— Ты хотел поговорить со мной о поручении,— напомнил Тим.
— Есть одно зелье, которое сделает Великую Матерь сильнее. Для него нам не хватает одного очень важного компонента. Ты должен будешь его добыть.
— Что за компонент и где он находится?
— Похоже, Гоа в тебе не ошиблась,— улыбнулся Учитель.— Ты достаточно умен, чтобы делать правильные выводы и принимать правильные решения.
Тим еще ничего не решил. Он просто пытался понять, что от него хотят?
— Нам нужно яйцо, которое охраняет Аркосарх. Тебе придется пробраться в его гнездо и выкрасть это яйцо.
Взметнувшиеся вверх брови стали единственной видимой реакцией Тима на столь деликатное поручение.
— Да, сделать это будет нелегко,— кивнул Учитель.— Это не просто яйцо, это в некотором роде жизнь Аркосарха. Его следующая жизнь.
— То есть?— нахмурился Большаков.
— Когда происходит Перезагрузка, Полигон обновляется. Скажу так, чтобы тебе было понятно: настройки откатываются к заводским установкам. Снова появляются действующие лица, исчезнувшие во время прошлого сезона, и им приходится начинать жизнь с нуля. Это что касается обычных персонажей. Но есть Легенды. Обновление затрагивает и их... Но! У каждой местной Легенды есть нечто вроде флешки , на которой сохраняются предыдущие настройки . После возрождения с нее происходит загрузка прошлого Опыта, и, таким образом, Легенде, в отличие от обычных персонажей, не нужно начинать все с нуля. Понимаешь о чем я?
— Ты хочешь сказать, что яйцо, которое мне нужно добыть, и есть эта флешка ?
— Именно!
— Значит...— задумался Тимофей.— Если его уничтожить, Змей не сможет после Перезагрузки вернуть утраченные Навыки.
— Ты схватываешь налету,— кивнул Учитель.— Но яйцо нам нужно не только и не столько для этого. Сам Аркосарх доставляет Великой Матери неудобства ничуть не больше, чем обычный комар. Напротив, от него есть несомненная польза — он охраняет свое гнездо, а значит, и часть этого болота от посягательств Претендентов. Это позволяет Гоа экономить силы на защиту своей территории.
— Зачем же оно вам?
— А сам не догадываешься?— прищурился Учитель.
Большаков качнул головой, но вдруг его осенило:
— Великая Матерь хочет получить Навыки Змея!
— В точку! Там весь накопленный за последние шестнадцать сезонов Опыт. Именно столько Змей существует на Полигоне, и пока что никому не удавалось ни прикончить его, ни добраться до яйца.
— Лишившись яйца, Змей не сможет восстановить утраченный опыт...— задумчиво пробормотал Тим.
— ...и перестанет быть Легендой. Он снова станет прежним ужиком — большим, но беспомощным, — которого будут гонять все, кому не лень,— захихикал Учитель.
— А как же защита болота?
— Забрав весь накопленный Аркосархом Опыт, Великая Матерь станет гораздо сильнее и уже не будет нуждаться в соседстве Змея... Есть еще вопросы?
— А... у Великой Матери тоже есть... флешка ?— осторожно спросил Тимофей.
Взгляд Учителя ему не понравился — тот понял, к чему клонит новичок.
— Сделаем вид, что я не слышал твоего вопроса,— процедил он сквозь зубы. Потом добавил: — Даже не думай об этом! Без Великой Матери, без ее покровительства никто не переживет Перезагрузку. И ты в том числе.
— Но...— Тим на короткий момент задумался, стоит ли об этом говорить, потом все же решился.— Я тоже Легенда... в некотором роде.
— Я знаю,— ничуть не удивился Учитель.— Но на тебя не распространяются правила этого мира, ты здесь чужой. Поэтому после Перезагрузки ты не сможешь возродиться.
Мелькнувшая было надежда, тут же угасла.
— Поэтому ты должен беречь Великую Матерь, а сначала — стать одним из нас, выполнив ее поручение.
— Добыть яйцо,— упавшим голосом произнес Тим.
— Именно.
