Размышления прервал Оби-Ван, пришедший в себя и вновь попробовавший повторить успех. Силуэт подростка словно растянулся, как на огромной скорости. Шаг, но очень продвинутая версия. Еще раз. Еще.
— Я понял.
Кеноби замер, сосредотачиваясь... и исчез, появившись в десяти метрах от Джона. Потом снова исчез и появился прямо перед ним. Рывок за руку, и они вдвоем вывалились на вершине холма.
— Получилось, — уверенно кивнул Оби-Ван.
* * *
— Вот.
Абха положила на стол древнюю даже на вид книгу, переплетенную в настоящую кожу, вываренную в масле. Веруна благоговейно коснулся золотого обреза, открыл книгу, любуясь толстыми плотными страницами, покрытыми написанным от руки текстом. Великая богиня! Это ж сколько ей веков?
— Что это?
— Сборник законов, касающихся престолонаследия, — улыбнулась Абха, открывая на нужной странице. — Читай.
Веруна пробежал глазами название раздела, моргнул... И изумленно уставился на Абху.
— Ты понимаешь, что это? — в горле короля першило.
— Революция, — без тени сомнения ответила Абха. — Революция.
Примечания:
С Новым годом, уважаемые читатели! Желаю вам, чтобы новый год стал в сотню раз лучше предыдущего, чтобы дома царили мир и радость, чтобы здоровье было крепким, а настроение превосходным!
Глава 24 Цепная реакция 3
Уход джедая из Ордена — всегда трагедия. И для того, кто уходит, и для тех, кого он покидает. Рвутся связи, появляются лишние и зачастую неприятные для всех мысли, начинаются обсуждения... И к тем, кто решился на такой радикальный шаг, отношение было всегда неоднозначным.
Их никто не считал, детей, которые так и не стали падаванами, не захотели идти в Агрокорпус или еще куда и возвращались домой, а то и просто терялись на просторах галактики. С такими было проще: отправили родне и забыли. С глаз долой — из сердца вон.
С падаванами, а то и молодыми рыцарями дело обстояло уже гораздо серьезнее: пример Ксанатоса показателен. У таких уже были знания, опыт, нередко связи, их старались держать под присмотром на всякий случай, а то и зачищали при особо неприятных вариантах. Впрочем, про них тоже не особо вспоминали. Однако была категория джедаев, уход которых действительно становился событием, взрывавшим сонное отупение обыденности, и именно таких называли кратко и ёмко: Потерянные.
'Потерянный' — это термин, применяемый к мастерам-джедаям, которые вышли из Ордена по философским причинам. Несмотря на свою немногочисленность, Потерянные являют собой неспособность джедаев удержать наших величайших мыслителей в своих рядах. Их потеря — наш позор'.
Эти слова Йода знал получше многих. И понимал получше многих. За то время, что он стоял на вершине горы, Орден покинули девять мастеров. Девять светочей, сосредоточений мудрости, знаний и опыта. Девять плохо заживших ран, время от времени напоминающих о себе фантомными болями. Думал ли он, что это число увеличится? Иногда. Думал ли он, что в очередной раз станет свидетелем данного события? Он надеялся, что нет.
К сожалению, надежды не оправдались.
Если честно, Йода не предполагал, что все зайдет настолько далеко. Разногласия с последним падаваном не казались настолько всеобъемлющими, важными, чтобы побудить Дуку сделать этот шаг. Яну нравилось быть джедаем. Он искренне любил Орден, он даже неплохо относился к некоторым его членам... Этого оказалось недостаточно, чтобы его удержать. Привязанности...
То, что Йода осуждал, зная, какими ядовитыми могут быть эти узы, вот только и в этом вопросе его своенравный падаван имел свое мнение.
