Загадка Либастьяна, или Поиски богов

— Раз ты так считаешь, — буркнул Нрэн, ясно давая понять своей интонацией, что он думает совершенно иначе, но спорить с кузиной не будет.

— Вот и отлично, — Элия поднялась с диванчика и улыбнулась той особенной улыбкой, от которой все мысли бога приняли куда более романтичное направление...

Позднее утро, начинавшееся не в строго определенное время, а точно тогда, когда Элия высыпалась и решала вставать, началось для принцессы, успевшей принять ванну и с аппетитом позавтракать, вызовом Источника Лоуленда. Как раз в этот момент богиня размышляла над тем, а не отправиться ли ей в тренировочный зал поразмяться с Итвартом или Джеем. Из юркого и веселого брата получался замечательный спарринг-партнер.

— Элия, — эмоциональная окраска 'голоса' Сил была подозрительно нейтральной с примесью некоторой обреченности и опаски. — Ты не могла бы посетить мой грот?

— Сейчас буду, — настороженно отозвалась принцесса и, переодевшись с помощью волшебства Звездного Набора, телепортировалась в Сады Всех Миров.

Богиня облачилась в черные с искрой плотные брюки, белую шелковую рубашку, заколотую под горлом крупной брошью с голубым алмазом, и сюртук. Одежда, стилизованная под мужскую, не только лучше защищала от осенней прохлады, но и придавала принцессе особую изысканность. Так великолепный камень чистой воды намеренно отправляют с безыскусную, почти грубую оправу, чтобы подчеркнуть его красоту.

— Что вы желали сообщить мне, Силы Источника? — без помпы, просто соблюдая приличия, спросила Элия, войдя в грот.

Столб света, обыкновенно сиявший просто ослепительно, нынче казался каким-то пыльным и тусклым. Ни ярких разноцветных отблесков по стенам, ни вечной переменчивости геометрических форм — проявления своего рода кокетства Сил, сегодня не было и в помине.

— Пришел ответ на нашу петицию из Совета Сил, — не тратя времени на церемонии и умасливание богини, ответил Источник и быстро продолжил, словно опасаясь, что у него не хватит духу закончить. — Нашу просьбу касаемо Оскара Хоу Совет удовлетворил. По первому запросу, в случае согласия барона, в Лоуленд прибудут Силы Исцеления и Силы Грез, дабы помочь в формировании новой, приемлемой для божественной души оболочки.

— А что с Риком? — поторопила принцесса Источник, подозревая недоброе.

— Они ответили, что вмешательство в судьбу принца Рикардо не во власти Сил, то, что должно, свершится, — закончил Источник и, кажется, потускнел еще больше.

— Ясно, — сурово кивнула богиня так, словно и не ожидала другого ответа.

— Ты сердишься, Элия? — несмело осведомились Силы после паузы. — Мы сделали все, что могли, прости!

— Я не сержусь, — покачала головой женщина, скрестив руки так, словно хотела унять внутренний холод и дрожь, от которого не спасала теплая одежда, — ни на них, ни, тем более, на тебя. Это действительно Судьба, ее ветер я чувствую на себе, на всей нашей семье, это Высшая Воля, не знающая жалости.

— Ты расскажешь остальным и Лимберу? — попросил Источник, надеясь избежать тяжкой участи еще раз говорить лоулендцам о том, что их брату и сыну отказано в помощи, и он обречен вечно покоиться в Гроте, ни жив по-настоящему, ни мертв.

'Они не сказали, что ему предназначено умереть, — билась в сознании Элии главная мысль. — 'То, что должно' — не обязательно смерть. Обязан быть другой выход. И, мне кажется, я давно знаю какой. Настала пора проверить. Я не могу позволить Рику умереть...'.

— Элия? — еще раз робко позвали Силы свою подопечную, так и не дождавшись ответа.

— Извини, задумалась, — наконец, откликнулась принцесса, ковырнув сапогом мягкий светлый песок грота. — Я не буду говорить родичам о Рикардо и попрошу тебя временно сохранить в тайне ответ Совета Сил. Дай мне время и шанс попробовать помочь брату.

