Тор с тревогой отметил, что, когда он так поступил, у стен растворилось две фигуры — одна слева, другая справп, обе держали нечто, по-видимости, представляющее некую разновидность очень крупного энергетического оружия. Одним была та кузина, которую он встречал ранее, черная с алым ящер, представленная Метидой, а другим — её на вид почти близнец, только фиолетово-синяя. Их оружие как раз опускалось, будучи со всей очевидностью всё это время нацелено на Одина. Как никто из них не заметил этого до сего момента, он не имел ни малейшего понятия, помимо того, что было задействовано некое очень могущественное волшебство.
Когда Один также заметил их, фигуры тихо отступили обратно в тени по бокам помещения; единственный глаз старшего бога шарил из стороны в сторону, а лицо тем временем разом отвердело и слегка побледнело.
Метида кивнула ему и скрылась во мраке за колонной; вторая же глянула с еле различимым весельем, прежде чем также снова исчезнуть.
— Простите, но они настаивали, — легко прокомментировала Сауриал. — Семья, ну вы же понимаете? Любят они помогать.
Один открыл рот, закрыл спустя секунду, затем попробовал снова, видимо смирив свой нрав:
— Я был бы благодарен, если бы вы объяснились, — чопорным тоном произнёс он. — Я не приучен к тому, чтобы ко мне приставали в собственном тронном зале и обвиняли в воровстве... необычные посетители, — бог явно хотел высказать нечто более наглядное, но в последний момент передумал.
— В самом деле? — осведомилась Сауриал, оценивающе разглядывая собеседника. — С вашим прошлым... Ух ты. Ладно. Дело, в сущности, в том, что это... — указала она на копьё, которое тот держал чуть менее угрожающим образом, — ...изготовила я довольно давно, по местным срокам. Как и молоток высокого блондина вон там. И несколько раздосадована тем, как некоторые люди распространяют вокруг истории, будто их изготовили дварфы, что, как мы оба знаем, не совсем верно.
Лицо отца Тор снова окрасилось желчью:
— Оба священных артефакта были созданы для Асгарда...
— Мной. И не для Асгарда, — перебила, нахмурившись, Сауриал. — Молоток я сделала около пятидесяти трёх тысяч лет назад для работы, которой тогда занималась, и забыла его. Если по чести, на эту часть мне плевать, я его выбросила, и, раз уж желаете его использовать, то как хотите. Но не разгуливайте, толкуя людям, что его сделали вы, или кто-то там ещё для вас. Он старше, чем вся ваша цивилизация на данный момент. Копьё я сделала для друга, который не был вашим отцом, уж поверьте. Я этого парня никогда не встречала. Как оно в итоге оказалось у вас, не имею понятия. Заклинание бластера на нём работа кого-то ещё, это правда, но предмет сам по себе мой. Я начинаю самую чуточку выходить из себя из-за личностей, что находят мои вещички и бьют себя в грудь, будто они их сделали.
Вид у Одина по-прежнему был разъяренный.
— Не стоит звать меня вором, — огрызнулся он.
— Ну, тогда перестаньте воровать вещи, — рявкнула ящер в ответ. — Мой молот, моё копьё... Я проверяла — за тобой закрепилась репутация того, кто не отказывает себе в вещах, которые желает. Или людях, если на то пошло.
Тор уставился на неё вместе с Одином, вид у которого вдруг встал довольно-таки захваченный врасплох. И слегка встревоженный.
— Людях? — повторил он; по лицу старшего бога промелькнуло виноватое выражение, прежде чем оно снова разгладилось.
— Ага. Людях, — Сауриал искоса прищурилась на него. — Ты чертовски хорошо знаешь, о ком я. Тощий темноволосый парень, которого ты запер внизу.
— Как ты узнала о прошлом Локи? — вмешался Тор, испытывая разом удивление и тревогу.
