Прощайте, Миссис Фигг и её сестра, прощайте, Дурсли, здравствуй, свобода!
* * *
Бриллианты звёзды ярко сверкали на чёрном бархате неба. Ночной воздух был свежий и прохладный, вкусный воздух свободы...
— Давай, помогу нести вещи, — сказал Перси, — иди в дом, а я — следом за тобой.
Гарри послушно взялся за ручку двери, потянул на себя, не ожидая от Перси никакого подвоха. И тут его что-то оглушило, ослепило, буквально сбило с ног от неожиданности. Он и испугаться-то как следует не успел, как вокруг раздалось:
— Сюрприз! Сюрприз! С днём рождения, Гарри!
В гостиной было полно людей — все Уизли собрались вместе ради него. Чарли приехал из Румынии, где он работал с драконами, Билл приехал из Египта, Фред и Джордж, конечно же, тоже не упустили случая повеселиться, Рон и Джинни сияли — сюрприз удался на славу. Мистер Уизли довольно улыбался, Миссис Уизли смахивала слезу, обнимая Гарри, Гермиона смущённо стояла рядом, ожидая своей очереди. Хагрид стоял в углу, согнувшись в три погибели и подпирая головой потолок. Профессор Дамблдор стоял у стены, лукаво улыбаясь в бороду. Люпин и Тонкс сидели у стола рядом с Грозным Глазом...
...Сюрприз и правда удался на славу.
Это был первый настоящий день рождения в жизни Гарри. С друзьями, собравшимися поздравить его, с угощением, с подарками, с весельем, шутками и дружеской болтовнёй. Пожалуй, это был лучший день в жизни Гарри, вернее — ночь, ведь праздновали-то они ночью. В такие моменты понимаешь, что ты любим и кому-то нужен, что твоя судьба кому-то небезразлична, что кто-то хочет сделать тебе приятное, потому что ты ему дорог... Только Сириуса не хватало. Одно место за столом специально оставили пустым.
Ради таких моментов и стоит жить, — блаженно подумал Гарри, засыпая уже под утро в комнате Рона, маленькой и тесной, но такой уютной, увешанной плакатами с Пушками Педдл и забитой всякой всячиной. — Нет, я вовсе не одинок. Ведь у меня такие хорошие друзья. Как много это значит в жизни... — с этой мыслью Гарри уснул окончательно, отказавшись от мечты о пятиюродном дедушке. Депрессия, кажется, отступила.
* * *
Это лето было лучшим в жизни Гарри, даже лучше того, когда состоялся финал кубка по квиддичу. Он целый месяц провёл у Уизли в Норе, наслаждаясь жизнью.
Сразу же после дня рождения все разъехались: Дамблдор и Хагрид вернулись в Хогвартс, Билл и Чарли — к себе на работу, мракоборцы вернулись в штаб Ордена Феникса, расположенный на Гриммуальд Плейс 12, а Гермиона поехала отдыхать куда-то на юг. Рон скрипел зубами, потому что ему не удалось уговорить девушку провести остаток лета в Норе. Он даже не попрощался с ней, обидевшись. Гермиона тоже обиделась в ответ и сказала, что писать ему не будет — слишком много чести. До отъезда они так и не помирились. А в остальном всё было хорошо.
Гарри и Рон всю неделю мастерили летающего маггло-волшебного змея-шпиона. По их замыслу змей должен был передавать им сверху информацию о том, что происходит неподалёку. Этот опыт был санкционирован самим Мистером Уизли, который приспособил к змею самый обычный маггловский провод и наушники, чтобы прослушивать сообщения. Он радовался как ребёнок подарку Гарри — книге От колеса до космического корабля. Прогресс технической мысли за всю историю человечества, читал её всеми вечерами напролёт, время от времени хлопая себя по лбу и восклицая что-то вроде Вот те на! или Вот это да!. Прочитанная в книге статья и навела его на мысль о создании экспериментального воздушного змея-шпиона, применив пару-тройку заклинаний по трансфигурации к технической игрушке. Гарри долго ломал голову над тем, как же змей будет передавать сообщения, ведь не будет же он и вправду разговаривать. У Рона на этот счёт тоже никаких идей не имелось. А Мистер Уизли недолго горевал. Он шёпотом прочитал над змеем какое-то хитрое заклинание, и тот начал говорить, совсем как живой! Только голос у него был немного механический. Гарри ещё подумал, что так разговаривают роботы в фантастических фильмах. Они с Роном умоляли Мистера Уизли научить их заклинанию, с помощью которого неживой змей обрёл голос, но тот наотрез отказался, сказав, что оно слишком сложное и опасное.
