Миновав шикарную двойную дверь, ведущую в спальню вампира, я осторожно спустилась по лестнице, памятуя, как боялась с неё навернуться даже днём, не то что в темноте ночью. С каждым шагом шёпот становился всё отчётливее, переставая напоминать шелест песка и журчание родниковой воды. Теперь я могла различить отдельные слова, но я не знала гортанного языка, изобилующего глухими согласными, на котором говорил дух. В слова была вложена мольба и надежда, отчаяние и обречённость, — в общем, всё из набора потерянных душ.
В столовой я подошла к столу, размытым пятном угадывающемуся посреди зала, и почему-то совсем не удивилась, обнаружив, что не я одна страдаю лунатизмом и бессонницей. Призрачный голос исчез, оборвался на полуслове и с прощальным подвыванием истаял эхом.
"Не спиться, ведьма? Садись, в ногах правды нет", — как всегда холодный и насмешливый голос. Я вздохнула и на ощупь уселась на лавку, мимоходом отметив, что вампир использовал древнерусское выражение.
"Можно подумать, в том месте, на чём я сижу, она есть", — скептически пробормотала я, подпирая голову кулачком. В темноте я видела намного хуже вампира, с трудом различая лишь его светлые волосы.
Как всегда, мы сидели друг на против друга и, как всегда, молчали, подбирая слова, чтобы высказать друг другу всё, что уже накипело. Словно не было моей детской обиды, глупой надежды и молчаливого отчаяния, не было его звериной ярости, глухой скорби и тоскующей боли. Сейчас всё было как всегда. И первый вопрос привычно задала я.
"Она ведь была твоей ведьмой?" — скорее утвердительно, ем вопросительно произнесла я.
"Ты поразительно догадлива!...
А ещё она была моей сестрой, — горько усмехнулся вампир. Мы снова замолчали, я переваривала это утверждение, начиная догадываться, зачем понадобилось хозяину использовать призму. — Возможно, я в чём-то ошибся, возможно, она оказалась слишком слаба. Но она умерла в муках, её разрывала отторгнутая сила. Она прокляла меня, прокляла на отчаяние и одиночество. Она успела лишить меня спокойствия и покоя Вальхаллы, а я успел заточить её душу..."
"И сохранить тем самым свою жизнь и некоторые магические способности, — напомнила я. — Это так по-вампирски!"
"Да что ты понимаешь, ведьма? Что ты знаешь?! — отчаянно взвыл Брунгальд, — Я пытался воскресить её!.."
"Это невозможно. Невозможно вернуть душу, не пересекавшую Грань. К тому же, она навсегда утратила тело, как ты применил призму заточения. Ты сам лишил её права на перерождение".
"Я узнал об этом слишком поздно... во всех странах и временах и искал человека или демона, способного вернуть её к жизни... Ты была моей последней надеждой... хотя бы на простую жизнь".
Я нехорошо усмехнулась. А он — был моей последней надеждой. И тоже напрасной. Ведь вампир — он и в Африке вампир, заботится всегда только о себе, не задумывается, что причиняет страдания другим.
"Я думал, что смогу спасти её... Но я ошибся. За всё напрасно потраченное время я понял одну вещь — что лучше жить хоть как-то, чем не жить вообще".
"Даже учитывая то, что ты, по сути, паразитируешь на её агонии?" — резче, чем хотела, спросила я.
"Откуда ты взялась на мою голову, ведьма? — с невыразимой досадой поинтересовался хозяин. — Убить тебя что ли?"
Сказано это было с таким равнодушием, что я поняла: убьёт и не поморщиться. М-да, теперь могу утверждать, что и вампиров ненавижу.
"Только что это тебе даст?" — я постаралась, чтобы мой голос не выдал моего смятения и страха
"Ты права, ничего, — он слабо улыбнулся. — Разве ты можешь что-нибудь посоветовать?"
Я побарабанила пальцами по столу, задумчиво глядя перед собой.
