От окончательного помешательства его спас личный домовик, который с хлопком появился в его кабинете и с поклоном протянул письмо от его дочери Дафны. Виконт устало потёр нос и развернул письмо.
* * *
Спустя десять минут перечитавший два раза, для подстраховки, письмо Джулиан рассеяно теребил мочку уха и думал обо всё сразу. Гарри Поттер выжил. Опять. Снова. Достаточно широкие связи виконта позволяли ему держать нос по ветру. Он отлично знал, как умер герой Англии, от какого заклинания и в какой спешке отступали Пожиратели Смерти. И вот спустя два месяца Гарри Поттер появляется в центре Большого зала в странной вспышке огня, и... начинается полная чушь.
Виконт ещё раз перечитал письмо, адресованное ему герцогом. Помотал головой.
«Чушь, — ещё раз покачал головой Джулиан, — полная чушь, либо я совершенно ничего не понимаю. Это что за язык? Может, парень просто перепил с радости? В принципе, почему бы и нет? Но всё равно странно...»
Джулиан ещё немного походил по кабинету и принял для себя следующее решение. Так как понятно, что ничего не понятно, то и бежать куда-то сломя голову не стоит. Юноша первым написал ему, значит, появился повод для приватного разговора с глазу на глаз. Узнать, спросить, подтвердить. Возможно, надавить. А что по поводу предложения руки и сердца — вначале выясним, кто такой Гарри Поттер или герцог Певерелл в действительности. Вчера начался второй этап войны. А война — это не то время, которое терпит слабаков и глупцов.
От простого решения на душе сразу стало легко и свободно. Виконт Гринграсс взял лист пергамента, пододвинул красные чернила и начал писать ответное послание.
Его Сиятельству герцогу Гарри Певереллу.
Примите моё искреннее уважение и заверение того, что я со всей серьёзностью отнёсся к Вашему письму. В доказательство прошу нанести мне визит в субботний день в 2 часа пополудни.
Виконт Джулиан Гринграсс.
Отдав письмо домовому эльфу и наказав передать послание лично в руки, Джулиан покусал губу. К разговору стоило подготовиться, так как было вообще непонятно, с кем ему придётся иметь дело — с Гарри Поттером, герцогом Певереллом или человеком, который в очередной раз сумел найти выход из мира мёртвых. С разных точек зрения мужчину не устраивал ни один из трёх вариантов.
— Дорогая! — крикнул Джулиан, выходя из кабинета. — Ты ещё не встала? У нас возникла небольшая загвоздка, и мне нужна твоя помощь.
* * *
— Завтра в два встреча с лордом Гринграссом, — грустно думал Гарри. — И что ему говорить? Что я передумал? Затем в три — встреча с Брайаном. Учебный год начался весело, а ведь ещё только утро...
Пока Гарри Поттер искал бумагу, чтобы написать ответ, пока бегал в совятню отправить этот несчастный ответ, пока сбегал в медпункт, где долго и красочно жаловался на бессонницу мадам Помфри, пока добрался назад в факультетскую башню, что накинуть на себя чёрную учебную мантию, уже наступил самый разгар завтрака. Благодаря этому смена гардероба прошла спокойно — никто к нему не приставал с вопросами и странно не смотрел, но вот в Большой зал юный герцог вошёл как на сцену, по-другому и не скажешь. Все студенты с абсолютно разной степенью вежливости и скрытности буквально прожигали его взглядом. И не только студенты.
Директор Хогвартса, который сладко проспал всю ночь и ни о каких похождениях своего героя не слышал, улыбался искренней и радостной улыбкой. Зельевар... тут можно сказать просто: если бы взглядом можно было сжечь, то от юного герцога осталась бы только кучка пепла. Декан Гриффиндора лишь кивнула своему студенту. Профессор Флитвик улыбаться не стал, но выглядел странно довольным. Профессор Спраут о чём-то шепталась с профессором астрологии. На большее Гарри не хватило.
