В тени дракона. Господин Теней (Часть - 3)

Дурманящее чувство продолжалось несколько секунд, а затем девушка разорвала поцелуй и улыбнулась.

— Давно этого хотела, — сказала она, прикусывая нижнюю губу. — Я хочу тебя, Гарри. Прямо сейчас.

— Что...? — только хотел спросить я, но та не дала мне ничего сказать.

— Не надо слов, милый, — облизнула она губы и тут же скинула с себя мантию и расстегнула рубашку, под которой был виден лишь кружевной лифчик. — Просто возьми меня здесь и сейчас.

Она ногой ударила по двери, закрыв ее, а затем накинулась на меня сверху и оттолкнула к дивану, где и уселась мне на колени. Все еще растерявшийся и заткнутый поцелуем, я сам не заметил, как лишился футболки и как мои руки уже сжимали так давно желаемые ягодицы девушки.

— М-м-м-м-м! — застонала она, крепче прижимаясь ко мне, а я сам уже начал утопать в удовольствии, отвечая ей на поцелуй.

Ее запах так дурманил, мне хотелось просто тонуть, обнимая ее, казалось, хрупкое тело. Сейчас Панси казалась мне такой маленькой и слабой, такой нежной и нуждающейся в заботе и тепле. Как кошка, что льнется к человеку желая ласки. Пухлые губы казались такими сладкими, и мне просто не хотелось продолжать чувствовать это.

— М-м-м-м-м... — терял я над собой контроль.

Так хорошо...

— 'Нет... Что-то... не так...'

Глава 60. Добрые глаза.

— М-м-м-м-м-м-м... — застонала Панси, получая то, чего она так давно хотела. Гарри целует ее, он рядом, он обнимает ее и сейчас принадлежит только ей одной.

Такой теплый, такой сильный, такой...

— 'Мой... только мой... никому не отдам...' — едва соображая, подумала она, отдаваясь удовольствию.

Сейчас она разденется и избавится от его одежды, а после они уже окончательно сольются воедино и будут вместе. Его горячее дыхание обжигает, его сильные руки, как пушинку, держат ее, хотелось забыться и раствориться в этом кайфе, забыв обо всем на свете.

— 'Я не жалкая... — мысленно радовалась она. — Гарри теперь мой. Я могу подчинить его себе... Мне нужно лишь его подчинение... Своим телом, я сделаю его своим слугой...'

Она говорила эти слова, но звучали они скорее как оправдание, попытка сохранить остатки гордости, когда ее жалкая и ничтожная сторона хотела сама утонуть в удовольствии и стать его.

Нет, нельзя.

Это он подчинится ей. Он станет ее собственностью. Только он...

— 'Мой Гарри...'

Она пришла к нему и не дала даже попытаться сопротивляться. Она знала, что Гарри всегда хотел ее, она чувствовала его желание, но лишь играла на нем, а сегодня воспользуется этим, и он окончательно подчиниться.

Да, все так и...

— М-м-м...?! — резко очнулась она, когда ее оттолкнули и разорвали сладкий поцелуй.

— Стой! — сказал Гарри, пытаясь отдышаться. — Что...

— Ничего, любимый, — снова Панси прильнула к нему. — Просто...

— Нет! — нахмурился он и, взяв девушку за плечи, оттянул от себя. — Что происходит, Панси? Это не похоже на тебя.

— Да какая разница, — махнула девушка, рукой расстегивая лифчик. — Это не важно. Вот, — освободила она свою небольшую грудь. — Бери, это все твое.

Гарри несколько напрягался, смотря на возбужденную девушку, но не дал ей снова поцеловать его.

— Хватит, Панси!

— Прекрати ломаться и возьми меня, — сладким голосом прошептала она, сдерживая растущее раздражение. — Я ведь красивая, ты всегда меня хотел. Ты хотел мою попку, так бери, можешь делать с ней все что угодно. Я готова стать твоей. У тебя встал, и ты хочешь меня. Бери...