— Он мне рассказал, — отозвалась ящер, посмотрев на него. Бог грома уставился на неё в шоке. — У нас была на это счёт милая длинная беседа. Ладно, признаю, он мелкий скользкий гадёныш, наделавший неприятных дел, но, должна сказать, что его жизни в семье достаточно, чтобы подтолкнуть большинство людей к краю. Его это не извиняет, но, думаю, многое объясняет. А твоему папуле, на самом деле, некого в этом винить, кроме самого себя.
— Локи убил сотни в Мидгарде и много где... — начал Тор, раз уж Один как будто растерял слова.
— Верно. Но не то что бы это было незнакомо никому из вас тоже, не так ли? — многозначительно произнесла она. — И не все из них были в бою. И даже когда были, кто начинал те битвы в некоторых случаях?
Бог грома опустил взгляд в приступе внезапного стыда, вспомнив события прошлого, в том числе и не такого давнего.
— Я имею в виду, я войну никогда не начинала, — продолжила она. — Несколько закончила, правда, но не начинала их. Полагаю, вы не можете сказать того же.
— Я... усвоил важные уроки, — признал он.
— Рада это слышать, — ящер перевела взгляд обратно на Одина, коротко скрипнувшего зубами. — Будем надеяться, другие тоже на это способны. Всё, чего я хочу, это извинения за заявления, которые не являются правдой, и обещание больше так не делать.
Сын мог бы сказать, что старший асгардец очень сильно старался не заорать снова. Один был не из тех, кто одаривает расположением кого-то, заявившегося в его собственный тронный зал и указавшего на ряд смущающих моментов из прошлого. Особенно, если это была правда.
Тор с некоторой тревогой заметил, что кончик копья снова опускается. Сауриал перевела на него взгляд, и по чешуйчатому лицу скользнула лёгкая самодовольная улыбка.
— Лучше вам быть крепко уверенным, что вы этого хотите, Великий Один, — тихим шелковым голосом произнесла она.
Теперь конец копья пылал, а лицо Одина напоминало камень. Женщина-рептилия просто ждала.
— Ну? Стреляй, если есть желание. А потому будет моя очередь, — и она снова окинула тронный зал мгновенным взглядом. — Симпатичное зданьице. Но, полагаю, вы сможете потом его заново отстроить, — и, посмотрев на Тора, добавила с мрачной улыбкой: — Или, скорее, ты сможешь. Ты же следующий в роду, верно?
Немало встревоженный намёком и уверенностью, с которой она встречала лицом к лицу знакомую ему бешеную мощь мистического оружия, бог грома прочистил глотку. Также его немало тревожило, что никто из стражей не вошёл, даже после криков.
Слабый гул, который он расслышал по обе стороны от трона, представлявшийся звуком набирающего заряд энергетического оружия, также вполне мог несколько удручать, как и зловещее сияние, различимое в тенях.
— Отец, я настаиваю на осмотрительности, — произнёс он в подчеркнуто уважительном стиле. — Возможно, мы в силах разрешить этот вопрос без насилия.
Сауриал скосила взгляд на него, не отрывая глаз от Одина.
— Ух ты, — пробормотала она. — Твой братец был прав. Может, ты действительно учишься.
Не уверенный, чувствовать ли ему себя оскорбленным, довольным или сбитым с толку, Тор на секунду уставился на неё, затем обратил внимание обратно к старшему мужу, по-прежнему испепелявшему взглядом ящера. И снова прочистил глотку, чуть-чуть громче. В конце концов отец что-то проворчал под нос и копьё утратило сияние, а кончик снова поднялся.
— Чего ты желаешь, создание? — наконец проскрипел старший асгардец.
Сауриал довольно улыбнулась ему:
— В основном, чтобы вы перестали расхаживать, объявляя мои железячки чем-то, что изобрели вы. Извинения за это тоже были бы приятны. Может, какая-нибудь форма официального отречения от прежних заявлений? — задумчиво посмотрела она; Один пошёл пятнами. — У вас в Асгарде газеты есть? Объявление на всю страницу от вождя Асгарда, гласящее, как сильно он сожалеет, что был малость клептоманом и что это никогда больше не повторится, было бы хорошим первым шагом, — и, покосившись на Тора, вскинула пытливо надбровную дугу.
