Битва за Эллиоты. Часть 3

И тут слева по борту в небо взвилась зелёная ракета, и в темноте появилась вспышка похожая на выстрел торпедного аппарата. И в следующий миг ночь разорвало пламя первого выстрела. У кого-то из комендоров сдали нервы. Но этот выстрел послужил сигналом на открытие огня, и загремели выстрелы. В том числе и в том направлении, откуда в воздух поднялась ракета, и где была видна вспышка. Огонь открыли все четыре 'бородинца'. Не смотря на отсутствие команды, на открытие огня. Комендоры 'Сисоя Великого' посматривали на мостик, но сдерживали свои порывы, в ожидании приказа. Как, впрочем, молчали, и остальные два вымпела бригады капитана первого ранга Добротворского. Сказывалась лучшая, ещё довоенная, выучка экипажей этих кораблей. А выкрашенные в серый цвет контрминоносцы, не отвечая, только прибавили скорости, продолжая двигаться по дуге, среди всплесков от падающих вокруг них снарядов. И преследуемые лучами прожекторов с броненосцев.

В этот момент борт броненосца 'Бородино' озарила яркая вспышка. И кто-то из расчёта, стоявшей на крыле мостика салютной сорокасемимиллиметровой пушки выдохнул:

— Мина! Одного из наших подорвали!

На что командир бригады, который стоял рядом на крыле мостика, спокойно бросил, что бы пресечь панику, отлично понимая, что и на других кораблях этот выстрел могли принять за попадание торпеды, в борт русского броненосца:

— Прекратить панику! Это 'Бородино' выстрелил главным калибром.

И тут в луч прожектора попал небольшой, двухтрубный, колесный пароход, который тут же попал под обстрел, с русской эскадры. Контрминоносцы, спрятавшись за его корпусом, похоже, отвернули в темноту. Так и не появившись больше в зоне видимости. Как говориться, 'мавр сделал своё дело, мавр может уйти'. А весь огонь противоминного калибра 'бородинцев' обрушилась на пароход. И на корме, которого Добротворский рассмотрел британский флаг. Пароход попытался отвернуть в сторону, в темноту. Но в этот момент в него попал шестидюймовый снаряд. Разворотив ходовое колесо, по правому борту парохода, и явно попав в машину. От чего пароход беспомощно закачался на волнах. А над 'Суворовым' вертикально вверх поднялся луч прожектора. Как сигнал прекратить огонь. Но и после этого сигнала, в сторону британского парохода прогремело несколько выстрелов. И казалось, что безумие закончилось. Но в этот момент справа вспыхнули прожектора. Высветив 'Бородино' и 'Орла'. И выстрелы загремели снова. А снаряды, с четырёх головных броненосцев, обрушились на новую цель.

Капитан первого ранга Добротворский успел разглядеть, что это были за корабли, раньше, чем расчёты стоявшей перед штурманской рубкой и трёх бортовых семидесятипятимиллиметровых орудий Канэ развернул орудийные стволы в сторону новой цели. Перед походом корабли эскадры были модернизированы. В частности, с 'Сисоя Великого' сняли два десятка сорокасемимиллеметровых, оставив две таких пушки в качестве салютных, и десяток тридцатисемимиллиметровых пушек Гочкиса. Заменив их восемью семидесятипятимиллиметровыми орудиями Канэ. По одному такому орудию встало перед штурманской рубкой и позади кормового мостика. А остальные, по три, разместили вдоль бортов броненосца. Подобным же образом сменили своё вооружение и 'Наварин', с 'Адмиралом Нахимовым'. И вот для их расчётов командир бригады и крикнул:

— Не стрелять, это 'Светлана' и 'Рында', — при этом капитан первого ранга отчётливо видел как борт 'Светланы' прошили насквозь четыре снаряда. А ещё один разорвался на баке русского крейсера. И в этот момент выстрелы прекратились. И наступила буквально звенящая тишина.

4

Не успели отгреметь выстрелы в проливе Ла-Манш, как уже утром следующего дня агентство 'Daily Mail'[19] выпустило репортаж своего корреспондента Бенджамина Норригаарда, который совершенно совершено же случайно оказался на обстрелянном русскими пароходе. Под очень кричащим названием 'The Russian Outrage' — 'Припадок русского гнева'[20]. Что тут же вызвало волну в британской прессе где, не стесняясь в выражениях, называли русских моряков 'опасными безумцами' и призывали вернуть Вторую Тихоокеанскую эскадру в Кронштадт. И начало этому положила статья Бенджамина Норригаарда. Который и сам не стеснялся в выражениях. Начав свой репортаж с того момента как, он поднялся на борт парохода 'Виктория'[21].

