— Значит, дом Блэк выступит на стороне Света, — грустно вздохнула Белла.
— Нет, — твердо ответил я. — Дом Блэк выступит на своей собственной стороне. И в этой войне у нас не будет ни постоянных друзей, ни постоянных врагов...
— ...но только постоянные интересы, — закончила цитату Миа. — Кстати, Гарри, не знаешь, у Предвестника Перемен можно будет и еще что-нибудь попросить?
— Зависит от того, что ты хочешь получить, — пожал плечами я.
— Я давно хочу получить фамилиара... не просто домашнего питомца, но настоящего фамилиара...
— На рыжего Косолапуса — даже не рассчитывай, — усмехнулся я. — У тебя будет настоящий ведьминский кот: черный и зеленоглазый.
Миа прыснула.
— Гарри! Ну нельзя же столь явно ревновать?!
— Почему — нельзя? — в свою очередь несколько делано удивился я. — Я же ревную!
— А вот — нельзя! — девочка с самым хитрым видом показала мне язык.
— Р-р-р!!! — зарычал я.
Миа с хохотом кинулась удирать от меня, лихо манипулируя векторами гравитации. Я помчался за ней, сшибая на пол стулья, и даже стол. Белла ловко увернулась от падающей мебели, отскочила в угол, и оттуда наблюдала за наними догонялками и перепалкой с некоторым даже умилением.
Но вот я, наконец, поймал Миа, и, схватив ее в охапку, рухнул вместе с ней из-под потолка на оставшийся странно целым диван.
— Глава. Хранительница, — произнесла явно довольная и успокоившаяся Белла. — Приношу свои извинения за то, что посмела присутствовать при ваших... брачных играх.
Я усмехнулся про себя. Все-таки Трикси просто не знает куда смотреть. Она смотрит на лицо девочки, ожидая краски смущения, а надо — на руки, где на мгновение показались керамитовые когти.
— О, не стоит извинений, — взмахнула рукой с уже человеческими ногтями Миа. — Если бы это было что-то глубоко личное — я бы попросила тебя удалиться прежде, чем встревать в пикировку и потасовку с Гарри.
Для девочки-подростка, сидящей на коленях у столь же "взрослого" парня вид она имела на удивление царственный.
— И, тем не менее, — склонила голову, Белла, пряча довольную усмешку, — я прошу разрешения удалиться.
— Не думаю, — покачал головой я, почувствовав колебания варпа. — Боюсь, время, которое мы можем посвятить визиту в Цитадель Дома — истекло, и мы вынуждены вернуться в Хогвартс.
Миа удивленно посмотрела на меня... И в тот же момент резкий рывок выдернул нас из дома на Гриммо.
— Гарри! Гермиона! — мы как раз успели немного оклематься от разрушения проекции и возвращения в физические тела, когда к нам подбежал тот, кто собственно, и пересек сигнальные чары, став причиной нашего экстренного возвращения. — Ну вы и спрятались! — Невилл тяжело дышал. — Всех собирают в Большом зале!
— Почему? — заинтересовалась Миа.
— В Хогвартс пробралась Беллатрикс Лестрейндж!
Глава 8
7. Темный совет. (Беллатрикс).
"Дети", — подумала я, убравшись в угол, чтобы не мешать, и наблюдая, как глава древнейшего и благороднейшего дома Блэк гоняется за удирающей от него с визгом и хохотом девочкой. — "Всего лишь дети. Слава Мерлину!"
Честно говоря, я уж было начинала считать, что подалась в услужение к какому-то демону, древнему, могущественному и коварному. Но, глядя, как этот "могущественный и коварный" задействует свою немалую магическую мощь для того, чтобы играть в догонялки с девочкой, игнорируя силу притяжения Земли, я поняла, что все-таки Гарри еще ребенок, в лучшем случае — подросток, вполне способный отбросить нерадостные размышления в пользу веселой забавы.
Однако, как ни крути, эти дети — будущее Дома. И мое дело — позаботиться о том, чтобы у Дома было будущее!
