«Что со мной происходит? — разозлился парень сам на себя. — Теряю голову из-за какой-то девушки, хоть и необычайно красивой».
Молодой герцог помотал головой. Флер почему-то стала слишком странно на него действовать, хотя раньше такого не замечалось. Взять хотя бы лето, когда они пробыли вместе два с лишним дня.
«Может, потому что она вейла? — подумалось юноше, который припомнил чемпионат мира по квиддичу в прошлом году. — Но там было совсем другое. Страсть... даже нет, просто наркотик, который полностью захватывал сознание. Сейчас иначе...»
Потоку умных мыслей помешали знакомые голоса, доносившиеся, судя по запахам, из обеденной комнаты. Будь Гарри в более адекватном состоянии, он бы, несомненно, вначале устроил комфортное ложе для Флер, провёл бы, чуть замешкавшись, рукой по её волосам и уже затем отправился бы убеждать своих друзей, что это он — живой, целый и невредимый. Ну или хотя бы просто снял капюшон с головы. Но услышав столь родные, знакомые голоса Сириуса и Ремуса, Гарри на секунду окончательно потерял контроль над собой и не нашел ничего лучшего, чем просто ввалиться в комнату с белокурой девушкой на руках. Увидев знакомые лица, юноша окончательно ударился в сантименты, открыл рот, выдал какой-то всхлип вместо связанной речи и замер с открытым ртом.
Сириус и Ремус, судя по всему, пили чай. Сириус был по пояс обнажён, с перевязанной левой рукой... половина его лица была покрыта странного вида мазью, вторая половина была озадаченной и злой, рёбра были зафиксированы плотной повязкой, а рядом с его стулом лежала толстая трость с золотым набалдашником. Ремус выглядел более здоровым, однако всё его лицо покрывали синяки, а сзади на шее виднелась огромная рана. Два этих достопочтенных джентльмена хмуро глядели друг на друга и вели странный невербальный разговор. Так, например, Ремус периодически вскидывал брови вверх, а Сириус страдальчески жмурился и дёргал уголками губ.
Однако открыть рот молодого герцога заставило не это. Мужчины, увидев появившуюся в дверях солидную фигуру Гарри Поттера, державшего на руках Флёр, вначале на секунду замерли, а затем синхронно выхватили волшебные палочки. Два резких выкрика, и в голову юноше полетело два красных луча.
* * *
Утро у Ремуса выдалось плотное. Анна-Мария, которая, славам всевышним, ничего не поняла и лишь расспрашивала про «большого дядю в чёрной одежде», была на всякий случай заперта в своей комнате, а для охраны к ней был приставлен вяло сопротивляющийся и перебинтованный Сириус, который после драки даже с прилагающейся тростью ходил не быстрее черепахи. Дочка Гарри Поттера, правда, рассудила всё по-своему и весьма лихо пристроила Сириуса к своим детским играм. Экс-аристократ завывал, но держался. Толку от него сейчас было немного, а так он хоть побудет каким-никаким, но охранником. Неизвестно, что вообще ожидается дальше...
Спать легли рано. Но Люпин без дела не сидел и всё раннее утро вместе с хмурым профессором зельеварения потратил на усиление магической защиты коттеджа.
— Северус, — устало спрашивал оборотень, — как думаешь, каким образом ему удалось пройти защиту?
— Не знаю! — огрызался зельевар. — Ты спроси меня ещё в десятый раз...
Отвратительное настроение сэра Снейпа объяснялось целым рядом причин. Во-первых, он был избит, и всё тело у него болело. Во-вторых, он встал в пять утра, чтобы помочь Люпину, и жутко не выспался. В-третьих, сегодня у него начинались занятия. В-четвертых, сегодня он увидит Поттера, который будет зря просиживать штаны на его занятиях. В-пятых, творилась полная чертовщина, в которой он ничего не понимал. В-шестых... в общем, причин хватало.
