Обернувшись, я увидел как дед отеческим жестом гладит довольно щурящуюся Химари, искренне хваля. В этот момент они очень напоминали дедушку и внучку, что в общем-то было недалеко от правды. После смерти матери, Химари воспитывали дед с бабушкой, а все бакинэко Ноихары считаются побочной ветвью клана...
Нэко, прыжком вернувшись обратно, недоуменно нахмурилась не обнаружив меня на месте, огляделась по сторонам и посмотрела прямо на меня, непонятным образом почувствовав мое присутствие здесь, даже несмотря на даруемую моим плащом невидимость во тьме. Сделав шаг назад я погрузился в тень скрываясь от взгляда, вынырнул за острым шипом спинного гребня, прислонился к нему спиной и медленно сполз вниз. Прикоснулся затылком к прохладной кости, глядя на небо. Равнодушная луна, столь прекрасная сколь и холодная все так же плыла в небесах, заливая призрачным светом бескрайний океан, но любоваться ею, настроения уже небыло.
Я ведь знал сколь неоднозначно отношение в Круге к нам, но знать это одно, а получить практически признание — совсем другое. Дед не хочет об этом говорить, но, наверное, в прошлом случилось что-то очень плохое. Что-то что едва не вызвало межклановую войну. Он не скажет мне причины, не сейчас, но догадаться я могу и так. И мои догадки мне совсем не нравятся...
Может уничтожить эту надоедливую луну? Закрыть весь мир во тьме, и хоть на миг отвлечься от мыслей...
— Могу помочь! — услужливо вмешался дракон, беззастенчиво прочитав мои мысли, и тем самым разрушая иллюзию одиночества.
От такой бестактности я на мгновение опешил, а затем разозлился. Никто и никогда не смеет читать мои мысли без моего разрешения, никто и никогда не смеет вмешиваться во внутренний мир, читать мои чувства... Вскочив, я сжал ладонь чувствуя как скрипят заострившиеся клыки, как начинает реветь в груди пламя и... со вздохом разжал кулак, обращая вспять все изменения.
Никто. Но Мирин уже не относится к этим "никто".
— Ты как всегда лезешь не в свое дело, брат — устало произнес я, сам испугавшись своей злости. Такое уже было и не раз, и пусть сейчас я сдержался, но подобная вспыльчивость меня пугала. Нужно держать себя в руках.
— А ты как всегда придаешь слишком много значения незначительным мелочам. Тебе беспокоят экзорцисты? Я их уничтожу! Не нравиться луна? Погашу! Вот он, мой путь. Никаких обходных путей, никаких интриг, никаких страданий, все просто и ясно! Зачем разводить сложности там где можно обойтись одним ударом?..
— Я не люблю легких путей. И бездумное уничтожение тоже.
— Ты просто слишком много думаешь, — фыркнул брат. — Отвлекись.
Не сдержавшись, я фыркнул: впервые меня обвиняют в том что я слишком много думаю!
— Каким образом? — скептически переспросил я. — Нырнуть с тобой в воду и поискать сокровища морского Царя?
— Можно и не в воде, вон тот горный хребет тоже выглядит весьма многообещающе. Мое чутье говорит что там много интересного.
Я задумчиво прищурился, вглядываясь в ночь в попытках разглядеть упомянутые горы. А ведь и впрямь — горы. Длинный пологий хребет с легко узнаваемыми чертами. Анды... далеко же нас занесло. А ведь Анды, — родина сотен народов...
Развернувшись на месте я прыгнул во тьму, проходя сквозь податливое пространство, выскочил рядом со вздрогнувшей нэко и, подскользнувшись на чем-то скользком и упругом, кубарем полетел вперед, падая прямо в воду. В последний момент меня схватили за шиворот, обрывая падение.
— Успела, — облегченно выдохнула нэко.
Ответив благодарной улыбкой, вернувшись из ее хватки я оттолкнулся от воды и запрыгнул обратно, отряхнулся и радостно предложил:
— Пойдем искать сокровища?
— А? — не поняла озадаченная нэко.
Я решил объяснить подробнее.