— И чего в нём сложного, — ворчал Рон, — я же видел, что он всего пару слов произнёс. Что-то здесь не то.
И правда что-то было не то. Вечером министерская сова с жёлтыми лапами принесла письмо Мистеру Уизли на желтоватом пергаменте. Это означало штраф. Мистер Уизли воровато свернул пергамент и спрятал его за пазуху, пока никто не видит, но Гарри всё же заметил.
Интересно, за что оштрафовали Мистера Уизли? Он не хочет чтобы все об этом знали... Как-то подозрительно. Что такого он мог натворить? — Гарри не успел над этим как следует подумать, потому что примчалась возбуждённая Джинни и позвала его запускать змея.
Как оказалось, змей явно нуждался в доработке. Вместо того, чтобы передать: Вижу пять коз, он бесстрастно сообщал: Вижу два плюс два плюс два минус одно четырёхногое парнокопытное животное покрытое шерстью, с двумя острыми палками на голове, розовым мешком на животе и мухобойкой сзади. Животные заняты поглощением зелёной субстанции с целью производства белой жидкости посредством мешка на животе. С юга на запад по направлению к животным движется полный человек маленького роста женского пола с волосами цвета огня, в руках несёт ёмкость из серебристого металла, наполненную прозрачной жидкостью. Джинни хохотала до слёз над подобным сообщением, а Рон расстроился:
— Столько мучиться, так стараться — и какая-то ерунда получилась! Тоже мне, шпион! Пока расшифруешь его сообщения, с ума сойдёшь. Чтобы я ещё хоть раз связался с маггловским изобретением! Да ни в жизнь! — поклялся он.
— Ты лучше трансфигурацией усерднее занимайся, — подначила его Джинни, — может в следующий раз змей назовёт зелёную субстанцию травой, белую жидкость — молоком, а розовый мешок на животе козы — выменем. А если мама услышит, что она, оказывается, полный маленький человек женского пола с волосами цвета огня, который несёт не ведро с водой, а серебристую ёмкость с прозрачной жидкостью, то мало тебе не покажется.
— Тоже мне, умная нашлась! — вспылил Рон. — Иди лучше на пяльцах учись вышивать или, там, вязать — чего ещё девчонки должны уметь делать. А у нас тут свои мужские дела, а ты мешаешься под ногами. Иди, иди!
— Тоже мне — мужчины нашлись! — хмыкнула Джинни. — Ты хотя бы бриться начни, мужчина! — и улизнула от греха подальше, пока ей не влетело от разъярённого Рона.
— Ну я ей покажу, я ей всыплю по первое число, не посмотрю на то, что она моя младшая сестра! — кипятился Рон.
— Да ладно тебе, — увещевал его Гарри. — Подумаешь, она же просто дразнится. А ты её и пальцем не тронешь, ты же только грозишься всегда. Ты и дня без младшей сестрёнки не проживёшь!
— Вот именно, а она этим пользуется, маленькая зараза. Надо её всё-таки как-нибудь хо-рошенько вздуть, а то только обещаю, — вздохнул Рон. — Ладно, пошли, что ли, удочку усовершенствуем?
Гарри ничего не оставалось сделать, как согласиться.
По задумке Рона удочка должна была быть самозакидывающейся, с саморазматывающейся и самосматывающейся леской. В итоге рыбакам оставалось бы только снимать с крючка рыбу и насаживать наживку из флоббер-червей — больно уж хорошо на них кистепёрые караси ловились. Червей Рон специально в сарае в коробке выращивал, подкармливая их какой-то гадостью вроде сушёной крысиной печени. Она так оглушительно воняла, что Миссис Уизли грозилась либо выбросить червей, либо переселить к ним в сарай Рона, чтобы он сам нюхал всё это безобразие.
