Высшего вампира нужно убивать сразу. Одним ударом, чтобы он не успел придти в себя. Потому что не только крыса, загнанная в угол, может вцепиться в горло врагу. Загнанный вампир, которому уже нечего терять, опасен в сотни раз больше...
Веревка неохотно начала поддаваться...
Первыми неладное почуяли мои собратья. Бросая на меня обеспокоенные взгляды, Старейшины стали незаметно пробираться к краю площади. Зря только время теряете, это вам уже не поможет...
Последние нити разорвались, и я в полной тишине спокойно потер покрытые волдырями запястья. Неприглядное зрелище. Со спиной, наверное, сейчас те же проблемы...
Неспешно подойдя к священнику, я заглянул в его расширившиеся от ужаса зрачки бесцветных глаз и ощерился голодным оскалом:
— Чего ж ты замолчал, святоша? Или язык проглотил с перепугу?
Мужчина очнулся и, не раздумывая, попытался ткнуть свой факел мне в лицо. С легкостью увернувшись, я выбил деревяшку из его руки, сломав её в двух местах, и впился клыками в его шею.
Первыми очнулись вампиры, отдавшие меня на растерзание местной инквизиции. Они, не заботясь больше о конспирации, с невероятной для человека скоростью бросились прочь. Отбросив в сторону мертвое тело священника, я посмотрел в их сторону, чувствуя, как на щеке огнем вспыхнула метка. В то же мгновение из теней ближайших домов наперерез вампирам метнулись тени, на ходу принимавшие очертания огромных птиц с длинными острыми клювами и загнутыми когтями. Старейшины попытались сбить их небольшими черными шарами, но они прошли сквозь птиц, не причинив им ни малейшего вреда.
Немного посмотрев, как птицы с легкостью сминают и рвут на части древнейших вампиров нашей общины, я обернулся к толпе и бросился вперед. Жажда, терзавшая меня все эти дни, вспыхнула с новой силой, застилая глаза кровавым туманом бешенства.
Бесшумно скользя между пытавшимися убежать людьми, я упивался своей силой, впервые за сотни лет полностью отдавшись проклятию и собственноручно подписывая себе смертный приговор... терять мне все равно уже было нечего...
Справа мелькнула тень птицы, вцепившаяся в грудную клетку ближайшего человека и вспарывая её когтями. Где-то совсем рядом раздался звон колокола...
Я резко остановился, выпустив из рук полуживое тело какой-то женщины, и оглянулся по сторонам. Звон колокола шел с башни городской ратуши.
Оставив немногих оставшихся в живых людей на растерзание птицам, я расправил крылья и, оттолкнувшись от земли, взлетел на башню.
Невысокий парень с дрожавшими от страха руками со всех сил звонил в небольшой колокол, не обращая на меня ни малейшего внимания. За что и немедленно поплатился...
Через мгновение парень сломанной куклой рухнул на каменную мостовую, стеклянными глазами смотря на ночное небо...
Сложив за спиной крылья, я посмотрел на начавшую светлеть линию горизонта. Кровавая пелена, стоявшая у меня перед глазами, сползла. Опустив глаза, я равнодушно оглядел главную площадь города, в котором ещё пару часов назад меня хотели сжечь на костре. Живых людей не осталось, впрочем, как и вампиров, посмевших поднять руку на главу общины. Общины, которой уже не существует. Старейшины, усыпившие меня и сдавшие на руки извечным врагам-инквизиторам, мертвы. Низшие вампиры вряд ли переживут облаву охотников на нечисть, которые появятся в городе в самое ближайшее время..., а мне все равно осталось немного...
Визг кристалла связи, неожиданно раздавшегося в мертвой тишине города, отвлек меня от раздумий. Недоуменно вскинув брови, я достал кристалл и, отойдя в тень, ответил на вызов.
— Мне нужна ваша помощь, — в кристалле появилось обеспокоенное лицо моей кузины Алексы. — Вы можете ко мне телепортироваться?
