— Ага! — кисло улыбнулся Гарри. У маленького привидения совсем не было забав. Гарри стало его очень жалко.
За разговором они дошли до какого-то тупика.
— Вот твоя мастерская, там работают домовики. Когда выйдешь оттуда, один не уходи, подожди меня, а то заблудишься, этот этаж такой коварный. Я тебя провожу.
Гарри кивнул в знак согласия и, постучав, вошёл внутрь, открыв низенькую неприметную дверь в конце коридора.
Оказавшись внутри, Гарри не поверил своим глазам. Это была какая-то алхимическая лаборатория пополам со складом старья. Вдоль стен стояли столы, заваленные свитками и порванными книгами, шкафы были битком набиты пыльными склянками, в углу были свалены кучей сломанные школьные мётлы, лопнувшие квоффлы и треснувшие биты для квиддича. На старом потёртом кресле лежала стопка мантий, погрызенных мышами и явно нуждавшихся в штопке. На шкафах пылились треснувшие глобусы луны, сломанные вредноскопы и разбитые напоминалки. Облезшие рамы для картин штабелями лежали на широком подоконнике, сами картины, немного подреставрированные, сохли на верёвочке, держась на прищепках. Посреди этого живописного беспорядка деловито сновали домовые эльфы в рабочих фартуках и рукавицах. Они не обращали никакого внимания на Гарри, просто не замечая его.
— Эй, Болли! Дай-ка мне клещи. Хагрид попросил укоротить цепочку для Клыка.
— Фара, где желчь гарпии? Без неё противомозольный декокт не получится, а Мадам Помфри прислала заявку на завтра.
— Монти! Почему ты до сих пор не занялся мётлами? Первокурсникам уже летать не на чем.
— Пусть ломают поменьше, мне ещё профессорские мантии штопать, — отозвался некий Монти. — Сам чини мётлы.
— Я книги подклеиваю. Это, небось, Чудовищные Книги о Чудовищах Постарались. Никакого волшебного клея и скотча на них не напасёшься...
— Ну-ка тихо. За работу все! Мастер идёт!
Разговоры разом стихли, деловитые эльфы засновали ещё быстрее. Гарри, стоя в темноте у самой двери, стал смотреть по сторонам, пытаясь угадать, как же выглядит мастер. И тут в противоположной стене открылась ниша, и в неё вошёл... Филч! В руке он держал охапку каких-то обломков.
— Чтобы до завтра починили эту метлу, — прокаркал он своим сиплым голосом. — Чтоб вас, дармоеды! Опять ленитесь?! За что вас только кормят? Всех отправлю под кнут! — гаркнул он на прощание и вышел. Эльфы все как один дружно вздрогнули.
— Как же мы это починим? Это же просто куча щепок, только на растопку и пойдёт... — обречённо проговорил старенький эльф с седыми волосками в ушах.
— Я тебе покажу растопку, Уолли! Если мастер распорядился починить, значит — будем чинить. И чего такого особенного в этой метле?
— Это же Луч Света! — воскликнул Гарри, выходя из тени у дверцы на свет. Он узнал метлу Малфоя по золотой гравировке на одном из обломков.
— Кто вы, молодой сэр? — испуганно пискнула какая-то эльфиха.
— Не бойтесь, я — Гарри Поттер.
По рядам эльфом прокатился восторженный гул.
— Сам Гарри Поттер! К нам пришёл великий Гарри Поттер, победитель Того-Кого-Нельзя-Называть! Он почтил своим вниманием нашу скромную мастерскую... Два года назад Гарри Поттер приходил к эльфам на кухню, и с тех пор они гордятся этим, задирают нос перед эльфами из мастерской. Теперь нам есть, чем ответить на это! Что нужно великому Гарри Поттеру в нашей мастерской?
— Да вот, — засуетился Гарри, — не желая отвлекать маленьких тружеников от работы. — Снитчу надо крылышки подклеить.
— Да это мы живо, это мы в один момент, — стали уверять его наперебой трудяги. — Горби! Где Горби? Эй, ты же лучше всех с крылатыми управляешься, подлечи снитч! — звали они какого-то умельца наперебой.
Коробку у Гарри забрали и по цепочке передали куда-то, заверив, что через пятнадцать минут снитч будет как новенький.
