Дальше.
В сундуке кубической формы обнаружился прозрачный шар, похожий на тот, в который обычно помещают уютный игрушечный домик с парой елок или санями, запряженными оленями, а если его встряхнуть, возникает иллюзия падающего снега. В этом же не было ничего, за исключением какой-то то ли сверкающей, то ли светящейся пылинки. При этом было непонятно, то ли она залита стеклоподобным веществом, то ли сама по себе парит в самом центре сферы.
— Ну и что это такое?
Тим понятия не имел.
Поэтому убрал шар в рюкзак.
Оставалась последняя коробочка — плоская шкатулка. Именно в такой мог поместиться идентификатор. Большаков подозревал это, едва увидев ее, поэтому самое приятное оставил на сладкое. Он открывал ее медленно, в предвкушении, и когда крышка была откинута, лицо Тима вытянулось от разочарования: вместо ожидаемого прибора, дающего возможность покинуть Полигон, в шкатулке хранился медальон, похожий то ли на флешку из гладко отполированного черного камня, то ли на смертник — жетон военнослужащего.
— Какого хрена?— вырвалось у него из в момент пересохшей глотки.
Этого не могло быть, но это было так.
Тим еще раз прошелся по сундукам, на этот раз без особых церемоний, переворачивая ящики и сбрасывая их на пол.
Не было никакого идентификатора.
Зарычав раненым зверем, Большаков схватил со стола шлем и запустил им в стену. И только сейчас обратил внимание на то, что с открытием последнего ларца на месте каменной двери появился проход, из которого лился мягкий небесного цвета свет. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что это Портал. Не похожий на тот, через который покинули Полигон Наташа, Эдик и остальные счастливчики, но все же. Тиму было плевать и на его эксклюзивность, которую можно было объяснить исключительностью Сокровищницы, и на то, что, в отличие от остальных, ему не достался идентификатор — как-нибудь без него обойдется. Ему было даже абсолютно все равно, куда именно ведет этот Портал. Главное — он открылся, и теперь Большаков может выбраться из опостылевшей локации, которая уже послезавтра будет перезагружена с уничтожением всего ей исконно не принадлежавшего.
Тим принял решение и уверенным шагом направился к Порталу. По пути он подобрал с пола шлем, ничуть не пострадавший от удара о стену. Перед Порталом Большаков остановился, обернулся, окинул взглядом Сокровищницу и переступил через порог.
Ну, здравствуй, новый мир, неведомый!
Глава 19
Особых спецэффектов за этим не последовало: яркий свет, заставивший Тима зажмуриться, иллюзия движения в пространстве, и плавная остановка.
Тим открыл глаза и обнаружил себя стоящим у кромки леса. Судя по растительности, флора ЭТОГО мира ничем не отличалась от знакомой Большакову по Полигону. Уже хорошо — ведь могло закинуть и в куда менее привлекательное место, например, в пустыню.
А потом он обернулся, и блаженная улыбка медленно сползла с его лица: Тимофей увидел богом проклятый лагерь Претендентов — опустевший после визита в него сектантов с болота.
— Не-е-ет!!!
Жестокое чувство юмора было у Доброжелателя. Изощренное. Дать почти невыполнимое задание, всю дорогу вставлять палки в колеса, наконец, снизойти и обнадежить, а потом вот так вот безжалостно обломать.
— Су-у-ка-а!!!
Тим рвал глотку, пока ему не показалось, что он слышит ехидный смех, доносящийся отовсюду. Он резко замолчал — оборвался и смех.
Показалось...
Разочарование было столь велико, что Тим не устоял на ногах и рухнул на пятую точку. Так он и просидел до захода солнца, мысленно жалея себя и проклиная Доброжелателя.
Закончился девятнадцатый день пребывания на Полигоне. В распоряжении Тима оставались ровно сутки и, может быть, еще чуть-чуть. А может, и нет. Тим понятия не имел, когда именно начнется Перезагрузка. Все его надежды найти идентификатор в Сокровищнице пошли прахом. Впрочем, теперь он знал, где, вернее, у кого именно находится последний гаджет. Это было логично и предсказуемо. И Большакову стоило догадаться об этом раньше, но он уперся в эту Сокровищницу рогом и понял свою ошибку только сейчас. Когда было уже, возможно, слишком поздно.
Или нет?
Короче, владельцем последнего идентификатора была, вне всякого сомнения, Великая Матерь. И чтобы завладеть им, Тиму придется каким-то образом прикончить чудовище, которое попыталось — причем, не совсем безуспешно — тягаться в могуществе с самим Доброжелателем. Он ее, конечно, сделал, но не без труда. И не без косвенного участия в этом самого Большакова. Да и Раска расстаралась, травонула чем-то сестричку, и та, если до сих пор не сдохла, явно подрастеряла свои силы и возможности.
И это был шанс для Большакова. С прежней Гоа, да еще и на ее территории, ему было бы бодаться не с руки. Сейчас же получался совсем другой расклад. Хотя... Легкой прогулки ждать не стоило. Как знать, может, оклемалась уже страхолюдина? Да и сектанты вряд ли станут смотреть на то, как Тим убивает их единственную надежду на то, чтобы пережить Перезагрузку. Без Гоа им всем конец.