"Не думаю, что тебе понравится мой совет... Отпусти её, — я вскинула руку, видя, что он собирается возражать. — Ты платишь своей душой за каждый прожитый год... как бы глупо и высокопарно это не прозвучало. Ты медленно превращаешься в изверга. Теперь подумай, нравится тебе это или нет. Сейчас ещё не поздно, душа девочки не успела полностью разрушится вместе с твоей, у вас ещё есть время, но оно заканчивается. Когда ты совсем зачерствеешь и станешь неоправданно жестоким, умрёт и она".
Надеюсь, я доступно передала вампиру слова духа. Или они предназначались мне?
"Думаешь, это может её спасти?" — усомнился Брунгальд, но я услышала в его словах робкую надежду. От его пристального взгляда я поёжилась, пожала плечами и тихо попросила:
"Отпусти меня. Мне тяжело жить в этом времени".
Брунгальд задумался, прикрыл глаза. Я уже ожидала отрицательного ответа, когда он уточнил в каком году я живу. Услышав ответ, он непроизвольно присвистнул и печально покачал головой:
"Нет, через столько лет, я не дотяну, — я приуныла. — ... но могу попробовать пробить реальность к тому, кто будет в силах помочь тебе".
Я воспрянула духом, но тут же мрачно прикинула, что мне предстоит объяснение ещё с одним вампиром, но как говорится дарёному коню на ценник не смотрят. Брунгальд закрыл глаза, вслушиваясь в что-то, доступное только ему, сквозь закрытые веки просвечивали голубоватые огни глаз.
Откуда-то потянуло лёгким и тёплым ветром, пряным запахом цветущих трав и горьковатым — дорожной пыли. Вампир с улыбкой кивнул "иди", и, встав, я начала беспомощно озираться, пока вставший хозяин не подтолкнул меня в нужном направлении. Я сделала несколько уверенных шагов вперёд, но чем ближе чувствовался переход — или, как его называют вампиры, разорванная ткань, — тем быстрее решительность меня покидала.
"Пожалуйста, — внезапно взмолилась я, вспомнив, что не попрощалась с подругой, — скажи Анрис, что её богиня вернулась на небо!"
Глупые слова прозвучали пафосно, избито и неуместно, но я сердцем понимала, что только их жрица поймёт и, может быть, простит неблагодарную богиню.
Передо мной едва заметно колебалась разорванная ткань пространства, позади я оставляла... да важно ли, что я оставляла, если меня ждёт скорое возвращение?!
Оказывается, важно.
Не оглянувшись, я шагнула вперёд. Ну и куда меня занесёт на этот раз?
(1 Концентраторы — рисунки (треугольники, круги, пента— и гексаграммы) использующиеся для концентрации (отсюда и название) и обуздания силы многокомпонентного заклинания. Использование сложных или спаренных концентраторов сопряжено с большим риском).
Хель
Какая неприятность ни случилась бы, всегда найдется тот, кто знал, что так и будет.
Закон подлости
Я вяло дёрнулась, не желая выходить из такого уютного и приятного сна. Мне снились влюблённые рыцари, прекрасные эльфы, благородные разбойники, наглые вампиры, гнусные драконы и сумасшедшие призраки. А потом я внезапно вспомнила, что они мне не снились, и были не такими уж хорошими, как ярко рисовал мне сон. И если уж на то пошло, то они и вовсе были моим воплощёнными кошмарами.
Это было довольно сильным импульсом, заставившим меня открыть глаза и посмотреть, где хотя бы я нахожусь.
А находилась я в тёмном помещении и лежала на холодном металлическом полу, что мне совершенно не нравилось. К тому же, пол мелко дрожал, и раздавалось мерное ненавязчивое гудение, словно работал двигатель, а я летела на самолёте. А теперь вопрос: как я умудрилась на него попасть? Ведь в Сеть мы выходили в квартире Рейдж! А где, кстати Рейдж?
— Тута я, — раздался от противоположной стены мрачный хрипловатый голос. Так, неужели мне настолько плохо, что я начала озвучивать свои мысли? Я заворочалась, пытаясь принять сидячее положение и с удивлением обнаруживая, что у меня связаны руки и ноги. Точнее, не связаны, а закованы в современные наручники.