Гарри остался стоять у двери, дожидаясь. Неподалёку от него старенький морщинистый эльф Уолли вытирал крошечными руками огромные печальные глаза, причитая:
— Эх хе-хе, что же с этой бывшей метлой делать? Ведь придёт за ней завтра мастер Филч... Выпорет, как есть всех нас выпорет... Знаю я этих людей, всю жизнь с ними в больнице проработал. Не бросают они слов на ветер...
Взгляд Гарри упал на кучу старых тихоходных мётел, сваленных в углу, и в голове у него возник план.
— Так вон сколько у вас мётел лежит! Отполируйте древко до блеска, натрите алмазной пылью, выгравируйте золотом название сами. Прутья можно и от настоящей метлы взять — они почти не пострадали. А что до всяческих наворотов — встроенного тормоза и автоматического заднего хода, то они и так не работали — какой с вас спрос!
От предложения Гарри старый эльф оживился. Работа закипела. Лишь пессимист Монти был недоволен.
— Вот узнает хозяин об обмане — не избежать нам порки. Нельзя его обманывать...
— А разве можно собрать из щепок метлу? — возмутился Гарри. — Её уже никаким волшебством не починишь, никаким Репаро не возьмёшь.
Пока эльфы препирались, невидимый Горби сделал своё дело, Гарри так же по цепочке получил свою коробку со снитчем обратно. Он поблагодарил Горби в пустоту и уже собрался уходить, как его вдруг подёргал за штанину тот самый старый эльф, который так сокрушался по поводу поломанной метлы Малфоя и обещанной порки:
-Я хотел поблагодарить вас за помощь Гарри Поттер, сэр. Старый Уолли всю оставшуюся жизнь будет вам благодарен, сэр.
— Уолли? — Гарри только сейчас вспомнил, что обещал больничному смотрителю Банди передать привет Уолли из мастерской. — Я же должен был передать тебе привет от твоего друга Банди из больничного архива.
— Большое спасибо, Гарри Поттер, сэр. Банди мой старый друг. Мы давно не виделись, но теперь я знаю, что он жив-здоров... У меня для вас кое-что есть, сэр. Гарри Поттер — великий волшебник. Его все знают и любят, но у него есть могущественные и коварные враги. Я дам Гарри Поттеру кое-что... — в руку Гарри опустилось что-то тяжёлое. — Это амулет, оберегающий от могущественных тёмных сил. Он может даже спасти от смерти. Я сделал его сам из чёрного чугуна. Внутри него слёзы и голос матери. Это очень сильная субстанция. Ведь жизнь Гарри Поттера спасла его мать?.. Эльфам много известно, да... Пусть Гарри Поттер носит амулет на шее, и однажды он ему поможет, спасёт ему жизнь. Голос и слёзы матери... Да... Прощайте, Гарри Поттер, сэр.
Гарри посмотрел на амулет — просто кусок чёрного металла, вовсе на амулет и не похожий. На нём не было никаких символов, значков, рисунков или узоров, ни иероглифов, ни надписей, ни рун.
Странный какой-то этот Уолли, как, впрочем, и все эльфы — подумал Гарри, выходя из мастерской. За подарок он всё же поблагодарил, надев амулет на шею и забыв о нём ровно через две минуты.
У мастерской не было ни Капризули, ни Яростного Жёлтого глаза. Гарри подождал не-много и решил найти дорогу сам. Вроде бы шёл по своим же следам в пыли, но, видимо, задумался и свернул не туда. Само собой, он заблудился. Перед Гарри была какая-то совершенно незнакомая винтовая лестница, уходящая тёмным провалом вниз.
Интересно, что там? — подумал Гарри и решил спуститься по ней. Зябко поёживаясь и кутаясь в мантию от сырости, он вступил на лестницу.
Освещая палочкой лестничный колодец, Гарри шёл вниз, осторожно переставляя ноги со ступеньки на ступеньку. Они крошились и осыпались под ногами. Стены, уходившие отвесно вниз, были влажными и осклизлыми, словно по ним проползли сотни улиток и слизняков. Пахло гнилью и болотом.