— Я тут посмотрел, Анды ведь недалеко. Родина майя, инка, ацтеков, тысячи лет истории... сокровищ и тайн там наверное завались! Давай сходим, посмотрим? Мы быстро, туда и обратно! — видя что нэко не торопиться отвечать, помахал ладонью привлекая внимание. — Химари?
— Нет там никаких сокровищ — ответил вместо нее дед, невозмутимо оглядев меня и решив что помощь не нужна. — Все давным давно забрали маги, еще мой дед участвуя в одной из экспедиций обнаружил последнее святилище змеиного бога. Не хочу тебя огорчать, но там уже ничего нет, — последние слова он произнес, вновь подбирая удочку.
— О! — только и смог выдавить я от такого облома.
Вот почему стоит мне словить перспективную идею так сразу находиться кто-то кто уже выполнил ее? Проклясть что ли самых настырных чтобы не мешали? А что, хорошая идея! И конкурентов будет меньше и тайн на мою долю будет больше, а сокровищ так вообще масса...
— Все вынести они не могли.
— Тут ты прав, что-то да осталось, — задумчиво ответил я Миру, глядя в отражение на воде и просчитывая варианты масштабного проклятья нелюбопытства. Выходило затратно, да и вероятность привлечения внимания богов возрастала в сотни раз.
— Что осталось? — откуда-то из-за спины полюбопытствовала Химари.
— Сокровища...
Придется обождать. Вот стану завершенным и сразу прокляну.
— Светлеет, — сказал дед глядя на горизонт. — Нам пора домой.
— Пора, — со вздохом согласился я. — Жаль что без добычи уходим. Может останемся еще ненадолго, половим?
Оказалось что пока я бродил, деда и Химари на пару успели наловить немало рыбы. Манок-то я и не снял и несчастные рыбешки пошли на зов — только успевай забрасывать.
Пришлось командовать на возвращение.
Сразу домой мы не отправились: дед, сообщив с таинственным видом что нам нужно кое-что увидеть, лично объяснил брату куда нужно плыть, на все дальнейшие вопросы просто отмалчиваясь. На месте мы оказались спустя жалких пятнадцать минут, и стоило нам забрать все вещи как Мир, грациозно развернувшись на месте нырнул под воду исчезая из виду.
— Куда это он?
На вопрос деда дракон ответил самостоятельно: далеко вдали, из толщи воды с глухим грохотом взмыла в небеса чудовищная червеобразная туша, извиваясь всем телом зависла в воздухе, столкнулась с вылетевшим следом сгустком багряного пламени и исчезла в чудовищной вспышке. Круговая волна кольцом разнеслась над океаном; выскочивший из воды дракон схватил пастью опадающее облачко праха и вновь погрузился в воду, исчезая бесследно.
— Впечатляет, — хмыкнул дед и мы с ним согласились.
Причина нашего прихода разместилась неподалеку — на небольшом утесе под сенью старого дуба. Приведя нас туда деда аккуратно разгреб листья у корней и нежно погладил небольшую каменную плиту, положил сорванный по пути цветок и прошептал:
— Здравствуй Аме, я пришел.
Резко развернувшись, Химари ушла вглубь окружавшей утес рощи. Я не стал ее останавливать, проводил взглядом пока белоснежные волосы окончательно не скрылись в густой поросли и присел на выступающий корень.
— Какой она была?
Вопрос повис в тишине.
