Минут через десять я заскучала, почувствовав себя лишней на этом празднике жизни. Решив, что вряд ли большая гулянка мне понравится больше, я тихонечко смылась. Поднявшись выше по реке, я миновала заросли тростника и снова вышла к дому Любавы. Впереди мелькнуло что-то белое, смутный силуэт танцевал на мелководье, запрокинув лицо к небу.
— Настя? — удивлённо позвала я, — Ты разве не у костров?
Девушка вздрогнула и подбежала ко мне, заглядывая в лицо огромными синими глазами. Одета девица была только в длинную беленую рубаху ниже колен, с длинными рукавами и глубоким треугольным вырезом. В руках она сжимала какой-то веник из якобы живых цветов.
— Полынь или петрушка? — звонко осведомилась она, требовательно сунув мне под нос свой "букет". Я отпрянула — от него явственно разило тиной.
— Лебеда, — мрачно буркнула я, осторожно обходя сумасшедшую. Лицо девушки обиженно вытянулось, она печально всхлипнула, любуясь своим веником и решительно направилась за мной, намереваясь повторить свой вопрос. Я охнула и припустила от девицы на первой космической скорости, быстро пролетев насквозь всю деревню и с трудом остановившись только в поле, чуть не сбив с ног бредущую в глубокой задумчивости девушку.
— Ой, Любава, прости, — тихо промямлила я, виновато глядя на неё снизу вверх. Знахарке-то что: она рослая и широкоплечая, едва лишь покачнулась, а я на землю упала, не слабо копчиком припечатавшись.
— Ты что тут делаешь? — нахмурилась травница, скрестив руки на груди. — Ты уже должна в Роще быть!
Маразм полнейший! Между прочем, до полуночи ещё пара часов, — мрачно подумала я, а вслух пропела:
— А я тебе искала, хотела попрощаться... — я попыталась изобразить милую улыбку, чтобы смягчить травницу. К моему бескрайнему удивлению, это удалось. Девушка смягчилась и сбавила обороты.
— Правда? — растрогалась Любава, помогая мне подняться. Я украдкой потёрла ноющий копчик.
— Слушай, — я сразу же поспешила направить разговор в другое русло: — А что у вас за психованная по деревне бегает в одной ночнушке и к порядочным людям с дурацкими вопросами пристаёт?
— Это ты-то порядочная? — фыркнула Любава. Потом нахмурилась и жёстко приказала, — Ну-ка, опиши мне эту твою... пси-хо-ван-ную ещё раз!
Я описала. И пересказала её реакцию на мой ответ на её идиотский вопрос. Любава побледнела и едва не отшатнулась, глядя на меня одновременно с суеверным страхом и тихим уважением:
— Да, подруга... ты знаешь, что это русалка была?
— Да ну? А где её хвост?
Любава печально постучала костяшками пальцев у меня по голове, потом потрогала лоб и нос.
— Странно, — на полном серьёзе произнесла девушка, — лоб не горячий, нос тоже... Может, это ты у нас... пси-хо-ван-ная?
— Да серьёзно я, — я обиженно насупилась, отстраняясь от знахарки. — Просто в наших мифах у всех русалок вместо ног хвост!
— Значит это неправильные русалки!
— И они делают неправильный мёд...
— Чего? — вытаращилась на меня Любава, утверждаясь в диагнозе, что я ненормальная.
— Забудь. Так что там про одну конкретную русалку, что любит к честным девушкам приставать?
Травница снова фыркнула, но ответила:
— Если бы ответила на её вопрос "полынь", — она бы ответила "ну тебя, сгинь!" и отвязалась бы. А если бы сказала, что в руках у неё петрушка, русалка бы крикнула "ты моя душка!" и защекотала...
Я звучно клацнула челюстью после этой отповеди. После этого мне пресловутая книга советов от сибирской травницы серьёзной научной литературой показалась.
— Ну хотя понятно, почему её мой ответ в шок поверг...
Мы медленно дошли да развилки тропинки. Широкая, протоптанная не одной парой ног, дорожка уходила к лесу, другая — узкая и почти не заметная среди высокой травы, вела к Перуновой Рощи. Мы остановились, глядя друг другу в глаза.
