Не обошлось, впрочем, и без потерь. Мореманов-то ведь обученных среди этих первопоселенцев не было, и латину они осваивали с нуля, имея только подсмотренный у нашей матросни опыт. Опрокидывались поначалу практически все, а одного как-то раз и вовсе налетевший внезапно шквал перевернул вверх килем, и тот так и не выплыл. Хвала Нетону, удовольствовавшемуся лишь этой единственной человеческой жертвой. Ещё два пацана, вздумав попутешествовать, увели тайком лодку, но не умея толком обращаться с парусом, были унесены в море, где их перевернуло волной, но оба выплыли и взобрались на днище их перевёрнутого плавсредства, на котором их и нашли едва живых от жажды. Их отцы высекли обоих, конечно, так, что оба три дня потом не могли сидеть. Меньше их повезло другоиу горе-исследователю их же возраста, сухопутному, вздумавшему зачем-то покорить вершину Моро-ду-Пико. Со слов очевидцев, такой же сопливой пацанвы, этому незадачливому альпинисту и оставалось-то преодолеть буквально последние метры, когда дурень сорвался и шмякнулся прямо на камни у подножия скалы — естественно, расшибся в лепёшку. И ведь выпендрёж чистейшей воды, если вдуматься — типа, чтоб его как героя зауважали. Хорошими ж делами прославиться нельзя, а за хулиганку только высекут, как высекли тех двоих горе-мореплавателей, зато лучше нет красоты, чем поссать с высоты. Он затем туда и полез, как пацанва рассказала, чтоб территорию пометить, торжественно поссав с высочайшей на острове вершины — типа, повторить-то его подвиг другие потом может и смогут, но это будет потом, и первенство один хрен за ним, а переплюнуть его — хренушки, потому как тупо нет на острове больших высот, чем эта. Поссать не поссал, но таки прославился, млять — ага, посмертно, да ещё и как дурак, совершенно справедливо заслуживший свою премию Дарвина.
Так если бы одна только несмышлёная пацанва, у которой ветер в башке сносит крышу! Ну, самоубьётся по врождённой дури пара-тройка особо упоротых, так один ведь хрен за всеми не уследишь, и на их примере учатся уму-разуму нормальные. Но взрослые люди, предполагается, должны бы быть уже из числа тех, научившихся. Вроде бы, всех в колонисты отбирали, отсеивая явных обезьян, но видимо, не всех выявили и отсеяли. Пока трудности преодолевались, особенно в сухой сезон, все держались более-менее в рамках, но когда созрел и собрался урожай, а затем снова вернулись дожди, и потекли обильные ручьи, а поблёкший в засуху остров снова зазеленел, кое-кто, сорвавшись с цепи, утратил всякие берега. А всё отчего? Да по пьяни! Хоть и знакомы испанские иберы с виноградом и виноделием, и культуру пития имеют, в семье не без урода, как говорится.
Я ведь упоминал уже об отобранных нами в прошлый раз образцах тутошнего дикого винограда? Хреново почему-то во влажных тропиках приживается нормальный, и это вынуждает селекционеров присматриваться к диким тропическим видам на предмет их окультуривания. Вроде бы, обнаружили среди них и какие-то перспективные. Увы, все наши образцы Наташка, едва только разобравшись в них, забраковала сходу. Посаженный в прошлом году кубинский "морской виноград" за год разрастись и заплодоносить ещё не мог, а семена пальмы асаи мы привезли только сейчас, и хрен ещё их знает, как они в этом сезонном климате приживутся, а если и приживутся, так сколько ещё лет плодоношения от тех пальм ждать? Бананы с арбузами — это всё хорошо, конечно, но не самые лучшие из винодельческих продуктов, скажем так.