Я мрачно начала рассматривать сие чудо вражеской техники, благо в помещении оказалось не так темно, как мне показалось спросонья на первый взгляд. Под потолком ровно горели две крошечные лампочки дневного света, давая его ровно столько, чтобы можно было видеть себя и пару метров вокруг, но оставляя всё остальное пространство покрытым мраком. На моих запястьях и щиколотках были защёлкнуты широкие браслеты из лёгкого серого металла, никак не связанные друг с другом. Но стоило мне попытаться встать или развести руки больше, чем на двадцать сантиметров, как меня ударил несильный разряд тока.
— Ауч! — от неожиданности взвизгнула я. Почти рядом раздался каркающий смех ликвидатора.
— Поняла, что с нами сделали? Это ведь ещё не всё! — я плюхнулась на колени и поползла на звучащий голос Рейдж, в красках расписывая наше пребывание в этих милых стенах в самых "радужных" тонах. — Не знаю, как ты, но мне ещё вживили под кожу какую-то дрянь...
— Которая взрывается? — слабо пискнула я, натыкаясь на стену. Так, я забрала немного в сторону, теперь осталось только проползти вдоль стеночки...
— С чего ты это взяла? Небольшой имплантат, блокирующий способность выходить в Сеть... Ай, убери руки, извращенка! — неожиданно громко завизжала девушка. Я послушно отпрянула в сторону. Ну кто ж виноват, что сидела Рейдж в самом тёмном углу, света которому не досталось, а то мягкое, по чему я случайно задела рукой, были её коленки?!
Выглядела она очень плохо. Обычный человек сказал бы "ужасно" и вызвал бы ей скорую магическую помощь. Потому что так выглядели только маги, начисто вычерпавшие свою ауру. Рьяно верующий, особенно произойди явление Рейдж народу во времена былые, провопил бы что-то вроде "Изыди, нежить!" и попытался или прибить, её или убежать. Ибо похожа она была на восставшего довольно свежего мертвеца или низшего вампира на принудительной диете.
— Ты в порядке? — почему-то шёпотом, как у одра умирающего, спросила я.
— А ты как думаешь? — горько усмехнулась девушка, демонстрируя тонкий обруч, сжимающий её лоб. По нему постоянно проскакивали электрические заряды, и я догадалась, что она всё это время чувствует ту же боль, что и я, когда пыталась встать. Кожа вокруг металла уже покраснела и была покрыта мелкими белыми ожогами.
— А ты говорила, что с нами ничто не может произойти! — против воли вырвалось у меня. — Где мы? Что произошло?
— Ты только не истери! — грозно шикнула на меня подруга. — Я думаю, они всё-таки взломали замки в квартире (упорные, однако! У меня там такая защита стояла!) и очень обрадовались, обнаружив, что мы в несознанке. То есть в Сети. Грубо выдернули нас оттуда, и пока мы не оклемались забросили в грузовую тарелку.
— Это из-за этого нам так плохо?
— Какая ты догадливая! Да, и нам ещё повезло, что мы в это время были на выходе. Дёрни они нас из другого места, и мы имели бы все шансы встретить предков.
Я приуныла, прикидывая перспективы. Блестели они не очень, примерно так же, как и лампочки.
— А это правда летающая тарелка? — задала я первый попавшийся вопрос, чтобы прервать то тягостное молчание, нарушаемое только работой двигателя.
— Вообще-то, это больше похоже на перевёрнутую миску с двойным дном, — немного смутилась Рейдж. Я понятливо закивала, спешно придумывая новые вопросы, но они, как на зло, не возникали.
— Ты ничего не хочешь мне рассказать?
— Что? — мрачно уточнила девушка, глядя на меня исподлобья. Я немного смутилась, но отступать было поздно и я нагло продолжила:
— Ну, например, кто такие они и почему они так за тебя взялись. Ты, кажется, упоминала, что тот заказ с двойным дном. Тебе подкинули в качестве провокации, чтоб тебя поймать. Но зачем?