— Прощай, — наконец через силу улыбнулась Любава.
— До встречи, — упрямо наклонила голову я. — Надеюсь, мы ещё увидимся.
— Чудная... — печально усмехнулась знахарка. — Но, если хочешь, до свидания.
Она развернулась и быстро пошла в лес. Я не стала провожать её взглядом или ждать, пока её фигурка скроется в темноте, а глядя себе под ноги медленно побрела к Роще. Что-то мне подсказывало, что я больше уже не увижу эту странную девушку, с которой мы могли бы стать закадычными подругами. Как-то не к месту вспомнилась Анрис, считавшая меня своей госпожой и подругой, и с которой я даже не попрощалась.
Мне вспомнилось, что я думала, что была готова ради возвращения в своё время идти по трупам. Оказывается, это совсем не тяжело, гораздо тяжелее — по собственной совести. Ну и что, что я ею почти не пользуюсь?! Она всё равно кусается...
— Хэй, Лиса!
Я вздрогнула и обернулась. До Рощи оставалась пара десятков метров, и я нюхом чуяла, что мне лучше всего со всех ног припустить туда, ибо встреча с княжичем вряд ли могла окончиться для меня чем-то хорошим.
— О, княжич, солнце наше ясное! Чего тебе, соколик, надобно от силы нечистой да злобной?! — нахально поинтересовалась я, осторожно отступая в Перунову Рощу. Светловолосый мужчина широко усмехнулся, демонстративно поигрывая обнажённым мечом. Очень неплохим, между прочим.
— Да вот решил, что раз волков нет, то и на лис можно вдоволь поохотиться.
— Ну да, на безрыбье и рак креветка... — пробормотала я, не спуская с него настороженного взгляда.
— Что? — насторожился княжич, неспешно подходя ко мне и поднимая меч. Я нервно облизнула пересохшие губы, прикидывая варианты. Ой, зря я отдала Любаве свой ножичек. Так хоть какое-то оружие было бы. Отступать бесполезно, я пячусь гораздо медленнее, чем он идёт. Поворачиваться и бежать — вообще не только не достойно и не подобает, но и бесполезно вдвойне: спорю на что угодно, догонит он меня в два шага, а умереть от удара в спину я считаю недостойным себя.
— Убьёшь безоружную девушку? — тихо спросила я, не отводя от него испытующего взгляда.
— Ты приносишь зло людям, Лиса, дух нечистый. А я спасу деревню от твоих злобных происков.
— Да сколько вас спасителей развелось, прям плюнуть некуда! — с горечью процедила я. — Вечно подозреваете в чём ни попадя. И вообще, спросил бы у кого сначала, нечисть я или человек, а уж потом мечом бы размахивал... кстати, хороший меч... не подаришь девушке на память о нашей незабываемой встрече?
Княжич прищурился и шагнула вперёд, занося меч над головой. Я, конечно, не спец в фехтовании, но сразу углядела пару технический ошибок. Не спорю, на противника (особенно, безоружного) этот приём производит впечатление, но использовать его в относительно серьёзной драке я бы не советовала.
Пригнувшись, я быстро прошмыгнула под опускающимся мечом, едва не отсёкшим мне голову, и прижалась к княжичу, явно не ожидавшему такого подлого удара. Чмокнув ошалевшего юношу в нос, я ударила коленом между ног и быстро отпрыгнула в сторону. Меланхолично полюбовавшись на сложившегося пополам княжича и подобрав выроненный им меч, я пожелала ему многих детишек и быстренько скрылась в Перуновой Роще, надеясь, что сюда уж он не сунется.
Быстро преодолев кольцо тонких осинок, я углубилась в настоящий дикий лес. Тот, где мы с Любавой травки собирали, этому даже в подлесок не годился! В пятый раз запнувшись о коварно вылезший из земли корень, я решила, что с названием для этих лесопосадок крупно ошиблись: это не Перунова Роща — это Перунова Чаща!