Жалко ли бы Тимофею этих людей?
К собственному удивлению он понял — нет, не жалко. Что-то надломилось в нем за последние дни. А может, прав был Сан Саныч — что ему пусто было! — что человек человеку волк, каждый сам за себя и своя рубашка ближе к телу?
Правда, много их было, сектантов. И даже без своих Талантов они представляли немалую опасность. За жизнь Гоа, а значит, и за свои жизни, они будут драться остервенело. А если Гоа пришла в себя, и они снова получили свои способности?
У-у-у...
Но ведь и у Тима не было иного выбора. Или он, или они. Без идентификатора он все равно не жилец.
Вот только... Лидия...
С ней как быть?
Это единственное живое существо на всем Полигоне, которое Тимофею на самом деле было жаль.
Но ведь идентификатор один...
Вот эту самую мысль Большаков постарался запихнуть куда подальше, с тем и заснул, набираясь сил перед завтрашним днем, который обещал быть непростым...
Восход местного светила Тим встретил уже на ногах. Наступил двадцатый день. Последний. Решающий.
Тим сходил к ручью, умылся, полюбовался на свое отражение в воде — супермен, не иначе. Потом добрался до информационной плиты с тем, чтобы узнать — а что, собственно, он нашел в Сокровищнице?
Первым он положил перед плитой то ли жетон, то ли флешку и спросил:
— Характеристики предмета.
И на поверхности цвета ночи появился текст:
Усилитель оружия
Сквозь Преграду
Увеличивает пробивную способность оружия на 25%
Во как!
Знать бы еще, как им пользоваться...
На этот вопрос плита ничего не ответила — догадайся, мол, сам. Тим взял в руки лук, повертел его туда-сюда и, да, нашел! Был рядом с рукоятью разъем, по размерам подходящий для этой флешки . Тим примерил, вставил, заметил, как по оружию пробежала паутинка молний.
— Хм...
После этого он положил перед плитой сам лук и спросил о его характеристиках.
Блочный лук Тихая Смерть
Вес: 2,25 единиц
Длина: 1,12 единиц
Длина растяжки: 86 единиц
Усиление натяжения: 36 единиц
Сброс усилия: 90%
Скорость полета стрелы: 112 единиц
Дальность полета стрелы: 750 единиц
Эффективная дальность: 420 единиц
Прицельная дальность 120 единиц
Дополнительно: усилитель Сквозь Преграду: + 25% к пробивной способности оружия
Все эти цифры ни о чем не говорили Тимофею, поэтому он отметил только то, что установка усилителя прошла в штатном режиме. Ну, и немного о стрелах:
Стрелы заговоренные
Материал: каднист
Прочность: 100%
Длина: 60 единиц
Вес: 39 единиц
Дополнительно: с вероятностью в 99% стрела сама возвращается к своему владельцу через 300 единиц времени, если до этого момента не будет поднята владельцем
Материал, из которого были изготовлены стрелы, был неизвестен Большакову. Но куда сильнее его заинтересовали их дополнительные свойства. Стрела сама возвращается к своему хозяину? Это как? Бумерангом что ли?
Тим решил проверить. Натянул лук — как же легко он идет! — прицелился, выпустил стрелу в частокол, стоявший метрах в ста от ручья, отметил, что попал именно туда, куда целился, и тут же спрятался за плиту.
От греха подальше.
Не имея при себе часов, время он отсчитывал сам. Спустя примерно пять минут даже напрягся, ожидая, что стрела прилетит, обогнув информационную плиту, но ничего подобного не произошло. Вообще ничего не произошло. Тим выждал еще немного и осторожно выглянул. Стрелы в заборе не было.
Хм...
Лишь когда Тим потянулся за новой стрелой, то, посчитав, заметил, что их снова стало 12.
— Офигеть...— пробормотал он.
Это ж теперь не нужно будет всякий раз рыскать в траве в поисках утерянного снаряда! Выстрелил и забыл!
Класс!
Был у Тима соблазн изучить и остальную экипировку, да время поджимало. Поэтому он положил перед плитой лишь стеклянный шар.
??????
— И что это за фигня?— растерялся Большаков.
То ли Доброжелатель и сам не знал, что это такое, то ли не хотел об этом говорить.
Ну и фиг с ним. Тим убрал шар в рюкзак и направился обратно на болота...
Большаков покинул лагерь полный решимости, но по мере приближения к болотам, ее становилось все меньше и меньше. Его терзали сомнения. Что если Великая Матерь оклемалась? Что если она вернула Таланты своим почитателям? Что если Тим не сможет с ними справиться, не сможет одолеть Гоа? Что если он ошибается, и у нее нет идентификатора, все старания Тима пропадут даром, и он при этом потратит ставшее практически бесценным время?
Но как он ни пытался зарядить себя оптимизмом, как ни поторапливал, ноги сами избрали черепаший темп, поэтому до болот Большаков добрался лишь во второй половине дня. Теперь, даже если никто и ничто не станет ему препятствовать в пути, к островам он выйдет лишь к вечеру.
