— Пф-ф-ф, — выдохнул он. — Так-то лучше, — и, обведя нас всех взглядом, пояснил: — Фирсы немного подкорректировали и моего элементаля. Поддержание его в силе требует больших энергозатрат. Поэтому он почти всегда находится здесь, — мужская ладонь коснулась металлической бляхи на голой груди. — И лишь при крайней необходимости выходит из моего тела.
— Вы оба изменились, — сказал Йен, подходя ко мне. — Ты нас всех спасла, маленькая. Откуда узнала?
Я протянула ему "навигатор" с открытым текстовым сообщением и перевела его на язык лэфири. Обсуждать тот факт, что сообщение адресовалось только мне, а остальные, судя по всему, должны были погибнуть под обвалом, не хотелось. Керр, которого я не стала отвлекать, когда пришло письмо, сейчас с мрачным интересом любовался на незнакомые ему буквы и молчал. Йен же, напротив, высказал мнение, что лучше всем держаться поближе друг к другу по пути к следующему каменному ориентиру. На что Рик сказал:
— Хватит! Дальше поедем на платформах, так безопасней, — он еще раз вгляделся в зияющую черноту потолка и, криво усмехнувшись, запахнул куртку, прикрывая тем самым рваную рубаху.
— Но ты ведь сам говорил, что остановок в нужных местах нет, — напомнила ему я.
— Поедем до конечной, — решительно заявил блондин.
— Но это может навредить Ташу... — пробормотала неуверенно и вопросительно посмотрела на тамана.
— Ташу уже ничто не навредит, — вздохнул блондин, подходя к нам.
— С этого момента поподробнее, — потребовала Еванна, сдвинув на переносице черные брови. — Что ты знаешь о моем брате, Рик? И прекращай уже врать и отмалчиваться. Нас всех чуть не убили тут... хватит играть в несознанку! Где Таш?
— Там, где на Иллериной карте мигает красная точка, — прямо глядя в глаза брюнетке, ровным голосом ответил мужчина. — А может, и не там. Я не знаю. Его похитили не фирсы, а управляемая орна. И куда именно она затащила твоего брата, Ева, мне не известно. Но играть и дальше по правилам того, кто решил убавить количество игроков, я не намерен. А ты?
Лэфа какое-то время молчала, прожигая черными, как ночь, глазами собеседника, потом кивнула и, развернувшись к нам, потребовала:
— Теперь ты, Иьва-Иллера-Лера или как там тебя на самом деле звать? Может, уже объяснишь, что тут происходит и почему предупреждение об опасности прислали только тебе? У спасательной миссии есть двойное дно?
— Еванна... — мягко начал Йен, но девушка, резко вскинув руку, рявкнула:
— Помолчи! — и снова уставилась на меня. Как и все остальные, включая бледную, как мел, Тину и откровенно зевающую Надью.
А я... я просто не знала, что ответить. Норды были в курсе моей тайны, Эйрикер, назвавший меня во время лечения нифелином, тоже, значит, прекрасно знал, к кому его приставили фирсы. Вивьера либо догадалась, либо подслушала, либо просто была равнодушна к данной теме, а вот Тинара, напротив, смотрела на меня широко раскрытыми глазами, и у меня язык не поворачивался признаться, что я не ее сестра, а тестируемый образец под порядковым номером "27".
— Фирсы прислали в Стортхэм зеркало, — вместо меня заговорил Илис, и Еванна, вопреки ожиданиям, затыкать его не стала. Только посмотрела косо и тут же, поджав губы, отвела взгляд. — Оно попало к Ильве, которую Йен, как свою будущую жену, нарек Лерой. Ну а мы все зовем Иллерой, как нечто среднее между прошлым и будущим ее именами. Так вот... Через зеркало нам и было предложено отправиться в Итировы подземелья, чтобы найти и вернуть домой Таша. Иллере же в этом походе выпала роль навигатора, потому что она немного знает древний язык.
— Какой еще язык? — уточнила Ева.
— С родины фирсов, — не моргнув глазом, соврал красноволосый норд.
