А Тарквинея разве обеднеет от подаренного нашим гойкомитичам ещё одного меча? Во-первых, надо приучать их социум к понятию священной и неприкосновенной частной собственности, без которого немыслима нормальная современная цивилизация. А во-вторых, в дружественных и благодарных Тарквинее руках этот второй меч уж всяко не окажется лишним, если завтра война...
11. Мемуары Ганнибала.
— А разве не лучше там были бы настоящие квинкеремы или хотя бы триремы? — спросил Циклоп, когда я объяснил ему отличия нашего вест-индского "гаулодраккара" от архаичной гаулы, — Разве разгонишься на одном ярусе вёсел так, как на трёх?
— Так не получится же всех на трёх, почтеннейший, — объясняю ему очевидное, — Даже на двух верхних на ТОЙ волне опасно — там у нас не эта ваша Внутренняя лужа.
— Но ты ведь, кажется, говорил, что и тамошнее море тоже отделено от Моря Мрака, как и наше Внутреннее.
— Отделено, но не совсем так. Там же не сплошной материк, а цепь небольших островов, между которыми — такие же проливы, как и тот, который соединяет Внутреннее Море с Морем Мрака, но этих проливов — множество. Поэтому и волны там почти такие же, как и здесь. Нижний ярус, наглухо задраенный от волн, бесполезен, а часто и средний тоже, и тогда оба они — вёсла и их гребцы — становятся только перетяжеляющим судно лишним грузом. А оно и так перетяжеленно — из-за волн его приходится строить совсем не так, как сторят на Внутреннем море, а так, как в Гадесе и Тингисе — на частых и крепких шпангоутах, гвоздях и заклёпках. Ну и зачем нам там ещё и эта лишняя тяжесть, которую в большинстве случаев не удастся сделать полезной?
— Ну, если эти гребцы — не прикованные к вёслам рабы, а лёгкая пехота, то разве они лишние? Дополнительная абордажная команда или десаент для высадки на берег.
— Как и на одноярусном судне тех же размеров, почтеннейший. Только свежие и отдохнувшие, а не утомлённые долгой греблей. Разве плохо перед боем посадить на вёсла свежую смену гребцов? Мы строим у себя в Тарквинее то, что гораздо лучше подходит для тамошних вод, чем суда Внутреннего моря.
— Да, ты уже как-то раз объяснял, — припомнил Одноглазый.
Объяснял я ему, правда, в немного другом контексте — на предмет возможности переброски гребных военных кораблей типа классических античных трирем и квинкерем через Атлантику. Если построить их в расчёте на океанскую волну, то бишь по гадесской технологии, то чисто теоретически это возможно — убрав вёсла, задраив вёсельные порты и пересадив большую часть их экипажей на множество транспортников, которые должны будут сопровождать перебрасываемую эскадру. Надо ли кому-то объяснять, в какие это обошлось бы затраты? И ради чего? Чтобы уже на месте убедиться, что эти обернувшиеся золотыми военные корабли античного Средиземноморья для Вест-Индии, мягко говоря, не очень подходят, а выражаясь откровеннее, никому там и на хрен не нужны?
Примерно аналогичным образом обстояло дело с колонизацией Вест-Индии с Мезоамерикой и в нашем историческом реале. Ещё не было ни линейных кораблей, ни фрегатов, не было даже галеонов, из которых они к концу семнадцатого века и развились. Галеоны понадобились испанцам ближе к середине шестнадцатого века, когда стало уже невмоготу терпеть хулиганские выходки сначала французских, а затем и добавившихся к ним английских флибустьеров. Вот тогда — да, понадобились не просто транспортники, а хорошо вооружённые военные транспортники, способные противостоять этим морским хулиганам. А пока испанского морского господства в Вест-Индии никто не оспаривал, их вполне устраивали и обычные для тех времён транспортники — старые добрые каравеллы с каракками. А чисто военными кораблями в те времена считались парусно-гребные галеры и схожие с ними галеасы. И если проводить аналогию с Античностью, то те каравеллы и каракки — это аналог малых и больших транспортных корбит, а галеры с галеасами — тех военных квинкерем. И не перебрасывали испанцы свои галеры и галеасы в Новый Свет, надо думать, по тем же причинам, по которым и мы даже не паримся на предмет трирем и квинкерем. И накладно сверх всякой разумной меры, и не нужны они там, если вдуматься.
