Гвидерин же уселся на лавку и мощным торсом сдвинул соседей в сторону, да так, что сидевший на противоположном конце лавки мужик слетел на пол. Он сам, как, впрочем, и его товарищи, сделали вид, что ничего страшного не произошло. Собутыльникам на соседней лавке пришлось потесниться, чтобы принять изгнанного, а Гвидерин махнул нам с Охотником рукой, приглашая за стол.
— А тебя здесь уважают,— заметил я, присаживаясь на лавку.
— А то!— гордо выпятил грудь Гвидерин.— Знал бы ты, чего мне это стоило! Двоих я задушил собственными руками, еще шестерых порубил в капусту, а одному даже горло перегрыз, прежде чем меня стали воспринимать всерьез. Зато теперь никто даже пикнуть не посмеет.
Он демонстративно отвесил подзатыльник соседу слева, а тот лишь улыбнулся в ответ.
— Видел? В Барадоне любят сильных... Эй, человек, тащи бухло на стол! И пожрать чего-нибудь!— крикнул он в сторону кухни.
— Ну, рассказывай, какими ветрами вас к нам занесло?— обратился он ко мне.
— Я же говорю: дело есть к Разрушителю.— Я решил придерживаться выбранной линии.
— Слышал уже. А конкретнее?
— Знаешь, наверное, об Орлином Гнезде?— спросил я Гвидерина. Благодаря телепортам важные новости в Альтиндоре распространялись довольно быстро.
— А то! Неписи сволочи, столько хороших ребят положили,— посочувствовал разбойник.— Мало мы их резали.
— Неписи, да не совсем,— сказал я, наблюдая за реакцией соседа.— Руководил ими Проклятый. Зовут Координатор. Слышал о таком?
— Даже видел его пару раз.
Я и не сомневался, что Координатор частенько бывал в Барадоне.
— Погоди... Неужто ты решил пожаловаться Разрушителю на это чмо в маске?— и прежде чем я успел что-либо ответить, добавил: — Не советую. Наш атаман корешится с Координатором. У них там какие-то свои мутки. Так что ничего не выйдет.
— Ну и ладно,— не стал я спорить и решил сменить тему.— А ты как жил все эти годы?
И Гвидерин с удовольствием поведал мне свою историю, полную насилия и боли. Чужой боли. Отряд, к которому он примкнул, когда мы расстались, некоторое время грабил и резал неписей. Потом столкнулся с настоящей силой, а не безоружными крестьянами, и был разбит. Гвидерину и еще паре человек удалось спастись. Бежали на запад, где, по слухам, обосновались пираты, захватившие крепость Барадон. Новички пришлись пиратам по сердцу. Гвидерин без дела не сидел. Пару раз сходил в море, но не прикололо. На суше он чувствовал себя увереннее. Примкнул к бригаде Сизого. Вместе с ним занимался любимым делом: грабил и резал неписей, пока банду не взяли на вилы озлобленные сельские жители. И снова Гвидерину посчастливилось избежать смерти. Потом настали тяжелые времена: Разрушитель запретил беспредел. Вроде бы, был у него какой-то договор с Королем: неписей без причины не резать. Но доить можно. Так что теперь разбойники занимались больше сбором дани и лишь изредка пускали в ход оружие. Такой поворот уже давно не устраивал Гвидерина, и он думал о том, как бы уйти из Барадона. Но не одному же?! Поэтому подыскивал подходящих людей, разделявших его жизненные принципы. Таких было немало, но все при деле. Однако Гвидерин не унывал, упорно работал в выбранном направлении...
Он говорил, пока дожидался выпивки. Его монолог продолжился, когда на столе появился кувшин с самогоном и — какая прелесть! — миска с солеными огурцами.
Я пил мало, вопросов не задавал и слушал исповедь Гвидерина краем уха, потому как вникать в описание бесчинств рассказчика было противно.
Когда он закончил монолог, мы еще некоторое время говорили на отвлеченные темы, а потом я задал интересующий меня вопрос:
— Говорят, Разрушитель коллекционирует глиняные статуэтки,— сказал и замер: от ответа собутыльника зависело многое.