Когда кривящийся зельевар отбыл восвояси (скоро начинался учебный день), Люпин наконец счёл проделанную работу оконченной и направился на кухню выпить чайку, где встретил Флёр Делакур, проведшую эту ночь тоже в коттедже.
— Мистер Г’емус, — улыбнулась блондинка, — как наш’ёт свешево чаю?
— Ох, спасибо, Флёр, — тяжело опустился на стул Люпин. — Как спала?
— Merci, — поставил на стол чашки с чаем полувейла, — я ошен благодарь’ю за ваше гость’е-пре-емство.
Чай пили молча, когда под конец завтрака с лестницы спустился кряхтящий Сириус. Люпин молча отодвинул стул и помог своему другу устроиться за столом.
— Как Мари? — кинул быстрый взгляд на Сириуса Люпин. — Всё хорошо?
— Anne-Marie спьит как младьйенец, — ответила вместо мужчины блондинка, — я думаю, што это было какойе-то недо-г’а-зумение.
— Недоразумение, говоришь, — буркнул Сириус, — знаем мы такие недоразумения. Я лишился крестника из-за таких вот недоразумений.
При этих словах Ремус вдруг сделался страшно задумчивым, а Флёр закусила нижнюю губу и резко вышла из-за стола. Сириус почесал тростью коленку, вздохнул, покосился в сторону своего товарища, придвинул чашку и начал задумчиво жевать кекс.
Жизнь выходила у экс-аристократа темнейшего из семейств очень странной, глупой и, откровенно говоря, пустой. Учёба, немного взрослой жизни, ад Азкабана, несколько лет бегов и пустое времяпрепровождение в четырёх стенах. Разве о такой жизни он мечтал? Что хорошего он успел сделать в жизни? Чего достиг? Чего сможет достичь? Поссорившись с родителями, он даже не успел с ними попрощаться и теперь уже никогда не сможет придти домой. Не сможет, склонив голову, поцеловать морщинистую щёку матери, которая в глубине души ждала возвращения блудного сына. Не сможет, неловко переминаясь с ноги на ногу, хлопнуть по широкому и всё еще крепкому плечу своего отца, одновременно высказывая этим жестом и сожаление, и желание показать свою независимость. Никто его не ждёт. Он человек без дома, без родины, без будущего.
Сириус доел кекс и посмотрел на своего старого школьного товарища. Вот уж кому повезло в жизни — после всех страданий наконец-то обрести надежду и путь. Может, в этом мире действительно есть что-то, что управляет судьбой человека, и когда становится совсем уж плохо, появляется он... шанс... невидимая щепотка удачи... дар свыше.
«Ну же, — про себя прошептал Сириус, крепче сжимая трость, — моя жизнь кончена. Мне тут делать нечего. В чём смысл? Что мне делать дальше?»
Ремус же настраивался на сложный диалог и думал о том, как бы помягче сообщить Сириусу новость о том, что его крестник, оказывается, жив-здоров. В тот момент, когда оборотень уже открыл было рот, в дверях появился широкий мужчина в чёрной мантии, держащий на руках полувейлу.
* * *
Не то что бы юный Гарри Поттер не ожидал столь «радостного приёма»... но, определенно, юный герцог не думал, что в него будут вот так вот сразу... без разговоров.
Тренировки с Брайном впустую не прошли, и от лучей оглушающего заклятия он отпрыгнул в сторону, по-прежнему держа на руках Флёр. Именно поэтому прыжок выдался не самый удачный — Гарри запутался в мантии, растянулся во весь рост и ощутимо приложился головой о ножку какого-то столика. Боль была настолько адская, что на несколько секунд потенциальный дракон утратил способность соображать. Подсознательно Гарри покрепче обхватил девушку, приняв на себя все последствия удара.
Из комнаты выбежали Люпин и Сириус, ковыляющий со всей возможной скоростью.
— Ремус! Крёстный! — рявкнул Гарри, вскакивая на ноги. — Это я, Гарри! Опустите палочки!