Только осознание того, что он уже даже гипотетически не должен быть старым Гарри Поттером, помогло юноше наилучшим способом выкрутиться из этой ситуации. Всё-таки он был герцогом, учеником кристального дракона, воином, бойцом и так далее. Юноша гордо поднял голову и важно прошествовал по направлению к своему всегдашнему месту за обеденным столом, сделав суровое лицо и старательно игнорируя взгляды окружающих. Как хорошо получилось у него сыграть свою роль, Гарри не знал, так как был слишком занят собственным внешним видом и один раз, наступив на край длинной мантии, едва не растянулся во весь рост. Во-вторых, его место было занято. Правда, от недоумённого взгляда парня четверть стола буквально разбежалась в разные стороны, что, конечно, незамеченным не осталось.
Рон втянул плечи так, словно старался стать невидимым, Гермиона смотрела куда-то в район потолка, остальные старшекурсники хмуро уставились в тарелки, и лишь часть младшекурсников смотрела на парня с обожанием и восхищением.
«Что за чертовщина творится вокруг? — недоумевал Гарри, не забывая про гордый и хмурый вид. — Что вчера произошло?»
Так как сидеть одному было вообще не комильфо, а выяснять отношения с собственным факультетом на глазах у всей школы было тем более ни к лицу, то весь завтрак Гарри провёл в компании Колина Криви и третьекурсницы Ромильды Вейн, которые от такого соседства просто растерялись и больше глазели на юношу, чем занимались завтраком. Сам юный герцог, уже давно пославший всех и вся куда подальше, вяло ковырялся ложкой в овсянке. О жареном мясе, как у Брайана в замке, видимо, можно было забыть.
— Гарри, а почему ты ничего не ешь? — каким-то ласковым тоном осведомилась у него Ромильда. — У тебя нет аппетита?
«По себе бы лучше судила, — кисло подумал юноша, — уже дырку на мне своим взглядом проделала...»
— Ой, Гарри! — заверещал слева от него Колин. — А ты так вырос за лето! А где ты так накачался? А где очки? Ты исправил зрение?
— Такие плечи! — восхищённо сказала Ромильда. — У тебя, наверно, очень крепкие мышцы. А можно потрогать?
На этих словах девушка крепко сжала его предплечье, покрытое чешуей и скрытое длинной чёрной мантией и рубашкой. Пока возмущённый Гарри подыскивал нужные слова, снова встрял Криви с просьбой сфотографировать его.
— Ого! — опять восхитилась Ромильда. — Просто как камень! А можно потрогать плечи?
Гарри, понимая, что представляет для всех вокруг отличное шоу, и игнорируя взгляд Гермионы, которая неожиданно заинтересовалась новой поклонницей парня, максимально тактично отпихнул от себя руки девушки и пристально посмотрел на Колина, заставив его замолчать на полуслове.
— Э-э-э, — неожиданно раздался над ухом смущённый голос Рона, — Гарри?
— Ну! — рявкнул юноша. — Что опять?
— Вот наше расписание на сегодня. — Рон явно чувствовал себя не в своей тарелке. — У нас сейчас сдвоенная история магии. Можно поспать, правда?
Гарри резко вырвал расписание, пробежался по нему глазами, опустил листок и ощутил на себе снайперский взгляд Дафны Гринграсс, которая пристально и не моргая смотрела на него из-за стола Слизерина. В мантию девушки был всунут необычный цветок, светящийся тусклым синим светом. Эта вещь почему-то показалась Гарри очень знакомой. Юный герцог старательно проигнорировал девушку.
— Гарри? — обратился к нему Невилл. — Ну что? Пойдём на историю магии, иначе опоздаем.
Гарри лишь смял в руке листок с расписанием, встал со стола, едва не сшибив сидящего рядом Колина, и почесал подбородок. Потом подошёл к Невиллу и склонился над ним.
— Невилл, — прищурился Гарри, — я в Больничное крыло. Мне стало плохо. Понятно?
