А как-то вечером в комнату заметно изменившегося сына пришел отец и сказал, что дочь его старого друга Велиса выходит замуж за двоюродного брата Керра, и что последнему лучше с ней больше не видится. Удар был слишком сильным, чтобы принять его с гордо поднятой головой. Той ночью парень всерьез думал о самоубийстве, и может быть, даже перешел бы от мыслей к делу, если бы не появился Рил.
А наутро Керр-сай ушел из дома, оставив отцу прощальное письмо с упоминанием Стортхэма, в котором тот сможет его найти, если захочет. За все эти годы никто из родных так и не навестил своего меченого родственника. Велиса счастливо жила с его братом, растила двоих очаровательных детей. Отец правил довольно крупным городом пятой Дандрии вместе с двумя своими заместителями, а мать... мать поначалу писала ему письма. Но и это длилось всего несколько месяцев.
Норд замолчал, и какое-то время мы сидели в тишине, не глядя друг на друга. Потом я, не выдержав, осторожно уточнила:
— Так это из-за Велисы ты ненавидишь теперь женщин, да?
— Да что ты все заладила: ненавижу-ненавижу? — немного раздраженно переспросил он, повернувшись ко мне. — Просто... не верю я в любовь юных красоток к нордам. Прости. В финансовый интерес амант — да. В бескорыстные чувства — увы. И не смотри на меня так, я не для того тебе это рассказывал, чтобы пробить на жалость! — нахмурился собеседник. — У меня давно уже сердце зажило. И за Велису с братом я рад, счастья им. Но когда вижу, как очаровательная лэфа якобы влюбляется в меченого... — он скривился, не договорив.
— Начинаешь подозревать ее во лжи, — закончила вместо него я.
— Именно, мышка. Понятливая ты моя, — одобрительно щелкнул меня по носу Керр.
— Мутирую, — пошутила я. — Совершенствуюсь, в смысле... интеллектуально. В суперумную и понимающую мышь. Не сильно загнула?
— Нет, — улыбнулся брюнет, постепенно расслабляясь. — Для иномирной мышки самое то.
— Так, значит, все твои выходки были направлены на то, чтобы проверить чувства нордовских невест?
— Наверное, да. Хотя в твоем случае я действительно хотел сделать тебя своей амантой.
— Потому что понравилась или потому что дочь Брэда?
— И потому что понравилась, и потому что дочь козла-Брэда, и еще потому, что к тебе неровно дышал Йен, — вздохнув, признался Керр.
— Ну, а он-то тебе что сделал? — не сумев скрыть возмущения, воскликнула я.
— Мне? — мужчина задумался. — Мне ничего, — наконец сказал он. — Я им искренне восхищаюсь. И не надо делать такое недоверчивое лицо, Иллера. Это правда. Знаешь, какой он? — хотелось сказать "знаю", но я смолчала, не желая перебивать разговорившегося собеседника. — Он удивительный! Самый терпеливый, самый спокойный и самый важный норд в нашей общине. А знаешь, почему? — я пожала плечами, вопросительно глядя на него. — Потому что именно он встречает ребят, потерявших все: семью, дом, мечты о будущем... Они ведь просто дети, которые еще вчера бегали по двору, проказничали, учились, играли с животными и донимали соседских девчонок, а сегодня вдруг стали изгоями, уродами, отверженными — теми, кому плюют вслед и кого боятся. ПРОСТО ДЕТИ! Видела бы ты глаза этих мальчиш-ш-шек, — сжав пальцы в кулаки, прошипел Керр-сай. — Ненавижу, когда привозят новеньких! — выдохнул сквозь зубы он. — А Йен их встречает, отводит в комнату для новичков и начинает учить. Не только защищаться, драться и охотиться, но еще и уважать себя, других... прощать обиды и жить дальше. Он каким-то невероятным образом находит подход к каждому, помогая пережить боль потерь и начать радоваться той жизни, которая у него есть и будет. И при этом ри никогда не скатывается до роли банальной няньки или жестокого надзирателя. Он учитель с большой буквы. Таких — единицы. Думаешь, просто так его все уважают в Стортхэме, а Грэм то и дело с ним советуется? Твой таман очень ценен для нашего общества и... совершенно разрушителен для самого себя. Когда я только познакомился с ним, Йен, как и любого новенького, взял меня под свое крыло. А ведь он старше всего-то на шесть лет. Мы могли бы стать хорошими друзьями, но...
