Какова ирония судьбы! Их обоих везли в одной клетке: ненавистного мага, замышлявшего недоброе против главы Лиги, и Охотника, на счету которого было несколько десятков пойманных и обезвреженных колдунов. И это событие, должно быть, забавляло нечестивца, сидевшего напротив Риза. Оттого он и скалился всю дорогу, стоило Ризу случайно скользнуть по нему взглядом.
За ночь шок прошел, осталась лишь беспросветная пустота. И Риз упрямо молчал, слушая откровения Орана Домата. Ему нечего было сказать человеку, который для себя уже все решил. Никакие объяснения, никакие уговоры не могли подействовать на главу Службы Предупреждения. Единственным человеком, с кем, может быть, и поговорил бы Риз, был Тигрит, но старый приятель, хоть и порывался с утра объясниться, после разговора с Ораном ехал далеко впереди и даже во время привала старался избегать взгляда человека, которого не раз называл братом.
— Если он сбежит по дороге, я знаю, кто ему в этом поможет,— сказал тогда Тигриту Оран, глядя на Риза.— Потому мой тебе совет: держись подальше от клетки.
Риз даже не помышлял о побеге. Напротив, он сам стремился попасть в Арсан. Только там он мог встретиться и поговорить с людьми, которые, возможно, смогли бы объяснить произошедшее. Он был уверен — Старшие обязательно ему помогут.
Никаких сомнений...
От Рикса до Арсана торопящийся всадник мог добраться дней за пять. С заводным скакуном — и того быстрее. Телега же двигалась медленно, поэтому Риз не рассчитывал увидеть столицу раньше, чем через полторы недели.
Чем дальше на северо-восток, тем оживленнее становилась местность. Деревни встречались даже чаще, чем необходимо было путнику для того, чтобы сделать привал на постоялом дворе. Небольшие городки, коими славился восток Мисхета, так же становились крупнее по мере приближения к столице. Впрочем, ни один из них не мог сравниться с Арсаном. С тем Арсаном, который мальчишкой посещал Риз Левитрок. Сейчас же и стольный град серьезно опустел. Впервые это случилось во время войны, когда озлобленные горожане вырезали ненавистных магов и их приспешников. Тех, кто не успел сбежать за пределы Мисхета. Под горячую руку попадали не только виновные, но и непричастные: кто-то сводил личные счеты, кто-то пользовался возможностью, чтобы безнаказанно пограбить, а иные и вовсе резали глотки ради забавы. Были и такие. Потом численность городского населения начала восстанавливаться за счет тех, кто поддержал Лигу. Именно они стали новыми владельцами безвременно опустевших домов и угодий. А потом власть в свои руки взял Марск Мадден, и снова горожане пошли, как бараны под нож. Страшно стало жить в Арсане. Никто не был застрахован от тугой веревки на шею или жаркого костра под ноги. Многие из тех, кто еще недавно ликовал при виде сгоравшего колдуна, сами оказались объяты Пламенем Очищения. Вчера он строчил доносы на ближнего в надежде присоединить к своему участку кусочек соседской землицы справа, а сегодня за ним самим пришли по навету более проворного соседа слева.
Страшно было жить в столице.
Те, кому нечего было терять, уходили в села. Остальные же оставались, а потом вздрагивали всякий раз, когда скрипела калитка во дворе или рассохшиеся доски на крыльце. Сердце едва не выпрыгивало из груди при виде приближающегося отряда блюстителей порядка, и с пересохших губ невольно срывалось: "Славься Лига Очищающего Огня!"
Зародившись в столице, страх постепенно расползался по всему Мисхету. И если к одинокому Охотнику люди относились терпимо, то отряд лигистов всегда вызывал напряжение. Риз уже давно путешествовал в сопровождении лишь одного оруженосца. Поэтому настоящее отношение жителей Мисхета к власти он увидел только сейчас, оказавшись в окружении недавних побратимов. Прохожие спешили убраться с дороги. При этом они старательно прятали глаза, в которых лигист мог ненароком прочитать смешанное чувство страха и ненависти. И трудно было понять, чего в них было больше.