— Что ты хочешь делать? — с несмелой надеждой перепросил Источник, впервые за все время разговора брызнув по стенам Грота фонтанчиком искр.

— Если нет для Рика лекарства в мирах, значит, надо попробовать поискать в другом месте, — констатировала принцесса, и в ее серых глазах была лишь решимость и полная убежденность в своей правоте.

— Нет, Элия, — испугались Силы, мгновенно сообразив, куда клонит принцесса, — ты не должна отправляться к НЕМУ! Нет! — ворох тревожно-лиловых бликов заметался по гроту, отражая паническое состояние Источника.

— Никого кроме меня он даже не будет слушать, — спокойно, все решив окончательно, сказала принцесса. — Мне жаль, но другого выхода нет. А если я не пойду, то буду вечно корить себя за участь брата. Повелителю Путей и Перекрестков подвластны твари, умеющие воздействовать на структуру души.

— Пожирать ее! Расплетать! — запричитали Силы, все еще надеясь отговорить богиню от того, что казалось им полным безумием. — Ты не спасешь душу Рика, только погубишь свою!

— Если умеют расплетать, значит, смогут разобрать перепутанные нити и сплести их заново, — следуя путем логики, ответила Элия с уверенностью и спокойствием, каковых не испытывала на самом деле, и тряхнула головой. — Главное, чтобы демонам приказал Повелитель. Это наш единственный шанс, Источник, не возражай, я уже все решила. Надеюсь, Злат поможет, мне есть, что ему предложить.

— Это безумие, — вздохнули, сдаваясь, Силы.

— Пускай, но если это спасет Рика, я готова стать безумной, — не колеблясь, согласилась принцесса. — Но я все-таки надеюсь спасти его и сохранить саму себя.

— Да будет так, — всхлипнув совершенно по-человечески, сдался Источник, понимая, что не в его власти удержать богиню, и сам начиная капельку верить, что у Элии может получиться невозможное, что всемогущая сила Любви одержит победу над Повелителем Межуровнья, что сердце безжалостного Дракона Бездны смягчит просьба прекрасной богини и ее скорбь по брату.

— Покажи мне его, — мягко попросила Элия. И Источник, поняв, что принцесса имеет в виду вовсе не Лорда Злата, позволил телу пребывающего под заклятьем принца показаться в колыбели из нитей силы. Рик словно прилег отдохнуть, склонив голову на бок, рыжие волосы разметались по лицу остроносого принца, тело расслабленно лежало в потоке света. Только яркие, цвета весенней листвы, зеленые глаза брата были закрыты и не лучились своим обычным лукавым блеском.

Элия наклонилась к брату, нежно отвела пряди с лица, коснулась поцелуем щеки Рика. Постояла, вызвав магическое зрение и внимательно рассматривая одну за другой многочисленные структуры энергетических оболочек бога, которые, принцесса теперь видела это ясно, тоже затронул недуг, коснувшийся буйной души рыжего брата. Решив, что увиденное накрепко запечатлено в ее памяти, принцесса отвернулась и сказала:

— Спасибо, Силы. Теперь мне пора. Жди и молчи, сколько сможешь, Источник. Даже если я не вернусь, постараюсь подать весть. Пока жива, надейся.

Колдунья вызвала в ладони шарик света из личной силы своей души и, трансформировав его в призрачно-серебряную розу, прикрепила ее к стене грота, оставляя Источнику маячок, по которому он смог бы судить, что с принцессой все в порядке.

— Удачи, Элия!

— Она мне понадобится, — согласилась богиня, выходя наружу, и отправилась не в замок, а по дорожке, ведущей к заводи озера в глубине сада. Пока Элия шла, на ее поясе появились шпага и кинжал, в сапогах — непривычно молчаливые ножи-скоморохи, а на плечи лег плащ из дивной переливчатой ткани, мягкой как шелк, но куда более плотной и теплой — ткани, сплетенной из паутины демонов Межуровнья — арадов. Серьги и перстень из редких сине-зеленых камней в изумительной оправе дополнили ее туалет. И плащ и драгоценности когда-то на Новогодье, словно галантный поклонник, преподнес в дар богине Злат — Повелитель Межуровнья, тот, к тому Элия нынче шла как просительница. Просительница, готовая на унижение ради жизни любимого брата.

