Ну, а теперь вернёмся чуток назад и разберем клятву Дамблдора. Для начала, что такое клятва? По сути, это самый элементарный вариант магического ритуала, выполняющего роль устного договора. А раз это ритуал, то он имеет определённый порядок проведения и структуру. С порядком всё и так понятно — достаточно произнести клятву и вложить толику собственной магии в ритуал, а для сильных волшебников даже не обязательно вкладывать силу в ритуал, так как каждое их движение, каждое слово пропитано магией. Так что сильному магу надо очень осмотрительно давать клятвы.
А вот теперь самое интересное — структура ритуала. Клятва чем-то напоминает программный код, который распознаётся миром только при правильной расстановке слов-якорей, и должна произноситься в определённой последовательности:
Я, [полное имя, при необходимости с упоминанием титулов и званий], клянусь [упоминание залога или хранителя клятвы] [обязательства по клятве].
Так вот, старый хитрец пропустил пункт залога и не сформулировал свои обязательства, так что теперь максимум, что ему грозит в случае нарушения клятвы — это лёгкий магический подзатыльник, типа предупреждения за невнимательность. Но это еще не всё, Альбус построил предложение таким образом, что создаётся впечатление, будто он ссылается на некий артефакт, охраняемый цербером. Фишка в том, что после посещения Тайной комнаты я проверил тот ход. На данный момент он никуда не ведёт и никакого философского камня там нет (что вполне ожидаемо, раз уж его не было у Хагрида, то с чего бы Директору теперь рисковать столь ценной штукой?). Есть только небольшая комната с заготовкой под пространственный карман, где и будет строиться будущая полоса препятствий для избранного. Подозреваю, что она будет строиться на основании знаний и умений Гарри Поттера и его друзей, чтобы до конца смог дойти только избранный, а остальные остались позади. Почему меня не тронул цербер? Он почувствовал во мне силу демона Пустоты и признал меня старшим.
Иначе говоря, клятва Дамблдора выглядела следующим образом: Я, Весь-из-себя-великий Дамблдор, ничего не буду делать и за это мне ничего не будет. Собственно, я просил дать клятву лишь для того, чтобы подтвердить свою наивность перед директором. Вот только Альбус всё-таки просчитался из-за незнания определённых фактов. Впрочем, я и сам о них на тот момент не знал. Цербер — это такое существо, которое по своей природе не может долго существовать, если ничего не охраняет. Если ему ничего не поручили охранять, то он сам решает, что ему охранять и от кого. Так вот, Пушок охранял люк! А перед тем, как покинуть помещение с цербером я оставил на этом люке несколько сигнальных кровавых рун, так что теперь этот самый люк может считаться артефактом.
При постройке вольера я приказал, чтобы лестница, ведущая на наблюдательную площадку, соответствовала стилю всех лестниц в школе — она постоянно меняет свою конфигурацию. Чтобы зря не тратить материалы, строители распилили люк, ранее охраняемый цербером на несколько ступенек. Теперь каждый раз, как кто-то из учеников спотыкается об эти ступеньки Дамблдор получает лёгкий магический подзатыльник. Надеюсь, директор не скоро догадается в чём проблема.
* * *
Гарри Поттер был счастлив. Впервые в его жизни всё идёт хорошо. Даже Дадли теперь перестал задирать своего двоюродного брата. Он ведь тоже оказался волшебником, как и Гарри. Сначала тётя с дядей не хотели мириться с тем, что их сын является волшебником. Дадли-то они этого не показывали, но Поттер сумел подслушать, как родители на полном серьёзе рассматривали перспективу помещения своего сына в какую-то особую больницу (Гарри не слышал всего разговора, но по некоторым оговоркам понял, что это какой-то элитный дурдом), где его бы непременно вылечили от всякого волшебства. Но потом пришел вежливый и вполне адекватный работник министерства, который объяснил Дурслям, что из себя представляет магический мир и уговорил их отдать сына учиться в Хогвартс.