— Конечно, — кивнул я, бросив последний взгляд на светлеющее небо и телепортируясь в свою комнату в общине, — Давай координаты.
Собрав вещи, я вернулся на башню городской ратуши. Ещё пару мгновений посмотрел, как из-за горизонта медленно показывается солнце, и открыл телепорт.
Что ж, сегодня смертная казнь отменяется. Но в этот мир я больше не вернусь...
Алекса
К концу дня артефакт был готов. Простенький кулон на серебряной цепочке, который стал вместилищем для специального заклинания, лежал на столе рядом с короткой запиской, которую я оставила Илорину. В ней я попросила кузена подкинуть артефакт видящей. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, так что я могла спокойно отправляться по своим делам, больше не беспокоясь о родственнике. Моя помощь ему понадобится только завтра днем.
Кстати, я все-таки нашла выход из сложившейся ситуации. Пришлось переходить на ночной образ жизнь. В некоторой степени это даже очень хорошо. Например, найти союзника среди вампиров ночью намного проще, чем в другое время суток. Да, я все-таки решилась втянуть в назревающую заварушку (и это мягко сказано) клыкастиков. Проблем благодаря Илорину с ними не возникнет, а иметь на своей стороне сильных и приученных убивать Высших вампиров очень выгодно. И за логовом Вольфа легче следить с такой поддержкой, и грязную работу будет кому выполнять. На пропитание отдадим им псов Вольфа, они и так себе давным-давно подписали смертный приговор...
В общем, весь день я внушала себе, что от союза с кровососами плюсов больше, чем минусов. Хотя одно дело сражаться с ними против общей угрозы, и совсем другое, хоть и не кардинально, создать союз. Враг-то общий, но опасности он для них не представляет, вот в чем проблема. Так что придется сыграть на жгучей ненависти к Вольфу отдельно взятых вампиров. Как это провернуть, я ещё слабо представляла, но по ходу дела что-нибудь придумаю.
На сегодняшнюю ночь же у меня были совсем другие планы. Я хотела наведаться в Школу Оборотных Искусств и узнать все об истории с исчезновением пятерых оборотней из-под крыла здешних наставников. Как мне рассказал Илиан, которого я безжалостно растолкала сразу после заката и чуть ли не пинками погнала в эту школу, эта история чуть ли не закончилась межклановой войной.
Ученика Риона я взяла с собой по двум причинам. Во-первых, мне нужны были личные дела оборотней и их наставников, а кошке, пусть и правой руке Царицы, их бы никто не выдал. Я вообще не имею права вмешиваться в дела оборотней, ибо для них я никто и зовут меня никак. Не показывать же мне всем наставникам свою метку и вопить на все учебное заведение, что глаза глава клана Д'аркв'ир? Хвост мне подсказывает, что в таком случае до следующего полнолуния я не доживу. А если со мной будет Илиан, который пока выполняет обязанности главы клана, мне тут же все принесут на блюдечке с голубой каемочкой.
А вторая причина в том, что мне нужно было посвятить Илиана в курс дела. То есть насчет того, что я собираюсь уничтожить Вольфа. И о том, что нужно собрать всех, кто имеет на Вольфа зуб. Все, больше ни о чем я ему по дороге в школу говорить не стала. Впрочем, Илиану и без этого хлопот хватило. Как он сам признался, в последнее время в клане такой бардак, что говорить тошно. Оказывается, за последнюю неделю в клане пропало несколько волчат и два десятка взрослых волков. Куда, как и кто в этом виноват, ученик Риона пока не выяснил. Но по нехорошо блестевшим глазам друга я могла только посочувствовать тому, кто приложил к этому происшествию лапу. Хотя нет, сочувствовать ему не буду. Что-то мне подсказывает, что мы все прекрасно знаем этого оборотня.