— Конечно, — пожал плечами парень. — А ты куда? Может, нужна помощь.
— Нет, — отрицательно помотал головой юный герцог. — Мне сейчас нужно свободное время. Хотя бы час, и чтобы мне потом никто не задавал лишние вопросы. Но спасибо за предложение.
После этого Гарри резко развернулся и, не глядя ни на кого, быстро покинул зал. Пока ещё позволяло время, Гарри хотел дойти до своего дома в Косом Переулке. Если вчерашние воспоминания хотя бы частично верны, то ему нужно срочно убедиться в некоторых вещах.
* * *
Следующие два часа из жизни Гарри Поттера лучше пропустить. К себе домой молодой герцог вначале пытался попасть классическим для мага способом — вызвать домового эльфа. Аристократ отбил себе всё пальцы, вызывая хоть кого-нибудь из своих семи домовиков, однако всё впустую. Поэтому пришлось действовать по старинке.
Выйдя из обеденного зала, злющий Гарри прошёл полпути до Больничного крыла, затем резко сменил направление и малоизвестными коридорами добрался до главного выхода. Там он прошёл немного до теплиц, затем развернулся к хижине Хагрида... в итоге, старательно запутав следы, он оглянулся вокруг, накинул капюшон на голову и двинулся по тропинке в Хосмид. В баре «Три метлы» юноша воспользовался камином и переместился в свой дом. В особняке Гарри минут пятнадцать пытался отвязаться от своих галдящих и обрадованных домовых эльфов, обошёл весь дом и лишний раз убедился, что тот пуст. Ремус Люпин и его дочь Анна-Мария, со слов Джумби, уже третий месяц жили в коттедже, расположенном в Хогсмиде.
— Ну что ты будешь делать, — Гарри устало налил себе чашку чаю на кухне, — словно всё как нарочно не задалось с утра...
Юноша оглядел свой дом, который вдруг стал ему очень близким и родным, одним глотком допил чай, взял с полки горсть летучего порошка и подошёл к камину. У камина его ждал сюрприз номер два — попасть в свой коттедж он не мог, так как камин был заблокирован.
— Что за чёрт? — искренне возмутился герцог. — Почему не работает? Откуда защита?
Юноша пнул ни в чём неповинную стенку, ушиб себе палец, громко и сочно выругался вслух и начал думать. С одной стороны, самым простым способом будет приказать домовому эльфу переместить себя. С другой стороны, каждый эльф прикреплён к определённому дому, и не факт, что ему удастся обойти защиту, которую зачем-то поставил Ремус. Опять же защита была явно поставлена его бывшим учителем не просто так. И появляться в воздухе дома, да ещё и учитывая факт своего воскрешения... Гарри почесал затылок. Так можно попасть и под шальное заклятие, а то и проклятие.
На том юноша и порешил. В следующие полчаса юный герцог раздал эльфам необходимые указания по поводу ухода за домом, переместился назад в Хогсмид и пошёл по направлению к своему коттеджу, о местонахождении которого не имел ни малейшего понятия.
— Дожили, — ворчал юноша, шагая по пыльной каменистой дороже, — в собственный дом должен стучаться, чтобы впустили...
* * *
Деревенька в дневное время была пустынна, и на высокую фигуру в чёрном никто не обратил внимания. Поэтому юноша спокойно себе заблудился и минут десять искал свой собственный дом, который в итоге оказался расположенным ближе к краю деревни. Ко всему прочему, Гарри умудрился наступить в лужу, непонятным образом оказавшуюся на его пути в этот солнечный осенний день, и промочить ногу. Настроения это, надо думать, парню не добавило.
Подходя к калитке и поминутно отряхивая ногу, Гарри пытался хотя бы примерно прикинуть развитие событий. Прикидывалось плохо. За несколько минут юноша обдумал десяток вариантов, начиная со слов «Гарри, ты вернулся!» и заканчивая тем, что его без лишних слов сначала проклянут, а потом будут разбираться.