Зато на людей, волей злодейки судьбы оказавшихся в железной клетке, народ смотрел с интересом и даже с сожалением. Не все, но многие. Словно и не было десятилетий, проведенных под игом магов и чародеев. Словно все они только и мечтали о том, чтобы вернулись старые добрые времена.
И ведь, правда, не все было так плохо при магах. Да что уж там — во многом лучше жилось и состоятельным господам, и простому люду. Чародеи, хоть и не за даром, но свою работу выполняли исправно. С помощью магии строились дома и мосты, прокладывались дороги и каналы. По городам и весям странствовали бродячие кудесники, за скромную плату приготовлявшие зелья от любых болячек. Они же разгоняли тучи в ненастную погоду накануне сенокоса, истребляли грызунов, помогали старателям в поисках богатой жилы... А какие празднества они устраивали — с чарующей музыкой, фейерверком, красочными иллюзиями и наваждениями!
Н-да...
Если бы все были такие хорошие, может, и не прогнали бы их. Но ведь хватало и таких, которые пакостили без меры, изводя честной народ: кого порчей, кого ядом, кого подосланным чудовищем. Обнаглели от безнаказанности так, что всякие берега потеряли. Вот и обозлились люди. Среди состоятельных и знатных сословий нашлись покровители, недовольные тем, что страной управляли безродные маги. Помогли деньгами, оружием, опытными наемниками. И не стало больше колдунов в Мисхете.
А страна чахла без магии. То, что было создано при них, пришло в негодность за двадцать лет. А у власти снова оказались люди, которых беспокоили только собственные проблемы. Ах, если бы только это... Страшно стало жить в Мисхете: того и жди — придут лигисты и отправят на костер или на виселицу по ложному доносу.
Страшно...
Безымянный колдун не сводил глаз с Риза, и это начинало его раздражать. Хоть и блокировала клетка магические способности, но, такое чувство, словно незнакомец ковырялся своими грязными пальцами в душе Охотника.
— Чего уставился?!— прошипел Риз, опалив гневным взглядом недобитка.
— Пытаюсь понять, кто ты — волк или овца? Готов ли ты покорно пойти под нож или все же намерен побороться за свою жизнь?
— Ты это о чем?— насторожился Охотник.
— Ты ведь маг...
— Нет!— воскликнул Риз.
— Маг,— повторил незнакомец.— Но, похоже, сам об этом не подозревал до недавнего времени. Сила дремала в тебе до заветного часа и пробудилась неожиданно и несвоевременно...
— Я не...
— Суть дела не меняется от того, что ты отказываешься это принять. И знаешь, в чем заключается главная несправедливость? В том, что тебе не суждено насладиться могуществом данного тебе судьбой дара. Дорогу ты проведешь в этой клетке, а по прибытии в Арсан тебя будут пытать, а потом сожгут в Очищающем Пламени. Впрочем, можешь утешить себя тем, что на это зрелище соберется посмотреть весь город. Еще бы! Левитрок... Знаменитый Риз Левитрок — гроза чудовищ и колдунов — оказался скрытым магом. И люди будут радоваться, глядя на то, как ты корчишься в муках. Потому что ты будешь, пожалуй, первым, кого за последние годы заслуженно отправят на костер. Не как мага, нет. А как убийцу, по вине и от руки которого погибло немало хороших людей.
— Ложь! Я не убил ни одного достойного человека! Все они были чудовищами, использовавшими свою магию во зло.
— А кто ты такой, чтобы решать, что такое зло, а что — добро?! Ты не судья, не Создатель. Ты обыкновенный убийца на службе узурпаторов... И, да, ты не волк. Ты глупая овца, покорно принимающая волю мясника.
