— Все нормально, Герми, — улыбнулся я девушке и постарался выглядеть убедительным. — Все нормально. Я обещаю, что буду осторожен.
— Дурак, — буркнула она.
Она навещала меня каждый день, пока я валялся там, и старалась скрасить мое одиночество. Я очень благодарен ей за поддержку. Жаль, больше никто другой не приходил, хотя и некому. Панси и Генни сами пережили страшное, а потому им самим нужно было время, чтобы прийти в себя.
После того как я отрубился, девушки нашли меня, а затем меня и бессознательного Драко переместили с помощью Исчезательного Шкафа обратно в Хогвартс, где всех уже искали. Директор вернулся в школу и после того, как нас отправили лечиться, поехал с остальными изучать шкаф, а также базу Пожирателей, точнее, то, что от нее осталось. Я провалялся во сне два дня, а остальных выписали раньше, так как никто, кроме меня, особо не пострадал, а Панси я вылечил на месте.
— Наше свидание так и не случилось, — покачал я головой. — Когда снова попытаемся?
— Как только найду время в моем графике, — краснея, ответила девушка.
— Буду ждать, — сказал я, гладя ее по голове.
Она несколько секунд стояла, а после убрала мою руку и, сославшись на дела, убежала.
Ну, пускай. У нас еще будет время поговорить.
Девушка убежала по своим делам, а я двинулся дальше.
От вида Хогвартса во мне было странное, двоякое чувство.
С одной стороны, я уже привык к школе и был тут всегда, но, с другой, странное чувство ностальгии теплилось в душе. Так давно я не был тут и в то же время совсем недавно.
— М? — в коридоре показалась знакомая фигура.
Это была Генриетта.
Моя сестра быстрым шагом приближалась ко мне, и, судя по виду, настроение у нее было явно не лучшим. Появилось сильное желание развернуться в противоположную сторону и рвануть на всей скорости, но я подавил трусливые мысли и остался стоять. Однако на всякий случай приготовился, а то прошлого 'признания' Гермионы мне хватило. Едва ребра не сломала.
Генни быстро сократила дистанцию, подняла руки и опустила на мою грудь.
Я закрыл глаза, готовясь принять побои...
Но вместо удара, что выбил бы из меня весь кислород, на меня обрушился лишь слабый толчок.
— Дурак! Придурок! Осел! Недоумок! — рычала Генни, колотя меня слабыми ударами. Она будто хотела бить сильнее, но почему-то не могла. — Дурак! Дурак! Дурак! Дурак! Дурак!
— А? — растерялся я, не понимая, что происходит.
Она опустила голову и продолжила бить своими ручками, но с каждой секундой удары становились все слабее и медленнее.
— Глупый Гарри... 'хнык'... — послышалось от нее. — Я же... просила... не заставляй меня волноваться за тебя, глупый брат!
Она подняла голову и уставилась на меня своими большими красивыми зелеными глазами, полными слез. По ее щекам скатились крупные капли и упали на пол.
— Ты самый глупый братик! — крикнула она и заплакала.
Я же просто стоял и не мог ничего сказать от увиденного. Генриетта... назвала меня братом... не случайно ляпнула, а сама и целенаправленно меня так назвала. То, чего я так давно желал, то о чем я мечтал и по чему я скучал там.
— Прости, — сказал я, обнимая ее и прижимая эту сильную, но такую хрупкую и слабую сестренку к себе. — Прости, что снова заставил тебя волноваться. Прости, что заставил переживать за себя. Прости.
— Уа-а-а-ха-а-а-а... — ревела она, обняв меня. — Прости меня, братик! Прости меня за все! Я не хотела! Прости! Не оставляй меня одну! Уа-а-а-а-а-а...
Эти слова я так давно мечтал услышать.
— И ты меня прости, — прошептал я. — Прости меня, моя маленькая, милая и любимая сестренка...
* * *
Она не хотела, чтобы все так вышло.
Генни не решалась навестить его, но каждый день смотрела по карте, и вот когда он покинул Больничное крыло, то отправилась встретить его. Ее целью было просто узнать, как он, сказать пару слов и просто держать дистанцию, как велел Сириус, но...