У Снегга в подземелье и то уютнее, — подумал Гарри, крепко прижимая к себе коробку со снитчем. Беспокойный мячик шебуршал в коробке, желая испробовать новые крылья.
— Да подожди ты, утихомирься, успеешь ещё полетать! — прикрикнул на него Гарри, но снитч не внял его уговорам. Тогда Гарри решил посвистеть немного. С зажившими губами ему это неплохо удалось. Вот только эхо в этом колодце было такое, что Гарри самому стало жутковато. Многократно усиленный звук долго бился о стены и наконец замер где-то наверху. Зато снитч впечатлился и затих. Гарри же наконец-то добрался до подножия лестницы.
Сначала он не понял, куда попал. Это была какая-то огромная каменная пещера, усеянная валунами. Чуть поодаль плескалась вода. Эхо так разносило этот звук, будто о скалы бился мощный океанский прибой.
Да это же наше озеро! — догадался Гарри. — Всё правильно! Часть озера находится под замком. А вон и отверстие в скале, ведущее наружу.
Отверстие было довольно большое. Сквозь него в пещеру падал тусклый свет угасающего осеннего дня. У воды было холодно. Гарри прошёл по кромке озера, хрустя панцирями раков — остатками летних пикников тритонов, и русалочьей чешуёй. У самой воды лежал большой плоский камень. Посидеть на нём было бы очень удобно, но Гарри не рискнул, боясь примёрзнуть намертво.
Он уже собирался обратно к лестнице, вырубленной в скале, как вдруг увидел что-то светлое возле самого камня. Машинально Гарри протянул руку и поднял чей-то беленький полуистлевший носовой платочек.
Маргарет Поттер — гласила вышивка некогда цветными нитками в углу платочка.
* * *
Обратно Гарри летел как на крыльях, словно их приклеили не снитчу, а ему самому. На выходе с лестницы-колодца он встретил Глаз и Капризулю, но ни о чём не смог с ними поговорить, так он торопился рассказать о своей находке друзьям. Он лишь торопливо пообещал малышу-привидению, что скоро снова его навестит. Обещание Гарри не помешало тому выдать свежую порцию плача и беззвучно затопать ногами, требуя, чтобы Гарри остался поиграть.
Рона и Гермиону Гарри обнаружил в библиотеке. Он сбивчиво рассказал им о том, что с ним приключилось. Трясущимися руками он показал им найденный платок с вышивкой.
— Это доказательство того, что Маргарет тоже здесь училась! Она знала о проходе к озеру и обронила там однажды платок!
— Но мы же не нашли информации о ней ни в одном школьном альбоме, ни фотографий, ни каких-либо упоминаний. Ни-че-го! — возразила Гермиона. — Только Сириус подтвердил, что она здесь училась, но он мог что-нибудь перепутать... Тюрьма, бега, а потом эта странная арка...
— Только не говори о Сириусе как о ненормальном, Гермиона! Я ему верю. Он сидел с ней за одним столом во время Вечера Встречи Выпускников сто лет назад. Не галлюцинации же у него были! Тогда он не сидел в тюрьме и не выбирался из арки! Я уверен, что МАРГАРЕТ ЗДЕСЬ УЧИЛАСЬ! Какие ещё доказательства вам нужны?! А если упоминаний о ней нет, что ж, значит, эту информацию изъяли! — горячился Гарри. — Я же не имел понятия о том, что у меня вообще есть тётя. От меня это скрывали и скрывают до сих пор. Значит, информацию о Маргарет изъяли и из школьных альбомов по той же причине — чтобы я случайно об этом не узнал. Ведь не мог же платок Маргарет появиться из ниоткуда из воздуха!
— Может — платок где-то нашли и притащили русалки? — несмело предположил Рон.
— Ага! А у русалок он откуда? Они только целыми днями и делают, что вышивают чужие имена на платках, а потом разбрасывают их где ни попадя! — огрызнулся Гарри от расстройства.
Похоже, они опять зашли в тупик.
Глава 21 Комнатное Солнце Смеллоуна
К середине ноября сильно похолодало. По замку бродили сквозняки, ночами хлопали рамы, звеня стёклами. В аудиториях стало промозгло и неуютно. На занятиях приходилось сидеть прямо в тёплых мантиях, согревая руки волшебным огнём в банке.