— Что "но"? — осторожно спросила я, когда собеседник замолчал.
— А ничего! — как-то грустно усмехнулся сай. — Меня бесит его излишняя порядочность, доброта и чрезмерное чувство ответственности, его — мои порой скользкие методы, с помощью которых я добиваюсь поставленных целей. Мы оба сделаем все для благополучия Стортхэма. Правда, подход у нас разный. Впрочем, Грэма обе наши крайности как раз и устраивают. Я — черное, Йен — белое... единство противоположностей, — хохотнул он.
— И поэтому ты пытаешься увести у Йен-ри амант? — хотелось добавить "из вредности" или "из зависти", но я сдержалась.
— Не поэтому, — перестав улыбаться, сказал норд. — Просто рыжий идиот совершенно не разбирается в бабах. Это ж надо было связаться с Агирой! — мужчина картинно закатил глаза и тяжело вздохнул. — Она ведь изводила его полтора года. Ходила по рукам, прыгала из постели в постель, а потом неизменно возвращалась к нему рассказывать сказки о великой любви. Смазливая дрянь! — он стукнул кулаком по каменному полу. — Утверждала, что кроме него ей никто не нужен... Естественно, не нужен! Потому что кроме этого бесхребетного мямли ее выходки никто бы терпеть не стал. Не настолько мы, меченые, обделены женским вниманием, чтобы сносить подобные издевательства. А он все спускал ей... придурок!
— Может, потому что любил? — предположила я, в тайне надеясь услышать обратное.
— Может, — не стал спорить Керр, а у меня неприятно екнуло сердце. — Хотя, скорее всего, просто жалел. У него же профессиональная привычка — входить в чужое положение. Выслушивать, вникать... понимать. Болван! Одно дело ученики, которым действительно нужна его помощь и поддержка. Другое — зарвавшаяся шлюха, использующая его в своих интересах.
— Что же ты с ней спал тогда, раз Агира такая стерва? — язвительно спросила я. Как-то вдруг обидно стало за тамана, о котором столь нелестно отозвался его соратник.
— А потому и спал, что стерва. Отчего не поиметь ту, которая сама напрашивается? Я б ее и амантой сделал, если б получилось переманить. А потом выгнал бы взашей из Стортхэма, выплатив жалкую неустойку, потому что некоторые особо порядочные это сделать никак не могли, хоть и пытались. Но Агира не дура, она прекрасно понимала, чем ей грозит любая смена тамана, — криво усмехнулся Керр-сай и замолчал, вероятно, погрузившись в воспоминания об ангельски прекрасной блондинке с "гнилой" душой.
— Дура, — вздохнув, пробормотала я. — Была б не дурой, не умерла бы так глупо, — и совсем тихо добавила: — А Йен бы не мучился чувством вины за ее смерть.
— Ха! Лера-Иллера, — рассмеялся норд, — ничего-то ты из моих слов не поняла. Дело не в Агире и ее гибели. Дело в твоем драгоценном тамане, который все равно найдет из-за чего бы (или из-за кого) ему помучиться. Знаешь, все хорошо в меру. Но у Йена с совестью явный перебор. Иногда очень хочется вытряхнуть его из выбранного шаблона поведения. Рыжий в ярости — это так забавно. Сразу видно, что он тоже живой лэф, а не ходячая скала спокойствия.
— То есть, используя меня, ты пытался вывести его?
— И это тоже. Да и ты, мышка, масла в огонь подлила.
— Чем это? — я нахмурилась.
— Тем, что выбрала его, а не меня. Я, видишь ли, совсем не люблю проигрывать. Тем более Йену.
— Соперничество, которое ты сам себе придумал, — озвучила я то, о чем мне говорили в Стортхэме.