— Храбрая, верная, мудрая и всегда готовая поддержать... Химари очень на нее похожа. — спустя некоторое время ответил дед. — Она любила море, потому я похоронил ее здесь... — он вновь погладил надпись на плите, на темном камне сиявшую чистейшим золотом Света. — Знаешь, иногда, в моменты воспоминаний, я жалею что ты не пришел раньше, не оказался здесь когда был так нужен. Я не виню тебя, время рождения не выбирают, но насмешка судьбы заставляет рыдать. Бакинэко, наши защитницы и помощницы всюду и всегда сопровождают нас на протяжении долгих столетий, и проводя рядом с ними столько времени... невозможно остаться равнодушным. — Он сел напротив и оторвав взгляд от могилы, посмотрел прямо на меня. — Ты либо влюбляешься, либо прикипаешь всей душой, либо... начинаешь ненавидеть. Но всегда и везде, потеря оставляет пустоту в сердце, что не зарастает годами. Раньше, у нашего клана был особый закон: никогда и ни в каких ситуациях не заводить отношений с бакинэко. Он был вызван необходимостью. Мы жили долго, столетиями, а они, редко доживали и до сотни, зачастую сходя с ума гораздо раньше. Никому не нравилось терять то что ты любишь, видеть как твое дитя становиться безумным и умирает гораздо раньше тебя. Мы пытались избавиться от этого недуга, излечить их, потом... начали учить потомков держать расстояние, не заходить дальше необходимого. Так было проще для них самих... Но вот, когда от нашего клана остались ошметки, когда мы практически исчезли, появился ты — последний Амакава... и стер безумие Химари.
Я поднял голову встречаясь с ним взглядом.
— Ты мне ни слова не говорил про этот закон.
— Тебе... вам это не нужно, — печально улыбнулся дед. — В день когда ты уничтожил безумие, я сжег все книги, все свитки традиций и очистил алтарь предков. Прошлое должно остаться прошлым. Все следует начать сначала, с нуля, и если ты последний — тебе и нести это бремя.
— Но я не последний! Есть же еще ты, ба, мама и папа в конце концов!
Ответ я прочитал в глубине его глаз: печальных и мудрых. И вслух его произносить уже небыло нужды.
— Нам недолго осталось, а мой сын... он сам отказался от своей участи. Год два и мы умрем, оставляя все на тебя. Но ты справишься, я верю в это.
Сжав кулак я до кости пропорол ладонь когтями, и лишь таким способом подавил слезы. Повернул руку вниз скрывая раны.
— Я не позволю вам умереть.
Я впервые увидел на его лице такую улыбку: понимающую, ласковую и одновременно грустную. Подавшись вперед он внезапно обнял меня, крепко прижал на мгновение, и будто устыдившись своего порыва отстранился, пряча глаза. В эти мгновения, сдержанный на подобные проявления эмоций, дед показал больше чем за все годы моей жизни.
И я это оценил куда больше слов.
* * *
Химари я нашел сидящей на краю обрыва: она сидела, смотрела на накатывающие на прибрежные камни волны, и тихо грустила. Услышав мои шаги, молча пододвинулась, а затем просто обняла. И лишь тогда, наедине с той что была рядом почти всю жизнь я смог дать волю эмоциям, что скрывал даже от деда.
Глава 44. Круг экзорцистов ко дню рождения
В класс я успел забежать в последний момент перед звонком, проскользнув прямо под вытянутой рукой учителя. Быстро сел на свое место у окна, вытащил ручку, тетрадь и томик Истории — встречая вошедшего учителя видом полностью готового к уроку примерного ученика. Учитель, кинув ехидный взгляд раскрыла журнал, начиная перекличку, а я, воспользовавшись ее занятостью быстро повернулся на месте отмечая и здороваясь с друзьями. Мир-кун как всегда спал, Арго-кун приветливо взмахнул рукой таинственно подмигивая и показывая из-под парты краешек журнала в глянцевой обложке, а Химари-тян, судя по лицу задумывала какую-то шалость, и на приветствие никак не отреагировала. Кроме этой троицы, больше никого из друзей в классе небыло, и я вновь изобразил примерного ученика, ожидая когда дойдет очередь и до меня. Учитывая что по какой-то причине я стоял в самом конце списка, ждать пришлось долго. Наконец, прозвучало и мое имя:
— Амакава Юто.
Я подскочил на месте, вытягивая руку:
— Здесь!
— Я знаю, — проворчала Тама-сенсей, делая отметку в журнале.
— Сенсей!
Учитель не обратила внимания на мое восклицание, подчеркнула карандашом отсутствующих и захлопнув журнал, объявила:
— Итак, начнем наш урок. Открывайте ваши книжки на шестьдесят третей странице...
