Первым делом, пока он еще валялся в койке, Оби связался с Абхой и через нее заказал в хорошей кондитерской целый набор десертов и сладостей. А также несколько бутылок вина.
В Храме пища была добротной, нажористой и даже вкусной, но на высокую кухню не тянула, а сладенького хочется всем, поэтому над тем, что презентовать в качестве благодарности и взятки, даже особо думать не пришлось. Естественно, Оби не ограничился тортиком для Вокары, заказ был очень объемным, в самый раз, чтобы отменно побаловать тех, кто его лечил, остальных целителей, ну и своих друзей не обидеть. Сумма в чеке тоже внушала уважение, но Оби не жалел ни одного кредита, ведь это была не просто благодарность за поправленное здоровье, а натуральная инвестиция в будущее.
Ему в частности и Мелидаану в общем до зарезу требовался квалифицированный целитель-джедай. Потому как это не просто врач со списком лекарств, это целая артель врачей и настоящая ходячая лаборатория по производству нужного прямо в организме больного в одном лице.
Естественно, таких специалистов было мало, требовались и желание, и склонность к учебе в данном направлении, но Оби был настроен оптимистично: дайте ему заманить к себе хоть одного, а дальше и остальные прибегут, как прибежали аграрии. И он не против, чтобы они все перебежали к нему с Бендомира.
Вокара — умная женщина! — приняла взятку с удовольствием, не забыв одарить остальных коллег, выслушала дифирамбы, расточаемые ей Оби-Ваном, снисходительно поулыбалась, одновременно проверяя состояние пациента... А после пришла с очень любопытным то ли артефактом, то ли прибором, напоминающим по своему действию глушилку для всякого рода жучков, и крайне обстоятельно побеседовала с уже активно шевелящимся пациентом о делах его скорбных, а Оби-Ван понял, что рано расслабился и пора избавляться от зашоренности мышления, мысленно радуясь тому факту, что не распускал язык не по делу.
Вокара, ко всем своим достоинствам, оказалась еще и весьма практичной. Она вникала в каждую мелочь, выдвигала собственные требования, добиваясь самого лучшего результата: Оби аж вспотел, пока отчаянно торговался, зато результат устроил все заинтересованные в сотрудничестве стороны. В итоге Оби оставалось только выздороветь и лететь домой, готовить домики для трех целителей: одного опытного старого мастера с падаваном и молодого рыцаря, только получившего звание.
От замаячивших радужных перспектив хотелось орать от радости и бегать по потолку, но Оби-Ван сдержался: незачем возбуждать подозрения и любопытство у окружающих, не стоит считать всех дурнее себя.
И пусть он не спешил, но и провести хоть одну лишнюю минуту в Храме не рвался: Йода крайне подозрительно молчал, не показываясь на глаза, как и Винду, Тьюн с Толмом навестили еще два раза, и все. Естественно, Бент с Восом исправно снабжали его храмовыми слухами, и пусть ничего подозрительного он пока не слышал, это ничего не значило. Поэтому, как только он твердо встал на ноги, тут же дал знать Дуку и остальным, что улетает. Но перед этим Оби собрался с духом и сделал то, что просто обязан был сделать как умный взрослый человек: поговорил с Джинном.
Квай-Гон нашелся там, где и ожидалось: Комната тысячи фонтанов. Огромный комплекс, включающий в себя невероятно сложные системы садов, водоемов самых невероятных форм, видов и конфигураций, являющийся гордостью Храма и Агрокорпуса. Джинн, как и многие мастера Живой Силы, приложил к процветанию Комнаты свою руку, причем удачно, лично копаясь в земле и медитируя до достижения желанного результата.
Вот и сейчас Джинн сидел под любимым деревом, прислонясь к могучему стволу спиной, а вокруг него на глазах расцветали и зеленели растения. Оби мысленно сжал кулаки. Для него эта мирная пасторальная картина ассоциировалась с виной и подавленностью: память Кеноби, будь она неладна.