Холодный осенний дождь прыснул из низких туч, закрывших лазурь Лоулендского неба, яркую в любое время года. В сумрачный, неласковый день приходилось богине покидать любимый мир.

Заводь озера с покачивающимися на поверхности корабликами желтых, синих и красных листьев отразила бесцветную серость неба в темной воде, давно утратившей летнее тепло. По мокрой невысокой траве Элия подошла к самой кромке озера и поглядела в него. Той, что принял Звездный Тоннель Межуровнья, не было нужды в заклятьях, годилась любая отражающая поверхность.

Лишь на секунду мелькнул в воде точеный профиль прекрасной богини и тут же исчез, теперь на поверхности озера не отражалось ничего: ни Элии, ни прибрежных зарослей ивняка, ни хмурого неба. Коротко вздохнув, принцесса сделала шаг вперед, глядя только на воду, и упала в нее, зная, что делает все, как надо, и все равно невольно ожидая соприкосновения со студеной влагой. Но вместо воды тело богини обнял темный туман. Разом исчезли все звуки, раздававшиеся в Садах: цокот белок, шорох дождя, шелест облетающей листвы, редкие птичьи крики. Давящее безмолвие, нарушаемое только дыханием принцессы, теперь окружало богиню. Не было вокруг Сада, лишь смутные тени скользили в неестественно плотном и, кажется, темнеющем с каждой секундой тумане, тени, очертания которых не мог, да и не желал уловить глаз. Твари Межуровнья, покуда не почуявшие незваной гостьи, двигались вокруг.

Глава 19. Невыполнимое условие

Королевы в сделки не вступают.

Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя. Ф. В. Ницше 'По ту сторону добра'

Элия вскинула голову и, сосредоточившись на своем стремлении к цели, смело пошла вперед. Впервые она шла по Межуровнью, ориентируясь не на неясное ощущение входа в нужный мир, дарованное богам, как милость, единственная соломинка, позволяющая не сгинуть бесследно в жуткой бездне между мирами, где даже сильные демоны не чувствуют себя полновластными хозяевами и обитают дикие твари, неведомые самым отчаянным авантюристам. Богиня шла, ведомая лишь желанием отыскать то место в Межуровнье, где уже бывала однажды, но тогда путь туда был куда более быстр, легок и приятен.

Постепенно, хоть это и нельзя было отследить сознательно, туманная мгла становилась все темнее и плотнее. Вне времени, вне пространства Элия шла среди теней, сливающихся в одну чернильно-черную массу, словно физически давящую на чужачку с Уровней, осмелившуюся вторгнуться в святая святых Межуровнья, туда, куда не рискнули бы забрести незваными и коренные его обитатели. Если за принцессой и крались какие-нибудь твари (она не видела преследователей, да и не трудилась распознать их, зато могла поклясться, что кожей чувствует на себе чужие, недобрые и весьма голодные взгляды), то на подступах к обители Повелителя они повернули назад, решив поискать более доступную добычу, чем сумасшедшая богиня, добровольно идущая в пасть Бездны. Мелких демонов отпугивала сила Звездного Тоннеля, дарованная принцессе, а более разумные твари никогда не рискнули бы приблизиться к средоточию власти Повелителя без особого 'приглашения'.

Элия ощущала, что находится совсем близко от цели своего путешествия, но никаких признаков архитектурных сооружений — ни дворца, ни замка, ни пещеры подстать высокомерию Дракона Бездны ни даже самой заурядной избушки — до сих пор не просматривалось. Впрочем, принцесса давно не видела вообще ничего. Даже зорким богам не по силам пронзить взглядом абсолютную тьму Бездны Межуровнья.