С этими мыслями я посмотрела на медленно тающие в воздухе силуэты Главы и его невесты, и отправилась наверх, проведывать Антонина.
Долохов, если откровенно, оказался отвратительным пациентом. Он ненавидел показывать кому-либо свою слабость, и старался все делать сам... Но увы, в первые сутки он не мог даже приподняться с кровати, и приходилось использовать заклинание, аналогом которого у магглов было то, что они называют "больничной уткой". Даже представить себе не могу, чтобы я делала, окажись в такой ситуации, но без магии... Не говоря уже о том, что возможности средней руки волшебника и самого опытного и талантливого врача-маггла в медицине — просто несопоставимы. А я все-таки далеко не "средний волшебник". Грош цена тому палачу, который не сможет самостоятельно залечить те повреждения, которые он нанес пытаемому... Впрочем, я только что назвала и собственную точную цену. Как подойти к лечению Лонгботтомов... Я до сих пор не знаю, с какой стороны к этому подступиться, хотя, оказавшись в доме, который по привычке называю "домом тети Вальпурги", я начала старательно перекапывать здешнюю немаленькую библиотеку. Не то, чтобы мне было их серьезно жалко, или же я как-то стремилась оправдаться перед теми, кто уничтожил лорда Волдеморта, а меня бросил в Азкабан. Нет. Но вот мучает меня осознание собственной некомпетентности...
— Опять о Лонгботтомах задумалась! — приветствовал меня Антонин, как только я показалась на пороге его комнаты.
— Не только, — покачала головой я. — Еще о Главе...
— И почему это о лорде Гарольде ты размышляешь с тем же грустным видом, как и о отправленных тобой же в Мунго Лонгботтомах?
— Да вот... Глава Дома Блэк, и наш сюзерен, оказывается — настоящий безбашенный гриффиндорец...
Я вздохнула, и стала рассказывать о своей глупости, о поведанной Гарри мечте, которую он бросился исполнять, о затеваемом ритуале, который грозит полностью уничтожить Дом...
Антонин внимательно слушал меня. А потом взял за руку, и сказал:
— Трикси, успокойся. В нервах ты ничего дельного не надумаешь. И... знаешь... ты говорила, что твоя тетя Вальпурга...
— Точно! — вскинулась я. — Тетя Вальпурга хорошо разбиралась во всякой темной магии! И, может быть, она поможет отговорить Гарольда от этой заведомой авантюры!
— Помоги мне встать... — прохрипел Антонин.
— Зачем? — удивилась я.
— Но ведь ты говорила, что портрет госпожи Вальпурги висит в нише возле входа...
— Да, — улыбнулась я. — И в обычной ситуации пройти к ней было бы проявлением вежливости с нашей стороны. Но у нас тут ситуация необычная... — Антонин зарычал про себя. — ...поэтому... Кричер!
— Да, мисси Белла? — с хлопком появился домовик.
— Принеси сюда пейзаж из моей комнаты. Помнится, тете он очень нравился. И попроси госпожу Вальпургу перейти в него. Нам нужно поговорить...
— Конечно, мисси Белла! Я немедленно...
Хлопок, и домовик исчез. Еще один хлопок, и на стене появляется пейзаж со скалой, возвышающейся над бурным морем. Тетя шагнула из-за рамки. Ее темное платье рвал нарисованный ветер, а прическа мгновенно оказалась растрепана, но на лице у тети блуждала довольная улыбка.
— Надо же, — тихо сказала она, — а я и забыла про этот пейзаж.
— А при жизни он тебе очень нравился, — удивилась я.
— Смерть никому не идет на пользу. А когда умираешь, думая, что вместе с тобой уходит в небытие твой Дом... Какое счастье, что мой беспутный сынок все-таки нашел этого мальчишку, прежде чем нарвался этого павлина Локхарта! Или же это малыш Гарри нашел моего непутевого сына...
— Вот об этом-то я и хотела бы поговорить... — грустно кивнула головой я.
— Неужели тебе не нравится твой сюзерен? — удивилась Вальпурга.