Вспоминая слова Учителя о том, что за двадцать шесть сезонов никому не удалось добраться до этого яйца, Большаков прекрасно понимал, что поручение Великой Матери — чистое самоубийство. Сам Тим находился на Полигоне всего две недели, но уже успел многому научиться. Страшно подумать о том, какие Навыки приобрел Аркосарх за прошедшие 16 сезонов. Еще большую тоску нагоняли мысли о том, что неспроста Гоа обратилась к постороннему. Если ей так уж нужно это яйцо, то почему она не забрала его раньше? Может быть, потому что не смогла, силенок не хватило? А сейчас нашла дурака, которого не жалко отправить на верную смерть.
Учитель встал с кресла.
— Помни, что времени у тебя осталось не так уж и много, так что в твоих интересах не затягивать с выполнением поручения.
От недавнего радушия не осталось и следа. Оно и понятно — чего церемониться со смертником?
Учитель вышел из беседки.
— Постой!— окликнул его Тимофей, решивший кое-что уточнить.
— Что тебе?
— Я хотел спросить, мои Таланты будут разблокированы на время выполнения поручения?
— Ты не можешь пользоваться Талантами Самозванца, пока пребываешь на территории, контролируемой Великой Матерью. Гнездо Аркосарха находится в северо-западной части болот, на которую власть Гоа пока не распространяется.
Он хотел продолжить путь, но Тим его снова остановил:
— Мне понадобится мое оружие.
— Я не могу тебе его отдать. Его нужно сперва заслужить.
— Это как? Еще одно поручение?
— Так. Или бой претендентов. Я думаю, на твое оружие найдется немало желающих.
— Послушай, тебе шашечки или ехать? Тебе нужно яйцо? А мне нужно мое оружие! Без него мои шансы равны нулю.
— С ним они тоже не велики,— буркнул Учитель. Задумался.— Хорошо, я верну твое оружие. Только не рассчитывай с его помощью победить Аркосарха. Зубы обломаешь.
— Я сам разберусь,— парировал Тимофей.
— Даже не пытайся!— покачал головой Учитель.— Аркосарха тебе не одолеть, только погибнешь зря и провалишь ответственное задание. Поэтому постарайся добыть яйцо, не вступая в противостояние со Змеем. Это не совет, это приказ.
Он ушел, оставив Тима наедине с его мыслями...
Говоря об оружии во множественном числе, Большаков рассчитывал получить хотя бы лук. Проси больше, чтобы получить хоть что-то! Но щедрость Учителя превзошла все его ожидания: сектант вернул ему ВСЕ оружие: и лук, и мачете Кирилла, и даже Большой Бум. Заметив удивленный взгляд Тимофея, Учитель лениво пояснил:
— Все эти железяки ничто по сравнению с Дарами Великой Матери. Ты сам это поймешь, когда станешь одним из нас... Ступай, время не ждет!
Тим не стал спорить — оставалось пять дней до Перезагрузки, а ему еще предстояло так много успеть.
И все же он не мог покинуть лагерь, не попрощавшись с друзьями. Отправившись на поиски Лиды, первым он встретил Артема. Парень был олицетворением вселенской печали, что в его положении было неудивительно.
— Как дела?— спросил Тим.
— Никак,— вздохнул Артем.— Ума не приложу, как выполнить поручение — Таланты-то заблокированы!
Погруженный в собственные проблемы, Тим как-то позабыл о том, что поручение получил не он один. Но ему хотя бы вернули оружие, а после выхода с территории Гоа заработают и его Таланты. Артему в этом отношении было гораздо сложнее. А Лиде?
Большаков опустил руку на плечо Артема и не очень уверенно сказал:
— Ты что-нибудь придумаешь.— Прежде чем уйти, он все же решил прояснить для себя еще один вопрос: — А ты, значит, решил податься в сектанты?
Артем взглянул на него виновато.
— А у меня есть выбор? Тим, пойми, мне всего два дня осталось. Теперь я понимаю, что чувствовала Лида. И Вика. Да я хоть черту лысому готов присягнуть, лишь бы не сдохнуть... как Женя.