Давящая чернота окружала Элию со всех сторон, и в ее абсолютной тишине, не ушами, а иными, не дарованными простым смертным чувствами, богиня слышала голос темноты, нашептывающий заманчивые обещания, льстящий, уговаривающий, приказывающий женщине открыться и покориться ее власти. Голос, бывший в чем-то сродни самым мрачным, потаенным уголкам ее души и древней крови Пожирателей Душ. Манящая и угрожающая песнь была сильна и невыносимо притягательна, но воля принцессы пока была крепче. Элия отрешенно слышала, но не слушала соблазнительных посулов Межуровнья, обещающих абсолютную свободу и абсолютную власть. Вцепившись, как в якорь, в видение печального осеннего великолепия Садов Всех Миров и осунувшегося, бледного лица Рика — последнего, что она видела в Лоуленде, богиня держалась своего пути.

Наконец, она увидела нечто: воронку, медленно, неторопливо кружащуюся в самой сердцевине тьмы, словно черная гигантская хризантема на бархате цвета полуночи, сотканного из безнадежности одиночества.

Не колеблясь, принцесса приблизилась и коснулась рукой 'поверхности' воронки. Тьма облекла и поглотила богиню. Через вечность, а может быть в тот же миг, время не имеет власти в Межуровнье, Элия оказалась стоящей в широком коридоре с высокими арочными проемами, выгибающимися торжествующими, изысканными дугами с такой невесомой легкостью, словно были созданы из бумаги. Отшлифованная до блеска громадная, казавшаяся цельной, каменная плита пола, сотворенная из материала, близкого по структуре к бледно-золотистому мрамору, сияла отраженным светом светильников. Подобные, или и в самом деле являющиеся необыкновенно большими драгоценными камнями различной формы, лампы были закреплены в когтях статуй, изображающих хищных драконов черного, зеленого, золотого и серебряного цветов. Изваяния причудливые, но выполненные с неизменно высоким мастерством из камня, стекла, застывшей воды, дыма, металла, огня и иных материалов, само название которых было неведомо принцессе Лоуленда, застыли в нишах по периметру коридора. Статуи и стены, закрытые панелями зеленого малахита, походили на те, что принцесса некогда видела в зале у Злата, том единственном помещении его обители, где ей довелось побывать.

Широкий коридор шел вперед и в нескольких десятках метров впереди резко поворачивал направо. Но гораздо ближе, чем этот поворот, находились те, кого в первую секунду принцесса тоже приняла за гигантские — в полтора человеческих роста — статуи из неведомого синего металла. Изваяния эти изображали вооруженных длинно-шипастыми дубинками гигантских чешуйчатых лягушек с пятью рогами на морде и красочным изобилием бородавок.

Когда 'статуя' повернулась в профиль, Элия поняла, что рога занимают и большую часть спины, образуя высокий твердый гребень, подобный драконьему, и что перед ней вовсе не статуи, а живые охранники покоев Повелителя Межуровнья.

'Демоны', — отстранено подумала принцесса, когда пустой, холодный взгляд монстров уставился на нее, и с равнодушным спокойствием встретив его, продолжила идти вперед, даже не сбившись с шага.

'Богиня с Уровней', — решили демоны, молча провожая Элию взглядами, но не сделали попытки задержать ту, которой некогда дано было дозволение Повелителя здесь находиться, впрочем, показывать дорогу женщине тоже никто не бросился.

Минуя очередную пару демонов, принцесса не удержалась и тихо обронила:

— Классные бородавки!

Кажется, страхолюдные жабы сочли это комплиментом и приосанились.

Коридор сделал еще один поворот, потом еще, на каждом участке пути принцесса видела все тех же гигантских рогатых бородавчатых лягушек, искрящийся мрамор и статуи, изредка, ради разнообразия, попадались закрытые двери. Несмотря на присутствие молчаливой стражи, владения лорда Злата оставляли странное ощущение пустоты и пронзительного одиночества. Лоулендский замок, где сроду не держали много слуг, больше полагаясь на стандартный набор бытовых заклинаний, не казался Элии столь необитаемым даже в период летнего затишья между балами, когда не приветствовались даже краткие официальные визиты знатных особ.