— Значит, бесплодие? — я внимательно посмотрел на Беллу.
— Да, мой сюзерен, — ответила она. — Неизлечимое.
— Позволишь мне взглянуть? — спросил я.
— Вам следует не просить, но приказывать, — грустно покачала головой Неистовая Беллатрикс.
— Я не являюсь подданным Гниющего сада, и мне нужна служба вассала, а не рабская покорность, — отрезал я.
Миа удивленно посмотрела на меня, но о горестной судьбе Сейлины решила не спрашивать... или, может быть, спросить позже.
Белла опустила руки и произнесла:
— Смотрите, господин.
Я подозвал Миа и мы коснулись лба Беллатрикс, прислушиваясь к пению потоков варпа.
— Ой, — сказала Миа.
— Вот-вот, — согласился я. — Понятно, почему врачи сказали, что "неизлечимо"?
— Да, — кивнула девочка.
— Почему? — в глазах Трикси вспыхнул интерес, но какой-то отстраненный. Она не верила, что двое детей найдут способ помочь там, где опустили руки известные колдомедики.
— Потому, — ответила Миа, — что то, что с Вами, миссис Лестрейндж...
— Просто "Белла", — поправила Беллатрикс, — раз уж "Трикси" у тебя в горле застревает.
— ...с тобой, Белла, произшло, — приняла поправку девочка, что меня удивило, и, признаться, несколько расстрогало, — ...это не болезнь или проклятье, но полноценное изменение. Любая диагностика покажет, что не просто здорова — ты практически на пике формы, несмотря даже на годы в Азкабане.
— Понятно, — кивнула Трикси. — И сделать с этим ничего уже нельзя...
— Почему — "нельзя"? — удивилась Миа. — То, что поддается переменам — можно изменить. А раз тебя один раз изменили — значит, переменам ты поддаешься.
— Господин? — В глазах Беллатрикс вспыхнула неистовая надежда, которую мне предстояло несколько остудить.
— Это возможно. Но. Во-первых. Это будет непросто. Причем непросто для всех нас, включая Источник Дома и всех моих вассалов. Во-вторых, изменение, проведенное с тобой, поддерживает своей Волей тот, с кем братья заключили договор. Придется искать путь, который позволит разорвать договор. И, в-третьих, — изменение есть измненение. И та, кто появится после него... будет ли она — тобой?
— Господин... — Белла опустилась на колени и распростерлась на полу, — пожалуйста, сделайте это! Я... я сделаю все, что угодно... все. Буду убивать, лягу в постель к тому, на кого Вы укажете... умру по Вашему слову, только...
Миа кинулась к унижающейся женщине, обняла ее и требовательно посмотрела на меня. Даже если бы я и собирался отказать (какового намерения у меня отнюдь не было), то уж противостоять такой просьбе...
— Мы сделаем это, — ответил я, подчеркивая, что потрудиться придется всем. — И я не потребую за это ничего, сверх уже принесенной тобой вассальной клятвы. Но для такого ритуала нужно подходящее место, время и некоторые материальные компоненты, которых прямо сейчас у меня под рукой нет. Так что, в лучшем случае — это будут пасхальные каникулы.
— Я готова ждать, — ответила Трикси, не поднимаясь.
— А вот как раз "ждать" тебе не придется. — Белла посмотрела на меня очень удивленно. — Тебе придется активно готовиться к ритуалу. Вспомнить всю свою жизнь настолько подробно, насколько сможешь, возможно — поговорить с госпожой Вальпургой и Антонином, раз уж он тебя неплохо знал... Судя по тому, что я успел услышать — это будет тяжело и больно... но необходимо. Ты должна решить, кто это такая — "Беллатрикс Блэк", и кем она хочет быть. И не одно-два желания, а полностью, по-настоящему, без купюр и утаенных от самой себя желаний. Раобраться, решить... и каждый день повторять это, запоминая, впечатывая в свою память то, с чем мы обратимся к престолу Владыки Изменчивых ветров. Поняла?
— Да, господин... — ответила Трикси, не поднимаясь. В глубине ее глаз разгорался фанатичный огонек.