— Нет! — тряхнул он ее за плечи. — Что происходит, черт побери? Ты никогда бы так глупо не поступила.

— Мне просто надоела эта бесполезная игра. Я уже хочу результата...

— Панси... — он серьезно посмотрел на нее. — Нет.

Она несколько секунд смотрела в его глаза, и сдерживать кипящую внутри злость было уже невозможно.

— Да что тебя не устраивает?! — зарычала она. — У меня сиськи не такие большие, как у Гермионы? Или тебе так давно хотелось трахнуть свою сестру, что я уже не возбуждаю?! Что?! Или считаешь, что такая уродливая мопсиха недостойна тебя?! Что?! ЧТО?! Что во мне нет такого, что есть в тех двоих?! Мне буфера такие же отрастить, может, волосы длинные, чтобы раком удобнее удерживать было, а может, оборотное зелье выпить, чтобы твои извращенские инцестовские желание удовлетворить?! Ублюдок!

Она отпихнула его руки от себя, но он продолжал молча смотреть на нее, выбешивая девушку все сильнее и сильнее.

— Урод! Жалкий неудачник и сволочь! Ты такой же, как и они все!

Удар!

Зарядив ему смачную пощечину, она следом ударила кулаком ему по лицу, сбивая очки.

— Козел! Все тебе не нравится! Я возилась с тобой, неудачником, только ради своей выгоды, а ты даже отплатить мне не можешь! Скотина неблагодарная! Ничтожество! — бесилась она. — Я ненавижу тебя! Я всегда презирала тебя, и меня тошнило находиться с таким бездарным неудачником рядом! Я терпела тебя лишь ради своей выгоды! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Она продолжила стучать кулаками по его лицу, плечам и груди, вымещая всю ярость внутри себя.

Паркинсон попыталась встать, но он крепко держал ее за талию, не позволяя подняться.

— Отпусти меня, урод! Жалкий неудачник! Ничтожество! Ты бесполезный, Эванс! — пыталась она вырваться, но была куда слабее него.

Гарри же молча смотрел на нее и чего-то ждал, а она только бесполезно дрыгалась не в силах освободиться.

— Чего ты смотришь на меня так?! Говори уже! — крикнула она, вцепившись ногтями в его лицо до крови.

Он же просто смотрел ей в глаза...

В его красивых зеленых глазах не было ни капли ненависти, злобы, раздражения... Лишь... то что она уже видела тогда... в тот вечер, когда едва не погибла от лап зомби-тролля. Когда он увидел, что она жива и невредима.

— Как же я рад, что с тобой все хорошо! — говорил он. — Я так испугался!

И вот сейчас... совсем, как тогда...

— Нет, Панси, — спокойным голосом произнес Гарри. — Нет.

— Нет? — не понимал она. — Что, нет? Что, НЕТ?! О чем ты?!

— Нет, — продолжил он. — Я не стану тебя ненавидеть.

— А?

— Ты ведь этого хотела? — слегка улыбнулся он. — Наговорила мне всех самых обидных слов, чтобы вызвать у меня ответную реакцию и ударить тебя. Ты ведь хотела, чтобы я возненавидел тебя. Но нет, я не стану этого делать.

— А? О чем ты...? — хотела спросить она, но затем его руки крепко обняли ее за талию и прижали ближе. — Ой!

— Все хорошо, — нежным, приятным голосом говорил Гарри. — Не нужно волноваться. Я не стану злиться на тебя и ненавидеть. Я ведь знаю, что ты это не специально.

— Ты... ничего... не знаешь обо мне... — пыталась она оправдаться, но тепло было таким приятным, что она с трудом сопротивлялась.

— Я знаю тебя даже лучше, чем ты думаешь, — усмехнулся Эванс и сильная рука начала гладить ее по волосам. — Я знаю, что ты наглая, самовлюбленная и шибко самоуверенная девица, что сначала делает, а потом думает. Ты строишь свои 'коварные' планы, но все их я вижу насквозь. Ты пытаешься выглядеть крутой, сильной, независимой, но на деле ты просто милая девушка, что хочет дружбы и заботы.