Светловолосый муж посмотрел на неё, затем на своего отца — тот побагровел и накрыл лицо рукой. Это хорошо не кончилось бы.
— Ты... смеешь... — только голос старшего мужа нарушал тишину, не считая тихого гудения, сменившего гул, но вызывавшего ничуть не меньше тревоги.
Рептилия женского рода пожала плечами:
— На объявлении я не настаиваю, но действительно хотела бы, чтобы кто-то что-то сделал со всеми этими историями вокруг молота и копья. Или, если хотите, можно было бы просто устроить полный аудит Асгарда и посмотреть, что ещё из моего тут зарыто, — зубасто улыбнулась она ему. — Однако, если дойдёт до этого, я могу пожелать конфисковать всё, что мы найдём. Дварфы тоже малость злы, поскольку ваши небылицы вроде как втянули их во всё это. Я добилась от них согласия позволить мне со всем разобраться, но если вы не настроены на сотрудничество, ну... Они тоже могут пожелать вставить словечко. Мне сказали, что в исторической перспективе в ваших с ними сделках имеется немало выдающихся неувязок.
— Они сказали, что, с учётом обстоятельств, наймут нас с целью охраны, — прокомментировала Метида из мрака у стены помещения очень весёлым тоном. — Поскольку наши цели прекрасно совпадают.
— Отец, думаю, нам всем следует воспользоваться моментом и спокойно подумать насчёт... — начал Тор, отчаянно желая, чтобы кто-то ещё, кто угодно ещё, был здесь, чтобы отвести старшего мужа от наиболее впечатляющего проявления гнева, какое ему доводилось видеть. Молодой бог не был дипломатом, и прекрасно отдавал себе в этом отчёт, а предотвращение драки не относилось к числу областей, в которых преимущественно лежали его таланты.
Внезапно ему захотелось, чтобы Локи был здесь. Им нужен кто-то с талантом златоуста, и, кем бы ещё ни был его брат, его умение говорить было наиболее впечатляющим.
Не успел бог грома закончить предложение, Один без предупреждения опустил копьё и активировал удерживаемую внутри истребительную магию. Тор отшатнулся от оглушающего шума, ослепительного света и волны испепеляющего жара, ударившей от луча мистической энергии, ударившей прямо в грудь Сауриал.
За рёвом, порождённым действием магического копья было слышно разносящиеся снаружи по холлу звуки тревоги — какая бы магия или технология не обеспечивала приватность этой встречи, она была сокрушена. Прикрыв голову, воин торопливо убрался из-под отката оружия и прождал, казалось, минуты (хотя, наверняка всего лишь секунды), пока оно наконец смолкло; внезапно обрушившаяся тишина звенела в ушах.
Тор выпрямился и повернулся посмотреть, каков был результат. И, поступив так, заметил, что теперь отец стоял недвижимо как статуя, копье же находилось более не в его руке, но в хватке стоявшей рядом фиолетовой ящерицы; в то же время они с матово-черной фигурой Метиды удерживали стреляющие концы своих соответственных орудий у его головы, и рокочущий гул был весьма очевиден.
Один это практически игнорировал — его единственный глаз был прикован, по видимому, в благоговейном ужасе, к стройной фигуре, стоявшей посреди конической зоны каменного пола, пылавшей красным и зримо медленно растекавшейся в стороны, очевидно расплавившись на несколько дюймов. Участок распространялся вглубь зала где-то более чем на сотню футов; растянутая тень более тёмного камня показывала, где тело Сауриал перекрыло путь колоссальному выбросу энергии.
Сама Сауриал была совершенно невредима, что не удивило Тора и близко к той степени, до какой, как он думал, должно было. Он-то был прекрасно осведомлён, что сам и близко так легко не отделался бы, встреть лицом к лицу хоть толику того луча.
Ящер на миг посмотрела вниз, затем вокруг себя на пылающий камень.