— Есть такое дело,— кивнул Гвидерин к моему несказанному облегчению.
— И много их у него?
— Не знаю, не считал. Штук двадцать, может больше.
— Ты их видел?— удивился я.— Я думал, он хранит их в своей сокровищнице!
— С какой стати?— не понял Гвидерин.— Они в его личных покоях, в витрине на верхнем этаже башни. Я был там один раз, когда меня призвал Разрушитель. Я ослушался его приказа, порвал одного непися без разрешения. Орал он тогда знатно! А я стоял перед ним, как пацан сопливый, и сверлил взглядом дыру в полу...— он даже зажмурился, вспоминая былое. И тут как-то напрягся, посмотрел на меня и спросил:— А ты почему интересуешься?
Нужно было что-то отвечать, и я сказал:
— У меня есть, что предложить Разрушителю. Ему должно понравиться.
— Еще одна фигурка?— поморщился Гвидерин. Если бы он знал, какая сила заключена в этих статуэтках, выражение его лица было бы иным.
— Нет, кое-что получше,— начав врать, я неожиданно понял, что двигаюсь в правильном направлении. Правда, не мешало бы все еще раз хорошенько обдумать.
— Что?— поинтересовался Гвидерин.
— Об этом я скажу только Разрушителю.
— Ну-ну,— обиделся мой собутыльник.— К нему еще нужно попасть. Даже в крепость кого попало не пускают. Тем более, в башню. А Разрушитель разговаривает только с теми, кого лично хочет видеть. И очень часто после такой беседы человек исчезает.
— Я попробую,— заверил я его.
— Ну-ну...
Что ж, беседа с Гвидерином не была совсем уж бесплодной. Во-первых, я еще раз убедился в том, какая он сволочь. А во-вторых, узнал кое-что о глиняных фигурках. Они существовали на самом деле и стояли, можно сказать, на открытом месте — витрину в качестве преграды я не рассматривал. Оставалось только попасть в крепость, войти в башню, нейтрализовать Разрушителя и его охрану, забрать фигурки и так же беспрепятственно вернуться обратно.
Всего-то!
Можно было, конечно, попробовать выкупить статуэтки у Разрушителя. Но захочет ли он их продавать? И где взять столько денег, чтобы приобрести бесценные артефакты?
Так что экспроприация экспроприированного выглядела на этом фоне куда реальнее.
Теперь мне необходимо было уединиться, чтобы все как следует обмозговать.
— Слушай, Гвидерин, где тут у вас можно остановиться на ночь?
— Если есть деньги, иди в трактир "Пьяная каракатица". Там и жратва приличная, и клопов поменьше... А ты че, уже уходишь?— насупился он, заметив мои сборы.
— Устал я, отдохнуть бы,— зевнул я.— А ты выпей за наше здоровье,— я бросил на стол две золотые монеты.— Теперь я твой должник.
— Другое дело!— обрадовался Гвидерин, которого интересовала не моя компания, а дармовая выпивка.
Охотник все это время молча сидел на краю лавки. К самогону он даже не притронулся и облегченно вздохнул, когда я встал из-за стола и кивнул головой в сторону дверей.
Когда мы выходили на рыночную площадь, позади начался шум-гам. Это какой-то растяпа задел плечо Гвидерина, и тот расплескал самогон. Верзила вскочил лавки, схватил обидчика за ворот, повалил на пол и принялся планомерно бить ему морду...
— Вижу по твоему лицу — ты что-то придумал,— тихо сказал Охотник, когда мы, узнав о местонахождении "Пьяной каракатицы", шли по загаженной улице между убогих хижин.
— Есть кое-какие мысли,— признался я.— Но спешить не будем.
— Это правильно,— согласился Охотник.— Если ошибешься, нас здесь порвут на мелкие кусочки. И твой дружок окажется первым среди многих желающих.
— Не сомневаюсь.