— Ну ты и заливаешь, брат! — восхищенно присвистнул Скил, но, к счастью, кроме нордов и меня его никто не услышал. Даже Надья ничего не смогла прочесть по губам, ибо вылезать из-под рубахи наплечный элементаль не стал.
— И откуда эта Брэмова тень его знает? — недоверчиво поинтересовалась брюнетка, переводя взгляд с Илиса на меня и обратно.
— В монастыре учить начала, когда жила там неделю до совершеннолетия, — все так же спокойно продолжал сочинят Илис.
— А меня научишь? — шепотом попросила Тина, но Еванна на нее шикнула и малышка, потупившись, замолчала.
— Ладно, пусть так, — наконец сдалась брюнетка. — Допустим, я верю, что Ильву после потери памяти перемкнуло и она стала полезной и способной лэфой, на которую положили глаз фирсы. Но кто мне объяснит, почему они пытались нас всех так ненавязчиво устранить, сохранив жизнь именно ей?! — возмущенно воскликнула она, ткнув в меня пальцем.
— Так ты же сама сказала, что глаз положили, — невозмутимо отозвался красноволосый норд под тихий ржач Скила.
— Илис-с-с! — разъяренной кошкой зашипела Еванна.
— Да, красавица? — вздернув темную бровь, проговорил самый идеальный норд из всей общины меченых, а Ева как-то вдруг растерялась, покраснела и, махнув на нас рукой, пошла к керсам.
— Вы идти собираетесь или как? — бросила она на ходу. — Достали эти развалины. Договорим в более безопасном месте, — сказала так, чтобы все слышали и... не расслаблялись.
Задерживаться в полуразрушенной пещере мы и правда не стали. Эйрикер, как обычно, возглавил нашу группу, на этот раз показывая дорогу к "метро". А мы с Тинарой ехали верхом на Рыже и молчали, каждая думая о своем. Ровно до тех пор, пока малышка не спросила:
— А как там... в другом мире было?
Я оцепенела. Мысли хаотично заметались в голове, руки, обнимавшие сидящую впереди сестру за талию, дрогнули. Неужели не по годам сообразительная малявка все-таки вычислила подмену? И что ей ответить, чтобы усыпить бдительность? А главное, надо ли эту бдительность усыплять? Ведь ложь способна разрушить любые отношения.
— Иль, ты меня слышишь? — обернулась блондинка, пытаясь через плечо взглянуть на меня. — Расскажи мне про другой мир, — потребовала она куда более настойчивее, чем в первый раз.
— Откуда же мне знать? — голос дрогнул, выдав волнение.
— А кому еще знать, если не тебе? — вздернула точеную бровь сестренка. — Да не бледней ты так, — хитро усмехнулась она. — Все я понимаю.
— И что... ты понимаешь? — сглотнув, уточнила я.
— Ты очень изменилась, когда потеряла память. Очень-очень. Сейчас ты напоминаешь мне нашу маму, а не безропотную отцовскую тень.
— Брэд использовал на мне чашу Отавии, — проговорила я, хотя так и хотелось сказать "на Ильве".
— Да я не спорю, что использовал, — грустно вздохнула Тина. — Но ты... ты все равно сильно изменилась.
— Тебя это пугает? — осторожно поинтересовалась я, продолжая пребывать в диком напряжении, от которого начинало сводить пальцы и ломить плечи.
— Нет, — девчонка снова глянула через плечо и улыбнулась. — Мне это нравится. Сначала я думала, что ты все та же. Холодная безвольная кукла, которую обожает отец. Что тебе все равно, отдадут меня в жены дану или нет. И если так будет правильно, то ты сама меня за ручку отведешь к этому престарелому извращенцу. Но затем поняла, что даже такая ты все равно самое родное существо для меня в этом мире. И попыталась тебя спасти от козней тети Грэты, — лэфа вздохнула и начала перебирать пальчиками свою длинную светлую косу. — А потом я узнала тебя настоящую. Жаль, что у нас было так мало времени познакомиться поближе. Но даже того, что было, мне хватило, чтобы понять — ты... не совсем моя сестра.
— Тинара, я...
