Это явно был не тот Сергей, которого знал — пусть и всего несколько часов — Большаков. Того похоронили у озера, а этот...
Был еще один Сергей, оказавшийся на Полигоне и пытавшийся проникнуть в Сокровищницу. Не было никаких гарантий того, что это именно его могила — мало ли Сергеев побывало на Полигоне? Но Тим точно помнил о том, что именно ТОТ Сергей, приятель Оксаны, был последним владельцем ключа, который не подошел к замку на двери в Сокровищницу. Он и не мог подойти, так как это, наверняка, был третий ключ от замка, скрытого за каменной перегородкой. Чтобы добраться до него, нужно было воспользоваться двумя другими, которых у Сергея не было.
И Сергей мог быть не тот, да и не факт, что он был похоронен вместе с ключом, но... Это был единственный реальный шанс. И Тим не мог его упустить. Правда, для этого придется нарушить покой мертвеца...
А перед этим как-то избавиться от опеки Кирилла — тот следовал за Тимофеем, как привязанный и на этот раз, похоже, не собирался упускать его из виду. Еще на кладбище он спросил Большакова:
— Ну, какие мысли есть? Где искать ключ? Ты помнишь, что у тебя на все про все один день?
Тим задумался. Сказать Кириллу о своей догадке? В этом случае, если ключ действительно в могиле, Кирилл откроет дверь в Сокровищницу, заберет идентификатор и уйдет. Одной проблемой, причем, большой проблемой, станет меньше. Но что потом? Где искать оставшиеся два билета на волю ? Впрочем, до Перезагрузки оставалось еще шесть-семь дней, и можно будет попытаться их отыскать. Правда, не исключено, что два других старшака начнут качать свои права...
— Не знаю.
Тим решил не рисковать. Лучше синица в руках, чем журавль в небе. Авось удастся как-то оторваться от Кирилла, выкопать медальон, забрать идентификатор и сбежать через Портал.
— Стоять!— рявкнул Кирилл ребятам, которые начали расходиться с кладбища.— Раз уж мы здесь... Чтобы далеко не ходить... Эй, ты, иди сюда!— поманил он Артема.
— Я?— растерялся тот.
— Иди. Сюда,— вкрадчиво повторил Кирилл, и Артем обреченно поплелся к старшаку .
— Что ты задумал?— взволновался Тимофей. Взгляд Кирилла не предвещал ничего хорошего.
Артем покорно приблизился и остановился перед старшаком , не смея поднять глаз. Кирилл опустил руку на его плечо, посмотрел на Тима и сказал:
— Это чтобы тебе лучше думалось.
С этими словами он рывком развернул Артема к себе спиной, схватил того за волосы, вытащил тесак и поднес его к горлу парня.
— Нет!— закричал Большаков.— Я знаю, где третий ключ!
Кирилл довольно улыбнулся, мурлыкнул:
— Сработало... Опять...
Он оттолкнул Артема, бросив ему в спину:
— Живи пока...— потом снова обратился к Большакову.— Такие, как я, всегда будут давить таких, как ты. Знаешь почему? Потому что мы готовы идти до конца, а вы — нет. Пожалел своего дружка? А смысл? Он ведь все равно скоро умрет. И не важно, кто его убьет — я, Доброжелатель, Полигон. Или он сам решит повеситься от безнадеги. Он не жилец, понимаешь? Такие, как он, обречены. Скажу тебе больше — такие, как он, не имеют права на жизнь. Они лишь занимают пространство и гадят, гадят, гадят. Мы — охотники, они — дичь. Вначале я думал, ты один из нас. А ты оказался таким же травоядным, как и все они,— кивнул он вслед уходящим ребятам.— Тем хуже для тебя... Так что там насчет третьего ключа?
— Он здесь.— Тим подошел к могиле Сергея.
— Поясни.
Тим рассказал об информации, полученной с мобильника Оксаны, добавил:
— Гарантии, конечно, нет, но...
Кирилл задумался, потом коротко сказал:
— Копай!