«Хотя нет! — встрепенулся мальчик-который-выжил. — Последний вариант, пожалуй, в духе Брайана, но никак не Ремуса».
Гарри подошёл к калитке, отворил её, полюбовался густой кроной яблони, растущей в саду рядом с домом, и поднялся вверх по ступенькам крыльца. Затем он поднял руку, вздохнул и постучал два раза. Дальнейшие события показали, что предугадывать развитие ситуации Гарри не умеет абсолютно.
— Кто там? — раздался ласковый женский голос. — Снимите капюшон.
«Черт! — запаниковал Гарри. — Флёр? Что она здесь делает? Живет с Ремусом?»
На мгновение в сердце парня поднялась непонятная ярость и быстро улеглась, вытесненная другими проблемами.
— Я! — очень лаконично ответил Гарри, не учтя, что вместе с габаритами изменился и его голос.
— Кто «я»? — вполне резонно отозвалась за дверью Флер. — Или отойдите от двери или я включу защитные заклинания.
— Какие ещё защитные? — искренне возмутился Гарри. — От кого? Это же я, Гарри!
Возникло молчание, в ходе которого юноша внимательно прислушивался к тишине в доме, а затем дверь резко отворилась. В дверном проёме возникла полувейла и, широко распахнув глаза, посмотрела на него.
— Флер! — непонятно почему обрадовался Гарри. — Великие Сферы, как я рад тебя видеть! Тут вот такая ситуация...
Молчание. Девушка, все так же ни говоря ни слова и не моргая, смотрела на него.
«Мерлин и Моргана! — ужаснулся Гарри. — Что я несу?!»
Флер вытянула руку, провела по широкой груди Гарри и слабо улыбнулась.
— Гарри? — слабым голосом спросила она и потеряла сознание.
Глава 6. Гарри, Флёр, профессор Снейп и скрипучий шкаф.
Автор по-прежнему в глубочайшем творческом кризисе. Просьба не ругаться на возможное ухудшение качества изложения. Честное слово, я не жаловаться тут собралсяJ У меня муза в отпуск ушла...
— Чёрт! — только и успел подумать Гарри, прежде чем подхватить падающую девушку на руки. — Что же вы все такие нежные?!
Юноша чертыхнулся ещё раз, пинком открыл дверь и втащил девушку внутрь. Затем на всякий случай подошёл к окну, убедился, что на улице пусто и слежки нет (дожили, у него уже паранойя почище, чем у Грюма), и, поудобнее перехватив Флер, направился по направлению к гостиной. Девушку нужно было уложить на мягкий диван и попытаться привести в чувство.
Пока Гарри грузно топал по деревянному паркету, вся бескрайняя Вселенная очень быстро сжалась до размеров его тела. А если говорить проще, то организм юноши стал выдавать довольно странные реакции. Итак, представим, что у вас на руках очень красивая молодая девушка. Яркие солнечные лучи блестят и переливаются в её платиновых волосах, гладкая, нежная кожа просто манит к тому, чтобы провести по ней ладонью и восхититься Творцом, который создал такое совершенство. Тонкие и длинные пальчики, изящные ручки, хрупкая фигурка — так и хочется взять и нежно обнять девушку, защитить её и никуда от себя не отпускать.
Гарри вполне мог бы думать в подобном направлении, но сейчас ему было не до этого. От Флер чем-то пахло, чем-то настолько свежим, сладким и притягательным, что в глазах парня начало двоиться, и он резко перестал понимать, что вообще происходит вокруг. Когда-то в детстве они с классом весной ездили за город. Юноша на всю жизнь запомнил запах пробуждающейся природы, свежесть и тепло воздуха. Это стало ассоциироваться с жизнью, надеждой, радостью. От Флер пахло похожим образом, но гораздо сильнее, и было что-то ещё. Нечто неуловимое, но странно знакомое и близкое. Задумавшись, Гарри запутался в собственной мантии и едва не упал. Это слегка отрезвило юношу.