— Я дала клятву, и не собираюсь от нее отрекаться! — гордо вскинула я голову. — Но... я имела глупость рассказать юному Гарольду о своих проблемах... и он загорелся идеей решить все вопросы одним ударом.
— Вот как? — удивилась тетя. — Молодости, конечно, свойственна некоторая горячность... но чтобы "все проблемы — одним ударом"? И как же он собирается это сделать?
— Обратившись за помощью к Предвестнику Перемен, одному из Высших Архитектонра Судеб! — жестко сказала я.
— Хм... — задумалась Вальпурга. — Хм...
— Тетя! — взмолилась я. — Вы поможете мне отговорить Главу Гарольда от этого шага?!
— Не думаю, — покачала головой Вальпурга.
— Но почему?! — взвыла я. — Ведь я точно знаю: вы читали те темные трактаты в библиотеке Дома, где описываются неудачи колдунов, решивших, что смогут обмануть Хаос! И как Вам только после этого кошмары не снились?
— Снились, разумеется, — усмехнулась тетя. — Как не сниться после такого "жизнеутверждающего" чтения.
— Но тогда почему Вы не хотите мне помочь?! — взвыла я. — Ведь если Глава...
— Боюсь, — улыбнулась Вальпурга, — Гарри не был с тобой полностью откровенен...
— Абсолютная истина — доступна только Творцу, — буркнул с кровати Антонин. — Мы же можем лишь приближаться к ней, что-то упрощая и опуская.
— Вот-вот, — согласилась с ним тетя.
— И что же опустил глава Гарольд? — заинтересовалась я.
— Он показывал тебе свое оружие? — спросила Вальпурга.
— Ну... палочка у него как у всех... разве что серебряный узор ныне редкость — но я читала, что раньше Оливандер украшал им каждую вторую...
— Я не о палочке говорю, — усмехнулась тетя.
— А о чем? — подозреваю, что мои глаза сейчас приобрели форму идеальных кругов. Оружие мага — и не палочка?
— О кинжале*, чей клинок отлит из стекла разбитых окон мертвых зданий погибшего мира, мира, павшего в варп. Из стекла, которое "там упало, а я здесь поднял".
/*Прим. автора: Вальпурга не видела Кай, и считает кинжал под левую руку — основным оружием*/
Я вспомнила путь, выпивший силы и чуть было не забравший жизнь Антонина...
— Тетя, Вы хотите сказать...
— Именно, Трикси, именно. Гарри уже имел дело с варпом и его демонами.
Глава 8
8. Ночь в Большом зале.
Пока шли к Большому залы, мы с Миа вытряхнули из Невилла подробности визита Беллатрикс Лестрейндж в Хогвартс. Оказалось, что пока мы с девочкой гуляли по замку, и, забравшись в один из отдаленных уголков, "нечаянно" заснули, "зачитавшись толстым справочником по зельям", группа гриффиндорцев, возвращающаяся с обеда, уперлась в закрытую дверь и порезанный портрет. Полная Дама вся в слезах и истерике прятавшаяся в дальнем пейзаже, описала нападавшую, и Великий и Светлый Дамблдор опознал по этому описанию кошмарную Беллатрикс Лестрейндж, вторую волшебницу, сумевшую, вслед за кузеном, сбежать из Азкабана. Правда, в отличие от ужасного Сириуса Блэка, она не только сбежала сама, но и сумела вывести из тюрьмы Антонина Долохова, бретера и убийцу на службе Того-кого-нельзя-называть, принеся при этом в жертву Темным силам мужа и деверя.
Рассказывая об этом, Невилл вздрагивал. Кажется, он опасался, что Белла явилась в Хогвартс не за Мальчиком-который-Выжил, как гласило всеобщее мнение, а за ним, Невиллом, чтобы отправить его в Мунго, в компанию папы и мамы, или даже убить!
Под этот рассказ мы как раз и дошли до Большого зала, где как раз сейчас и собрались все ученики Хогвартса с первого по седьмой курс. В самом зале убрали столы, и преподаватели разделили его на "половину мальчиков" и "половину девочек"*, и сейчас укладывали своих подопечных. Так как мы подошли в числе последних, все спальники более-менее приличных расцветок уже разобрали. Мне достался голубой спальник в розовые кролики, а Миа все-таки сумела откопать относительно нейтральный спальник "в цветочек", зато изношенный до последней степени.
