И он снова виноват — потому что отдалился, потому что ему тяжело на нее смотреть. Видеть, чем стала Зайка.
Свет, как мне это исправить... Как?
А она становилась проблемой. Только вчера ему доложили, что вокруг Зойки сбиваются в стаю недовольные "антигомы" — так называли демонов, выступающих против равноправия с людьми и ратующих за возвращение прежних порядков. И Дензил как бы невзначай оставил на столе запись слухов о грядущем восшествии над миром некой Черной Королевы...
Неужели Зоя...
Ее ведь и раньше сдерживал только страх. Она не умеет думать, легко покупается на показное почтение, и совершенно не контролирует ни себя, ни свое окружение. И теперь абсолютно не желает слушать старших. Ни советов, ни просьб, ни требований. Чертов подростковый возраст!
Снова в крысу превратить, что ли? Тьфу, что за мысли в голову лезут...
Это, по крайней мере, сделает ее безопасной. А то тревожно что-то. И за Лешку и за нее. Особенно за Лешку. Он на Зойку руку не поднимет, а вот она начала новую встречу с того, что попыталась его ударить... А может, и не только ударить.
Нет, про крыс забудь. Не на Уровнях общаешься... Повелитель.
— Зоя, все кончилось, — он постарался говорить как можно мягче, — Пора забыть о старых привычках. Тебе учиться надо.
— Учиться?! — прошипела Зойка. Казалось, она не верила своим ушам. — Учиться? Мне? Может, еще в монастырь устроиться? Да ты...
— Зоя!
— Да пошел ты! — девушку уже колотило, — Пошел
* * *
, понял? Повелитель! И тебя, ангелочек! Ненавижу вас... будьте вы прокляты с вашим светом и вашей жалостью! Не лезьте больше в мою жизнь, ясно?! Сама проживу! А ну отпустите меня, шавки!
— Милорд? — "шавки"-охранники не спешили откликаться на приказы ее вчерашнего высочества. Было им здорово не по себе — встрять в такую разборку — но выпускать очумевшую от злости девчонку они не собирались.
— Подождите...
Может, он бы обрадовался, если б Зоя взбрыкнула так раньше. Ну хотя бы когда он вернул ей человеческий облик. Или когда рассказал, что случилось. Или... но все сложилось как сложилось. И ему очень не нравилось, что Зойка сначала строила из себя лапочку, а теперь озверела. Поняла, что Вадим больше не превратит ее в крысу и об стенку не швырнет?
А значит, можно опять творить что в голову взбредет?
Какая же она все-таки... стерва.
— Подождите. — Вадим глянул на Алекса, но тот молчал. Только смотрел на Зойку так, словно она была безнадежно больным или раненым хищником. — Дензил, Зоя все-таки наша сестра. И очень много пережила в последнее время. Она явно нуждается в заботе и уходе... Короче, выдели ее высочеству свиту. Такую, знаешь... посильнее.
— Да, милорд. Кандидатуры, — демон бесстрастно коснулся зависшего у его руки шара, и по воздуху сразу поплыли изображения "кандидатур". Девять. В три смены. Ай да Дензил. Заранее заготовил?
— Хорошо. Препроводите высочество в ее комнаты.
— Ты об этом пожалеешь! — вопит Зойка, когда ее довольно бережно выпроваживают из зала. — Ты пожалеешь, слышишь? Вы оба!
Когда вопли стихают, Вадим снова бросает взгляд на Алекса. Тот прислонился к стене и молча смотрит вслед сестре. Алекс первый засек, что в пустом зале кто-то есть. Кто-то, прикрытый невидимостью. Злой. И заставил Зойку проявиться. А она попыталась напасть...
Сейчас он машинально разминал руку и молчал. Он вообще ни слова ей не сказал. Ни одного. Не попытался уговорить. Ни о чем не спросил.
— Алекс...
— Мы пожалеем.
— Что?