Ну что тут поделать, если у парня никаких предрасположенностей к работе с землей и Живой Силой? Вот нет, и все тут. Никак. В возне с растениями Кеноби был дуб дубом, и Джинн не уставал его тыкать в больное место и клеймить позором. Подумать, что если ты — гений в этой области, то это не значит, что и остальные тоже — никогда. И сейчас Оби-Ван морщился, отбрасывая некстати полезшие мысли.
Эти воспоминания не имеют к нему никакого отношения.
Совершенно.
* * *
Джинн встал, рассматривая стоящего перед ним подростка. Какой контраст с тем, что осталось в его памяти... Тощий голенастый мальчишка с ежиком рыжих волос превратился в статного подростка, стоящего с видом короля. Никакого сравнения с вечно скукоженным и опасливо втягивающим голову в плечи падаваном.
От этого горчило на языке.
Сейчас, после долгих и плодотворных разговоров с целителями разума, после выворачивания себя наизнанку, после копания в памяти и анализа мыслей, желаний и поступков, Джинн мог с грустью признать, что истиной в последней инстанции не является. Пришлось много и тяжело работать, чтобы признать это, и еще больше — чтобы начать что-то делать.
Первые попытки были фиктивными и вялыми. Сейчас даже вспоминать стыдно, как он напирал на Талу, клещами вытаскивая из нее прощение. Неудивительно, что Тала даже слышать ничего не захотела, особенно его формальные и пустые извинения.
Он бы и сам не захотел.
Жаль только, что решать свои проблемы он взялся поздновато, невзирая на все усилия окружающих, но... Лучше поздно, чем никогда.
— Радж Кеноби... Оби-Ван... — Джинн мучительно подбирал слова, — это он, дипломат с многолетним стажем! — нервно сжимая кулаки. — Прости, пожалуйста, что не смог стать тебе тем мастером, которого ты заслуживаешь.
Подросток неторопливо кивнул, Сила, тщательно ощупывающая пространство вокруг, подобралась, успокаиваясь.
— Мастер Джинн. Я... рад, что вы смогли взглянуть своим проблемам в лицо. Это заслуживает уважения. Но... — Кеноби смотрел прямо, не пряча взгляд, — на Мелидаане вам появляться не стоит. Это было не мое решение, но менять его я не собираюсь.
— Я понимаю, — тяжело вздохнул Джинн, от которого повеяло совсем не показными грустью и сожалением. — Я понимаю.
— Да пребудет с вами Сила, мастер Джинн, — резко кивнул подросток. — Но и мозгами пользоваться не забывайте.
Джинн проследил взглядом за удаляющимся по тропинке подростком и вновь примостился под деревом. На душе было и грустно, и радостно. Да, друзьями им не быть, хотя кто знает, но и противниками и врагами они тоже не являются. И это хорошо.
А об остальных своих косяках он подумает чуть позже. Не все сразу. Джинн закрыл глаза и погрузился в наполненную шелестом трав и журчаньем воды Силу.
* * *
Общение с Джинном оставило странное послевкусие. Вроде и рад, что смог расковырять и вычистить эту болячку, а вроде и нет, потому как всем хочется обвинять кого-то другого в своих проблемах. В общем, есть над чем поработать. Выкинув из головы лишнее, Оби целеустремленно зашагал прочь. Пора драпать, а то затихший Йода — это не к добру, тем более что он уже успел со всеми попрощаться.
* * *
Абха обнаружилась в дворцовом саду, она рассматривала маленькую пирамиду среди миниатюрных деревьев и песчаных отсыпок.
Копия ситхского храма в окружении цветущих глициний и деревьев бодхи смотрелась жутко: теперь, когда они знают, что это такое, то мороз по коже пробегает. Особенно учитывая, что стройку они пока что так и не нашли. Как не нашли и все остальное. Конечно, сейчас специалисты по атомам разбирают поместье Палпатина, его кабинет, все, что хоть как-то с ним связано. Остается надеяться, что найдут.
