Мы успели отойти на довольно значительное расстояние от врат, так никого и не встретив, когда сзади раздался вскрик. Обернувшись, я увидел, что молодой стражник, в самый последний момент вызвавшийся добровольцем, несмотря на мои предупреждения, угодил в куст харрады. За что незамедлительно поплатился — гибкие мясистые стебли с редкими крючковатыми шипами в данный момент размеренно стегали воздух перед самым его лицом при каждой попытке приподняться. Хуже того, в очередной раз попытавшись отползти, он увидел собственную ногу, вывернутую в колене, и с воплями забился на земле, пытаясь дотянуться до поврежденного места и одновременно увернуться от хлещущих воздух побегов харрады.
— Заткните его кто-нибудь, — рявкнул я, торопливо спускаясь с груды камней, на которую перед тем забрался, чтобы определить, куда двигаться дальше, — пока на его вопли не сбежались все окрестные твари.
Кстати, о тварях — по моим прикидкам, мы уже прошли приблизительно половину пути до Сигильской башни. И никого не встретили. Вообще. Несколько огневых башен, мимо которых мы промчались так быстро, как только смогли — не в счет. Как и шипы, от которых, к счастью, никто не пострадал — ловушка сработала раньше, чем мы приблизились. Это просто сторожевые артефакты, срабатывающие на присутствие рядом не-дэйдра. Не то, чтобы я жаждал пообщаться с местными обитателями, но это настораживало. Илэнд Вониус, встреченный мной за первыми вратами Обливиона — в Кватче — помнится, тоже говорил, что они продвинулись почти до самой Сигильской башни, прежде чем угодить в засаду. Не готовят ли и нам такую же горячую встречу? Чтоб далеко не тащить добычу, ведь проще подождать, пока она подойдёт поближе своими ногами. Ведь только на моем счету уже четыре уничтоженных портала, а сколько врат закрыла та же Гильдия Бойцов? А Легион? А Клинки, пока Джоффри не запретил подобные вылазки? Так что я почти уверен, что возле башни нас будут ждать. Нет, колечко-то меня предупредит... но где гарантия, что у кого-нибудь из рогоносцев нет такого же колечка? К тому же они, в отличие от стражников, могут обойтись и без цацек — любой дремора не только воин, но и маг. И довольно сильный маг — в последнюю свою встречу с рогоносцами я это проверил на собственном опыте. А стражники — простые люди без особых способностей к волшебству. И без зачарованных амулетов — такие вещи стоят недешево, на жалование городского стражника их вряд ли купишь.
Пока я спускался, Бурд подскочил к раненому и коротким ударом в челюсть отправил его в беспамятство. Потом с помощью Сорена оттащил его в сторону от куста, стянул с рук перчатки, расстегнул ремни поножей, разрезал штанину на колене и, пробежавшись пальцами по синюшной коже над выбитым суставом, примерился и надавил.
Двойной чмокающий хруст, от которого меня невольно передёрнуло... и колено приобрело должный вид. А Бурд покачал головой, глядя, как наливается опухоль, растягивая взрезанную штанину.
— Сучонок, — зло процедил он сквозь зубы, — куда его теперь, хромого? Будь мы ближе к вратам... а так...
— Не торопись, капитан, — я тоже снял перчатки и присел рядом с раненым. — Сейчас все исправим. Я тоже кое-что могу, а у него, как я понимаю, не перелом.
— Нет, — покачал он головой, — перелома нет. К счастью.
— Значит, никуда он от нас не денется. С переломом пришлось бы тащить его обратно и выкидывать через врата к нашим, а так он и дальше пойдёт с нами. Хотя мне интересно, чем он меня слушал. Я же вроде ясно сказал — к разным кустикам-цветочкам близко не подходить... — я приложил ладонь к наливающемуся синевой опухшему суставу и прошептал слово целительного заклятия.
— Я напомню, — Бурд с любопытством наблюдал за моими действиями, покачав головой, когда опухоль начала спадать, а кровоподтёк рассасываться. — Все-таки хорошо, что с нами ты. Без тебя все было бы гораздо... сложнее. Да что там говорить — у нас без тебя вообще не было бы шансов. С такими-то кустиками, — он покосился на уже успокоившуюся и затихшую харраду, — дэйдра могли бы нас и не дождаться
— Вот так всегда, — ворчливо заметил я. — Как на праздник — так кто бы вспомнил, а как какая задница приключается, так завсегда рады.