— Это не твоё дело! — резко ответила Рейдж. Может быть, слишком резко. Но кому нравиться долго и со вкусом говорить о нечаянном убийстве? Разве что маньяку...
— Ну уж нет! Это теперь и моё дело! — неожиданно разозлилась я, — Ведь мы теперь вместе сидим в какой-то кастрюле...
— Миске!
— Да хоть в половнике, — отмахнулась я, — и неприятности у нас обеих общие! И я хочу знать, из-за чего они возникли! Ведь если ты помнишь, наш договор ещё действует, и я даже возможно смогу снять с тебя этот обруч, как только мы окажемся на земле. Такая высота и эти стены глушат мою магию!
— Тихо! — неожиданно шикнула Рейдж, но предупреждение немного запоздало. В пустующий грузовой отсек уже входили несколько людей. Вернее, один уже знакомый человек и три его дубля.
— Ну за чем же так сразу? — ехидно осклабился мужчина. Его дубли встали чуть позади него, держа нас на прицеле своих плазменных пистолетов. С тихим щелчком включился нормальный свет, и я смогла рассмотреть нашего пленителя. И, похоже, не только я умела создавать иллюзии, ибо в городе при нашей первой встрече он выглядел совершенно по-другому. Довольно молодой, я бы даже сказала, что симпатичный, но у него были очень неприятные глаза. Любой человек решил бы, что это два разных мужчины, но я запомнила его суть и теперь была уверена, что это один и тот же человек.
Я поёжилась под презрительно-испытывающим взглядом. Было в нём что-то жуткое и хищное... Элис пару раз пыталась обучить меня самообороне, и одним из первых правил было "не смей показывать свой страх, трусиха!".
— Может, вы снимете с моей подруги обруч? — холодно поинтересовалась я. — Ей же больно! И вы прекрасно видите, что мы никуда не убежим.
— Действительно, куда ж вы, с тарелки-то? — глумливо фыркнул парень. — И обруч снимать я не буду. А если ещё раз без разрешения рот откроешь, то и на тебя одену.
Я отчётливо скрипнула зубами, но промолчала. В конце концов, мазохисткой я не была.
— Что вам от нас надо? — прохрипела Рейдж, прикусив губу, чтоб не закричать от боли. Разряды по обручу проскакивали чаще, и стали они сильнее. Девушка сдерживалась из-за всех сил, чтоб не завопить от боли. Человек со странным удовольствием наблюдал за её мучениями.
— Да в общем-то ничего такого, — он лениво пожал плечами. — Просто ты, милая Рейдж, имела несчастье привлечь внимание некоторых личностей, само существование которых может угрожать спокойствию нашего колониального государства. Ты — девушка талантливая, принципами особо не обременённая, поэтому тебя было решено устранить, как потенциальную угрозу государству.
— Зависть задушила, — в пол-голоса прокомментировала я. Он демонстративно не обратил внимания на мой вяк.
— Меня вежливо попросили доставить тебя на планету B-78, живой или мёртвой для показательной экзекуции. И решил, что тебе живой это не понравится больше, чем мёртвой. Свежесть ощущений, знаешь ли, теряется.
— Что, на себе пробовал? — снова влезла я.
— Молчи, мутант, — брезгливо скривился мужчина, — ведь одену же обруч!
— Рискни здоровьем! — правда, в данный момент им рисковала я. Была только слабая надежда, что он струсит... и не прикажет надеть на меня обруч своим дублям.
— И что ты мне сделаешь?
Я недовольно зашипела. Многие заклинания требуют определённых пассов, а скованными руками особо не наколдуешься, двух десятков сантиметров маловато.
— Сиди и радуйся, что твоей особенностью заинтересовались. Ты можешь наслаждаться дорогой... К тому же, это будет последнее впечатление в твоей жизни, — он противно ухмыльнулся и вышел из блока. Мы дружно проводили его ненавидящими взглядами.