Стоило ей увидеть его, как все страхи вновь вернулись. Его крики до сих пор снились ей в кошмарах, и она не могла забыть то, что ей удалось пережить, а потому не смогла сдержать чувств и бросилась к нему.
— Кха-а-а... — плакала она, стоя в его объятьях, сама вцепившись пальцами в одежду и боясь отпускать братика.
Да, она назвала его так. Больше не могла сопротивляться эмоциям и сделала это.
Сейчас Генриетте было совершенно плевать на запрет Сириуса и все остальное. Просто хотелось побыть с Гарри, чтобы он был рядом, унял ее страхи и утешил. Она тянулась к нему всеми силами и не хотела отпускать.
Гарри же гладил ее по голове, шептал что-то на ушко и крепко держал.
— 'Мой Гарри... никому не отдам его'.
Но оставаться в таком состоянии было нельзя.
Как бы ей ни хотелось провести остаток дня рядом с ним, но она не могла этого сделать. Пришлось успокаиваться, брать себя в руки и приходить в себя.
— Тебе уже лучше? — спросил он.
— Да, спасибо, — ответила она, стараясь не смотреть ему в глаза. Слишком стеснялась это делать.
— Хорошо, — улыбнулся он. — Все будет хорошо.
— Пф, громкие обещания. Сначала сильнее меня стань.
— Я над этим работаю.
— Ну, все, отпусти, — попыталась она вырваться из его объятий.
— Нет, ты теперь моя, а потому отпускать тебя я не собираюсь.
— Гарри! — густо покраснела она.
— Хе-хе-хе-хе! Моя любимая и самая милая сестренка.
— Не-не-не-не-не не говори мне такое, дурак! — испугалась девушка.
Дернувшись, ей удалось вырваться и отскочить.
— Не-не-не подходи, извращенец!
— Хех, сначала я затащу тебя в свой гарем, а потом отшлепаю за плохое поведение. Давно по тебе порка плачет.
— Не-е-е-ет! Никакого гарема!
— И ты будешь первой в нем, — продолжил он издеваться. — Роль 'главной жены' тебя устроит? Есть еще варианты 'игрушка' и 'домашний питомец'.
— Хватит нести этот бред, глупый Гарри! Все! Я ухожу!
— Когда надумаешь, приходи!
— Гр-р-р-р-р! Опять он все перевел в шутку! — ворчала Генни.
Идя по коридору, она вскоре увидела ту, с кем всю эту неделю как-то не разговаривала. Панси стояла у стены и смотрела на нее.
— Почему ты... ничего не рассказала обо мне?
Когда они выбрались из шкафа и их нашли учителя с аврорами, Генни рассказала, что с ними случилось, но вот о Панси она решила умолчать. Не хотелось ей, чтобы... кто-то знал и навредил.
— Пф, делать мне нечего, кроме как все всем объяснять, — гордо вздернула носик Поттер, пройдя мимо. — К тому же... — она остановилась. — Мне не хотелось, чтобы моей второй лучшей подруге навредили...
Когда Панси пытали, когда ее мучали на глазах Генни, она испытывала примерно те же чувства, когда умирал Гарри. Боль, отчаяние, страх. Она не хотела терять подругу. Да. Панси можно винить во всем случившемся, но... Генриетта просто не могла заставить себя ее ненавидеть.
— Ты... — ахнула Панси. — Ты...
— Да-да-да, давай заканчивать.
— Ты наконец-то приняла мою любовь?!
— Че?! — округлились ее глаза.
— Ура! Генни любит меня! Давай встречаться! — обрадовалась Паркинсон, и тут же полезла обниматься.
— Нет, отстань! Не трогай меня! — старалась она не дать этой озабоченной извращенке лапать себя. Руки уже тянет к груди и заднице. Не стоило ее покрывать.
— Я даже согласна уступить тебе роль 'главной жены', — сказала слизеринка. — А сама стану 'игрушкой', — это куда веселее.
— А-а-а-а-а! Хватит уже этот бред нести! Почему вокруг меня все такие извращенцы?! Хотя нет, я знаю! Это ты заразила Гарри!