Гарри тогда очень сильно расстроился, что ради Дадли прислали нормального человека, а за ним, «героем» магического мира прислали этого тупого Хагрида. Вообще, мальчик страшно невзлюбил школьного лесничего. Этот дебилоид вечно лез, куда его не просят и считал себя лучшим другом Гарри, распугивая всех окружающих. На платформе Хогсмида он чуть не затоптал половину первогодок, освобождая место для Гарри. При любой возможности, когда лесничий видел мальчика, он начинал активно жестикулировать руками и кричать что-то в духе «Привет, Гарри», «Это же сам Гарри Поттер» и так далее. А на этих выходных Хагрид загонял бедную Хедвигу (так Поттер назвал свою сову), присылая приглашения на чай. Вежливые письма с отказом полувеликан просто игнорировал, поэтому пришлось послать два коротких слова: «FUCK YOU!!!». Как ни странно, это помогло и Хагрид временно отстал.
Если не считать Хагрида и семейки Уизли, то Гарри всё в школе нравилось. Здесь он познакомился со многими интересными ребятами и узнал много нового. А еще у него появился настоящий друг! Гаррет Гриффиндор, наследник одного из величайших волшебников прошлого, сын самого Джеймса Шепарда, владелец школы Хогвартс, единственный Повелитель Магии за последние четыреста лет и просто отличный парень.
Несмотря на все свои громкие титулы и именитых предков Гаррет был простым и понятным и не строил из себя аристократического сноба, как это любил делать Малфой. Он со всеми легко находил общий язык и никогда не отказывался помочь, если это ему ничего не стоит — то есть совет он даст, а делать работу вместо тебя не станет. Например, когда Гермиона попросила Гаррета помочь перенести книги, он посоветовал ей воспользоваться заклинанием левитации, но сам нести отказался, заявив — «Мне не трудно сделать эту работу за тебя, но тогда в следующий раз, когда меня не окажется рядом, ты не сможешь ничего сделать сама».
Удивительно, но за месяц учебы Гарри смог-таки наладить отношения с Дадли. Назвать их друзьями пока было сложно, но они были приятелями. Приблизительно такие же отношения складывались с Драко Малфоем. В целом он был неплохим мальчиком, но уж слишком кичился своим происхождением и к месту, и не к месту упоминал своего отца. В присутствии Гаррета или наедине с Поттером он вёл себя вполне нормально, но на публике всегда задирал нос и старался показать свою важность. Поначалу это выглядело очень забавно, но, когда Гарри понял, что Драко полностью серьёзен, он решил, что Малфой излишне старается соответствовать образу холодного аристократа и перестаёт быть собой.
Когда он спросил Гаррета почему Малфой ведёт себя так и почему сам Гаррет так не делает, тот ответил странной фразой, «Что позволено королю, не позволено коню». Вот и понимай его как хочешь. Гриффиндор вообще часто делал странные вещи и говорил непонятные фразы, а потом оказывалось, что если немного подумать, то можно понять какой глубокий смысл он в это вкладывает. Гарри так не умел.
Сегодня, наконец, должен состояться долгожданный урок полётов. Когда первокурсники узнали, что уроки полётов перенесены на конец сентября, то очень расстроились, но оказалось, что зря. Лорд Гриффиндор заказал для школы новые учебные мётлы, о чём учителя сообщили лишь на прошлой неделе. После этого в большом зале несколько минут нельзя было услышать даже собственного голоса, так громко радовались ученики этому сообщению.
Больше всех новым мётлам радовались игроки квиддичных команд, ведь теперь они смогут соревноваться на равных. Все думали, что теперь начнутся привычные споры по поводу графика тренировки команд, но этого не произошло. Как выяснилось, Гаррет и тут подсуетился и заранее предупредил капитанов команд о закупке нового оборудования. Именно они совместно решали какой инвентарь закупать, и, естественно, выбрали всё самое лучшее и дорогое, но Гриффиндор даже не попытался отделаться дешевыми аналогами и купил всё по списку. В обмен на право пользоваться хорошим спортинвентарём капитаны обязались выяснять отношения исключительно цивилизованными методами. Теперь споры капитанов решаются игрой в плюй-камни или в Magic The Gathering, а разногласия команд — внерейтинговыми дружескими матчами.