И каравеллы с каракками имели в комплекте немного вёсел, дабы можно было маневрировать в узостях или хоть как-то двигаться хоть и в редкий, но всё-же возможный полный штиль. По этим же соображениям и мы оставили на наших новых двухмачтовых корбитах по три больших двухместных весла на борт, а острые обводы корпуса позволяют даже на этих трёх парах вёсел двигаться с приличной скоростью. Пузатые транспортники времён Конкисты такой ходкостью на вёслах, конечно, не обладали, и в принципе в штиль долблёные каноэ красножопых догнать их могли. Ну, догнали, допустим, а дальше-то что? Как абордажить эту высокобортную пловучую крепость с низких утлых долблёнок?
Поэтому в море — с учётом и размеров настоящего морского транспортника, и высоты его бортов, и численности хорошо вооружённого экипажа — гребные военные суда типа галер конкистадорам не требовались, отчего их никто не строил и в самой Америке. Мелкие спокойные воды озёр и больших рек — другое дело, и вот на них испанцы охотно строили бригантины. Использовали их и Кортес на озере Тескоко при штурме ацтекского Теночтитлана, и экспедиция Орельяны на Амазонке при сплаве вниз по её течению. Вот только если у какого-нибудь любителя классических парусников при слове "бригантина" возникает ассоциация с двух-, а то и трёхмачтовиком комбинорованного вооружения, то применительно к эпохе Конкисты он может засунуть свою ассоциацию себе — ну, пущай уж сам решает, куда именно, гы-гы! Не было ещё таких классических бригантин, и даже гафельных шхун, из которых они и эволюционировали, тоже ещё не было, а носили тогда это название совсем другие суда — так называемые полугалеры, уменьшенная в сравнении с настоящей галерой модификация. Предназначалась она не для морских баталий, а для разведки и передачи срочных донесений, но особенно её полюбили средиземноморские пираты, на романских языках нередко называемые бригандами. То бишь, для смыслящего в кораблях моремана это судно — полугалера, а для мало разбирающегося в них дилетанта это пиратское судно или судно бригандов — бригантина. Только это, собственно, и роднит ту архаичную галероподобную бригантину с бригантиной классической, тоже любимой и высоко ценимой пиратами более поздних времён. Вот такие примерно полугалеры, а если точнее, их грубое подобие, нередко даже не с косыми латинскими, а с простыми прямыми парусами, и строили конкистадоры для плаваний по рекам и озёрам Нового Света. Против узеньких и легко переворачивающихся речных каноэ тамошних красножопых — хватало.
Строить их в самой метрополии и гнать в Новый Свет через всю Атлантику не было, конечно, ни малейшего смысла, а если бы он даже и был, то и в этом случае — как доставить их, допустим, из Веракруса на озеро Тескоко или с побережья Перу — ага, через андские перевалы — к верховьям Амазонки? Поэтому никто этим, конечно, даже не думал заморачиваться, а доставляли только железные части и снасти прямо на место, где на воду те бригантины спускать предполагалось, а уж там и оборудовали верфь, и заготавливали древесину. Где требовались они, короче, там их и строили.
— А вот эти ваши шумные и дымящие машины — они разве полноценная замена хорошо тренированной и слаженной команде гребцов? — он имел в виду полудизельные баркасы, которых в Нетонисе было уже штук пять.