— От этого запаха даже куры не несутся, — кричала она.
— Гарри, не слушай её. Куры у нас никогда нормально не несутся. Летом им слишком жар-ко, зимой им слишком холодно, а весной и осенью они, видите ли, линяют! Так что запах тут ни при чём. Хотя запашок, и правда, тот ещё, — с неохотой признал правоту матери Рон.
Затея с самозакидывающейся удочкой провалилась с треском и стонами. Трещали ло-мающиеся удочки, а стонали Гарри и Рон, отцепляя крючки от брюк, рубашек и волос, потому что удочки отчего-то упрямо закидывались в противоположную от реки сторону, из вредности целя в самих незадачливых рыбаков. В итоге леска, та, которая должна была быть саморазматывающейся, так запуталась, что никакие заклинания уже не помогали. Пришлось её рвать, резать и распутывать вручную. А в это время какая-то не в меру самостоятельная удочка таки умудрилась что-то поймать. Она самозабвенно вытягивала это из воды, напрягая леску и согнувшись пополам. При ближайшем рассмотрении улов оказался старой гнилой корягой, за которую зацепился крючок. Она медленно, нехотя поднимала из воды свою чёрную скользкую голову.
— Эй! Рон! Сейчас или леска лопнет, или удочка треснет! — крикнул Гарри, в последний момент обратив внимание на самовольные действия удочки.
Они вдвоём кинулись отцеплять корягу, но было поздно. Удочка с треском переломилась, коряга с размаху шлёпнулась в воду, обдав их с головы до ног брызгами вонючей тины, поднятой со дна. Из речки вынырнул заспанный водяной, укоризненно посмотрел в их сторону, что-то беззвучно прокричал и показал кулак. Гарри и Рон переглянулись и расхохотались — уж больно нелепо они выглядели: в пятнах тины и ошмётках ряски, с обломками удочки в руках, да ещё и обруганные разбуженным водяным.
— Да-а-а, не работать нам после школы в отделе Экспериментальных Чар, — разочарованно вздохнул Рон. — Ни с удочкой, ни со змеем-шпионом ничего не вышло. Ни к чему то мы с тобой, Гарри, не пригодные.
— Как это ни к чему? — возмутился Гарри. — А к приключениям?
— Вот разве что. Идём-ка лучше мыться, а то от нас так болотиной несёт, что все русалки наши будут, а мамины куры до Рождества нестись не будут!
И они дружно рассмеялись.
Глава 3 Вылазка в город
Как-то раз друзья все вместе выбрались в Косой переулок, чтобы погулять, побродить по магазинчикам, поесть мороженого в уличных кафе. Учебники покупать было рано, им даже список ещё не присылали.
Фред и Джордж сразу же убежали искать ингредиенты для своих ослиных таблеток, от которых отрастали полуметровые уши, элегантно вьющиеся на концах. Есть мороженое вместе с Гарри, Роном и Джинни они отказались, назвав это занятием для малышни. Гарри с Роном на них обиделись, но всё равно не могли отказать себе в удовольствии полакомиться волшебным мороженым — самым вкусным мороженым в мире. Поход в кафе они решили оставить на потом, а сначала погулять по переулку.
— Я слышал, здесь где-то новый магазин открылся — суп-пермаркет Весёлый Ужас, — сказал Рон, с трудом выговаривая слишком уж маггловское слово супермаркет. — Пошли, посмотрим, что там.
Магазин, и довольно большой, они обнаружили рядом с банком Гринготтс. Буквы, составляющие фразу Весёлый Ужас радостно мерцали и менялись местами, так что прочесть название магазина удалось только с третьего раза.
— Ну, идём, — обречённо вздохнула Джинни. Ужасы были ей не по душе, даже весёлые.
В вестибюле их встретил оживший скелет, галантно придерживающий двери за входящими. Джинни при виде него ойкнула, а скелет плотоядно щёлкнул челюстями и улыбнулся во все 33 зуба. Он вежливо предложил взять у них шляпы и тросточки. Так как ни того, ни другого у ребят не имелось, они сразу прошли в торговый зал.