— Нет... это... не так... — она с трудом сдерживала чувства.

— На самом деле ты добрая и заботливая, — продолжал говорить он, гладя ее по голове. — Когда я и Генни были в тяжелом положении, на перепутье, в сложном эмоциональном состоянии, ты поддержала нас, дала совет.

— Нет, я... просто... хотела...

— И поэтому я не дал тебе впасть в отчаяние и ненавидеть весь мир вокруг. Я утешу тебя, позабочусь, сделаю все, чтобы тебе стало лучше.

— Почему...?

Он чуть приблизился и коснулся ее лба своим.

— Потому что я — твой друг.

Слезы навернулись на ее глаза, и она уже была не в силах сдерживать себя...

* * *

В это время... Медальон, что лежал в складках брошенной одежды, смотрел на все происходящее, и лишь одна мысль посетила его в этот момент:

= 'Я слишком опасался эту заигравшуюся идиотку. Она слишком нестабильна, слишком подвержена влиянию эмоций, а значит... Уязвима...'

Глава 61. Под маской.

Она ревела. Долго плакала и лила горькие слезы, а я только обнимал ее, гладил по голове и утешал. Девушка лежала на мне, вцепившись пальчиками в футболку и изливала все то, что так давно в ней копилось. Я ведь всегда замечал, как она сдерживается, как подавляет какие-то чувства и маскирует свои желания за шутками или меняет тему, и особенно ярко это было видно в последние дни.

Вот все это, накопившись, словно бочки с порохом, только и ждали искры. Панси перегорела, бросилась на меня и попыталась забыться. Когда в удовольствии не получилось, она стала пытаться вызвать негативную реакцию. Она думала, примерно так: 'Если меня будут ненавидеть, то и я буду ненавидеть в ответ, потому не буду плакать', — но ее планы я обломал.

Когда я был в печали и готов впасть в депрессию, она была рядом, удержала меня, помогла. Когда Генни, излив душу, также едва не сдалась, Панси не отступила и вытащила, а потому и я считаю своим долгом поддержать ее. Да, я знаю о ее планах и целях, но я чувствую, что она лишь оправдывается этим, пытаясь быть кем-то другим, лишь бы не собой и не грустить. Она бежит от себя, а потому я поддержу ее, чтобы она не упала.

Вскоре девушка затихла, перестав мочить мою одежду слезами и просто лежала, положив голову мне на плечо, повернувшись от меня в сторону. Красные ушки видны, так что я вижу, что она смущается.

Милая...

— Тебе уже лучше? — спросил я.

— Угу, — буркнула девушка. — Спасибо.

— Всегда пожалуйста.

Мы замолчали, и некоторое время в комнате воцарилась тишина.

— Кто тебя обидел?

— Да с Драко немного повздорила, ничего серьезного. Он как раз шел в Выручай-Комнату по своим делам.

Ага, ничего серьезного. Она едва в депрессию не впала. Нервный срыв. С этим надо будет разобраться попозже.

— Больше не трогай мою мантию, — прямо сказал я.

Она вздрогнула.

— Ты... все знал?

— Да, — киваю я. — Я не мог не заметить твою нарочито слабую заинтересованность мантией, а потом видел, какая ты бледная и как тебе плохо. Ношение Мантии-Невидимки бесследно пройти не может. Я носил ее всего несколько минут и уже забыть не могу, а ты...

— Прости... — она крепче прижалась. — Мне... нужно было...

— Я не стану спрашивать, зачем, но в следующий раз со мной это обговори.

— Хорошо...

— И не надо тут подлизываться, я же знаю, что ты уже пришла в себя, — фыркнул я.

— Тц, — надулась девушка и поднялась, попутно прикрывая распахнутую рубашку и лифчик.