В школу мы явились мрачные, но полные решимости выбить из наставников все необходимые нам личные дела. К моему удивлению, Илиан не стал спрашивать, с чего я так заинтересовалась этим заведением и пропавшими учениками. То ли чувствовал, что так надо, то ли решил, что я сама когда-нибудь расскажу...
К счастью для нас, наставники ещё не спали, поэтому встретили нашу маленькую делегацию полным составом. Только испуганные взгляды некоторых волков, которые они бросали в мою сторону, меня озадачили. Не помню, чтобы я когда-то пересекалась хоть с одним из них.
— Приветствую вас, глава клана, — поклонился, как я поняла, директор школы Илиану и только после этого обратился ко мне, — И вас, Алекса д'эль Альтерни. Чем могу вам служить?
Переглянувшись с Илианом, я предоставила ведение переговоров ему. Все-таки, судя по тону немолодого оборотня с темно-серыми глазами, изучавшего меня колючим взглядом, ему были рады намного больше чем мне. И такой 'радужный' прием мне не нравился. Ну не могла я понять причину такого насторожено-испуганного отношения ко мне. И почему-то мне казалось, что очень скоро пойму.
— Нам нужны сведения об учениках, сбежавших из школы перед похищением хранившейся в вашем кабинете книги... — начал мой друг, правильно истолковав мой взгляд, но директор не дал ему договорить:
— Вы о том нападении, из-за которого чуть не началась война? — Илиан кивнул, подтверждая догадки сероглазого волка, — Мне казалось, что это дело давно закрыли...
— У нас появились некоторые сведения, которые мы хотели проверить, — спокойно ответил ученик отца, — Нам нужны личные дела этих учеников и их наставников. Вы можете нам их предоставить?
Директор на миг запнулся, бросив на меня странный взгляд, но все же кивнул:
— Пройдемте в мой кабинет. Там вы найдете все, что вам нужно.
Пока мы шли по коридору школы, я все время ловила на себе пусть и мимолетные, но отнюдь не благожелательные взгляды. И пожелание в глазах у всех одно — поскорее отправится в лучший из миров. Будь на моем месте другая кошка, она бы этого даже не почувствовала. Но за годы жизни, проведенные под носом у Вольфа, у меня на такие вещи выработался нюх.
Илиан тоже недовольно поводил плечами, когда мы проходили мимо очередного подобострастно улыбающегося наставника.
Сама школа не впечатляла. Каменные стены, от которых ощутимо тянула холодом и сыростью, высокие потолки и полное отсутствие каких-либо украшений. В смысле ковров там, доспехов или ещё чего-то, чтобы в школе уютнее было. А так такое впечатление, будто в склепе находишься, а не в учебном заведении оборотней. И судя по кислому выражению лица моего друга, наши мысли совпадают.
Перехватив взгляд Илиана, я почти незаметно кивнула в сторону мрачного директора и начала с преувеличенным вниманием разглядывать свои ногти. Таким образом, я попросила ученика Риона отвлечь внимание директора от меня, когда я буду листать личные дела детей и их наставников. Илиан все равно не знает, что нужно искать, а так делом займется. Скажет пару 'ласковых' слов оборотню, превратившего школу в мрачный склеп. А что, официально он все ещё глава клана. Ненадолго, но, думаю, эта новость в будущем его только обрадует. Я же знаю, как он был 'счастлив', когда волки единогласно выбрали его своим главой. Макс от этой чести благополучно открестился, напомнив всем, что отец лишил его права на пост главы клана.
Волк прикрыл глаза, подтверждая, что мою просьбу понял.
Поэтому, пока Илиан разговаривал с директором, я по-хозяйски устроилась за столом оборотня и с чистой совестью копалась в личных делах учеников. Трудно сказать, что я пыталась в них найти. Логичнее было бы заняться их наставниками и маленькой папкой, в которой директор собрал все сведения о пропаже своих учеников. Но вместо этого я листала написанные ровным почерком страницы, в которых в подробностях рассказывалось о характерах и особенностях детей.
