Помня о том, что чаще всего меня выручала магия, я собирался было прикупить боевых Игл. Но оказалось, что такой товар в продажу не поступал: клановцы дорожили магическими артефактами и использовали их лишь в крайнем случае.
Жаль...
И вот настал день нападения.
Лично я ничего не имел против "Мышей", поэтому мое участие в задумке Оверэна оставалось под вопросом. Но отказываться от рейда в подземный мир я не собирался. Когда еще выпадет такая возможность?! Тера тоже захотела принять участие в мероприятии, но тут уж я проявил твердость, убедив ее, что защищать крепость в случае неожиданного нападения тоже кому-то надо.
Против "Мышей" Оверэн, вопреки опасениям Малюты, отрядил сотню лучших бойцов, решив, что оставшихся будет вполне достаточно, чтобы сдержать первый натиск неприятеля, коли такой состоится. Кроме воинов — мечников и лучников — с нами пошли шестеро боевых магов. Из руководства — Комбат и Гуденер. Остальные, как бы им не хотелось принять участие в нападении и последующем — возможном — рейде в подземелье, должны были остаться в крепости.
Мы покинули Орлиное Гнездо на закате с тем, чтобы до восхода солнца добраться до места. Замысел Оверэна был прост и незатейлив. Так как штурм укрепленного лагеря противника — дело долгое, кровопролитное, требующее более значительных сил и подготовки, решено было пустить вперед две группы спецназа. Первой предстояло бесшумно пробраться в лагерь, снять дозорных, опустить мост и открыть ворота. В это время вторая группа должна будет заблокировать казармы и захватить в плен авторитетного главу клана.
На словах все было складно, а как получится на деле?
В пути нас ожидал один единственный сюрприз. Когда мы отошли от крепости на приличное расстояние, нас нагнал Айс, тайком покинувший Орлиное Гнездо. Он, Комбат и Гуденер немного отстали от основных сил, и всю дорогу сзади доносилось приглушенное бухтение представителей совета.
До лагеря "Мышей" мы добрались, как и планировали: стояла глубокая ночь — время, когда спящие видят самые сладкие сны, а бодрствующие начинают клевать носами. Лично я ничего не мог разглядеть в кромешной темноте, так что приходилось доверять проводникам, неплохо ориентировавшимся на знакомой им местности.
Основные силы молча отдыхали перед штурмом, диверсанты дожидались команды к началу операции, а уединившиеся Комбат, Гуденер и Айс продолжали о чем-то спорить.
— Чего они тянут?— тихо проворчал один из спецов.
Кто-то не вытерпел и, вопреки субординации, вмешался в разговор начальства:
— Отцы-командиры, мать вашу! Еще немного — и светать начнет.
Он был прав: небо на востоке уже начинало сереть, а командиры так и не пришли к определенному консенсусу.
— Да, погоди ты!— донеслось из темноты шипение Айса.
И снова — бу-бу-бу, бу-бу-бу...
Солнце выглянуло из-за горизонта, осветив каменистую долину, укрепленный лагерь противника и наш отряд, разместившийся в трехстах шагах ото рва на открытой местности. Уже можно было видеть, как забегали люди на крепостной стене, а спустя некоторое время донесся натужный колокольный набат.
— Доигрались, мать вашу!— рявкнул все тот же спец.
И это было самое мягкое из полетевших в адрес командиров высказываний.
Комбат посмотрел в сторону неприятельского лагеря, поморщился, перевел взгляд на Айса и что-то тихо сказал. Айс улыбнулся, хлопнул собеседника по плечу... и двинулся в сторону крепостной стены.
— Че за фигня?!— возмутился кто-то из воинов.
— Айс попытается договориться с "мышами" миром,— холодно ответил подошедший Комбат.
Гуденер присоединился к магам и начал что-то объяснять.
— А если не получится?
— Тогда Оверэн порвет мою ж..у на британский флаг.
— Командир...
— Все, я сказал!— отрезал Комбат.