Капитан рассмеялся и хлопнул меня по плечу.
После того, как белое свечение заклятия вокруг исцеляемого рассеялось, я встал и, натягивая перчатки, легонько ткнул его носком сапога в ягодицу:
— Открывай глаза, я ведь знаю, что ты уже очнулся.
...Оказалось, что от вида здешних красот парня здорово послабило. Возвращаться с позором домой он не захотел, признаваться — тоже, зато додумался юркнуть в ближайшую расселину. Пока он облегчался, мы успели уйти довольно далеко, поэтому он попытался спрямить дорогу. И уже почти догнал, когда "откуда ни возьмись, вылезла эта харрада".
Бурд помолчал, явно борясь с желанием свернуть ему шею. Или сделать ещё что-нибудь похожее. Остальные стражники, включая помогавшего с переноской Сорена, сразу же, не дожидаясь приказа, расположившиеся так, чтобы отследить приближение неприятеля, навострили уши. Впрочем, наблюдать за окрестностями они не забывали. Но, как это ни странно, никто к нам так и не пожаловал. Хотя бы для того, чтобы посмотреть — кто же тут так громко орал? Не нравится мне это... ой, не нравится...
Справившись с собой, капитан произнес:
— Наказание я тебе определю, когда выберемся.
И добавил, взглядом приколотив горе-стражника к месту:
— Если выживешь.
Повернулся к остальным.
— Есть тут ещё такие вот... с выбитым днищем?
Таковых не оказалось.
Мы прошли почти до самой Сигильской башни, когда зачарованное кольцо показало мне присутствие живых существ. С десяток аур, которые вполне могли принадлежать людям... если забыть о том, что вероятность встретить здесь людей — живых людей — исчезающе мала. И ещё одна, чуть поодаль, ранее мне не встречавшаяся. Точнее, я ещё не видел существа, которому она могла бы принадлежать.
— Всем стоять, — негромко скомандовал я. — Нас все-таки ждут.
— Кто и сколько? — тут же сориентировался Бурд.
— С десяток дремора и кто-то, кого я еще не встречал.
Подумав, стащил с пальца кольцо и протянул капитану:
— Смотри сам. Ты возможности своих людей знаешь лучше, тебе и командовать.
Бурд снял перчатку и с некоторым трудом натянул украшение-артефакт на мизинец. Постоял, острым и одновременно каким-то отсутствующим взглядом глядя то на нас, то в ту сторону, где расположились "встречающие", снял кольцо и вернул мне.
— Полезная штучка. Жаль только, что не сообщает, чем они вооружены.
— Ну, с этим я справлюсь. Не обижайся, капитан, но шума от вас... наше счастье, что нам до сей поры никто не встретился. Вам только придётся отойти куда-нибудь с открытого места и подождать моего возвращения. И не расслабляйтесь — такие колечки могут быть и у наших врагов. В конце концов, это — тоже обливионский трофей.
Дремора, как выяснилось, не скучали, ожидая нашего появления, будучи занятыми делом — они вешали очередной кокон. Точнее, вешал один — единственный темноволосый в этой компании рыжих, и единственный из этого отряда в ранге кайтифа, благо я немного научился различать, чем дремора одного ранга отличаются от своих сородичей другого ранга. Он пытался влезть на гладкий обсидиановый шип, не уронив при этом свою ношу, а остальные — семеро кинвалов и два кинрива — глазели, подбадривая его колкими шуточками. Во всяком случае, такой вывод напрашивался, потому что почти каждая фраза заставляла кайтифа зло стискивать зубы, а наблюдателей разражаться смехом — из их негромкой гортанной речи я не понимал ни слова. Хотя, возможно, дело в том, что я находился недостаточно близко.