— Да, мастер, я ухожу... — Ян смотрел твердо, не отводя взгляд, и его осанка была безупречна, а Сила застыла неприступным монолитом. — Здесь не осталось ничего и никого, что может побудить меня передумать, — на миг скупо и страшно улыбнулся он. — Никаких Уз. Никаких глупых и опасных привязанностей. Ничего личного. Все, как и положено правильному джедаю. А раз меня ничто не держит, то смысла быть и дальше членом данной организации я не вижу. Совсем.
Йода смотрел на него, такого... несокрушимого... и понимал, что шанс все исправить упущен. Сила плакала от горя, и рябь от этих слез превращалась в приливную волну, несущуюся сквозь галактику, меняя будущее.
Он смотрел на гордо расправленные плечи своего последнего ученика, на то, как закрывается дверь за ним и остальными, находясь в полной прострации. Слова Йаддль прошли мимо сознания, сил хватило только на то, чтобы вернуться к себе, закрывшись от всех. Он все не мог до конца поверить в произошедшее...
Еще месяц назад Ян сидел вон на той подушке, пил чай, брезгливо отодвигая коварно подсунутое к нему поближе блюдо с карамельными сверчками. Разговор не клеился, Ян не хотел делиться своими мыслями и не реагировал в ответ на рассуждения Йоды о джедаях и их месте в галактике и Республике. Последние их две встречи прошли именно так... И больше Ян не приходил сам, не отзывался в ответ на приглашения. Только кивал при встречах, вежливо говорил на самые разные безопасные темы.
Йода знал, что к его последнему падавану подкатывают представители оппозиции, главы разных фракций, мечтающие найти в его лице знамя и поддержку, но абсолютно не волновался по этому поводу. Ян был одиночкой. Он терпеть не мог внутрихрамовые склоки и борьбу за власть, его волновала внешняя политика, Сенат, а не то, кто кому на какую мозоль наступил на последнем заседании Совета. Да и не считал его Йода готовым управлять. Ни фракцией в Ордене, ни еще чем-то... Ян был отменным дипломатом в его глазах, но уж никак не главой чего-либо или кого-либо.
В его глазах Дуку так и оставался тощим голенастым юнцом, делающим первые шаги в опасном мире.
Он не видел его взрослым и самостоятельным, не понял, что Ян давно вырос и имеет собственное мнение, что его попытки исправить, улучшить — не блажь, а конкретные предложения.
Он снова отмахнулся, считая, что Яну нужно еще чуточку опыта, правильного понимания ситуации...
Яну банально надоело биться в запертые и замурованные для него двери.
И теперь Йода сидел в тишине своей квартиры и чувствовал себя бесконечно старым, уставшим и беспросветно одиноким. Он остался один. Да, есть и другие его падаваны, кроме Яна: Цин Драллиг, Ки-Ади-Мунди, Оппо Ранцизис. Но... Цин давно не приходит поболтать, он в заботах, тренируется и тренирует, и Мастера Боя больше заботят успехи юнлингов, чем общение с его мастером. Мунди и Ранцизис — в Совете, им хватает делового общения, приходить поболтать за чашкой чая не спешат.
Квай-Гон Джинн? Его любимый гранд-падаван, почти падаван, если честно, тоже перестал его навещать. Раньше носился по галактике, почти не посещая Храм, сейчас пропадает в садах, в последнюю их встречу вообще заявил, что подумывает уйти в Агрокорпус. Тогда Йода отмахнулся, не веря: слишком часто Квай бросался пафосными заявлениями и трагическими фразами. А сейчас? После ухода Яна и других можно ожидать всего.
Йода схватил подушечку — Ян ее любил, вытертую, но очень удобную, чтобы сидеть, — прижал к груди и глухо застонал, не выдержав. Обтянутая вытканной вручную полосатой тканью, набитая шерстью, она хранила в себе отпечаток Силы Яна, и Йода тихо заплакал, не в силах удержать слезы.
Он плакал впервые за последние несколько веков, и это было чудовищно больно.
* * *
Мейс поправил лежащий на лбу холодный компресс, на пробу слегка повернув голову. Уже почти не болело. Депа сочувственно погладила его по руке, впихнув в ладонь чашечку горячего чая. Корун сделал глоток, облегченно выдыхая: боль уходила, и он начинал вновь чувствовать себя живым и здоровым, а не раздавленной бантой букашкой.
