— А остальные? — можно было и не спрашивать, по лицу Германа все и так было ясно.
— Когда Шумовые десантники прорвались через мой барьер, настал черед рукопашной, — неохотно ответил дознаватель. — Айна просто не успела отойти. После пиломеча Астартес лечить уже нечего.
— А брат Герион? — спросил Вертер с надеждой, но Герман лишь покачал головой.
— Три болта в разные части тела. Куча ран от пиломечей, в том числе на голове. И в довершение — сфокусированный звуковой заряд прямо в живот. После такого не выживают даже Астартес. Хоть прогеноиды уцелели, после того, как мы вернем их в орден, они будут использованы для создания нового десантника. Так что технически он будет жить в следующем поколении.
Вертер закрыл глаза. Может, это было ложное впечатление, но ему казалось, что он сдружился с космическим десантником, насколько это вообще было возможно. И Айна... они мало общались, держась друг от друга отстраненно, каждый по своим причинам. Но все же они были частью одного целого. Конечно, ему было не впервой терять товарищей. Но будь он проклят, если когда-нибудь к этому привыкнет.
— Я обещал одолеть его на мечах, — прошептал он. — А он говорил, что я однажды смогу это сделать.
— Кстати про мечи. Должен признать, я впечатлен. Поаплодировал бы, если бы руки не были настолько обожжены. Многие служат в Инквизиции десятки, а кто-то и сотни лет, и ни разу не сталкиваются с десантниками-предателями. А ты вляпался всего на четвертом месяце. И не просто вляпался, но и весьма достойно себя проявил, записал на свой счет четверых рядовых бойцов, дредноут и на десерт — одного из младших чемпионов банды.
Нотки в голосе дознавателя заставили Вертера напрячься. Он явно не собирался им просто восторгаться.
— Владислав, ты ничего не хочешь мне рассказать?
— Анекдот тебя устроит?
— Юмор уместен лишь в определенные моменты, и сейчас не такой. Я сначала списал все на собственное перенапряжение, мало ли что может привидеться псайкеру, настолько далеко шагнувшего за свой безопасный лимит. Но Алисия кое-что мне рассказала... — Герман выдержал паузу для пущего эффекта. — 'Умри, Хорус!'. Твои слова?
— Не мои, — уклончиво ответил Вертер.
— Может, я бы тебе и поверил. В конце концов, ты человек далекий от наших табу, проклятое имя для тебя всего лишь набор звуков, мало ли что люди в бою орут. Но объясни на милость, зачем понадобилось отрывать чемпиону предателей челюсть голыми руками? Да еще и пытаться отгрызть ему ухо?
— Не знаю, — шепотом ответил Вертер. — Я плохо помню поединок. Будто... туман какой-то.
— Я понимаю, чего ты опасаешься. Что я сочту тебя пораженным порчей или того хуже, одержимым. И поверь, будь у меня основания так полагать, ты бы не здесь сейчас лежал, не смотря на свои заслуги. Я просто пытаюсь понять, что с тобой происходит.
— Ты мне все равно не поверишь.
— Я очень постараюсь.
— Я... я видел себя на месте другого человека. Нет, не человека, даже. Я видел себя ангелом в золотой броне, что защищал огромные ворота высотой в километр. Я сражался с демоническими тварями на земле и в небе. А потом... потом был бой в другом месте. На космическом корабле, который висел над Террой. Я бился против огромного чудовища, напитанного мощью Хаоса, которое когда-то было моим братом. Против Хоруса. А он... он меня...