— Погоди, — оборвала блондинка. — Дай мне договорить. Так вот... о чем я? О сестре, ага, — девчонка издала сдавленный смешок, и стало понятно, что нервничаю тут не только я. — Прежняя Ильва меня по-своему любила, но... не так, как ты. И прежняя Ильва ни за что бы не переехала к меченым уродам в Стортхэм, и уж тем более не собралась бы замуж за одного из них. Лучше в Дом Вивьеры, чем к нордам! Нас так воспитал Брэд-риль, и с этим отношением к горной общине мы жили долгие годы. Пока ты, Иль, не потеряла память и... не приобрела новую. Ту, благодаря которой тебе известен древний язык фирсов, а также умение работать с их странными "игрушками". Думаю, и Еванна, и Надья, и остальные давно уже поняли, что ты... не совсем лэфа.
— А кто же? — голос осип, став похожим на шепот. — Демоница? — спросила и сама себя мысленно отругала. Зачем наводить сестренку на такие идеи? Вдруг у нее своя версия, которая гораздо лучше варианта с "одержимостью".
— Ну, — Тина замялась. — Может, и демоница, конечно. Но мне приятнее думать, что ты переселенка из того мира, обитателей которого показывало фирское зеркало. Хотя, может, они и есть демоны? — она пытливо посмотрела на меня.
— Да какие они демоны? — скривилась я в ответ. — Те же лэфири, только с другой формой ушей и цветом кожи.
— Так я угадала? — хитро щурясь, полюбопытствовал этот блондинистый уникум. Наблюдательная, предприимчивая, не глупая... с таким набором характеристик далеко пойдет девочка. Если мне, конечно, удастся уберечь ее от судьбы постельной игрушки дана.
— Угадала, — признание далось тяжело, но я все же произнесла его. Потому что уход от ответа мог вызвать еще больше подозрений. А рыть своими руками пропасть в наших с сестрой отношениях я не хотела. — Я не совсем Ильва Ирс, малышка. Как не совсем и Лера Бродская. Тебе не стоит меня пугаться, поверь.
— Да разве же я пугалась?! — искренне возмутилась блондинка. — Наоборот, мне интересно. Как живут в другом мире? Какой он вообще? Расскажешь? — жажда познаний, горевшая в ее глазах, пугала уже меня. Судя по всему, на следующем привале я стану жертвой допроса с пристрастием, и это невинное с виду создание не погнушается никакими методами, дабы получить желанную информацию. Тина-Тина, юный деспот! Но как же все-таки легко на душе, что она меня не боится и... что не пытается отдалиться.
— Расскажу, малышка, обязательно расскажу, но позже и без свидетелей, — вздохнув, я сдалась на милость победителя.
— Ловлю на слове, — немного разочаровано пробурчала девушка и, расслабившись, откинулась на меня, как на спинку кресла. Вот же зараза!
Но вместо того чтобы потребовать от сестры сесть прямо, я покрепче обняла ее, уткнувшись носом в шею девчонки, а потом тихо спросила:
— И тебя не смущает, что приходится жить со мной среди "меченых уродов"?
— Не-а, — беззаботно ответила она. — Поначалу было немного дико. Все же я, правда, думала, что они монстры. А потом, когда узнала нордов поближе, поняла, что нет — такие же лэфири, как и мы, только с внешними изъянами. Отец лгал нам, говоря, что они чудовища, — из груди ее вырвался печальный вздох. — Что неудивительно... ведь он сам был... чудовищем, — почти на грани слышимости прошептала Тинара.
Мы немного помолчали, а потом я, желая разрядить обстановку, спросила:
— А как тебе Эйдар? Нравится? — за что была удостоена яростного взгляда и возмущенного сопения после поспешного "нет" — слишком категоричного, чтобы быть правдивым.
Губы сами растянулись в улыбке: девочки во всех мирах одинаковы. Как и их девичьи тайны. И частью жизни этой конкретной девочки мне очень хотелось быть. Уж не знаю, что тому виной: эхо чужой души, обитавшей ранее в моем теле, или невостребованная жажда материнства, перекинувшаяся на Тинару, но... я очень привязалась к малышке. И ради ее счастья была готова практически на все.