— Тогда — встань. Мне неприятно видеть твое унижение. Дому Блэк нужен гордый боец, а не униженная рабыня. Мне нужна Неистовая Беллатрикс, за которой я пришел в Каэр Азкабан!
Трикси вскочила, как подброшенная пружиной.
— Милорд, — кивнула она мне, показывая, что поняла меня. — Леди, — аналогичный поклон в сторону Миа.
— Беллатрикс... — попрощались мы, и разорвали контакт с этим слоем реальности, возвращаясь в мир снов, где и танцевали среди звезд до самого утра.
Глава 7
7. Проблемы Уизли.
Проснулись мы с Миа по-прежнему держась за руки по укоризненным взглядом Джинни. Волшебное очарование танца, когда звезды сияли у нас под ногами и разноцветные ветра кружили голову, все еще действовало, и проснулась Миа очень доброй и желающей облагодетельствовать весь мир. Так что, вскочив, она подсела к рыженькой и обняла ее за плечо.
— Джинни... — начала она, но была прервана.
— Да все я понимаю... и что он — с тобой, и что я — безнажедно опоздала... Мама так много мне рассказывала о Мальчике-который-Выжил... а когда я встретила Гарри, то поняла — что он еще лучше... Но уже было поздно...
Рыженькая уткнулась лицом в грудь Миа и разрыдалась. Сквозь слезы она пыталась продолжать рассказывать о своих проблемах.
— ...а тут... тут еще... эти демоны.... Они... они хотят, чтобы... чтобы я шпионила... за Гарри... а я... я и отказать... не могууу!!! На мне же... Долг Жизни... Они же меня... спасли.
Произнеся это, Джинни окончательно спрятала лицо на груди Гермионы и забилась в рыданиях, заливая слезами пижаму в золотистые котята.
Несмотря на общую трагичность происходящего, выглядели девочки так умилительно, что я с трудом сдерживал желание подойти и погладить обеих по головам. К сожалению, это не решило бы проблемы, а только увелчило бы их. Так что я стоял в стороне и умилялся, в то время как Аналитик сосредоточенно искала выход из сложившейся ситуации.
— Джинни, — сказала Миа, чуть отстраняясь от заплаканной девочки, — а твой Долг Жизни не помешает тебе шпионить за ними для нас?
Рыжая просияла.
— Нет! Не помешает! Я же исполню все, что от меня просят, а "не рассказывать никому" леди Аметист нас не просила! Она даже так и сказала: "я не требую от вас омелы"... или "кометы"?
— Может быть "омерты"? — улыбнулся я.
— Точно! — радостно улыбнулась Джинни, хотя полоски от слез все еще были видны не ее щеках. — "Омерты". А что это такое?!
— Это обещание молчать, — грустно улыбнулась Миа. О том, что подавляющее большинство тех, перед кем она выступала — просто не знают, что такое "омерта", Аналитик как-то не подумала. Хотя и догадалась пояснить свои слова "просто так".
— Да? — как-то рассеянно удивилась Джинни. — Ой! Я тут сижу, зареванная, как лохушка, а вы мне даже ничего не говорите! — это в поле зрения рыжей попало зеркало.
Джинни вскочила с кровати, и пулей улетела в ванную. Миа растеряно посмотрела на меня. Я показал ей большой палец. Идея приспособить Джинни присматривать за культистами, которые временами хронический недостаток ума пытались компенсировать двойным усердием — была более чем неплоха. И нам польза, и рыжей будет, чем заняться, отвлекаясь от грустных мыслей о несостоявшейся Великой Любви.
Из ванной Джинни вышла уже в школьной мантии, и более-менее приведя себя в порядок. Она порывалась тут же начать рассказывать нам обо всех собраниях культа, но Миа тормознула ее, объяснив, что до завтрака осталось не слишком много времени, а нам тоже нужно еще собраться. При этих словах Джинни заметила буквально промокшую пижаму Гермионы, и приложила усилия к тому, чтобы качественно и талантливо косплеить помидор.