Мне посчастливилось вернуться из дикой Маньчжурии, где доблестные японцы защищали своё право считаться цивилизованным, европейским[22] народом против дикости русских орд. Буквально защищая Европу от русских дикарей. И мне предстояло преодолеть последний, короткий участок пути, отделявший меня от доброй Англии. Прибыв вечерним поездом в Кале, я поднялся на борт старушки 'Виктории'. Одного из пароходов, курсировавших по маршруту между Кале и Дувром. Рассчитывая уже через несколько спуститься по трапу на британскую землю. Но, к моему величайшему сожалению выход парохода задерживался. И как пассажир первого класса я поднялся в салон для респектабельных пассажиров. Дабы там, в беседе, скоротать ожидание моего возвращения на родную землю. Мне повезло занять место рядом с двумя леди. С которыми мы и стали коротать время. Отдавая должное искусству корабельного повара и богатству винного погреба парохода. При этом леди ахали от восхищения моим мужество, от общения с пиратом Вирениусом и охали, сочувствуя судьбе, оказавшихся в его руках, японкам.

И вот, когда на море уже опустилась ночь наша 'Виктория' наконец, то вышла в море. Правда нас сразу же предупредили, что освещение парохода не работает, но в салон первого класса осветили зажжёнными свечами. А в остальном пароход был погружён во тьму. Но мы все, даже палубные пассажиры третьего класса, рассчитывали через несколько часов оказаться в Дувре. И поэтому с чисто британским спокойствием отнеслись к этому небольшому неудобству. Наблюдая как на горизонте шириться большое световое пятно. И очень скоро мы увидели семь больших броненосцев. Чьи черные корпуса, с желтыми трубами, шли по Каналу, в кильватерном строю. Я опознал русские флаги, на этих кораблях. Уже не раз виденные мною на Квантунском полуострове. И понял, что это, В Великий океан, идут корабли эскадры адмирала Рожественского. Высвечивая море, вокруг себя, своими прожекторами. И ощетинившись стволами своих многочисленных орудий. Как будто ожидая нападения. Хотя я никого и не наблюдал в округе. Кроме маленькой и беззащитной 'Виктории', спешащей к родным берегам.

И тут впереди, в ночи, я увидел, как с черного, трехтрубного миноносца, который, несомненно, сопровождавшего русскую эскадру[23], в небо взвилась зелёная сигнальная ракета. А на самом миноносце блеснула короткая вспышка. Позволившая его рассмотреть. И это был, несомненно, сигнал. Сигнал для всей эскадры 'бешеной собаки'[24]. Сначала, правда, грянул только один выстрел. Но тут же первые четыре броненосца буквально порылись вспышками от выстрелов. Выпустив несколько сотен снарядов и тысячи пуль[25]. Первоначально снаряды летели, мимо нашего парохода. В темноту впереди парохода. И куда-то позади него. И нам казалось, что 'The Russian Outrage' нас минует. Но мы жестоко ошиблись. Внезапно наш пароход оказался высвеченным русским прожектором. И тут же вокруг парохода, от падающих снарядов, вскипело море. А воздух наполнился горячим, воющим, смертоносным металлом. Один из снарядов разбил окно нашего салона и, к счастью не разорвавшись, пролетел над головами присутствующих. Включая и несчастных женщин. И оставил в противоположной стене аккуратное трёхдюймовое отверстие. Что вынудило вашего покорного слугу подняться и, скрестив руки на груди, обратить свой взор, на эскадру 'бешеной собаки'. Дабы встретить свою судьбу так, как подобает настоящему британцу и джентльмену.