— Он тебя убил, — закончил за него Герман. — Знаешь, я за пятнадцать лет всякого повидал, а слышал еще больше. Но такое... Я не уверен, был ли хоть один случай в истории Империума, чтобы смертный человек, не принадлежащий к генетическому древу Кровавых Ангелов, вдруг начал видеть последние мгновения примарха Сангвиния. Разумеется, и речи нет о том, чтобы тебя запирать или тем более казнить. Мы с господином Тором еще решим, что с этим делать, но я буду настаивать на сохранении секретности. Хотя бы на время. Я не думаю, что скрываться получится вечно, но показывать тебя сейчас — все равно, что бросить безоружным на растерзание хищникам. Фракция торианцев запросто может объявить тебя Божественным Сосудом, по образу Себастьяна Тора, и ловить каждое твое слово. А монодоминанты запросто могут сжечь, просто потому, что ты не впишешься в их шаблон 'правильного святого'. Экклезиархия скорее всего подвергнет тебя жесточайшим пыткам, чтобы оценить твою чистоту, и даже если ты пройдешь испытания, тебе будет уготована участь стать живым знаменем в каком-нибудь походе.
— Не зачем расписывать мне все эти ужасы, я бы и так с тобой согласился, — Вертер невольно поежился. — Император лишь ставит мне цели. Я сам решаю, как их достигать, и я считаю, что пока мне рано выходить на свет.
— Прости, что?!
— Помнишь, я тебе говорил, что если Император вдруг решит вспомнить о моем существовании, мы это сразу же поймем? Ну вот. Только Хаддрин ни слова, ладно? Ее внимание и так обременительно.
— Клянусь Троном, никакая пытка не заставит меня выдать эту тайну, — Герман вдруг запнулся. — Когда я заметил, куда летят десантные капсулы, то уже счел вашу группу погибшей. Владислав... спасибо. За то, что защитил их.
— Да не за что, — кисло отозвался Вертер, у которого разговор отнял остатки сил. — Это Император защищает. А я так... исполнитель. Инструмент.
Через четверть часа пришел Варез, за которым катился сервитор с подносами. Архивариус-пустотник выглядел не менее измученным, чем раненные оперативники — что не удивительно, ведь именно ему пришлось их всех латать. К удивлению Вертера, обед представлял собой не привычную пищевую пасту, а блюда куда более изысканные — тонкие галеты, ломтики сушеных фруктов и мясной суп-пюре.
— Подарочек с офицерского камбуза, юноши, — пояснил архивариус. — Капитан Венкмайер серьезно пострадал в орбитальном бою, но когда узнал, через что пришлось пройти вам, решил немного подбодрить доблестных агентов Трона.
Пока батареи наполнялись энергией от корабельной энергосети, а желудок — пищей, Варез пересказывал события, последовавшие после того, как Вертер лишился сознания. Его сервочереп, хотя временно и утратил связь с кораблем, прилежно продолжал парить над полем боя и вел запись.
Первыми в разрушенный поселок явились эльдар — не только прибывшее с Йандена подкрепление, но и местные, которые к тому времени мобилизовались и распечатали арсеналы. Как и ожидалось от низкотехнологичного общества, их ополчение было представлено в основном всадниками на крылатых рептилиях, щеголявшими боевой раскраской, но вот оружие ни чем не уступало сородичам с Рукотворного мира.
— Поначалу они без лишних разговоров собирались вас прирезать. Но тут выскочила эта девчонка, начала им что-то кричать по-своему. Экзодиты сразу к ней кинулись, к тому раненному, которого ты штопал. Потом их вождь обратился к командиру йанденцев, и сказал, что если он хочет снести тебе голову, пусть делает это на другой планете, а здесь с этой головы и волос не упадет. Однако надо было слышать, какими словами они прошлись по твоим целительским талантам, когда осматривали наложенные швы, — Варез с кружкой бульона уселся на свободную койку и смаковал историю с наслаждением бывалого сплетника. — Специально говорили на готике, чтобы их поняли. Такие эпитеты и метафоры даже от матросни не каждый день услышишь. Эта Боррес, только завидела их в небе, сразу схватила гранаты, чеки выдернула... будто от этого мог быть толк. Эльдар выстрелом из сюрикенового пистолета способны перерезать запал гранаты вместе с пальцами. Тебе еще повезло, что она не запаниковала и не подорвала всех вас разом. Пока экзодиты возились с детьми и осматривали поселок, я объяснил ей, как провести интубацию трахеи. Только поэтому ты все еще жив, и я не приму благодарности менее чем трехлетней выдержки.
