— Здорово ты её опустила, рыжая. Она тут уже всех довела, — довольно произнёс парень неожиданно глубоким и красивым голосом. Я выдавила из себя кривоватую улыбку, продолжая с холодным интересом разглядывать этого мага. Лицо довольно симпатичное, глаза лукавые и красивые. Фигура немного перекаченная, но чувствуется, что не в ущерб умственной деятельности. В общем, абсолютно мой тип. Встреть я его где-нибудь в другом месте, обязательно попыталась бы заклеить, а так занимаюсь "спасением" своей непутёвой сестры в ущерб своей личной жизни. Эх, грустно, товарищи...
— Действительно, Хель, раньше я за тобой не замечал такой язвительности, — ко мне подошёл невысокий лопоухий очкарик. Марк, вспомнила я. Маг — менталист. Мысли мои он, конечно, не прочитает, кишка тонка, но заподозрить может.
— Это у меня нервное, — робко проблеяла я. Да когда же этот чёртов экзамен начнётся??!!
И как в ответ на мой риторический вопрос распахнулась дверь аудитории. В проёме появилась долговязая фигура рыжего магистра. Обведя нас всех ироничным ясным взором, он возвестил довольно зычным голосом:
— Ну-с, господа студенты, на экзамен по пять человек построились!
Я метнулась в первую пятёрку, хладнокровно рассудив, что: во-первых, чем быстрее сдам этот ... экзамен, тем быстрее слиняю отсюда, во-вторых, действие иллюзии не вечное и скоро закончится, и в-третьих, чем дольше времени я проведу в обществе нервных учеников, тем больше вероятность, что меня если меня не раскусят, то уж расколют точно.
Проскользнув в аудиторию следом за магистром, я окинула помещение рассеянно-цепким взглядом. У стены напротив двери стоял длинный стол, занимаемый комиссией; один из стульев пустовал. В самом дальнем углу класса сидел благообразный старец. За его спиной возвышался почерневший от времени посох с металлическим набалдашником. Яркие глаза хитро поблескивали из-под кустистых бровей.
Я в нерешительности приблизилась к столу с разложенными белыми прямоугольничками билетов. Рядом со мной стояла Генриетта, давешний маг с перекачанной фигурой и волшебным голосом и двое совершенно незнакомых студентов.
Я подозрительно вгляделась в девственную белизну билетов. Впрочем, мне бояться нечего, я и так знаю, что мне предстоит отвечать... Я совершенно спокойна, у меня не трясутся руки, и не стучат зубы... Тьфу, чёрт, что за аутотренинг хренов?! Я уверенно потянулась за крайним билетом, но не успела его взять. Генриетта, видимо, желая досадить мне, быстро схватила его и назвала комиссии его номер. Получив лист с вопросами, она с непроницаемым лицом пробежала его глазами.
Больше не отвлекаясь на посторонние факторы, я взяла листок с номером билета. Не тринадцатый, и на том спасибо. Подошла взять лист с вопросами и получить черновик с чёрной лазерной ручкой. И спокойно уселась на первую парту.
Прочитала вопросы и мысленно взвыла. Аматэрасу, за что мне это?
В билете кроме теоремы Джель, значились ещё вопросы о мультиполярной трансгрессии, и история открытия магических способов перемещения (от элементарной левитации на большие расстояния и "эффекта сапог — скороходов", которым пугала меня близняшка, до порталов серии ST и SB).
А впрочем, чего я психую? Все эти вопросы я более-менее знаю, кое-как отвечу... В конце концов, мы же с Хель не договаривались на какую оценку я сдам её экзамен...
Задумчиво повертела в пальцах лазерную ручку... Ненавижу эту гадость! Если что написал, то написал уже навсегда. Тут просто великолепно оправдывается народная глупость, про то, что начеркал лазером не стереть никакими кислотными ластиками. Разве, что тем же лазером заштриховать аккуратненько... Зато такими ручками очень удобно расписывать под хохлому парты, оставляя высокоинтеллектуальные напартные надписи типа "Здесь была я, а на стуле катапультирующее заклинание, срабатывающее по прочтении. Не садись, улетишь!" Милая ходовая шуточка современной магической молодёжи.