"Пьяную каракатицу" мы нашли в тот момент, когда солнце начло тонуть в море, вычеркивая из жизни еще один день. Трактир на самом деле был более-менее. У входа стоял грозный вышибала, лениво отшвыривавший от дверей перебравших клиентов, желавших просочиться внутрь, чтобы присесть за столик к какому-нибудь доброхоту, который бесплатно угостит их выпивкой. Нас он смерил опытным взглядом отошел в сторону, дав возможность войти в трактир.
Да, здесь было и почище, и народу поменьше, и пахло едой, а не помоями. Есть мы не хотели, поэтому сразу обратились к трактирщику по поводу комнат.
— Есть одна,— сказал хозяин — типичный такой пират с повязкой на глазу и с попугаем на плече.— Второму могу постелить на полу. Устраивает?
Мне было все равно, Охотнику, судя по его усталому виду, — тоже.
— Вполне,— ответил я за нас обоих.
— Волчок с носа за ночь.
Я расплатился. Хозяин свистнул "юнгу", и тот проводил нас с охотником на второй этаж.
В маленькой комнатке стояла кровать, сундук для вещей и шаткий табурет. Вот и все убранство.
— Будем тянуть жребий, кому спать на кровати?— спросил я Охотника.
— Ложись ты, мне не привыкать.
— Мне, в общем-то, тоже,— пожал я плечами, но отказываться не стал. Хотелось поскорее принять горизонтальное положение.
Но Охотник меня опередил. Пока я стелил постель и раздевался, "юнга" приволок матрац, одеяло и подушку для моего компаньона. Охотник стянул кольчугу, скинул сапоги, улегся, положив рядом с собой меч, и уже через минуту захрапел.
Мне тоже хотелось спать, но сначала нужно было отшлифовать появившуюся идею. Заложив руки за голову, я, шаг за шагом, разработал план присвоения терракотовых фигурок. В общих чертах замысел был прост и незатейлив. Риск, конечно, присутствовал, но в пределах разумного. К сожалению, чтобы снизить его до минимума, у меня не было ни времени, ни возможности. К тому же, насколько я знал из личного опыта, как бы ни был хорош план, всегда может вмешаться нечто непредвиденное, случайное. А все учесть невозможно. Придется рискнуть.
Что ж, я готов — уж больно жирным был куш.
Оставшись довольным самим собой, я повернулся к стенке и уснул.
Утром Охотник был хмур и задумчив.
— Что-то мне все меньше нравится эта затея с фигурками,— признался он мне.
Должно быть, увидел плохой сон.
— Это уже не важно,— поспешил я его успокоить.— Я сделаю все сам.
— Сам?!
— Именно. А ты купи себе коня... У тебя деньги есть?
— Ну-у...
Понятно...
Я достал из сумки мешочек с самоцветами и, покопавшись, достал брюлик в три карата.
— Вот, этого должно хватить. Купи коня и отправляйся... Где твоя карта?
Охотник послушно достал карту и расстелил на кровати.
На побережье между устьями Удро и Актри располагалось несколько рыбацких деревень. Я выбрал ту, до которой было километров сорок. Называлась она Усгой.
— Отправляйся в Усгой и жди меня там.
— А ты?— понуро проговорил Охотник.
— Я прибуду, как только закончу дела в Барадоне. Это,— я протянул ему свое оружие и сумку,— возьми с собой. Отдашь мне при встрече.
— А может, лучше я останусь?— пошел на попятную мой компаньон.
— Исключено. Одному мне будет сподручнее... Все, иди, а я еще немного подумаю.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Охотник ушел, придавленный чувством вины. А я снова улегся на кровать, закрыл глаза и еще раз прокрутил в голове свой план.
Должно сработать, особенно, если Координатор не ошибся насчет моего везения.
Я провалялся на кровати до обеда. Потом спустился в зал, перекусил и вернулся обратно в комнату. Показываться в городке до вечера я не собирался. Мало ли что.
И лишь когда солнце начало клониться к закату, я вышел на улицу и не спеша направился к крепости.
По пути мне попался поддатый рыбак-непись.
— Выпить хочешь?— предложил я ему.
— А то!— с готовностью ответил он и икнул.
— Дай мне поносить твою куртку...
— Чего?!— возмутился он.