Нет, выход-то из тупика нам Наташка подсказала — бразильское "виноградное дерево", ягоды которого как раз вместо винограда в Бразилии и применяются. Настоящий виноград с ним даже в отдалённом родстве не состоит, но это же не преступление, верно? Главное, что ягоды могут служить вполне достойной заменой виноградным. Ну а дерево само — именно дерево, не лоза и не куст, и даже ягоды на нём растут не по-виноградному среди листьев, а прямо на стволе и на толстых ветках — ни с виноградом, ни с чем другим не спутаешь. Одна только закавыка — растёт оно в естественных условиях только на юге Бразилии, и от того, что в нашем современном мире оно прижилось и культивируется и в Венесуэле, и в Панаме, и на Кубе, нам радости мало — где тот наш современный мир, а где мы сами? Ничего так задачка — сплавать за молодыми деревцами, потому как растёт эта сволочь медленно, а при выращивании честно из семян плодоносить начинает год эдак на десятый, к югу страны, примерно в район Рио-де Жанейро? Колония ещё слишком слаба, чтобы палить её присутствие перед бразильскими красножопыми, а посему — на хрен, на хрен! Но оказалось, что и не нужно. Угостив нас очень даже неплохим вином, отчего мы выпали в осадок, старожилы показали нам довольно многочисленные деревца метров до трёх высотой, не более, но в остальном хорошо подходящие под наташкино описание. Ну, ягод-то на них никаких не было, потому как не сезон, но почти полгода назад, в январе, их было полно, и росли они именно на стволах и толстых ветках. Ягоды оказались сладкими и сочными, чем колонисты с удовольствием воспользовались, но в отличие от описанных Наташкой так и оставались при созревании зелёными и с шершавой поверхностью. Явно какой-то родственный "виноградному дереву" местный вид, пришедшийся весьма кстати.
Что нашли выход из положения сами — это они, конечно, молодцы, мы даже не ожидали. Ещё более неожиданной оказалась предусмотрительность генерал-гауляйтера, сообразившего, что этот местный ресурс нас непременно заинтересует. Ягод колонисты собрали множество, но столкнулись с тем, что долго они свежими не хранятся, начиная бродить, так что завялить их под солнцем наподобие изюма, например, в заслуживающем внимания количестве практически невозможно. Так, отдельные ягоды среди множества других и абсолютно непредсказуемо. Тем не менее, ему удалось отобрать среди них около пары сотен завялившихся удачно, а от перерабатывавшихся на вино и варенье сохранить немало косточек, а другую их часть посадить, получив саженцы, и это давало надежду доставить всхожий посевной материал на Кубу. Как я уже не раз упоминал, питьевая вода на югах ещё та, и слабый алкоголь — средство её обеззараживания, так что дело старожилы Бразила сделали большое и нужное. Другое дело, что люди — они ведь разные.
Нашелся и запойный алкаш, вообразивший, что раз уж колония на отшибе, так в ней теперь, значит, можно всё. Совсем уж отмороженным беспредельщиком он не был, не был и патологическим лентяем — такие "грин-карту" не получали исходно, а хитрецов, каким-то чудом умудрившихся обмануть вербовщиков, выявляли и отфильтровывали ещё в "концлагерях". Этот просочился сквозь все фильтры, поскольку умел всё-же держаться в приемлемых рамках, пока не дорвался до алкогольного изобилия. Умел бы пить, как и основная масса — и дальше, скорее всего, удержался бы, но супротив зелёного змия мужик оказался слаб, и по пьяни обезьяна вылезла наружу. Здоровьем-то его боги не обидели, и когда его начали стыдить, он забыковал. Трезвым-то десять раз подумал бы, что социум — вооружённый, и дурные манеры в нём чреваты боком, но в героической стадии опьянения о подобном разве думается? А поскольку в массе своей испанские иберы пить умеют и до выхода обезьяны наружу мало кто допивается, то и излишним гуманизмом к утратившей берега алкашне их социум не страдает, так что добыковался пьяный гамадрил вскоре и до фалькаты в брюхо. У нас в Оссонобе, если кто на улице по пьяни выгрёбывается, так его городская стража, если успеет, арестовывает с формулировкой "за попытку самоубийства в общественном месте", но в мизерной деревушке на отшибе — какая городская стража? В общем, свою премию Дарвина запойная пьянь заработала честно и по заслугам...