Мы уже почти вышли к месту, где проходила линия Итирового "метро", как вдруг услышали голоса. Вернее, услышал их Эйрикер, который замер на полушаге и, подняв руку, приказал остановиться остальным. Потом чуть прошел вперед, прислушиваясь, привычно повел носом, словно и правда мог учуять чужой запах на расстоянии. Затем обернулся к нам и жестами приказал сворачивать с первоначально выбранного пути. А голоса становились все громче. И теперь их слышали даже мы с Тинарой.
— Кто это? — испуганно прошептала сестра, прижимаясь ко мне сильнее. — Фирсы?
— Не думаю, — так же тихо отозвалась я, хоть и не знала наверняка, кто именно пожаловал в подземелья.
Спросить же было не у кого. Йен замыкал группу вместе с идущим рядом с ним Миртом, а ближе всего к нам находились Еванна и Илис. Оба были хмурыми и сосредоточенными. Отвлекать их глупыми вопросами не хотелось. Да и откуда им знать, что там за народ на нижнем уровне подземелий появился? Впрочем, учитывая недавние события, вариантов было не так и много. Либо дан с сотоварищами, либо норды, доставленные подозрительно услужливыми фирсами к нам под нос, либо... три-Г собственной персоной. Последняя версия показалась мне почему-то наиболее интригующей.
Эйрикер знал подземелья настолько хорошо, что я, не будь голова занята другим, снова начала бы подозревать его во всех страшных грехах, однако сейчас было не до этого. Шли быстро и молча, цепочкой, нога в ногу. Даже керсы старались попадать в шаг друг друга. Пещера, другая... непривычно темный туннель, почти лишенный бледно-зеленой росписи, поворот, еще один и... слишком гладкая серая стена впереди, диссонирующая с каменными складками пещер, а на ней едва мерцающий символ в виде треугольника, вписанного в круг.
— Ох, — испуганно выдохнула Мина, когда Мирт с Йеном поравнялись с нами.
— Каюк нашей магии, — обреченно проговорил полупрозрачный Лааш и, покосившись на Рика, тихо спросил: — Зачем?
Блондин обернулся, странно посмотрев на грустного элементаля и ничего не ответив ему, приложил ладонь к знаку, который, судя по реакции стихийных духов, лишал их силы. Камень под рукой мужчины поддался, вдавливаясь в стену, которая с тихим шелестом начала раздвигаться, открывая вход в явно искусственно вырубленный тоннель, где в полуметре над полом парила каменная плита. А где-то сбоку от нас слышались мужские голоса: кто-то вел гостей, указывая им путь. И, судя по всему, это был путь к нам.
— Запрыгивайте! — скомандовал Эйрикер.
Спорить с ним никто не стал. К счастью, летающая платформа оказалась весьма вместительной. И вскоре все мы уже были на ней. Керсы нервно перебирали лапами, сбившись в кучу, и вертели головами, но сбежать с каменного "плота" не пытались. Мы же расположились рядом. Кто-то даже сел с молчаливого согласия Рика. Другие пытались успокоить разволновавшихся котов. А я, кусая от волнения губы, обнимала за плечи свою младшую сестру, которая, как ни странно, боялась больше всех, несмотря на то, что именно она в "фирском метро" уже каталась. Или... потому и боялась?
Стена с тихим скрежетом начала задвигаться, отрезая от нас темную пещеру, в которой яркими точками вспыхнули факелы вошедших чужаков. Они видели нас. Мы — их. И от понимания, что незнакомый мне мужик явился в подземелья в сопровождении меченых проводников, фирса, и других лэфири, становилось тревожно. А потом плита качнулась, и те из нас, кто стоял, едва не повалились на пол. Керсы легли, а мы все дружно сели. Даже элементали опустились ниже, словно пытались слиться с каменной поверхностью. А недавно проснувшаяся Мина снова спряталась в груди своего напарника. Лааш же с Рилом продолжали тускло мерцать, разгоняя мрак тоннеля.