Карточная игра Magic The Gathering очень понравилась Гарри, но своей колоды он, к сожалению, не имел. Вообще такие колоды были у очень немногих учеников. Когда кто-то садился играть, то их тут же окружали зрители, потому что карточные поединки сопровождались невероятно красивыми и реалистичными иллюзиями. Несколько старшекурсников хотели заказать себе наборы карт через родственников, но оказалось, что на Косой аллее происходит настоящий бум, связанный с этой игрой. Чтобы купить карты приходится выстаивать длинные очереди и один покупатель может купить лишь один бустер на руки.
Урок полётов проходил совместно с пуффендуйцами. Профессор Трюк раздала всем ученикам мётлы и приказала положить их рядом с собой на землю. Метла была абсолютно новая и очень красивая. Её даже не хотелось выпускать из рук, не говоря уж то том, чтобы класть на землю.
— Вытяните правую руку над метлой, — скомандовала мадам Трюк, — и скажите: «ВВЕРХ!».
— ВВЕРХ! — закричали все.
Метла Гарри мгновенно прыгнула ему в руку. Среди немногих, кому так же повезло был и Гаррет. А вот у заучки Грейнджер метла только перекатывалась по земле из стороны в сторону. Были и такие, как Невилл, у которых метлы и вовсе не шевелились. А вот метла Рона наоборот так резко пошла вверх, что с силой припечатала того по лбу. Может быть, мётлы чем-то напоминают лошадей, подумал Гарри, — они тоже чувствуют, когда ты их боишься; в голосе Невилла, например, явственно слышалась дрожь, что ясно давало понять: он предпочёл бы остаться на земле.
Затем мадам Трюк показала им, как следует садиться на метлу, чтобы не съезжать с неё; проходя вдоль рядов, она корректировала положение рук. Рон и тут умудрился отличиться, заявляя, что держит метлу, как Йозеф Вронский и не собирается слушать всяких безграмотных тёток. За эту его выходку факультет лишился двадцати баллов, а в итоге он всё равно вынужден был взять метлу правильно.
— Теперь, когда я дуну в свисток, вы с силой оттолкнётесь от земли, — наставляла мадам Трюк. — Поднявшись на несколько футов, задержитесь в воздухе, а затем, чуть наклонясь вперед, спуститесь обратно. По моему свистку — три… два…
Но Невилл, перенервничав от боязни остаться на земле, когда остальные взлетят, оттолкнулся раньше, чем мадам Трюк успела поднести свисток к губам.
— Вернись, мальчик! — крикнула она, но Невилл стремительно поднимался вверх, точно пробка, вылетевшая из бутылки — двенадцать футов — двадцать футов. С белым от ужаса лицом Невилл смотрел на уносящуюся землю и пытался следовать инструкциям преподавателя, но метла ни в какую не желала слушаться своего наездника. Вот он охнул, боком соскользнул с метлы и… был подхвачен взлетевшим вслед за ним Гарретом. Друг Гарри ухватил Невилла за шиворот и теперь спускался по крутой спирали. У самой земли он отпустил Невилла и тот, задыхаясь, повалился на землю. Метла Невилла без своего седока попыталась улететь в сторону Запретного Леса, но Гриффиндор бросил в неё какое-то заклинание, и она была сбита.
— Это не наша школьная метла, — удивилась мадам Трюк, рассматривая сбитую метлу, — мистер Лонгботтом, откуда вы её взяли?
— Ну, она там в сторонке лежала, я её и взял, чтобы с остальными не толпиться, — промямлил Невилл. Он был очень расстроен, что из-за него может быть сорван урок, которого все так ждали.