— Ты мог бы взять особое задание,— без особой надежды предложил Тим.
— А ты видишь здесь где-нибудь информационную плиту?
Артем был прав: пользуясь свободой передвижения, Тим облазил уже почти все острова по соседству с лагерем, но черной плиты он не встречал. Что было неудивительно — Великая и Ужасная терпеть не могла ни самого Доброжелателя, ни того, что с ним было связано.
Знать бы еще, откуда такая неприязнь? И почему Учитель называл Его Самозванцем?
— А ты, значит, уходишь?
Было в вопросе Артема нечто большее, чем констатация факта.
— У меня непростое поручение. Кто знает, сколько времени понадобится на его выполнение.
— Ты серьезно?— удивился Артем.— А я думал, ты решил дать деру.
Эта мысль посетила Тима сразу после того, как он получил оружие. Почему бы и нет? Но следом за этим возникал новый вопрос: а что потом? Он понятия не имел, как попасть в Сокровищницу. Как не знал, где искать другие два Идентификатора. Попытаться, конечно, можно — время позволяло,— но как вернуться на болота в случае неудачи? Сектанты не простят ему обмана и предательства — к гадалке не ходи.
Вот и получалось, что придется и дальше плясать под дудку Учителя и стоявшей за ним Гоа.
— У меня, как и у тебя, нет другого выхода,— с грустью ответил Тим.— Ладно, я пошел, увидимся еще.
И уже уходя, мысленно добавил: Наверное .
Так называемая лаборатория находилась в самом центре поселения. Однако внутрь Тима не пустили. Он хотел зайти, но ему навстречу вышла та самая Карга.
— Чего тебе?— строго зыркнула она на него.
— Могу я поговорить с Лидой?— не стал хамить Большаков.
— Она занята.
Карга развернулась, чтобы задернуть за собой полог.
— На минуту! Я иду к гнезду Аркосарха. Как знать, увидимся ли мы еще.
Сектантка почти скрылась в лаборатории, но что-то ее заинтересовало, и она снова появилась перед Тимом.
— Раз уж все равно ты туда идешь, собери жемчужницу — она растет неподалеку от гнезда. Это такие болотные цветы, похожие на кристаллы нежно-перламутрового цвета.
— Хорошо,— кивнул Тим.— Принесу.
Карга взглянула на него, хмыкнула, как будто хотела сказать: Если вернешься .
— Лида, тут к тебе пришли!
Карга исчезла, а на ее месте появилась Лидия.
Еще утром она заламывала руки от страха и неопределенности. А теперь просто светилась от оптимизма и возникших перед ней перспектив.
— У тебя все хорошо?— на всякий случай спросил Тимофей.
— Ты знаешь, а тут не так уж и плохо, как казалось вначале! Эта женщина... Карга... она так много знает о местных растениях. И об Учителе она столько интересного рассказала. И о Великой Матери. Это Она на вид такая... страшная, а на самом деле — добрая и щедрая. А главное, она может нас защитить от Самозванца... от Доброжелателя. Вот он — действительно злой и жестокий, хотя никто его и не видел. Потому что он всех боится и всегда действует исподтишка.
— Значит, у тебя все хорошо,— кивнул Большаков.
— Тимоша!— схватила его за руку Лида.— Ты не сомневайся, соглашайся на все, что бы ни сказал Учитель. Он плохого не посоветует. Он умный, даже мудрый. Он дольше всех на Полигоне. Он многое знает, многому может научить. Он...
— Мне пора,— Тим мягко, но решительно вытянул свои пальцы из рук Лиды.
— Мне тоже. Мы с Каргой сейчас с новыми травами экспериментируем. Это так интересно!
— Удачи!
— И тебе... Тим.
Она скрылась за пологом раньше, чем Большаков успел отвернуться.
Резкая перемена настроения у Лиды ему не понравилась. Неужели она на самом деле поверила во все то, в чем только что пыталась убедить Тимофея? Нет, то, что Карга разбиралась в местной зелени, сомнений не вызывало. И то, что Учитель был неглуп — тоже. Но все остальное... Похоже, Лида относилась к той категории людей, которые легко поддаются влиянию всевозможных сектантов, целенаправленно ходящих по квартирам обывателей в поисках как раз такой доверчивой души. Впрочем, осуждать Лидию он не спешил: девушка готова была поверить в любую чушь, способную спасти ее жизнь.