Но к вящей радости, все присутствующих на несчастной 'Виктории', над головным русским броненосцем, флагманом 'бешеной собаки' взметнулся вверх луч прожектора. Похоже, так там пытались остановить пиратский расстрел безоружного британского парохода. Не сразу, ещё продолжительное время звучали отдельные выстрелы, но обстрел 'Виктории' прекратился. А в сам пароход, остановившись, и заметно накренившись, беспомощно закачался на волнах, в свете прожекторов с русских кораблей. Кроме снаряда, пронзившего салон, для пассажиров первого класса, в корпус парохода попало ещё несколько снарядов. Из-за которых были разрушены гребные колеса, паровая машина, повреждены котлы. Погиб один член экипажа, а шесть человек, из находившихся на борту, пострадали. Включая, как членов экипажа, так и палубных пассажиров. При этом состояние одного из членов экипажа вызывало опасения, за его жизнь. И как сказал, по прибытию в порт Дувра, капитан парохода, осмотревший 'Викторию':

— Отплавала своё наша старушка. И всё благодаря этой 'бешеной собаки'.

Но до Дувра ещё следовало добраться. А русские броненосцы, продолжая освещать наш несчастный пароход, уходили от нас всё дальше и дальше. Я повернулся было к своим испуганным, выглядевшими такими несчастными, спутницам, чтобы приободрить их. Сказав, что всё закончилось, и что сейчас нам обязательно окажут немедленную помощь. Но в этот момент свет прожекторов погас, с броненосцев. И снова загремели их выстрелы. Я не знаю, кто ещё в этот момент попал под 'The Russian Outrage'. Русские броненосцы, быстро удаляясь, стреляли в темноту, в противоположную, от нас сторону, сторону. И вашему покорному слуге не удалось рассмотреть, кто стал очередной жертвой эскадры 'бешеной собаки'. Которая, как только прекратила обстрел, тут же быстро удалилась на запад. Продолжая высвечивать море своими прожекторами. Но так ни разу, даже не попыталась высветить наш несчастный пароход. Хотя лучи и поворачивали в нашу сторону.

Хотя таинственный трёхтрубный миноносец и простоял рядом с нами всю ночь. Только под утро, он дал ход и ушёл следом за русской эскадрой. Что говорит, что это был принадлежавший эскадре 'бешеной собаки' миноносец. И который, так и не оказал нам никакой помощи. Как будто и, не замечая нас. Да и ещё оставив на прощание подарок. Торпеду фирмы Шварцкопф. Германского производства[26]. И которую мы и увидели, как только рассвело, в волнах, недалеко от нашего парохода. И эта торпеда была, впоследствии, выловлена появившимися, рядом с нами, британскими миноносцами. После того, как к нам, пришла помощь. И наша многострадальная, накренившаяся и обездвиженная 'Виктория' наконец то была взята на буксир. И её потащили в гавань Дувра. Пока ваш покорный слуга, по свежим впечатлениям и готовил этот репортаж. Находясь, в салоне для пассажиров парохода 'Виктория'. Сидя, как раз под пробоиной, от снаряда, выпущенного в 'The Russian Outrage', из орудия эскадры 'бешеной собаки'.

[19] Как не странно, но самой правдивой прессой считались британские газеты конца 19 века.

[20] Название Гулльского инцидента в англоязычном мире.

[21] В реальной истории, пароход 'Виктория', был снят с эксплуатации в 1904 году. Отправившись в первый рейс в 1886 году. 'Виктория' имела паровую машину-компаунд мощностью в 5000 л.с., валовое водоизмещение 1042 тонны и осадку 2,6 метра. Корпус 'Виктории', как и у других пароходов 'Лондонской, чатамской и дуврской компании', был 'обоюдоносым', значительно облегчая маневрирование при причаливании, поворотах и отваливании от пирса, особенно при ненастной погоде и бурном море, и снабжен двумя рулями. При этом пароходы, курсировавшие в проливе Ла-Манш, в это время, оборудовались колесным ходом. Для максимального снижения осадки, чтобы иметь возможность заходить в мелководные порты в 'Канале'.

[22] В своих русофобских пассажах, в то время, англосакская печать позволяла себе причислять японцев к европейским народам, полностью отказывая в этом русским.

[23] Черную окраску корпуса и три трубы обычно имели миноносцы германского флота, получившие прозвище 'черное братство'. В реальной истории, британскими рыбаками, пострадавшими в гулльском инциденте, именно так описывается увиденный ими миноносец. Который, со слов этих рыбаков, до утра находился рядом с их судёнышками. И ушёл, не оказав помощь.

[24] Так в британской прессе, единодушно взвывшей по поводу зверств, учиненных эскадрой, с истинно британскими вежливостью и остроумием, был поименован адмирал Рожественский.