Я же постарался не смотреть, чтобы не смущать ее. У Панси грудь второго размера, красивой формы, а еще... Так, поток развратных мыслей надо прекращать... Сложно, она довольно долго сидела полуголой на мне. Ощущать ее бедра на моих ногах, запах ее шампуня надолго останется со мной, а уж как ощущается ее голая грудь через футболку...

Опять меня понесло.

Спокойно.

Сама же девушка на нетвердых ногах встала, оделась, умылась, проще говоря, привела себя в порядок.

— Ты как?

— Спасибо, со мной все в порядке, — ответила она, умывшись. — Пожалуй, я прощу тебя, за то, что ты меня облапал. Извращенец.

— Кто бы говорил. Сама задницей елозила на...

— Хватит, я приличная девушка из воспитанной семьи, а мы такие вещи не говорим, — заявила она.

Мне сразу же вспоминается ее пошлые комментарии по поводу нашей ночи с Гермионой, лежа на диване, поедая орешки, но я решил промолчать.

— Тебя проводить до гостиной?

— Нет, я сама. К тому же надо проветриться.

— Как хочешь, — сказал я, поднимаясь с дивана. Ноги она мне отсидела, так что ощущения были крайне неприятные.

— Спасибо, — сказала Панси, отвернувшись. — Ну, я пошла.

Девушка быстро покинула мою комнату, уйдя по своим делам.

Я же лишь вздохнул, выкинул в корзину для грязного белья свою мокрую футболку и переоделся в обычную одежду, а затем покинул комнату. Надо кое-что сделать.

Я и пошел, напевая мелодию:

I'm a shape shifter

Revealing dark

* * *

Moments of calm

I need the mask

Панси медленно шла по коридору Хогвартса в сторону гостиной Слизерина, мысленно напевая мелодию.

На душе стало невероятно легко и приятно. Не было больше того давящего холода и пустоты. Все это пропало, исчезло, стало ничем, а осталась лишь она одна.

— Да какая к черту Темная Леди, — грустно улыбнулась она. — Это ведь с самого начала было глупо.

Ага. Огрызок души не может подчинить себе тело и целую душу. Каким бы сильным этот осколок ни был, он всего лишь кусочек и всегда проиграет целому. Потому и тут все так же.

— 'Не было никакой Жалкой Панси, и Темной Леди тоже не было. Никогда'.

Все это лишь самообман.

Когда две души и личности слились воедино, то Панси решила сбежать от собственной слабости. Она сама себе внушила, что она не какая-то там ничтожная неудачница, что бухает и ревет по потерянной любви, а крутая и сильная Темная Леди, что жаждет завоевать мир. Она сама себе лгала, кто она, и, как итог, сама же запуталась в своих мыслях.

Убедила себя, что у нее есть какие-то великие планы, что есть враги, от которых надо скрываться, а на деле ничего стоящего.

— А ведь стоило давно догадаться, — покачала она головой.

I can't tell you

Ее планы никогда до конца не были продуманы, и неожиданности всегда оказывались непредусмотренными. Когда она пошла, проверять Гарри, то не продумала пути отхода и еле успела сбежать. Когда отправилась договариваться и не ожидала его силы, а потому так глупо проболталась, не придумав, как остановить. Когда пошли втираться в доверие к Слизнорту и к ним подкинули Гермиону. Или когда Гермиона их так глупо спалила.

Это ошибки ребенка, подростка, а не той, кем она пыталась притворяться.

— Как глупо... И что теперь?

Теперь надо бы переосмыслить свою жизнь и подумать, чего именно ей хочется.

С неё сорвали маску, приклеившуюся маску, и сдирание было болезненным.

Но обратно ее уже не надеть.

I'm a shape shifter

My disguise

'Lyn — Beneath the Mask'

— 'Ладно, самой себе можно признаться, — сказала она. — Я влюблена в него. И поделать с этим ничего не могу'.