Помянув тихим незлым словом бога-громовержца, я уже собралась начать аукать на весь лес и ближайшие пять километров, как Фортуна решила протянуть мне руку помощи, пусть и с оттопыренным средним пальцем: впереди я углядела робкий огонёчек и опрометью кинулась на него. Всю глубину подлянки я осознала, только вляпавшись в неё с разгону обоими ногами да по самые уши: путеводный огонёк исчез, чтобы через минуту насмешливо мигать справа от меня. Сначала я подумала, что тропка здесь делает незаметный поворот, но оказывается протоптанная дорожка неизвестно когда закончилась — я уже давно шла по упругой траве, скрывающей следы. Досадливо сплюнув, я не сильно пнула ближнее дерево — даже вернуться не получится!
Внезапно налетевший ветер, слишком сильный для этого бурелома, толкнул меня в спину, словно направляя нужной дорогой — я не осталась в долгу, послала и его. Настроение портилось прямо на глазах, как погода после хельгиного прогноза о солнечном и тёплом дне. С каждым шагом я нервничала всё больше, все выше поднимающаяся луна напоминала о приближении полуночи, заставляя меня ускорить шаг. Я скрипела зубами, отводя норовящие хлестнуть по лицу ветви, часто спотыкалась и уже преисполнилась решимости вернуться назад, когда споткнувшись об очередной высунувшийся из земли корень я неожиданно вывалилась на небольшую круглую полянку в центре которой горел небольшой костерок.
— Ну ниххх... — просипела я, поднимаясь с колен. С земли медленно поднялся волхв, казавшийся в окружении могучих вековых дубов гораздо больше лесным духом, чем я.
Заметив на периферии зрения тень движения, я резко обернулась и застыла с открытым ртом, поражённо наблюдая, как огромный дуб в три обхвата, подставивший мне подножку, медленно становится на место, скрывая щель, в которую я ввалилась на поляну.
— Но как? — слабо спросила я, прикипев взглядом к уже неподвижному дереву.
— Роща живая, девочка,— мягко пояснил волхв, за руку подводя меня к костру. Я рассеянно заметила, что всё ещё держу в руках меч княжича. Отложив его в сторону, я поинтересовалась:
— Я не опоздала? Часов-то у меня нет...
— Опоздала. Но пришла вовремя.
Я помотала головой, даже не пытаясь понять, что хотел этим сказать старец.
— Вы сможете меня сейчас отправить домой? — с надеждой спросила я и, зажмурившись, стала ждать ответа.
— Нет.
— Но... вы же обещали... — от обиды перехватило дыхание, из глаз брызнули горькие слёзы. Я зашмыгала носом, рукавом вытирая глаза.
— Я обещал попытаться, — справедливо возразил волхв. Коснувшись моих спутанных волос, он светло улыбнулся: — никто не сможет отправить тебя в твоё время. Только ты сама сможешь попасть туда.
— Но как? — я вцепилась в рукав волхва, устремив на него полный безысходной надежды взгляд. Не прекращая спокойно улыбаться, старец осторожно высвободил из моих пальцев свой рукав и отошёл подальше. Я низко опустила голову, чтобы скрыть снова блеснувшие в глазах слёзы. Я неожиданно почувствовала себя маленькой и безумно одинокой, сразу захотелось, чтобы рядом оказался кто-то любящий, способный понять без слов и утешить только своим присутствием...
Я незаметно смахнула с ресниц слезинки и решила, что по возвращении домой основательно возьмусь за свою личную жизнь — похоже, пора мне искать своего любимого и единственного... способного терпеть постоянно меняющихся многих и временных...
Уставившись в танцующие языки пламени, я пропустила момент, когда они вытянулись к небу и приобрели льдисто-стальной окрас. Вздрогнув, я вскочила на ноги и заозиралась. Волхв уже куда-то исчез, а больше никто не мог мне объяснить странные метаморфозы огня. Разве что с единственным умным человеком поговорить, с собой, то есть.