— Смотря какие, смотря сколько и смотря на каком расстоянии, почтеннейший, — ответил я, — Эти небольшие суда с одной малой машиной на коротком рывке, конечно, не угонятся за хорошей гребной баркой с хорошими гребцами. Но сколько времени гребцы выдержат высокий темп гребли? Машина же будет работать, пока не кончится залитое в неё масло, которое можно и подливать в неё ещё по мере его расхода. На пути к любому из соседних островов, если ветер неблагоприятен для движения под парусом, наше судно с машиной успеет и нагнать барку с её уставшими гребцами, и оставить её далеко позади.
— Но ведь масло — привозное?
— Да, пока — привозное, и оно будет оставаться таковым, пока не заплодоносят уже здешние оливковые плантации. Но такая машина будет работать на любом жидком жире вплоть до вытопленного из морской рыбы, если уж совсем прижмёт, а машин ещё не столько, чтобы на них не хватило привозного масла, — на горючее для наших полудизелей шло оливковое масло не пищевого, а технического сорта, то бишь используемого только для масляных ламп, да для смазки железяк и трущихся частей деревянных механизмов. Ну, в античном Средиземноморье, во всяком случае, где оливковое масло — не дефицит, и никто не употребляет в пищу его худшие сорта. У хорошего хозяина такими и рабов не кормят, и уж на что Катон Тот Самый экономист-оптимизатор, даже изношенные туники рабов изымать у них советует на пошив лоскутных одеял, но пускать им на корм масло технических сортов, хоть в принципе-то оно вполне съедобно, не приходит в башку даже ему — только на ГСМ. И Ганнибалу Тому Самому этого тоже разжёвывать не нужно — что он, не средиземноморец?
Это мы, уроженцы куда более сурового климата, в котором олива не только не плодоносит, но и вообще не растёт, поначалу в осадок от такого подхода выпадали. Я об этом не рассказывал? Ну, значит, было о чём поважнее рассказать, чем эти пустяки. Но — было дело. Для нас ведь оливковое масло всё импортным было, а значит, и своего рода элитным, да и кто же ЖРАТВУ на технические цели пускает? Хоть и не голодали, но и не принято это как-то в социуме, когда есть специальные нефтяные и минеральные ГСМ. В античном социуме жратвой тоже не разбрасываются, вот только понятия о жратве в нём немного другие. Овёс, например, который у германцев вполне нормальная человеческая жратва — ага, овсянка, сэр — в Средиземноморье даже на фураж никто не выращивает, а считают его дикой травой. Ну и к оливковому маслу античный подход двоякий — хоть и не машинная цивилизация, и много ГСМ не нужно, совсем без них тоже не обойтись, а нефть не в ходу, так что то же самое оливковое масло идёт и на стол, и на технические цели — в зависимости от сорта. Сперва дико было это наблюдать, мы ведь и отличить-то пищевой его сорт от технического без подсказки хроноаборигенов не могли, но потом разобрались и пообвыклись. В чужой монастырь со своим уставом не ходят, а с волками жить — и сам шерстью обрастёшь. Всё-таки полтора десятка лет, как и сами уже средиземноморцы. Так же будет и на Азорах, которые в той же самой климатической зоне. Ворвань — это, как я и объяснил Циклопу, подстраховка на всякий пожарный, а основной ГСМ — второсортное оливковое масло. Что мы тут, беднее или скупее Катона Того Самого?
— А большие машины вы используете в Испании? — предположил Одноглазый, — Там ведь у вас нет недостатка в масле?
— Мы б с удовольствием, если бы не глазастый Большой Друг под самым боком, — хмыкнул я, — Это и есть самое обидное в нашей жизни — уметь строить машины и многое другое, но не пользоваться всем этим там, где мы живём большую часть года. Или прятать — как какие-то ночные воры — своё же собственное законное имущество...
— Но ведь Акобал прошлой осенью забрал и вывез отсюда три больших машины по пути в Испанию. Разве не к вам в Оссонобу?