Риз больше не смог терпеть, рванулся к колдуну и вцепился в его глотку. Цепи на руках не могли этому воспрепятствовать. Маг захрипел, но глаза по-прежнему искрились ехидной улыбкой. Правда, длилось это недолго. Мощным ударом в грудь, колдун отбросил от себя Охотника, и теперь уже сам набросился на Риза, придавил его ко дну повозки и начал наносить удар за ударом — куда кулак попадет.
Еще вчера Левитрок лишился доспехов Лиги, способных защитить его от чувствительных ударов. Да и сил с потерей артефакта заметно поубавилось. Цепи сковывали его движения, и некоторое время он неуклюже отбивался, чувствуя, что заметно уступает неизвестному колдуну. Но ярость кипела в груди и рвалась наружу. Протяжно заревев, он сбросил с себя мага, и ненадолго ситуация изменилась в его пользу.
На шум уже сбегались лигисты и люди барона Вифта, сопровождавшие пленников в Арсан. Они собирались разнять непримиримых врагов, но их остановил Оран Домат. То, что происходило в клетке, доставляло ему удовольствие. И лишь когда стало понятно, что потасовка закончится смертью одного из задержанных, он неохотно приказал пресечь бузу.
Разнять дерущихся через стальные прутья не удалось, поэтому пришлось открыть клетку. Едва скрипнула распахнувшаяся дверца, безымянный маг, только что самоотверженно мутузивший Риза, рванулся на свободу, сбрасывая на ходу чудесным образом разомкнувшиеся браслеты цепей на запястьях. Оковы на ногах отпали сами. Взмах руки — и вставшие на его пути охранники разлетелись во все стороны, отброшенные спрессованной воздушной волной. Дико заржали кони, встали на дыбы, выбрасывая из седел растерявшихся седоков.
Оказавшись снаружи, маг ударил ногой пытавшегося подняться лигиста. Тут же подобрал оброненный кем-то меч и пришпилил им к земле одного из людей барона, схватившего его за ногу. Снова взмах — и арбалет в руках другого воина подбросило вверх, отчего сорвавшийся с ложа болт устремился в небо. Пальцы зачерпнули пригоршню воздуха, который маг "рассыпал" под ноги рванувшихся к нему противников, и тут же перед ними выросла огненная стена, заставившая воинов отпрянуть назад. А маг вскочил в седло и, прижимаясь к холке коня, поскакал восвояси.
Все произошло настолько стремительно и неожиданно, что Риз даже опомниться не успел. Он все же вывалился из клетки, но тут же на него навалились охранники, распластали по земле и намяли бока.
— Догоните его!— визжал разъяренный Оран Домат, глядя, как клубится пыль по дороге за спиной удирающего мага.
Но пока подчиненные ловили взбесившихся лошадей, беглеца и след простыл...
Оран Домат прекрасно понимал, что произойдет, если и второй пленник не доберется до Арсана, поэтому за Ризом следили денно и нощно. А сам Левитрок все чаще склонялся к мысли, что упустил единственный шанс на спасение. После бегства дерзкого колдуна его положение стало незавидным. Теперь некому было подтвердить его непричастность к заговору. Старшие — они хоть и мудры, но поверят скорее главе Службы Предупреждения, нежели простому Охотнику, в котором к тому же неожиданно проснулись магические способности. По крайней мере, так говорил недавний сосед Риза по клетке. И не оставалось никаких сомнений в том, чью сторону займет Марск Мадден, слово которого всегда было решающим.
Побег казался невозможным. Хотя...
На четвертый день пути Риз заметил всадника, ехавшего следом за отрядом Домата. Имея возможность обогнать медленно ползущий обоз, он, тем не менее, выдерживал определенную дистанцию, исчезал из виду, когда лигисты останавливались на привал, и снова появлялся на горизонте, когда отряд продолжал движение.
И хотя разделявшее их расстояние было большим, и Риз видел всадника лишь мельком, он почти не сомневался в том, что это Гвино Сорбат.
Но что с того? Оруженосец был слишком глуп и труслив, чтобы попытаться освободить своего хозяина и друга. Риз не верил в то, что он на это решится, и все же надеялся до тех пор, пока не показались стены Арсана...