— Гарри! — выдохнул оборотень. — Невозможно! Ты так изменился!
— Гарри? — выдохнул последний из рода Блэков, опуская волшебную палочку. — Не может быть! Это ты? Невероятно! Но какого черта?..
— Помогите привести в чувство Флёр, — Гарри наклонился и опять подхватил девушку на руки, — а потом я расскажу вам долгую и необычную историю...
— Ремус, давай отнесём её на диван, — засуетился Сириус. — Чёрт, Гарри, неужели это правда ты?
Юноша положил девушку на диван и вздохнул, покивав при этом. Мужчина и молодой парень обнялись. Затем Блэк отстранился, зажмурившись, помотал головой и в порыве чувств хлопнул парня по плечу. Люпин лишь грустно улыбнулся, наблюдая эту картину.
— Ну и плечи, — Блэк притворно потряс рукой, — как из стали. Ты теперь у нас просто каменная башня.
Гарри лишь махнул рукой и подошёл к окну. Затем он вдруг подскочил на месте и резко обернулся.
— Что здесь вообще произошло? — очень запоздало дошло до юноши. — Сириус, что у тебя с ногой? Мистер Люпин, откуда синяки? Где Анна-Мария?! С ней всё в порядке?
Ремус с Сирусом переглянулись. И если экс-аристократ был просто счастлив видеть своего крестника живым и больше ни о чём думать не мог, то мысли оборотня приняли более практическое направление. Люпин сразу же отметил необычное внешнее сходство вчерашнего убийцы с Гарри. Конечно, отличий было много. Но вот рост, фактура, золотистый цвет глаз. Оборотень сам не знал, что подумать, и теперь гадал — то ли у него паранойя, то ли есть какие-то связи, которые он упустил из виду.
Молчание затягивалось, а Гарри Поттер, у которого терпение не входило в число добродетелей, ощутимо напрягся и даже сделал шаг вперёд.
— С ней всё хорошо, Гарри, — неожиданно очнулась Флёр. — У нас вчера был очень интересный вечер.
— Флёр! — обрадовался Гарри, забыв про всё остальное. — Ты в порядке? Извини, я не хотел тебя так напугать, просто, понимаешь... ну, в общем...
Договорить, а вернее, оправдаться, ему полувейла не дала. Девушка так быстро вскочила с дивана и обвилась руками вокруг шеи юноши, что последний остаток фразы лишь невнятно прохрипел. На этот раз Ремус искренне заулыбался, видя такое проявление чувств, а Сириус хмыкнул и украдкой показал крестнику большой палец.
— Гарри, — зашептала Флер на ухо молодому герцогу, — как я рада тебя видеть. Remercier les dieux! Я думала, что навсегда потеряла тебя.Что с тобой случилось? Ты так вырос!
Юный герцог от столь пламенных проявлений чувств для начала растерялся, затем не понял половину слов Флер, которая от волнения начала говорить с ещё большим акцентом, и, в-третьих, жалобно посмотрел на Сириуса, прося о помощи. Как обходиться в таких ситуациях с девушкой, к которой он испытывал очень непонятные ему самому чувства, юноша не знал, поэтому на всякий случай погладил её по платиновым волосам.
— Папа! — раздался на весь дом детский голос, — папа! Наконец-то ты вернулся!
Со второго этажа сбежала Анна-Мария, которая проснулась от шума и услышала столь знакомый и желанный для неё голос. Спустя несколько секунд Гарри сообразил, что это он «папа» и есть. Юноша мягко отстранил Флер и подхватил на руки свою дочку, которая со всех ног кинулась к единственному родному для неё человеку.
* * *
Следующие полчаса Сириус, Ремус, Флер и Анна-Мария на руках у Гарри провели в гостиной, слушая занимательный рассказ молодого герцога. Гарри, следуя указаниям Брайана, придерживался той же легенды, которую преподнёс директору и зельевару, разве что в этот раз выдуманных и полу-выдуманных подробностей стало на порядок больше. Ремус хмурил брови, слушая о злоключениях юноши, Сириус восхищённо хлопал ладонью по спинке стула, а девушки синхронно ойкали в лучших местах и прижимали ладони к губам. Пару раз юноша не удержался и слегка демонстративно развёл плечи, словно бы они затекли, привлекая таким образом внимание к своим разросшимся мышцам.