Задумавшись о таких тонких материях, я случайно поймала себя на том, что лёгкими и неуверенными штрихами наношу на испещрённую разнообразными памятками поверхность парты контуры сердечка. Я в лёгком обалдении уставилась на рисунок, не вполне осознавая, как смогла нарисовать этакую гадость. Я скорее бы нарисовала оскаленные черепа с сигаретами в зубах, скрещенные кости или трёхпальцевую комбинацию. Но подумав об этих милых проявлениях моего чёрного юмора, я с внезапной ясностью поняла, что мне они противны. Да что со мной такое?!
Сердито мотнув головой в заранее обречённой на провал попытке прогнать навязчивые мысли, я стала быстро переносить на бумагу мои познания по предложенным вопросам, благо они (познания) не замедлили вспомниться. От усердия я чуть не подпалила свой ответ, но всего лишь прожгла в нём аккуратненькую кругленькую дырочку. Полюбовавшись разрушительным делом рук своих, я перечитала свои записи, не обнаружив в доказательстве ошибки, и приступила было к трансгрессии, но внезапно подняла взгляд на несколько строчек вверх.
Ё! Блин и прочие ругательства! Ну зачем, спрашивается, мне потребовалось излагать ещё и своё не вполне вежливое и приятное для магистров мнение по способам доказательства теоремы Морган?
Старательно заштриховывая свои каракули, я с удивлением обнаружила, что от усердия высунула кончик языка, словно собиралась им себе помогать! Так, вот только Хельгиных вредных привычек мне для полной картины шизофрении не хватало!
Быстро дописав черновик (до того аккуратные и ровные строчки покосились и разъехались) я пошла отвечать. И с удивлением обнаружила, что ноги стали ватными, руки сжимающие листок вспотели и меленько дрожат, а я сама всё ещё сижу на месте. Типичные средства успокоения нервов (пожелание себе любимой ни пуха, ни пера с последующим посылом к чёрту, лешему, водяному и прочей нечисти) результатов не дали, заставив серьёзнее задуматься о происходящих со мной переменах. Впрочем, даже думать долго не пришлось, достаточно было успокоиться и сосредоточится, как всё встало на свои места.
Энтар предупреждал о возможном изменении характера как побочного эффекта. Он говорил, что чем выше уровень мага, накладывающего заклинание, и чем лучше его знания об "объекте", тем качественнее иллюзия. А у мамы оч-чень высокий уровень и великолепное знание всяких тараканов моей "обожаемой" близняшки. Вот и получилась качественная иллюзия, даже характер стал меняться... Куда уж качественнее?..
Но этот мерзавец в разговоре о побочных эффектах упоминал, что процент их возникновения практически равен нулю! Ну он у меня попляшет...
Резко поднявшись, пока не передумала и пока снова не вылезли на тьму Божью вредные привычки сестрички, я подошла к столу комиссии и протянула билет магистру Максу, но прежде чем тот хотя бы сообразил чего от него хотят, листок быстро хапнула мэтресса Лехва. Пробежав его глазами, училка сухо и повелительно кивнула головой (будто я так нуждаюсь в её разрешении!) и бросила короткий требовательный взгляд на сидящую рядом Генриетту. Та встрепенулась и бросила созерцать стену, понимающе заухмылявшись.
Я подошла к доске и нерешительно взяла небольшой кусочек мела, слегка заострённый с одного конца. Надеюсь, мел самый обыкновенный, без магической подлянки. Я начала медленно выводить на антрацитовой доске ровные строчки формул, сопровождая их пояснениями. За спиной стояла напряжённая тишина и азартное сопение. Комиссия почти в полном составе предавалась здоровому послеобеденному сну.
Я, согнувшись в три погибели, дописывала в самом низу доски последние формулы, такие мелкие, что я сама еле могла понять о чём они. Рука устала и не слушалась, и едва я выпрямилась и её опустила, повисла вдоль тела безвольной плетью.