— В ней ничего не осталось, кроме злости, — голос Алекса был ровным-ровным... как нитка натянутая. — Она нас ненавидит. Завидует, презирает... ненавидит. Страшно. Что с ней стало, Дим...
И в этом ты тоже виноват.
— Можешь как-то скорректировать? Эмпатически?
— Нет. Не уверен... нет. Можно забрать эмоции, если есть чем заменить. А у нее ничего не осталось, кроме ненависти. Это словно съело ее изнутри. Подари ей сейчас дом — спалит. Дай щенка — свернет шею.
Он проводит рукой по лицу.
— Я не знаю. Это Зойка, настоящая. Но если бы я не читал ауры, решил бы, что это демон, которого никогда не любили.
— Что же теперь... — Дим не закончил.
— Я не знаю.
Мы пожалеем...
Он пожалел скоро. Слишком скоро. Когда на полу в своей спальне нашел два тела.
Усталость пропитывает каждую клетку, и Дим даже не сразу понимает, что в комнате почти темно. Почему-то не отзывается на присутствие хозяина свет. Рука замирает над застежкой у горла. Он даже вдох не закончил — воздух застывает в груди, и мгновенно активируется защита. Потому что он узнает этот запах, от которого начинают шевелиться волосы.
Остро пахнет паленой шерстью. И кровью...
Что ж ты так, Тигр?..
Тигр еще успевает поднять голову и тихонько рыкнуть, хотя он давно должен был умереть — весь правый бок опален... До корки.
А Зоя лежит на полу, у постели, невидящие глаза не отрываются от залитых кровью подушек. Дим не эмпат, но отличить мертвое от живого мог с одного взгляда. Мертва, и давно. Не воскресить...Зайка, Заюшка...
Потом в подушках найдут мощнейший "прах", заряд смертельной магии, достаточный для того, чтобы убить всю бывшую Ложу Уровней. Безопасники будут измерять уровень поражающей силы и гадать, хватило б этого заряда на убийство Повелителя или его б только оглушило и обессилело? Гадать, как удалось Зое умертвить охрану и выбраться из покоев, как и с чьей помощью она раздобыла "прах"... Будут просить прощения, почтительно осведомляться, как быть с похоронами...
Но все это будет потом, а сейчас он стоит на коленях перед своим умирающим зверем, и гладит упруго-мягкую шерсть, глядя в гаснущие желтые глаза.
Тигр, Тигр...
— Эй, ты спишь?
Он вздрогнул. Тигра не было, пальцы лежали на мягком подлокотнике дивана. Опять накрыло...
— Что?
— Я говорю: ты спишь? — повторила не-Зойка, по-птичьи склонив голову, — А я уже твою любимую заправку сотворила. Ты не голодный, что ли?
Сырная заправка для макарон, которую в семье любят только он сам и отец... Заправка, от которой сама Маринка забавно морщила носик и называла "мышиной приманкой".
А вот приготовила. Постаралась.
На душе потеплело. И отодвинулось, на прощанье обдав болью потери, чужое воспоминание о девчонке, именовавшей себе демоном... Нет, Вадим, у нас с тобой все-таки очень разная память...
И я добьюсь, чтобы твои воспоминания не стали явью. Даже если жизнь положить придется.
— Я очень голодный. Очень-очень... И съем первого, кто попадет под руку! — грозно надвинулся он. И, ухватив сестрицу телекинезом, от души подкинул к потолку.
Маринка пискнула в шутливом возмущении (мол, ей уже не три и даже не тринадцать!), показавшийся из кухни Ян широко раскрыл глаза...
— Только не нас! — включились рыбы.
И тут откуда-то появились Леш со своей феникс — счастливые и сияющие настолько, что рядом с ними непременно должны были загораться лампочки.
И начался семейный ужин.
-... А как это у тебя получилось?
— Не знаю. Посмотрел на нее... она такая красивая...листья резные, прохладные и совсем живые... протянул руку и погладил... А она будто отозвалась, — Ян снова посмотрел на свои пальцы, будто удивляясь.