Впрочем, на этот раз успокоить засмущавшуюся девочку удалось быстро, и мы с Миа так же по очереди скрылись в ванной, чтобы совершить священный ритуал утреннего омовения, а после — собрались идти на завтрак.
Дорога наша лежала мимо Полной Дамы, хранящей вход в гостиную Гриффиндора. И там мы застали еще одного Уизли, пребывающего в трудной жизненной ситуации. А именно — он валялся на каменном полу, прижимая руки к разбитому носу и хлюпая носом. А над ним возвышался Невилл, потирающий раскровавленные костяшки на правой руке.
— Привет, — обратился я к Невиллу. — Чего не поделили?
— Мы не сошлись во мнениях по одному вопросу теоретической магии, — хмуро ответил Лонгботтом, и Миа уважительно, но с некоторой долей удивления посмотрела на него. Заподозрить чистокровного мага в знакомстве с "Тремя мушкетерами" было непросто...
— И решили провести натурный эксперимент? — поинтересовался я.
— Угу, — буркнул Невилл. — Некоторые сущности, пока в морду не дашь — в теорию не укладываются.
— Тоже мне, теоретик анализа существования сущностей, — шепнул я себе под нос, но Невилл услышал, и усмехнулся. Кажется, подсунутая ему на втором курсе книга о похождениях отчаянных служащих Межмировой таможни — сделала свое черное дело.
— А на самом деле что случилось? — поинтересовалась Миа.
— Этот... рыжий, — выдал Невилл максимально приличное описание Рона, на которое был сейчас способен, — накинулся на Викки, — Лонгботтом указал на приткнувшуюся в уголке первокурсницу в цветах Гриффиндора, — с какими-то дикими обвинениями...
— Это ее кошка сожрала Коросту! — попробовал взвиться Рон... получилось у него не слишком хорошо, да и кровь, продолжающая литься из разбитого носа, солидности не прибавляла.
— Вот-вот, — кивнул Невилл. — Ты бы к Анжелине Джонсон и ее Барсу с такими претензиями подкатил, а еще лучше — к самой Макгонагалл. А то нашел себе противника — ту, кто тебе не ответит!
— И это стоило того, чтобы... — удивилась Миа.
— "Это", может и не стоило, — согласился Лонгботтом. — Но того, что он сказал девочке — я повторять не буду. Тем более, что каких-либо доказательств того, что крысу сожрала именно ее Дали, Рон так и не нашел!
— Это точно она! — вызверился Рон. — И вообще, ее кузен на Слизерине учится, и она сама сюда наверняка по ошибке попала, ... — дальнейшие высказывание Рона письменной фиксации не подлежали.
— Кру... — палочка Гермионы замерла на полувзмахе. Вот ведь! И всего-то на два часа с Беллой оставил! — ...гом марш! — закончила девочка почему-то по-русски
Рон, впрочем, ее отлично понял и с остекленевшими глазами совершил идеально-четкий поворот "кругом", правда, почему-то через правое плечо, и строевым шагом двинулся вперед. Точно по прямой Рон шагал до тех пор, пока его продвижение не остановила стена. В поединке мальчишки и стены последняя одержала несомненную победу.
— Почему по-русски? — мысленно осведомился я. До сих пор я как-то не подозревал Миа в знакомстве с языком Пушкина и Высоцкого.
— Это меня Белла научила, а ее — Долохов, — так же мысленно отозвалась девочка.
Вот всегда подозревал, что в Роне есть что-то от мелкого беса, раз уж младшая княгиня демонов его вот так вот, одним словом подчиняет! Правда, бес явно этот из домена, подвластного Владыке Изменчивых ветров, как мне не противно признавать, что у нас с ним есть хоть что-то общее... Но увы, зашкаливающие амбиции, в сочетании с завистью, готовностью предавать и уверенностью в собственной исключительности — делали диагноз однозначным. А интеллект... он низшим не положен. Ну что же. "Отбросов нет — есть только ресурсы". Так что в моем сознании начала вырисовываться комбинация, в которой даже Рону Уизли могла найтись подобающая роль.