— Q. e. d.(1) — победно выдохнула я, оборачиваясь. И сразу же натолкнулась на холодный колючий взгляд Лехвы. Она судорожно искала к чему можно придраться, но так и не нашла. Зря я что ли так долго зубрила?!
Я покосилась на Генри, ожидая от неё какой-либо подлянки. И не ошиблась. "Детектор лжи" сидела откинувшись на спинку стула. Глаза были плотно прикрыты, ресницы чуть дрожали. Губы упорно сжаты, на лбу выступила испарина. Сканируй-сканируй, деточка, даже если ты действительно такой мастер, как мне расписала Хель, тебе всё равно не пробить мою естественную защиту. Разве что, интуитивно что-нибудь почувствуешь... Но я девушка честная, мне скрывать нечего.
Не теряя времени даром и не дожидаясь вопросов, я быстро затараторила ответы на следующие вопросы. Комиссия благодушно внимала иногда согласно всхрапывая (Макс) или скептически хмыкая (Лехва). Говорила я с довольно хорошей скоростью, сама частично не понимая, произносимые мною слова, изобилующие разнообразными терминами, значения большинства которых я не помнила. Универсальное правило студента: чем больше непонятных слов, тем выше оценка. Главное произносить их надо с непоколебимой уверенностью, тогда учителя просто побоятся признаться, что чего-то не понимают.
— Скажите, Хельга, — противным скрипучим голоском произнесла Лехва. Я насторожилась, ожидая от этой заразы какой-либо подлянки. — У Вас есть сестра — близнец, не так ли?
Я мысленно застонала, сохраняя на лице самое благожелательное и наивное выражение. Неужели, догадалась?
Я кивнула, тяжёлым судорожным вздохом показывая, как мне с этой сестрой плохо, и как бы я много дала, чтобы её не было.
— Она очень на вас похожа? — продолжила мэтресса, не спуская с меня испытующего взора. На лице Генриетты расползалась торжествующая ухмылка. Значит, настроилась на меня и почувствовала моё смятение. Хорошо пока эта ... хм... очень нехорошая женщина задаёт такие вопросы, на которые можно давать двусмысленные ответы.
— Ну что Вы! Моя сестра ни капельки на меня не похожа! Нас невозможно перепутать!
— А в чём состоит различие? — влезла в спор Генриетта. О, у неё оказывается есть уже право вякать в присутствие старших!
— Причёска, телосложение, косметика, характер, — старательно перечислила я, тихо радуясь, что меня не спросили о конкретном отличии. Кажется, поверили.
— Ваша сестра обладает магическим талантом?
— А какое отношение это имеет к экзамену? — прикинулась дурочкой я, — Если вам это интересно, то Вы можете спросить это у неё самой, вызвав сюда. — Судя по лицу Лехва, этого ей больше всего и хотелось, да жаль с экзамена не уйдёшь.
— Да как ты смеешь мне хамить?! — истерично взвизгнула мэтресса.
— А это у неё нервное, — хихикнула Генри, выныривая из транса. Слышала, зараза, как я свой внезапно возникший приступ язвительности оправдывала!
Аудитория притихла, с любопытством прислушиваясь к нашему диалогу. Это было, конечно же, гораздо интересней, чем вспоминать длиннющие ответы на экзаменационные вопросы. Макс и Анетта тоже зашевелились, с явным недоумением поглядывая на старшую коллегу. На их лицах читалась элементарная мысль, что чем быстрее поставишь желанный "уд" студенту, пусть и не вполне заслуженный, тем раньше уйдёшь домой с нудного экзамена.
— Коллеги, — брюзгливо поджав губы, с достоинством, которого у неё никогда и не было, возвестила Лехва. Выдержала эффектную паузу и торжествующе возвестила: — У меня есть подозрение... нет, я уверена! Что госпожа Хельга сочла возможным отправить вместо себя на свой экзамен свою сестру!