Еще один — одиннадцатый по счету — дремора обнаружился в сторонке. При виде него у меня в голове всплыло, как Ролианд описывал дреморскую воительницу, сломавшую ему нос: "Рога — во!". Вот у этого рога были как раз "во!" — здоровенные кривые бодалки, торчащие из копны тёмно-рыжих волос, частью скрученных на темени в непонятный то ли узел, то ли колтун. Дремора с такими рогами мне встретился впервые. На остальных он особого внимания не обращал, занятый важным делом — вальяжно расположившись на небольшом уступе, напоминающем по форме трон, он вдумчиво и неторопливо подрезал кинжалом ногти, периодически посматривая в сторону обладателя незнакомой мне ауры, скрытого за камнями. Только хмыкнул, когда остальные заржали, глядя, как "вешатель" в очередной раз шмякнулся на землю с коконом в обнимку, и презрительно обронил какую-то реплику, в которой я из всего произнесенного разобрал только "слабак". И еще что-то про честь. Кайтифа же, явно расслышавшего все до последнего слова, жестоко перекосило. Однако он довольно быстро справился с собой и даже умудрился, приподнявшись на локтях, что-то почтительно ответить.
Однако, по всей видимости, длилось это уже довольно долго и успело им надоесть, потому что длиннорогий встал — остальные торопливо расступились, выдавая тем самым его высокий статус — лениво отвесил как раз успевшему встать на четвереньки кайтифу пинка и отправил его к нависшему рядом с шипом скальному выступу, взобраться на который было не в пример проще. Потом заклинанием поднял туда же злосчастный кокон.
— Оставайся там и следи, — велел он, когда кайтиф, наконец, справился с возложенной на него задачей. — Они скоро должны появиться. Раб Каморана, — продолжил он, повернувшись к остальным, — сказал, что защитников города всего четверо... но их ведет данмер, которого они зовут "героем Кватча". Тот, кто разрушил башню Ганона. Если верить его словам, этот данмер уничтожил уже несколько врат на план смертных, принеся позор кланам, которые их охраняли. Мы, конечно, можем открыть другие, но... Ганон когда-то слишком увлекся дележом рабов и трофеев... я же намерен не дать этому смертному шанс опозорить и нас, закрыв врата, охраняемые нашим кланом...
И задумчиво, уже ни к кому не обращаясь, добавил:
— Не говоря уже о том, какую славу мне принесет его гибель от моей руки. Хотя взять его в плен и заставить служить мне было бы еще более славным деянием. Стоит попробовать заполучить этого данмера в качестве раба...
Ну-ну. Так я тебе и дался, рогоносец. В плен он меня брать собрался... видел я, что вы, твари, с пленниками делаете. Вон, очередной висит... точнее, то, что ваши умельцы из него соорудили. Лучше уж сразу сдохнуть.
А еще я хотел бы знать кто такой "раб Каморана". Очень хотел бы. Потому что, кроме нас, насколько я мог судить, никого другого поблизости все это время не было... А значит...
Доброволец... Треклятый, мать его так, "доброволец"! Сукин сын, в последний момент напросившийся в отряд и в какой-то момент отставший, потому что у него, как выразился капитан "выбило днище"! И ведь никто даже не заподозрил фальши... ведь никто другой в здравом уме не придумал бы такой смехотворный повод!
Именно с такими мыслями я, не забывая, однако, таиться, мчался обратно к месту, где меня дожидались остальные. Однако встретила меня совсем не та картина, которую я боялся увидеть. Все были живы и здоровы. Разве что встревожены моим отсутствием. Даже "доброволец" продемонстрировал нечто похожее на облегчение. Это не успокоило моих подозрений, но изрядно пошатнуло мою уверенность в том, что предатель именно он. Коротко пересказав капитану то, что успел увидеть, в ответ на его вопрос о неизвестном дэйдра покачал головой:
— Я не сумел к нему подобраться. Главный в их отряде сказал нечто, что меня сильно встревожило и заставило вернуться к вам.
— Что же? — напрягся Бурд.
— Ну, то, что они нас ждали, я предположил ещё тогда, когда нам никто не встретился по пути сюда. Но, — я понизил голос, — дело в том, что дремора сказал, что "защитников города всего четверо, но их ведет данмер, которого они зовут "героем Кватча". Понимаешь?
— А нас пятеро... — мрачнея, прошептал капитан.
— То-то и оно, — кивнул я. — Думай, капитан. Ты своих людей хорошо знаешь.
