо! Тихо, сейчас во всём разберемся. — Зал примолк и все уселись на свои места. — Правда ли то, что написано в списке?
— Вне всякого сомнения!
Я продемонстрировал свои руки, где появились регалии главы родов и кольца Мастера, а потом еще и вдавил Волей Лорда на всю мощь двух регалий — это, конечно, лишь малая часть той силы, что способна выдать Длань Пустоты — так я решил называть свою латную перчатку, образующуюся при слиянии всех моих регалий — но всё же эта сила давала понять, что перед тобой маг невообразимой мощи. Благодаря подключению пяти родовых камней к моей энергетике я уже достиг верхней границы пятого октана. Почти сравнялся с Дамблдором. Вот только мне для этого потребовались целых пять родовых камней (пусть они ещё не пробудились в полной мере, но всё же их пять), а у Дамблдора, по идее, есть доступ только к источнику Хогвартса. Откуда же такая мощь?
Демонстрация моей силы впечатлила всех, включая самого Великого Светлого Волшебника. Я чуть ли не физически слышал, как в его голове завертелись шестеренки, выстраивая новые планы, в которые теперь надо было включить меня.
— Впечатляюще, мой мальчик! Впечатляюще! — Восхитился долькоман и расплылся в добродушной улыбке доброго дедушки, показывая как рад общаться с таким умным ребенком. — Но, если ты уже имеешь звание мастера сразу в двух направлениях магии, да ещё и титул Повелителя Магии, то что ты делаешь в школе?
— Во-первых, профессор, я не Ваш мальчик, — возмутился я. — Что за фамильярное обращение? Не знаю, в курсе ли вы, но обращение «мой мальчик» или «моя девочка» очень распространено среди различных извращенцев, таких как пидарасы и педофилы. Вам, как директору школы, вообще не пристало использовать это обращение к детям. А то вас ведь могут и неправильно понять. — Да, такую отповедь никто не ожидал. Даже некоторые журналисты в ступор впали, а Рита Скитер что-то яростно строчила в свой блокнот. — Если Вам так уж хочется не замечать моего титула Повелителя Магии, которого, между прочим, Вы сами не имеете, то потрудитесь обращаться ко мне хотя бы просто по имени, а не оскорблять меня таким образом. — Дамблдор от подобной моей отповеди едва заметно поджал губы, проявляя своё недовольство (если бы я внимательно не следил за его мимикой, то даже не заметил бы этого) — не нравится ему, когда отработанные годами схемы дают сбои. — Во-вторых, отвечая на Ваш вопрос, как Гриффиндор я обязан пробыть в школе Хогвартс минимум пять лет в качестве её ученика.
— А как так получилось, что Вы принадлежите к роду Гриффиндор, если общеизвестно, что этот род прервался много веков назад? — Раздался вопрос от Риты Скитер, которая очень удачно и своевременно вклинилась перед ответной репликой Дамблдора, тем самым лишив старика возможности оправдаться за неподобающее обращение ко мне.