— Не раньше, чем доползем до какого-нибудь не слишком загаженного мира, — просипел в ответ Вертер. — И долго я еще буду скрипеть как ржавый вентиль?
— Калибровку сделаю сейчас, а боль уйдет только через две-три недели. Этот вокализатор очень высокого качества, но имплантацию проводил сервитор, а он не может учитывать все тонкости. Голос у тебя на всю жизнь останется немного металлическим. Вот только не надо корчить горестную гримасу, ты ведь не надеялся вступить в бой с космодесантником Хаоса и отделаться парой царапин? Между прочим, я тебе скажу, не каждый генерал или адмирал мог бы позволить себе настолько дорогой имплантат. Но у меня других просто нет, эхехе.
— Герман, а ты говорил, что Тор сейчас на переговорах, так? — Вертер попытался сменить тему.
— Да, и я бы ни за что не отпустил его одного, будь у меня больше целых костей. Он собирался связаться через экзодитов с Видящим Советом Йандена, но обстоятельства сложились так, что Видящий Совет сам явился к нему в почти полном составе. Они предвидели вторжение орков и Ангелов Экстаза, и подгадали время атаки так, чтобы уничтожить всех одним ударом с минимальными потерями, когда их враги вцепятся друг в друга. Но наше прибытие для них оказалось сюрпризом, — Герман вдруг закашлялся, и Вертер заметил свежие капли крови на бинтах. — Все мои раны стоили того, чтобы увидеть эльдарского Ясновидца с раскрытым в изумлении ртом.
— В любом случае, не перенапрягайся. Как говорится, плоть слаба, ну и так далее, — Вертер собрался с духом и попытался задействовать вокализатор. — Раз, два, три...
Противный синтезированный голос резанул по ушам и отозвался острой болью в гортани. Киборг скривился, но на этот раз смог удержать першение в узде. Значит, минимум две недели теперь только шепотом говорить?
'Спасибо, Император, за столь ценный дар, — подумал Вертер. — Сраный ты мудак...'
В дверь апотекариона постучали. Все трое повернули головы, недоумевая, кому могло понадобиться беспокоить инквизиторскую свиту, да еще глубокой ночью по бортовому времени. Варез открыл створки, и обнаружил за ней нескольких матросов с технических палуб. Те жались друг к другу для храбрости, но настроены были решительно.
— Какого фрага вы тут забыли? — сурово рявкнул старый архивариус. — Прочь отсюда немедленно, и я ничего не стану сообщать вашим мичманам.
— Прошу прощения, сэр, — один из матросов низко поклонился, и Вертер хотя и не видел его лица, но узнал по голосу: это был Фраст Ристис, биологический отец Мегане. — Но слухи бурлят по всему кораблю. Что слуги господина Инквизитора сражались с темными силами и повергли их, но получили тяжелые ранения.
— Это не вашего ума дело, чернь. Вон!
— Еще раз прошу прощения... мы немедленно все забудем. Но мы хотели передать... вот. Слышали, что господин Вертер тоже пострадал. Мы надеемся, это хоть немного ему поможет.
Архивариус начал набирать воздух для очередной тирады, чтобы выдворить непрошенных гостей наверняка, но Вертер приподнялся на локте, и через боль сказал своим новым скрежещущим голосом:
— Варез, не надо. Субординация важна, но не рушь ради нее веру, которая только-только начала крепнуть, — он чуть потянулся вверх, чтобы разглядеть матросов. — Я тронут вашей заботой, но сейчас прошу вас покинуть апотекарион. Мои товарищи тяжело ранены в бою с еретиками и им нужен полный покой.
Фраст быстро закивал, всунул что-то в руки Вареза и вся компания поспешно удалилась. Архивариус закрыл двери, повернулся и продемонстрировал принесенные дары.
— Пачка лхо-папирос и флакон освященного машинного масла, — Герман не сдержал смешка. — Кажется, они долго спорили, что тебя порадует, и пришли к компромиссному решению.