Чего здесь только не было... Сначала внимание Гарри, Рона и Джинни привлекло огромное зеркало на стене. Улыбнитесь своей смерти — гласила надпись над ним. Увидев собственное отражение, Гарри невольно вздрогнул: в зеркале он был безголовым, с потёками крови на обрубке шеи. Улыбающаяся отрубленная голова лежала у его ног, шаловливо подмигивая.
Зеркальный Рон был посиневшим, с остекленевшими глазами, вылезшими из орбит, с распухшим языком, вывалившимся изо рта, и с огрызком верёвки на шее. Бедняга явно повесился, не выдержав тягот жизненного пути.
Джинни повезло меньше всех. Зеркало не придумало ничего лучше, чем изобразить Джинни утопленницей. Она была мокрая, в прогнившей и истлевшей мантии, висевшей на ней лохмотьями, с изъеденным рыбами лицом, вытекшими глазами и облезшими волосами.
— Пошли скорей отсюда... — сдавленно проскулила Джинни. — Не могу на это смотреть, даже в шутку.
А Гарри и Рону понравилось. Они заупрямились, не желая уходить. Им хотелось посмотреть всё.
В секции покоя продавались различные саваны и гробовые покрывала всех расцветок и из всевозможных тканей. В отделе постельного белья Гарри особенно понравилось покрывало с рисунком в мелкую гильотину, на которой двигались ножи, отрубая невидимые головы. Рону же больше понравился рисунок из виселиц, на которых раскачивалась верёвка в ожидании клиента. Плаха с подпрыгивающим топором не понравилась никому. Впечатлительная Джинни позеленела.
А вот и отдел подарков... Вазочки для конфет и печенья в виде черепов, чайники, плюющиеся кипятком, расчёски, любовно снимающие скальп, выбивающие зубы зубные щётки, носовые платки, норовящие забраться в нос тому, кто ими воспользовался и много чего ещё вредительского.
Но больше всего им понравились поздравительные открытки. На них были изображены всевозможные кладбища, могилы и надгробия. На надгробии можно было разместить имя и портрет получателя открытки и дату его предполагаемой смерти.
Ещё в магазине были механические часы с кукушкой, которая отсчитывала вам для жизни ровно столько времени, что оставалось лишь запастись гробом, а они, кстати, здесь имелись в изобилии. Гробы были с музыкой, с вентилированием, с окошечками и подушечками, украшенные рюшами и розочками и совсем уж аскетические — сосновые, из голых досок. Что было самым удивительным — продавались они в мебельном отделе под видом... кроватей.
В посудном отделе были взрывающиеся котлы, пробирки и реторты с трещинами, лопающиеся в самый неподходящий момент (вот бы анонимно подарить их Снеггу!), ложки, бьющие по лбу, мясорубки, засасывающие внутрь руки, кружки, помогающие захлебнуться и ножи, норовящие отрезать пальцы.
Гарри и Рон искренне радовались бурной фантазии хозяина, но купить что-нибудь, тем не менее, не рискнули.
Напоследок они зашли в отдел одежды. Вот тут уж Джинни оживилась. Ещё бы! Чего стоили мини-юбки из кожи летучих мышей, тапочки на шпильке, перчатки с длинными когтями-ножами a la Фредди Крюгер, песцовые и лисьи накидки из внезапно оживающих шкурок. Рону понравились ботинки, у которых вместо шнурков были живые черви, а Гарри приглянулась шуба с рукавами до пола, которые сами по себе завязывались узлом, превращая шубу в смирительную рубашку, полностью обездвиживая своего хозяина.
Новинкой сезона была одежда, приспосабливающаяся под размер своего владельца. Ботинки, рубашки, брюки, свитера, мантии можно было носить с подросткового возраста до старости, пока они не превращались в лохмотья. Джинни дулась, что пока такую одежду производили только для мужчин. Она недавно окончательно выросла из своей любимой мини-юбки, и ей было обидно.
Скелет-портье с ними вежливо попрощался, когда они покидали магазин.