После истории Гарри нить рассказа перехватил Люпин, периодически перебиваемый Сириусом. Ремус рассказал о том, что произошло за то время, пока Гарри считался мёртвым. Ремус поведал о новых законах министерства, о том, что Фадж всё сильнее и сильнее пытается давить на директора и Орден Феникса, об общих изменениях в магическом обществе Англии, о Тёмном Лорде, который решил затаиться, о жизни его, Сириуса, Флёр и Анны-Марии, а также начал рассказывать о том, что произошло вчера, когда в дом неожиданно проник чужой человек.
До этого момента Гарри немного потерял нить повествования, так как случайно увидел, как лучик солнца запутался в светлых волосах полувейлы, не смог найти выход и от отчаяния решил заиграть всеми лучами радуги. Мысли молодого человека резко ушли в более высокие материи.
«Нужно будет поговорить с Ремусом наедине, — думалось Гарри под плавную речь оборотня. — Но это после... после разговора с Брайаном. Нужно понять, что опять случилось и какие-такие наёмники хотят мою голову на шесте. И нужно что-то решать с Мари. Я же совсем не знаю свою дочь!»
Гарри поддакнул на какую-то фразу Люпина и опять перевёл взгляд на волосы Флёр.
«Чертовщина какая-то, — нахмурился юноша, — откуда ощущение, словно я знаю её уже очень давно? И что вообще здесь делает Флёр? Они тут все без меня подружились, что ли? Но как красиво светятся у неё волосы... Какие необычные и правильные черты лица. Теперь хорошо заметно, что Флёр действительно не человек».
На этой мысли юноша машинально потёр предплечья, покрытые чёрной бронёй.
— Так, прощу прощения, господа и дамы, — неожиданно поднялся Сириус. — Но я вынужден покинуть вас. Через несколько часов будет собрание Ордена. Мне нужно подготовиться — мой «костыль» вызовет массу неудобных вопросов. Ремус... как договаривались. Гарри.
Оборотень кивнул, неожиданно резко нацепив серьёзное выражение лица. А Гарри подошёл к своему крёстному.
— Сириус, — юноша был в растерянности. — Я... я....
Что он хотел сказать одному из самых близких для себя людей, юный герцог сам не знал. Что он скучает? Что он хочет присутствие столь дорогого для себя человека рядом? Что не хочет опять расставаться с Сириусом неизвестно на какой срок? Но Блэк понял его без слов.
— Не дрейфь, герцог, — подмигнул ему крёстный, — мы ещё повоюем с тобой на пару. А сейчас передислокация.
От этих слов с души Гарри словно свалилось несколько тяжёлых камней. Он с улыбкой смотрел, как Блэк подковылял к камину, бросил туда горсть летучего пороха и исчез во вспышке зелёного света. Юноша вздохнул и погладил свою дочь, которая не отходила от него ни на шаг, по волосам.
— Гарри, — тихонько кашлянул Люпин, привлекая внимание юноши, — есть определённые новости, и я хотел бы поговорить с тобой в кабинете.
— А? Что? — встрепенулся юный герцог. — Да, конечно! Мне тоже нужно сообщить тебе одну важную вещь.
— Messieurs, — важно произнесла Флёр, поднимаясь с кресла, — я не буду отвл’екать вас от ош-шень важных дель. Понимаю, что вам есть что обс’юдить. Я буду у себ’я в квартир.
Люпин лишь кивнул, полностью погруженный в собственные мысли. Но вот Гарри нахмурился, интуитивно почувствовав, что сейчас нужно поступить по-другому, ибо ситуация выходила странной и запутанной.