/*Прим. автора: в "Гарри Поттер и узник Азкабана" этого не было. АУ*/
Призвав пламя Удуна, я провел полыхающей ладонью над спальником. Теперь голубой фон стал белым, а розовые кролики оказались черными и красноглазыми, да еще и обзавелись огненными крыльями. Миа внимательно наблюдала за процессом наложения несложной статической иллюзии, и немедленно его повторила, преобразовав непонятно-нейтральные цветы в черные асфодели, весьма реалистично изображенные.
В зале было довольно-таки прохладно, так что некоторое время мы с Миа потратили на установку обогревающих чар. Получилось у нас не с первого раза, хотя профессор Флитвик нам их и показывал. Но, в конце концов, организовав себе небольшой участок с комфортной температурой, мы улеглись практически на самой границе, протянув друг другу руки. Хотя все это выглядело вполне прилично и даже скромно, директор, тем не менее, бросил на нас несколько недовольный взгляд, напомнивший мне о некоторых слухах, ходивших о нем с подачи демиурга этого сиура, но не нашедших подтверждения в ведомой мне структуре его событий. "Вот ведь древний грек, в плохом смысле этого слова!"* — подумал я, скрыв эту мысль за крепкими щитами и надежными масками.
/*Прим. автора: "...строй, сплочённый взаимной любовью, нерасторжим и несокрушим..." (Плутарх, "Сравнительные жизнеописания", рассказ о Пелопиде) — это изобретение древней Эллады, насколько мне известно, нигде более не воспроизведенное.*/
Дамблдор бросил несколько слов Септиме Вектор и удалился из Большого зала. Сама же преподавательница арифмантики быстрыми шагами подошла к Минерве Макгонагалл, и что-то зашептала ей на ухо. Декан Гриффиндора подошла к нам. Взмахнув палочкой, она проверила качество наложения согревающих чар, и улыбнулась.
— Мистер Поттер, мисс Грейнджер. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, профессор Макгонагалл, — отозвались мы дружно.
Декан вернулась на свое мест, и подверглась атаке профессора Вектор. Та возмущенно шептала что-то Минерве на ухо. Впрочем, сама Макгонагалл понижать голос не собиралась.
— Они не нарушают каких-либо правил или распоряжений. Каждый лежит на своей половине, проходу не мешают. За что их наказывать?
Септима Вектор задохнулась от возмущения... но так и не нашла, что сказать. Мы с Миа улыбнулись друг другу.
Разумеется, слова Макгонагалл не остались без внимания, и граница, отделяющая "половину мальчиков" от "половины девочек" немедленно оказалась выложена двойным рядом из переместившихся поближе друг к другу парочек. Возникло даже несколько конфликтов между теми, кто успел занять место на границе, и теми, кто хотел бы это сделать, но не успел. Впрочем, такие конфликты были довольно быстро погашены профессором Макгонагалл, которая так же указала на необходимость оставить несколько проходов, чтобы никому не мешать.
Дамблдор снова появился в зале. Увидев перемещения подведомственных детей, он несколько поморщился, но осуществлять административное вмешательство не стал, лишь объявил, что преподаватели отправляются обыскивать Хогвартс, чтобы найти Беллатрикс Лестрейндж, а наведение порядка он оставляет на главных старост школы. После этого преподаватели покинули Большой зал.
Я внутренне усмехнулся. Когда в школе появился тролль, как я выяснил позже, — детей отправили бродить по коридорам под охраной старост. Теперь же, когда в замке появилась "Беллатрикс Лестрейндж" — учеников собрали в зал, который Трикси вполне способна накрыть одним заклинанием (тем же Адским Огнем), под охраной все тех же старост, неспособных оказать Белле даже символическое сопротивление! Впрочем, учитывая, что тролль был полностью под контролем, приходилось признать, что "Белла" — это тоже проект директора, что исключало вероятность появления какой-то сторонней силы.