Веруна сел рядом, наслаждаясь солнечным теплом, ветерком, ароматами садов... Уютным молчанием Абхи. Она машинально вертела в руках маленькой голопроектор, и Веруна понимающе усмехнулся. Короткая запись произвела на него и всех остальных неизгладимое впечатление. Да, благодаря истории своих семей они знали, кто такие ситхи и что они могут, но знать академически — это одно, а столкнуться вживую — совершенно другое. От одной мысли о том, что вот это вот замаскированное под человека чудовище было рядом, преследовало свои цели, волосы дыбом вставали.
Пара специалистов, которым показали запись, только качали головой: никто не мог понять, каким образом Кеноби удалось убить своего врага, — бой шел на таких скоростях, что пришлось замедлять запись, чтобы хоть что-то рассмотреть. А учитывая утверждение подростка, что Палпатин выдавал процентов десять от своих возможностей... Становилось страшно.
Конечно, смерть ситха стала огромным облегчением, но ни Веруна, ни Абха, ни остальные посвященные не расслаблялись: пусть главный интриган и вдохновитель мертв, толпы последователей это не отменяет. Это в сказках просто: отрубили голову злодею, и тут же мир с радугами настал. В реальности проблемы только наваливаются, ведь начинается передел власти и грызня за трон.
Вот и у них, не успели похоронить пустой гроб и объявить о пресечении Дома Палпатин, тут же начались шевеления. И кто? Наберри!
Веруна, которому служба безопасности оперативно положила доклад на стол, только переглянулся с Абхой, принявшей на себя официальное бремя советника: сразу в памяти всплыли рассказы Кеноби о роли Наберри в неслучившемся будущем Республики. Потуги находящегося на последнем месте в Табели о рангах королевского дома выглядели странно. Палпатины — самый первый, старый и когда-то влиятельный дом — вымерли. Полностью. Не осталось никого, в чьих жилах текла бы кровь жестокого рода, ради власти уложившего на алтари девятнадцать сыновей и дочерей, некому было претендовать даже на звание побочной ветви. В этом помогли и бесконечные интриги, и клановые войны, благодаря которым захирел некогда многочисленный род, и череда весьма подозрительных несчастных случаев и убийств, в устройстве которых Веруна подозревал ныне покойного Шива.
Наберри не были ровней остальным домам никаким боком, а вот поди ж ты! Уже пошли кухонные разговоры о том, что раз освободилось место, то почему бы туда не влезть с ногами?
Нуворишам захотелось большего.
Пока что было неясно, они исполняют предложенную Палпатином программу или сами занялись творчеством, вот только безопасники с ходу определили начавшиеся информационные вбросы. Наберри не могли похвастаться древностью и длиной связывающих их с троном корней, поэтому они поступили проще: сделали ставку на простоту происхождения. Дескать, пусть они и знать, но близки к земле и простым людям, и вообще только с гор спустились, из своей тихой и отдаленной деревушки.
Над этими потугами можно было бы посмеяться, если б не оброненное Руви Наберри в разговоре со своей матерью Винамой замечание. Насколько можно было понять, Палпатин предложил Руви и его семье переехать в Тид, потому как собирался подготовить его дочерей к борьбе за трон, противостоя Веруне.
У подростка от таких открытий глаза на лоб полезли: он только взошел на трон, до конца срока еще три года, а если взять за основу, что сказанное Руви — правда, выходит, что Палпатин рассчитывал на то, что Веруна будет королем два срока: восемь лет, иначе это не имеет смысла. И к концу второго срока предполагалось его скинуть с трона, устроив вотум недоверия. А учитывая намеченные реформы, в частности военную, все это полетит в унитаз, похоронив надежды на нормальную оборону планеты и ее жителей. Тогда ясно, почему Торговой федерации удастся блокада планеты и прочие мерзости.