— Можно и так назвать, — не стал отпираться Керр-сай. А потом, немного подумав, сказал: — Хватит о рыжем страдальце рассуждать. Давай-ка займемся чем-нибудь интересным. А то сидим тут на холодном полу в обнимку...
— Вовсе не в обнимку! — возмутилась я, немного отодвигаясь.
— Не важно. Если фирсы покажут наши посиделки ри, он точно решит, что в обнимку. А мне, знаешь ли, дороги мои глаза.
— В смысле? — отодвигаясь еще больше, уточнила я.
— В прямом. Таман твой, когда бесится, почему-то бьет именно в глаз. Реже в нос... достало!
— А блоки ставить не пробовал? — не без сарказма заметила я.
— Йену-то? — широко ухмыльнулся темноволосый норд. — Когда он вышел все-таки из себя? Да ты шутница, мышка, — поднимаясь, сказал он и подал мне руку. — Иди в "шалаш", а то отморозишь себе то, что ниже пояса, а мне потом отвечать.
— А ты куда?
— Сумку найду да оружие. Посмотрим, может "чудо-зеркальце" нам еще чего любопытного покажет, — подмигнул мне мужчина. — Давай, Иллера, иди. Займись чем-нибудь полезным.
— Например? — с подозрением глядя на него, спросила я.
— Лин свою мысленно позови. Спроси, когда вернет керса. Нам еще Надьку искать, — будничным тоном ответил мужчина, шаря рукой за приваленными к стене камнями — почти такими же, как тот, у которого мы сидели. — Должна же у меня быть постельная грелка, в конце-то концов. Раз ты у нас такая верная оказалась, — поддел он, но без злости. Видимо, просто по привычке.
— Гад ты, Керр-сай, — вздохнув, резюмировала я.
— Ага, — довольно осклабился он и, достав, наконец, меч и сумку, направился ко мне.
Лин я, естественно, не дозвалась. Ее просто не было на связи. И поэтому я очень ждала момента, когда моя таинственная "шиза" в своем истинном обличье явится возвращать Рыжа. Но она так и не пришла. Зато вместо нее верхом на ездовом коте прибыла вивьера с привязанной к седлу сетью. В ней болтался довольно приличный кусок мяса, на который недвусмысленно облизывался керс. А следом за ними влетел и шибко недовольный Рил. Он, как выяснилось, нашел остальных, но потерял нас, так как его связь с напарником каким-то чудным образом то пропадала, то снова появлялась, и бедняге пришлось поплутать, разыскивая Керр-сая.
Судя по ошметкам шкуры на мясе, это был фрагмент убитой орны. То же подтвердил и рассказ Надьи, которую в ее шатком укрытии нашел керс, после чего отвез девушку в пещеру с трупом животного, где лежала уже упакованная часть с бедра. И только потом Рыж доставил кудрявую к нам. Ни странного сизого тумана, ни загадочной двуногой фигуры вивьера за время путешествия не встретила. Как, в общем-то, и Рил. Лин по-прежнему предпочитала оставаться призраком, и мы ничего не могли с этим поделать.
Решив переждать пару часов в звериной норе, приготовили мясо и сели есть. И тут же, как назло, ожил "навигатор", прислав очередной сюжет о невероятных приключениях Ильвы Ирс в российских болотах. Реалити-шоу продолжалось, и мне второпях пришлось сочинять его "адаптированную" версию для вивьеры. Ибо действующие лица видеоролика были людьми с округлыми ушами и розовой кожей, которые не то чтобы сильно шокировали непосвященную в мою тайну спутницу, но озадачили ее точно.
Глава 5
Лин
"Налево сворачивай!" — заявил голос Лин в моей голове.
"А навигатор говорит направо", — усомнилась я в ее решении.
"Ты кому больше доверяешь: мне или этим гадам?" — возмутилась наша таинственная спасительница.
"Эти гады дали мне задание и оставили инструкции, которые вроде как требуется соблюдать, а ты... даже показаться не желаешь", — медленно приближаясь к той самой развилке, о которой шла речь, подумала я.
Керр-сай с Надьей шли впереди, о чем-то переговариваясь. Рыж тащил на себе пару вязанок веток, на которые мы разобрали часть гнезда мертвой орны, сумки и сеть, а я шагала рядом с ним, держась за седло, и мысленно спорила с вышедшей на контакт "шизофренией".