Как-то утром Рон увидел рекламное объявление в Пророке:
Новое изобретение — Комнатное Солнце Смеллоуна. Жидкий солнечный свет на службе магии! Прикрепляется к потолку, греет и освещает. Забудьте о старомодных каминах и согревающих заклинаниях. Приобретайте новинку сезона! Абсолютно безопасно, просто в использовании. Всего 49 галлеонов 96 сиклей 95 кнатов. Только у нас, только сегодня! Оптовым покупателям — скидка. Стоимость доставки включена. Спешите приобрести! Завтра — уже дороже.
— Вот здорово! — восхитился Гарри. — Давайте закажем такое в нашу спальню, а то у нас там просто Антарктида, я никак уснуть не могу от холода.
— Ага... — уныло отреагировал Рон. — Ты цену видел? Нам придётся скинуться по десять галлеонов. Издеваешься что ли? Откуда у меня такие деньги?
— Извини, — пробормотал Гарри. Ему это как-то в голову не пришло. Ему самому родительских денег на жизнь вполне хватало.
Он сунул Букле в рот, вернее, в клюв, совиную вафлю. Она только что вернулась, отнеся Сириусу ответ на его изумлённое письмо по поводу статьи в Пророке. Нюхалз узнавал новости несколько позже остальных, воруя газеты из почтовых ящиков жителей Хогсмида. Крёстному пришла в голову бредовая мысль о том, что не зря Гарри возмущался по поводу его собачьих ухаживаний за Мисс Найтингейл, и на самом деле у Гарри был свой личный интерес к ней. Гарри весь день недоумевал по поводу того, как такая абсурдная мысль могла прийти в голову вполне здравому человеку, правда, явно влюблённому. В обратном письме Гарри объяснил всю ситуацию и порядком повозмущался по поводу глупых подозрений Сириуса. Он отпустил Буклю в совятню, но она, сделав круг над залом, почему-то села на плечо Мелиссе.
— Это что-то новенькое... — не понял Гарри. Он не припоминал, чтобы его Букля проявляла дружелюбие к кому бы то ни было, кроме него.
Букля вертела головой, щёлкала клювом и ухала. Лицо Мелиссы оставалось вполне серьёзным, она будто ...слушала сову, изредка незаметно кивая.
После завтрака Мелисса подошла к Гарри сама.
— Твоя Букля подала мне отличную идею. Я намерена обсудить её с Дамблдором, надеюсь — всё получится. А ещё у меня для тебя новость.
— Хорошая или плохая?
— Судить тебе. Твоя Букля собралась замуж!
— Это как? — не понял Гарри.
— Очень просто. В совятне ведь много сов. Она долго присматривалась к одному симпатичному крупному самцу, да и он оказался к ней неравнодушен. Дело только за тобой. Как её хозяин, ты должен разрешить ей отлучиться, чтобы свить гнездо и вывести птенцов. Тогда тебе придётся какое-то время обходиться без её услуг — самый конец зимы, весну и часть лета. Но летом она тебе всё равно почти не нужна. Тебе решать...
— Ого... — растерялся Гарри. Ему и в голову не могло прийти, что Букля вдруг захочет вывести птенцов. Хотя — почему бы и нет? Букля — птица молодая, интересная, блондинка к тому же... Так вот, почему её частенько не бывает в совятне! У неё свидания!
— Ну? Что скажешь? — прервала его мысли Мелисса.
— М-м-м... Я не против. А как вы узнали, что Букля собралась замуж? Как вы вообще её поняли? Вы же не были сорокой, когда она с вами... э-э-э... разговаривала.
Мелисса замялась:
— Ладно уж, — открою тебе одну мою маленькую тайну. Я понимаю язык птиц и говорю на нём. Я — птицеуст. Этот дар довольно редко встречается, и я не распространяюсь об этом. Помнишь, я рассказывала, что Сорока-Мэгги ворует чужие вещи, а мне их приходиться возвращать с извинениями? Тогда вам не пришло в голову спросить, как я узнавала, где Мэгги украла ту или иную вещь. Я её просто расспрашивала об этом, а она, как умела, объясняла.
— А как Букля узнала, что вы — птицеуст?