Уход Дуку и остальных аукнулся Мейсу дикой головной болью и целым веером видений. Трескались и исчезали старые варианты, возникали новые, он буквально слышал, как ломалось мироздание. Что хуже всего, Мейс отлично понимал, какого шума наделал и наделает еще уход стольких высокопоставленных джедаев, ведь на этот раз Орден потерял не посвященного, не падавана или рыцаря... В этот раз ушли те, кто стоял на вершине, признанные мастера, члены Высшего совета, Совета Первого знания, — это вообще было нонсенсом, чем-то за гранью, просто непредставимым, а еще ушел Ян Дуку, последний падаван Йоды, тот, кто был примером и идеалом для членов Ордена, мастером Макаши, возродившим искусство дуэлей, дипломатом экстра-класса. Одно это говорило, насколько все в Ордене не в порядке, ведь если уходит тот, кто стоит на вершине, то что говорить о простых смертных?
И тот факт, что вместе с Дуку ушли сочувствующие, оказавшие ему поддержку разумные, говорило о том, что это не просто философское разногласие. Это — полноценный раскол.
В последний раз вот так уходили за Реваном, и Мейс не мог не проводить параллелей. Оставалось лишь надеяться на то, что Ян, вдохновившись примером своего гранд-падавана, не падет во Тьму, не отбросит то, чем жил шесть десятков лет, не начнет делать уступки злу. Что так и останется светом, озаряющим пусть не галактику, но хотя бы тех, кто рядом.
* * *
Дженза Дуку, в настоящий момент графиня Дуку, правительница Серенно, с удовольствием отпила глоток розового вина и схватила свое любимое печенье с вялеными острыми перчиками и пряной зеленью. Чувствовала она себя великолепно, наслаждаясь сразу всем: ужином, живым теплом очага, тонким вкусом вина и остротой печенья, которое напекла сама в честь приезда любимого младшего брата. А еще больше ей грели душу злобные взгляды сыновей: двух здоровенных сорокалетних лбов, которые сейчас с плохо маскируемой ненавистью пялились на широкую спину своего родного дяди, словно надеясь таким примитивным образом сжить его со свету, и явно уже что-то планировали.
Хм. Наивные...
Дженза своего родного брата знала великолепно, невзирая на невозможность часто видеться лицом к лицу. Пусть Яна и выпихнули к джедаям в раннем детстве — папаша, чтоб его, постарался, позавидовав способностям отпрыска, — Дженза его никогда не забывала и сделала все, чтобы как можно скорее обеспечить надежную связь и наладить отношения. Она не собиралась забывать того, кого держала младенцем на руках, и разница в десять лет ей не мешала любить и заботиться. Мало ли что там их параноидальный родитель хотел, сплавив второго ребенка как можно дальше от трона! Если Гору думал, что сможет легко управлять своей дочерью и сломать в угоду своим интересам, то в данном случае его отточенный ум дал сбой, и как только Дженза достигла совершеннолетия, то тут же показала дорогому папе, где сарлаки зимуют. А там и подросший брат внес свою скромную лепту в их противостояние...
Ян всегда был отдушиной и незримой поддержкой, он тоже не забывал свою семью, невзирая на все попытки джедаев отбить у него желание общаться с родней. Ян присматривал, советовал, подкидывал информацию, пару раз даже помогал разобраться с проблемами физически, а Дженза в ответ помогала финансово и морально, надеясь, что когда-нибудь брат вернется: брак Джензы оказался неудачным, и ее сыновья стали наглеть не по дням, а по часам. Даже охрану пришлось утроить. И на дегустатора потратиться.
Но вот все ее усилия окупились, и Ян здесь, дома, потихоньку делится планами на будущее.