"Вот свернешь, куда я сказала, потом еще свернешь и еще. А когда отрубит тебя от "всевидящего ока" вышеупомянутых гадов, тогда и познакомимся... лично", — немного помолчав, заявила Лин.
"От паукообразных глаз отрубит?" — уточнила на всякий случай.
"И от них тоже", — нехотя проворчала моя "шиза".
"А от чего еще?" — насторожилась я
"Лера, — вздохнув, проговорила Лин, — либо ты идешь туда, куда говорю я, и мы встречаемся. Либо я больше не буду с тобой разговаривать. И спасать тебя из глупых ситуаций, в которые ты без конца попадаешь, тоже не стану".
"А где гарантии, что ты не шпионка фирсов?", — неуверенность мучила меня почти так же сильно, как и любопытство. Посмотреть воочию на свою необычную "шизофрению" хотелось, и очень.
"Да я понятия не имею, кто такие фирсы!" — взвыли на том конце ментальной связи.
"Гады твои, они же фирсы, они же похожие друг на друга двуногие существа, которые несут в миры прогресс, а заодно и ставят опыты над населением", — пояснила я, чтобы услышать в ответ короткий смешок и многозначительное:
"Нет, Лер, фирсы — не гады, они просто марионетки, которыми управляют так же, как глэйзами — паукообразными глазами-камерами".
"А кто тогда гады?" — озадаченно спросила я.
"Хм-м-м... налево?" — ехидно поинтересовалась эта шантажистка.
— Налево идем! — сказала я обернувшемуся ко мне Керр-саю.
— С "чудо-зеркальцем" сверилась? — ухмыльнулся тот, кивнув на "навигатор", который я держала в руке. И я хотела, было, ответить, что с Лин, как вдруг услышала:
"Скажи, да".
И машинально проговорила:
— Да, — мысленно решив, что предводитель меня за вранье прибьет.
"Не прибьет, — беспечно отозвалась "шизофрения" и тут же добавила: — Рил может заартачиться. Поэтому не надо ему пока знать обо мне".
"Но он уже знает!" — вспомнив о нашем разговоре у костра, покаялась я.
"Не знает, — хихикнула Лин. — Все, что ему известно, это что вас кто-то вытащил из сонного тумана и приволок в нору орны. Про телепатическое общение ты элементалю не проболталась".
"А его напарнику — да", — призналась я.
"Ну, он пока тоже не разболтал, так что быстро идем в безопасную зону и, пока Рил не очухался, отрубаем слежку", — бодро сообщила она.
"Меня не ликвидируют за такое? — уныло отозвалась я. — А то метка на копчике светится, словно таймер заведенной бомбы".
"Вот с этим мы и разберемся в первую очередь", — пообещала Лин.
А я вздохнула и подумала: чем черт не шутит? Вдруг и правда разберется?
"Разберусь-разберусь", — заверил голос в моей голове, и от того, что она слышит все мои мысли без исключения, стало как-то неуютно. Не спрятаться, не скрыться, не блок ментальный поставить, ибо не умею... ну и смысл тогда переживать? Это вездесущее существо все равно меня читает, как открытую книгу. Хотело бы навредить — давно бы так и сделало.
"Зришь в корень", — процитировала Кузьму Пруткова Лин, и я в который раз задумалась о том, что слишком уж похожа она по манере общения на... меня?
"Лин, а Лин?" — спросила после паузы.
"Что?" — мне слышалась в ее голосе улыбка или просто так казалось?
"А ты какой по счету НифеЛИН?" — закинула удочку я, озвучивая свою догадку.
"Одиннадцатый", — с тихим смешком отозвалась она.
М-да... как оказывается тесен мир. У меня было множество вопросов, на которые я хотела бы получить ответы, но подруга по несчастью заявила, что говорить мы будем обо всем этом, только когда встретимся лично. И я, смирившись, пошла дальше. А зеленая стрелка на открытой трехмерной карте призывно мигала, указывая совсем в другую сторону.