— Недурно, — прокомментировала она вполголоса. — Пристойная выходная мощность простого заклинания бластера, но продолжительность ограничена. Слишком долго занимает перезарядка, — создавалось впечатление, что говорит она скорее сама с собой, нежели с кем-то ещё.
Прошла пара секунд, и пришелица двинулась вперёд; босые стопы утопали в расплавленной поверхности, оставляя на ней трёхпалые отпечатки, и с каждым поднятием ноги от тела отваливался капающий камень. Бог грома уставился на неё, как и Один, а рептилия тем временем медленно шла к нему.
— А теперь — пускай это приятно освежало, у меня определённо создалось впечатление, что ты и правда пытался меня убить. Я не в восторге от занимающихся подобным людей. И совершенно не рада. У вас была возможность разрешить всё это дело мирно, но ты, кажется, хочешь по-плохому. Ну хорошо, можно и так.
Она подошла к платформе в основании ступеней трона и подняла взгляд на кузин, что-то произнеся на своём родном языке. Фиолетовая хихикнула, кивнула и перекинула ей копьё. Сауриал поймала его, осмотрела, затем как-то заставила просто исчезнуть в кармашке на поясе многократно меньшего размера, чем должно, чтобы вместить его.
— Я его пока придержу, — прокомментировала она. — Так, на всякий случай. А теперь, пусть и можно было бы отплатить тем же, но неохота, так что устроим аудит. Гермиона, твой выход.
Сбоку раздались шаги, заставив всех поднять взгляды (включая Одина, двигавшегося очень медленно и осторожно). Метида с кузиной позволили ему смотреть, но держали оружие нацеленным на него.
С направления входных дверей — те слегка подергивались, как будто кто-то по ту сторону словно бы лупил по ним кувалдой — приближалась стройная темноволосая женщина, в одеждах которой бог грома опознал некую разновидность брони из драконьей кожи. Глаза Тора расширились, когда тот заметил у неё наличие рептильего хвоста, не считая цвета, очень похожего на принадлежавший Сауриал. Вьющиеся коричневые волосы были стянуты сзади в перевитый шнуром конский хвост, мотавшийся туда-сюда, пока новоприбывшая оглядывалась. С правой стороны груди красовался некий золотой значок, поблёскивавший в свете при движении.
— Впечатляет, — холодным тоном заметила она, остановившись в нескольких футах от кромки пылающей площадки, медленно тускневшей по мере охлаждения. — Я так понимаю, сотрудничать он не хочет?
— Видимо, нет, — пожала плечами Сауриал. — Я любезно просила об извинении, — махнула она в сторону пола. — Результат ты видишь.
Женщина кивнула и вскинула руку. В той возникла некая разновидность жезла, и даже Тор ощутил магический потенциал сего средоточия. Брюнетка взмахнула ей в кратком, но сложном движении, породившем эффект еле заметного биения света, разошедшегося по полу, тут же остывшему до температуры внешней среды.
— Аккуратная работа, — улыбнулась Сауриал, по очереди поднимая ноги под хруст затвердевшего камня и сгибая пальцы, отчего раздробленный камень посыпался на пол.
— Для меня было малость слишком тепло, — с лёгкой улыбкой произнесла женщина, которую, по всей видимости, звали Гермиона. И она явно обладала значительными способностями к выполнению волшебства, определил Тор.
Жезл снова исчез по мановению её руки, нырнувшей затем в сумку у неё на плече, и вынырнувшим с совершенно обыденным на вид планшетом для бумаг — в точности таким, какой можно найти в любом офисе Мидгарда. Женщина откуда-то достала ручку, щелкнула кончиком и перелистнула пару страниц, после чего повернулась к Одину.
Старший муж наблюдал эту процедуру с видимой смесью гнева, тревоги и неверия в глазу. Тор испытывал практически то же самое, хотя гнев был скорее раздражением на себя за то, что не воспринял женщину-ящера достаточно серьёзно в первый раз, чтобы незамедлительно связаться с отцом и обсудить вопрос. Теперь было слишком поздно.
