К этому моменту уже было доказано, что галактика Млечный Путь заключена в гигантскую сферу Скверны. Под предлогом детального исследования Границы Вселенной я собрал все без исключения свои корабли и увёл их за пределы галактики. Тем временем, система управления поведением толпы на Цитадели стала повышать агрессивность между азари и турианцами. Нанятые мной агенты влияния постепенно изменяли политические и экономические приоритеты разных рас. Где-то нелепый, но копеечный налог введут, где-то создадут парочку гламурных ресторанов, в которые закрыт доступ определённым расам. Вроде бы мелочи, но осадочек остаётся.
Я даже не подозревал насколько монолитным стало галактическое сообщество за эти полтора тысячелетия. Чтобы раскачать маятник войны потребовалось почти полвека. И вот, в тысяча восемьсот сорок четвёртом году глава Турианской Иерархии объявил о выходе из состава совета цитадели и начале военных действий против Азарийской Республики за оскорбление чести и достоинства турианского советника. На самом деле это был лишь предлог к войне и все об этом прекрасно знали.
Первые боевые столкновения двух рас были довольно вялыми и всё грозило завершиться, так и не начавшись, поэтому мои агенты организовали грандиозную диверсию. Во время очередного столкновения между турианцами и азари подбитый турианский крейсер «неудачно» свалился на крупную колонию Альянса. В результате погибло более миллиона человек. Вот теперь война началась по настоящему. Против турианцев сплотились Азарийская Республика, Альянс, Саларианский Союз, Волусы, Ханары и даже мирные Кварианцы. Но и Турианская Иерархия нашла союзников в лице Кроганских Кланов, группировок ворка, и Батарианской Гегемонии. Единственные, кто немного не вписывались во всю эту военную шумиху, были геты — их религиозно-философская система ценностей отвергала насилие, поэтому они носились по галактике с безуспешными призывами к миру. Началось строительство новых военных флотов, разработка нового вооружения и брони, подготовка солдат. В галактику вновь вернулся прогресс, а я наслаждался — как уже говорил, крохотная частичка жнеца во мне осталась.
Всегалактическая война длилась ни много, ни мало — семь веков. За это время было произведено немало интереснейших открытий и уничтожены миллиарды разумных. Население галактики сократилось на четверть. Вы просто вдумайтесь в эту цифру! Четверть населения целой галактики! Несколько молодых рас, не успевших выйти в космос, были уничтожены подчистую. Три (!) планеты со всеми их обитателями были полностью уничтожены. От них даже астероидного поля не осталось. В общем, пора было возвращаться и принуждать этих вояк к миру, а то они такими темпами всю галактику разнесут.
Возвращение расы войд в Млечный Путь было грандиозным. Во всех звёздных системах одновременно появились гигантские стальные кальмары, которые требовали сложить оружие и сесть за стол переговоров. Любая попытка агрессии каралась мгновенным экстерминатусом. Некоторые ещё пытались рыпаться, тогда я приказал отключить все ретрансляторы — это сработало. Лидеры рас были вынуждены сесть за стол переговоров. Первым делом я на всех наорал, объявив их варварами и идиотами, которые не могут и сотни лет обойтись без конфликтов. Дальше перешли к переговорам и попытке примирения. Если бы мои корабли не висели над всеми дамокловым мечом, хрен бы они пришли к консенсусу, а так деваться некуда.
Мирные переговоры под моим присмотром длились почти год. Был сформирован новый Совет Цитадели, в котором мне отводилась особая роль галактического арбитра. Конечно же за время войны карта галактики сильно изменилась и предстояло сформировать новые законы и установить новые правила. Плюс ко всему я вывалил на галактическое сообщество данные, полученные в ходе исследования Границы Вселенной. Теперь можно с уверенностью сказать, что Млечный Путь полностью отрезан от остальной Вселенной.
В две тысячи пятьсот сорок седьмом году мои исследования по перемещению сознания в новое тело так и не достигли желаемого результата. К этому моменту уже были полностью завершены проекты суперсолдат и наномолекулярный симбионт, способный к саморепликации. И если суперсолдат был просто великолепен и совершенен, насколько это вообще возможно, то симбионт превзошел все самые оптимистичные прогнозы. SilverLight, как назвали завершенный проект симбионта, совместил в себе возможности Венома и вируса Blacklight. Это был действительно Шедевр с большой буквы. Но как переместить в него моё сознание ни я, ни мои многочисленные ученые так и не придумали.