— Как отозвалась?
— Не могу объяснить. Просто почувствовал — она живая и... не могу объяснить. — юный демон виновато улыбнулся, — Только она теперь цвести собирается. Бутоны уже заметные.
— Здорово, Ян!
Здорово. Но учиться ты все равно будешь. Цветы-цветами, но твой дар не только в этом. Судьба второй раз стаскивает тебя с того распроклятого алтаря ведь не только затем, чтобы ты всю жизнь проторчал в теплице старины Феликса. Никто за тебя не построит Дворец на озере. И парк тот сказочный...
Надо связаться с Координаторами — у них есть какая-то программа работы с "кукушатами", брошенными демонятами. Секретная, правда...но ведь Яну всего лишь и надо, что документы и разрешение жить на поверхности. Можно и не выдавать своей осведомленности о проекте "Кукушка".
— А мне тоже предложили подработку, — вдруг открывает тайну Маринка, — В местном отделе зачистки и сокрытия.
Один из близнецов поперхнулся кофе.
— Ты подалась в "скрытники"? Ну, Марин...
— Ага. Здорово, да?
— Замечательно. — тепло блеснули глаза мамы. — Горжусь тобой. А учеба?
— Да управлюсь я, они ж не на полную работу берут, а на стажировку. Так, присматриваться буду и помогать изредка. У нас все ж не Москва, регион поспокойней.
— Ну конечно! — проворчал недоверчивый голос из аквариума. Все ясно, у рыб закончился корм.
— Что ж они так торопятся тогда? Тебе до совершеннолетия еще, как до той же Москвы.
— До Москвы, между прочим, я могу телепортироваться за пять секунд. И если б не запрет на телепортацию для несовершеннолетних...
— Поняли мы, поняли, — торопливо перебил близнец Андрей, пока Марина не оседлала любимого конька про излишние запреты.
— Ну ладно... Им понравилось, как я тогда Игорька прикрыла. Без всяких фокусов, без угроз и подозрений. Маис Элмарович... ну, главный у них... он тоже так работает. Помнишь, Дим, как он тогда тебя с той девчушкой прикрыл? Мол, чудесное исцеление от святой иконы, что приволокла верующая санитарка...
— Помню.
На этот раз я не повторю своей ошибки. И излечение переломанного позвоночника у мальчика из клиники никому не покажется чудом.
— ...безобразие! — донеслось до него спустя несколько секунд. — Эти букеты весь обзор загородили!
— Букеты? — удивилась Лешкина невеста, — А откуда? Мы ведь ничего не брали с собой.
— Это на дом доставили, — пояснил Ян. — А я расставил.
— Красиво получилось, — улыбнулась Людмила. Игорь ревниво надулся и, отвлекая внимания от Яна, демонстративно обратился к Лешке:
— Хорошо концерт прошел?
— Отлично, — Леш снова засиял новеньким месяцем. — И концерт, и после...
— После? — близнята, оторвавшись от попыток незаметно стянуть друг у друга последний пирожок, с интересом уставились на парочку. — У вас новости?
Тот подмигнул:
— Лина, покажешь?
— Сейчас? — усмехнулась девушка. — Ну, хорошо.
Смуглые ладони раскрылись над столом, легонько шевельнулись пальцы... и знакомый блеск прорезался в маленьких руках. Ножи! На тонком лице затанцевали светлые блики — ножи порхнули в воздухе, заплясали на пальцах, потом их резко стало четыре... восемь...Они закружились на ладони, словно там раскрыл лепестки стальной цветок — и разом исчезли.
Секунду стояла тишина. Потом ее резанул восторженный вскрик Маринки:
— Ты вернула себе магию!
— Ага, — Лина пыталась казаться бесстрастной, но не выдержала, и смуглое лицо озарила счастливая улыбка.
Раньше она улыбалась совсем по-другому.
Кареглазая девушка всего лишь одна из подарков.