Планы Джензе понравились, особенно когда Ян открыл карту и начал тыкать указкой, давая пояснения. Намерение построить Храм тоже не встретило противодействия: иметь под боком ораву бойцов и разнопрофильных специалистов экстра-класса? Да это просто мечта! Главное, сделать все правильно. А еще надо будет познакомиться с ученицей Яна, когда та прилетит, уж слишком красноречиво у него порозовели скулы.
Дженза, конечно, не рассчитывала, что удастся заключить для Яна выгодный политический брак, поэтому намек на возможное романтическое увлечение не пропустила. И пускать процесс на самотек не собиралась. Она посмотрит, оценит, если что, поможет девушке получить достойное воспитание в некоторых моментах. А там можно будет, если что, и на покой уйти... Главное, определиться с наследником: ее сыновья, увы, никак не тянут на это высокое звание.
Брак производства. Несомненно.
* * *
Подтверждение своим прогнозам Оби получил, прочитав сводку, отправленную Веруной. Возня и пертурбации в Торговой федерации и Банковском клане оказались неприятным свидетельством того, что Палпатин действовал не сам по себе. Ну не могут два существа объять необъятное, физически невозможно. Значит, должны быть соратники, те, кто более-менее посвящен в планы и помогают их выполнять, должна быть осознанная поддержка, потому что на слепых пешках, не знающих, что они делают и для чего, далеко не уедешь. Диверсия и теракт — да, приход к власти надолго — нет. Об этом четко и ясно свидетельствует опыт множества революций и смен режимов. Бархатных, кровавых... Любых.
Шевеления у банкиров и торгашей это подтверждали, не может быть, чтобы эти кровососы не знали, что происходит. Особенно банкиры! Почитав выкладки насчет Дамаска, Оби только скрипнул зубами. То, что Каар тихо-мирно ушел в отставку, лучше всего говорило о его причастности к ситхам, пусть сам он таковым не является. И сам на вершину упорно лез, и сыночка продвигал, когда тот появился, наконец, на арене. А до этого где Хего шлялся? Все эти годы? Нет информации, тупик, как и в случае с Палпатином. И Оби сомневался, что хоть что-то найдут. Впрочем, и без них хватало проблем.
Дуку покинул-таки Орден.
Эта новость стала громом среди ясного неба. Нет, Оби понимал, что эта ситуация рано или поздно настанет, но даже не мог представить себе размах, с которым действовал возможный будущий граф. Мало того, что сам свалил с падаваном, — Комари, естественно, и не подумала оставить своего учителя, так еще, не мелочась, прихватил с собой шестерых мастеров и трех падаванов. И эти мастера — не голь подзаборная, половина — члены Советов. Магистры. Сайфо-Диас, член Высшего Совета. Тьюн и Толм — из Совета Первого знания. Остальные — их падаваны и гранд-падаваны. А еще мастер Тала со своим первым падаваном. Оставалось только поражаться размаху происходящего и надеяться, что в том же Совете Первого знания еще есть вменяемые личности.
Жаль, конечно, что Орден дошел до жизни такой, с другой стороны, для него и его подданных лучше. Теперь ни Дуку, ни остальным не придется летать украдкой и в свободное время. Теперь обучение пойдет еще интенсивнее: Дуку своих падаванов учил на совесть, любил как душу и тряс как грушу, и Оби данному факту только радовался. В последнее время его опять нервировало плохое предчувствие, и интенсивное общение с Веруной и Абхой это только подтверждало: то, что банкиры демонстративно трясли свои ряды, ничего не значило. Неугодных выгнали, власть переделили, а Каар Дамаск тихой сапой стал советником одного из директоров.
Сам Оби во всех этих шевелениях видел подготовку к формированию Конфедерации Независимых Систем. Может, не в тех масштабах, что должны были быть, но... первые ласточки полетели.
Кроме того, на Набу тоже начались интересные шевеления. Веруна не говорил всего, но и так было ясно, что король крайне недоволен ситуацией с Наберри и что-то задумал. И Абха его в задуманном поддерживает.