В аудитории возникла противоестественная тишина. Несколько пар глаз испытующе уставились на меня. Я старательно хлопала глазами, изображая оскорблённую невинность. И, надо сказать, у меня это не плохо получалось! До тех пор пока я не встретилась взглядом со старым мэтром. Я как-то сразу поняла, что он прекрасно видит сквозь иллюзию. Древние силы природы нельзя обмануть накладной личиной. Я еле удержалась от душераздирающего стона. Всё, каюк и мне, и Хельге, и неизвестно кому больше...
— Уважаемая мэтресса, по-моему, Вы слишком пристрастны к студентке Хельге, — спокойно заметил магистр Макс.
— Это Вы слишком пристрастны к своим ученицам! — негодующе взвизгнула Лехва. Глубоко запавшие глаза, окружённые сетью рельефных морщин, лихорадочно блестели. Уголок рта нервно подёргивался, разве что пена из него не лезла.
Рыжий магистр смущённо кашлянул и уткнулся взглядом в стол, словно мечтал сквозь него рассмотреть, завязаны ли у него шнурки на кроссовках.
Мегера Лехва обвела аудиторию требовательным взглядом.
— Я вижу, вы не верите мне, — по-змеиному прошипела она, — Я требую официальной проверки!
Генри пакостно захихикала, предвкушая весёленький цирк.
— Не вижу для этого оснований, — успокаивающе произнёс Архимаг Пяти Стихий. — Вы не можете не понимать, что такое проявление недоверия — сильное оскорбление не только для Хельги, но и для всей её Семьи.
Что да, то да. Уличение во лжи, считается смертельным оскорблением для мага, и если вас после него не убьют в первые две минуты, вы получите себе верного врага на всю оставшуюся жизнь. Вашу, разумеется. Оскорблённая Семья никогда такого не забудет, и вам сильно повезёт, если мстить будут только вам, а не всем вашим родичам до седьмого колена включительно.
— Вы хотите сказать, что я уже впала в маразм? — свистящим шёпотом, нехорошо прищурившись и медленно поднимаясь из-за стола, поинтересовалась Лехва. (Да ей это прямым текстом говорят!) — Вы хотите сказать, что мне уже пора уйти на покой (умная девочка! Дошло до неё наконец-таки!), освободить место молодым магам, для которых слово честь уже ничего не значит, и которые плевать хотели на Кодекс Магов??!! — постепенно возвышаясь, её голос достиг ультразвуковой тональности.
— Ну что вы, — поспешил успокоить её мэтр, — Вы просто устали, вот и нервничаете... Вам лучше идти домой и успокоиться... Экзамен мы сможем принять и без вас...
Несколько минут противная старуха беззвучно разевала рот, а потом пробкой вылетела из аудитории. Крокодилья улыбочка на прекрасном лице Генриетты превратилась в тяжелоопределимую, но явно неодобрительную гримасу. Девушка проводила свою покровительницу обескураженным взглядом.
Я наконец-то смогла спокойно перевести дух.
— Хельга, — мягко произнёс Макс, — неужели вы так боитесь экзаменов, что становитесь на себя непохожей?
Я вздрогнула и поёжилась, как от сильного сквозняка. Экзаменов я не боялась. Их боялась моя близняшка. А мне на некоторое время передались её фобии и мании... Я печально взглянула на неопрятно покрашенные ногти, лак уже начал отлупляться... А на среднем, горячо мною любимом пальчике, появилось полупрозрачное рубиновое кольцо, словно просвечивающее сквозь не очень плотную ткань... Нет! Ещё рано!
— Маг не должен быть подвержен глупым страхам и не контролировать своё поведение, — наставительно произнёс техномаг, подписывая свою ведомость и передовая зелёную лазерную ручку Анетте. Мне оставалось только с раскаивающимся видом ковырять острым кончиком туфли пол.
Размашисто черканув что-то в зачётке, Магистр Огня передала её мне.
— Я рада, что вы наконец-таки решили разнообразить свои оценки, Хельга, — мягко улыбаясь произнесла она глубоким бархатным голосом. Мне как-то не верилось, что эта милая женщина может заваливать студентов. Вот если бы Хель мне сказала это про Лехву, я бы даже не сомневалась.