Такую дань он с пришедших под его власть не требовал. Как-то повелось так. Их присылали среди других "даров", а он не гнал. Вадиму не хотелось больше ни к кому привязываться, так что безликая череда подарков с красивыми телами приходилась кстати.
Сегодня подарок предоставили новенькие. Фениксы, которых привела его несостоявшаяся убийца. Девушка, замершая перед ним, непривычно серьезна. И спокойна.
— Вы хотели меня, видеть, Повелитель.
— И не только видеть.
Она склоняет голову, и на миг становится неприятно — наверное, с такой улыбкой она смотрит на очередное задание. Интересная улыбка. Такая...прицельная.
Он любил купаться в бассейне с акулами, а вместо кошки завел тигра... поэтому неудивительно, что спать с убийцей тоже пришлось по вкусу. Но привязываться по-прежнему не хотелось, да к тому же адреналина и так было завались, так что через пару недель, незадолго до штурма, он сказал, глядя в карие глаза:
— Как тебе мой подарок?
— Благодарю, Повелитель, — опять эта дежурная улыбка. Она как щит — не пускает дальше. Впрочем, его это устраивает...
— Хорошо. Твой клан требует заботы?
— Повелитель...
— Теперь ты свободна по вечерам.
Лешка поправляется! Вадим щедр на радостях, и ей отливается пожалуй, даже больше сил, чем планировал...
— Спасибо, Повелитель, — чуть изгибаются кончики губ. — Ставку на меня сделаешь?
— Что ты делала в этом баре?
— Милорд, я просто пила, — в улыбке проскальзывает что-то виноватое... и одновременно заговорщическое, — Больше такого не повторится.
Он цедит слова, стараясь не показать, как зол. Насколько его зацепило это предательство.
- Ты ненавидишь лед и холод. Однообразие... Несвободу. Тут все в комплекте.
— Интерьер сами обдумывали? — она в первый раз улыбается по-настоящему, вызывающе, зло, — Какая честь, милорд.
Так вот ты какая... С
* * *
!
А потом был Теневой зал. И сорвавшийся с цепи холодок... какой, к дьяволу, холодок, — мороз, мрак...— и Лина, закрывшая собой Леша. Может, ему показалось, но на ее мертвом лице была улыбка. Настоящая. Не маска.
Вадим с усилием выдохнул, возвращаясь в свою реальность. Опять. Дьявол. Так рехнуться можно.
Я этого не делал. Я не...
Но мог же?
— Спасибо. Приятного всем аппетита. Я пойду поработаю.
Шар был еще совсем пустой. Он мягко переливался в полутьме комнаты, как маленькая луна. Дим несколько секунд молча смотрел на него, потом потянулся к указке.
Что ж, посмотрим.
Проблема первая — дай-имоны. Серые пришельцы из мертвого мира. Альтер-память снова подсунула остробровое красноглазое лицо, шелестящий голос...
Шаман? Пришел за мной?
Тихо, Дим. Эмоции потом.
Дай-имоны.
Теперь он знает, как их найти. Дело не только в частичке иномирской силы — потом он понял, что "серых" вполне можно выследить по особому ментальному рисунку. Главное, правильно настроиться. И вообще-то, уничтожить этих, проникших непонятно как сквозь барьер, он сможет хоть сейчас. Мысль, кстати... Правда, сначала надо с ними поговорить. Узнать, как они сквозь этот барьер прошли. То есть ему нужна чья-то помощь. Леш, например, или кто-то из телепатов. Ничего, допросят... Завтра. Сейчас, после общения с этим альтер-эго его, наверное, даже Ян завалит. Или аквариумная Кармелита.
Дай-имонов он прищучит завтра. Решено.
Только это капля в море. Если барьер рухнет, то завтра на Земле окажутся разом тысячи "серых". Стражам такое не сдержать. Магический мир рухнет сразу. Дай-имоны слишком легко тянут из магов силу... и не скованы ни Соглашением, ни совестью. Паника, хаос, десятки тысяч погибших. Демоны, под шумок расчищающее себе место под солнцем.