Свои подозрения касательно обделавшегося "добровольца" я все-таки решил не озвучивать — Бурд не дурак и сам поймет, что к чему, если еще не понял, а наговаривать ему на кого-то из его людей... Хватит того, что я заставил его подозревать Вогина, который еще неизвестно, относится ли к "Мифическому Рассвету" или же просто трус. Бой покажет, кто есть кто. А уж я постараюсь присмотреть за ним.
— Видимо, не настолько хорошо, — с горечью возразил Бурд, — если проглядел предателя. Узнаю, кто... не знаю, что с ним сделаю...
— Со своей стороны хочу предложить следующее — ты приглядываешь за моей спиной, а я — за твоей.
— Договорились. Значит, — продолжил он, как ни в чем не бывало, — там только один лучник?
— Да, кайтиф...
— Давай без этих... дреморских названий, — поморщился капитан. — Попроще.
— Хорошо. Итак, один лучник, два мага разных рангов... нет, три — самый главный в их группе тоже маг. Один мечник, по-видимому, командир одной из пятёрок... и шестеро вооружены булавами.
— Два к одному, — пробормотал Бурд. — Да еще тот неизвестный дэйдра, которого ты не увидел.
— Да, могу только сказать, что он, судя по ауре, огромен. И прими во внимание, что каждый из дремора, перед тем, как броситься врукопашную, почти наверняка запустит в нас каким-нибудь боевым заклятьем. Волшебство они используют все, не только маги. И не гнушаются смазывать оружие ядом.
— Твою мать... — Бурду не понадобилось много времени, чтобы оценить соотношение сил и его последствия для нас. — И что нам делать?
— Думать. Я могу дать тебе свое колечко... — я задумчиво покрутил на пальце зачарованный перстень.
— А сам?
— Обойдусь пока. Заклинание я и так знаю. Охват у него поменьше, да и возобновлять периодически нужно... но мне хватит. Я, хоть и не могу считаться полноценным магом, но все же кое-что умею, — решившись, я стянул кольцо с пальца и вручил Бурду. — Держи. Потом отдашь.
Дождавшись, когда капитан наденет кольцо, сотворил заклинание обнаружения живых существ. К счастью, мы находились достаточно близко, чтобы поджидающие нас дремора попали в зону действия заклинания.
Лучника-кайтифа отличить оказалось несложно — он находился поодаль и выше остальных. А вот с остальными возникла проблема. Посовещавшись, мы пришли к решению, что Бурд со своими людьми будет ждать, пока я не прорежу ряды противника из лука настолько, насколько получится, а потом, когда перевес у дремора станет не столь велик, или если мне придётся отступить, вступит в схватку, благо, у него теперь есть возможность отслеживать перемещения — как мои, так и вражеские. Оставался открытым вопрос с неизвестным предателем, но тут приходилось полагаться только на милость богов. И на то, что он не решится выдать себя до решающего момента.
Кайтиф даже не заметил моего приближения, хотя я подобрался к нему на расстояние удара кинжалом. И умер, не вскрикнув. Правда, я подстраховался, использовав один из припасённых свитков со скрывающими чарами. К тому же помогло то, что в Мёртвых Землях свет Магнуса не проходит сквозь вечную завесу грозовых облаков, а значит, нет чётких теней, по которым он мог бы заметить мое присутствие. Аккуратно, как только мог, опустив тяжеленную тушу на землю, чтобы она не покатилась по камням, грохоча доспехами, я достал лук со стрелами. Увесистый лук из вварденфелльского эбонита, зачарованный на сильный шоковый удар, и стрелы с зазубренными эльфийскими наконечниками, которые не враз вытащишь — подарок Маро Руфуса в благодарность за очередную партию айлейдского металлического хлама, точнее, за оказавшиеся там зачарованные вещи, стоимость которых заметно превышала имевшиеся в тот момент у оружейника средства. Стоимость лука тоже и намного, но, понимая, что такие вещи на дороге не валяются и второго шанса обзавестись таким великолепным оружием у меня может и не представиться — мощнее эбонитового только дэйдрический лук, но, боюсь, такую махину я даже натянуть толком не смогу, ибо для дэйдрика, увы, по-прежнему хлипковат — я без долгих уговоров согласился на обмен. А стрелы достались в довесок.