— И тебя заражу! Хватит брыкаться, лучше присоединяйся к нам! Хи-хи-хи!
— Ну, все отстань от меня, — кое-как отцепила она от себя эту наглую приставалу. — Иди лучше с Гарри поговори. Тебе надо бы извиниться перед ним.
— Ум-м-м... — замялась Панси. — Да, надо бы...
— Не переживай ты так, — махнула Генни рукой. — Он вряд ли злиться на тебя.
— Возможно, — вздохнула она. — Просто...
— Ну, вот иди и все узнай, — подтолкнула Генриетта подругу в спину. — Вперед. И хватит лапать меня!
— Ладно, ладно, я схожу...
* * *
Панси некоторое время стояла перед дверью в его комнату и не могла решиться постучать. Умом она понимала, что надо и что в этом нет ничего сложного, но все же...
— 'Это был он... точно он!'
Когда к ней приблизился этот жуткий человек, то она думала, что сейчас умрет, но тот лишь вылечил ее с помощью Позитивной Энергии. Она уже чувствовала нечто подобное. Когда Гарри утешал ее после того срыва, от него шло похожее тепло, а после последствия ношения мантии-невидимки сами собой пропали. Это не могло быть совпадение. И последним аргументом было ощущение от самой мантии. Эта жуткая штука была на нем, и будто узнала Панси, поздоровалась с ней, напомнив о себе.
Тогда-то она все и поняла, но вот поверить в это не могла.
И вот сейчас надо поговорить об этом.
Генни он уже утешил, и та пошла по своим делам. Гермиона тоже была занята, а потому им никто не помешает.
— 'Ну или никто не найдет мой труп'.
Да, если перед ней тот, кто она думает, то...
— Ладно, — все же решилась она. — Я иду.
Открыв дверь, она тут же вошла в комнату и... сразу же увидела полуголого Гарри, который как раз переодевался. Он застыл, смотря на нее, а она смотрела на его голый пресс, а потому быстро забыла, зачем вообще приходила.
— 'Хочу...'
Но тут же осадила свои извращенские мыслишки.
— Ты специально стояла там и выжидала, когда я выйду из душа? — спросил он.
— Разумеется, — улыбнулась она. — Бесплатный стриптиз даже мне интересен. Хотя я бы его посмотрела в исполнении Генни.
— Как обычно, — покачал Гарри головой, надев футболку. — Как ты себя чувствуешь?
— Нормально, — ответила Паркинсон. — Генни не стала выдавать мою тайну и ты тоже...
Генни и правда ничего не сказала. Когда Панси подумала, что сейчас правда вскроется и Альбус отправит ее в Азкабан, Генни быстро перевела разговор в другое русло и вообще не упоминала о ней. Это удивило слизеринку и...
— Я не тот человек, кто стал бы выдавать чужие тайны, — улыбнулся Эванс. — У самого их немало.
Вот об этом она и хотела сейчас поговорить.
— Ты... ведь...
— Нет, я — это я, успокойся, Гарри Эванс, — сказал Гарри, посмотрев на нее. — Никто мое тело не захватывал, чужой души нет, чужой памяти или личности тоже. Все это я. Настоящий я.
— А тот был подделкой что ли?
— Нет, просто тот был я изначальный.
— А крестраж?
— Да я его 'съел'.
— Че?! — округлились у нее глаза.
— Не проси на бис, а? Кража Души Энсула — это в норме заклятие девятого круга, на пару-тройку голов выше Авады, а я его воспроизвожу на голом контроле негатива... Это подвиг вообще не посильный Смертному, на уровне сил которого я сейчас нахожусь... Не порежь кто-то свою душу на такие мелкие и легко усвояемые кусочки, я бы еще неделю кровью блевал...
— Погоди! Ты и со мной такое провернуть можешь?! — напряглась она.
— Да на ком угодно. Берешь душу — и сжираешь, — развел руками он. — Но 'есть' души людей ради бессмертия — это, знаешь ли, принцип, не знаю, останусь ли я человеком, если его нарушу, — он покосился на ее ошарашенное лицо. — А если ты имеешь в виду 'сожрать крестраж, оставив душу', то нет. Тут нужен ядреный экзорцизм, вроде того, каким из меня Ганнаев, чтоб его жена любила, крестраж вытащил. Да и то не знаю, поможет ли, ты вроде единой стала...