Это так сильно меня расстроило, что я даже хотел было пойти на отчаянный шаг и уничтожить всех жнецов и войдов, оставив себе лишь одно тело, но вовремя одумался — дело в том, что со смертью любого жнеца я безвозвратно теряю кусочек своей памяти и, подозреваю, личности. Удивительно, но связь между отдельными единицами поддерживалась на расстоянии многих световых лет совершенно без всяких технических приспособлений. Для того, чтобы отделить одного войда от роя мне пришлось соорудить конструкцию размером с большой футбольный стадион, в котором экранированное пространство составляло всего лишь куб с гранью три метра. Лишившись связи с роем, Войд стал быстро терять собственное сознание и превратился в тупого бездушного робота. Такой результат мне совершенно не понравился. Именно тогда я и понял, что для достижения моей цели есть только один путь — переход в другой мир, как это произошло при моём переселении в мир Mass Effect. И, стоило мне это понять, как я получил доступ в закрытую область собственной памяти.
* * *
Я стоял в центре большого искусно украшенного зала и никак не мог понять где я очутился. Казалось, еще мгновение назад я был в собственной комнате и корчился от электрического разряда от проходящей сквозь меня шаровой молнии, а теперь я здесь. Как-то внезапно пришло осознание, что я мертв, но никаких особых чувств по этому поводу я не испытал. Как говорил Декарт, «Мыслю, значит существую», так стоит ли расстраиваться по поводу завершения той жизни и начала новой?
— Да, ты мыслишь в верном направлении, — услышал я мелодичный девичий голос из-за спины.
Обернувшись, я увидел потрясающе красивую девочку лет двенадцати. У девочки были длинные серые волосы, огромные синие глаза, остренькие ушки и очаровательные рожки, а за спиной раскинулись огромные крылья с серым оперением. Вне всякого сомнения, человеком это милое создание не являлось, так что нет ничего удивительного, что она может читать мои мысли.
— Приветствую Вас, о несравненная! — проговорил я, становясь на одно колено перед девочкой. Почему не на два? Потому, что это явный признак раболепия, а я себя рабом не считаю.
— Молодец! — похвалила меня эта кавайная прелесть. — Ты и впрямь не раб, а, скорее, возможный партнер. У меня много имён и обликов, но ты можешь звать меня Такхизис — богиня пустоты. И можешь называть меня на «ты», не люблю все эти дурацкие нормы этикета. Короче, расслабься и будь проще. Глядишь, к тебе не только люди, а даже я потянусь, — малышка звонко и задорно рассмеялась и, убрав крылья, мгновенно оказалась около моей коленопреклоненной фигуры и провела своей маленькой ладошкой по моей щеке.
— Рад с тобой познакомиться, Такхизис, — улыбнулся я её поведению и встал на ноги.
— А вот тут ты не прав, — девочка забавно покачала своим указательным пальчиком, словно строгий учитель нерадивому ученику. — Мы с тобой уже встречались, но вспомнишь ли ты нашу прошлую встречу, зависит только от тебя. Я лично не рекомендую.
— Всё было так плохо? — несколько расстроился я.
— Нет, — малышка приплясывая проскакала по всему помещению и с разгона плюхнулась на мягкий диванчик, после чего похлопала по сиденью рядом с собой, намекая, что мне тоже следует присесть. — Пожалуй, немного приоткрою перед тобой некоторые тайны, — задумчиво проговорила она, когда я присел рядом с ней. — Во вселенной существует бессчетное множество миров, которые можно разделить на три типа: изначальные, истинные и воплощенные. Изначальные миры — это миры, созданные первостихиями пустоты, хаоса и порядка. В этих мирах живут истинные Творцы, способные своей волей создавать Истинные миры. Изначальные миры стабильны и совершенны, там не действуют законы физики, химии и даже магии. Воля Творцов закон для этих миров. Истинные миры уже менее стабильны и для их существования творцы вводят различные ограничения. Именно так и появляются законы физики, химии и магии. Соответственно в истинных мирах, помимо обычных смертных, существуют демиурги, способные творить воплощенные миры. Воплощенные миры, помимо законов самого мира имеют строгую линию исторической последовательности и существуют только до тех пор пока развивается история, придуманная демиургами. А по завершении истории мир откатывается к своей изначальной точке и начинает жить сначала.
— Книги, фильмы, мультики? — удивился я.
— Да, да, — обрадовалась моей догадке Такхизис и захлопала в ладошки. — Они самые. Ну, в общем, картину ты представил? — я кивнул, — так вот, у каждого истинного мира существует свой собственный круговорот душ. Когда обитатели мира умирают, то их души попадают в круговорот душ, где проходят очистку и через какое-то время возвращаются в мир. Иногда среди таких душ попадаются странники — это души, которые остаются неизменными даже после очистки в круговороте душ. Странников ничто не держит в их родных мирах и они могут путешествовать по другим мирам.
— «Именно так появляются всякие попаданцы? Видимо, и я такой же, » — подумал я.