Могила была недавней, земля, хоть и просела, но еще не слежалась, поэтому рыть ее можно было даже руками, чем Тим и занялся. Без лопат трудно было выкопать стандартную яму, поэтому мертвецов хоронили неглубоко. И вряд ли у предшественников нынешних обитателей лагеря были лучшие условия. Особенно если учесть, что Сергея хоронила Оксана.
Подумав об этом, Тим снова усомнился в том, что это именно ТОТ Сергей. Стала бы хрупкая на вид девушка тратить время и силы, зная, что очень скоро Перезагрузка все равно уничтожит все следы пребывания Претендентов?
— Копай!— повысил голос Кирилл.
Тим продолжил разгребать землю руками. Во-первых, ему самому было интересно проверить свою догадку. Во-вторых, он чувствовал... нет, он точно знал, что, пока он роет землю, он жив. Если он ошибался, если на дне могилы не окажется никакого медальона, Кирилл похоронит его в собственноручно вырытой яме. А отказ ничего, по сути, не изменит, разве что могилу для него выроют другие.
Земля была мягкой, податливой, с каждой минутой яма становилась все глубже. И чем глубже она становилась, тем медленнее работал Тимофей. И дело не только в усталости. Он живо представлял себе, как очень скоро доберется до разложившихся останков Сергея, как зачадит смрадом, как...
Засмеялся Кирилл, и Большаков удивленно обернулся, не понимая, что так развеселило старшака ?
— Хочешь, я открою тебе страшную тайну?— загадочным шепотом произнес Кирилл.— Там нет никого.
Вроде, казалось бы, невозможно удивиться еще сильнее, но у Тимофея получилось.
— К...как нет?
— Ни там, ни здесь,— Кирилл пнул ногой по холмику над могилой Александра,— ни вообще на всем кладбище нет ни одного покойника за исключением глупой смазливой красотки, решившей, что она способна вить из меня веревки. Но и она скоро исчезнет, и это кладбище окажется абсолютно пустым.
Ничего не понимая, Тим продолжал пялиться на старшака .
— Объясняю. Тела умерших Претендентов исчезают сами по себе ровно через 24 часа после смерти. Не спрашивай — почему, не знаю. То ли из эстетических побуждений Доброжелателя, то ли он просто не хочет загаживать Полигон разлагающейся плотью. Кстати, это касается всей живности. Квестовые монстры исчезают почти сразу после смерти. Дичь — позже. Если ты, к примеру, убьешь зайца и вместо того, чтобы зажарить его и съесть, оставишь на месте смерти, он тоже исчезнет ровно через сутки. И не смотри на меня так, я знаю, что говорю. Поэтому нам было забавно наблюдать за тем, как трепетно вы хороните своих покойников, вместо того чтобы отнести их в сторону, чтобы не мозолили глаза. Они все равно исчезнут, даже завонять не успеют!
— А медальон?
— А вот медальон принадлежит Полигону, так что никуда не исчезнет. И если он был у этого...— Кирилл наклонил голову, чтобы прочитать нацарапанное на деревяшке имя покойника.— ...Сергея, то сейчас лежит на дне этой ямы. Так что копай, не бойся испачкать руки!
Откровения Кирилла заставили Тима не только задуматься, но и ускорили сам процесс. Как ни удивительны были слова старшака , но Большаков ему верил и копал быстрее.
Когда он выгреб очередную порцию земли, что-то блеснуло при свете факела. Тимофей схватил комок, разрушил его, очистил предмет от грязи и показал Кириллу.
Медальон.
— А ты удачливый сукин сын!— усмехнулся старшак , принимая ценную находку.— Наверное, только поэтому до сих пор живой... А теперь веди в закрома...
Ждать до утра — пусть и оставалась всего пара часов — Кирилл не желал, и они с Тимофеем направились к Сокровищнице при свете факелов. Правда, пока добирались, начало светать. Кирилл всю дорогу балагурил, расписывая Большакову его последние дни на Полигоне в самых мрачных тонах, и строил собственные планы на будущее по ту сторону Портала.
— Ты как думаешь, что там?— спросил он.