— Понятно, что ничего не понятно. Лорд Гаррет, — обратилась она к Гриффиндору, — я видела, что вы прекрасно держитесь в воздухе и можете управлять метлой даже с большим грузом в руках, поэтому первый урок полётов не будет для Вас столь уж ценен. Не могли бы Вы мне немного помочь?
— Конечно, мадам Трюк, что от меня требуется?
— Отведите этого мальчика в больничное крыло, — обрадовалась преподавательница, — пусть мадам Помфри его осмотрит. Возможно, у него есть какие-нибудь незамеченные травмы. А метлу отнесите директору, пусть разберётся откуда она взялась в школе.
После ухода Гаррета с Невиллом мадам Трюк внимательнейшим образом перепроверила все мётлы и, убедившись, что с ними всё в порядке, продолжила урок. Вот только и в этот раз он был прерван. Лаванда Браун что-то не поделила с Меган Джонс, в результате чего девочки подрались и пуффендуйка Меган неловко упала на землю, громко ойкнув.
Мадам Трюк наказала обеих девочек за драку, а потом осмотрела Меган и констатировала, что она сломала запястье. Преподавательница повернулась к остальным ученикам.
— Ни один из вас не сдвинется с места, пока я не отведу эту девочку в больничное крыло! Если я увижу хоть одну метлу в воздухе, нарушитель вылетит из Хогвартса, прежде чем успеет сказать «квиддич». Идём, дорогая.
Меган с заплаканным лицом, поддерживая запястье здоровой рукой, поплелась прочь вместе с мадам Трюк. Едва они оказались вне зоны слышимости, Рон разразился хохотом.
— Видели её лицо? Ну и дубина! — Дружки Рона — Симус Финниган и Дин Томас поддержали смех своего заводилы.
— Закрой рот, Уизли, — оборвал его Дадли. Гарри совсем не ожидал такого от своего кузена.
— О-о, защищаешь эту тупую курицу Джонс? — протянула Лаванда Браун, вечно расфуфыренная и строящая из себя светскую леди гриффиндорка. — Не думала, что тебе нравятся толстые, глупые плаксы, Дадли. Впрочем, вы же оба толстые.
— Смотрите! — внезапно воскликнул Рон, резко наклонившись и схватив что-то с земли. — Это та дурацкая штука, которую Лонботтому прислала бабка. — В руке Шестого сверкала на солнце напоминалка Невилла.
— Дай сюда, Уизли, — негромко произнёс Гарри.
Все тут же умолкли и ждали, что будет. Шестой неприятно усмехнулся.
— Я лучше оставлю его где-нибудь, чтобы Лонботтому пришлось поискать — скажем… на дереве?
— Дай сюда! — проорал Гарри, но Рон вскочил на метлу и взмыл в воздух. Он не врал, он действительно неплохо летал. Задержавшись на уровне верхних ветвей дуба, он крикнул:
— Ну, отними, Поттер! Или без своего Лорда Гриффиндора ты ничего не можешь?
— Слушай сюда, рыжий говнюк, — проорал с земли Дадли, — Летать я не умею, но Невилл мой друг, и если ты не вернёшь его напоминалку, то на землю тебе лучше не спускаться.
— Что ты там вякаешь, свинорыл? — влез в спор Симус Финниган. — Да мы с Дином сейчас сделаем из тебя кучу котлет.
Остальные пуффендуйцы хотели было вмешаться, но Дадли остановил их жестом и бросился в атаку, нанося мощные размеренные удары своим противникам. Тем временем, Гарри схватил метлу и ринулся за Роном. Гермиона Грейнджер что-то протестующе ему кричала, но он пропустил её слова мимо ушей; кровь прилила к голове и стучала в висках. Он оседлал метлу, с силой оттолкнулся от земли и взлетел; ветер трепал его волосы, полы мантии развевались позади; он с торжествующей радостью осознал: нашлось что-то, чему ему не нужно учиться, — это было легко, это было потрясающе. Он чуть потянул рукоять метлы на себя, чтобы подняться ещё выше; снизу донеслись крики и визг девочек, подбадривающий возглас Дадли.