Ну, насчёт воды и её обеззараживания я уже напомнил. То, что некоторые меры в том обеззараживании не знают, как и в самолечении от всевозможных как реальных, так и надуманных хворей — это их проблемы и их выбор, потому как хоть опьяняет и выпивка, но пьёт-то ведь её сам человек. Вот ни разу ещё в жизни не видел, чтобы в кого-то бухло силой принудительно вливали — ага, двое за руки держат, а третий вливает через воронку. Обычно как-то сами и вполне добровольно, и кто не в состоянии контролировать себя сам и вовремя остановиться — нахрена он такой нужен, спрашивается? В маргиналы ему путь, и среди них его жизненное призвание. И чем скорее такой сам себя выявит, тем лучше по большому счёту. Тем более, что спирт — это и наружное обеззараживание, кстати говоря, и ценный химический реактив, и растворитель, и горючее, и никто не будет похеривать всё это только для того, чтобы какой-нибудь ущербный урод ненароком не подсел на это дело и не спился. Хрен с ним с таким, пущай спивается, если судьба его такая, быстрее мир от своей дефектной породы избавит.
Сам-то по себе спирт как горючее — хреновая замена бензину, но это где-нибудь в Кувейте или в Баку, где высококачественная лёгкая нефть марки "брент" буквально под ногами плещется, а вот где она отсутствует как явление или залегает на недоступной для античных технологий глубине — там и спирт за бензин сойдёт. Но это для особых случаев в дальней перспективе, а в основном-то мы в ней на дизели ориентируемся, а в ближней — на полудизели. И в тропиках, как я уже упоминал, при напряжёнке с нефтью пальмовое масло вне конкуренции. Одна с ним только беда — не жидкое оно ещё при температурах ниже сорока градусов. То бишь от тепла уже запущенного и работающего движка оно-то, конечно, расплавится, но запускать-то движок как? Вот тут как раз и поможет спирт. Хоть и не считается он полноценным растворителем для пальмового масла, которое полностью только скипидаром, да керосином растворяется, но кто сказал, что нам нужно полностью? Оно тоже неоднородно, и какие-то его фракции спирт не возьмёт, а какие-то — вполне, и для запуска движка этого достаточно, а дальше уж он разогреется и сам уже все фракции пальмового масла до нужной ему жидкой кондиции доведёт. Поэтому для работы дизеля на пальмовом масле как основном горючем нужен и спирт как горючее вспомогательное для запуска, а точнее — растворитель для его получения из основного. И такой вариант не использовать из-за какого-то процента предрасположенных к алкоголизму и неспособных себя сдержать? Обойдутся, млять, а нет, так премия Дарвина по ним плачет! На дворе у нас античный мир с античным же и социумом, а не с прогнившем современным, которому "люди всякие нужны", а в результате как раз "всякие" и размножаются. А у нас — нехрен. Есть потребность в дизелях на перспективу, а значит, и потребность в дизельном топливе, есть масличная пальма, урожайнее которой во влажных тропиках маслоноса не найти, и есть вот этот тутошний родственничек "виноградного дерева", который и разводить-то на Бразиле не нужно, потому как он и сам растёт на нём и обильно плодоносит на халяву. И если для рационального использования этой возможности должна поспиваться и вымереть на хрен случайно проникшая сюда алкашня, то такова её, стало быть, судьба.
Конечно, наш современный мир не просто так подсел на нефть, а о биотопливе начал всерьёз задумываться только в условиях её нехватки с перспективой исчерпания. Ну, условного — если она на такой глубине или в таких неудобьях или в столь мизерных количествах, что добыча обходится дороже альтернатив, то на топливо она нерентабельна финансово, а если в таком холодном климате, что на обогрев всей потребной на её добычу инфраструктуры затратишь больше тепла, чем получишь от её сжигания, то в этом случае она нерентабельна энергетически. То бишь как ценное химическое сырьё она ещё есть, а как жидкого топлива её уже ни хрена нет. Вот к такой ситуёвине и шёл хоть и медленно, но верно наш современный мир, уже осознавая, что рентабельная для добычи на топливо нефть кончается, ища и пробуя альтернативные энергоносители, но так и не найдя пока столь же дешёвой и удобной замены качаемой из-под земли на халяву нефти. Подорожает она, допустим, по мере исчерпания наиболее рентабельных месторождений, будет дороже биотоплива — перейдут на него, конечно, но ведь его же выращивать надо, оно посевных площадей требует, которые и без него не пустуют, а под выращивание жратвы заняты. А меньше жратвы — это меньше потребляющих её едоков, и немалая часть населения шарика в этом случае становится лишней — ага, с неизбежными разборками, кто именно лишний, а главное — с весьма непростой и очень даже скандальной в гуманном и политкорректном двадцать первом веке дилеммой, как решать проблему с этими лишними, когда визгливый вой профессиональных гуманистов вызывает даже самоочевидное решение — кто не может прокормить всё своё население, тот и решает СВОИ проблемы со СВОИМИ лишними как хочет и как умеет...