— Погоди, погоди, погоди! Я уже запуталась во всем этом! — глубоко вздохнула она. — Расскажи мне все. Прошу. С самого начала.
— С момента Большого взрыва или чуть попозже?
— Сейчас не время для шуток!
— Ты когда успела стать занудой? Будешь такой, в гарем не возьму.
— Гарри!
— Ладно, ладно, даже пошутить не дают, все такие слишком серьезные, — заворчал он и уселся в кресло. — Хорошо. Я расскажу.
— Отлично.
Она присела на диван.
— Это случилось в прошлом году, летом, когда я угодил в Арку Смерти и перенесся в иной мир под названием Варнасс, один из демипланов множества миров. Мир, в котором я провел 12 лет...
Эпилог.
— Значит, его имя... Умбрис Дрейк, — мрачно произнес Волдеморт, выслушав доклад от Антонина.
Когда он вернулся в страну, то с шоком узнал, что его запасная база в доме Малфоев полностью уничтожена, все рядовые и офицеры жестоко убиты, а крестраж-медальон восстал против него и попытался перехватить власть.
Долохова враг отпустил, тот раненым провел несколько дней, лечась и мучаясь кошмарами, но все же пришел в себя и предстал перед повелителем.
— Да, так он назвал себя, — подтвердил Антонин. — Тень Дракона, Умбрис Дрейк.
— Странно, что ты выжил, — фыркнула Белла. — Проиграл и трусливо сбежал как неудачник!
— Заткнись, — зарычал Долохов. — Я не собираюсь выслушивать упреки от психопатки.
— Молчать, — отдал приказ Повелитель. — Продолжай.
— Да, — склонил голову Рыцарь. — Он ранил меня, а затем заставил смотреть, как он убивает всех моих подчиненных, — Долохов напрягся.
Для него подчиненные не просто расходный материал. Пусть он беспощаден к ним, но разбрасываться людскими ресурсами не считает целесообразным. И он видел все это.
Воспоминание о случившемся уже было просмотрено, но его еще придется серьезно изучать.
— Он сдерживался и специально показывал лишь одну сторону своей силы, чтобы мы недооценивали его, но его жестокость вызывает опасение.
— Что-то еще?
— Да, он оставил вам послание, — произнес Антонин. — Он сказал так: 'Играем по правилам или без?'
Красные глаза прищурились.
Он понял, что означают эти слова и напрягся.
Некоторое время в зале установилась гробовая тишина. Волдеморт обдумывал услышанное и размышлял о дальнейших планах. Убийца Сивого появился прошлым летом, а затем затих на много месяцев, чтобы снова расстроить его планы, и вот опять. Он появляется там, где есть девчонка и ее брат, а потому его интерес понятен, но вот мотивы.
— Он, — прошипела Беллатриса, — смеет угрожать Повелителю?
— Не беспокойся. Все в пределах ожиданий, — усмехнулся он. — Мы уже играли по правилам. И будем продолжать играть, пока правила на нашей стороне. Мне больше интересно, как долго он сможет придерживаться 'правил'.
Темный Лорд кивнул на лежащий на столе выпуск Пророка. На первой странице крупным шрифтом был напечатан заголовок: 'Амелия Боунс уходит в отставку!'.
— И если он соберется придерживаться их до конца, мы найдем его после того, как Магическая Британия будет в наших руках! — он встал и впился взглядом в своих починенных. — Я не собираюсь полагаться на щедрость врага. Не рискуйте своими жизнями! Никто не должен даже передвигаться по стране в одиночку! Если он сорвется, он должен сорваться на бесполезных пешках, тогда мы сможем выследить его и убить! Всем ясно?
И, когда придет время, его Тьма поглотит эту Тень...
Ну вот и конец книги. Думаю, несколько дней нашей задержки стояли того. Все готово было еще вчера, но поздновато было и мы решили отложить все на свежую голову.