В основном никаких особо выдающихся способностей оборотни не имели. Единственное умение, которое с возрастом они смогли бы развить, это магия кланов. И то в пределах разумного, потому что потенциал у них чуть выше среднего.
Волчонок Оди, глазами которой я видела события давно минувших дней, была довольно слабым магом. Она даже магией клана пользовалась с большим трудом. Оборотень с большим трудом могла вызвать одного слабого костяного дракона. К слову, сущность из Теневых коридоров очень быстро выходила из-под контроля и возвращалась 'домой'. Ей просто не хватало сил закрепиться в нашем мире.
Впрочем, я заметила очень интересное замечание одного из наставников Оди. Он утверждал, что потенциал девчонки ещё полностью не раскрылся. Если волчонок будет тренироваться в вызове сущностей, то со временем сможет призвать пусть и не мощного, но Странника. А эта способность в нашем клане ценилась на много выше, чем вызов тех же драконов, призрачных псов и так далее. Но, повторюсь, всего этого она смогла б достигнуть только огромным трудом и постоянными изнурительными тренировками.
Лисы тоже ничем не отличились. Хорошие, трудолюбивые ученики, но не больше. Максимум, что им светило в родном клане после окончания учебы, это должность помощника мага-артефактора. Да и то если б научились управлять потоками энергии.
Так что лисятам была прямая дорога в слуги главы клана, а вот метаморфу повезло больше. С годами, искусственно поднимая свой магический уровень, Веор мог бы спокойно создавать простые и средней сложности артефакты. Отводы глаз, всякие мороки, простейшие личины... Конечно, стоит такой товар сущие гроши. Но при правильном подходе даже на таком деле можно заработать на жизнь. Такой дешевый товар почему-то очень популярный среди простолюдинов. Так что при должных стараниях и усилиях, везении, своей сети клиентов и умелом использовании популярности артефактов, сокол мог заработать себе на жизнь.
Вот только, даже если бы метаморф выжил после ритуала, ничего у него не получилось бы. После потери крыльев, если верить бумагам, парень сломался. Уж как только маги и лекари душ не старались, как не бились над бедолагой, помочь ему так и не смогли. Так в случае неудачи с ритуалом соколу все равно нечего было терять. Либо покончил с собой, либо окончательно сошел с ума и прожил всю оставшуюся жизнь в состоянии овоща. Хотя жизнью это назвать трудно. Скорее, просто бессмысленное существование.
А вот личность второго волчонка, Рена, меня заинтересовала. В личном деле парня было написано, что оборотнем он был далеко не глупым. Предпочитал здраво смотрел на вещи и просчитывать свои шаги на много ходов вперед. Даже имел очень слабый, узконаправленный дар видящего. Именно из-за недостаточно сильного дара он не смог выбрать стезю видящего. Но это его не сильно расстроило. После совершеннолетия у парня открылся очень сильный магический потенциал стихийника. Возможно, потенциала ему хватило бы и на поступление в магический университет на факультет боевой магии. Правда, с уклоном в стихию воды, но это тоже очень неплохо.
Ещё раз окинула личное дело волчонка задумчивым взглядом. Что-то я пропустила. Что-то очень важное.
Доверившись интуиции, а точнее хвосту, достала из папки характеристику оборотня и задумалась.
Каким мог бы вырасти этот волчонок? Расчетливый, холоднокровный, находящий выгоду даже там, где её в принципе не может быть. И в тоже время верный друг с идеализированными понятиями о чести и долге. Последнее ему, думаю, пришлось бы с возрастом пересмотреть, но на подлость по отношению к 'своим' он не способен. Хотя это смотря как бы сложилась его судьба, не будь того ритуала.
И в тоже время парень был прекрасным актером. Снова ж таки, если верить бумагам, он мог убедительно сыграть любое чувство, начиная со жгучей ненависть и заканчивая любовью до гроба. Вполне возможно, что наставники преувеличивают талант своего ученика, но...