Впрочем, если он ошибся, то ни на что другое у него все равно уже не оставалось ни времени, ни идей, ни сил.
Болота, как и весь остальной Полигон, замерли в ожидании неминуемой Перезагрузки. Впрочем, не совсем. Стражи встали на пути Большакова и обойти их удалось лишь воспользовавшись Талантом Отвод Глаз. Пяти секунд оказалось достаточно, чтобы проскочить мимо, но все же Стражи заметили Тима и потом преследовали еще какое-то время по пятам. К счастью, они были слишком неповоротливы, чтобы угнаться за целеустремленным человеком. К тому же Тиму помогал другой Талант, названия которого он не знал, но который исправно подсвечивал тропинку через топи.
И уже сам факт того, что Большаков мог пользоваться своими Талантами на территории, подконтрольной Великой Матери, обнадеживал: это означало, что Гоа все еще не восстановила свои силы. Правда, и у этой данности имелись свои минусы: если тварь сдохла и ушла на дно, попробуй потом добраться до идентификатора.
И если фауна не проявляла особой активности, то флора всячески пыталась воспрепятствовать продвижению чужака. Однажды Тим чуть не нанюхался спор лопнувшей рядом с ним коробочки какого-то растения — едва успел выскочить из окутавшего его облака. Потом его атаковали подводные корни, но на этот раз Тим не дал утащить себя на глубину, отбился при помощи мачете.
Впрочем, и живность не полностью впала в спячку. Когда Большаков выбрался на небольшой островок, его атаковала группка огромных крыс. Первых двух он подстрелил из нового лука. Еще одну зарубил мачете. Потом, в азарте боя, снова пустил в дело лук, вдогонку удирающим тварям. И та из них, в которую Тим попал, унесла с собой под воду его стрелу. Две другие он не поленился, подобрал. А третья, унесенная крысой, вернулась сама, как и было обещано ее характеристиками, через пять минут. Тим лишь хмыкнул удовлетворенно — к чудесам Полигона он уже начал привыкать...
До островов он добрался, как и предполагал, только к вечеру. Солнце лениво садилось за близкий горизонт, подернутый туманной дымкой, еще немного, и станет совсем темно.
В лагере сектантов никого не было, и это настораживало. Куда все подевались? Предположений было много, но гадать Тимофей не стал. Нет никого — и черт с ними. Не сектанты его интересовали в данный момент, а их повелительница. Ну, как интересовала... Будь на то воля самого Большакова, век бы ее не видел. Но в том-то и дело, что выбора у него не было. Или пан, или пропал. Причем, в прямом смысле слова. Или он убьет Гоа и заберет идентификатор, или она его. Был, правда, еще один вариант: Тима прикончит не Великая Матерь, а сам Полигон... или покровительствовавший ему неведомый Доброжелатель — не принципиально. Результат один и то же.
Тим отправился на ритуальный остров, к месту обитания Великой Матери.
Пока добирался, солнце окончательно ушло за скалы, и стало темно. Но не совсем: как раз на ритуальном острове горели знакомые зеленоватые огни. Именно на них и ориентировался Большаков, пробираясь через болото по островкам, связанным деревянными мостками. Еще издалека он заметил людей. Вот, значит, где все! Как будто и не уходили со вчерашней ночи. Или это было позавчера? Черт, как быстро летит время!
Впрочем, насчет всех он сильно погорячился. Из двух десятков сектантов, обитавших на болотах, в данный момент на ритуальном острове присутствовало лишь четверо. Одним из них был Учитель. Куда подевались остальные, можно было только гадать.
Лидии среди них не было.
Зато был Саша Маленький, или просто Малой, как его теперь называли. Двух других — девушку лет двадцати пяти и здорового мужика — Тим видел в лагере, но не знал, как их зовут.
Четверка сектантов стояла на площадке у омута, в котором обитала Великая Матерь. Учитель напряженно всматривался в черноту водной глади, остальные... Они были похожи на манекены — неподвижные и безжизненные, замершие так, как их выставили в витрине магазина.
Они чего-то ждали.
Тим приближался не спеша, стараясь не шуметь. Вот он оказался на расстоянии, достаточном для того, чтобы перебить сектантов из лука, будучи уверенным в том, что ни единого промаха не последует. Но стрелять он не стал. Во-первых, несмотря на явное ожесточение, произошедшее с ним с тех пор, как он попал на Полигон, сердце его не окаменело окончательно и стрелять в безоружных людей, стоявших к нему спиной, он не смог. Во-вторых, сами по себе они Большакова мало интересовали. А той, ради кого он сюда пришел, не было ни видно, ни слышно. Возможно, Гоа уже сдохла, и сектанты в данный момент и таким образом молча оплакивали ее и свою незавидную долю. В-третьих, Тим хотел знать, где Лида, и рассказать об этом могли лишь сектанты. Живые сектанты. Поэтому он целеустремленно шел к ритуальному острову, не привлекая к себе внимания.