Перестав слушать на этом моменте, я раскрыл случайную страницу и уставился на сидевшую впереди. Аливия-тян, — самая красивая девочка нашего класса, отличница и обладательница чудесных серебристых волос и зеленых глаз. Все парни нашего класса сохли по ней, но она ни на кого не обращала внимания, всегда будучи сама по себе. Вот только на прошлый день Валентина все изменилось...
Интересно, получу ли я и в этом году от нее шоколад? То-то все обзавидуются...
— Амакава, ты тут?
— Тут, Та-чан, — машинально ответил я сенсею, продолжая размышлять над способом получения шоколада, и отвлекся от размышлений привлеченный смехом. Недоумевающе окинул взглядом смеющихся одноклассников, сурово смотрящую на меня из-за стола учительницу, и наконец сообразил что ляпнул. — Э-э-э... я хотел сказать: здесь сенсей.
— Да, я слышала. Иди сюда и покажи что ты там написал в тетради!
Взяв тетрадь я обреченно поплелся к учительскому столу плюхнул ее перед учителем и скосил глаза на включенный монитор компьютера. Зрелище поставленной на паузу игры с ясно видимой оскалившейся рожей на заставке заставило меня изумленно прищуриться, а раздавшийся из по стола треск подпрыгнуть. Тамамо-сенсей невозмутимо наклонилась, достала из-под стола сделанную из шоколада клавиатуру присоединила ее вместо старой, захлопнула тетрадь, протянула ее мне и увидев мое ошеломленное лицо сказала:
— А ты думаешь, я просто так вас спиногрызов согласилась обучать? — и откусила кусок клавиатуры...
Я вытаращил глаза и... проснулся.
Едва удержав в груди резко взявшее старт сердце несколько минут лежал глядя в исчерченный золотыми пятнами потолок, успокаиваясь после сна, и внезапно сообразил что в комнате слишком светло, да и запах шоколада преследовавший меня во сне, мне не чудится.
Сняв с шеи увесистое кошачье тельце, я сел и сразу обнаружил источник сияния. Так насолившая мне во сне Тамамо, в компании книги, Сураи и чашки горячего шоколада сидела на веранде опираясь на дремлющего льва, и источаемый Сураи сияние, отражаясь от блестящих металлом волос кицунэ, разбивалось на множество осколков цвета золота — изобразивших на стенах и потолке множество живых узоров.
Заметив движение кицунэ подняла голову:
— Чего не спишь?
— Кошмар с твоим участием приснился.
— Да?! — заинтересовавшись, она отложила книгу сторону. — Расскажешь?
Стянув одеяло с кровати вместе с Химари, я укутался в него и сел рядом. Подтянул так и не проснувшуюся нэко и, поглаживая густую гладкую шерстку рассказал свой сон в подробностях, — взамен получая немалое удовольствие наблюдать ошарашенное выражение лица Тамамо.
— Не знала что моя любовь к сладкому так тебя пугает, — шокировано пробормотала лиса, нащупывая книгу.
— Думаю, тут большую роль сыграло мое нахождение в школе... ну и твое присутствие сыграло свою роль.
Сотни изумрудных светлячков кружились вокруг стража в безлунной ночи. Их медленный завораживающий полет плотно сплетался с танцем купавшихся в силе стража-духа мельчайших духов природы, выстраивая для тех кто мог видеть зыбкую, но прекрасную гармоничную картину. Полюбовавшись этим зрелищем я почесал за ухом заурчавшего Сураи, и, покосившись на глядящую в сторону лета кицунэ, предложил:
— Пойдешь со мною на собрание Круга?
— А там будет что-то интересное? — отвлеклась от раздумий лиса.
— Ага, я деда спрашивал: будут обсуждать неуловимую Тамамо-но-Маэ, проявившегося Шутена, ну и конечно решать что делать...
— Ты предлагаешь мне прийти на собрание экзорцистов, обсуждающих как словить меня в качестве сопровождающего одного из этих самых экзорцистов? — вопреки словам она улыбалась.
— Заманчивая идея, правда? — улыбнулся я в ответ.