У нас в этом античном мире другая проблема — античный уровень технологий. Нефть никто ещё практически не использует, и её реально до хрена, и месторождения её Серёге в основном известны, но большинство нефтяных месторождений на глубине, и их надо бурить, а это нам пока-что не по зубам. А те поверхностные, которые тоже есть и известны — пока-что не про нашу честь. Тринидад, например, слишком удалён от Кубы и близок к материку, и если там нефтеперерабатывающий завод городить, так это там нужна полноценная сильная колония, способная и островным дикарям, и материковым преподать доходчивый урок хороших манер. А у нас и Куба-то ещё толком не освоена. Есть выходы нефти на Ямайке, которая буквально напротив Кубы, и живут там такие же сибонеи, так что ямайское месторождение напрашивается первым, но тоже не сей секунд — некому пока им заниматься. И люди-то есть, но они по ту сторону Алантики, и проблем с логистикой никто не отменял. Но допустим, решим мы лет через десять или пятнадцать эти проблемы и приберём к рукам месторождения Ямайки и Тринидада. Дальше-то что? Горючее нужно повсюду, куда направятся наши парусно-моторные флотилии, а где наши нефтеналивные танкеры? Правильно, там же, где и дизельные теплоходы, и подлодки с авианосцами, и еропланы с дирижбомбелями, то бишь — в звизде. А в амфорах на обычном грузовозе той нефти через океан разве навозишься? Эдак она не в переносном смысле, а в самом прямом чёрным золотом обернётся!
Вот и выходит, что нам для нащих судовых полудизелей, а затем и дизелей, на те растительные масла надо ориентироваться, которые и расти будут неподалёку от мест заправки. В субтропиках — без разницы, северных или южных — это олива, а в тропиках — масличная пальма. Конечно, придётся ждать, пока деревья вырастут и заплодоносят, ну так у нас и флотилия наша парусно-моторная для дальних трансокеанских плаваний тоже далеко не враз построится. Большие дела быстро не делаются, и на всё нужно время...
Но масличная пальма, как я уже упоминал, не любит засушливых сезонов. Хоть и не так на Бразиле с этим хреново, как на Горгадах, проблема всё-же имеется и здесь. Это сейчас, в сезон дождей её трудно себе даже вообразить, но по рассказам колонистов мы уже знаем, каков здесь сухой сезон. Сейчас-то что? Во второй половине дня хоть какой-то дождь будет обязательно. Может и не настоящий тропический ливень, сезон-то на исходе, и такие уже не каждый день, но уж обычный по нашим средиземноморским меркам будет наверняка. Вышло из берегов пресноводное озерцо вблизи деревни, и площадь его вдвое больше, чем к концу сухого сезона, полноводны два других меньших озерца, которые хоть и не пересохнут через полгода полностью, но будут просто большими лужами, заполнены водой уже выкопанные колонистами пруды и заполняются выкапываемые. Остров там и сям пересекают полноводные ручьи, из которых далеко не каждый перепрыгнешь или по камням перейдёшь, ног не замочив — некоторые приходится переходить вброд. И всё это обилие пресной воды, конечно же, способствует и обилию буйной тропической зелени. Но дожди кончатся, и на следующие полгода остров станет гораздо унылее. Будет, впрочем, не так хреново, как мы опасались. Сохранится не только ручей, впадающий в озерцо, но и несколько других — штук пять, самых полноводных сейчас. Но воды в них будет меньше раз в пять, а все остальные иссякнут вообще. Поблекнет, само собой, и значительная часть этой здешней зелени, которая не засохнет совсем лишь благодаря морским бризам — хвала богам, Бразил не так горист, как Горгады, и морской бриз увлажняет не только узенькую полоску берега. Иногда, говорят, и облачность какая-никакая нарисуется, а изредка даже и дождик понакрапывает — одно название, что дождь, запасов воды не пополнишь и сам под ним хрен промокнешь, но для растительности всё-же облегчение.