— ...а взамен получишь... вот,— я показал ему золотой.
— Идет!— обрадовался рыбак, скинул поношенную, висевшую мешком куртку и протянул ее мне.
Я отдал ему корону, нацепил куртку, прекрасно скрывавшую все то, что было растасовано по потайным местам. Теперь никто не заметит.
И продолжил свой путь.
У входа в крепость меня остановили.
— Куда прешь?!— рявкнул на меня охранник, когда я попытался пройти сквозь ворота.
— Я хочу поговорить с Разрушителем.
— Всего-то?— усмехнулся тот.— Приходи вчера, а то завтра был неприемный день.
Пока я раздумывал над тем, что он сказал, второй страж добавил:
— Отойди в сторону, а то свежий воздух загораживаешь.
И они весело заржали.
— Вам нужны неприятности?— спросил я их.
Стражники заткнулись, посмотрели на меня, потом друг на друга.
— Это он что — пугает нас?— нахмурив брови, спросил один другого.
— А знаешь, на самом деле как-то вдруг страшно стало,— ответил его товарищ.— Только посмотрю на него — и сразу ноги от страха подкашиваются.
— Ой, точно! Он такой грозный — кого хочешь напугает...
— Так, может, пропустить его, а то осерчает вдруг?
— Наверное, нужно пропустить. Я только схожу, шнурки поглажу. Можно?— обратился он ко мне.
А в следующий момент он ударил меня копьем, угодив в грудь. "Камни крови" смягчили удар, но я сделал вынужденный шаг назад.
— Ой, смотри, совсем не убивается!— продолжал юродствовать стражник.
— Наверное, заговоренный. Страшно-то как...
— Тебе будет еще страшнее, когда Разрушитель узнает, что ты меня к нему не пустил.— Несмотря на то, что его приятель меня едва не убил, я продолжал сохранять хладнокровие. По крайней мере, внешне.
— А ты кто такой?!— по-босяцки дернул головой тот, что стоял слева от ворот.
— Кто я такой — неважно. Просто назови Разрушителю всего лишь одно слово: Множитель. Увидишь, как он обрадуется. Может быть, еще и наградит тебя на радостях.
— Ага, орденом Сутулого,— буркнул один из стражников.
— Как ты сказал? Какое слово?— переспросил другой.
— Мно-жи-тель.
— Прикалываешься?
— Нет. Можешь проверить. А я здесь пока подожду.
Он пристально посмотрел на меня. Потом стражники отошли в сторону и о чем-то пошептались.
— Хорошо. Только стой здесь, никуда не уходи. Если Разрушитель меня пошлет, я вернусь и вырву тебе сердце. Я не шучу.
— Жду,— ответил я и отошел к стене, чтобы не загораживать проход.
Ждать пришлось недолго. Уже через пару минут из ворот выскочил высокий мужчина лет тридцати, окинул взглядом площадь и подскочил ко второму охраннику:
— Где он?!
— Я здесь,— я оторвался от стены и подошел к Разрушителю. Думаю, это был именно он.
Разрушитель выглядел иначе, чем я его себе представлял. Мне казалось, что он будет чем-то похож на Гвидерина — эдакий неандерталец с грубой щетиной на опухшей роже и дубиной в руках, способных завязать в узел рельс. Ошибся. Главарь барадонских разбойников был похож на капитана Блада, каким я его себе представлял, читая в детстве книги Сабатини — джентльмен с замашками аристократа. Гордая осанка, холодный взгляд, уверенность в себе... Впрочем, его внутренний мир мог разительно отличаться от навеянного внешним видом образа. Иначе он не смог бы управлять армией грабителей, насильников и убийц.
Для того чтобы составить обо мне первое впечатление, ему понадобилось несколько секунд. Он смерил меня взглядом с ног до головы, поморщился и спросил:
— Это ты что-то говорил о Множителе?
— Да,— кивнул я.
— Идем,— он повернулся ко мне спиной и быстро зашагал обратно в крепость.
Я прошел мимо стражников, проводивших меня постными взглядами на кислых рожах, и последовал за Разрушителем.