И весь отряд уставился на не спеша шествующего к воротам Айса, в которого уже были нацелены десятки луков и арбалетов. Он остановился перед рвом и, сунув руки в карманы, чего-то дожидался. Наконец, на стене появился разряженный в позолоченные латы воин, и начались переговоры. Айс говорил тихо, да и расстояние, отделявшее нас от лагеря "мышей" было приличным, так что его слов мы не слышали. Как не слышали и того, что отвечал ему глава неприятельского клана. Но, судя по его кривляниям, он выражал свое полное недовольство и презрение.
Неожиданно в переговорах наступил кризис, и несколько стрел воткнулись в землю рядом с ногами Айса.
— Командир, они его пристрелят!— крикнул кто-то из наших. Остальные разделились на два лагеря противоположных мнений: одни рвались в бой, другие считали, что Айс сам напросился.
Сам Айс обернулся и жестами объяснил, чтобы мы не дергались.
— Ждем,— сухо постановил Комбат.
Переговоры продолжились.
Спустя еще полчаса, опустили подъемный мост, ворота приоткрылись и Айса пустили внутрь лагеря.
— Там-то ему и трындец...— прокомментировал один из бойцов.
Комбат вопросительно посмотрел на подошедшего Гуденера. Мудрец лишь бессильно пожал плечами.
Потом мы ждали еще не меньше часа. Ждали невесть чего: то ли возвращения самого Айса, то ли его летящую через ров голову.
Но переговорщик появился в целости и сохранности. По выражению его лица трудно было сделать вывод о результатах переговоров. Поэтому все с нетерпением ожидали его приближения.
— Они понятия не имеют ни о каком входе в подземелье,— сказал он, поравнявшись с Комбатом.
— Ты рассказал им о подземелье?!— возмутился Гуденер.— Глупо, мой друг, очень глупо! Теперь они...
— Они согласны на совместные поиски,— не дал ему договорить Айс.— Но в лагерь впустят только два десятка человек. И никаких магов,— он в упор посмотрел на Гуденера.— Их дальнейшие условия: в случае обнаружения входа в подземелье, они примут участие в рейде. Все, что будет найдено в новой локации, за исключением интересующего нас предмета, будет поделено в соотношении тридцать к семидесяти в их пользу. Сама локация после рейда так же переходит в их собственность. Если поиски ни к чему не приведут, мы должны будем выплатить им десять тысяч корон в качестве компенсации за беспокойство.
— Да, это же грабеж!— послышались недовольные выкрики.— На ремни "мышей"! Прогнуться перед "серыми" тварями? Ни за что!!!
— Ах, да, еще кое-что,— вспомнил Айс.— Если нападут найрованцы, "мыши" готовы встать на нашу сторону.
— Да пошли они!
— Толку от них!
— А я им не доверяю: ударят в спину — как пить дать!
— Тихо вы!— рыкнул кто-то из элиты.— Комбат думает.
Командир и в самом деле глубоко погрузился в размышления, застыв каменным изваянием посреди бушующего людского моря.
Наконец, он поднял глаза и, посмотрев на Айса, сказал:
— Как по мне, так условия приемлемые...
— Комбат!— нахмурился Гуденер.— При всем моем к тебе уважении... Мы понятия не имеем, ЧТО находится в подземелье. Там может быть столько разного полезного барахла, что...
— Не жадничай, Гуденер,— похлопал тот по плечу Мудреца.— Помнится, тебя интересовала только вторая половина полусферы. Лично я вообще не уверен, что мы что-то найдем. Все-таки лока так и не была доработана. А если что...— он хитро прищурился,-... условия договора можно будет потом и пересмотреть... Во всяком случае, не мне принимать окончательное решение.
Он жестом подозвал одного из воинов, тот молча достал из мешка обыкновенную — на вид — раковину моллюска и протянул ее Комбату. Командир, отойдя в сторону, поднес ее к уху.
Раковина была средством дальней связи. Магический сотовый, бьющий на сотню километров. Вещь была редкой даже до Затмения.