И поэтому ее было особенно жаль...
Вику Тимофей, по понятным причинам, искать не стал. Так сказать: я тебя не видел долго, и еще б не видел столько. Не сложилось как-то с Викой изначально. За те пару дней, что они были знакомы, не вышло между ними дружбы. Артем, Лида — вот и все друзья, которые остались. С ними Тим попрощался, и можно было отправляться в путь.
Но еще какое-то время Большаков бесцельно бродил по лагерю, словно пытался отсрочить неизбежное. Не хотелось ему идти в гости к Аркосарху. Вспоминалась эпическая схватка с Хасаком. Как выжил — до сих пор не мог понять. А Змей-то покруче будет.
Погода испортилась окончательно. А может, она всегда была на болотах такой. Небо хмурилось, по-над землей стлался туман, да и настроение было под стать. Сектанты его будто не замечали. Своим он еще не стал, но уже достаточно примелькался, чтобы не обращать на него внимания. Замеченный издалека Учитель укоризненно покачал головой. А через несколько минут к Большакову подошел рослый сектант:
— Это ты Тимофей?
— Да.
— Иди за мной...
Неожиданного проводника звали Борзой. Был он хмур и неразговорчив. На все вопросы-расспросы он отвечал односложно — да-нет, а некоторые замечания Тима и вовсе пропускал мимо ушей.
Взяв старт на самом западном острове, они следовали по одному Борзому видимой тропе, петлявшей между зарослей росшей прямо из воды высокой мясистой травы, между похожих на шишки кочек и пугавших своей чернотой омутов. Вначале они отклонились к югу, и Большакову даже начало казаться, что таким образом они скоро доберутся до большой земли.
Размечтался...
Из воды поднялся могучий Страж, замахал руками-ветками, заскрипел, предупреждая путников о приближении к некой черте, переступать через которую категорически воспрещалось. Борзой не обращал на него внимания, и продолжал вести за собой Тима. В какой-то момент Страж тронулся с места и пошел навстречу нарушителям границы. И только после этого, пробормотав под нос что-то недовольное, Борзой взял правее, и парни, успев проскочить под самым носом у болотного гиганта, устремились на запад, постепенно отклоняясь к северу.
Борзой, как и Тимофей, был лучником. Оружие у него было простенькое и Большакову казалось, что тот с завистью посматривает на его лук. И почти не сомневался — если с ним что-то случится, проводник с несвойственной ему радостью завладеет более совершенным оружием.
Впрочем, даже своей палкой с натянутой на ней жилой Борзой умел обращаться довольно профессионально. Что и доказал, подстрелив какую-то тварь, похожую на водяную крысу. Уложил ее одним выстрелом, когда та находилась под водой, после чего, явно рискуя, погружаясь в воду почти по грудь, добрался до всплывшей тушки. Добычу он, вернувшись на тропу, повесил на петлю на поясе с явным намерением отнести ее в лагерь.
Борзой прекрасно знал болото, как мог их знать человек, проживший в этих краях не один год. Знал его особенности, его опасности. Ни разу за все время прогулки он не подверг угрозе жизнь Тимофея. Он не вдавался в разъяснения, поэтому Большакову приходилось лишь догадываться, почему проводник обходил стороной те или иные места, почему замирал в определенные минуты, призывая Тима к тишине. Однажды, когда ни с того ни с сего мутная жижа забурлила, как будто начала закипать, Борзой спешно достал из сумки какой-то пористый камень и бросил его в сторону явной опасности, кравшейся под водой. В предчувствии чего-то непоправимого и от ужаса неведомого у Тимофея зашевелились волосы на голове. Напряженный вид Борзого тоже не способствовал расслаблению. И лишь когда подкатывавшее почти к ногам кипение сошло на нет, проводник, как ни в чем не бывало, продолжил путь.