— Весело, правда? — Абха отложила голопроектор, со щелчком раскрыла веер и начала обмахиваться.
— Не то слово... — протянул Веруна. От масштаба намеченных интриг пухла голова. — И что делать будем? У нас время ограничено. Остальные поддерживать не станут, разве что в спину ударят. Восемь лет, это максимум, что у нас есть.
Абха задумчиво кивнула.
— Пока будем исходить из этого. А потом посмотрим, — тон бывшей королевы стал неожиданно твердым: — Есть у меня одна мысль...
* * *
В том, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным, Оби убедился сразу после возвращения домой. Взбудораженная его боевыми подвигами общественность в своем одобрении дошла до точки кипения и преподнесла ему подарок: тем более драгоценный, что на него скинулось все население от мала до велика, даже община мандалорцев поучаствовала.
Оби не знал, что там и у кого перемкнуло, но преподнесенная ему броня была великолепна. И сделана в расчете на него лично: собранная из тысяч треугольных чешуек, она походила на тунику с рукавами по локоть, сделанную из шкуры гигантской рептилии цвета оружейной стали.
Красота неимоверная, Оби понятия не имел, что в этой вселенной делают нечто подобное, впрочем, он историей доспехов не интересовался, не до того было, а к этой красотище еще прилагались наручи, покрытые гравировкой.
Как выяснилось из рассказа лопающихся от гордости мастеров, сделано все это было из сплава, в котором присутствовал бескар — немного, но достаточно для придания особой прочности изделию — мандалорцы не поскупились. Мысленно утерев пот — с этих маньяков сталось бы его запаковать полностью в бескар, и тогда хана бобику, мандалорское железо глушит Силу, — Оби с облегчением поблагодарил Мола, вовремя пресекшего опасные порывы. Мелкий недоситх, как выяснилось, знал о материалах, вредных для одаренных всех мастей, а также об опасных минералах, флоре и фауне.
Сам мальчишка на броню смотрел влюбленными глазами, едва не капая слюной, а уж на самого Оби-Вана — как на живое божество: запись добралась до Мелидаана, кто б сомневался. А когда Оби отвел Мола в сторонку и сообщил, что это был Сидиус... Реакция у мальчишки была бурная. Что поделать, пусть Мол находился на попечении ситха несколько лет, сломать его Палпатин успел.
Для Мола Сидиус был чем-то вроде стихии: чудовищно опасным, непонятным и тем, убежать от чего невозможно. И тут такой слом убеждений... повздыхав над истерикой ребенка, Оби сделал зарубку в памяти — еще раз побеседовать с целителем разума о проблемах младшего брата — и продолжил заниматься делами. Ситхи ситхами, а Мелидаан в светлое будущее, кроме него, тащить некому.
Подготовка домов для готовящихся лететь на ПМЖ целителей была воспринята Сераси и остальными на ура, сам Оби принялся трясти Джона на предмет телепортации: бой с Сидиусом стал тем толчком, которого не хватало для прорыва.
То ли смертельная опасность так подействовала и то, что он едва не умер, то ли предельная готовность ко всему, но у Оби получился Шаг, а значит, можно идти дальше. А дальше — телепортация, которую Джон сам осилить пока не смог, зато он точно знал, как это делать.
Ради такого пряника Оби был готов даже на разделенную глубокую медитацию. Ему только увидеть, понять, прочувствовать как это делать, а дальше... Голова кружилась от радостных перспектив.
Естественно, что планировалось научить и Мола: очухавшийся от осознания факта, что Мастер мертв и из могилы лично по его душу не вылезет, Мол был готов целовать своему названному брату сапоги. Такая невероятная преданность заслуживала уважения и награды, так что, как только Оби освоит телепортацию, он обязательно научит и Мола. Возможно, что и Дуку — это уже Яну решать, хочет он заморочится этим умением или нет.