[25] В реальной истории, во время гулльского инцидента, Второй Тихоокеанской эскадрой было выпущено порядка 500 снарядов и 2000 пуль из пулемётов. В том числе и по крейсеру 'Аврора'. В крейсер попало пять снарядов, в том числе два в каюту корабельного священника. Смертельно ранив его. Но разорвался только один снаряд, ранив осколками одного из комендоров. На британских траулерах так же были попадания. В том числе и попадание шестидюймового снаряда. В результате обстрела затонул один траулер. И ещё пять было повреждено. Погиб один рыбак, (правда есть сведения, что на траулерах погибло двое), ещё шестеро было ранено. Есть информация и о потерявшем ход и простоявшем несколько часов на одном месте миноносце.

[26] Именно такую торпеду выловили британцы на месте гулльского инцидента. Вообще есть три версии. Первый, принимаемый в англосакском мире, что ничего не было. И русские обстреляли мирных рыбаков. Вторая, что инициаторами происшествия стали британские миноносцы, спровоцировавшие обстрел своих же рыбаков. Дабы не допустить русскую эскадру на Тихий Океан. И что инициаторами обстрела стали германские миноносцы. И это была попытка кайзера спровоцировать конфликт между Великобританией и Россией. С целью недопущения заключения между ними союза. После подписания франко-британского договора.

5

В роскошном салоне яхты сидели двое. Совсем как чуть более десятилетия назад. Когда два брата, великих князя совершили путешествие в Индию. На яхте отца 'Тамара'. Вот только это была не та яхта. И за иллюминатором виднелись не океанские волны, а вполне себе спокойная бухта Севастополя. А яхта именовалась 'Семирамида'. И над ней снова развивался русский флаг. Только не торговый трёхцветный. А военно-морской флаг, с синим андреевским крестом. Сменив совсем другой флаг. И как не парадоксально, но это был британский торговый флаг. А случилось это как только в должности главного начальника флота и Морского ведомства, великого князя Алексея Александровича, сменил другой великий князь, главноначальствующий Главного управления торгового мореплавания и портов, а теперь, по совместительству, и исправляющий должность генерал-адмирала, вице-адмирал Александр Михайлович. Напротив, него, вальяжно развалился на диване, с бокалом коньяка, его брат, инспектор всей артиллерии, генерал-майор Сергей Михайлович. Братья удобно расположились на трофейном корабле. Смакуя напитки из винного погреба трофея.

И это был именно трофей. Как только Сандро сменил в должности, подавшего в отставку, Алексея Александровича, как тут же по всей Турции появились плакаты, где он обещал полторы тысячи фунтов стерлингов, за достоверную информацию о японских кораблях. И буквально на следующий день, к военно-морскому агенту русского посольства подошёл старый армянин. И сообщил, что его сын служит кочегаром на транспорте 'Бандырма'. Который и привозит уголь из Самсуна и всё остальное, для этих кораблей. И что в настоящий момент судно грузиться углём в Самсуне. Нет, оставшийся не известным старик получил свои деньги. Как только в Черном море два русских миноносца среди ночи перехватили 'Бандырму'. Обнаружив в её трюмах не только уголь, пригодный для боевых кораблей, но и боеприпасы, мины, продовольствие, рассчитанное на японцев и военно-морского агента Японии в Турции. Агент, правда, промолчал, настаивая на своём дипломатическом иммунитете. А вот капитан 'Бандырмы', получив предложение, от которого не сумел отказаться, сохранить свой транспорт, рассказал всё. И даже, не то что знал, но и даже о том, о чём он только догадывался. Включая и место рандеву с японскими крейсерами. В бухте, образованной устьем реки Ийидере, на восточном побережье Турции. На юго-запад от одноимённого селения. В шести десятках вёрст восточнее Трабзона. Более известного в России как Трапезунд. И тут же у подошедшего, к месту захвата транспорта, на броненосце 'Ростислав', которым он совсем недавно командовал, Сандро появилось идея. Захватить, с помощью 'Бандырмы' японские корабли. Которые как уверял капитан судна стояли под британскими флагами, в территориальных водах Турции и другим способом нейтрализовать их возможности не представлялось. Ну, без международного скандала конечно. Но на фоне Дурвского инцидента[27], ещё один скандал с Британией, России был не нужен. И приняв на борт две сотни вооружённых дубинками, револьверами и холодным оружием русских матросов 'Бандырма' направилась дальше. Оставив экипаж в гостях на 'Ростиславе'.