— Нет, он выгрузил их в Лакобриге, где они и были хорошенько припрятаны до весны. А весной он снова погрузил их и перевёз через Море Мрака в Тарквинею, где им и место по нашим планам. Там уже заготавливается и сушится лес для постройки корабля.
— Первого из трёх?
— Нет, все три машины будут стоять на одном корабле. Если мы не ошиблись в наших расчётах, а корабел не ошибётся в своих, то на одной машине он будет ходить как вот эти малые судёнышки. На двух — ну, если и отстанет от хорошей гребной барки, то не далеко и не надолго. На всех трёх — уйдёт от квинкеремы, а трирему продержит за кормой достаточно, чтобы расстрелять её из больших громовых труб.
— Если она ещё раньше не начерпает воды вёсельными портами нижнего яруса?
— Ну, я исхожу из наихудшего варианта с полным штилем — редко, но бывает.
— И зачем вам ТАКОЙ корабль там, за Морем Мрака?
— Там он не нужен. Там его построят, спустят на воду и испытают на ходу под парусами и машинами. Если он окажется достаточно хорош — перегонят сюда, в Нетонис.
— Здешние машины для тарквинейского судна, которое строится для Нетониса?
— Верно, почтеннейший.
— Но какой же в этом смысл? Разве здешний кедр чем-то хуже африканского? Вы везёте через Море Мрака машины, везёте гребной механизм, везёте бронзовые листы для обшивки днища от морского червя-древоточца, везёте гвозди и заклёпки, даже паруса и канаты! Всемогущий Баал! Если судно нужно вам здесь, разве не проще тогда здесь же его и выстроить?
— Дерево, почтеннейший. Да, здешний кедр неплох, но сколько его здесь растёт? Это сейчас мы строим ПОКА только один корабль, но к весне будут давно уж готовы ещё три машины, а потом ещё и ещё. Здешние леса не так уж и велики, и что от них останется после постройки хотя бы десятка задуманных нами кораблей? А там — большие леса вот этого дерева, — я указал на подаренную ему резную трость из кубинского махагони, — Всё остальное — да, ПОКА возим отсюда и из Испании и будем возить, пока не наладим все эти производства в самой Тарквинее. Гвозди с заклёпками, например, там уже делаются свои, и их Акобал на будущий год везти туда уже не будет. Хотя, конечно, там всё равно нужно испанское олово для выплавки бронзы...
В историческом реале именно из этого кубинского махагони на верфях Гаваны строились знаменитые испанские галеоны для Золотой и Серебряной флотилий. Один из них, не помню названия, успев немало послужить испанской короне, достался в качестве трофея англичанам, и уже в их Грандфлите надолго пережил всех своих "ровесников" по году постановки в строй, оказавшись самым долговечным из всех тогдашних английских кораблей. Испанцы из говна не строили и королевских драгметаллов на говне не возили!
— Всемогущий Баал! Да неужто кораблю из ТАКОГО дерева страшна какая-то трирема?! — Ганнибал вперил взгляд в плотное красное дерево трости так, будто бы видел его впервые, — Вы же её сами переломите пополам, если догоните и ударите ей в борт!
— Ты преувеличиваешь, почтеннейший. Чтобы переломить её пополам, нашему кораблю не хватит ни веса, ни скорости. Даже чтобы продырявить ей борт, нужно иметь на носу такой же бронзовый ростр, как у неё, которого наши корабли не имеют. Разве что расшатать его, чтобы открылась течь — это, пожалуй, нашему кораблю будет под силу...
— После чего трирема потеряет ход, и тогда уже ей от вас не уйти, и пускай не с первого удара, но со второго или третьего вы её всё равно потопите, — кивнул пуниец, — Я, собственно, это и имел в виду, но хотел выразить покороче.
— Ну, можно и так, если перед этим пьяная и неумелая матросня ухитрится безо всякой пользы израсходовать весь боезапас двух кормовых орудий, двух точно таких же носовых и десятка малых бортовых катапульт, — я и сам расхохотался, представив себе эту картину маслом в цвете и в лицах.