— Аколит Вертер! — Варез снова повысил голос. — Хотите цацкаться с нижними чинами — ваше дело, хотя в этом и нет ничего хорошего. Но позволять им таскать в лазарет всякий хлам...
— Важно не что преподнесли в дар, а с какими намерениями, — Вертер с облегчением снова перешел на шепот. — Среди легенд Старой Земли есть такая: один мудрец наблюдал, как жители города жертвуют в храм часть своего богатства. Кто-то бросал в чашу пару серебряных момент, редкие богачи расставались с целой горстью золота. А одна нищая женщина пожертвовала только две мелкие медные монеты. Когда жрец укорил ее за это, мудрец вступился за нее и сказал: 'Ее жертва намного больше, чем у любого из людей здесь. Остальные жертвовали лишние деньги, а она отдала все, что имела'. Понимаю, эта легенда сейчас звучит не поучительно. Древние времена, ложные верования в ложных богов. Но представь, если бы тоже самое произошло в храме Императора?
Старик-пустотник только пожал плечами.
— В любом случае, курить в апотекареоне нельзя.
— И не собирался, — Вертер повертел в непослушных пальцах пачку. — Кстати говоря, нам еще позволят спуститься на поверхность?
— А тебе зачем?
— Да так, кое-что забыл забрать...
* * *
Несколько дней спустя, апотекарион
— Переговоры не принесли плодов, сэр?
— Не то, чтобы совсем не принесли... Келмон пренебрежительно отнесся к добытым нами сведениям, а некоторые из Видящих и вовсе сочли это попыткой дезинформации. К счастью, между собой они тоже не пришли к однозначному соглашению. Начали спорить, и кое о чем проговорились.
— Надеюсь, о точном времени и месте прибытия флота-улья?
— Император благоволит нам, но не настолько, — инквизитор усмехнулся и тут же поморщился от боли. Его тоже задело звуковой волной, а применение 'холокоста' сильно истощило и без того немолодой организм. — Нет, но они сами того не желая поделились ценной информацией. Во-первых, они знают, что щупальца Великого Пожирателя уже проникли в Галактику широким фронтом. Также они упомянули имена некоторых миров Ушедших, которые опасаются оказаться на его пути. Эс-Тэа, Мириен... Эльдар презирают людей, а потому зачастую недооценивают. Ради нескольких подслушанных слов стоило проделать столько долгий путь и подвергнуться всем опасностям. Мы знаем, в каких секторах ожидать атаки. И мы можем оценить, сколько времени у нас осталось.
— Исходя из средней скорости передвижения осколков Бегемота, — Герман кивнул. — Если новый флот-улей атакует широким фронтом, то он будет двигаться медленнее, чем единой массой. Ему придется тратить больше времени на поглощение планет, даже тех, которые вообще не оказали сопротивления. Вы уже пробовали вычислить время прибытия?
— Присутствует большая погрешность, — ответил Тор. — Исходя из имеющихся данных, я оцениваю срок до контакта Имперума с новой волной тиранидской угрозы в десять-пятнадцать лет. Что особенно плохо, под ударом оказываются крупные миры-кузни, Грайя и Триплекс-Фолл, а также пространство Ультрамара.
— И империя Тау, — добавил Герман. — Если вы помните об этом...
— На память пока не жалуюсь, спасибо. Но раз уж ты первый упомянул, тебе я и поручу это дело.
Инквизитор протянул дознавателю свиток, который автоперо сервитора покрыло дерганными строчками. Герман развернул его и нахмурился.
— Весточка от магоса-эксплоратора Таурона, — пробормотал он. — Не думал, что астропаты смогут до нас здесь докричаться.
— Хор Конклава один из сильнейших в секторе, если ты забыл. В общем, план такой. Прямо сейчас мы возвращаемся в штаб-квартиру на Тандрос Септима, проводим ремонт, набираем пополнение, и ты примешь командование кораблем и отправишься по этой наводке, на мир-кузню Конор, что в Ультрамаре. Заодно заглянете на Макрагг, передадите Ультрадесантникам тело, доспехи и прогеноиды брата Гериона.