Отряд притих в ожидании.
Комбат сделал доклад, выслушал короткий ответ и опустил руку с раковиной.
— Придется подождать, пока совет примет окончательное решение,— пояснил командир и присел на камень. Остальные расслабились, как при команде "вольно", кто-то тоже присел, кто-то остался стоять. Большинство разбилось на группки и принялось обсуждать действия отцов-командиров. Я стоял в одиночестве и терпеливо дожидался вынесения приговора, каким бы он ни был.
Что-то тихо запищало, а на раковине в руках Комбата замигал крохотный рубин. Он встал, поднес средство связи к уху и молча выслушал собеседника из Орлиного Гнезда. После чего вернул раковину "радисту", поправил ремень и громко сказал:
— Совет принимает условия "Серых мышей".
Кто-то облегченно вздохнул — среди них и Айс, да и я тоже. Резня между своими,— какими бы они ни были, — последнее дело. Впрочем, недовольных решением тоже хватало. Но, к счастью, они ничего не решали.
— Я передам ответ совета Насагеру,— сказал Айс и направился обратно к воротам лагеря.
Когда он проходил мимо меня, я не удержался, сказал:
— Вот видишь, все благополучно закончилось.
Он остановился, взглянул на меня чуть ли не с презрением и процедил сквозь зубы:
— Глупец, все только начинается.
Глава 9
Пока Айс ставил точку в переговорах, Комбат решал, кто войдет в лагерь "Мышей", а кто останется за его пределами. Желающих спуститься в неведомое подземелье было предостаточно — все! Но условия нейтралов жестко лимитировали численность участников с нашей стороны. Первый десяток Комбат назвал быстро — это были спецы, проявившие себя не только в Альтиндоре, но и в реале. Потом ему пришлось задуматься. Он долго смотрел на очередного претендента и неохотно переводил взгляд на следующего. По мне он лишь скользнул взглядом, что не предвещало ничего хорошего. И мне пришлось напомнить, что это именно я нашел полусферу и доверил ее клану "Щит и меч". Кроме того, меня тоже не на помойке нашли, и я сносно владею как мечом, так и луком. Комбат снова посмотрел на меня и согласно кивнул. Из толпы претендентов послышался недовольный ропот, но решение командира не подлежало обсуждению.
Последний десяток выбирался тщательно. Вернувшийся Айс так же настоял на своем участии. Тут комбат не стал возражать, но что касалось остальных... Трудно выбирать, когда перед тобой лучшие из лучших. И когда неизвестно, что ждет впереди.
В конце концов, выбор пал на трех арбалетчиков, двух лучников и еще двух мечников. Кто-то обиженно сопел, кто-то возмущался вслух, и с завистью смотрел в след счастливчикам, которых Комбат повел к лагерю "Мышей".
Если Орлиное Гнездо раскинулось на скальном выступе, то лагерь "Серых мышей" утонул во впадине. С трех сторон его прикрывали скалы, с севера — крепостная стена и неглубокий ров. Мы прошли по мосту, миновали распахнутые ворота и оказались непосредственно в лагере.
"Мыши", как и полагается грызунам, жили в норах. Построек, как таковых, было мало, зато дыр в скалах — хоть отбавляй. Вход в жилище перекрывали каменной кладкой либо заглушкой из досок с дверью в середине, а то и просто плотным пологом. Самую большую пещеру занимала открытая свиноферма, поэтому запах в лагере стоял соответствующий.
Встречать нас вышли все до единого обитатели лагеря. На первый взгляд их было не больше сотни. В основном мужчины. Одеты — как придется, вооружены — чем попало. Смотрелись они как персонажи постапокалиптического фильма, каковыми, впрочем, были мы все, если считать Затмение малым концом света. Но "мыши"... Среди них не было расфуфыренных франтов в идеально подогнанных камзолах. Камзолы были в наличии, но затертые до дыр и застиранные до блеклости. Лучше всех выглядели воины, облаченные в доспехи — не новые, но ухоженные. Те, кому не хватило лат и кольчуг, носили курки и панцири из плотной свиной кожи, в моде у "мышей" были так же грубо обработанные меховые изделия. На головах некоторых я увидел шлемы из черепов крупных хищников.