— Не знаю,— буркнул Тим. Его бесил тот факт, что снова, уже в который раз, очередной идентификатор проскакивал мимо его пальцев. Невольно даже зародилась мысль о том, что это неспроста. Ведь, по сути, ни один из четырех приборов он не добыл на сто процентов собственными руками. В квесте с шаром львиную долю работы выполнил Артем, а он лишь пришел на все готовое. Наглого хорька он бы ни за что не поймал, если бы не Талант Натальи. Хасак прикончил бы его, не вмешайся вовремя таинственная Алиса. А из трех ключей к Сокровищнице ему самому удалось добыть лишь один.
Неужели Доброжелатель не считает его достойным? А как же Эдик? Этот проныра и вовсе обманным путем завладел идентификатором, не приложив к его поиску и добыче ни крупицы усилий!
А может, напрасно Кирилл считает его удачливым, и на самом деле он распоследний лузер? В отличие от того же Эдика. Или Наташи. Или Алисы, образ которой до сих пор стоял перед глазами Большакова.
— Она точно умерла, я в этом уверен,— пробормотал он.
— Кто?— услышал его шедший рядом Кирилл.
— Та девчонка, которая... Хм...— Он стушевался, не смея напомнить своему спутнику его недавнее фиаско.— Хасак вскрыл ее когтями, как консервную банку, все внутренности вывалились наружу. Она не дышала, я проверял. Я похоронил ее... А потом она вернулась.
— Сразу видно, что ты новичок на Полигоне,— слишком уж обыденно ответил Кирилл. Похоже, его факт воскрешения незнакомки совсем не удивлял.— Это удивительное место. Страшное и все же удивительное. А что касается той сучки... У меня есть логичное объяснение: она нашла Семя Жизни.
Макс уже слышал о нем. Женя получил от Доброжелателя задание найти Семя Жизни. Вот только никто не знал, что это такое и где его искать. Женя не стал заморачиваться и... умер.
— Что это за Семя такое?
— Ты слышал о цветке папоротника?— спросил вдруг Кирилл.
— У папоротника нет цветов, он размножается спорами. Но... Да, я знаю об этом поверье. У нас деревенские на Ивана Купалу до сих пор ходят в лес, ищут цветок. Одни по традиции, другие же верят, что он на самом деле существует.
— Так вот, Семя Жизни — это местный аналог цветка папоротника. Оно появляется лишь однажды за всю сессию Полигона, поэтому найти его сложно. Еще труднее добыть.
— Почему?
— Потому что оно появляется только в труднодоступных местах. К тому же добыть его пытаются не только Претенденты, но и местные твари. Некоторые из них знают — или чувствуют,— где и когда должно появиться Семя и поджидают где-нибудь неподалеку. Понимаешь, к чему я клоню?
— И что, оно на самом деле может наделить бессмертием?
— Нет, конечно! Хотя твоя мысль мне нравится. Бессмертие — вот дар, от которого я бы не отказался. Представляешь, какие возможности? А если еще с умом пользоваться Талантами... Нет бессмертным оно не делает. Семя предоставляет возможность одного Возрождения.
— Как это?
— Как в компьютерной игре... В твоей деревне играют в компьютерные игры?
— Вообще-то я из Читы, хотя, да, родился в деревне. И да, там тоже, как и в городах, играют и в стрелялки, и в бродилки.
— Если ты умрешь, Семя Жизни дает шанс возродиться в безопасном месте. Насколько я знаю, это место находится там же, где появилось Семя. Правда, все то барахло, что было при тебе, остается на месте смерти, но это не самая большая потеря по сравнению с жизнью, не так ли?
— Ты... видел его?
— Нет. Но я знал человека, который нашел Семя, умер и воскрес... Далеко еще?
До Сокровищницы они добрались уже при солнечном свете.
— Надо же,— хмыкнул Кирилл,— сколько раз проходил мимо этого дерева, даже думал — кому это понадобилось кору срезать?
Тим проводил его до двери и отошел в сторону, так как медальоны все равно были у Кирилла. Правда, пришлось объяснить, что с ними делать.