— Что здесь происходит?! — Макгонагалл вылетела из-за поворота, чуть не наступив на валяющегося Рона.
За спиной декана отважно прятался Дин Томас.
Глава 7
8. Крысы и карта.
Декан Гриффиндора величественно склонилась к поверженному львенку.
— Мистер Поттер, мисс Грейнджер, — произнесла она, разгибаясь. — По пять баллов с Гриффиндора с каждого и отработка этим вечером. Правда, я буду занята. Так что — с мадам Спраут.
— Но, профессор Макгонагалл... — начал Невилл.
— Слушаю Вас, мистер Лонгботтом! — подбодрила мальчика декан.
— Это я... — Невилл снова замялся.
— Что — "я"? — удивилась профессор.
— Это я ударил Рона! — собравшись со всей доступной смелостью, заявил Лонгботтом.
— Точно — он! — высунулся из-за спины декана Дин, подсвечивавший себе дорогу свеженьким фингалом.
— И каким же заклинанием Вы ударили мистера Уизли, мистер Лонгботтом? — поинтересовалась Минерва.
— Заклинанием? — удивился Невилл. — Я его кулаком ударил!
— Насчет кулаков и прочих медотов убеждения — мы поговорим с Вами позже, — усмехнулась Макгонагалл. — А сейчас я вижу отчетливые следы ауры Поттера и Грейнджер, — я внутренне усмехнулся: оставить на Роне следы своей ауры мне подсказала Кай. — Все-таки пару уроков магии Хаоса я у профессора Трогар взяла... Хотя бы для того, чтобы разбираться в ваших шалостях, — Макгонагалл добро улыбнулась собравшимся. Похоже, поведение Ронникинса уже достало даже ее: никак иначе столь легкое наказание я объяснить не могу.
— Но... — простонал Рон, делая попытку подняться. — ...моя крыса!
— За своими питомцами надо следить, — жестко ответила Макгонагалл. — Или Вы считаете возможным предъявить претензии всем владельцам кошек в Хогвартсе? Могу Вас заверить, что Дали, питомица мисс Фробишер, — далеко не единственная кошка здесь. Вспомним, хотя бы миссис Норрис... Или Вы пойдете еще дальше, и возьметесь обвинять меня в уничтожении Вашего питомца?
Рон затравленно отполз подальше в угол.
— Что за питомец? — заинтересовался Ремус Люпин, выворачивая из-за поворота.
— У меня... у меня крыса пропала! — взвыл шестой Уизли.
— Крыса? — заинтересовался проклятый оборотень. — Эта та, с которой Вы упражнялись на трансфигурации?
— Да, — всхлипнул Рон.
— Опишите ее поподробнее... — попросил преподаватель ЗоТИ.
Рон принялся описывать, а я протелепатировал Гермионе:
— Обрати внимание: профессор Люпин неоднократно захаживал к нам на занятия, демонстрировал симпатии к Гриффиндору вообще и лично сыну его погибшего друга в частности. Да и на обед Ронни частенько брал с собой крыса... и оборотень его в упор не видел, не слышал и не обонял. Зато, как только Питтегрю скрылся — вот сейчас...
— ...и еще у него нет пальца на передней правой лапе...
— Точно на правой? — "насторожился" Люпин.
— Ага, — кивнул "хозяин" крысы.
— А ну-ка, повтори, сколько у вас жила эта крыса? — ага... только что опознал. Верю.
Рон еще раз поведал историю семейной крысы, непонятно откуда взявшейся у Персиваля Уизли и перешедшей по наследству его брату Рональду.
— Минерва! — обратился встревоженный оборотень к нашему декану. — Эту крысу необходимо найти!
— Ремус, — спокойно ответила Макгонагалл, — у нас нет времени и возможности искать крысу в огромном замке. Если бы у тебя была карта замка, на которой было бы отмечено, кто где находится...
— Мордред и Моргана! — выругался Люпин.
— Не при детях! — немедленно одернула преподавателя заместитель директора.
— Прости, — покаянно потупился оборотень. — Но ведь у нас была такая карта...