— Верно! — подтвердила мои мысли богиня. — Но не совсем. Круговороты душ существуют только в истинных мирах. В изначальных мирах круговороты не нужны, так как Творцы бессмертны, а в воплощенных мирах существуют только искусственные души, которые распадаются при перерождении мира. Так вот, некий демиург-странник, умудрился создать воплощенный мир, в котором сам себя запер. Мир оказался совершенно непримечательным, а демиург перед тем, как создать мир не прописал достаточно длинный сюжет, из-за чего он из раза в раз умирал, и перерождался младенцем и все события вокруг него повторялись. Он прожил свою жизнь многие тысячи раз, пока не додумался уничтожить мир, принеся его в жертву самому себе. До этого он, кстати, пытался приносить жертвы различным богам и первостихиям, но из-за того, что мир был запертым его жертвы не доходили адресатам. Так этот демиург смог вырваться из замкнутого цикла перерождений, но из-за длительного пребывания в том мире он малость повредился рассудком и стал опасен в своём безумии. Именно с таким тобой я и познакомилась впервые.
— Ох ничего ж себе! — потрясенно выдохнул я. Да уж, не каждый день тебе сообщают, что ты прожил уже много тысяч лет, но просто не помнишь этого. — Так значит те фрагменты воспоминаний мне не привиделись? Почему же тогда я ничего не помню?
— Я заблокировала всю твою память и отправила в один из Истинных миров для перерождения, — пояснила Такхизис. — Ты меня заинтересовал и я решила попробовать с тобой договориться.
— И чего же ты от меня хочешь?
— Я хочу права сопричастности.
— А поподробнее?
— Это сложно объяснить, но я попытаюсь. Я не просто богиня пустоты, я и есть пустота, смерть, разрушение, забвение и… перерождение. Ни один, даже изначальный, мир не способен выдержать моего присутствия, а мне ску-у-у-учно, — протянула она, словно маленький капризный ребенок. — И аватары не помогают, они всё равно являются частью меня и мне такое существование ничуть не интересно. Я хочу стать частью тебя, но при этом ты не будешь частью меня. Сумбурненько, но более точного пояснения я дать не смогу.
— Допустим, ты не врёшь и я соглашусь, — решил поторговаться я, — а в чем моя выгода?
— Я никогда не вру, — острый кулачок девочки врезался мне в живот от чего я чуть повторно не умер, — не смей меня оскорблять подобным образом! Я могу о чём-то умолчать, но опускаться до вранья никогда бы не стала. А если ты откажешься, то я разблокирую всю твою память и ты снова станешь безумным маньяком-убийцей. — Ткнула в меня пальчиком эта чертовка, а потом вскочила с дивана и показала пантомиму пускающего пену безумного берсерка. — Ты ведь помнишь те ма-а-аленькие фрагментики своих прошлых жизней? А ведь это капля в море.
— Это называется «шантаж», — возмутился я. Что-то меня не привлекают вечные приключения по указке этой неугомонной малышки.
— Это называется «разумный обоюдовыгодный договор». — Возразила Такхизис. — Но так и быть, дам тебе прочувствовать всю прелесть моего существования. Помнится, перед смертью ты хотел изменить концовку одной игры? Вот и изменяй!
После этих её слов я оказался в теле Шепарда, а память о нашей встрече временно заблокировалась.
* * *
Что ж, теперь я действительно понимаю Такхизис и готов согласиться, что такое существование очень скучное. Пожалуй, теперь я готов на договор с ней. Стоило так подумать и я оказался в зале, где в прошлый раз общался с этой маленькой няшкой. Впервые за два с половиной тысячелетия я почувствовал себя в обычном человеческом теле и это было бесподобно. Да, ради этого я готов пойти даже на самый кабальный договор, что уж говорить о столь мягких условиях, которые мне предложила богиня пустоты.
— Вижу, ты осознал все прелести предложенного мной договора? — без приветствия утвердительно спросила девочка.
— Да, я согласен! — Подтвердил очевидное я. — Где подписываться кровью?
— Там, — озорно улыбнулась девочка и указала пальчиком на появившуюся в центре комнаты огромную кровать, застеленную белыми простынями.
— Эм, ты хочешь… — опешил я и повернулся к своей собеседнице, но вместо двенадцатилетней девочки там уже стояла обворожительная красотка лет восемнадцати в полупрозрачной черной комбинации. Не узнать в этой красотке повзрослевшую версию Такхизис было невозможно.
— Ну чего же ты ждешь? — весело смеясь спросила меня эта нимфа и потащила на постель.
Дважды меня уговаривать было не надо и, подхватив красавицу в свои объятья, я повалился на перину, где мы слились в страстном горизонтальном танце. Не знаю, как долго мы провели в объятиях друг друга, но когда я проснулся и обнаружил отсутствие рядом с собой девушки, то страшно расстроился. Я тут же подскочил с кровати с намерением бежать искать свою красавицу и только тут обратил внимание на окровавленную простынь под собой. Вся простынь была измазана кровью из царапин на моей спине, а в центре выделялось большое кровавое пятно, оставшееся от невинности моей богини. Сама же простынь оказалась вовсе не белой, как я думал раньше. Она была исписана мелкими символами на неизвестном мне языке.