Все, что происходило по мере вставления ключей в замки, Тиму было уже знакомо. Но и Кирилл не выказывал никаких эмоций, как будто всю жизнь только и занимался тем, что открывал каменные двери. Когда опустилась перегородка, Кирилл, теперь уже без лишних подсказок, вставил в замок третий ключ. И на этот раз случилось то, чего давно уже добивался Большаков — каменная дверь дрогнула и поползла в сторону, в стену.
— Зря мы факелы выбросили,— буркнул Кирилл, вглядываясь в сумерки проема.
Впрочем, глаза быстро привыкали к слабому освещению, и, пройдя через проход, оба искателя сокровищ Полигона уже на пятом шаге уткнулись в очередную преграду.
Если это и Сокровищница, то она была пуста. Абсолютно. Кирилл жадно шарил взглядом по сторонам в тщетной надежде отыскать хоть что-то, похожее на награду, обещанную Доброжелателем тому, кто откроет каменную дверь.
Ничего.
Тима же снедало двоякое чувство: с одной стороны разочарование, с другой же — злорадство. Хрен тебе, а не идентификатор! — веселилась душа при взгляде на растерянного старшака .
Он первым обратил внимание на еще одну дверь, расположенную напротив входа. Загвоздка лишь в том, что даже беглого взгляда было достаточно, чтобы с уверенностью сказать — как таковой двери не существовало, это была лишь резьба по камню, только обозначавшая контуры двери. Чтобы лишний раз убедиться в этом, Тим подошел к стене, провел пальцами по резьбе. В месте, обозначавшем замок, он обнаружил отверстие, похожее на скважину, однако такое маленькое, что в него не помещался даже мизинец.
— Свали!— рявкнул Кирилл, отпихнув Большакова в сторону. Теперь и он разглядел барельеф, и, приняв его за реальную дверь, начал шарить ладонями по камню в поисках потайного механизма.
Тим ему не мешал, наблюдал со стороны. Он подумал о том, что сейчас было самое время наброситься на Кирилла, стукнуть его по голове чем-нибудь тяжелым, и одной проблемой станет меньше. Но старшак как будто почувствовал намерения Тимофея, резко обернулся, бросил гневно:
— Не стой у меня за спиной!
Глаза у него был безумные. Но, пожалуй, это было их естественное состояние.
Тим пожал плечами — в Сокровищнице было слишком тесно, и он отошел к выходу.
Кирилл тоже отступил от стены, а потом, произведя какие-то замысловатые манипуляции, резко толкнул воздух ладонями в направлении воображаемой двери. Вздрогнула вся пещера, с потолка посыпалась крошка, по ушам ударило скаканувшим давлением. Если бы перед Кириллом стоял человек, его бы размазало по стене. Но сама стена, как и воображаемая дверь, выстояла. Кирилл заревел и ударил по стене, на этот раз кулаком, выплеснув беспомощную злость.
Потом он стоял перед дверью , смотрел на нее, постепенно успокаиваясь. Наконец, спросил, не оборачиваясь:
— Как ее открыть?
Тим молча пожал плечами, не задумываясь о том, что Кирилл его не видит. Впрочем, вопрос старшака был скорее риторическим. Большаков же вообще сомневался в том, что ЭТУ дверь можно как-то открыть. Не было ни малейшего намека даже на микроскопический зазор: стена была сплошной. Тим даже подумал, что эта дверь чем-то похожа на очаг в каморке папы Карло. Такая же фальшивая. Вот только ее, как холст, невозможно было убрать в сторону. Разве что... В наличии имелось отверстие круглого сечения диаметром не больше десяти миллиметров. Замочная скважина? Еще одна?
Вот только где искать подходящий золотой ключик ?
Тим вышел из пещеры, сломал ветку с куста, очистил ее от лишней зелени и вернулся в Сокровищницу. Потом он аккуратно вставил ее в отверстие — ветка длиной около тридцати сантиметров прошла полностью, то есть, отверстие было либо очень глубоким, либо сквозным. Понимая, что это бессмысленно, Тимофей даже попытался заглянуть в него, присев на корточки, однако ничего не увидел, встал и устало посмотрел на Кирилла.