Подобрав меч, на всякий пожарный случай, я обежала вокруг застывшего серебристым полотнищем пламени. Странная субстанция, по поверхности которой проходили радужные разводы, тянулась ко мне, как магнит, изгибаясь в мою сторону. Я полоснула её мечом и стремительно отпрыгнула назад. Полотнище разделилось на две части, верхняя словно прикипела к небу, а нижняя — к земле. Два серебристо-радужных языка зашарили в пространстве, надеясь снова соединиться или отыскать меня. Я попятилась, пока не упёрлась спиной в ствол дерева.
— Ну что же ты ждёшь? — спросил мягкий женский голос, до безумия знакомый, но я так и не смогла вспомнить чей. — Иди же...
Я не гордая, я пошла. Зажмурившись, бесстрашно шагнула навстречу серебряной субстанции, мгновенно спеленавшей меня и затянувшей в себя.
Ничего не произошло, я не чувствовала ни боли, ни страха, ни радости. Я вообще ничего не чувствовала. Эта мысль так удивила меня, что я распахнула глаза и рот, словно последний тоже мог что-то видеть.
Серебристое нечто оказалось молочным туманом, в котором изредка всплывали странные ирреальные картины. Я недоуменно разглядывала их, пока в голове не щёлкнуло и до меня не дошло, что это — прошлое. Страх пришёл сразу. Артемида-охотница, где я? Похоже на время изнутри.
Я внимательно посмотрела на свои руки, на зажатый в одной из них меч. Моё тело казалось абсолютно реальным и абсолютно лёгким одновременно, словно я стала призраком, не успев осознать этого. Передёрнув плечами, я двинулась вперёд, вертя головой по сторонам и пытаясь углядеть хоть что-то знакомое. Изредка возникающие видения не отвлекали, только завораживали своей чёткостью и ясностью. Я попыталась что-то сказать себе самой, чтобы не сойти с ума от болезненной тишины, но не услышала своего голоса.
И вот тогда мне стало действительно страшно. Я понеслась вперёд не разбирая дороги, машинально отмахиваясь мечом от реалистичных видений, я боялась оглянуться назад, словно тогда мой страх мог покорить меня. Не знаю, сколько длилась эта увлекательная гонка и какую скорость я умудрилась набрать, но в невидимую стену впечаталась я знатно. Отлепившись от невидимого препятствия, я ощупала его, для острастки рубанула мечом и флегматично выматерила. А уже потом сообразила, что здесь я более-менее живая, раз могу чувствовать и говорить.
Приободрившись, я начала внимательно изучать прозрачную стену и размышлять, чем бы она могла быть. В голову упорно ничего не приходило, и прижавшись носом к магическому стеклу я стала меланхолично наблюдать за картинами, мелькающими по ту сторону стены. Стеклянные здания и стальные корабли, скользящие в межзвёздном пространстве, люди в странных тёмных одеждах, отсвечивающих тёмной сталью... Там — будущее? Но тогда где же настоящее?..
Стыдно признаться, но приближающуюся к стене на третьей космической скорости девичью фигурку я заметила слишком поздно. Только когда она уже впечаталась в "стекло" передо мной, как я до этого.
— Оп-па... Хельга! Надо же, какая приятная встреча...
Близняшка вздрогнула и заозиралсь вокруг, почему-то постоянно оглядываясь наверх.
— Элис, это ты?
— Нет, — мрачно хмыкнула я. — Это...
— Ясно, — печально вздохнула сестричка, не дав мне договорить. — Это глюки.
— Да какие, к такой-то матери, глюки! — взорвалась я. — Глаза разуй! Тут я, по другую сторону стены стою! Вот только не ври, что меня не видишь!
— Не вижу, — всхлипнула девушка, прислонившись лбом к стене.
— Что за...! — я уныло облокотилась о преграду рядом. — Вечно у нас с тобой черт знает что выходит...
За стеной согласно всхлипнуло, и я поняла, что моя непутёвая сестра собирается расплакаться.
— Ох, Алиска... — хлюпнула она носом. — Я так боялась, что с тобой что-то случиться...
— Я полностью с тобой согласна. Я тоже боялась, что со мной что-нибудь случиться.