В общем, видок у "мышей" был еще тот. Дикари, одним словом. Но, кажется, их такой образ жизни вполне устраивал, и менять они ничего не собирались.
Из пестрой толпы выделялся лишь один персонаж — глава клана Насагер. Его позолоченные латы сверкали словно солнце, с трудом пробившееся сквозь серую завесу туч. Разве что на шее висело ожерелье из клыков, которое, видимо, не только символизировало его статус, но и несколько сближало с простым народом.
Он встречал нас во главе отряда вылитых головорезов, и особой радости от встречи на его лице я не видел. Он был огромен, наверняка, силен, как бык, и в совершенстве владел массивным топором, висевшим за его спиной.
Да и его личная гвардия выглядела не менее устрашающе. Как и положено дикарям, вооружены они были чаще тяжелым оружием: топорами, секирами, боевыми молотами и даже обычными дубинами, усаженными острыми осколками камней или отточенными клыками. Возвышенности занимали лучники, готовые в случае угрозы пустить свое оружие в дело. В толпе я разглядел несколько человек в поношенных робах. Их оружием были посохи, жезлы или тривиальные ножи на поясах. Наверняка, это были маги, хотя по внешнему виду я бы назвал их шаманами.
Насагер придирчиво пересчитал нас и, лишь удостоверившись, что мы выполнили условия "мышей", приказал закрыть ворота.
Когда створки сомкнулись, на лицах некоторых представителей нейтрального клана я увидел хищные усмешки. И не я один. Мои спутники тоже тревожно переглядывались — как бы чего не вышло.
— Мои люди уже начали поиски,— сообщил Насагер. Голос у него был соразмерен внешнему облику — грубый, низкий, режущий по ушам.— Хотя лично я сомневаюсь, что им удастся хоть что-нибудь найти. Мы живем здесь не первый год, каждую щель изучили. Так что, боюсь, придется вам раскошелиться.
Он оскалился. Его примеру последовали и другие представители клана.
— Обязательно,— спокойно ответил Комбат.— Если ничего не найдем.
— Можете искать,— скривился Насагер.— Но только в сопровождении моих людей. И не суйте свои носы, куда не следует!
Разбились на пары — со мной пошел один из спецов,— к нам присоединился представитель "мышей", и мы втроем пошли вдоль скал, вглядываясь в камень, пытаясь разглядеть нечто подозрительное: трещину, очертание каменной двери, знак.
Его нашел Комбат. Знак, выбитый в камне — по легенде — десятилетия, а то и века назад, давно уже потерял свои очертания и, лишь присмотревшись издалека, можно было еще различить завитки и ложбинки, сложенные в замысловатый символ. Знак обнаружился под шкурой на стене в одном из жилищ, освещенном даже в светлое время суток тусклой масляной лампой. Любой другой прошел бы мимо, но Комбат видел карту, а на ней — корявый знак, нарисованный в самом уголке то ли красной краской, то ли кровью. Каменные завитки были обрамлены тонкой паутинкой трещин, складывавшихся в правильный квадрат. Комбат надавил на символ, и тут же, несмотря на прошедшие годы, сработал потайной механизм. Стена дрогнула, треснула, стряхивая то ли вековую пыль и грязь, то ли частицы штукатурки, которой были тщательно замазаны контуры каменной двери. Плита медленно ушла в выемку в полу, и из открывшегося прохода на присутствующих пахнуло сухим застоявшимся воздухом.
Насагер с упреком посмотрел на хозяина жилища, мол, столько лет здесь живешь и не слухом, ни духом. Впрочем, он пока еще не решил, стоит ли радоваться находке в преддверии вероятного обогащения или же печалиться по поводу потери десяти тысяч золотых найрованских кругляшков.