В столице Риз побывал в прошлом году, и с тех пор город ничуть не изменился. Разве что стал еще мрачнее, несмотря на ясный день. Люди появлялись на улицах лишь при крайней необходимости, отчего город казался вымершим. А те, что все же решались, спешно уступали дорогу отряду лигистов, двигавшемуся к центру города. Те же, кто был застигнут врасплох, вжимались в стены домов и дрожащими голосами приветствовали тех, кто нынче правил Мисхетом:
— Славься Лига Очищающего Огня!
И снова робкие, но полные сочувствия взгляды, устремленные на человека, сидящего в клетке.
Тяжело было смотреть на то, во что превратился Арсан за последние два десятилетия. Поэтому Риз старался не приближаться к столице без надобности. И чем дальше от нее, тем лучше. На окраинах народ жил все еще, как и прежде, разве что теперь уже без магов.
Телега медленно катила по городским улицам, гремя колесами по булыжной мостовой. Цокали копыта лошадей, разгоняя густую гнетущую тишину. Пахло дымом и сгоревшей плотью — особенно на площадях, где ежедневно происходили казни явных и мнимых колдунов. Там же заканчивали жизнь на виселицах их приспешники. Тела не снимали до тех пор, пока они не начинали смердеть на всю округу, служа немым предупреждением для тех, кто мечтал о возвращении прежних времен.
А вот и Серый Замок — в прошлом обитель одного из могущественных магов, правивших Мисхетом, а нынче резиденция Лиги Очищающего Огня и ее главы Марска Маддена. Там же, в мрачных подвалах, располагалась тюрьма, в которой издавна содержали самых опасных преступников, каковыми считались колдуны всех мастей. В специально оборудованных камерах, отрезанные от внешнего мира, они были лишены своего самого главного оружия — магии. Здесь они дожидались приговора, неизменно отправлявшего их на костер. Впрочем, телега правосудия была неповоротлива, отчего некоторые томились в подземелье годами, постепенно сходя с ума от страха и неизвестности.
Загрохотал подъемный мост, распахнулись прочные ворота, телега въехала во внутренний двор Серого Замка, и Риз Левитрок понял, что жить ему осталось недолго...
— Заносите его, живее!— раздраженно прикрикнул надзиратель, распахнув тяжелую дверь. Нерасторопные помощники втащили тело Левирока в камеру, небрежно бросили на кучу гнилой соломы и так же молча вышли в коридор.
Хлопнула дверь, лязгнул засов. Риз остался один.
Прошло немало времени, прежде чем истерзанное пытками тело зашевелилось. Риз застонал, с трудом перевернулся на спину и снова замер без сил. Затрепетали распухшие веки, приоткрылись узкими щелочками и тут же заслезились от боли, разливавшейся по всему телу расплавленным железом...
Вчера... Да, кажется, это было вчера... его доставили в Серый Замок. Дежурившие лигисты и прочие обитатели резиденции Лиги с недоумением разглядывали человека в клетке. Многие знали Левитрока лично, остальные, по крайней мере, слышали об одиноком Охотнике, странствовавшем по Мисхету в поисках колдунов и их порождений. И никто не мог понять, как он оказался в клетке, в которой перевозили опасных колдунов. Оран Домат не собирался удовлетворять любопытство каждого. Он перебросился парой слов лишь с одним человеком — начальником тюрьмы. Тот уже давно ничему не удивлялся, поэтому и появление нового заключенного воспринял хладнокровно — по крайней мере, внешне. Он лично распахнул дверцу клетки, поцедил сквозь зубы:
— Только дернись...
Угроза не пустая. Рядом с ним стояли двое стражников с направленными на Левитрока арбалетами. Одно неверное движение, и эти парни прикончат того, с кем не один год делили стол и кров. Взращенные Лигой, они не ведали сомнений и беспрекословно подчинялись приказам старшего.
